Потрясена до основанья,
Земля не емлет упованья,
И мнится мир живой, чудесный
Пустой игрушкой неуместной,
И смерти нет конца и края.
Я заболел, я умираю, –
Господи, помилуй нас, грешных!
И ни к чему теперь богатство:
Чуме богатство – не препятство.
И доктора к призывам глухи:
Они и сами мрут, как мухи.
Я тлею, гасну, догораю,
Я заболел, я умираю, –
Господи, помилуй нас, грешных!
И красота цветов невинных –
В досрочных старческих морщинах,
И даже королева – тленна:
Ушла прекрасная Елена,
Сомкнулась мать земля сырая.
Я заболел, я умираю, –
Господи, помилуй нас, грешных!
И Гектор, легендарный воин,
Червей вниманьем удостоен.
Бессилен меч, всесилен фатум! –
И грозным, роковым набатам
Я с тихим ужасом внимаю.
Я заболел, я умираю, –
Господи, помилуй нас, грешных!
И наступает смерть моментом,
И не внимает аргументам.
Любого умника не внове
Ей прерывать на полуслове.
Я спорить с ней не помышляю.
Я заболел, я умираю, –
Господи, помилуй нас, грешных!
Земля – подмостки, мы – актёры.
На небо устремите взоры!
Оно наследием всеобщим
Досталось нам, – чего ж мы ропщем,
Стремясь к заоблачному раю?
Я заболел, я умираю, –
Господи, помилуй нас, грешных!
Томас Нэш, "В год чумы"