[WOD]Regent du sang, Esclave des sept | ходы игроков | - 3.2. Поиски спрятанного (Боджинг)

Младший с готовностью откликнулся на призыв.
- Наш хромой товарищ плетется слишком медленно, пап. Я пойду гляну, а ты посторожи его здесь, - сказал он, как будто идея пришла ему в голову без помощи Боджинга.

Отец коротко кивнул - тон младшего звучал убедительно. Они не ожидали засады прямо на своей территории.
- Как вам пришло в голову ночевать в замке, болезный? - обратился он к медленно поднимающемуся Боджингу. - Там же холодно, страшно и нет удобств.

В ответ китаец сообразил нечто невразумительное про то, что нога болела, далеко идти не получилось, а в замке свободно. Старший только закатил глаза.
- Мы уж подумали, что там привидение. Хех.
- Привидения разве бывают? - улыбнулся китаец.
Оба посмеялись.

Младший долго не возвращался, и парочка решила отправиться его искать, тем более, что Ляовей "отдышался и пришел в себя", а "его другу требовалась помощь". Едва они пересекли порог как со второго этажа послышался лязг металла. Это заставило отца подняться наверх, чтобы посмотреть. Боджинг поспешил за ним так быстро как только смог. Отец со своим мечом стоял над доспехом с задумчивым, пустым взглядом. Он повернулся к Боджингу - глаза белые без зрачков - и сказал очень странным тоном, в котором сочетались нотки собственного голоса и высокий гневный сверхъестественный пафос призрака.

- Совершилось. Теперь вы должны отвести его на могилу моего брата в монастыре Кармелиток. Я не смогу говорить с вами, пока мы не будем на месте. Делайте то что должно и поторопитесь, мне нельзя надолго покидать замок.

Из-за плеча послышался напуганный дрожащий шепот Люсии.
- Призрак оседлал человека и проник через нос под кожу. Как эксперименты в лагере.

Не хватало только, чтобы ее снова начало колотить.

Затем глаза человека прояснились, и он добавил.
- Ну и где ваш болезный друг с переломанными ногами?

- Вон там, смотрите. - показал Ляовей в противоположную от себя сторону.

И стоило мужчине отвернуться, как Ляовей попытался впиться зубами в его шею в проклятом поцелуе. Не для того, чтобы насытиться. Нет. Лишь для того, чтобы эйфория накрыла человека и тот провалился в непродолжительное, но забытье. С Люсией не стоило разговаривать при свидетелях.

Боджинг указал мимо стандартным трюком из фильмов. Человек обернулся и старик сделал шаг вперед, чтобы его укусить, но запнулся и больно ударился ногой об откатившийся кусок доспеха. Превозмогая секундный порыв сказать что-нибудь обидное, тибетец надкусил ближайшую конечность руку мужчины - руку. Тот послушно обмяк и рухнул в объятия Ляовея. Оба полетели на пол.

Наконец, отец Боджи в ранге практически магистра, личное доверенное лицо Лоретты, многолетний спец по выживанию в клане Тремер поднялся под заливистый смех Люсии. У них было несколько минут оцепенения жертвы.

Ляовей всегда старался избегать подобных ситуация. Сейчас же, не дождавшись активных действий Люсии, ему пришлось самому проявить свои скромные боевые качества, которыми едва ли можно было похвастаться. Даже щуплая девушка разразилась хохотом от случившегося действа. Но тибетец не растерялся. Поднявшись на ноги, он засмеялся вместе с Люси, лениво отряхиваясь.

- И пусть враги наши устрашатся одного вида ужасного Боджинга Ляовея! - негромко, чтобы сын поверженного мужчины не услышал, подлил масла в огонь тремер.

Когда же Люсия успокоилась, Ляовей сделался совершенно серьезным. Нужно было доставить тело в машину и отвезти в монастырь Кармелиток. Вот только где он находится? Но сначала...

- Подожди меня здесь, Люси. И покусывай периодически этого члеловека. Он заслужил небольшой отдых и мне бы не хотелось, чтобы он пришел в сознание до того как мы прибудем на место. Я сейчас отправлю его сына спать и мы уедем отсюда.

С этими словами Ляовей неторопливо, а иначе он не умел, побрел в сторону проверявшего донжон юноши, чтобы рассказать тому что все хорошо и внушить простую мысль: "Его отец со всем разберется, а сам он хочет пойти спать. И все в порядке."

- И враги затрепещут! - подыграла странная прорицательница.

После пары ночей обработки дедуля Боджинг в первый раз услышал в ее голосе теплоту и отсутствие заслонок. Это было нелегко, но игра стоила свеч - если бы Ляовей мог испытывать эмоции и пускать слезы, то пустил бы скупую слезу умиления. Но он не мог. Поэтому ему оставалось довольствоваться своим достижением на уровне интеллекта. Интересно, как долго продлится это сниженное состояние тревожности, и как Люсии удалось преодолеть свою клаустрофобию и недоверчивость?

Но вернемся к делам.
- Его сын уже спит. Я решила не рисковать сражением сразу с двумя людьми и ... его Величеством, - сказала Люсия по-английски.

Дорога дальше лежала к автомобилю. Поскольку Боджинг не мог помочь с тяжестями, Люсия поднапряглась и взвалила мужика на плечи. Меч решили оставить в замке.
- Пойдем в обход? - предложила она. - Мало ли кто будет около домов: жены, дети.

- Да, конечно. Но подожди немного. Сначала нужно успокоить второго человека, иначе он пробудится и поднимет тревогу.

Ляовей нашел сына в старинном кресле за веревочной оградой. Тот полусидел-полулежал вразвалочку на музейном экспонате. Ну или репликой под старину. Вряд ли какой-нибудь предмет мебели мог пережить 600 лет. Старик мягко привел в чувство младшего и наболтал ему с три короба. Он приложил все усилия, чтобы звучать убедительно. Неокрепшая воля смертного не могла сопротивляться могучим ментальным способностям тибетца, он покивал и попросив больше не спать в замке отправился восвояси. Боджинг знал что жена скоро спохватится и начнет искать мужа, но доминировать всю семью на самом деле не было времени. Рассвет неумолимо приближался, а до его наступления нужно было еще проникнуть в монастырь. Кто знает, как долго призрак может находиться в теле этого мужчины. Противоестественный союз.

Люсия ждала Боджинга снаружи с телом на плечах. Хрупкая женщина с тонкими руками и ногами держала тяжеленного мужика как мешок, но без напряжения, не уставая. Очень странно это выглядело. И, очевидно, потребовало больших затрат витэ. Прорицательница была бледнее обычного.


- Давайте за мной, дедушка, - она сказала это как будто произнесла директиву, а затем поспешила к стене, чтобы пробраться в обход. Путешествие заняло минут пятнадцать черепашьим темпом, но вскоре вся троица уже сидела в машине. Человек продолжал пребывать в блаженном небытии.

Расположившись на заднем сидении Ляовей периодически покусывал мужчину, чтобы тот оставался в блаженном забытье.

- Люси, у тебя есть телефон? Можешь позвонить Герману и узнать где находится монастырь Кармелиток и как туда проехать?

Люсия кивнула и сделала как просят. Герман сказал что-то насчет гугл-карт, Люсия состроила телефону мину с высунутым языком, но сказала кротко:

- Благодарю вас, господин. Это будет сделано.

И начала тыкать кнопки. Через несколько минут адрес монастыря был у вас в руках. Здание находилось в самом центре Нанта, в трехстах метрах от реки Эрдр.

- Поехали в монастырь, Люси. Получится мимо капеллы проехать? Я буду держать его в экстазе всю дорогу.

Ляовей в очередной раз пустил зубы в человека, продлевая его экстаз.

Приехали быстро. Человек мирно смотрел свои внутренние яркие мультики и изредка капал слюнями на майку. Люсия вела. Ее манера была резкой, часто она нарушала правила. Благо что ночью никто этого не виделю Боджинг покусывал смертного и время от времени зализывал ранку, борясь с желанием еще и попить кровь. Это примерно как целовать торт и нюхать стейк. Сладкая пытка.

Наконец, телефон возвестил, что Vous etes arrive a votre destination. Монастырь Кармелиток встретил вас закрытыми воротами на электрозамке и высокой каменной стеной. Огни погашены, обитель спала. От нее веяло спокойствием и пиететом, величием затворнической жизни, которой не нужны были богатства, власть и слава. Что-то сродни тибетской философии, нет?




- Люсия, вы не могли бы найти путь в монастырь? - предложил Боджинг. - У вас это получится лучше.

- Уфф, - вздохнула беглянка из концлагеря. Это было первое проявление неповиновения с ее стороны. Но она выбралась наружу и осмотрелась, а минут через 10 вернулась в авто.

- Я попробую перелезть через стену и втащить его и потом вас, - наконец, выдала она. Есть место, где стена поменьше, и с той стороны кладбище. Только крови маловато.

Так и поступили. Люсия взвалила на плечо мужика во второй раз и понесла вдоль стены воровато, оглядываясь нет ли прохожих. Наконец, когда впереди улицы показалась река, стена действительно стала ниже. Вместо двух человеческих ростов из серого камня - полтора. Вампирша остановилась, прыгнула и с некоторой попытки залезла на гребень стены, затем подала руки и втащила тело. Настал черед Боджинга: тонкая и бледная Люсия втащила его как пушинку за одну руку. Хватка ее ладони была железной.



Вы прошли по стене и спрыгнули с той стороны на кладбище.
- Ну, Ваше Величество, мы на месте, - сказала Люсия.

Тело сначала не двигалось, а затем закатило глаза и сказало на одном дыхании.
- Это не то место, не монастырь Кармелиток! Не обманывайте меня, иначе сделке конец, а я останусь терзать вас в кошмарах-х-х-х.

Дыхания призрака хватило только на это. Действия в мире смертных привлекали внимание сил на той стороне, и он не мог долго говорить. Слушать - сколько угодно. Отвечать - нет.

- Как не тот? Кармалитки в Нанте, - растеряно потрясла смартфоном Люсия. - Что ему еще нужно?

Боджинг задумался.

Боджинг и Люсия посмотрели друг на друга и бросились искать информацию в телефоне, иногда покусывая мужика на всякий пожарный. Ляовей знал, что целая ночь экстаза не может быть здоровым времяпрепровождением для сосуда, но смотрителя замка предстояло пожертвовать ради благой цели - выяснения отношений между двумя 600-летними призраками. Телефон, тем временем, выдал лишь крохи информации после часа с гаком поисков. "Жиль де Лаваль был похоронен в монастыре на окраине Нанта" - все что можно было там узнать. Засиживаться на кладбище до рассвета не собирались ни Боджинг, ни его спутники.

- Придется искать ответ там, - указала Люсию и попросила. - Подождите здесь.

Затем она отправилась в капеллу. Настоящую капеллу, а не тремерзскую. Через несколько минут двадцать томительного ожидания и созерцания звезд силуэт Люсии снова мелькнул в саду. Она вышла из тени слегка порозовевшая и потеплевшая и поманила рукой Боджинга.

- На дежурстве есть монашка.

Боджинг прикусил тело покрепче и проследовал в обитель, ступая несколько боязливо в храме, так как он был мужчиной, иноверцем, да еще и вампиром. По всем правилам Ляовею не следовало здесь находиться. В капелле было пусто, чисто и пахло слегка парафиновыми свечами. Пожилая женщина в полной униформе кармелиток - служительниц Святой Непорочной Марии - с покрытой головой и в больших очках решала кроссворды в журнале.

- Сестра, расскажите этому человеку то, что вы рассказали мне, - тихо попросила Люсия.

Она тоже была иноверкой в чужом стане. И ей тоже было не по себе. Только Боджинг мог всегда погрузиться в колдовское спокойствие. Кармелитка подняла глаза на Ляовея и некоторое время его молча разглядывала. Кажется, она понимала кто они такие, и понимала опасность для себя.

- Старой обители уже нет, - сказала она наконец. - После революции в 1790 ее распустили, имущество и здание продали. Причем не сразу. Первый аукцион был неудачным, и только со второго раза, когда цену снизили, ее заплатил купец Жульян Гудан. В капелле устроили склад литургической мебели и органа. Могилу Франциска II перенесли в Собор, реликвию Святой Анны Бретонской отправили на переплавку в Париж, но ее потом спасли добрые люди. В начале 20 века в здании устроили театр-варьете с актрисами, потому что акустика в помещении была хорошая. А в концу века от здания ничего не осталось, оно полегло в бомбежках.

- А как же могила Жиля де Рэ? - спросил Боджинг.
- О ней ничего не сказано. Республикацы или не нашли ее, или выкопали вместе со всеми остальными, забрали ценности, а кости выкинули в канаву. В какую-нибудь яму или братскую могилу. Так часто делали после Революции. Никто не знает, чем кончил ваш маршал Синяя Борода.

- А где находилось здание обители? - уточнил Ляовей.
- В центре. Улица так и называлась: улица Кармелиток.


Поговорив еще немного с монашкой, тибетец и еврейка раздобыли координаты. Теперь на месте монастыря на улице с новым названием (ул. "Добрых Французов") находились магазин женской одежды Жемчужина Востока, магазин настольных игр "Заклинания" и магазин видеоигр Gamers.

Центр города. Там, очевидно, и лежала финальная точка путешествия.

Ляовей поглаживал бороду и думал. Все складывалось не так плохо. Люсия показала себя незаменимым специалистом. Впрочем, пожалуй, любой вампир справился бы с этими задачами лучше Боджинга. Но оставался последний шаг. Самый главный. Тот, в котором могут пригодиться его знания. И его опыт. А могут и не пригодиться. "Опыт - лучший учитель" - считал тибетец. И он старался обретать его при любом удобном случае.

- Благодарю тебя. Последние два часа ты разглядывала кроссворды и ничего подозрительного не видела. - поблагодарил Ляовей женщину, и направился прочь, увлекая за собой Люсию.

Когда тремеры оказались в машине, Боджинг взглянул на часы. Прикусил охранника замка Тиффож и обратился к Люси:

- Дело движется к рассвету. Поехали на место, а я пока поищу ближайшую гостиницу. Вдруг до капеллы мы не успеем добраться. У тебя с документами все в порядке, надеюсь? Или, быть может, ты знаешь где мы сможем укрыться на день?

Амстердамская компания Booking.com помогла забронировать ближайший к точке назначения отель в центре. Вышло дорого, но платила Лоретта. Хе-хе. По дороге вы позвонили туда, чтобы убедиться что клерк вас пустит. Часто бывало, что ночные клерки засыпали, а именно такой ситуации желательно было избежать. Заспанный голос с укоризной пообещал открыть дверь, но на всякий пожарный вы заехали за ключом.

Оставалось совсем немного времени до рассвета, а дело стоило закончить в эту ночь. С этой мыслью вы оставили машину в центре города и подхватив вконец осоловелого мужчину под обе руки, будто он был пьян, отправились в пешеходную зону. Нужная улица нашлась сразу же. Она ни слухом ни духом не напоминала о том, что здесь когда-то находился монастырь. Сейчас здесь были только стремные магазины и стремные офисы.



Как можно было здесь найти могилу легендарного маршала Франции, прародителя легенды Синей Бороды?!

- Пфффррр, - надула щеки Люсия.
- Здесь, - вдруг сказал мужчина, приходя в себя. - Под землю.

Агент оглянулась в поисках подвала, но такового не было. Следовало осуществлять проникновение через чей-то офис или дом.
- Сейчас, сейчас, - сказала она и, скинув тяжелого мужика посидеть спиной к стене, присела около замка. - Заело!

Взлом занял несколько минут, и пока она сосредоточено работала, Боджинг оглядывался по сторонам на случай посторонних. На соседних более широких улицах уже начинали работу уборщики, через какое-то время они придут и сюда. Взгляд тибетца задержался на витрине магазина неподалеку. Она вдруг запотела как от холода и на стекле узором как от очень холодного пальца проступили буквы.

"СТОП"

Узор продолжал расширяться и буквы перетекли в DU MAL , "Зло". Фразу можно было истолковать двояко, "стойте, внутри зло" и "остановите зло". Прежде чем Ляовей хорошенько подумал об этом, морозец исчез. Люсия щелкнула замком.

- Готово, дедушка.

Внутри оказался подъезд дома с лестницами наверх и вниз, дверями в коммерческую недвижимость по бокам. Вы выбрали лестницу в подвал и застряли перед очередной дверью. Люсия присела перед новым замком, и отдернула руку.

- Ай! Ледяной!

Человек - точнее призрак внутри - снова закатил глаза и подал голос.
- Мы на правильном пути. Сломай это.

Люсия в очередной раз за ночь собралась с силами и грохнула дверью. Вышло неудачно, и в доме мог кто-то проснуться. Она даже не спросила совета у дедушки, а просто повиновалась голосу из-за той стороны могилы. Боджингу показалось, что он слышит, как кто-то кричит шепотом, а сумерки сгущаются. Температура воздуха упала на градус.

Подвал оказался совсем другого плана - старый, со сводчатым потолком. Он был разделен деревянными перегородками на маленькие кубышки для складов отдельных квартир и офисов. Кое-где стояли старые велосипеды. Рене дэ Рэ вдруг встал отдельно от Люсии и Боджинга и принял нехарактерную для смотрителя замка Тиффож позу со сгорбленными плечами. Он покрутил белыми без белков глазами и обратил внимание на огнетушитель на стене. Схватив его, человек начал звонко долбить пол в углу помещения, бормоча под нос на архаичном языке, похожем на французский. Похоже, его не заботило, что люди могут сбежаться на шум.

- Мой любимый братец!
- Сколько лет!
- Сколько зим!

С третьего удара камень треснул, и помятый огнетушитель был отброшен в сторону. Человек принялся выворачивать куски пола, не щадя рук. Под осколами стала вырисовываться какая-то новая плита. Воздух наполнился потусторонним шепотом. Люсия съежилась и сжалась в угол, ее тясло. Она зажимала себе рот рукой. Человек тем временем начал ломать новую плиту - на которой за пылью виднелись какие-то буквы.

- Ты не рад меня видеть? - воскликнул Рене.
- Что же? Я пришел освободить тебя! Ты слишком долго задержался на пьедестале.
- И меня, ты прав, - отвечал Рене невидимому собеседнику. - Как только я уничтожу твои оковы, мое искание будет завершено. Я стану Властелином Смерти, свободным и могучим.
- Разве ты не хочешь могущества для своих родных и близких?
- Жиль, Жиль, старший братец, ты вечно думаешь только о себе.

С этими словами Рене пробил дыру в новой плите и запустил в нее руку. Пошарив в затхлом пространстве внутри, он извлек горсть щебня, посредине которой лежал маленький и совершенно истлевший черный железный крест.
- Вот она, последняя ниточка от Жанны. Вот что питало тебя все эти годы Жиль! Теперь я просто сломаю его...

Человек потянулся к кресту свободной рукой, но едва он дотронулся до предмета, как пальцы мгновенно почернели и застыли.
- Ааархх! - завопил Рене и выронил крест на пол. Тот упал рядом с огнетушителем. Впервые за несколько минут призрак вспомнил о существовании Боджинга и Люсии.
- Сломайте его!!!

В воздухе мелькнула фигура невысокого, но крепкого человека, который поднял руки над крестом в жесте защиты. Он сказал что-то, но звук не проник через Саван, защищавший реальность от мира теней.

- Выполняйте свою часть сделки, Каиниты! - крикнул Рене. Его голос стал сиплым и совсем неестественным.

Разбушевавшийся в подвале обитаемого дома вызывал серьезное беспокойство. Того и гляди в порядком порушенном подвале могли появиться совершенно ненужные свидетели потустороннего действа. И их бы непременно пришлось ловить. Поэтому когда призрак Рене начал ломать пол, Ляовей спешно прикрыл дверь подвала и попытался заблокировать её, но две наполовину облысевшие метлы и одно металлическое ведро не смогли бы помешать случайному свидетелю. Ударившийся об пол огнетушитель оказался очень кстати. Он, разумеется, не забаррикадировал дверь основательно, но, по крайней мере, мог дать несколько секунд прежде чем пара глаз устремится из дверного проема в древний подвал. А еще оповести о таковом желании незваного гостя.

Разъяренный призрак Рене в ярости разговаривал сам с собой, и это казалось настолько диким, насколько вообще может быть чуждым этому миру призрак, захвативший контроль над человеческим телом. Подобного не ожидал даже Ляовей. Сколько силы в нем, раз он покинул место упокоения, ради одной единственной цели - мести. И тут Боджинга осенило. Ярость. В ней была заключена мощь призрака. Ненависть к брату питала его многие столетия. Выброшенный за черту колеса Сансары, он, как и каиниты, оказался вне бесконечности жизни и смерти. Вне череды смертей и перерождений.

- Ааархх! - завопил Рене и выронил крест на пол. Тот упал рядом с огнетушителем. Впервые за несколько минут призрак вспомнил о существовании Боджинга и Люсии.
- Сломайте его!!!

На мгновение Ляовей оцепенел. Явление еще одного, судя по всему более слабого приведения, не осталось без внимания тибетца. На пути к знанию Боджинг оказался ввязан в это противостояние и ему, только ему необходимо было сделать выбор. Он осторожно наклонился, пытаясь поднять невзрачный христианский символ. Что будет, если выполнить просьбу призрака? Уймется ли Рене? Но... в таком случае он получит новую жизнь. И кем он станет? Новым Сталиным? Гитлером? Пиночетом? Отправить его в небытие, но как? Крест жег призраку Рене плоть, но вера... сила креста заключалась в чем-то ином. Истинной всеобъемлющей вере владельца или чарах. Ляовей зажмурился и сомкнул в кулаке крошечный железный символ христианской веры.

Крест действительно был очень холодным, настолько, что просто горел в руке. Температура обожгла Боджинга и доставила ему боль. Такую, что внешний мир вдруг вырубился на мгновение. Мысленному взору тибетца предстал высокий костер, вокруг которого собралась большая толпа. Все смотрели на него, на Боджинга, а он смотрел на них сверху и горел в пламени, превращаясь в очистительных муках из человека в легенду. Его волосы занялись, его возглас огласил округу - это был женский возглас - и его душа рванулась прочь.

Совладав с собой, Ляовей открыл глаза. Пальцы не "обгорели" как было с Рене, и не превратились в кусок льда с органикой внутри. Он удержал боль в кулаке. Теперь Рене в теле человека и размытый призрак его брата зависли над вампиром и каждый призывал его сделать что-то.

- Ну же, сломай! - кричал человек. Он оглянулся вокруг в поисках какого-нибудь тяжелого предмета.
Призрак что-то говорил, но его слова не были слышны. Он вытянул руку в сторону Рене как будто в ударе или прикосновении. Правую руку, ту же самую, в которой Боджи держал крест.

Оказавшись во власти нахлынувших видений, Ляовей в растерянности стоял между двумя призраками, безразлично переводя взгляд с одного на другого, а в мыслях находясь в совершенно ином месте. Каждый хотел что-то от него получить, открывая рот в безмолвной мольбе, крича и стеная, подсказывая жестами и просто сверля отсутствующими зрачками глаз. Каждый пытался им манипулировать, ведь Боджинг оказался судьей многовекового спора двух братьев. Тибетец согнул в локте руку и еще раз внимательно посмотрел на древнюю реликвию, а затем... одновременно выбросил руку вперед, впечатывая железный символ в грудь Рене, и оттолкнулся ногами, наваливаясь на него всем телом...

Рене совершенно не ожидал нападения, тем более что непохожее на французское лицо тибетца было всегда так тяжело прочитать. Ауру тоже: Боджинг всегда был под ритуалом, всегда в спокойствии. Он, пожалуй, и сам до последнего момента не знал что сделает. Его выпад застал призрака врасплох. Крест в руке моментально охладился (или нагрелся?) до нестерпимой температуры, похоже, призрак Жиля прокачивал через него какую-то силу.

Человек и хромой вампир покатились по полу, однако человек не сопротивлялся, его движения больше напоминали марионетку, у которой внезапно отрезали ниточки. Раздался душераздирающий женский крик. Ляовей поднял голову: это кричала Люсия. Она быстро перестала и только шептала "Ги Хенном, Ги Хенном, Ги Хенном", глядя куда-то перед Ляовеем и выше. В воздухе появились какие-то неясные очертания, тени. Одна из них напоминала темную дверь органической неровной формы - даже не дверь, а щель в пространстве. Из нее дохнуло могилой, дохнуло затхлым воздухом каменного мешка, как будто ты замурован в замке и оттуда нет выхода.

- Нет! - Нееет! Только не Лабиринт! Только не Боронение! - прогромыхали истошные отрицания Рене.

Затем все исчезло. И замолкло. Только в воздухе кружились снежинки.

Люсия зажала себе рот рукой.
- Его схватили щупальца и утащили прямо в Ад, - сказала она Боджингу, когда смогла говорить. - Я никогда не видела ничего столь ужасного, даже тогда, в 42-ом. Я думала, что Ад есть только на земле, - подумав, добавила она. - Идемте отсюда, скоро пожалует полиция.

Смотритель Тиффож тем временем начал приходить в себя. Он застонал, но пока еще не видел, где находится.

Ляовей так и не понял до конца что произошло. Только сумбурное объяснение Люси позволило приоткрыть завесу тайны. И придти в себя после случившегося. Но торопиться было никак нельзя...

- Пойдем скорее, пока не пришли свидетели. Вот только смотрителя нельзя здесь оставлять. Давай отведем его в неприметное место, и там я объясню ему что он должен сделать. А потом можно будет спокойно отохнуть.

Ляовей повернулся к смотрителю и неловко попытался поднять его. Он хотел внушить одну очень важную мысль. Человеку нужно было внушить необходимость обязательно найти крепкий алкоголь и пить, пока силы не покинут его. Лишь после этого можно было быть спокойным за минувшую ночь.

- Вам надо выпить. Много. Пока силы не покинут, - сказал Боджинг и захромал по лестнице наверх, сжимая в кулаке крест.

Люсии уже и след простыл.
- Хей! Хей! Стойте! Я вызову полицию, - закричал какой-то мужикна лестнице. Что-то в его голосе подсказывало Боджингу, что полиция уже в пути.
- Поберегитесь, - подсказал он.

Мужик отступил на пару шагов и спрятался обратно в квартире. Зачем рисковать своей шеей, если преступник и так уходит. Тут из подвала поднялся сторож замка Тиффож.
- Где ближайший Super-U? - спросил он совершенно не понимая где находится.

Ляовей ковылял на одной здоровой ноге и, наконец, запрыгнул машину. Люсия уже была за рулем. Небо над городом светлело, и пара вампиров еле влетела в гостиничный номер, когда страшная дремота одолела их.

- Дедушка, - сказала тремерка каким-то теплым тоном, семейным. Она засмеялась. - Мы сделали это.

День опустился на город.

Следующей ночью, когда Боджинг и Люсия уже собирались уходить из номера, зеркало в прихожей вдруг заиндивело и на ладонь тибетца упала снежинка. Буквы, которые проступили на стекле, заставили Боджинга улыбнуться несмотря на ритуалы.

Осада окончена, но
Маршал с вами