Регент крови 2 | ходы игроков | 1.1 - Сентиментальная ценность

Когда Джованни скрылся из виду, Кавендиш посмотрел на Ирэн:
- Может быть нам стоит решить эту проблему кардинально? Сам Роберто вряд ли сообщит кому-то о произошедшей размолвке, но вот гуль наверняка отчитается об этом перед своим вампиром-хозяином.

Как только итальянцы удалились восвояси, Ирэн подошла к Эдгару.

— Он испортил ваш костюм… Как скверно, — недовольно поморщилась она, отряхивая Кавендиша и осматривая его на предмет ранений.

В том, что на англичанине ни царапины, Ирэн не сомневалась. Но чувство заботы всё же толкало её проверить.

— Спасибо, — она с благодарностью посмотрела на спутника.

Про себя же твёрдо вознамерилась в самое ближайшее время подарить Эдгару рубашку взамен испорченной. Давненько Ирэн не бывала в модных салонах Парижа… С момента последнего их посещения, когда она закупалась оптом для своего Сира, прошло несколько месяцев. Надо наверстать! Тем более когда такой хороший повод появился.

— Этот инцидент нельзя пускать на самотёк, Вы правы. Однако я бы не торопилась предпринимать кардинальных действий в отношении членов семьи Джованни. Всё же они некроманты и, кто знает, каким оружием они владеют. Нам пока не нужна война кланов. Зато мы можем воспользоваться ситуацией, повернув её в сторону своей выгоды, — заговорщически вполголоса сказала ирландка Эдгару. — Судьба преподнесла нам шанс реализовать то самое намерение*. Причём руками наших недоброжелателей. Пора действовать, мой доблестный сэр! Но для этого мне понадобится Ваша помощь, поскольку в Тауматургии Вы сильнее меня. Вы ведь не против съездить в Париж и обучиться у герра Торстена одному крайне полезному ритуалу?

По хитрой улыбке Ирэн можно было догадаться, что ритуал этот позволит развязать руки и не быть при этом пойманным при осуществлении каких-то особо хулиганских действий.

- Какой же колдун откажется выучить новый ритуал, тем более у такого серьёзного учителя? - улыбнулся Эдгар.

— Да, перенимать знания у самого лорда Стефана, из первых рук, — это большая честь, — с улыбкой согласилась Ирэн. — Он сильнейший Тауматург из тех, кого я знаю лично. И отличается щедростью во всём, что касается обучения нашему искусству.

Ирэн ещё хорошо помнила случай, когда, несмотря на не сложившиеся поначалу отношения с нынешним регентом и даже имевший место конфликт меж ними, Стефан обучил Микаэля ритуалу Превращения Семи (умело сочетав его при этом с заслуженным наказанием). Такой поступок вызвал тогда в душе ирландки уважение по отношению к будущему лорду.

— Ритуал позволит нам совершить задуманное руками наших недоброжелателей и недоброжелателей госпожи Сибиллы. Благодаря ему никто не заподозрит Тремеров в преступлении. А если кому-то всё же вздумается высказать подобные подозрения вслух, он попросту не сможет.

За произнесёнными Ирэн эвфемизмами крылось чудовищное содержание, ведь она говорила про физическое устранение другого Сородича, убийство, предумышленное и планируемое. Деяние, которое в Камарилье считалось серьёзным преступлением. Однако на ясном лице ирландки не дрогнул ни один мускул. Совесть её не мучила. Эмоций не было. События последних месяцев нанесли сокрушительный удар и по тому, и по другому, заставив леди О'Двайер сделать шаг к Тьме, прочь от ценностей человечности.

— Я напишу записку Примогену Тореадоров и попрошу Вас нанести госпоже визит. Если она пожелает узнать подробности сегодняшнего происшествия и услышать Ваш комментарий по сему поводу, можете рассказать. Главное, чтобы сказанное не противоречило содержанию записки.

«Госпожа, я считаю своим долгом уведомить Вас об одном инциденте, касающемся Вас. Резко-негативное отношение Роберто Джованни по отношению к Вам, его решительный, враждебный настрой вызывают у меня тревогу. В качестве отместки Вам сегодня он просил меня о магической услуге, которая бы нанесла Вам вред. Что самое ужасное — речь шла о посягательстве на Вашу красоту. Разумеется, я отказала, чем, кажется, нажила себе врага. Будьте осторожны.
И. О'Д
PS: надеюсь на сохранение конфиденциальности».

Такую записку должен был передать Эдгар Сибилле. Расчёт Ирэн был прост. Примоген Тремер пишет Примогену Тореадор. Как законопослушный член Камарильи. Как друг (и не только в рамках официальной дружбы их кланов). Наконец, просто как красивая женщина, способная понять ценность красоты и её значимость для представителя самого изысканного, утончённого, эстетичного клана Камарильи.

Конечно, Ирэн не надеялась на соблюдение секретности. Более того, она ожидала, что в довольно скором времени информация нет-нет да и станет известна паре-тройке приближённых к Сибилле лиц. А там секрет просочится в эллизиумы и начнёт циркулировать по кулуарам, передаваемый шёпотом. О Роберто Джованни должны заговорить, и в глазах сообщества он должен выглядеть злодеем. И главным подозреваемым. Сама же Ирэн на несколько ночей покинет Нант. Опасаясь мести со стороны итальянца и его семейки некромантов, разумеется. А вы что подумали?

А далее дело за малым. Засесть в сорбоннском архиве и изучить пару новых ритуалов. Ах да, пожалуй, ещё стоит повторить свою давнюю просьбу Стефану, на которую он так до сих пор и не ответил...

Эдгар сгонял в тюрьму, но не застал там Сибиллу. Вместо этого его встретила Эрис, которая предложила поиграть в игру и отправиться на обед вместе. Разве gwas не голоден? Не хочет ли он узнать новый способ охоты? Девочка сжала ладонь англичанина и призывно потянула. Кавендиш в очередной раз убедился, что мини-тореадорка неровно дышит по отношению к его персоне... Фигуративно выражаясь. Но он должен был извиниться, так как срочные дела и угрозы требовали его внимания. Ах, как жаль. Отыскав в конце концов с испорченно-невинных подсказок Эрис Сибиллу, он вручил ей записку.

Сибилла поблагодарила, сказав что поступок Ирэн был очень благородный, и что Роберто - очевидно дурное семя в и без того жуткой семье. Только возраст и время могли вылечить и приглушить внутреннюю боль, кидавшую его на опрометчивые поступки. Возможно именно поэтому Августо не давал ему Становление: навсегда застывший в этом этапе развития неонат хуже любого врага. "Я - ваша должница, и вы можете рассчитывать на мою помощь при необходимости", - добавила она, и пообещала записать малую услугу в книгу расчетов Нанта. Что касается Джованни, Сибилла не сомневалась в том, что он продолжит свои попытки достигнуть желаемой мести, и учитывая ресурсы молодого человека, стоит готовиться к худшему. "Возможно, вам следовало бы удовлетворить его желания, чтобы мы по крайней мере могли контролировать зло, которое он намерен причинить. Не сомневаюсь, что он сделает все возможное, чтобы подмочить репутацию вашего клана".

Так и произошло. Не прошло и недели, как слух о том, что Тремеры не держат обещаний и сливают своих заказчиков разлетелся по Обществу Нанта. Информация пролетела поразительно быстро, можно сказать молнией и по пути обросла сотней подробностей, многие из которых реальным участникам событий казались выдуманными. Можно было говорить что угодно, отрицать, соглашаться или отмалчиваться, но зерно сомнения было посеяно: члены истэблишмента быстро утвердились в мысли о том, что Колдунам нельзя доверять.

Сорбонна
Торстен принял Ирэн роскошно, даже более радушно и жарко чем обычно, зато встречу предпочел свернуть при первой возможности. Ирэн показалось, что Высокий регент знает что-то, что не известно ей. Однако от любых прямых вопросов главный Тремер Франции уходил мастерски, возвращаясь к деловитым обсуждениям дел и планов.

Нужные ОДвайер ритуалы, конечно же, можно было раздобыть в библиотеках клана, и Стефан, даже согласился дать своей протеже доступ и, более того, учителей в нужных капеллах страны. Изучение "Языка" требовало недели, на "Подставу" следовало уделить около месяца. Высокий регент поискал в своих записных книгах имена нужных колдунов, написал им письма и запечатал по старинке воском с оттиском перстня. Первый ритуал можно было изучить здесь, в Париже, у Изольды Безглазой, за вторым следовало отправляться на юг в Ниццу.

Торстен согласился на все эти услуги, с подозрительной скоростью и готовностью, а вот на повторную просьбу провести ритуал "Сбросить оковы" заявил категорическим и безапеляционным отказом. "Мне неизвестно такое волшебство, и если вы о нем где-то вычитали, ученик ОДвайер, то советую вам не поднимать эту тему в местах собрания клана". Смягчившись, Высокий регент добавил, что "Куинн Харт больше не побеспокоит ее, хотя дело его и пропало зря". Непонятно, что он имел ввиду.

Чересчур радушный приём и удивительная скорость, с которой Торстен согласился посодействовать в обучении ритуалам, не обманули чуткую интуицию Ирэн. Стоило ей переступить порог кабинета высокого начальства и остаться наедине, как проницательность подала первый тревожный звоночек. И не один…

Зная упрямый, педантичный характер немца, Ирэн с изрядной долей уверенности ожидала, что поначалу Стефан непременно захочет узнать, для какой цели необходимо обучение. И только после предметного разговора тет-а-тет будет решать, дать добро или нет. Наряду с парой советов, как лучше всё обставить, чтобы достигнуть цели с максимальной пользой и наименьшими потерями. А здесь — на тебе, пожалуйста, без всяких расспросов. Что-то было не так, и прорицательница это отчётливо ощущала…

Очень скоро Ирэн поняла, что именно. Фальшь. Она витала в воздухе, словно окутывая всю фигуру лорда. Она проглядывала во всём. В его изменившейся манере общения, когда он раз за разом избегал неудобных для себя вопросов. В его жестах и позе, когда охотно открывал книгу, чтобы поискать необходимые адреса специалистов. В его старательном изображении радушия, которого хватило ненадолго и которого простыл и след, стоило Ирэн коснуться темы освобождения от кровных уз.

Торстену был знаком ритуал, ведь ранее она уже заговаривала с ним об этом. Раньше они вообще о многом говорили… Искренне и доверительно, мало заботясь, что кто-нибудь внезапно войдёт и увидит лишнее, не предназначенное для сторонних глаз. Или ненароком услышит ласковое слово, прозвучавшее в адрес друг друга. Не было в их прежних беседах ни этой наигранности, ни маскировки равнодушия за показной деловитостью. А сейчас вдруг отчего-то появилось. Ирэн смотрела на Стефана — и не узнавала. Он никогда прежде не повышал на неё голоса, а теперь от первой искры вспыхнул гневом, словно свечка.

Почему? Что переменилось? Надоела? Наскучила? Или стыдится её? Возможно, всё дело в его повышении. Стоило только подняться на ступень ближе к вершине Пирамиды, как Высокий Регент расценил её недостойной его статуса, посчитал неуместным дальнейшее общение в прежнем ключе? Тогда зачем, если он так хочет дать ей отставку, отказывает в ритуале? Выгоднее держать на привязи? Удивительно, что с его многовековой мудростью Его Светлость до сих пор не уяснил, что лояльность Ирэн О’Двайер приобретается иначе. Уж точно не парой глотков крови.

«Ученик О’Двайер» и «вы» — так он её назвал, несмотря на то, что в комнате больше никого не было. Снова эти обращения. Как давно она не слышала их… Больше подтверждений Ирэн было не нужно. Она всё поняла и без ненужных никому выяснений и разборок.

Стоя спиной к лорду, чуть приподняв голову, Ирэн делала вид, что смотрит на свой портрет, висящий напротив его стола. Тот самый, который она заказала знакомому художнику Сибиллы в качестве подарка при вступлении Стефана в должность. Это была долгожданная ночь его победы.


С холста на неё смотрела счастливая, улыбающаяся она сама. Миниатюрная диадема играла камнями в огненных волосах. Символ её избранности. Символ прежнего чувства, что раньше испытывал к ней хозяин этого кабинета. Теперь на лице Ирэн не было улыбки, лишь мука и попытка не разрыдаться.


Теперь её называли «ученик» и по фамилии, на «вы». А драгоценные камни короны больше не вплетались в пламя волос. Теперь это пламя бушевало у неё внутри, выжигая душу.

— Лучше бы ты приказал мне выйти на солнце, чем оказывать такую милость,* — сказала она тихо, продолжая смотреть на портрет.

Совладав, наконец, с собой, она повернулась. Взяла свой конверт с запечатанным рекомендательным письмом Изольде Безглазой. И, глядя прямо на лорда, сделала то, что дóлжно сделать королеве в последнюю ночь своего царствования. И учтиво поклонившись, ни слова не говоря, вышла.


***

Тяжёлая дверь кабинета лорда чуть скрипнула, пропуская Ирэн в коридор, где ждал её Эдгар.

— У меня для Вас хорошие новости, — улыбнулась ирландка. — Вы отправляетесь в Ниццу. Пошутила бы, что там лучший в стране загар, ну да ладно. Ваше рекомендательное письмо у Его Светлости. Он ожидает.

Когда Кавендиш вошёл, он и впрямь увидел запечатанный конверт, примостившийся на самом краю массивного дубового стола. А рядом с ним — порванный надвое. Поверх клочков лежала небольшая диадема, которая ещё полчаса назад украшала голову гордой ирландки.