Helheim Wolves | ходы игроков | Остров Храдольф

Весна пришла в этом году совершенно неожиданно. Еще несколько дней назад земля была скована холодом, и вот уже солнце пригревает во всю силу. Для клана Яростного Шторма зимний сезон был лёгким. Никто не нападал на них, никаких нашествий чудовищ, даже от болезней или старости никто не умер. Одним словом, боги проявляли свою благосклонность к Яростным Штормам. Тогда-то и замололи языки что мол по весне Ярл с сыном отправятся к клану Огненного Рассвета.
"Пора бы хоть одному из ярловых детей остепениться, да семью завести, отец ведь не молодеет" - шутили люди. И правда ведь. Словно на зло, дети Уве Яростного Шторма и не думали об оседлой жизни. Старший сын вот уже десять лет ходил в набеги, и казалось что его совсем не заботит продолжение рода. Фарульф и вовсе стал скорее отшельником, лесным чудищем, на подобие лешака, которого в длинном доме-то видели пару раз в сезон. Дочь Уве хоть и была в шаге от "верного" возраста, явно не интересовалась молодыми парнями как в своём, так и в других кланах, предпочитая изучать премудрости друидов.
"Так что осталась у старого Уве надежда на Струма да на Стейнульфа. Хоть эти парни смогут порадовать старика внуками" - сказал как-то старый Беринг упившийся вдрызг со своим братом.
Но внезапно для всех, Фарульф попался на крючок сватовства.
"Ну не иначе как волк в капкан" - пошутила мать.
В начале весны Фарульф с Уве отправились в короткое путешествие а вернувшись, Ярл отдал приказание готовить Храдольф к свадьбе. И с того дня закипела работа. Между тем время шло, и день Сигблота приближался.
Утро Сигблота ознаменовалось тем что Ярл собрал у себя всех своих детей разом. Разговор обещал быть важным.

Шесть фигур стояли на острие "Клыка Тролля". Небольшой скалы, поднимавшейся из моря и имевшей огромное значение для клана. Именно здесь судили преступников, собирались для приношений богам и именно это место издавна считалось принадлежащим семье Ярла в той же мере что и длинный дом. Здесь Уве Яростный Шторм встретился с своими детьми, зная что никто не побеспокоит их. С моря дул прохладный ветер, вызывающий рябь на поверхности моря и заставляющий людей плотнее кутаться в шкуры. Уве присел на небольшой пенёк перед костром и внимательно посмотрел на своих детей.
- Ну что же. Пришла мне пора поговорить с вами о делах серьёзных. Важных делах.

Льётольв окинул свою семью чуть насмешливым взглядом и улыбнулся. Он всего неделю как вернулся из очередного плавания и чрезвычайно изумился, узнав, что его нелюдимый братец неожиданно решил жениться. Воистину, в Мидгарде творились странные дела. А теперь вот отец решил серьезно с ними поговорить, не иначе как будет петь о скорой кончине и пытаться вдохнуть серьезность в головы своих чад. У викинга не было ни малейших сомнений в том, что ему это не удастся, однако, из уважения к порядкам, он не стал насмехаться над Уве, а спокойно уселся на ближайший покатый валун и достал метательный топорик, начиная чуть апатично натачивать его, чтобы убить время.

В такие моменты Ове почему то всегда чувствовал себя несколько неловко, будто он не совсем подходил к кругу собравшихся. Вот и сейчас, не смотря на то, что вокруг были лишь родственники и отец Ове несколько растерянно окинул всех собравшихся взглядом, будто не совсем понимая почему все эти люди решили собраться вместе, да еще и в таком знаковом для клана месте, после чего все же собравшись с мыслями скинул из за спины большой круглый щит и уложив его на землю умбоном вниз тихо проговорил обращаясь к сестре:
-Садись. Нечего тебе сестричка зад о камни морозить.
Сам же Ове подобрав свой плащ под себя устроился рядом усевшись спиной к небольшому покрытому мхом валуну и приготовился слушать. Хотя где то внутри Ове уже понимал, что разговор скорее всего пойдет о предстоящей свадьбе его брата и о том, что рано или поздно отцу придется передать бразды правления одному из них...и тут не должно быть каких либо размолвок или разлада между братьями, хотя бы потому, что от этого зависит выживание всего клана Яростного шторма в целом.

- Мы тебя слушаем, отец.
Струм почесал подбородок. В его исполнении это всегда выглядело слегка забавно, может быть на это и был расчёт - чтобы родичи лишний раз улыбнулись. Возможно, после серьезного отцовского разговора улыбаться многим расхочется.

-- Спасибо, брат.
Сольвейг села на щит, сцепив пальцы. Братья -- она так давно их не видела, что сейчас они казались не то что чужими, но полузнакомыми. Она помнила их безбородыми, лишь с пушком на подбородке: защитников, друзей, а иногда и пакостников, подкидывавших ей лягушек в постель. Она помнила кузена Струма высоким, жилистым подростком, чья голова казалась слишком маленькой для широких плеч. Помнила, как Стейнульф хвастался ей собственноручно выкованными наконечниками для стрел, и как она, тужась, пыталась выпустить стрелу в мишень -- а силёнок, чтобы достаточно натянуть тетиву, не хватало. Помнила, как ходила по пятам за Фарульфом, пытаясь вовлечь его в какую-то, по её мнению, очень интересную игру-- а тот пристально смотрел на неё своими серыми, холодными глазами. Помнила улыбку Льётолва. Улыбка совсем не изменилась за эти годы.
И отец. Он постарел. Волосы тронуты инеем седины. Сердце Сольвейг сжалось, когда она подумала, сколько его не видела. Его и мать-- а они ведь даже поздороваться не успели по-человечески! Кинуться ему в объятия, повиснуть на шее, как делала, когда была малышкой... Нет, нельзя. Она больше не малышка. Она-- жрица, что слышит голос земли, ветра и огня, которая одним словом гасит драку сильных мужей -- и должна держать себя соответствующе.
Поэтому Сольвейг выпрямила спину, словно хотела показаться выше, чем есть, всем своим видом показывая, что просто превратилась в слух.

Укутанный в полу меховой серый плащ Фарульф стоял аккурат между отцом и остальной семьей. Он сохранял молчание, но его поза и выражение лица сохраняли спокойствие, а взгляд был устремлен в костёр, где небольшой огонёк боролся с наплывающими порывами холодного морского ветра. Можно было бы предположить, что Фарульф небось вновь "витает в облаках", отстранившись от окружения, но его родные прекрасно знали - он продолжает бдить и внемлить. Его манера при разговоре отстранять взгляд от родного человека была не самой культурной, и так же странной, но она больше являлась символом своеобразного доверия к собеседнику. Учтивости и гарантом того, что ни одно произнесенное следом слово не будет упущено или забыто.
Помимо этого внимательный мог подметить, как голова Фарульфа каждый раз слегка поворачивалась, стоило кому либо заговорить. Будто бы его ухо прицеливалось в источник исходящего звука.

Подняв с земли палку, Уве ткнул ею в костерок, взметнув целый сноп искр в воздух. Казалось, что Ярл всеми силами пытается оттянуть время, когда придётся говорить. На самом деле, он просто тянул время, разглядывая своих детей. Ему казалось, что лишь вчера он взял на руки совсем еще крошечного Льётольва, а сейчас вон уже какой детина вымахал.
- Наступило время, когда один из вас связывает себя узами брака. Более того, брак этот ведёт к союзу с другим кланом. А потому, присмотрите за своим братом. Ему будет непросто первые несколько лет. Слияние двух кланов нередко вызывает проблемы. Быть может, найдутся те кто захочет помешать созданию союза. Держите уши востро, дети мои. Вас ждут интересные времена. И приглядывайте за сестрой. Говорят, что Ярл Огненный Рассвет явиться со всеми своими сыновьями. А там, кто знает, что может произойти.
Во взгляде Уве проскочила весёлая искорка. Улыбнувшись Ярл поднялся и отбросив палку в сторону, продолжил.
- Стоит нам так же обсудить будущий год. Вы все теперь достаточно взрослые чтобы давать советы. И я выслушаю вас, но сперва, один немаловажный вопрос.
Взглянув на Струма, Ове и Льётольва, Уве спросил.
- Вы трое собираетесь в набеги, верно? Я слышал, что объединённая дружина под вашим началом желает отплыть почти сразу после свадьбы вашего брата, пусть теперь вам и придётся задержаться подольше. А потому я хотел бы узнать, не найдётся ли места для вашего старика? Хочу размять кости, да и Фарульфу будет полезно, эдакая проба себя на будущем месте.

-- ...И приглядывайте за сестрой. Говорят, что Ярл Огненный Рассвет явиться со всеми своими сыновьями. А там, кто знает, что может произойти.

Губы Сольвейг тронула улыбка. Пусть из сыночков Огненного Рассвета кто-то только попробует протянуть к ней руки!... Но улыка быстро потухла: девушка могла подпалить волосы любому обидчику, только вот это вряд ли поспособствует союзу кланов. Да и вообще, как она могла о таком подумать! Если возникнет проблема, она должна решить её так, как полагается служительнице магии: словами.
-- Скажите, отец, почему союз с кланом Огненного Шторма так важен для нас? И что известно об этом клане вообще? -- спросила Сольвейг, машинально накручивая на палец прядь рыжих волос. -- Если знать, откуда может исходить угроза, её и избежать проще.

Ове чуть искоса посмотрел на отца, нет он не таил на него злобы или обиды, скорее он был взволнован и даже чуточку испуган просьбой последнего взять его в дружину. И дело тут было даже не в воинских навыках, которые часто несколько угасали с годами, в твердости руки своего отца Ове ни чуточку не сомневался, дело было в другом...
Сказания о воинах, что с годами так и не сумели найти гибель в одной из многочисленных битв и жаждущие войти в чертоги вальгаллы сквозь стремительно закрывающиеся перед ними врата, безрассудно бросаясь в самую гущу яростных сражений, лишь бы найти смерть с мечом в руках, были на устах у многих скальдов, и Ове всерьез испугался за отца, не решил ли он последовать их примеру, и обеспечив клан достойным приемником, благо свадьба его старшего брата была уже явно не за горами, завершить свое мудрое правление, самым простым и и в то же время весьма достойным образом. Он уже хотел было высказать отцу свои мысли, но первой заговорила сестра и Ове на мгновение отмахнувшись от них продолжил молчаливо слушать, смекнув, что подобный разговор может сейчас быть и не к месту, а поговорить с отцом о его неожиданном решении он сможет и чуточку позже, да еще лучше и с глазу на глаз.

Со вздохом отложив топор в сторону, Льётольв вперил в отца тяжелый взгляд, который словно говорил: "Я все знаю, старик, и ты выбрал на редкость хреновый способ порадовать своих сыновей". Но, когда он заговорил, речь пошла не о предложении отца, которое старший брат тонко проигнорировал, а о делах более насущных и, возможно, более важных.
- Значит ли это, что Фарульф теперь – наследник, первый среди прочих? Не мне критиковать твои решения отец, но, в отличие от прочих, он мало жил среди народа и мало понимает его. Остепениться может каждый, и хотя я вижу, что в детях брата нашего и гордой девы, что придет с Рассветом, ты видишь способ кланы в цепь единую перековать, мне все же кажется решение твое слегка поспешным.
Воин-скальд поднялся с камня, оглядывая свою семью. Он всматривался в глаза каждого, выдергивая на поверхность скрытые страхи, крамольные мысли и душевные порывы сиюминутных страстей. Так, он словно взывал к их душам, спрашивая, нет ли у них своего мнения, не желают ли слово молвить они так же, как он.
А потом вновь обернулся к отцу и, скрестив руки на груди, заметил мрачно:
- Отправляемся мы грабить остров Шиллахад, как тебе известно. Я там бывал прежде, и помимо мрачного народа, что руду добывают, там нет почти никого. Смерть найти в таком бою сложно, а если просто прогуляться ты решил, то думается мне, что когда мы всех воинов уведем, лучше сильному и опытному правителю сидеть в Медовом зале. Нет иллюзий у меня ни малейших, что если не рассветный клан, так какой другой позарятся на наши земли и женщин. И если удастся мне уговорить смельчаков из другого клана с нами пойти в набег, то все равно останется еще с десяток тех, кто был бы не прочь откусить кусок у Яростного Шторма. Не знаю как вам, братья, но моя душа куда спокойнее была бы, если бы за спиной оставлял я нашего отца. Фарульфа оскорбить я не хочу, но право брат, ты жизни половину проблуждал в лесах, к тому же люди то тебя, почти не знают. Время нужно, чтобы достойным ярлом стать.

Фарульф исподлобья посмотрел на своего старшего брата. Бледное, обветренное лицо тут же исказила ухмылка, и он содрогнулся в кратком подобии смеха, сухом и прерывистом.
-- Полно тебе, брат, из меня лихо лесное делать. Ладно мужики клановые идут на поводу вереницы сплетен, но тебе то куда? Нужды у меня мало чем отличаются от любого иного, словами говорю я теми же, и сердце так же волнуется за наш клан.
Улыбка сошла с его лица так же мимолетно как и появилась, являя прежнее сосредоточенное выражение.
-- Пускай тебя не смущает мой образ жизни. Хоть я и был вдали от дома, но события в нем не прошли мимо меня. Пускай я не был завсегдатаем шумных пиров, но слова оттуда все же достигли и моих ушей. Даже будучи в одиночестве в лесу я продолжаю видеть и слышать как людское, так и иное... -- задумчивый немигающий взгляд Фарульфа упал на костёр, остановившись на нем лишь на пару мгновений, после которых он вновь заговорил. -- Воля нашего отца ясна, и я ей повинуюсь. Тебя же должен волновать лишь рейд и его успех, ибо за тобой отправляется немало наших хороших воинов. Советую принести тебе жертву пред отплытием, щедрую - надо постараться умилостивить Богов, дабы они ниспослали вам удачу, спокойного моря, да попутного ветра... А твои волнения по поводу того, что я чужд нашим людям - это лишь их мнение, которое я намерен развенчать. Да, они меня не знают, но узнают, и достаточно скоро. Как? Это уже Богам решать... и мне.

- Кто же откажется от чести сражаться в одно строю с ярлом? - хмыкнул Струм, - да и совет твой лишним не будет, чай в мудрости твоей никто не сомневается. Вот только согласен ли ты на долю простого дружинника в этом походе? Потому что вождей у нас и так слишком много, боюсь слишком много времени мы будем тратить на споры.

В спор про то, насколько достоин Фарульф быть ярлом, Полубородый не лез. Конечно, он считал, что в семье есть кандидаты и подостойнее. Например он сам, чтобы далеко не ходить. Но смысла ругаться сейчас с отцом не видел. Будет воля богов, Уве еще долго останется ярлом - успеет и передумать. Если же валькирии заберут его - спорить о главенстве в клане нужно будет по другому.

-Отец, думаю ни один из нас не вправе решать за тебя отправляться ли с нами в рейд или нет. И любой шкипер будет рад увидеть тебя на борту любого из кораблей нашего клана, как обычным дружинником, так и первым воином, ведущим остальных в бой. Но, если ты отец выберешь корабль старого Хеймлока, я прошу твоего дозволения встать рядом с тобой в строй в качестве шилдгарда. - тихо, но так что бы его слышали проговорил Ове, пристально глядя на отца. На небольшой спор вышедший между братьями Ове особого внимания не обратил, будто это его совершенно не интересовало.

Уве внутренне усмехнулся. Как он и думал, старший сын не пожелал мириться с его решением. Так же как и Фарульф, который незамедлительно вступил с ним в спор. Струм остался безучастным, и лишь Ове принял решение отца безропотно. Похоже маленькое и бесхитростное испытание показало кто из детей готов к бремени власти. Но сейчас следовало немного напомнить щенкам кто есть кто.
Поднявшись на ноги, Ярл внимательно посмотрел на Льётольва и заговорил.
- Ты думаешь что лучше меня понимаешь кто сможет выдержать бремя власти, мальчик? Быть может ты считаешь себя достойным? В таком случае имеет смысл оставить на острове тебя, раз ты считаешь что подходишь для этой роли больше. Как думаешь?
Уве знал что это был удар намного ниже пояса, так как скальд скорее слопает свои сапоги, чем пропустит возможность уйти в набег.
- Мы семья, мы должны держаться вместе и тем более не устраивать перебранок из-за преемничества.
Сделав шаг вперед, Ярл взглянул на дочь и невольно улыбнулся. Всё-таки она слишком много времени провела с друидами, которых слишком мало волновали мирские заботы и интриги.
- Понимаешь ли, союз двух кланов это важное событие, событие после которого мы станем сильнее, и может найтись немало ублюдков, которые пожелают помешать этому. Врагов у нас хватало всегда.
Яростный Шторм перевёл взгляд на Струма и Ове. Полубородый всерьёз решил что поход сыновей вместе с ярлом допускает саму возможность споров о предводительстве и командовании,
- Касательно твоего желания, сын мой. Я с радостью буду биться плечом к плечу с тобой. И кто тогда сможет нас остановить кроме самого Одина? В таком случае решено.
Ярл посмотрел на солнце и прикинув время дня чуть оскалился.
- Чует моё сердце что скоро Огнённый Рассвет будет здесь. А значит нам пора возвращаться в длинный дом.
На пути к селению, Уве дал всем отойти немного вперёд, и положив руку на плечо Льётольва, вполголоса произнёс.
- Сын мой, ты уже взрослый, опытный воин и командующий, имеющий право на собственное мнение, а потому должен понимать что я никогда не принимаю решения второпях, и на все мои действия есть свои причины. Ты понимаешь? Быть может людям островов важно чтобы после смерти Ярла на его место пришёл остепенившийся человек, семейный, пусть и немного нелюдимый. Такая фигура производит должное впечатление. Для меня вы все в равной степени достойны, даже Сольвейг я бы спокойно оставил своё наследие, но ей вероятнее всего будет не интересно. Помни что ты должен поддерживать брата, хотя бы потому что поддержка семьи ему не помешает...
Хлопнув напоследок Льётольва по плечу, Уве Яростный Шторм зашагал по дороге дальше, принявшись тихонько и немелодично насвистывать.

Сказать, что предложение отца остаться на островах вместо Фарульфа заставило его сморщиться – ничего не сказать. Лицо Льётольва выражало искреннее неверие, и когда отец отшутился, он вздохнул спокойно. У них уже была пара разговоров о троне и о том, как скальд смотрит на всю эту пирамиду власти, так что это так же была одна из причин, почему не его выбрали следующим ярлом. И все же… все же стоило сказать отцу пару слов.

- Послушай, отец. – Начал он, выслушав Уве и подхватив за локоть, когда тот собрался было уже смыться. – Я сомневаться в решениях твоих не собираюсь, как и за трон бороться. Мне не интересен он, а люди меня и без власти уважают и любят достаточно. Я сказать хотел лишь, что решение поспешным может быть. Ему бы мудрость впитать твою, да поучиться управлять людьми, прежде чем садиться на твое кресло. – Взгляд серых глаз стал неожиданно строгим. – Мы с тобой ладим плохо, но мне, как я уверен, и некоторым другим не нравится то, что ты, быть может, собираешься уйти в чертоги Одина столь рано. Ты еще многое доделать не успел, а я не хочу разгребать кровавый потоп после твоей смерти. Еще пару сезонов, отец, и потом мы сможем отпустить тебя, как подобает.
Он не укорял его в том, что Уве собирался пасть, хоть и был уверен, что так оно и есть. Но тревога билась в голове умудренного множеством знаний мужчины, словно молот Тора, с треском врезающийся в великую залу изнутри. Конечно, он мог ошибаться, и Уве просто хотел сходить с сыновьями в поход, но нечто в глазах старого ярла заставляло его щуриться в подозрениях.
Кинув взгляд на собратьев и сестру, воин перешел на приглушенный голос, стараясь, чтобы слова его достигли лишь ушей отца:

Если бы Струм умел заглядывать в чужой разум, мысли отца бы его возмутили. Сначала "объединённая дружина под вашим началом", а потом "присутствие ярла не допускает возможности споров". Что это за змеиные изгибы? Полубородый любил отца и уважал его как воина и предводителя воинов - но он не любил хитростей. Тем более там, где они не нужны. Да стоило ярлу спросить: "Мой драккар поднимает паруса, кто отправится вместе со мной?" - как лучшие войны клана ударят топорами по щитам. И сам Струм в их числе.

Но викинг не умел читать чужие мысли, чтение вообще не было его сильной стороной. Поэтому он просто поправил пояс и зашагал вслед за отцом домой.

"Самые страшные враги клана-- не те, что снаружи, а те, что внутри, и главный враг-- рознь между братьями", -- эти слова так и просились Сольвейг на язык, но они звучали так вымученно, нравоучительно и сухо, что она предпочла их проглотить. Когда она увидела улыбку отца, ей очень захотелось обиженно, по-детски, выпятить нижнюю губу: больно эта улыбка была снисходительна. Как будто он говорил с ребёнком. Но она не ребёнок! Уже не ребёнок!
Но, поскольку выпячивают губы и капризничают только дети, это Сольвейг тоже пришлось проглотить. Она встала с земли, но пошла не за отцом, а за Стейнвульфом. Протянула ему щит.
-- Стейнвульф, можешь мне объяснить, что происходит? -- спросила девушка, понизив голос. -- Как понимаешь, десятилетняя девочка, которую увезли с острова, мало что понимала в политике, а сейчас, похоже, я знаю о травах больше, чем о собственной семье. Что за враги у нашего клана? Какие из них самые опасные?

Ове принял щит, и забросив его себе за спину, улыбнулся.
-Сколько островов больших и малых лежат скажем в десяти днях пути от нашего дома? А в тридцати? Сколько названий кланов ты знаешь? Кто их вожди и каковы их обычаи? Сколько таких кланов селятся на всех этих островах? Сколько из них подвергались набегам с нашей стороны и сколько из них желали бы видеть наш собственный дом в разорении. Как по мне, так почти любой, кто не является нам другом и союзником, а таких увы очень немного - наш враг. Кто самый опасный?...Хм...Ну пожалуй что все они опасны, только каждый по своему. Почти каждый клан силен в чем то своем, кто то отменным оружием, кто то колдовством, кто то может выставить на бой столько воинов, что скорее все мечи наших дружинников скорее надломятся от непрерывной сечи, чем последний из противников падет замертво, говорят есть и такие, что подымают мертвых себе на подмогу. Но если говорить на чистоту, то как по мне самый опасный враг тот, кто до последнего момента не показывает своих намерений. - ответил он скорее вопросами на вопрос.
-Это все равно, как если бы я спросил кто опаснее медведь, стая волков или умелый охотник.
-А по поводу того, что же происходит, ты же сама все слышала, отец хочет отправится в поход вместе со всей дружиной, а мой брат скоро станет мужем, для девы из дружественого нам клана. Чувствую, грядет нечто такое, о чем еще долго будут вспоминать.

И вновь редкий, но не менее серьезный спор между старшими братьями был ловко остановлен их отцом.
Фарульф не был завсегдатаем споров в природу своей неразговорчивости, но если оный и происходил, то можно было ожидать чего угодно. Тем не менее в этот раз всё почти без этого и обошлось.
Плетясь чуть поодаль членов семьи, Фарульф погрузился в раздумья. До его острого слуха доносились обрывки фраз и части диалогов, но его разум был занят обдумыванием предстоящей сегодня свадьбы, а так же только что произошедшему. Не спор с Льётольвом, но мрачное молчание остальных. Они явно не были довольны и согласны с решением отца, но предпочли проигнорировать последовавший спор, якобы пропустить между ушей оный. Подобные семейные сборы тем более при таких обстоятельствах и в таком священном месте обязывали поднять на обсуждение и решение возникающий вопрос или сомнения. Разве не способны на такое родные друг другу люди?
Может быть Льётольв и был прав. Фарульва зацепило то молчание, и он задался вопросом: "Действительно ли я так много времени в лесах, что стал хуже понимать не только людей, но даже собственную родню?"
Ядовитая идея была вскоре прогнана и заменена свадебными думами. К полудню должны были прибыть гости и у Фарульфа оставалось менее шести часов, чтобы подготовиться. Он надеялся что ремесленник не испортит вверенный ему ценный материал и свадебный подарок, ради которого Фарульф выслеживал редкую добычу неделями в дальних просторах Храдольфа, будет готов вовремя.

Шагая чуть впереди своих детей, Уве прислушивался к тому о чём они разговаривали. Улыбнувшись наивности Сольвейг, мужчина дал Ове договорить и лишь тогда обернувшись, произнёс.
- Ты слишком мала чтобы помнить, да и твои братья тоже. Но некогда наш клан сражался с Лунными Совами. Они считали что боги подарили им этот остров. Ваш дед показал им насколько они не правы. Я не думаю что они так легко забыли те времена. А потому они самая вероятная препона на пути нашей спокойной жизни.
Отбросив косы за плечи, Уве похлопал ладонью по ножнам меча и кровожадно ухмыльнулся.
- Но они глупцы если думают что могут стать для нас проблемой. Теперь ряды Штормов насчитывают больше воинов чем раньше, да и я буду не один. С такой поддержкой как вы, дети мои, изрубить Сов на части и утопить в море будет проще простого.
На мгновение солнце заволокло огромным облаком, по форме напоминающим волчью голову. Ветер качнув ветви хвойных деревьев швырнул в лица людям порцию мельчайших соленых брызг. Посмотрев в небо, Ярл фыркнул и ткнув пальцем в небо и провозгласил.
- Даже дух Волка сегодня следит за нашим домом. А большего и не нужно.
Через пару минут пути путники услышали первые звуки цивилизации. Собачий брех и отдалённые повышенные голоса. А еще через минуту, Яростные Шторма вышли на широкую дорогу и увидели своё селение. Лёгкий дымок поднимался над домами и кострами разведёнными под открытым небом. Идиллию ничто не могло омрачить.
- Каждый раз ощущаю радость когда вижу наш дом таким...спокойным.
Такое откровение было очень неожиданно для обычно скрывающего такие эмоции Уве.

-- Да будет так впредь, -- сказала Сольвейг. Ей захотелось обнять отца. Повиснуть у него на шее, как маленькая девочка. Но нет, нельзя-- она уже не девочка. Она девушка. Друид. Она должна вести себя как мудрая женщина из саг, а они не кидались на шеи отцам при встрече через много лет. Да и вообще об их отцах мало что говорилось.
Ничего-- у них впереди ещё есть время, верно? Сольвейг не собиралась покидать клан быстро. Возможно, её место как раз здесь, с семьёй. Если это так, то боги непременно укажут -- пошлют какое-то знамение. Она мечтательно улыбнулась, кутаясь в плащ, подумав, что надо разузнать побольше про Лунных Сов. Лишним не будет...

- Молюсь Одину чтобы ты оказалась права, дочь моя.
Внезапно с гор донёсся низкий, гулкий звук, похожий на рёв. То был один из двух сигнальных рогов, выточенных из костей морского змея и использовавшихся в клане для оповещений о приближающихся кораблях. Сейчас впрочем звук был ниже чем был бы при приближении опасности. Уве улыбнулся и посмотрев на небо, зашагал вперед, немного быстрее чем раньше. На ходу он заговорил.
- Сейчас отличная погода, потому наблюдатели и заметили их так рано. Я думаю у нас есть не больше полутора часов пока корабли Рассвета обогнут остров и подойдут к нашему порту. Чем думаете заняться в это время? Отстрижете своему братцу бороду топором?

- Отстричь бороду? Чтобы потом невеста перепутала его со мной? Отличная идея, - гулко рассмеялся Полубородый.

- Но может лучше его всё-таки отмыть? В селении всё же теперь жить будет, не у себя в лесу.

Вроде бы Струм просто подтрунивал над братом, а вроде бы и нет.

- Сейчас отличная погода, потому наблюдатели и заметили их так рано. Я думаю у нас есть не больше полутора часов пока корабли Рассвета обогнут остров и подойдут к нашему порту. Чем думаете заняться в это время? Отстрижете своему братцу бороду топором?

Судя по шутливой присказке, вопрос был обращён скорее к сыновьям, поэтому Сольвейг промолчала. Сама она намеревалась увидеться с матерью. Ей не терпелось рассказать той о жизни среди друидов и обучении...

-- Да только вот в лесах куда чище чем в наших угодьях, особенно по возвращению рыбаков с уловом. -- хмуро отреагировал Фарульф на колкость брата. Тем не менее, спустя пару секунд его пальцы потянулись к колючей черной бороде.
-- Похоже вы все объединились с матерью против моих волос. Хотя это неудивительно при её навыках... "убеждения". -- с ухмылкой произнес он следом, на несколько мгновений останавливая свой взгляд на лениво покачивающемся под порывами ветра лесу, постепенно "оживающего" после зимнего сезона. -- Как природа меняет свой облик сегодня, так и я предстану в новом виде. Это хороший знак.