Железный занавес | ходы игроков | Белая ворона.

Запечатлеть в памяти пустую карту с одним единственным маршрутом Илларин и правда удалось без особого труда. Обилием территориальных объектов и населенных пунктов пустыня никогда не пестрила. Мозговитая дочка кади ещё давным-давно изучила карту Дюн вдоль и поперёк. Поэтому могла со знанием дела сказать, что тот квадрат, куда Горо предложил завести солдат, находится в опасной близи от Кратера Дьявола. Насколько девушка знала, в этом регионе базируется клан Аль-Абазз. Возможно, простое совпадение, а возможно главарь разбойник решил что-то умолчать от своей собеседницы? Кто знает.

Как бы то ни было, ответом Девоны здоровяк остался доволен. Расплылся в улыбке и, наконец-то, вспомнил о гостеприимстве. Свистнул своему стражнику, чтобы тот отрядил рабов нести кушанья. И буквально через минуту на месте карты появилась хорошо прожаренная козлятина, тушенные овощи и несколько хлебных лепешек. Напитком стал душистый горячий чай. Чашу с чаем наиб в первую очередь и взял, лукаво поглядывая на Илларин.

- Большая армия не сможет пройти через всю пустыню незамеченной. Особенно, если будет двигаться по общему тракту. Кланы, так или иначе, узнают о появление чужаков. Вот только Аль-Шев будет предупрежден заранее, - главарь налётчиков поднял чашу в воздух и торжественно объявил, - Выпьем же за успех нашего мероприятия, Девона! И пускай духи песков будут на нашей стороне!

Илларин приступила к трапезе с видимым удовольствием. Ей некоторых усилий стоило соблюдать приличие, но отцовское воспитание всё же взяло вверх: девушка горячо поблагодарила Горо за гостеприимство и есть старалась медленно, подавляя сооблазн запихнуть в рот разом всё, что лежало на столе. Аппетит у Землеройки всегда был отменным, к тому же погоня, демонстрация сферы изрядно утомили путешественницу, да и выздоравливающему организму нужно из чего-то черпать силы.

— За успех, великий наиб! — поддержала она тост, осушив чашу. Некоторые нюансы планируемого маршрута от неё не укрылись. Чего хотел Горо: подставить заодно Аль-Аббаз или надуть её саму? Над этим стоило поломать голову, и Илларин начинал нравиться сам процесс плетения интриг. Многоходовая комбинация. Где каждый участник старается получить больше и отдать меньше. Но подумать над всем можно и потом, сейчас пришло время расслабиться. Илла считала, что заслужила передышку.

— Наиб, — спросила она, отставляя, наконец, чуть в сторону полупостое блюдо с козлятиной, — позволите ли вы мне задать несколько нескомный вопрос?

Осушив залпом всю чашку горячего чая, Илларин тем самым обожгла себе язык и глотку, заведомо привнеся в начинающийся ужин толику дискомфорта. Однако, наибу такая выходка понравился, и он с охотой последовал примеру своей гостьи. В итоге сморщившись и щёлкнув обожжённым языком, здоровяк невольно спросил:

- Это в твоем бывшем клане так заведено чай пить, или теневая зверушка хозяйку свою и от огня защищает?

В отличие от голодной, но воспитанной девицы, поставившей себе целью соблюдать этикет даже в обществе разбойников и убийц, великий наиб такими глупостями не страдал и взялся за еду со всем азартом. Не сказать, что за столом Горо вёл себя по-свински, но пищу поглощал с завидной скоростью, буквально закидывая себе в глотку целыми горстями. Добротная козья нога чуть не исчезла вместе с костью в брюхе старого вояки, лишь чудом выбравшись наружу полностью обглоданной и обгрызенной. Завершив свою триумфальную трапезу фокусом с исчезновением целой хлебной лепёшки, объевшийся воевода расслабленно откинулся на подушки. А как известно, любой мужчина после сытной трапезы пребывает в хорошем настроение. Не стал исключением и Горо. Лениво отряхивая свою густую бороду от крошек, он сквозь полузакрытые глаза посмотрел на Илларин и добродушно отозвался.

- Говори, что хочешь знать, Девона. Я разделил с тобой пищу, а это значит, что свободные темы теперь открыты для нас, - дал своё разрешение наиб.

Илларин только улыбнулась в ответ. Говорить оказалось тяжело, чай обжигал. Они оба отдали должное трапезе. Дочери кади до наиба было в этом плане далеко, но и она показывала отменный аппетит. Наконец, когда блаженное ощущение сытости обволокло нутро, настало время поговорить. Горо, кажется, тоже был не прочь. Илла откинулась назад и посмотрела в лицо разбойника, чуть улыбаясь. За последнее время в её жизни случилось много событий, напряжение от которых хотелось сбросить. И кто знает, будет ли у неё ещё такая относительно мирная, спокойная передышка, как эта в той буре интриг и страстей, которую она сама же и вызвала. Древний народ, предательство, обязательства, тварь, пожирающая души — всё это осталось за шатром. Хотя бы на какое-то время. Сейчас здесь сидела просто молоденькая девушка — потрёпанная нелёгкой дорогой, но раскрасневшаяся от напитка и непривычной для себя смелости. Одно дело судьбоносные решения принимать — дочь кади она в конце концов или нет, а совсем другое... В этих делах храбрости у Иллы не было вовсе, да и если честно желания не возникало. Сверстники так долго морщили от неё носы, что и она перестала воспринимать их, как мужчин, объекты чувств. Другое дело Сайрекс. Когда она увидела мёртвого короля... Тогда Илларин было не до того, чтобы анализировать свои смутные ощущения. Но вот сейчас, смотря в изуродованное лицо немолодого уже наиба, поняла, что всё повторяется. Похоже, её возбуждали власть и сила.

— Вы сказали, что будь вы молодым, вы бы поборолись за меня, — выпалила она одним махом, опасаясь передумать. — Но вы ведь и сейчас не старый. Что же мешает? Я... — она хотела добавить, что вовсе не была бы против, но не смогла произнести этих совсем уж нескромных слов. Впрочем, они были написаны на покрасневшем лице Девоны.

Вкусы Илларин и правда претерпели значительные изменения, вылившись чуть ли не в то, что некоторые люди зовут извращением. Одна тяга к холодному металлическому скелету чего стоила. Как кандидат для сексуальных утех Горо был получше, конечно, но тоже далеко не сахар. Чего стоила одна его исполосованная неприятная рожа. Да и густая борода ухоженной совсем не выглядела. Издержки походной жизни. Что касается остальных частей тела, то за одеждами разглядеть что-то определённое было довольно сложновато… Однако, мужчина по виду был крупный, крепкий и навряд ли под кожаным нагрудником скрывалось мешковидное брюшко. Скорее грудь, украшенная густым чёрным волосом.

Для наиба открытый к нему интерес со стороны молодой особы стал неожиданностью. Удивление отразилось в его глазах. Действительно, весь лагерь буквально забит молодыми красивыми крепкими парнями, а эта девица на самого поношенного и старого глаз положила. На солнце небось перегрелась. Однако, чем больше мужчина вглядывалась в лицо смущенной девицы, тем больше уверялся, что её покрасневшие щёки и бегающий взгляд вовсе не притворство. Какие странные вкусы у нынешней молодёжи.

Раззадоренный главарь разбойников оторвался от подушек, выпрямил спину, одну руку уперев в колено, а второй начиная потирать себе подбородок. Взгляд совершенно бесцеремонно заскользил по телу девушки, оценивая длину её ног, величину груди и красоту лица. Наиб в этот момент вёл себя по-хозяйски, как натуральный собственник. Очень нехорошая ухмылка появилась на его лице, и мужчина заговорил:

- Уверена, что ты этого хочешь, Девона? Я не какой-то там нежный мальчик. Женщину я беру так, как я хочу и сколько я хочу. А мы уже давно в походе., – хмыкнул здоровяк, облизывая губы. – Приходи ко мне после заката, если не передумаешь. Вспомню, что такое быть молодым.

Смущение уступило место гордости — ей бросили вызов. Илларин вскинула голову, глаза её сверкнули. Девичья скромность уступила место... Нет, Илла не знала подходящего слова для того чувства, что её одолело. В книжках, которые привозил отец, о таком не писали. Мама... мама нежная, капризная, вечное дитя. Илла всегда была отцовской дочерью, она даже не подозревала, сколь много взяла от матери. Эта искра, имя которой — страсть, разгоралась уже безудержно и бесстыдно, пламя её плясало в чёрных зрачках. Илларин сейчас походила на скакового ящера на старте гонок, всё тело напряглось в ожидании сигнала. Он будет груб. Очень груб. Горо пообещал это с подкупающей откровенностью. Почему-то вспомнился Сайрекс, спрашивающий, готова ли она принять в себя Сколопендру. Вот так же он обещал, что будет больно и предлагал подумать. Что-то общее было у этих двоих, что-то неуловимое, что притягивало Иллу. Сила, властность и какая-то совсем неожиданная... честность... откровенность... порядочность... Илларин была уверена, и один, и второй способны на подлые поступки, на обман, но между тем, в них сидел этот вот стержень. Нет, молодые тела — это не то, что её интересовало. Она, словно Сколопендра, хотела большего, хотела души. И души особенные.

— Я уверена, — сказала Илларин и улыбнулась ему обворожительно и вызывающе одновременно. — Я дочь песков и ценю силу. Увидимся на закате... Горо.

Однако, быстро Илларин сменила скромность на неприкрытое вожделение. Создавалось впечатление, что это смущение было не чем иным, как последним барьером из комплексов, тщательно взращенных неприветливой молодежью Аль-Асам. Наибу такое преображение пришлось по вкусу. Видать старому разбойнику уже давно наскучили безвольные послушные наложницы с потухшими взглядами. И появление молоденькой горячей девчонкой, которая сама не прочь залезть ему в постель, Горо не могло не радовать.

- Не могу избавиться от мысли, что ты встретилась нам на пути не случайно, - расплылся в беззубой улыбке наиб. – Уж больно уверенно держишься для своих лет, Девона. Ступай. Я пока погрею для тебя место. – рассмеялся разбойник.

На появление своей хозяйки Троглодит отреагировал воодушевленно. Вскочил с места и начал бить задними лапами по песку, взбивая клубы пыли. Замотал головой и принялся издавать странный стрекот. Животные было всё ещё привязано к столбу рядом с остальными ящерами. К Илларин подошёл погонщик и объяснил ей, что такие меры предприняты ради сохранения порядка. Позволить разгуливать чужим ящерам по стоянке он не может. Поэтому Троглодит будет оставаться на привязи, пока девушка не пожелает продолжить своё путешествие.

Свои вещи Илларин обнаружила в общей складчине. Похоже в какой-то момент они перестали быть её собственностью. Ну а после перевода в ранг гостя никто не удосужился отделить их от остальных. Однако, эта проблема быстро решилась. Подбежал главный по складчине, выслушал гостью и распорядился, чтобы вещи Девоны оттащили в отдельное место. Это самое место располагалось между палатками разбойников и рабов. Корячиться и собирать шатёр самостоятельно Илларин не пришлось. С этой работой ей вновь помогли рабы. Не по собственной воле, конечно. Им приказал один из надсмотрщиков. На девушку невольные работники посматривали недружелюбно и с опаской. Недавний эпизод с расправой над стариком надолго засел у них в головах.

Что касается банных процедур, то никаких проблем с этим не возникло. Песка в округе было достаточно. Уединившись в палатке, девушка принялась обтираться песком, отшелушивая омертвевшие и ороговевшие частицы кожи, пота, подкожного сала и просто грязи. Когда с этим делом было покончено, она нанесла на кожу тонкий слой воды и протёрла лицо, возвращая свежий вид своим щекам, губам и векам. К сожалению, каких-то соблазнительных нарядов ей в дорогу не подготовили, так что пришлось залезать в точно такой же мешок, что и раньше. Но хотя бы чистый. Расчесав спутанную гриву и подведя глаза кусочком угля, Илларин закончила свои приготовления. Можно было отправляться навстречу новым открытиям.

На ночном небе ярко светила луна. Окромя часовых, бодрствующих в лагере не оказалось. Возможно, только ещё некоторые ящеры ворчали в загоне. У палатки наиба никто не дежурил. Лучик слабого света пробивался сквозь тонкую линию схождения полотен.

Горо был обнаружен внутри. Воевода избавился от доспеха и сейчас восседал в одной рубахе за столом, что-то старательно выводя пером на бумаге. Завидя гостью, он улыбнулся и отодвинул в сторону письменные принадлежности.

- Всё-таки пришла. Смелая какая. Ну иди сюда. Только сферу свою в угол положи, - разбойник с довольным видом поприветствовал Илларин. Без своего нагрудника он выглядел, как большой черный медведь. Оглобли-руки были покрыты густым чёрным волосом, сквозь прорезь на могучей груди также наблюдался обильный волосяной покрой. Не говоря уже о бороде и давно не стриженных волосах. Хотя, кажется, к приходу девушки Горо таки обеспокоился черкнуть по ней пару раз щеточкой и привести в относительный порядок.

Вставать с места он пока не спешил. Разложившись по-турецки на подушках, хозяин берлоги сверлил взглядом свою жертву. Посвежевший вид Илларин ему определённо нравился. Тяжелое дыхание разбойника усилилось. Прогрохотал приказной тон.

- Раздевайся. Медленно, - похоже наиб решил устроить себе небольшое шоу.

Илларин рассматривала Горо и душу её переполняла смесь страха и предвкушения. Она боялась вовсе не разбойника, не разорвёт же он в конце-концов её изнутри, а того, что должно было вот-вот произойти. По коже побежали мурашки, хотя было душно, воздух её не успел отдать тепло. Она улыбнулась немного нервно. Больше всего то, что чувствовала сейчас Девона было сравнимо с чувством человека, сигающего с высокого обрыва в воду. Когда сердце замирает от ужаса и восторга одновременно. И, конечно, ей было любопытно. Илларин знала всё, что полагается о взаимоотношении полов. В теории. Но на практике не очень представляла себе, что нужно делать. Она росла без подружек и без старших сестёр, с которыми можно посплетничать, а с матерью никогда не была настолько близка. Да и нужны не возникала.

Приказ наиба пришёлся как нельзя кстати. Помог побороть неловкость. Так погонщик пускает животных вскачь одним чётким приказом. Илла опять улыбнулась, на этот раз очень откровенно, отложила в сторону сумку и принялась медленно избавляться от такой лишней сейчас одежды, лукаво поглядывая на Горо. Она не спешила, высвобождаясь от тряпок постепенно, будто танцовщица, но всё равно очень скоро все они упали горкой возле ног. Илла рассмеялась, провела руками по бёдрам, сделала шаг в сторону наиба и замерла, а потом присела рядом на подушки, почти прижалась к мужчине и потянулась рукой к его одеянию. В конце концов — это справедливо, пусть тоже раздевается. А Илларин ему в том поможет.

Мужчина не отводил глаз от развернувшегося перед ним представления. Сидел молча, сложив руки в замок и уперев локти в колени. Горо не торопился, справедливо решив, что время страсти ещё придёт. Сейчас старому разбойнику хотелось насладиться красотой юного женского тела. По-хорошему Илларин ему в дочери годилась. Но когда мужчины постарше не увлекались молоденькими девушками?

Взгляд Горо неотрывно следил за плавными движениями рук дочки кади. Карие глаза буквально пожирали её небольшие груди, округлые бедра и длинные ноги. Наиб во время этого восточного стриптиза отдал девушке ещё несколько приказов. Повернуться, свести ноги вместе, встать на колени и выгнуть спину. У Илларин не было глаз на затылке, но не обязательно быть семью пядей во лбу, чтобы понять куда направлен взор этого старого развратника. Мужчина распалялся. Явнее всего это выражалось в основательном набухание в районе его паха. Девушку действительно хотели. И, судя по недвусмысленным намёкам наиба касательно долгого похода, сейчас будут это доказывать всю оставшеюся ночь.

Девоне даже дополнительно ни на что намекать не пришлось. После её приближения Горо сам встал на ноги, чтобы стянуть через голову рубаху. Только рубаху. Почетную возможность спустить с него шаровары он, конечно же, оставил Илларин. При этом поглядывая на неё сверху-вниз и странно улыбаясь. Собственно, скоро стало понятно чем вызвано это странное веселье. Девушка нащупала в штанине что-то действительно… большое. А когда последний барьер спал, то удалось воочию разглядеть доселе сокрытое. В руках она держала впечатляющий образец мужского достоинства. Обрезанный, покрытый толстыми венами. Одно его навершие вызывало сомнение касательно того, как оно собственно внутри неё поместиться. Видимо, вскоре это предстояло выяснить.

А пока наиб решил показать свою сокрытую сущность. Толстые пальцы неожиданно погрузились в черные волосы Илларин, мигом разворошив её причёску. После чего потянули за них вниз, вынуждая девушку поднять голову. Вновь показав свои редкие кирпичики зубов, наиб игриво вопросил:
- Нравится, Девона? Этого ты хотела? Некоторые наложницы, увидев такой подарок, падали в обморок от шока, - открыто соврал наиб и рассмеялся. – Но не волнуйся. Я уже предупредил стражу, чтобы не обращали внимание на громкие крики и стоны.

После такого многообещающего вступления, Горо согнул спину и впился Илларин в губы. Действовал он опять же по-хозяйски. Его совсем не стесняло, что партнёрша по сути целоваться не умела. Мужчина просто протолкнул свой язык ей в рот и начал старательно наводить там порядки, сопровождая всё это громким хлюпаньем. Следующими подверглись нападкам доселе нетронутые груди. За них ухватились с таким азартом, будто это последняя пара женских молочных желёз, которую Горо посчастливиться полапать в этой жизни. Мяли их с каким-то лютым остервенением. Сжимали и пощипывали. Хватались за соски, растирая большими пальцами.

Ну а потом стало совсем тяжко. Илларин в основном. Ибо вся тяжеленая туша главаря разбойников навалилась на неё сверху. Он был жаркий, волосатый и колючий. Ну настоящий зверь! Его набухшая гордость приземлилась у Илларин между ног и. конечно же, начала старательно елозить по промежности несчастной девственницы. Тем временем, самого неуёмного любовника заинтересовала тонкая шея Девоны. Собственно, на неё он полностью и переключился. И, судя по непередаваемым ощущениям, в ближайшее время девушке без шарфа лучше на улице не показываться.

В какой-то момент, трение внизу стало и вовсе невыносимым. Половой орган наиба вытянулся на всю длину и требовал к себе постоянное внимание. Какое именно, открылось очень скоро. Подняв взгляд на распластанную девушку, Горо пропыхтел:
- Вылижи его…

Илла выполняла все указания наиба, скорее инстинктивно, чем по велению разума. Разум девушки отключился, сейчас она была песчинкой, которую увлекала за собой песчаная буря-Горо, мелким камушком, которой нёс в грязевом потоке горный обвал-Горо, сейчас она была во власти грозной стихии. Касания наиба нисколько не были нежными, напротив, он оказался так груб, что причинял Илларин боль, но до чего же это оказалась сладкая боль! Не только Горо, но и она сама распалилась до предела. Весь ужас, страх, напряжение и усталость последних дней сметал этот поток. Не стало Илларин, дочери Мангуста, не стало Девоны, вестницы Сайрекса, осталось нечто безымянное, дикое, животное, нечто, чему указанием служил не разум, а инстинкт. Самый древний из существующих инстинктов.

Когда наиб навалился на неё всей своей немаленькой тушей, у Илларин перехватило дыхание. Но задыхаясь, она мысленно боялась только одного, что он сейчас остановится. «Нельзя останавливаться», — кричал этот пробудившийся инстинкт, — «только не останавливаться!» Когда Горо сделал паузу, она действительно чуть слышно застонала, но не от боли, а от того, что эти пара секунд, пока он произнёс два коротких слова, показались Илларин мучительной вечностью. Она вцепилась в грудь мужчины руками, заставляя прижаться сильнее, в неосознанном желании заставить продолжать. Тяжесть исчезла — Горо перевернулся на спину, Илларин оказалась на нём верхом, заспешив к источнику блаженства. Терять ещё хоть сотую долю секунды казалось нестерпимо. Девушка жадно вобрала ртом набухшую, твёрдую и вместе с тем столь хрупкую сейчас плоть, помогая себе не только языком, но и руками, проводила по достоинству Горо губами вверх-вниз, нежно, как будто гладила, так продолжалось еще несколько секунд, а может быть вечность. В какой-то момент она, не выпустив птенца из гнезда, так как расставаться с ним не желала, поглядела на наиба умоляюще. Сил терпеть эту сладкую пытку больше не было.

Удивительно, какую покорность Илларин проявляла в постели. Королевские амбиции в жизни и ангельское смирение наедине с властным мужчиной. Делай со мной что хочешь, я вся твоя! Именно такой призыв видел наиб, и видит бог, ему это нравилось. Черти резвящиеся в карих глазах соврать не дадут. Развалившись на своей лежанке, разбойник прерывисто дышал и комкал в могучих кулаках простыни, пока девушка давилась его хозяйством. Глаз с любовницы Горо не сводил. И того же он требовал и от Илларин.

- Смотри на меня, - властно громыхал бородач. Моральное удовольствие от послушных девичьих очей, обращенных на любовника, пока их хозяйка старательно полирует языком массивное доказательство мужественности сынов Аль-Асам, довольно сложно переоценить. Столь сладостное зрелище лишь подталкивало Горо к очередным попыткам продемонстрировать своё превосходство над блудной странницей. В какой-то момент спина наиба оторвалась от подушек, а рука опустилась на голову Илларин. Надавив сверху, мужчина вынудил девушку опустить нос на один уровень с парой не менее важных мужских органов и уже им уделить толику внимания.

- Может мне изменить своё первоначальное решение? В ошейнике ты бы отлично смотрелась, Девона, - рассмеялся наиб, перебивая своим голосом методичное чавканье и хлюпанье, доносящееся снизу. Он видел, какие муки испытывает разгоряченная девушка, но намеренно тянул время, не прикасаясь к её сокровенному. Лишь когда волна наслаждения начала уже понемногу поступать к набухшему органу, Горо освободил дочку кади от службы и легко, словно пушинку, бросил её на постель. Волосатые руки грубо ухватились за колени Илларин и развели её ноги в сторону. Заинтересованный взгляд скользнул по юному лону, а средний палец попробовал найти путь внутрь. После проведения небольшого испытания, наиб не смог удержаться от лукавой улыбки.

- Ты была раньше с мужчиной? Или сегодня особая ночь для тебя? – задал риторический вопрос наиб. Ответ ему был не нужен. Он и так его знал. Заключив в кулак влажный от слюны Илларин ствол, мужчина пару раз провёл ладонью туда-сюда, натягивая немногочисленную кожу до предела. От накатившегося возбуждения было больно, но ему похоже это даже нравилось. Горо уверенно подался вперёд, держа своё мужское достоинство в руке, как хорошо заточенное копьё. И надо же, попал с первой попытки. Пухлая грибовидная головка ударила точно в цель, раздвигая в разные стороны эластичные, но не привыкшие к таким нападкам стенки нежной плоти. Продвигался внутрь этот червь-переросток с трудом. Благо влаги было достаточно, и наиб не особо торопился. Когда горячее мужское достоинство скрылось в девушке примерно на четверть, наиб прильнул к любовнице. Чёрная борода упала ей на грудь, а руки опустились на лицо девушки. Мозолистые пальцы начали гладить её шею и щёки.

- Время разорвать связь с юностью, Девона, - прошептал Горо и резко, безжалостно подался тазом вперёд, загоняя свою органическую дубину внутрь девушки процентов на семьдесят пять, как минимум. Что-то порвалось внутри у Илларин. А наиб лишь зарычал от удовольствия. Начал неторопливо вертеть задницей, расширяя себе место для манёвров. Пальцы разбойника сжали тонкую девичью шею.

- Давай, скажи. Я хочу услышать это от тебя. Что ты хочешь, чтобы я сейчас сделал? – скалился здоровяк, продолжая дразнить девушку.

Если бы даже Горо и ждал ответа на свои реплики, вряд ли Илларин способна была сейчас на большее, чем нечленораздельное мычание. Но он понял всё сам, без слов, прервав, наконец, сладостные мучения своей жертвы, и приступив к основному делу решительно, но в то же время с парадоксальной, грубой нежностью. Рык дикого зверя, сорвавшийся с губ мужчины, ознаменовал новость о том, что ворота открыты. Одновременно с утробным рычанием первопроходца раздался вскрик Илларин. Словно раненая птица крикнула и замолкла на половине высокой ноты. То острая, резкая боль обожгла огнём всё нутро девушки и тут же схлынула так же быстро, как и возникла. Илла зарылась подбородком в пахучий, чёрный волос бороды, внутри её находилось нечто недостающее, что соединяло сейчас двоих в единое целое, и сложно было представить, как и она, и Горо жили до этого — по половинке. Сейчас, на короткий миг они стали одним... нет, не человеком. Каким-то иным существом, имени которому Илларин не знала. Да и не нужно ему было имя. И Илларин ощущала Горо в себе, как ощущают руку, или ногу — собственной частью целого. Ей уже не нужны были команды и слова, чтобы правильно двигаться, предугадать его желания. Как не нужно ничего говорить своей левой руке, она и так понимает, что вы от неё хотите. Так и Илларин понимала всё без слов, двигаясь так, чтобы дать Горо проникнуть в себя как можно глубже, а потом почти выскакивая, дразнясь, и снова глубже-глубже, быстрее-быстрее... Ему тоже вряд ли нужны были слова, чтобы поймать этот ритм, но наибу нравилось дразнить девушку, требуя подтверждения вслух.

— Ещё, ещё, быстрее... — умоляюще прохрипела Илла куда-то в бороду Горо. Голос её оказался жарким, чуть надтреснутым — вино с горчинкой, а не голос.

Похоже Илларин удалось удивить своего престарелого любовника. Такой резвости от недавней девственницы он никак не ожидал. Делам амурную она отдавалась без остатка, погружаясь в мир удовольствия с головой. Глядя на хныкающую ненасытную самку, Горо и сам начал входить в раж. В тот самый, где границы разума стираются и не остаётся ничего, кроме примитивнейшего желания размножаться много и часто. Не будь в рукаве у Илларин козыря в виде Сколопендры, то скорее всего девушку ждала бы участь прозябания в гареме наиба. Уж больно страстное было её выступление. Пробуждало в старом разбойнике былую удаль. Которую он не преминул показать. Но уже без слов. Время разговор подошло к концу…

Встряхиваясь, мотая головой и раздувая ноздри, словно бык перед долгим забегом, мужчина ухватил ноги Илларин за икры и забросил себе на плечи. Сам с комфортом улегся на девушке сверху, вдавливая её в постель, сжимая в крепкий захват плечи Илларин и пытаясь вырвать у неё жаркий поцелуй. Таз разгоряченного самца пришёл в движение, с каждой новой итерацией всё убыстряя свой темп. По шатру разлетались похабные шлёпающие звуки, пыхтение наиба и стоны его избранницы. Горящий пламенем, набухший член раз за разом таранил нутро юной девушки, весьма грубо и агрессивно расширяя узенький проход к сокровенному. Кажется, мужчина задался целью достигнуть самого конца пути… И несколько раз ему это даже удалось. Достаточно развратная поза в этом только способствовала. Однако, подобная скачка очень скоро измотала всадника. Горо пылал жаром, сопел и тяжело дышал. Уж больно узко оказалось вместилище плотского удовольствия. Наиб чувствовал, что недолог момент наступления яркого оргазма.

Чтобы хоть как-то отсрочить неминуемое, он резко отстранился от своей любовницы. С невидящими глазами, открытом ртом и прерывистым дыханием самец попытался сориентироваться, перевернуть девицу на живот, и смачно шлепнуть по её влажным ягодицам, вынуждая любовницу отклячить пятую точку до предела. От зрелища «орешка», залитого любовными соками вперемешку с кровью, Горо, кажется только ещё больше возбудился. Его достоинство дрожало, страстно желая вернуться обратно внутрь Илларин и продолжить методично дробить её внутренности. Наиб был только за, передышку он использовал. Можно возвращаться к сладкому…

По-хозяйски ухватившись за бедра Илларин, мужчина подтянул её к себе и очень быстро нашёл путь внутрь. От узких, со всех сторон подступающих эластичных стенок Горо ловил неземное удовольствие. Даже глаза закатил. Но ему хотелось большего. Докасаться до нежной кожи девушки, вдыхать запах её волос, мять груди, кусать за мочки ушей. Посему загребущие руки быстро достигли подмышек любовницы и потащили её на себя. Илларин пришлось выпрямить спину, а этого наиб и ждал. Пальцы одной руки тут же повисли на левой груди, а второй сжали шею дочки кади. Густая черная борода щекотала спину, а уши подверглись нападению кривых зубов. И это если не считать, что внизу во всю шла работа. Наиб не на секунду не прекращал вбивать свой орган глубоко в недра Илларин. И менять позицию на этот раз похоже не собирался:

- Желаешь… связать себя… узами крови… с Аль-Асам?.. – прорычал девушке в ухо Горо. Кажется, он уже почти дошёл до кондиции. Несмотря на всё… происходящее, котелок Илларин немного варил. Предложение наиба являлось палкой о двух концах. Насколько она знала, чужачке можно было стать полноценным членом клана, если она родит мальчика от мужчины Аль-Асам. Будущего воина и добытчика. В случае, если родиться девочка… шанс обретения нового дома существенно понижался…

Иллы больше не было. Растаяла, растворилась, уступила место тому странному, двуполому существу, родившемуся в огне страсти. Родившемуся, чтобы сгореть через несколько секунд. Всё быстрее-быстрее-и-быстрее... Пока ты не перестаёшь чувствовать скорость, пока движение не достигает той стадии, когда движение и неподвижность — одно. Пока ты сама не превращаешься в стрелу, летящую к цели, и одновременно в цель, принимающую стрелу. А потом движение переходит в цвет. В яркую, ослепительную, прекрасную до боли вспышку. Кажется, Илларин закричала. И достаточно громко, чтобы напугать бедолаг-ящеров, которым и так досталось. Но сама она плохо осознавала это, возвращаясь обратно с вершины небытия, в которую только что забросила её бешеная гонка, из комка света вновь становясь человеком, имеющим руки, ноги, уши... Уши... Кажется, ей что-то говорят. Зачем говорить? К чему? Движение. Ещё. Ещё разок. Снова всё быстрее-и-быстрее, пока она не доберётся до вершины, к той ослепительной вспышке. Девушка сейчас плохо осознавала, что так могла и заездить немолодого уже любовника до полусмерти. Неудержимая жадность плескалась в ней. Она заметила следы на теле наиба. Похоже, не только кричала, но и вцепилась в него ногтями, зубами. Он что-то спрашивал? Желает ли она? Желает ли она?

— Только... одного... желаю... только одного... — с трудом выталкивала из себя слова. — Не останавливайся! Всё... потом.

И наиб продолжил. Понимал ли он, что сказано это было в момент девичьего умственного помешательства от переизбытка эмоций низменных и непреодолимых? Скорее всего. Но мужское дело нехитрое. И ограничивалось десятками минут удовольствия. А с последствиями приходилось мириться уже непосредственно женщине. Ещё несколько быстрых итераций и лоно Илларин захлестнуло потоками семени. Оргазм Горо длился долго. Видно и воздержание было достаточно приличное. По ощущениям можно сказать, что места незанятого белесыми соками наиба осталось критично мало. Но шанс на провал всё равно имелся. Поначалу…

Для своих лет Горо оказался весьма ненасытным. Или всё дело в долгой оторванности от своих жён, наложниц, или кто там ждал разбойника дома? Илларин такие вопросы, похоже, совсем не интересовали. А наибу тем более распространяться о своей личной жизни было не с руки. Да и что возьмёшь с члена разбойничьего кочевого клана, промышляющего работорговлей? Вряд ли Аль-Асам сильно пеклись о ком-то, кроме самих себя. Поэтому похотливый марафон продолжился. И длился чуть ли не до самого утра.

За время любовных игр Илларин изучила много новых поз. Успела побывать и снизу, и сбоку, и сверху. Лежала, стояла на коленях, стояла на ногах и даже пыталась висеть на своём любовнике, но именно это положение тел к успеху почему-то не привело. Она принимала семя в себя, пробовала его на вкус, растирала по телу. Набухшие яйца Горо к концу скачки сдулись до размеров тех самых фиников, которые Девона имела счастье сегодня жевать за господским столом. Да и сам наиб выглядел не лучшим образом. Весьма и весьма довольным, но жутко усталым. И слова из него было не вытянуть. Наплевав на всё, разбойник повалился на потные простыни и забылся во сне. Собственно, его примеру очень скоро последовала и юная любовница. В таком растрепанном виде ползти до своей палатки не было особого смысла.

Утром, как это не удивительно, первым встал Горо. Объяснить такую силу воли можно было лишь армейской привычкой вскакивать спозаранку. Девушку он расталкивать не стал, позволив и дальше разлеживаться в хозяйской палатке. Собственно, учитывая бурную ночь и совсем недавно побежденную инфекцию, сон для Илларин был критически необходим. Поэтому усталость взяла своё.

Вторично проснулась она довольно скоро. Прошло… сколько? Часа два-три? К сожалению, песочных часов рядом не было. Зато неподалёку оказался наиб в полном боевом обмундирование. Чуть ли не с оголенным ятаганом сидел разбойник и хлебал какую-то кашу. Сквозь сонные веки Девона углядела и вторую порцию этой самой каши. Видать выделенную лично для неё. А ещё чай и привычные лепёшки. Время завтрака!

Сфера возлежала на том же месте, где Илларин её и оставила. А за пределами палатки раздавался достаточно громкий шум, который можно было охарактеризовать, как спешные сборы и свёртывание лагеря.

- Мы уходим, - пробасил Горо, подтверждая изначальную догадку. Вот так вот всегда и бывает. Мужик славно покуролесил, дел всяких понаделал, а теперь линяет на всех порах. Жизненный опыт для Илларин, как не крути. Собственно, оставалось теперь решить: от души влепить любовничку оплеху и выскочить из палатки, или сначала о чём-нибудь поспрашивать и попросить.

Илларин проснулась, чувствуя себя способной свернуть горы. И съесть их. Давно у неё не было столь прекрасного настроения, со времени болезни отца не было. С настроением мог посоперничать разве что аппетит девушки. Вспоминая события минувшей ночи, она расплывалась в довольной улыбке. Как же хорошо! А запах каши вообще убедил Девону, что жизнь в сущности отличная штука. Эх, Сайрекс-Сайрекс, как можно было так неосторожно её променять на унылое существование.

Илларин принялась за обе щёки уплетать свою порцию каши и лепешки, запивая всё это ароматным чаем. Простая еда показалась ей необыкновенно вкусной. Она с лукавой улыбкой поглядывала на уже полностью одетого Горо — хоть сейчас в бой, лениво прислушивалась к шуму за шатром. Воины уходили. Что ж, это даже принесло Илларин некоторое облегчение. Ночь была прекрасна. Изумительная, волшебная ночь, теперь навсегда оставшаяся в её памяти. Уж это воспоминание Илла не даст погрызь Сколопендре. Но ночь закончилась, а у них с Горо были разные дороги. Расстование позволяло обойти некоторые щекотливые вопросы и позабыть двусмысленные предложения, вырвавшиеся у наиба, очевидно, под влиянием момента. Не нужно ломать голову, как отказать, не оскорбив военноначальника. Как ни лестно оказалось внимание Горо, но Илларин понравилась свобода. Сейчас она была сама по себе, не принадлежащая ни одному из кланов. Перекати-поле, Девона. И ей безумно нравилось такое состояние. Верно, кличка, данная наибом, отражала действительность — какая-то сумасшедшинка в Илларин присутствовала, да не одна.

Так что она вовсе не разгневалась на покидающего любовника, правда, и повиснуть у него на шее с прощальным поцелуем не решилась. Ночь — есть ночь, а день — это день.

— Счасливого вам пути, наиб, — сказала Илларин вместо этого церемонно, отрываясь, наконец, от каши и снова переходя на высокий слог. Спасибо за приют и до встречи. Пусть нам обоим сопутствует удача, мне тоже пора.

Больше ничего говорить не стала, только поклонилась — нужно было собираться в дорогу. После ночи Илле необходимо было обтереться, как следует, а потом можно сложить вещи, да продолжать путь. А там в пути уже можно будет обдумать, как следует прошедшую лихую ночь. Илларин, конечно, не была совсем наивна. Пусть старших сестёр, золовок или подруг у неё не имелись, но и родная мать, и тётя-мама Фарида просвятили в чём требуется. Знала она, и что следовало сделать, чтобы не понести. Но здесь, посреди пустыни, где возьмёшь нужные средства? Да и зачем? Пусть решает судьба. Поэтому, на последствия она просто махнула рукой и выбросила из головы. Всё же остальное: Сайрекс, война, Сколопендра пока ещё и вовсе не добралось до взбудораженного жаркой ночькой мозга. Она просто была счастлива здесь и сейчас. И ни о чём не думала.