...Тысячу лет тому назад на мир Санкторума снизошло Чудо. Прежде у людей не было надежды на что-то иное, кроме рождения в муках и не менее мучительного увядания или в лучшем случае быстрой и яркой смерти - но теперь они узрели, что есть нечто за пределами их темниц из плоти. Дух, возносящийся ввысь или низвергающийся в пучины проклятия в зависимости от того, сумеет ли он выдержать искушения и выжечь грех болью, а также невероятное могущество Духа и его власть изменять мир вокруг - вот что они открыли.
Физически зримым и ощутимым воплощением Чуда стало Древо Познания - то, во что превратился Агнец, когда принес себя в жертву ради искупления грехов людей и спасения их душ. Дерево от земли до небес, узловатое и изломанное, вечно цветущее и вечно же пылающее огнем, опаленное и страдающее, но вселяющее благоговение самим фактом своего существования. В шепоте его листьев и треске огня каждый услышит истину, к которой стремился или которую страшился услышать. С тех пор, как возникло Древо, каждый новый Пастырь, становящийся наместником Чуда на земле людей, должен в конце концов войти в его огонь, отдать ему свою жизнь и душу, ибо только это может сохранить благоволение Чуда к людям, спасти их от множества бед этого мира и не позволить миру снова низвергнуться в тьму отчаяния, а заодно подать другим пример самоотречения. За прошедшую тысячу лет бесчисленное множество Пастырей и простых верующих стали частью Древа, которое благодаря им выросло в десятки раз, воплотив в себе жертвенность верных Чуду.
Но однажды этот священный и страшный долг был отвергнут тем, кто был назначен в жертву. Пастырь Пий (двадцать первый сего имени) прожил долгую жизнь, но отказался быть новым Агнцем, отринул требование Конклава и назвал традицию жертвы Древу “варварством и нелепостью” - Патриархи Конклава же вместо отлучения и лишения тиары погрязли в политических дрязгах и трусливых многословных речах в оправдание себе и своим собратьям. Это вызвало вначале ропот, а потом и гнев верующих в адрес Пастыря, поскольку в этот год вызванный засухой голод и пришедший с востока мор были особенно сильны. Врата Замка Ангелов, выстроенного вокруг Древа, были заперты для охваченной яростью толпы, но за пределами пастырской вотчины Орден Ревнителей мало что мог сделать, в лучшем случае выживая и отбиваясь под нападками тех, кто отчаялся и разочаровался в слугах Пастырского Престола. Всё чаще и чаще звучали голоса тех, кто считал всё происходящее давно обещанным Искуплением, которое было предсказано еще самим Агнцем в его последние часы перед преображением. Орден Кающихся, где отбывали наказание совершившие разные проступки, отмеченные проказой или испытывающие чувство вины, встретил этот темный час со всей серьезностью и многие Кающиеся поспешили принести себя в жертву, безоглядно вступая в схватки с безумцами и мародерами, а порой и друг с другом. Ордена Ищущих и Милосердных безуспешно пытались сохранить то, ради чего существовали - свои обширные библиотеки и набитые до отказа больными и ранеными лазареты. Но книги становились пищей огня, а лазареты стремительно обращались в огромные склепы.
Самое страшное ждало всех нас позже, когда на седьмой день после начала Раскола задрожала земля, потемнело небо и взвился сильнейший ветер, на время загнавший в укрытия обе враждующие стороны. А потом… что-то случилось в Замке Ангелов. Что-то ужасающее и загадочное - те, кто пытался взять его приступом или обороняли его, больше не подавали вестей о себе. Касталия, многолюдная и буйная столица у подножия Замка, стала городом-призраком. Здесь, в Таранто, о ней теперь можно услышать лишь зловещие слухи. Вначале почти никто не желал верить в них, но позже пришло горькое прозрение, когда первые измененные существа стали забредать в окрестности городка. Среди них были и бывшие люди, и животные - но не всегда можно было с уверенностью утверждать, кем они были прежде, слишком уж кошмарный вид приобретали Дети Греха, как их стали называть в память об Архигрешнике Пие. Потом приходили немногие уцелевшие и рассказывали много страшного. Говорят, что Замок Ангелов тёмен и пуст, а Врата Вечности раскрыты нараспашку, исторгая из себя лишь нечестивые тени и шепоты. Говорят, что мощи древних праведников поднялись из гробниц и расхаживают по катакомбам, смыкая костлявые пальцы на шеях живых. Говорят… Нет, во имя Чуда, не стоит пересказывать эти нечестивые слова, а то накликаешь их и встретишь после заката в Таранто.
Так прошло шесть недель и на сороковой день несколько одиночек решили стать отрядом паломников, поскольку каждый из них задумал отправиться в дальний путь, чтобы понять, как жить дальше, когда Грех одержал верх и воцарился повсюду...