[BBP] Скользящие | ходы игроков | Первая параллель

А ведь день начинался так хорошо. А потом эта мастерская, профессор, устройство и непонятная дыра, засосавшая все внутрь себя. Что было после этого?

Непонятно. Понятно лишь что происходит сейчас. Или непонятно?

Сквозь закрытые веки пробивался мигающий перелив света. Дыхание с хрипом вырывается из легких. Воздуха не хватает. Голова одновременно взрывается острыми осколками и кружится так, словно ее закинули в комбайн.

Мутит. Руки и ноги дрожат. А еще холод. Потусторонний, жадный холод. Постепенно возвращается зрение.

Тошнотворный спазм застрял в горле. Легкие запротестовали и из груди вырвался кашель. Живот скрутило, заставило согнуться. Болью отозвались окоченевшие конечности. Глаза понемногу привыкают. Дыхание выравнивается.

Что это? Вокруг темно. Комната большая. Вроде как та же мастерская профессора. Только какая-то заброшенная. Люминесцентная лампа мигает недобро. Как в фильмах ужасов типовых этих.

Стены, пол, столы – все укрыто пылью. И каким-то никому не нужным мусором.

Это так, на первый взгляд.

Последнее, что помнил Трэйс - это то, как он влетел головой в парту на подлёте к порталу. Теперь он лежал лицом вниз на каком-то мешке, и только похмелье после нескольких особо весёлых попоек могло посоревноваться в головной боли, которое испытывал подросток сейчас.

Внезапный холод, пробиравший аж до костей, инстинктивно заставил Кайзера прижаться сильнее к мешку, отдававшему теплом и духами. Через несколько минут, сопровождавшиеся нечленораздельным мычанием в мешок, отшибленные чёртовой партой мысли начали наконец собираться в кучу. Первым делом сформировался настойчивый вопрос о том, что же это за мешок такой, мешавший своими выгибами больной голове нормально отдохнуть, и почему он такой тёплый. Собрав волю в кулак, Трэйс решил раскрыть эту тайну, и приподнял лицо.

Первым делом помутнённому взору предстали две полусферы, закрывавшие весь обзор. Но самым удивительным было то, что подросток увидел, прижмурившись, в щели между ними. На него укорительно и не менее удивлённо смотрело лицо Аннелисы. Секунд пять мозг обрабатывал увиденную информацию, и тут его таки осенило. Он лежал прямиком на груди девушки.

Офигев, Трэйс тут же с криком вскочил на ноги, но всё ещё продолжавшееся головокружение долго на ногах его не продержало, и он упал жопой на что-то мягкое. Мягкое тут же возмутилось громким кряканьем. Перекатившись боком на свободный пол, он увидел, что это был Сэм. Пробурчав что-то навроде извинения, Трэйс закрыл глаза рукой и начал трясти головой, стряхивая головную боль. Взяв себя в руки, он снова открыл глаза.

Мастерская, столы, доска - всё вокруг вроде было тем же самым. Разве что слегка ушатанным и запыленным. Но этот непонятный сильный холод никак не давал сосредоточиться. Подросток попытался собраться с силами и воспротивиться морозу, осмотрев комнату.

"Кажется, я сильно обо что-то приложился головой при падении и заработал себе сотрясение мозга. Во всяком случае, как ещё можно объяснить боль в районе затылка, тошноту и туман перед глазами? Кстати, а с чего это я вдруг упал? Голова болит... Мысли путаются... Вроде, всё было как обычно, пока не появилась та здоровенная воронка, а затем резко приблизилась, в то время как ноги начали отрываться от земли... Хм, интересный феномен, между прочим. Что бы это такое могло быть? Надо бы спросить профессора Уорнерсона. Он должен быть где-то тут..."
Пол мутным взором осмотрел мастерскую в поисках профессора.
- Профессор! Где вы?!
Голова вновь отозвалась пронзающей болью, и Пол невольно застонал.
"Кстати, а почему тут так холодно? А пылищи-то сколько! Как внутри пылесосного мешка. Это всё из-за той воронки? Кажется, кое-кому придётся остаться тут после занятий и всё убрать".

Марк не мог дышать.
Что произошло? Взрыв? Говорил папа, "доиграешься когда-нибудь со своими изобретениями", доигрался, похоже, не он, но его "доиграли".

Как он мог отказаться, когда Уорнерсон пригласил осмотреть свою мастерскую и поприсутствовать на занятии со студентами? Чужие мастерские - это всегда интересно. Там можно запастись идеями и вдохновением. И это изобретение, которое принёс студент... Как там его? Ирвин? Марк не совсем понимал, что такое информационные волны (в конце-концов, он инженер и физику, конечно знал, но больше применимо к собственной профессии).
Когда Ирвин был готов включить устройство, Марк достал и включил камеру. Он всегда ходил с камерой - никогда не знаешь, когда можно будет поймать интересный сюжет, который пригодится для блога.

Вот и сейчас, он всё ещё продолжал сжимать камеру в руке. Что там с ней? Не разбилась? Запись идёт?

Лёгкие, наконец-то любезно согласились исполнять свою работу и сделали судорожный вдох. Впрочем, самочувствие Марка было далеко от идеала. Голова раскалывалась, будто туда вбили гвоздь, тошнило так, будто все внутренности стремились вырваться наружу и телом он своим не волне владел. А потому продолжил лежать на полу и хватать ртом воздух. Даже оглядеться как следует он был не в состоянии.

Тысячу раз пожалела Аннелиса, что согласилась пойти с Майклом в мастерскую его преподавателя физики, или математики, или что он там преподавал. В его аудиторию, где профессор Уорнерсон собирал студентов и читал им интересные лекции. Девушка сомневалась, что не умрёт в этой мастерской от скуки, но решила разочек сходить и посмотреть на знаменитого профессора - уж очень Майкл лестно о нём отзывался: светило науки, гениальный учёный, выдающаяся личность и непревзойдённый мастер слова. Вот и любопытно стало, чем же он так хорош и что заставляет его студентов так хорошо о нём отзываться и охотно посещать лекции даже не особенно заинтересованным в предмете. Благо, посещение было свободное, каждый мог прийти с друзьями, чем Анне и воспользовалась. В конце концов, решила она, если почувствует острый приступ желания заснуть на лекции, то может просто извиниться перед Майклом и уйти.
И ей действительно было скучно. Хотя, надо отдать должное профессору, рассказывал он хорошо, и Аннелиса даже понимала многое из того, о чём он говорил. Поэтому она не торопилась уходить долгое время. А когда появилось такое желание, в мастерскую пришёл ещё один студент с глазами, горевшими от возбуждения, он размахивал каким-то пультом и утверждал, что сделал гениальное изобретение. Анне, на свою беду, решила ещё чуток повременить, посмотреть, что же изобретают местные гении. Да и камеру в руках у одного из посетителей (это был взрослый мужчина, явно не студент) девушка заметила, а на неё объектив камеры воздействовал примерно так же, как на кролика гипнотизирующий взгляд удава. Она незаметно поправила причёску, чтобы выглядеть лучше, если случайно попадёт в кадр, и сама включила запись на смартфоне, делая вид, что испытывает повышенный интерес к чудо-устройству.
К сожалению, устройство и правда работало. Явно не так, как ожидал изобретатель, но работало. И последствия нажатия на кнопку расхлёбывать придётся теперь всем, кто оказался в поле воздействия появившегося портала...

...Но всё это осталось в прошлом.
В настоящем долгое время не было ничего, кроме нехватки воздуха и сильнейшего холода. Перед глазами была сплошная темнота, лишь немного позже сквозь сомкнутые веки забрезжил слабый свет. Аннелиса с хрипом пыталась дышать, лёгкие болезненно сокращались в попытках получить хоть глоток жизненно необходимого воздуха. Всё тело дрожало, не только от холода. Спина, на которую девушка не совсем удачно упала, побаливала, да ещё сверху навалилось что-то тяжёлое, давившее на грудь и ещё сильнее затруднявшее дыхание. Но оно хотя бы было тёплым. Хоть что-то хорошее, ложка мёда в бочке дёгтя. И голова... голова трещит так, будто мысли устроили революцию. Залпы орудий «Авроры» раскалывают черепушку. Свинцовая тяжесть разливается внутри, наполняя собой всё тело, начиная с головы.
Наконец лёгкие справились, задышали, и Анне смогла открыть глаза. Что произошло? Где она? Всё там же? Первое, что она поняла, впрочем, было... на ней кто-то лежит, прямо на груди, отчего и дышать тяжело, видимо. Этот кто-то легко узнавался по стрижке «ирокез». Трэйс - кажется, так его зовут. Совсем не похож на «ботаника», больше на хулигана. Даже странно было видеть его здесь.
Стоп... Аннелиса вдруг поняла, что парень лежит на ней сверху, и её испуганно-растерянный взгляд сделался укоризненным. И сразу опять испуганным, когда Трэйс с криком вскочил на ноги. Она бы и сама рада была покричать, но сейчас нужно было дышать. Восстановить сбившееся дыхание.
Она попыталась привстать на локте и оглядеться. Что произошло? Почему мастерская так выглядит? Почему все лежат и почему так чертовски холодно? Сплошные вопросы...

Винни валялся на полу, то сжимаясь в позе эмбриона, словно защищая важные органы от ударов, то наоборот выпрямляясь. Из-за чего, а также же глухих стонов, чередующихся со смесью американо-итальянских проклятий, со стороны было похоже, что парень наивно полагал, что такие действия могут избавить его от боли. Либо же просто не осознавал, что делал.

А ведь день и правда так хорошо начинался. Хозяйка дома, где он снимал комнату, похоже, была удовлетворена бурно проведенной ночью, поэтому никто не орал с утра пораньше на жильцов, и как результат, Винсенто выспался. Но на этом подарки не закончились. До универа он добрался без проблем и даже мест для парковки свободных было на удивление много. И это не говоря уже о том, что ночью на гонки народ повалил так, словно это вошло в моду. В общем, всех приятностей перечислять, наверно, не стоит. Но к лекции обожаемого Полом профессора Винни стал подозрительным. Его стало немного напрягать от того, что как-то уж слишко хорошо все складывалось. И не зря ведь.

Так, эй, вы там, наверху, уже решили, какой будет подвох? Где уже эта закономерная ложка дегтя? А то уже пора огребсти, наверно, и расслабиться... А, вот и она! Так и знал, и ведь не пожадничали. Не ложку, а аж на целый половник расщедрились! Прямо как отец, когда тащит на пробу свое новое блюдо. Только вот расслабится почему-то не получается. Холодно. Темно. И лампа мигает. Да где он?!

Даже будучи на одном из любимых занятий, где его никто обычно не доставал, Сэм по привычке был насторожен, тем более, что сегодня появилось необычно много новых лиц. Единственно, что успокаивало и давало все же сосредоточиться на том, что говорил профессор, было присутствие Трэйса. Он лишь недавно ответил на чувства Сэма, и согласился с ним дружить, но это был друг! Нет, Друг! Да, именно там, с большой буквы, ведь раньше Сэму ни с кем не удавалось ни с кем подружиться, так что это был первый, лучший, самый верный и надежный Друг. К тому же он сильный. И смелый. И его уважают. Значит его друзей не будут снова обижать, ведь так?
О, что-то интересное - принесли новое изобретение и по описанию нечто очень полезное! Надо записать, ведь сейчас после демонстрации наверняка объяснят что в нем к чему и как он работает... хотя можно прикинуть как он может действовать... но лучше уж в начале услышать это от изобретателя!
Взяв рюкзак, Сэм начал копаться в нам в поисках тетради с ручкой, которые что-то забыл вынуть в начале занятия, заслушавшись и задумавшись о.. всяком. Внезапно что-то сверкнуло, громыхнуло, кто-то закричал... Сэм же лишь зажмурился, посильнее вцепился в портфель и попытался сгруппироваться у него - чисто на рефлексах, ведь его куда-то потащило, а обычно, если куда-то тащат, значит сейчас будут и бить.
Тряхнуло. Довольно сильно, как будто его куда-то швырнули, так что выбили весь воздух из легких и закружилась ударившаяся о что-то твердое голова, однако ничего страшного за этим не последовало, лишь похолодало. Странно. Откуда тут холод? Эта мысль запустила мыслительный процесс в ходе которого Сэм задумался и над тем, что в кабинете при профессоре его бить не стали бы. Наверно. Однако едва парень попытался открыть глаза и осмотреться, как удар все же последовал, на что Сэм лишь вскрикнул и сжался сильнее. Видимо его очередные истязатели просто решили выждать, что бы у него появилась надежда... Жестоко. Правда затем последовало нечто необычное - перед ним извинись. От удивления, Сэмуэль распахнул глаза и огляделся - его не били. На него упал Трэйс, к тому же явно пребывая не в лучшем состоянии. Ну да Трэйсу он бы простил это даже если бы с тем все было в порядке - все же на друзей не обижаются, ведь так? Да и вообще вокруг творилось что-то странное - все в пыли, какое-то заброшенное и нежилое, что-то не так с освещением.. но может
- Т-трейс?, - Сэм закашлялся от забившейся в горло пыли, когда он глубоко вдохнул, что б обратиться к своему другу, - Что случилось? Ты в порядке?

«Я умер. Теракт, наверное». Первая мысль была именно такой. Что нужно делать, когда ты умер? «Яхве, укрой меня под сенью крыл твоих!» - взмолился Майкл.
- Профессор! Где вы?! - ответил Всевышний.
Это не Бог — догадался Майкл — я жив. Но как же больно жить. Тошнит, голова раскалывается. Хочется умереть. Надо что-то делать. Что с Аннелисой? Майкл попытался открыть глаза и сесть, превозмогая тошноту.

Может это какой-то сон? Или иллюзия? Ну, так же бывает, что сны реальнее, чем все остальное. Наоборот, кажется что реальность поддельная. А во сне все гораздо правдоподобней. Даже не смотря на самые дикие несуразицы.

Понемногу мир вокруг набирал очертания. Формы. Запах. Возвращались в норму мысли и ощущения. Возможность все осязать. Понимать. Наверное? Потому что полного понимания, что же тут происходит, до конца так и не было. Одни студенты очутились на других, третьи сидели, словно по голове получили и сейчас вспоминают как их зовут, а кто-то блевал, словно перепил той браги что Джо принес в цистерне.

А потом случилось то, что отвлекло от мыслей, от удивления, от злости. То, что было ответом на вопрос в пустоту от Пола. Возмущения и крик профессора. Доносился она з-за двери, служившей входом в это помещение. Потом были звуки перепирания и вновь возмущения профессора. Среди всего потока ругани, отчетливо было слышно: "Отпустите", "Не имеете права", "Я профессор Уорнерсон" и "Что ты вы себе позволяете".

Похоже, что чтобы не случилось, попали в эту комнату таки не все.

Зрение прояснилось, но голова всё ещё болела. А тем временем, за дверью кто-то пытался схватить профессора Уорнерсона.
- Профессор, держитесь! Я иду! - выкрикнул Пол и ринулся к двери, на бегу доставая из рюкзака нож.
Судя по возгласам, профессор отбивался от людей "при исполнении", явно превышающих свои дожностные полномочия.
"Полиция? ФБР? АНБ? Господи, неужели, началось?!"
Пола всю его сознательную жизнь готовили, что этот день когда-нибудь наступит. Первым делом, при установлении тотальной диктатуры, Федеральное Правительство попытается арестовать или ликвидировать всех неугодных.
"Интересно, чем же профессор Уорнерсон успел им "насолить"?"
Пол потянулся к ручке, чтобы распахнуть дверь и немедленно вступить в бой, если придётся.

Удивили ли препирания и возмущения или отчетливо слышимые крики из-за закрытой двери? Да в общем-то нет. Вокруг Винни всегда было столько людей, ведущих двойной образ жизни, да и сам он тоже был из их числа. Как и многие, он судил по себе, поэтому для него не было чем-то из ряда вон выходящим, что и профессор мог заниматься чем-то незаконным, например, какими-нибудь запрещенными экспериментами. А отслеживать искренность в его интонациях, он был сейчас, мягко говоря, не в состоянии.

Может, ему бы сейчас больше всего хотелось плюхнуться в постель под теплое одеяло. Может. Но было одно такое маленькое "но". И это даже не отсутствие оных. Маленькое "но" заключалось в окружающей обстановке, поглощавшей все внимание парня. Атмосфера заброшенности сильно напрягала его, словно он оказался в каком-то закрытом для посторонних обьекте.

Подавляя озноб, он медленно поднялся и потопал к окну, на ходу разглядывая предметы в комнате. Выкрик Пола встряхнул Винни, он обернулся. Быстрая реакция у Пола, однако. В иной ситуации, он бы даже довольно ухмыльнулся. Но в этой, когда тот на ходу достал нож, Винсенто насторожился. Бежать следом сломя голову, он не стал. Зато к окну уже подходил осторожно, стараясь не светиться для тех, кто находился снаружи. Прижавшись к стене у окна, он обведет взглядом других студентов, приложит палец к губам, мол, тихо, кистью руки сделает коаткий взмах, мол, не высовывайтесь. После этого станет осматривать улицу из окна так, чтобы с улицы его не заметили. Впрочем, если кто-то решил побежать за Полом, останавливать не будет.

Обед оказался на полу. Как же перед людьми не удобно, "надо бы потом самому тут прибрать"- промелькнуло в мозгу. Освободившись от обеда, сознание немного прояснилось. Вроде бы все живы... Откуда столько пыли?

Крики... Уорнерсон? Что там происходит?
Один из студентов помчался к двери сломя голову и достал нож.
Вот это он зря... С кем бы не препирался профессор, начинать разговор с ножа плохо, как бы мальчишка глупостей не наделал. Да и профессору помочь надо.
Кое-как придя в себя, на всё ещё ослабших ногах, Марк побрёл к двери, стараясь не сильно отставать от Пола.

У каждого человека в жизни происходит такие моменты, когда он ощущает, словно попал в кино. Или в зоопарк. Трэйс сейчас чувствовал себя где-то посередине - сюрреализм и мрачность окружения гротескно сочетались с абсолютной комичностью происходящего: Светило науки обблёвывало пол мастерской, словно школьник после первой попойки. Сокурсник Винни, которого панк считал не иначе как чванливым попугаем, эпилептиком трясся у окон, играя, видимо, в нуарного детектива. За дверью профессор затеял с кем-то драку. Его тут же выскочил спасать этот чокнутый параноик Пол. С ножом. Со швейцарским ножом.

Трэйс с поднятыми до небес бровями и полуоткрытым улыбающимся ртом, выражающим абсолютное непринятие происходящего цирка за реальность, перевёл взгляд обратно на Сэма.
- Ага, всё зашибись...

Может, это всё же был сон после того удара головы об парту? Место удара на лбу всё ещё пульсировало по голове болезненным колоколом. Вспомнив про захваченную на подлёте банку пива, Кайзер нервно зарыскал рукой по полу. Да, вот и она, лежала прямо за спиной, слегка помятая, но вроде не пробитая. Мастерская охладила её не слабее какого-нибудь морозильника.

Приложив банку к голове, подросток поднялся на ноги и, ментально борясь с чёртовым холодом, начал перебирать лежащий в мастерской мусор. На взволнованных идиотов в комнате, как и на кричащего профессора, всё свое внимание тратить себе дороже. Самое главное найти что-то, чем можно согреться.

Это всё было очень похоже на сон, но какое-то шестое чувство подсказывало Аннелисе, что она не спит. Не было знакомого, уютного ощущения, что ты спишь и видишь сон. Да, Анне часто во снах осознавала, что спит. И вот сейчас не было этого чувства покоя и уверенности в том, что, чтобы ни случилось, она потом проснётся и вскоре дурной сон забудется. Всё выглядело слишком по-настоящему. Особенно, когда стали возвращаться ощущения. Сначала восстановилось зрение, и картинка перед глазами сразу обрела сюрреалистические краски. Потом вернулось обоняние, и девушка не удержалась и чихнула от набившейся в нос пыли, успев только прикрыть рот ладонью. Вот обоняние лучше бы не возвращалось - кого-то обильно вырвало, и характерный запах свежей рвоты распространялся по помещению, вызывая у самой Аннелисы тошнотворное чувство внутри. Она брезгливо скривилась, пытаясь задерживать дыхание, чтобы не вдохнуть эту гадость.
Едва ей стало лучше и мир перед глазами перестал вертеться, девушка поднялась с холодного пола, пошатнулась на каблуках - то ли слишком резко вскочила, то ли в голове ещё не совсем прояснилось, - и, схватившись за стену, огляделась внимательнее. Ну точно, это та самая мастерская, которую профессор Уорнерсон использовал вместо аудитории. Но почему она выглядит заброшенной?
Возможно, им смог бы что-то объяснить сам профессор, только у него были какие-то проблемы... как он вообще оказался за дверью? Ну, это просто - первым пришёл в себя, тут же сообразила Аннелиса. Туда уже бросился на помощь Уорнерсону один из его студентов, его звали Пол, Анне его заприметила на занятии, симпатичный паренёк. Другой парень, нервно трясшийся, подошёл к окну. Остальные тоже потихоньку приходили в себя.
- Майкл? - зачем-то приглушая голос, вопросительно обратилась Аннелиса к товарищу из школьного драмкружка. Единственному, кого она здесь знала уже не первый день.

Оглушительно чихнув, так, что даже в ушах на секунду зазвенело, Сэм испуганно закрыл нижнюю половину лица рукавом, что б не дышать этой пылью. После чего чуть приглушенно спросил с испуганными интонациями в голосе:
- А что вообще произошло? Где остальные? И тут что-то взорвалось? ... Я помню только как что-то засветилось ярко, потом меня кто-то потащил, ударил, а потом стало холодно. Кстати да, А почему так холодно?
Он не обращался ни к кому-то конкретному, в надежде, что хоть кто-то хоть что-то ответит. Хорошо бы, конечно, что бы ответила эта красивая девушка... но нет, она уже зовет кого-то другого. Да и такие, как она, не говорят с такими, как Сэм... Но ведь помечтать то можно, за это ему ничего не сделают? Главное никому не говорить. Лучше даже Трейсу. Вдруг он начнет после этого презирать меня? И дружить откажется!? Вздрогнув от ужаса последней мысли и потихоньку пробирающего странного холода, парень осмотрелся, что бы получше попытаться понять что тут произошло и кто эти люди вокруг.

Майкл чувствовал себя ужасно, но это «ужасно» было стабильным, оно не ухудшалось, поэтому Майкл привык к своему состоянию. Он огляделся, недоумевая о странных изменениях, произошедших с аудиторией. Нет, это не взрыв, что-то другое, все выглядело будто бы заброшенным, но думать об этом пока не было сил. Присутствующим, очевидно, было не легче — кого-то стошнило, кто-то дрожал и не мог встать. Майкл встретился взглядом с Аннелисой, которая стояла опираясь о стену. Сквозь шум он услышал, что она позвала его, и Майкл, медленно поднявшись, побрел к девушке. Стоп, какой шум? Из-за двери аудитории отчетливо доносились крики профессора. Он спорил с кем-то, требуя, чтобы его отпустили. На помощь к профессору бросился один из студентов, в его руке возник нож. «Это чувак принес в универ нож?! - подумал Майкл. - Лучше бы захватил пистолет, если на то пошло»! Приблизившись к Аннелисе, Майкл спросил: «Воды хочешь»?

Вопрос товарища по сцене сначала ввёл девушку в ступор, но ненадолго. Пить и правда хотелось после всех тех неприятных мгновений, что ей пришлось только что пережить. Майкл выглядел целым и, похоже, происходящее беспокоило его не меньше, но держался парень молодцом.
- Да, пожалуй, - Аннелиса кивнула, благодаря его за предупредительность.
Возможно, выпить воды - была не лучшая идея, её ещё слегка подташнивало. Но вода могла помочь.
- Ты понимаешь, что происходит? - шёпотом спросила она у Майкла, растерянно озираясь по сторонам и стараясь не смотреть в сторону мужчины, которому стало плохо. Имени его Анне не помнила и потому мысленно прозвала Блевуном, и теперь это прозвище могло закрепиться за ним надолго.

Пока пыль вокруг то поднялась, то улеглась, Пол бросился к выходу. Двери легко открылись, а солнышко, которое светило на улице, так ярко слепило, что пришлось закрывать лицо рукой. На столько мощным казался свет.

Когда же глаза наконец-то привыкли, первое что увидел Трофимюк – сопротивляющегося профессора, которого под руки тащили полицейские. Он брыкался, сопротивлялся, но никакого впечатления на представительниц закона не возымел. Ему, просто, заломили еще больше руки за спину, заставив согнуться в три погибели, да повели далее по улице. К полицейскому автомобилю.

Повеял ветерок, поднимая в воздух осеннюю листву. Где-то далее немного выругалась дворник в оранжевом светоотражающем жилете. Похоже это уже была не первая куча, которую озорник ветер подымал в воздух и наводил на улице бардак.

- Эй! - крикнул Пол в попытке привлечь внимание. - Эй, вы! Подождите!
Пол пока что благоразумно решил сунуть нож в карман. До тех пор, пока сохранялся хоть какой-то шанс разрешить это "недоразумение" миром, не стоило размахивать перед представительницами правопорядка колюще-режущим оружием.
- За что вы арестовываете профессора Уорнерсона? В чём его обвиняют? - требовательно спросил Пол у полицейских, как только добежал, остановившись всего в паре шагов от них.
Солнце нещадно слепило глаза, а ветер гнал по улице вместе с листьями песок, из-за чего Пол вынужден был постоянно щуриться. Из-за этого он никак не мог как следует рассмотреть лица полицейских, а также их фамилии и номера жетонов.

Марк одобрительно кивнул, когда увидел, что Пол убрал нож. Верно, парень, это сейчас ни к чему.

Он шёл следом за Полом (не так быстро, но уж как получалось на всё ещё ослабших ногах) и остановился у него за спиной, показывая "стражам порядка" (можно ли назвать "стражами порядка" тех, кто так бесцеремонно обращается с уважаемыми людьми?), что эта информация интересна и ему тоже.

Не увидев за окном ничего необычного, кажется, Винни был озадачен еще больше. Если произошел какой-то взрыв, то должен же подняться какой-то переполох. А тут тишина, словно никому и дела нет. Впрочем, пока он стоял у окна, в памяти всплывали несколько минут жизни, и в том, что это был взрыв, парень сомневался все больше. Только вот обьяснений происходящему все равно пока не было. Он отошел от окна и, сделав несколько шагов в сторону выхода, остановился у собратьев по несчастью.

- Ну что, парочки, - несмотря на легкую дрожь в голосе из-за физического состояния, которое Винсенто осознавалось плохо, а может он немного нервничал из-за непонимания происходящего, так или иначе, но никакого стеба или сарказма в его голосе не было, равно как и романтического подтекста. Юноша руководствовался своими выводами "кто с кем и/или против кого дружит".

- Поднимаемся и валим отсюда вслед за остальными. Делать тут все равно нечего. А единственный, кто нам может дать ответы, кажется, в полной... темноте. А значит, и мы скорее всего. - Сказав, он еще секунду на них ожидающе смотрел, а затем поправив рюкзак, направился к выходу за Полом и еще каким-то мужиком.

Хотя, оказавшись на улице, он не стал приближаться как Пол, скорее уж выглядел как случайный прохожий, которого привлекла потасовка, и он непрочь в ней поучаствовать.

Интересно, какая сейчас температура? Градусов 12-13? Хотя не, это ж калифорния, тут бы замерз при таком раскладе. Не зря же океан рядом? Вполне себе тепло, чтобы ходить не в куртке, но уже достаточно холодно, чтобы мерзнуть в одной лишь футболке. Наверное именно по этой причине большинство мимопроходящих студенток были одеты в штаны и пуловеры?

Ну как мимопроходящих. Они шли по ту сторону "улицы" если так можно сказать. И пристально смотрели на то, что происходит, даже дворник, которая недавно еще убирала улицу, прекратила свою словесную борьбу с ветром-кудесником, да наблюдала за сценой между Уорнерсоном и копами.

Кто-то достал телефон и начал снимать. Тут же его примеру последовали и остальные. Вот так вот, хотя того или нет, профессор и студенты, выбежавшие ему на помощь стали участниками небольшого реалити шоу. Или просто лайв-ленты?

Единственными, кто не пялился на вышедших на помощь профессору, или не снимал это – были два представителя закона. Полицейские, которые повернувшись на возгласы Пола, были явно удивлены.

Первая из копов была женщина лет тридцати, афроамериканка, широкий профиль лица, мясистые губы, широкий нос и карие глаза. Ростом, наверное, с Леброна Джеймса. Несомненно баскетбол тоже играет. Завидев Пола и находящегося за ним Марка, отпустила руку профессора, отступила на шаг и положив руку на тазер, что висел у нее на поясе, стала в стойку готовности.

Вторая полисвумен была типичной американкой средних широт. Тонкие губы, зеленые глаза, брюнетка остриженная в каре. Фуражка на ней смотрелась несколько смешно. В отличие от напарницы профессора она не отпустила, а лишь еще больше заломила ему руку, не давая тому даже подумать о том, чтобы вырваться.

– Я что-то не поняла, это что вообще за манифестация такая? С каких пор кали стала приспешищем бешеных менастов?
В голосе у брюнетки было слышно презрение. То же читалось и во взгляде.

– Ни шагу больше, иначе хорошенько вас тазерну! – это угроза от ее напарницы. И она не шутила. Параллельно нажала на кнопку на рации, что располагалась на плече: – Это экипаж два-ноль-один-один, у нас тут код десять тридцать-четыре, у инженерного корпуса укал, повторяю, десять тридцать-четыре, инженерный корпус укал, прием!

Стоит отметить, что белая тоже держала свою руку на кобуре, готовая использовать пистолет по назначению. Полиция Лос-Анджелеса, служить и защищать. Так ведь?

Профессор тем временем не переставал стонать и мычать о том, что ему больно и что хватит уже. Но полицейских это мало волновало. Как, впрочем, всегда.

- Кали? Менасты? - удивлённо проговорил Пол.
"О чём это она? Допустим, Кали - это тёмная, разрушительная ипостась Парвати, супруги Шивы. А кто такие "менасты"? Да и вообще, при чём тут индийская мифология?"
Только когда чернокожая начала вызывать подкрепление к "укали", Пол сообразил, что "Кали" - это, по-видимому, "Калифорния" на слэнге лентяев.
"О, Боже мой, кого они набирают в полицию?! Чёртовы либералы! Но кто такие "менасты" на слэнге этих недоразвитых?"
- О'кей, офицер, я стою и не приближаюсь. Видите? А теперь, может, Вы потрудитесь объяснить, мэм, за что вы задерживаете мистера Уорнерсона? И почему вы запрашиваете подкрепление по рации? Разве на вас кто-то нападает? И вообще, из какого вы участка? Вы превышаете свои должностные полномочия, задерживая гражданина США без предъявления ему обвинений! Ваши действия при задержании неправомерны, и я намерен подать жалобу в муниципалитет!

Заметив столько зевак, снимающих происходящее на телефон, Марку стало неловко за то, что и у него в руках камера. Но съёмку он не остановил - это может стать доказательством превышения полномочий копами, помочь в суде Уорнерсону (если дело дойдёт до суда), да и им самим, если всё обернётся не в их пользу. Камеру он держал на уровне груди, будто невзначай скрестив руки, чтобы она привлекала поменьше внимания, хотя, конечно, скрытой её не назовёшь.

- Вы же делаете ему больно, - обратил Марк внимание копов на стоны профессора. - Перестаньте ему заламывать руки и поговорим, как нормальные люди. Вы так и не рассказали, почему его арестовывают.

Сэм не знал как ему быть: Трэйс, судя по его поведению, был несколько контужен, но отказывался от помощи, преподаватель разбирался с какими-то проблемами снаружи, так что спросить у него "что произошло" не представлялось возможным... Не зная что делать, парень начал просто внимательно осматривать свое окружение.

Аннелиса согласилась выпить воды. Майкл убирал бутылку в рюкзак, встревоженно глядя на распахнутую дверь, из-за которой доносились крики теперь еще и Пола. «Что происходит? Какого хрена!» - произнес вслух Майкл и направился к выходу. Первое, что почувствовал Майкл, выйдя на улицу, было облегчение — он увидел пару копов-женщин, которые крутили профессора. Копы решают проблемы, сейчас они со всем разберутся, профессор в безопасности. Пол Трофимюк и Марк тревожили полицейских, переговариваясь с ними, копы смотрели на них настороженно. «Эй, чуваки, расслабьтесь!» - подумал Майкл, оглядываясь по сторонам. Собрался народ, многие снимали происходящее на смартфоны...

Непрочь вмешаться Винсент, как его называли вне дома, был по двум причинам. Первая - это профессор, который, как он озвучил чуть ранее в помещении, если и не мог обьяснить происходящего вокруг, судя по тому, что сейчас творилось на улице, то хотя бы возможно мог ответить на "какого?!". Второй же причиной был Пол, который несмотря на то, что боевиком может был и хорошим, и что немало важно следующим инструкции, что собственно и послужило заинтересованностью Винни. Но идти в лобовую против вооруженных копов при исполнении... Пожалуй, он достаточно насмотрелся на развитие ситуации и решил, что пора все же немного вмешаться.

Хм. Как там эта дамочка сказала? Менасты?.. Винсенто это слово слышал впервые. Но почему-то оно ему казалось состоящим из двух частей. Первая часть - мен - мужчины. Со второй было значительно сложнее. Возможно, это было сокращением от "ассистент". Возможно, какой-нибудь аббревеатурой, и тогда, предположительно, учитывая, что та упомянула про инженерный корпус, что-то связанное с техникой. Но в любом случае, первая часть в обозначении, на его взгляд, звучала несколько уничижительно, и это настораживало.

Впрочем, если даже легкая агрессия характеризовала человека как "бешенного", то действовать стоило осторожно и спокойно. Парень, из-за того, что все еще знобило, и этот озноб он наконец-то начал еще и осознавать, а не как до этого руководствовался принципом "что-то у меня с адаптацией напряженно, значит, должно быть плохо и это стоит учитывать", застегнул куртку и опустил рукава. И плавно, словно кот, приблизился к компании.

- Прошу прощения, - начал он ровным голосом, лишенным любых эмоций, - за это недоразумение. Препятствовать стражам порядка выполнению их работы непозволительно.

Произнеся это, парень дернул за руку Пола, хотя изначально это была попытка оттащить от копов. Но, похоже, провернуть с таким, да еще и агрессивно настроенным, похоже, было не самой лучшей идеей. И, поскольку оттащить не получилось, пришлось продолжить давить болтовней.

- Пол, прекрати, - также ровно и спокойно продолжил Винни, но уже в его голове зазвучали жесткие нотки. При этом студент рассматривал копов, в частности такие детали как значки, фамилии, если рядом стояла машина, то номер, округ, название организации. В общем все, что может указать на то, куда могут отвезти профессора, если не удастся выведать из копов. Также Винсенто рассматривает проходящих мимо студенток, не заинтересовалась ли какая или какие настолько, чтоб можно было подойти и поговорить. Да и в целом, интересуют детали, которые могут сориентировать относительно организации, к которой относится инженерный корпус.

- Госпожа полицейский, - обратился к той, кто взяла Пола на прицел, подняв руки в примирительном жесте, хотя и говорить он продолжил также как с Полом, - пожалуйста, не нужно подкрепления. Если то, куда вы хотите доставить этого мужчину, не является секретной информацией, прошу это сказать. Этого будет достаточно.

Нет. Судя по отсутствию ответа, Майкл тоже ничего не понимал. Да и его взгляд, нервно озиравшийся по сторонам, тоже о многом говорил. Но Анне особо и не надеялась, что парень прояснит ситуацию.
- Спасибо, - машинально поблагодарила она, возвращая ему бутылку с водой. Вода немного помогла. Тошнота отступила, но теперь Аннелисе очень хотелось отсюда выйти. Подальше от этой пыли и блевотины, на свежий воздух. К счастью, Майкл именно туда и направился, услышав возмущённые возгласы одного из парней. Девушка поспешила за ним, напоследок бросив короткий взгляд на тех, кто оставался в мастерской.
Сначала пришлось закрыть глаза рукой от солнца, ударившего в лицо. Анне замедлилась, но теперь, щурясь от необычно яркого солнца, смогла идти дальше. Двое женщин-копов вели профессора Уорнерсона к стоявшей неподалёку полицейской машине. Знакомые Аннелисе парни пытались защитить профессора, и одна из копов навела на них оружие. Кроме них, здесь были ещё прохожие студентки и женщина-дворник. Было довольно холодно, невольно Аннелиса обхватила плечи руками, пытаясь сохранить тепло, она ведь была легко одета, и чуть опустила голову, чтобы свет солнца так не слепил. Как же странно это всё.
Было и у неё желание подойти к парням, вступившим в словесные прения с полицейскими. Сначала девушка сомневалась, копы почему-то были на взводе, будто бы имели дело не с пожилым профессором и его студентами, а с какими-нибудь террористами. Но затем подумала, что надо поддержать парней. Всё же копы были женщинами и к девушке могли относиться по-другому... как-нибудь не наставляя оружие. Вот только страшно было. Невзирая на страх, Аннелиса выпрямила спину и направилась к полицейским, не собираясь подходить слишком близко.
- Здравствуйте, - спокойным и уверенным голосом обратилась она к ним. - Прошу объяснить, что здесь произошло. За что вы задерживаете этого человека? - Анне кивнула на профессора.

Пол посмотрел на Винсенто в лёгком замешательстве.
"С каких это пор он стал таким паинькой?"
А ещё Пол обратил внимание на цепкий взгляд, которым Винсенто обшаривал копов, их машину и случайных зевак. Парень явно что-то задумал.
И действительно, студент задал полицейским вполне дельный вопрос, учитывая обстоятельства.
"Да, это может сработать. В самом деле, не буду же я нападать на этих копов? Тогда повяжут вообще всех. А на свободе я смогу сделать для профессора больше, чем за решёткой в одной камере с ним. Сейчас главное - выяснить, за что арестовали профессора и куда собираются отвезти".
Впрочем, ретироваться Пол пока не спешил, ожидая от полицейских ответов на заданные вопросы.

Полицейская, услышав разговоры, только еще больше обозлилась.
– Я сейчас и тебе сделаю больно, если не перестанешь противиться требованиям.
Где-то на фоне слышно было сирену. Похоже, что другие служители правопорядка очень быстро отреагировали на запрос коллеги.

Профессор же, тем временем, совсем перестал сопротивляться, видимо смирившись со своей участью.
– Мэм, я вас уверяю, произошла какая-то ошибка. Я профессор в этом университете, а это мои студе – но договорить не вышло, так как полицейская еще немного выкрутила ему руку, от чего мужчина заохал и замолк.
– Так. Мне этот цирк надоел. Все отошли, сейчас же! – это уже афрополицейская достала свой тазер, готовая его использовать по назначению. Противиться требованиям представителя властей может обойтись очень больно. Уж кто-то, а Пол это знал. Еще более опасным было противиться требованиям полицейского, который только что вызвал подмогу по коду массовых беспорядков.

Вторая же полицейская уже было направлялась к машине, чтобы усадить туда профессора, как тут вышел и начал говорить еще и Винсенто. Увидев его, да услышав ее слова, у нее будто крышу сорвало. Женщина в одно движение завалила профессора на асфальт и упершись тому коленом между лопаток начала надевать на него наручники. Ее напарница тем временем явно нервировала, готовая в любой момент применить свое не летальное оружие.

Похоже, что эти двое совсем не толериловали действия Кавальканте. Хотя исходя из значков и раскраски машин, это действительно полиция Лос-Анджелеса, да еще и из центрального бюро, так что даже к тому, что не свой район не придерешься. Старшая по званию, та что упаковывала профессора, носила фамилию Пэмбрук, тогда как ее чернокожая напарница была из рода Зейн.

– Все вас, менастов, в каталажку, – при этом приговаривала полицейская, – вздумали на святое покуситься, на университет! Профессор и студенты, ишь ты...

К моменту, когда вышла Аннелиса, Уорнерсон уже лежал лицом вниз и арестованный, а копы уже кричали на парней, что бы те ложились на землю и не оказывали сопротивления. Вдали был визг тормозов и вой сирен. Вот только сама Андерсен поставила копов в тупик. На нее два копа смотрели, будто на туземцы на Эйфелевую башню.
– А это еще что за перформанс? Мис, вы для чего в мужскую одежду нарядились? Вы что, тоже с этими?! – спросила старшая по званию, держа на прицеле Винсенто.

В нескольких метрах уже было три машины подкрепления, из которых вышли полицейские, которые достав оружие направлялись к студентам. Пара из копов пошли к зевакам, чтобы их увести от зоны опасности.