Ласковая осень - помни обо мне! | ходы игроков | Глава 2. На ханнэчьих болотах

12
 
Макс Dredlord
01.11.2017 21:16
  =  
Отдался Макс голоду неутолимому без остатка. Не сам по склону ввысь карабкается, Черныш его конечностями управляет, на крики позади себя внимания не обращает, лишь слюной истекает и мясо свежее, кровавое с немым восторгом воображает. А сам Макс в качестве зрителя в своем теле выступает. И не знает, как с щеном этим агрессивным сладить, да и надо ли с ним что-нибудь делать? Зверь этот же его порождение, его детище. Мировоззрение не абы от кого взял, а от создателя своего. А значит всё правильно делает. Правда ведь?

И продолжает Макс-Черныш лезть по земле осыпающейся, за корни, как за лианы хвататься и перепрыгивать с одной на другую. Ловко выходит, как у обезьяны. Видела бы его сейчас шайка хулиганская, респект бы словил парень однозначно. Понравился бы им Черныш. Как пить дать зауважали бы зверя лютого, да костлявого. Лепота какая!

Вот уже не видно камыша вонючего, солнце над головой светит, а запахи, манящие всё ближе и ближе. Облизывается Черныш, добычу чует, радость на вытянутой морде оскалом щёлкающим выражает. Гадал Макс, что случится, если пирующие едой с ним делиться не захотят. Вдруг жадные окажутся больно. А зверюга уже подсказывает, зловеще рыча. Говорит, что тогда жадины сами едой станут. В этом мире только так. Как в дикой природе. Надо лишь принять это. Сильный всегда слабого пожирает. Хулигану такой порядок вещей известен, хоть и на куда более щадящих условиях. Но если что он привыкнет. Обязательно.

Выбрался Макс на поверхность, наконец. Отряхнулся, руки об штаны вытер и стремглав чрез лес к поляне заветной помчался. Только листва во все стороны разлетается. Не ждёт никакого, да и кого ждать-то? Один он в этот раз.

Стоило до празднующих добраться, как резко затормозил юноша. Глаза выпучил, кулаками протёр. Не помогло. Чубаки, совсем недавно привидевшиеся ему, на месте остались. Даже щен чернящий стушевался при виде этаких громадин. Да, таких не покусаешь. Сам в котле окажешься. Но, судя по всему, шерстяному народцу щедрость и гостеприимство не чужды были. Расслабился Макс. Ща наестся!

Но топот ног позади отвлекает. Хмурится парень, оборачивается. А там Динка несётся с зонтом этим дурацким. В стойку сразу встаёт Черныш. Злится, рычит в голове у Макса. Да и сам парень не совсем понимает, чего это девица за ним увязалась. Да и ещё вон Афоню за собой хвостом притащила. Вроде все слова были сказаны ещё внизу. Встречает давнюю подругу Макс как дикобраз. Весь шипами обросший и напряженный. Не знает, чего ждать.

Но вот Динни опускает руку ему на плечо, произносит несколько душевных слов и потихоньку оттаивать начинает парень. От черноты своей кромешной немного очищается в её обществе. Даже улыбаться начинает. Разворачивается, приобнимает Динни за талию и волосы её от листвы налипшей чистить начинает. Гораздо чувственней и искренней его движения смотрятся по сравнению с тем же неловким поцелуем. В глаза девочке смотрит и говорит со своей извечной ухмылкой:

- И ты сюда неслась только, чтобы мне это сказать? Глупышка ты, Динка, - бормочет Макс, а затем неожиданно обнимает её крепко и на ухо шепчет, - И всё же… Спасибо.

Отпускает Динку. С теплотой на неё смотрит. Видит, что Чубак девчонка побаивается, поэтому берёт её за руку и говорит:

- Иди с Афоней Санька искать, Дин. Я сейчас умаслю своего зверя и вас догоню. Обязательно! Верь мне. Я вас теперь всех на большом расстояние чую, - хохотнул паренёк, - Ты пахнешь шиповником, к примеру. Очень классно пахнешь!
31

Кинулась Динька за Максом. А Афоня вздохнул, глаза вдруг уставшие потёр, да слова нехорошие подумал. И следом бросился.

Поднялся. Не быстро и не просто, но поднялся. Чудищ увидал. Спрятался.

Удивительно, но их он не боялся. Наоборот: в отличии от старушенции и Макса рогатые вызывали к себе доверие. Наверное, тем, что не стали усыплять и драться, а пригласили к столу. Впрочем... "Не бери конфет у незнакомцев". И прочей еды, наверное, тоже. Кроме вбитой с раннего детства осторожности единственное, что напрягло Афоню: "Хороший день для..."

-- Для чьей смерти? -- спросил он, выходя из тени.
32

— А ты точно справишься один? — спрашивает.

И хочется уйти отсюда и бросить друга боязно. Ну как нападут эти рогачи. Всем вместе же лучше. И Санька отыскать надо, прав Макс.

— Надо Санька отыскать... — на Афоню смотрит, на Макса смотрит, медлит...
В общем, у меня небольшой цейтнот. Написала короткопостом. Ситуация такая. Динни стремно бросать друга, с другой стороны Санька искать надо. Тут от реакции Макса зависит. Если Макс уверяет, что все нормально, он справится, она пойдет с Афоней, можно проматывать.
Отредактировано 02.11.2017 в 14:26
33

Макс Dredlord
03.11.2017 02:00
  =  
У Макса от удивления глаза округлились. Он даже оглянулся назад, чтобы убедиться в отсутствие какой-либо видимой угрозы. Но нет, всё те же веселящиеся Чубаки, всё те же столы, набитые до верху всякой вкуснятиной. Приподняв бровь, парень иронично вопросил:

- С такой горой еды? Придётся хорошенько постараться, но я сделаю всё, что в моих силах, - залился звонким смехом хулиган, выпуская руку Динки, - Не волнуйся, этих Чубак я уже видел. Отзывчивые ребята. Правда чай пьют из человеческих черепов, но уверен они просто других чашек на тот момент не нашли. Беги к Индиане.

И прежде чем Динка успела что-то сделать, или сказать, Черныш утащил Макса к обеденному столу. Ох, это была услада для опустевшего желудка! С практически безграничным восторгом в глазах оглядывая кушанья мясные, да жаренные, хулиган возьми, да брякни:

- Это точно, мужики! Бабку болотную совсем недавно укокошил. Жиденькая, конечно, добыча, но всё же добыча! Ишшохор! – зачем-то начал хвастаться Макс. В компанию этих охотников бывалых хотел, наверное, влиться. А как же без трофея-то за один стол с Чубаками садится?!

Накинулся на блюда мясные Макс, или Черныш. Там уже было не разобрать. Лишь чавканье, да хлюпанье слышно из угла его стола. Жизнь определенно удалась!
Отредактировано 03.11.2017 в 02:06
34

DungeonMaster Лисса
07.11.2017 11:58
  =  
Они – это что-то среднее между зверями и людьми: чуткие широкие уши, грустные глаза пронзительно желтого цвета, усеянная клыками пасть и рога, ветвистые крепкие могучие рога оленя. Гордое зверьё восседало за каменными столами, разглядывало вас с интересом неторопливым, будто бы впереди у них целая вечность под солнцем; у сказочных этих чудищ, достойных и жутковатых одновременно.
Кто-то из них в мясо с тихим урчанием вгрызся, отрывая больщущий шмат блестящей на солнце плоти; кто-то грозно взрыкнул, о чем-то совещаясь с соседом; кто-то вдруг захохотал, слова Макса услышав – обрушил кулак на каменную столешницу отдаваясь хохоту всей душой. Даже ушами округлыми подергивая от эмоций своих и суча когтистыми лапищами под столом.

- Убхил бабку Кумакэ, хэ-хэ-хэ! Ээээ, младэ-ирримладэ, ээээ, думает что убил, аха-ха!

А кто-то бокал ядреного вина поднял в воздух (или иного какого красного напитка), произнося что-то инозёмное, вроде: «К'хугваръ'гъыщхи хашътайнехэ! Млад ирри хашэтайнехэ. Канну канну ирримладу хашетайнэхэ ищщохор Кхугвархари хашутехри!»
Хашэтайне-дубы ветвились над головами этих монстрин, запутывались ветвями своими первобытно зелеными, переплетались ими в страстном танце как будто, создавая густой дремучий полог. Похожи были эти деревья на ваш дуб секретный, только здесь сотни и сотни таких дубов произрастало – неустрашимых, охотничьих, великолепных деревьев. Надписи на них иноземные были прорезаны, а там где Город ваш должен был располагаться – сплошная чаща царила. Туман. Холод. Вороны.
…И только здесь вблизи обрыва – где панорама болот и Вилки открывалась взору, здесь живой дух чувствовался, разумный дух да теплый, а там дальше, если бы взглянули вы сейчас в это ветреное свободное да неохватное – там целый мир осенний открывался, звонкий-звонкий как первая сосулька в ноябре! Мир болотищ желтых, мир огромных белых костей из под земли прорастающих, мир камней-дольменов заповедных и мир Стены, черной этой жестокой черты отсекающей горизонт. Нитка серебряных рельс к ней тянулась. Озеро Гдеж поблескивалос другой стороны печальным морем. Даже крошечная шахта виднелась: малюсенький отсюда домик, будто кукольный. И жуткое что-то на нем лежало, некая печать опасности. Вы ведь туда должны были прийти - ага, именно туда.
Вроде бы и строеньица человечьи вполне, и рельсы и трава волнуется на ветру, а какой-то свет вблизи шахты тревожный-тревожный владычествует и деревья все как один: белые да мертвые
- Вы брезгуете нами!? – вдруг встал один из зверюгенов, глянув гордо, жестко даже посмотрев на Афоню и на Динни, что хотела откланяться сейчас по-быстрому. – Наша еда не чиста для вас, наш праздник осквернен грязью для ваших душ? Почему не пируете с нами как этот!?
Указал ладонью своей когтистой на Макса, мальчугана-Черныша, бросившего к щедрому каменному столу. Хватающего мясо и пироги, всё это деятельно пережёвывающего да чавкающего вкусно.

- Для смерти старого мира собрались мы здесь, - встал седовласый охотник, самый здоровенный среди всех и рогастый монстрина, украшенный костями врагов своих и какими-то железками белесыми обвешанный. Поглядел на Афоню, клыкастый рот приоткрывая. – Празднуем его смерть, празднуем день последний нашей вселенной. Придет ночь и кто знает, уйдет она или уже не отступит никогда. Мрак силен. Мы выжидали долго. Млады пришли. Теперь мы едим мясо, пьем доброе вино гхым и принимаем свою судьбу, свою смерть и свой конец. Порадуйтесь с нами, млады, а потом идите своей дорогой – дорогой что предречена! Возьмите дары наши, но помните. Всякий подарок может быть сильнее хозяина, всякий дар может помочь или сокрушить, если слаба воля! Говорите млады. Дайте голосу своему силу – чего желаете? Куда двигаетесь и какая помощь нужна? Чего желают ваши сердца. Говорите. Не скрывайте от народа-гхтани вашу суть!
Отредактировано 07.11.2017 в 12:05
35

Кукатэханнэку Лисса
07.11.2017 12:01
  =  
На ощупь скляночка была горячей – вот лужа стылая и гнилистая под пальцами, такая себе мразостная и нездоровая лужица, Санёк, а склянка теплая, приятно-горячая. Дрожащая под твоими пальцами, вибрирующая внутренней своей энергией – такая вот бомбочка Мощи.
Ждан бросился в бой. Сцепились коротко и зло осыпая друг друга ударами. Как два зверька! Как два малохольных слабосильных зверька одержимых яростью. Рвете волосы друг дружке, царапаете кожу оставляя алые полосы ногтями, пинаете больно и без пощады.
Ай! Фух-х-х… Шумное дыхание. Возня в грязи.
Вдруг победила, вырвала.
Бросилась прочь Ты.
Заголосила ворона над твоей головой, прытко понесли сильные ноги прочь отталкиваясь от земли, что кажется батутом сейчас – такая сила адреналиновая переполняет тебя. Вокруг твоей руки огонь завивается – мягкий необжигающий огонь, проникает из под плотно прикрытой пробочки, ласково щекотит.

- Рой-рой-рой! – голосит Летучка. – Рой р-руг! Р-рей!
36

Не успела Динни никуда убежать. Чудище рогатое прямо на неё уставилось, взглядом к земле придавило. Брезгуете, говорит, нами. Какой там брезгуете, зуб на зуб от страха не попадает и ноги ватные. Слова девчонка вымолвить не может, лишь на друзей жалобно взглянула: выручайте, мол! А великан дальше речь толкает. И чем дальше он говорит, тем горче Динни становится. И страшны эти злыдни, и убрались бы подобру-поздорову — Динка бы только обрадовалась. А жалко их всё же. Последний, говорят, день. Как же это так про себя знать обидно, наверно. Так расчуствовалась девчонка, что и страх куда-то убежал.

— Как, уже помираете? — говорит. — И даже чаю не попьёте?

И давай на стол выставлять: термос с шиповником, бутерброды по-бургундски, хитро обжаренные. Хлеба кусочек, а в хлебе дырка, в ту дырку яйцо вбивается и помидором с зеленью закрывается все. А напоследок яблоки — восемь штук. Не время мелочиться.
37

Саня Та самая
07.11.2017 23:53
  =  
Вымокший, грязный, с разбитой губой ребятенок удирал, что есть сил, от соперника! Отобрала! Справилась! Сразу девчачьи какие-то мысли в голову лезут. Ничего не болит пока, дух победы сильнее и ощутимее! Радость переполняет, земля будто из-под ног уходит.
- Ма-а-а-акс! Смотри, что я нашла! – словно без памяти кричала девчушка, бежавшая куда глаза глядят.
Бежала, руку с трофеем вперед выставив, и тут прямо на глазах эту руку сияние полыхающее охватило! Пузыречек тепленький, приятный, и пламя это волшебное приятно согревало руку. Даже опасений никаких не возникло, мол потушить бы надо, нет. Саня приняла это, словно бы ждала чего-то подобного, словно почти совсем не сюрприз. Даже отрадно как-то приняла эту красоту, только что дальше с пузырьком крохотным делать никак решить не могла. Без поверки чужое и незнакомое кушать родители ее не учили, учила соседка на прошлой квартире из центра. Хорошо выучила, много уроков дала Анастасия Степановна, иногда неприятных, с выволочкой, но Сашке и по сей день ее иногда не хватает.

Когда уже показалось, что преследователь сдулся, Сашка остановилась отдышаться, огляделась по сторонам, дыхание затаила, чтоб не заглушать посторонних звуков. Вроде никого поблизости нет… На сокровище свое глядит зачарованно. Что делать-то с ним, а? Пить не проверив, не, не станет. Вот на чем-то испробовать надо, на живом. Листик округлый, что из-под сапога торчал, срывает, осторожненько флакон крохотный открыла и малюсенькую капельку такую на листик капает. Сосуд обратно крышечкой закупорила и спрятала в джинсы. Смотрит, любуется, наблюдает, как белая жемчужинка по листочку катается. Реакции ждет, подтверждения какого-то.
38

Макс Dredlord
09.11.2017 04:35
  =  
Вот чего-чего, а скромностью и манерами приличными Макс никогда особо не отличался. Справедливо парень считал, что раз предлагают, значит сами виноваты во всех возможных последствиях. Росла гора обглоданный костей возле едока с пугающей скорость. Весь изляпался в жире, в крови, в специях душистых, уж и кусок в горло не лезет, а всё жуёт жадина двуликая. Пузом, изрядно набитым, на стол ложится, да тянет грабли ко всё новым и новым кушаньям, ибо в относительной близи всё уже съедено и обглодано. И ведь не упрекнёшь ни в чём обжору. За двоих теперь кормится, а второй его едок зверюга крупная и голодная, лишь добавки постоянно выканючивает. Услыхал вдруг Макс во время уничтожения очередного куска добротного мясца, как хохочут над его подвигом великим! Заворчал Черныш, забил хвостом, да и сам хулиган надулся. Костью, что в руках держал, начал в Динку тыкать, да убеждать Чубаку неверующую:

- Да как же не убил, когда до сих пор во рту привкус гнилой чувствуется! Растоптали, разорвали мы с Чернышом бабку коварную! В грязь болотную превратилась пенсионерка эта двинутая! Вон же зонт её трофейный! Да ты гляди, гляди! – сквозь набитый рот восклицал хулиган. Не нравилось, когда смеялись над ним. Это он обычно над всеми хохочет, а не наоборот.

А пирушка, тем временем, вошла в самую, что ни на есть свою горячую фазу. Как казалось Максу, половина Чубак упились в зюзю и уже и лыко толком не вязала. Бормотали что-то совсем непонятное, состоящее из слов непроизносимых и звуков пронзительных. Эвон как рогачей от пойла красного кроет, аж и Максу захотелось опробовать, что же за бодягу они там гонят. Потянулся неугомонный зверёныш к кувшину наполненному, к себе пододвинул, да бесцеремонно из горла начал глушить напиток бодрящий. Поперхнулся вдруг парень и чуть не выронил посудину эту, когда один из Чубак, воинственный такой и гордый, рогами затряс и на друзей Макса орать начал. Не, ну а чо? Прав был рогач! Раз уж пришли, да тихо слинять не успели, то пускай за стол тогда садятся и вместе со всеми нажираются. Торкнуло Макса от браги этой странной, внутренности жаром наполнились, взгляд мутный стал, поплыл паренёк. Черныш как-то странно икнул, заскулил, мордой завертел, а хулиган покраснел, аки рак варённый, да как заорёт:

- Индиана, двигай сюда! Ща жиранём немного… вот совсем чуточку, и Санька искать пойдём! Вот… вот отвечаю, ща ещё по одной и точно пойдём! Подваливай, я уже наливаю…

И ведь и правда начал какую-то кружку наполнять. Руки трясутся, координация ни к чёрту, да и хрен разберёшь в чью вообще кружку льёт, но всё-таки же льёт! А на общем фоне старый Чубака вещает, аки граммофон какой-то. Хорошо стелит, Максу нравится. Тост прям первоклассный можно было бы сложить, да ток никто что-то бокалы на изготовке не держит. А зряяя… Добротно же дед задвигает. Про мрак, про смерть, про последний пир. В любой пьянке главное что? Хороший повод для общего сбора найти, и Дед-Рогач с этим справился на отличненько просто! И вдруг случайно, прямо во время этой чудесной речи, попался стремительно пьянеющему Максу на глаза тот самый хохотун Чубака. Обозлился парень, зарычал внутри него обожратый Черныш. Максова добыча значит больна махонькая?! Убить никого он видите ли не может?! Сейчас им всем покажем, чего млады стоят! Грохнул Макс по столу кулаком, да вскочил со своего седалища, аки ошпаренный. На старца с вызовом смотрит:

- Интересно чего желаем?! Куда путь держим хотите узнать?! – обвёл парень взглядом масленным своим всех рогачей вокруг, да усмехнулся так нагло, - К железнодорожным путям шагаем. Охотимся на гада одного… как там его… - хмельные мозги с большой неохотой делились с Максом информацией, - На Эччея, во! Грохнуть его хотим, а из шкуры этой монстрятины шубу для Динки потом связать! Она так и сказала, да, - в сторону Динки пальцем тычет, - Без шубы из Эччея напрочь отказывается домой возвращаться! В полях у нас один шкет сейчас работает. Забираем его и сразу идём валить зверя. Так что вы это… слонобой бы какой-нить нам что ль подогнали. И так, конечно, Эччея загасим, но с пушкой-то веселее будет! Ох, вот как-то так, да… - икнул Макс, да к Динке косолапо почапал, лапу вперёд вытягивая, - Дайка яблочка…
Отредактировано 09.11.2017 в 04:40
39

Мотнул Афоня головой. Брезгуют? Нет. В другом суть. За пазуху полез и извлёк на свет бутылку "Пшеничной".
-- С нашего стола вашему столу, -- поставил. Всё равно с такими делами не до компрессов. Да и гляди ж: Макс уже напился. Вздохнул парень. Связался на свою голову.

А сам пить не стал. Обратился к самому здоровенному и, по всему видно, уважаемому:
-- Мы не можем остаться. Беда у нас. Младшого потеряли. Заблудится, сгинет, места у вас тут лихие. Найти поможете?
40

DungeonMaster Лисса
13.11.2017 21:41
  =  
Седобородый рогач на Динни поглядел приятственно, мудрость неторопливая в глазах его золотистых плеснулась, медвяная да насыщенная такая, очень густая мысль направленная в сторону рыжей девчушки. А потом монстр расхохотался рокочуще. Пасть зубастую приоткрыв, да мохнатый свой подбородок чуть вверх отставив.
- Хэ-хэ-хэ!
Теперь, хоть и совсем чуть-чуть, прохладно можно сказать и издалеко-то, Оленьерог напоминал те самые балерьефы с улицы Воздвиженки. Только там монстры были нарочито мелкие, исковерканные и непропорциональные какие-то, злобненькие да смешные такие фигурки, а здесь вполне себе пристойное чудище стояло. Красовалось можно сказать! Двухметровое да представительное, в боях закаленное и эту жизнь, если по шрамам-то судить на шкуре мохнатой, собственными клыками на вкус опробовавшее.
Интересно тогда, отчего же древние архитекторы Города так изменили облик этих образин, Динь? Почему изуродовали до неузнаваемости, превратив их во что-то смешное, языкастое (у всех фигурок скульптурных был вывален наружу длиннющий язык) и злобненькое; такое себе противненькое, а вовсе даже не высокое. Зачем, спрашивается?

- Нууу, ирримлада красноволсхэ. Ну, уважила… - отсмеялся вожак и потер лоб свой мохнатый ладонью широкой, не забыв дернув ухом прогоняя каких-то мелких слепней да прочий лесной гнус. К яблоку сочному принюхался шумно, снова усмехнулся, раскатисто да вольготно, а потом целиком фрукт съел. Запевая из термоса, который просто клыками продырявил.
Не со зла. Не ведал к сожалению могучий вожак, как нужно откручивать крышечку…
Отведав церемониально чужого угощения, оленерог вдруг поднял кубок из-за стола – огроменный черепной кубок выполненный из кости неизвестного зверя, наполненный чем-то алым до краёв, чем-то цветочным и сладким. Маленькие струйки огня нет-нет да и показывались из этого кубка, заливая коричневую лоснящуюся шкуру зверюги чародейским алым цветом:
- Пей Дева! Развлекайся ирри-млада. Горячее мясо вкуси, разожги себе кровь. Придет холод ирримлада, придет испытаний череда. А ты пей сейчас и веселись с нами, а потом грусти, когда для время для грусти придет, не беги вперед слепо, но и на месте не стой. Эк-ха. Всему приходит свой конец Красновоолосхэ Ирримлада, нам тоже конец придет. Победит тьма эччея – не станет народа гхтани более, победит свет – изменится народ гхтани навсегда. Падет Стена – развеют нас ветра нового мира, Останется Стена – лишь призраками древних лесов станем, умертвиями заточенными среди древ лесных.
Кто-то болтал, кто-то ел – набивая брюхо за двоих.
Всё было вкусно, Макс: в меру перчено, в меру солено, прожаристо и великолепно на вид. Кровью истекало, жиром дурманным поблескивало. Оленероги смотрели на тебя с уважением, протягивая еду да кубками норовя с тобой чекнуться, когда вдруг отвлекался ты от еды.
Мало помалу голод прошел, Черныш сладко зевнул внутри и улегся спать в логове твоей души, Максим, а высокий оленерог - молодой прыткий самец покрытый вязью шрамов, такой себе гибкий да хищный молодчина, украшенный пушистым великолепным хвостом своим, вдруг из-за стола встал, грохнув кулаком когтистым по камню.

- Эччей победишь? Ну и ну. Старуу-у-уху, говоришь, победил? Хэ-хэ-хэ, тогда победи Ычектани, хвастливый млад. Победи меня и повергни на землю, или струсишь, младенча хвастливая?
Между тем, Вожак седошерстный да лохматистый поглядел на Афоню, рассматривая его долго, впериваясь в него золотом звериных глаз, словно бы оценить пытаясь. Кто-то из панов лесных «Пшеничную» забрал споренько, в воздухе потряс бутылку на жидкость внутри глядя:
- Какатэха! Хорошо это, как открыть млад? – донеслись добродушные голоса из-за стола. – Что внутри, млада? Греет ли оно кровь?
- Умный млада, млада верный! - пророкотал вожак. - Чего желаешь млад, какой силы хочешь испить? Силы знать и дарить, или силы побеждать и зубами рвать? – На Макса поглядел и снова к тебе обратился, Афончик, хитро поглядывая.
Какая-то мелкая муха на тебя села, Афонь – звонко зеленая и противная гадина, кусачими жвалами в кожу впилась. Больно кусанула летучая дрянь выедая крохотный кусочек мяса…
Отредактировано 13.11.2017 в 22:57
41

Кукатэханнэку Лисса
13.11.2017 21:42
  =  
Жидкость нехотя покинула баночку, красивая такая приятно-золотистая жидкость отдаленно напоминающая густой вкусный мёд. Упала на листочек яркой капелькой расплавленного живого золота, теплом своим огненным обдав твою руку, Санек. Трава потише стала шелестеть, удивленно взирали болотища на чудо-чудное. Даже запах гнили приутих испуганно. Где-то какая-то мелкая пичуга просвистела, откуда-то издалека шашлычком потянуло сладенько…
Неужто, какие-то подростки здесь выпивоном занимаются?
Глядь! Исчез листочек – только что был на земле, а уже и нет его. Словно бы и в помине не существовало маленькой этой резной лодочки.

- Цррреннный! – выкрикнула ворона. – Не рррать!
42

— Меня зовут Динни. Динни-Колокольчик, — поклонилась Динка вождю. Откуда-то из памяти, шелестящий страницами проглоченных книжек, всплыло — надо кланяться.

«Пей с нами, веселись, а потом грусти, когда время придёт», — звенело в ушах. Теперь, когда Динка знала, какие они на самом деле есть, как мужественно и стойко принимают свою судьбу, без жалоб и стенаний, чудища жуткие казались ей прекрасными и величественными. И как это она раньше их боялась? Правду видимо в книжках пишут, красота не снаружи, она внутри. Но исчезнуть навсегда — это было неправильно. Этого Динни никак не могла допустить.

— У людей тоже был такой обычай, — сказала она и осторожно взяла чашу. Вон же Макс с Афоней пьют, едят, веселятся и ничего. Не поплохело вроде. — Древний обычай. Тризна называется. Я читала про это в книжках. Когда друзья провожали воинов в последний путь, они веселились и пили вино, чтобы путь был лёгким, а дорога привела, куда надо. Потому что никто и никогда не исчезает, просто уходит отсюда куда-то... в другое место. Так написано в книжках, — добавила она веско. Знали ли гхтани, что это такое — книжки? Вряд ли. Но тем паче, это должно было их впечатлить. Всё незнакомое всегда впечатляет больше, чем известное.

— В этих книгах сказано, — продолжала она, — что конец — это только начало другой дороги. В каком-то другом мире. Но никто и никогда не исчезает без следа. Будем пить, веселиться и петь песни (это она как раз вовремя вспомнила, что на тризнах ещё и петь полагалось. Играя на гуслях, эх, жаль гуслей... гусель... не захватили они с собой их, короче), чтобы дорога гхтани лёгкой была и пришли вы в... (тут ораторша несколько сбилась со своего торжественного настроя, в самом деле, куда бы они хотели придти, ничегошеньки же Динка о чудищах не знает)... ну в хорошее место, где много такой вкусной еды и ещё чего-нибудь, чего вам понравится. И эччея нет. Так и будет, потому что я так говорю в этот, как его... последний день. И пью за это.

Опрокинула чашу, затаив дыхание. Это тоже она из книжек знала, полагалось до дна выпить. Горло обожгло, из глаз слёзы брызнули. Кажется, в лучший мир Динке грозило отправиться еще поперед гхтани. Торопливо принялась мясом заедать, тут уже не до тревог о том, из чего оно сделано. Хлебнула остатки чая из развороченного термоса. Попустило, в голове звенят сотни крошечных колокольчиков и одна мысль среди них: песня. Песня веселая полагается, а то обряд неполным пройдет, не найдут гхтани свою дорогу. А в голову, как назло грустные только лезут. И одна среди них из самой любимой книжки. Как раз о дороге, которую ищут и обязательно найдут. Замечательная песня. Только тоже грустная. Один припев у неё весёлый. Недолго думая Динка припев и загорланила, лихо, подражая морякам (ну, не настоящим, конечно, откуда ей настоящих знать, а тем — из книжки). Кивнула Афоне на гитару, ещё и рукой указала, для верности. Играй, мол, давай! Весели! Сойдет, раз гуслей не взяли.

Хлопнем, тетка, по стакану!*
Душу сдвинув набекрень,
Джон Манишка, без обмана,
Пьет за всех, кому пить лень!
Грин, «Корабли в Лиссе».
Стихотворение полностью, кто не знает (но вслух Динка поет только припев, который в отрыве сойдет за веселую песню).
Отредактировано 14.11.2017 в 14:46
43

-- Греет, -- кивнул Афоня. -- И разум горячит. Нужно крышку свернуть, -- показал в воздухе, как.
И над словами вожака задумался. Силу предлагает. Выбор очевиден. Не из желания кому-то что-то доказать сталкерит Никитин. Из любопытства. Жажды знания. Значит, первое. Но... Есть вещи и поважнее.

Вздохнул парень. Головой мотнул.
-- Спасибо за предложение. Но принять не могу. Младшего найти надо. И... -- совсем забыл ведь! -- Пёс у меня потерялся. Убежал. Тоже сгинет ведь. Пойду я, уважаемый гхтани. Спасибо за гостеприимство. Я вернусь. Своих найду и вернусь. Тогда и выпьем.

В подтверждение своих слов поставил рюкзак у стола. И гитару рядом. Снова головой покачал, теперь Диньке. Не время для музыки.

Пошёл искать.
Отредактировано 14.11.2017 в 11:34
44

Саня Та самая
15.11.2017 00:24
  =  
Ну и ну! Пока Саня озадаченно озирался по сторонам в попытке понять – от чего же смолкли травы и ветер, листочек, окроплённый жидким золотом, исчез, как не бывало! Мальчонка в ступоре почесал затылок, все не веря своим глазам, а тут ворона! Как подлетит! Как раскудахтается! Сашка даже перепугался весь, едва сам не вспорхнул – так руками замахал со страха!

- Да понятно! Понятно! – отозвался ребенок с каким-то нетерпением, несогласием в голосе, отвечая вороне.
От чего-то ему показалось, что в птичьем вопле запрет яростный прозвучал. Да и мальчик в общем-то не собирался всю траву из пузырька поливать веселья ради, и пить тоже пока не торопился. Пусть лучше полежит зельице, авось пригодится!

Вот только в чем, для чего оно сгодится-то? От Жданчика прятаться? От друзей? От друзей он и так хорошо спрятался невольно, вон – не найдут никак! Но в душе все равно трепетно: это же надо такое в руке держать! Силищу такую! Секретище такой! Это ведь всей науке, всем учебникам скучным – находка небывалая! Отдать на опыты, или себе присвоить? Тут Саня и растерялся… И страсть обладать самому таким даром сильна, и миру поди пригодится – жадиной быть не охота.

Дилемма совсем закружила ребятенку голову! Если бы не манящие запахи шашлыка, Саня бы так и простоял час-другой, расписывая самому себе все «за» и «против» дележки находкой. А так он хоть, все погруженный в мысли, автоматически побрел туда, откуда веяло костром и жареным мясом. Шашлыков вроде бы компания не сговаривалась брать с собой, но может быть там другие ребята пировали, такие же прогульщики? Можно ведь и к ним примкнуть? Все лучше, чем одному, с вороной…
45

Макс Dredlord
15.11.2017 04:27
  =  
Самый беспечный из всего квартета молодняков, тем временем, упёрся задом в край стола, скрестил ноги между собой и смачно хрустел яблочком, наблюдая за выкрутасами Чубаки старшего. Всё никак не мог понять жадина Макс на кой фиг ребятня все оставшиеся припасы рогачам-то отдала? А чем прикажешь ему стало быть питаться на том же обратном пути?! Чубаки то уже к тому времени поляну свернут, да и разбредутся по своим Чубако-норам. Эх, дурачьё!

Возвёл Макс хмельные очи к небу, когда Афоня с этой миной своей кисло-серьёзно, вместо того, чтобы бухнуть с муже-лосями по-человечески опять начал телегу опостылевшую толкать. Да не пропадёт Санёк в топях, с чего ему пропадать-то? Нормальный пацан и в огне не горит и в воде не тонет. Во! А Буран… эээ… плохой пёс, непослушный! Как найдётся, Макс ему ещё всыплет обязательно! Короче махнул хулиган рукой на Индиану героического, да переключился на более податливых к кутяжу особ.

Динка дала джазу, конечно. Ей бы в театральных постановках выступать, или с пацанами за гаражами бухать. И там и там оценят её умение речи толкать такие витиеватые. А уж умение так мастерски за воротник закладывать и вовсе в рядах шпаны местной фурор произведёт! Заулыбался Макс увидав румянец на щеках девичьих. Ещё пару тостов таких и готова будет девчонка. Тут главное во время попойки самому раньше времени под стол не утечь. Хмель в крови играла, на подвиги хулигана вновь тянуло. К Динке уже потихоньку подползал Дон Жуан этот поддатый, рядышком собирался присесть, стукнуться с ней пару раз кубками, руку на бедро невзначай положить, а там…

А что случилось бы потом, увы, узнать уже было не суждено. Спас Динку от лап развязных Чубака один чрезвычайно борзый. Качнулся Макс на месте, врасплох его застали такими наездами. Шею согнул, да с прищуром на смельчака рогатого зыркнул. Добротная зверюга его на бой вызывала. Огрёб бы Макс таких люлей несусветных, кабы в рукаве у него туз пиковый не лежал. Кстати где туз-то этот? А туз уже дрых без задних лап! Заорал Макс в голове своей:

- «Ты чего расплылся, змеюка ленивая?! Скажешь не знал, что без пьяной драки не одно хорошее застолье не проходит?! Подъём! Чубаку одну на место поставить надо!»

А вслух только вякнул так нахально и громко:

- Да я гляжу Ычектани ты пораньше остальных рогачей отъехать рвёшься. Ща организуем… не вопрос, - схватил Макс со стола ближайший кубок с брагой сладкой. В себя всё разом опрокинул, губы облизнул, улыбнулся нехорошо так… да и со всей силой метнул кружкой этой пудовой Чубаке в лоб! А после на лавку прыгнул, с лавки на стол, а со стола уже на рогача воинственного, аки реслер какой. Тут бы помощь Черныша очень не помешала, но и так слегка Чубаку примять можно было. Пьяному всё по колено!
Отредактировано 15.11.2017 в 04:30
46

DungeonMaster Лисса
21.11.2017 11:06
  =  
- Кх-х-хниги, - произнес Вождь прочувствованно, словно бы пробуя новое слово на язык, напитываясь его силой и познавая суть. – Книги. – Снова произнес на сей раз коротко, отрывисто, тревожно даже и чуть приопустив мохнатые уши свои, словно бы страшась испортить новое слово повторением, но всё же повторил c рокотом глубинным:
- Книги!
И каждый раз это звучало по новому, когда оленерогий зверь мурлыкал, произнося простейшее для Динни словечко бережно и удовольстенно. Пронзительно желтые глаза вождя глядели на девочку, и распространялся тогда от монстра ощутимый жар, волны этого чарующего тепла – запах здоровой шерсти да осеннего, прогретого солнцем леса. Он сейчас на льва был похож – этот достойный старый вожак!
Звериная морда в обрамлении могучей жесткой гривы словно у сказочного льва, но уши были широкими и длинными, совсем даже не кошачьими. А из под гривы, росли могучие прекрасные рога, похожие на ветвистые рога оленя – заостренные на концах, они были украшены колечками белого металла, а густая грива местами сплеталась в косы, придавая этому существу вид достойный и какой-то дикий одновременно.
Вожак глядел на Динни задумчиво, грустно-тревожно даже наблюдал как она пьет, вздрагивая усищами в такт её глоткам. Потом оскалился вдруг и бросился в танец – в яростный свой танец, энергичный, первобытный да жутковатый в своей необузданной энергии.
Перевернулся тогда мир, Динни. Хмельной, чумной!
Разошлось пламя по венам, вскипела юная кровь – хорошо стало, чудесно стало, и еще так стало, что теперь словно бы частью этого леса ощутила ты себя, его звенящей душой. Динь. И поняла вдруг. Пройдет еще совсем немного времени, покинете вы заповедную поляну с каменным столом и никогда более не увидите народ кхтани. Ханнэков быть может еще встретите на своём пути, а вот гхтаней уже едва ли.
Растворятся миражом эти дремучие монстры, но память о них останется. Пляска эта останется. Призрачная танцующая Динни навсегда останется здесь – на этой древней поляне среди повелителей хашэтайневых лесов. И еще что-то останется. Настоящее. Осязаемое такое!
- Возьми рог Левиафана, Красноволосхэ ирримлада. Труби три раза – три раза выручит тебя из беды. Не предлагаю тебя украшения белого металла - мала ты еще дня него, покорит твою душу бормочущая сталь. Возьми лучше рог Забытого. Порадовала ты нас и меня порадовала дева.

Кивнул рогатой головой вожак. Потом помрачнел седогривый.

- Опасайся катемхьяров и не бойся эччея, дитя. Катемхьяры – не гхтани! Запоминай, ирримлада, крепко сохраняй в своём сердце мудрость камчалы. Эччей питает страх. Где страх плещется – там эччей. Где о волшебстве леса тоска болит, там будут катемхьяры. Катемхьяры не гхтани. Помни в своём сердце, ирримлада. Катемхьяры – лишь то, чем кажутся, вовсе не то, что они есть.

А веселье накалялось на поляне, а веселье разливалось пенной рекой алого цвета, готовясь завершиться положенным мордоем. И тут и там уже сражались друг с другом кхтани, не на зло сражались, а потому что кровь кипела звериная, потому что выхода требовала первозданная лесная энергия. Кто с ножами костяными танцевал друг против друга, кто шутливо рогами бодался, оскалившись в жутковатой гримасе, а Макс на Ычектани бросился, сначала на стол заскочив, а потом уж кулаками заработав как следует.
Черныш, скотина не помог – свернулся калачом и засопел пьяная гадина, но и сам Макс лаптем щи не хлебал же.
Удар, и что-то хрустит под пальцами. Второй удар – звонкой болью разливается кулак. Потом по голове получил чем-то тяжелым – помутилось перед глазами, сломалось цветное кино. Потом пинданул как следует монстра, хорошо пинданул, задорно так – охнул Ычектани. Вырвал клок шерсти из его бороды, чувствуя шелковистое тепло на своей ладони.
Затем уж царапались вы словно кошки какие, пихались, размалевывали рожи друг другу кулаками.
А глядь! Уже поёте вместе – горланите во всю глотку нечто бессвязное и очень веселое, задорное, бессмысленное одновременно. И Ычектани хохочет от всей души, утирая желтоватые слёзы сочащиеся из глаз.
- Руби рог, ирримлада, памятью будет! Хэ-хэ-хэ. Дай руку свою младой, себе на память хорошим топором возьму!
В голове восхитительно пусто, а тело силой преисполнено. Хорошо. Весело. Чудесно же!
твою руку хотят на память рубануть, разве плохо это, Макс?

- Всему время своё, Ирримлады, время праздновать и время уходить. Есть три дороги в этом мире – болотная дорога старых лефиафанов, мертвые костяные леса катемхьяров, и железная дорога проложенная гордыми иррийцами, что грызут камень и выплевывает горькое железо взамен. Идите той, которая приведет вас. Идите и примите решение своё, Быть Стене или ей уже не быть, Млады. Бойтесь Старуху и не бойтесь Эччея, потому что бесполезно бояться его. Крепите сердца.

…Только Афоня уже не слышал этой речи, только ушел раньше своей собственной тропой юный сталкер. Приятно поскрипывала земля, пахло болотцами да щедрым лесом одновременно, так по осеннему с грустноцой. Густые жирные запахи стелились по траве. Болел укус слепня, слегка потачивало нутро чувство голова.
Затихла музыка лихая, впереди три дороги пролегли – одна к железной дороги стелется себе спускаясь с горы плавно да весело, будто девчонка задорная. Такая как Динь. Вторая обратно к болотам убегает, крутая себе непокорная тропинка. Вы оттуда пришли как раз. А третья... Третья по верху в леса густо-тенистые стремиться, манит тайной своей. Запахами сырой земли обнимает. Какой пойдешь, Афонь, куда пойдешь на поиски друзей?
И у нас конец второй главы. С каждого по посту и переходим в третью.
Макс, Динни -10 к мудрости, временный штраф. Напитки гхтаней очень крепки.
Макс -10 к силе, временный штраф на три хода. Знатно отбуцкали друг друга с Нарывистым Оленьерогом. Можешь получить охотничий трофей - это зависит от твоего ответа Ычектани. Черныш доволен жизнью и храпит.
Отредактировано 21.11.2017 в 11:09
47

DungeonMaster Лисса
21.11.2017 11:07
  =  
Солнце стояло в вышине разбрасывая вокруг себя снопы искр, но на болотах заметно холодило – отсырела обувь, какой-то мелкий гнус осенний поднялся в воздух, вытанцовывая себе в вышине. Он не кусался, но забивался в глаза, в ноздри. Противная эта мошка – она не мучила, но надоедала ужасно.
Ворона улетела, летучка эта предательская, а пузырек приятно грел руку, заставив твою кисть даже покраснеть немножко, Саня. Иногда из под пробки вылетали языки огня – тогда мерещились запахи чуждые в воображении, мерещились дальние края и затерянные миры, виделись монстры великолепные, виделась отчего-то темная и страшная шахта впереди. Та самая, к которой вы должны были прийти.
Шашлыком пахло всё вкуснее, все одуряющее и жирнее, но и лужи теперь глубже попадались – гадкие такие темные зеркала норовящие заманить в ловушку.
Вдруг на островок какой-то выбрела ты, заприметив фигурку вдалеке. Одинокую. Совсем даже не компанейскую.
Тощий чужак сидел возле костра поджаривая мясо, худой и острый на вид высоченный человечина. На голове шляпа соломенная красовалась, а лицо надежно скрывалось в тени. Веточки какие-то, костяшки, украшали шляпу наподобие рогов оленьих. Теплая накидка скрывала очертания согбенной фигуры.

Вдруг шумно принюхался чужак вывалив язык наружу, аки псина.

- Эээээ! – произнес значительно. Снял мясо с вертела, хищно, жадно даже вгрызаясь в свой кусок. Зачавкал смачно. Зарычал от удовольствия. Снова принюхался. – Выходииии! – протянул. – Чу-у-ую твоя.
Отредактировано 21.11.2017 в 11:08
48

Динке никогда ещё не было так хорошо. Какой чудесный, изумительный напиток! Теперь понятно, почему папа время от времени добавляет в свой кофе ложечку коньяка. И почему они Динке такое запрещают? Девчонка даже мимолетно обиделась на родителей. Ведь так чудесно и вовсе ничего плохого в этом нет. Только хочется петь и плясать. Она и плясала так, как не отплясывала даже на городском конкурсе юных театральных исполнителей, где их школа заняла, между прочим, третье место. С конца. Заняла бы и первое, если бы не Динка. Мысли бежали как-то странно, даже для нее, перескакивая с родителей на школьный театр, а с него обратно на гхтани, которых надо обязательно почтить еще одной чашей. Чтобы дорога в новом мире уж точна была без колдобин и тупиков. И ещё одной. Чтобы уж наверняка. В какой-то момент Динни почувствовала, что очень устала танцевать и стоит прилечь отдохнуть. Вот прямо сейчас. Макс, кажется, с кем-то дрался. Раньше бы это Динку огорчило — вот опять нашел неприятностей на свою голову, вечно он так, а сейчас почему-то показалось ужасно забавным. Макс дерется с молодым рогатым гхтани. Будет рассказывать во дворе, а ему не поверят. Хи-хи. Пусть почувствует себя в ее шкуре. Вот Динке тоже никто никогда не верил, когда она говорила, например, про инопланетян на спортплощадке. А ведь она сроду никогда не врала. Там же были круги!!! Таинственно появившиеся. Девочка рассмеялась. Заливисто, весело и громко. Прямо как вожак. Какой он все-таки красавчик. Захотелось вдруг его обнять. И погладить рога. Что там за такие красивые колечки? Но тут сквозь звенящую в голове россыпь тысячи колокольчиков каким-то чудом пробился смысл сказанных Вождем слов.

— Катемхьяры – не гхтани! — повторила она почти шепотом, перестав смеяться. — Я запомню, Вождь. Я запомню это. И... тебя. Вас всех.

Она низко поклонилась, умудрившись каким-то образом не упасть, и протянула руку, принимая рог. Он показался теплым, почти горячим. А ещё невообразимо красивым. Динни хотела засунуть подарок в рюкзак, но вдруг, что-то вспомнив, сунула его за ремень джинсов. Кажется, именно так их и положено носить.

— У меня тоже есть дар для тебя и для всех гхтани. Мы больше не встретимся, но может быть там, куда вы уходите, вам понадобится умение далеко смотреть. И тогда вспомните о нашей встрече, — Динни сняла с шеи бинокль и протянула Вождю. Она показала, как отвинчивать крышечки, куда смотреть и где подкручивать, чтобы даль становилась близью.

— Удачи вам на ваших дорогах.
Отредактировано 22.11.2017 в 07:01
49

Саня Та самая
22.11.2017 23:28
  =  
Нда… Не самое приветливое и приятное место для шашлыков выбрали! Сырость-то кругом какая! Мошкара доставучая! Промозгло, гадостно и совсем не романтично для пикника на природе. Есть в пригороде места и посимпатичней! У реки вон, или у железки даже. У Саньки на болоте что-то аппетит совсем не просыпался, с такими-то дивными ароматами вокруг!

А вот и компания мясоедов! Сиротская какая-то, всего один тощий дылда у огня мясо уплетает. Копошится там себе, сидя к незваному гостю спиной, и, на первый взгляд, увлеченный своими делами, Санька не замечает. А мальчонка даже растерялся. Не то он ожидал увидеть, а теперь и не знал – стоит ли беспокоить одинокого скитальца, или не стоит. Но видно слишком долго решал, долго искал ответ, сверля взглядом пирующего в компании мошкары чудака. Голос из-под шляпы доносится, приметил скиталец мальчишку, странно так говорит, словно иностранец.
- А я что… А я и не прячусь. – гордо и бойко заявил Саша, неспешной, но уверенной походкой направляясь к костру, - Я гулял, почуял запах шашлыка, и подумал, что друзья мои тут пируют. Дай думаю, загляну на огонек. А тут вы.

Парнишка деловито подтянул штаны, одернул промокшую курточку, щеки грязные рукавом утер и принялся из сапог великоватых Афониных воду выливать, стоя на одной ноге, аки цапля, очень неуклюжая цапля.
- Вы, дядь, не знаете, в какую сторону шахта заброшенная? – кряхтя и балансируя на одной ноге, вежливо попросил помощи мальчик, - Я чутка заплутал в тумане-то.
50

Макс Dredlord
23.11.2017 07:14
  =  
Ох Черныш, ох скотина вероломная, обожравшаяся! Бросила Макса одного со звериной этой рогатой разбираться. С Чубакой лютой, двухметровой и могучей! Коль бы брага коварная мозги паренька в губку не превратила, может и поостерегся бы хулиган на этакого минотавра с одними кулачишками своими юношескими лезть. Так неееет, куда уж там! Словно ошалевший тореадор на быка прыгнул. Как только рога заостренные насквозь героя не проткнули. Та ещё загадка.

Зато руками махал, как последний раз в жизни. Все костяшки в дребезги разбил об шкуру эту дубовую. Только таких титанов не кулаками надо обрабатывать, а кувалдой пудовой. Может тогда толк какой и выйдет. Однако, Макс буквально всю душу вкладывал в драку с Ычектани. С рвением и отдачей соперника ушатать пытался. Не без последствий обошлось, конечно. Прилетело и хулигану пару раз. Хорошо так прилетело, сломалось может даже чего, или лопнуло в теле Макса. Да ток фигня всё это. Пойло-то рогачей чувствительность отняла напрочь. Как груша мясная болтался парень. Эт уже утром надо глядеть, что в Максе целого в итоге осталось. Если сил встать у парня хватит, конечно, после пьянки этой вековой.

А дальше и вовсе возня несуразная пошла. Прилип Макс к Чубаке, как клещ какой-то, и давай рогача трепать. Лягается, ногти ломает об шкуру проклятую, в ухо мохнатое зубами вцепился и тянет. Ну прям как кот пчелой в зад ужаленный. Весело, короче. До слёз.

А что случилось дальше Макс вспоминает уже с трудом. Помнит, как орал чего-то непонятное. Видать с какого-то фига решил, что язык рогачей минут за десять успел выучить. С позиции ужратого в усмерть юноши очень даже всё классно получалось. Ну прям певец оперный в Максе умирал! В реальности песнь его больше походила на вопль ополоумевшего кота, которому хвост гиря прижала. Ещё помнит, как к Ычектани жался. Видать побрататься с Чубакой успел, ну или просто ноги держать тельце пьяное наотрез отказывались и поэтому вис на рогаче, как на канате.

Сделка ещё помнится юнцу по нраву пришлось. Ну а чо? Прикольно же! Как однорукий бандит будет. А если ещё и крюк где надыбает, то и вовсе пиратом можно стать! Аррррр. Якорь мне в глотку! Остановило пьяницу, как ни странно, попытка вновь свою кружку спиртухой наполнить. Ухватился Мак одной рукой за кувшин, другой за кружку и… завис. Не сходился ребус чё-то. Как брагой себе стакан наполнять-то с одной рукой? Придерживать же кубок надо, чтобы не расплескалось! Затряс Макс головой своей глупой в сомненьях страшных.

- Чёт лажа какая-то, Чека… не помню, чтобы мы с пацанами руки у друг друга на вписках рубили… По-моему, ты просто ужрался в щи, - залился безумным смехом Максом. Потом раз из кармана нож свой швейцарский достаёт, да лезвие Чубаке в руку вонзает, - На вон… кортик мой именной. В зубах им будешь ковыряться, да вспоминать, как я тебя сегодня здорово отмудохал! Для корешей не жалко, чо.

Ну и Динку хулиган, конечно, помнил. Пялился на неё жадно так, зубами скрипел, добраться до девчонки всё хотел, да не срослось. К счастью, наверное. Мало ли чего Макс в состояние своём убитом учудил бы. Шарахалась бы от него Динка до конца жизни тогда бы. Хорошо всё сложилось, короче.

А что там дед-Чубака нёс, в башке Макса совершенно не отложилось. Нуднятину скорее всего. Старпёры они такие, любят языками почесать с поводом и без.
51

Шёл Афоня по топи да укус почёсывал. Улыбался. Воздух сырой вдыхал глубоко, на мошек дул. Впервые за день чувствовал себя в своей тарелке. Один. На природе. Сам с собой. Не нужно ни за кем приглядывать, ни с кем говорить. Ответственность? Полная. Но только за себя. Радовался парень. И отдыхал. И Санька с Бураном выглядывал. Звал иногда.

А на развилке загрустил. Манили дороги нехоженностью. Но делу время, а потехе — час. Скрепил Афоня сердце. Решил крепко никого и никогда с собой более не брать (ну, может, Диньку (от мысли остаться с ней наедине заалели щёки), да и ту на коротком поводке). И обратно свернул. На тропку, что из болот вела. Санёк ведь позади остался. Если не заблудился и не забрёл куда-нибудь.
52

DungeonMaster Лисса
01.12.2017 13:24
  =  
...
Закрыто. Переходим в третью главу.
53

12
Партия: 

Добавить сообщение

Нельзя добавлять сообщения в неактивной игре.