I Lost My Star in Krasnodar | ходы игроков | Дар богов

Глеб повернул голову к запрыгнувшему в машину Гарри:
- Don't staying with Barby-boy, yeah? - в глазах промелькнула злая усмешка.

- On entirely enrelated topic: Harry, could you make this car invisible for cops of the check-point? Not only car, but all of us too, of course, - Глеб продолжил совершенно светским тоном.

В машину Гарри запрыгнул на всё то же пассажирское сиденье рядом с водителем, которое покинул экстравагантым и очень эффектным способом, удобно уселся и ответил Глебу:
- Yes, i can make us - with our car - completely invisible for insignificant minds, if you need it. - Он был немного раздражён Глебом, но совсем немного. Куда больше его раздражал голод. - But i want to eat.

- Nothing to eat here, just wait till town. Also, screw invisibility: we wouldn't use same entrance as Barby, - заявил Глеб. Он продолжил вести машину в объезд.

☥

Сиденье «Хёндай» было омерзительно-липким и мокрым. Влага сделала его холодным, и тогда Барб включил подогрев сиденья, из-за чего аромат крови, и без того сильный, стал практически таким же плотным, как патока. Не помогал даже тот факт, что Агенобарбу не было необходимости вдыхать и выдыхать пропитанный кровью воздух. Он всё же открыл окно. Так было лучше. Свежий ночной ветер вместе с воздухом проветрил и голову териона, помогая немного придти в себя после потери гуля.

Очень скоро свет фар выявил то, перед чем спасовала стая: два БТР, стоявшие в шахматном порядке, нос к носу, и целый взвод бойцов в камуфляжах и бронежилетах. Агенобарб насчитал 13: по четыре на каждом из БТР и ещё «клин» из пяти бойцов впереди. Это мог бы быть укреплённый блок-пост (тем более что за БТР виднелся пост ДПС, отмеченный, правда, английской надписью «Traffic police») если бы не одна странность. Все солдаты стояли по стойке смирно, как на параде, даже те, что выстроились на броне БТРов. Никто не шевелился. «Хёндай» Агенобарба всё приближался, но никто не шевелился.

На свое счастье Барби призвал к себе тени еще прежде, чем застава, БТРы и бойцы показались впереди. Чтобы не заставило этих людей стоять и действовать так странно, терион был уверен, что колдовство его рода укрыло его надежно. Если он сам не привлечет к себе внимание по глупости, он останется незамеченным.

И все же Барби остановил машину и притушил свет фар, не доезжая до блокпоста быть может 100 метров, 150 или около того. Мир прореагировал на резню в Белогорске и прореагировал быстро. Это стоило признать. Териону казалось, что он знал, что перед ним. Манассия любил этот трюк — один из немногих, которые Анастас Коганов так и не успел от него усвоить. После того, как он съел их волю, слуги старого графа держали себя также. Неподвижные словно статуи, если им не был дан приказ действовать. Не способные желать или хотеть что-то для себя самих. "Роботы", называл их старик.

Вентру, который правил в городе Феодосия, также обладал этой способностью. Ну, или, по крайней мере, так думал Агенобарб: что это был вентру и трюки вентру. Что-то здесь все еще не сходилось. Сразу 13 человек?

Вот так вот просто дисциплина, на которую Барби всегда полагался, не способна превратить своих жертв в бессловесных и невозмутимых "роботов". Чтобы сделать это даже с одним человеком, тот, кто знал соответствующие техники и приемы, должен был потратить как минимум несколько дней. Сделать нечто подобное сразу с чертовой дюжиной вояк? На это требовался месяц или около того.

Терион на секунду откинулся в кресле и задумался. Его руки, впрочем, по-прежнему оставались на руле, нога — на педали сцепления. Как кролик он был. Как кролик перед гадюкой. В любой момент готов развернуть иномарку и последовать примеру тех, уже побывал здесь раньше.

Возможно, бегство действительно самый разумный курс действий в данных обстоятельствах. Только глупец будет пытаться взять с нахрапу столь крепкий орешек, если он, конечно, не надумал совершить суицид с помощью копов.

Но, нет, что-то определенно не сходится! Думай. Чтобы превратить 13 человек в "роботов" надо потратить месяц. Факт. Значит, феодосийский вентру сделал это заблаговременно. Факт.

Где он держал 13 полностью безвольных силовиков все это время? Они же не могут ходить на работу, в магазин за водкой, брать у людей взятки на дорогах, трахать жен и отвозить крысят в школу без соответствующих инструкций хозяина. Все это требует слишком много микроменеджмента. Иначе — почти никакой пользы и зияющая, ходящая и дышащая брешь в Маскараде. 13 таких прорех, если на то пошло. Собственно, потому Агенобарб никогда и не планировал осваивать данную способность. Слишком много мороки, слишком малый профит. лучше подчинять своих маленьких миньонов по старинке.

Или же это не настоящие полицаи? Просто чья — ах-ха, как это называется — домашняя гвардия? Вооруженные люди, которые охраняют твое поместье от червей и дикарей, чтобы ты мог чувствовать себя в безопасности? Вряд ли даже гули. Логистика, связанная с обеспечением такого большого числа "торчков", была бы просто чудовищной. Просто обученные убивать смертные без воли, что охраняют твой дом и спят в подвале, когда они не нужны.

Ну, это возможно. Хотя тоже кажется чрезвычайным. Из всех вентру, которых Агенобарб знал лично, только Манассия держал на своей вилле такую большую стражу. Манассия же жил в Петербурге и был не без оснований уверен, что рано или поздно аколиты и картианцы попытаются сжечь его там, где он спит.

Феодосия в сравнении со старым местом жительства Барби была сравнительно небольшим городом. Вряд ли местные интриги и вендетты требуют столь серьезного штата громил под твоим началом. Пятерых хватит, чтобы идиоты оставили тебя в покое. Но не будем предполагать или думать за других, за тех, кого мы по-настоящему не знаем. Местный принц может быть параноиком или сторонником старой доброй максимы: There is no kill like overkill. Это возможно? Все возможно.

Но откуда тогда взялись БТР, бронежилеты и форма? Не, ну, в принципе, будь он сам местечковым тираном, Барби тоже бы очень оперативно взял под контроль все ресурсы местного МВД. Он организовал бы все так, чтобы техника, форма и все необходимое было предоставлено его людям по первому требованию. Хм-м, но все же. Все же.

Откуда у местных полицаев БТРы? Не, не. В принципе, это возможно. Путинская Россия, то да се. Гайки закручиваются, общество милитаризуется. Барби не следил за последними событиями общественно-политической жизни так внимательно, как делал это, когда, собственно, был жив, но он допускал вероятность того, что сейчас даже у полицейских в таком урюпинске, как Феодосия, были БТРы.

В любом случае, тут же повсюду военные базы, так? Барби помнил, что в новостях они говорили о том, что группировка российских войск в Крыму полностью автономна. Они говорили, что та способна сдерживать атаку что кораблей НАТО из акватории Черного моря, что ВСУ и нацбатов с Херсонщины хоть месяц, хоть два, хоть сколько угодно до подхода основных сил. Это только разумно, когда ты захватил новую провинцию, отрезанную от твоей основной территории, оккупировать ее по полной. Особливо, если всюду кругом враги и агенты Госдепа.

Таким образом, вполне вероятно, что где-то здесь поблизости развернута военная часть и она также находится под контролем феодосийского принца. Военную технику он решил вывести оттуда, когда Двор услышал о том, что происходит в Белогорске.

В принципе, в том, что местные Сородичи знали, что Свора взяла их в осаду, Агенобарб не сомневался.

Даже если полные сведения о боях в Белогорске еще не достигли Элизиум, то, скорее всего, Феодосию уже достигли первые белиаловцы-гастарбайтеры. Сколько их там было на поляне? 20-30 сестер, братьей и позеров?

Даже если прикинуть, что Рычащий Змей выбил половину, то это все равно оставляет порядка 10-15 разгневанных вампиров, окромя Барби и его стаи. Куда они все направились, после посиделок в лесу? Они же не растворились в воздухе и не были убраны на склад, как уже использованные декорации. Нет, нет, конечно.

Резонно предположить, что не только подопечные Барби решили продолжить афтепати в окрестных городках и селах. Стая Барби провела какое-то время в Белогорске, кто-то отправился в сторону Симферополя или куда-то еще на запад. Но кто-то двинулся на восток. Что на востоке? Феодосия. Вряд ли братья были более сдержаны, чем Саня, англичашка и децл. Они заявили о себе. Они сделали это в характерной для последователей старого доброго Противника импозантной манере. Ночной двор Феодосии, старой Каффы, должен уже знать, что пришло время сомкнуть ряды и дать отпор порочным мертвецам и варварам из окрестных лесов.

Да, чем больше Барби обдумывал ситуацию, тем более логичным все казалось. Конечно, были и какие-то нестыковки. К примеру, выделение более десятка "роботов" на одну заставку казалось жрецу чрезвычайно сомнительной тратой ресурсов. Если эти "роботы" здесь, то кто охраняет тирана, сожравшего их волю? У него, что, есть еще? Сколько, 30-40 громил и все они обработаны до состояния лоботомированных машин убийств? Не, что-то подобное было бы слишком чрезвычайным даже для провинциального безумца.

Впрочем, чрезмерное и чрезмерное — не значит невероятное. По себе Барби знал, что никогда не следует недооценивать подозрительность, мнительность и мегаломанию вентру. 13 человек на этой заставе, 13 где-то еще, а потом еще 13, что стоят с автоматами наперевес у входа в твою комнату паники и стреляют в каждую тень и каждый шорох. Если принц знал, что Свора Белиала взяла его нежную Феодосию в осаду и вот-вот ввалится в его покои, как сын Тарквиния вломился в спальню Лукреции, то ему лучше перестраховаться.

Сам Барби, наверное, предпочел бы держать своих смертных при себе, чтобы бросить в бой тогда, когда опасность обнаружит себя, но то был он. Он первым готов был признать, что, может быть, во всей этой раскладке были какие-то нюансы, о которых он не знал или не подумал. Может быть, дело в Маскараде. Он не соотносил свои расчеты с необходимостью поддерживать Маскарад. Тот, кто правил Феодосией, должно быть, думал иначе.

С этого ракурса, конечно, в том, чтобы выставить заставу "роботов" на дальних рубежах был свой здравый расчет. Они изрешетят белиаловца свинцом, сожгут его и ничего никому не расскажут. Как они опознают вампира? Может быть, они специально обучены. Может быть, расчет на то, что тот сам бросится на них. Эта идея пришла в голову даже Барби. Не следует недооценивать суицидальные тенденции детей Своры.

Атака. Лев Сатаны мертв, убит на равнинах Шема. Подданные Аквилонии спят спокойно. Ее королю не надо будет промывать мозги десяткам, а то и сотням гражданских и полицейских, увидевших что-то, что они не должны видеть. "Роботы" сделают свое дело. "Роботы" не расскажут. Хм-м, может быть, "робототехника" была не такой бесперспективной наукой, как он, Агенобарб, рассудил ранее.

Агенобарб проникся определенной симпатией к вентру-принцу Феодосии. Определенно. Тот был разумным и здравомыслящим джентльменом, знающим, что вооруженное насилие — всегда лучший выход из любой ситуации. Если бы жрец был бы здесь для того, чтобы спалить дотла его маленький город, то он воспринял бы все это как приглашение к пиру. Ах-ха... Ах-ха... Но он был здесь для того, чтобы спалить этот маленький город, так? Хм-м, похоже на то.

В любом случае, ему не обязательно было слепо бросаться вперед. Может быть, ему даже не стоит въезжать в Феодосию прямо сейчас. Может быть, следует разведать, что и как вокруг. Проблема была в том, что его мозг сейчас был как мармелад. В таком состоянии лучше не ввязываться в битву. По правде сказать, ему следовало бы предупредить о своих догадках и выводах Глеба и остальных. Он не мог напрячь волю с достаточной силой для этого.

А ведь для них может быть неочевидно, что Феодосия готова к бою и ждет. Они, должно быть, все еще полагают ее раззевавшейся девкой. Даже если их головы и посетили какие-то сомнения на этот счет, это еще не значит, что они смогут быть достаточно практичными и обезопасить себя. Нет, нет, они очень легко могут угодить в капкан. Что о них знал Агенобарб, так это то, что они были тупы и самодовольны. Тупые и самодовольные — хорошая пища для капканов. В том же, что капканы расставлены повсюду и в самом городе, а не только на въездах в него, нельзя усомниться.

Этот КПП — лишь ранняя система оповещения или первая линия обороны. В самом городе будут вырыты и укрыты другие ямы и окопы. Что можно организовать за день-два? Можно взять под присмотр наиболее привлекательные для номадов и других приезжих охотничьи территории. Все сообщения в полицию и другие экстренные службы будут тщательно мониторится. Это тоже можно устроить.

Как только неизвестные вампиры извне будут обнаружены, шериф и его архонты прибудут на место во всеоружии. Их, вероятно, также будут сопровождать "роботы" в омоновской форме. Определенно. Учитывая общий долбоебизм Александра и Гарри, считал Агенобраб, у его коллег очень мало шансов пережить бой на территории и в условиях, навязанных местными. Но что он может сделать? Что он может сделать?

Пока Агенобарб размышлял, солдаты продолжали стоять, словно живые статуи. Нет, они и правда походили на солдатиков, выстроенных ребёнком, особенно эта странная идея поставить «солдатиков» на БТРы. Не приказать им укрыться за бронёй, не приказать им сесть внутрь и нацелить крупнокалиберные пулемёты на дорогу, а просто поставить сверху, по стойке смирно, будто это единственная доступная для них стойка. Это было похоже на какое-то заявление, перформанс, в исполнении людей, статистически совершенно не склонных к искусству. Реинкарнация имератора Павла I и его прусского полка?

Подобные заставы не входили в классический сборник Княжеской обороны города. Агенобарб был на междугородней магистрали, и только чудом здесь ещё не было ни одного случайного свидетеля. Свидетели — это всегда проблемы для Маскарада, да и кто сказал, что въезжающие в город кочевники обязательно войдут через парадную, а не влезут по водосточным трубам просёлочных дорог? Нет, есть другие способы. Самое очевидное: следить за «кормушками». Бары, притоны, портовые аллеи. Шансы встретить кочевников там приближаются к ста процентам (именно потому подобные сладкие домены не раздают неонатам). Другой вариант: следить за особенным транспортом, не доступным в ближайших окрестностях. В одних городах это международный аэропорт, в других (как в Феодосии), это порт. Поставь соглядатаев там, и у тебя есть шанс пресечь нарушения Традиций. Но тратить 13 хорошо обработанных слуг на одну заставу — свидетельство крайней недалёкости Феодосийского Принца.

Ветер подул со стороны заставы и донёс до Агенобарба запах стылой крови. Много. Очень много. Если бы Агенобарб не встретил свою стаю, сбежавшую отсюда, поджав хвост, он бы подумал, что горлодёр Гарри прирезал тут как минимум взвод. Снаружи все солдатики стояли чистенькими и ровными рядами, но от заставы пахло настоящей бойней. Возможно, и не было долгой обработки и превращения людей в «роботов»? На что способен вампир, владеющий Доминированием, и не ограниченный в запасах крови? Агенобарб это знал. О, Агенобарб знал это очень хорошо.

Запах крови на ветру пробудил нечто в Агенобарбе. Нет, не голод. Он был сыт, и он не был одним из тех римских вельмож, которые стали легендой в своём обжорстве.

Нет, не голод. Страх. Оживление. Осознание.

Нет, не может этого быть. Они, что, трупы, эти полицейские? Над ними надругались, в них вошли? Агенобарб мог делать это с живыми, да. Но с мертвецами на поле резни, которая пропитала даже сам приносящийся над ней ветер красным? Нет, этого он не мог.

Что если он ошибался? Тогда он сделает нечто очень глупое сейчас. Не так плохо, впрочем. Если он не ошибся, если он угадал правильно, то ему даже не хотелось думать о том, что он делает.

— Эй вы! Вы там! — терион высунулся из окна. Его руки ударили по гудку, привлекая внимание "солдат".

— Вы птицы?

Никто ему не ответил, а с расстояния ста метров отделить овец от козлищ оказалось не так просто.

Агенобарб сел обратно за руль и осторожно подал вперёд. В метрах пятидесяти он вновь притормозил, вывесился из окна и крикнул:

— Вы птицы?

Снова молчание, но в этот раз Агенобарб получил часть ответов: все стоявшие здесь солдаты были людьми, они дышали, шевелились, некоторые покачивались от усталости, перенося вес с одной затёкшей ноги на другую. Все, кроме одного. Того самого бойца, что стоял во главе «клина» перед броневиками. Он один стоял неподвижнее статуи, как мираж, как фигурка, наклеенная поверх экрана телевизора. Неподвижная, холодная, тихая, мёртвая. Уголок рта этого вампира пополз вверх в вызывающей улыбке. Он узнал в Агенобарбе Сородича. Он ждал его.

И он ровным счётом ничего не делал.

Поняв, кто перед ним, Агенобарб тут же тупо уставился в пол — а вернее в асфальт дороги — как какой-то аутист. Нах, он мог бы посостязаться с этим мудаком. Кто первый поймает взор другого, кто первым проникнет внутрь, кто победит в состязании воли, кто подцепит душу на ниточку, то да се. Но нет. После Белогорска Барби слишком устал для такой фигни. Учитывая дюжину автоматчиков и два БТРа в распоряжении другого вентру, колода явно была стасована сейчас не в его пользу.

Что он, ковбой из вестерна или ронин из старых японских фильмов, который встретившись на одинокой дороге с другим таким тут же чувствует себя обязанным наперегонки потянуться к оружию и пустить его в ход? Вон, ветер, конечно, уже подымает пыль и, наверное, сейчас на трассу выкатится перекати поле, но... но... Хрен с ним. Были бы то пистолеты или катаны, — это одно. Вентру сражаются по-настоящему, а Барби сейчас явно не был готов к настоящей битве.

Не глядя на своего своего несостоявшегося противника, жрец переключил коробку передач, дал задний ход и был таков. Он лучше найдет себе убежище на какой-нибудь окрестной ферме. С доярками, погребом и другой фигней. Затем он подумает, как предупредить недоумков: Бивиса, Бахдеда, Скубиду и мистера Бина. Или нет — лучше он поедет в город поселковыми колдобинами. Как идиот. По крайней мере, он будет идиотом, правильно выбирающим свои схватки.

Увидев, как Агенобарб заводит машину и начинает отъезжать назад, неизвестный Сородич засмеялся. Его смех начался легко и простодушно, Агенобарб почти не слышал этот смех за шумом мотора. Сородич смеялся, смеялся, и всё не мог остановиться. И вот его смех уже усилился до гогота, он становился всё громче и громче. Такой громкий, раскатистый смех, что вампир уже не мог стоять ровно, и сгибался, держась за живот. Но децибелы продолжали увеличиваться. Даже с расстояния более ста метров Агенобарб мог расслышать, как гогот, теперь уже истерический, надсадный, на грани человеческих возможностей.

— А-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!!

Вампир согнулся пополам от хохота, его карповый берет упал на асфальт, смех превратился в хрип, а затем берет окропили несколько капель крови, брызнувшей из его горла.

— Ха.... ха... — просипел он сквозь порванные связки.

Неизвестный выпрямился, вытер окровавленные губы рукавом, отдышался. Отдышался?! Нет, Агенобарбу показалось, слишком далеко он уже был, чтобы сказать точно. Повернулся спиной, и пошёл прочь.

— Не, ну это определённо был стрига, — сказал, наконец, Агенобарб после получаса езды по бездорожью как идиот. Он, понятно, говорил это больше самому себе, нежели трупу Гоменюка в багажнике. Как бы суммируя свои мысли.

Стрига в теле Сородича, судя по всему. Уж больно то казалось не его собственной плотью, когда он смеялся. Хорошо, что он не стал сражаться с этим мудаком в глядели. Они, эти черти, птицы Дис, были одними из немногих тварей под луной, которые неуязвимы для злого глаза вентру. Ретироваться было определённо самой лучшей идеей.

Но вообще, все это было блпгоприятным значением. Если Противник послал стригу, чтобы тот благословил его путь, он определённо что-то делал правильно.

О, эта романтика сельского Крыма! О ней писал Чехов, ей вдохновлялся Маяковский, она родила Айвазовского, здесь устраивали вечера поэзии российские диссиденты, и в отпуск сюда стремились все про-советские писатели. Она чарующе-прекрасна, с кристально-чистым воздухом и кристально-ясным небосводом, усыпанным звёздами. И здесь нехрен делать. Делать. Здесь. Нехрен. Абсолютно. Вообще. Разве что приезжать в сраную Алупку полежать овощем на пляже, или полазить по какой-нибудь Мангуп-Кале, разминая ноги после полугода просиживания в Петербуржском офисе. И всё, в принципе. Продираясь через колдобины грунтовых дорог и проезжая по деревянным мостикам, по которым и пешком пройти страшно, Агенобарб чётко видел, что надо быть настоящим гением, чтобы использовать такой материал как «сельский Крым» для хоть сколько-нибудь интересного произведения белиаловского искусства.

Пару раз он чуть не застрял в кювете. Ещё пару раз приходилось затыкать нос, проезжая мимо каких-то поросячих ферм. Когда Агенобарб наконец выехал на асфальт, было только облегчение, никакой радости. При таком настрое эпичная Кефе выглядела так же уныло, как какой-нибудь Борисоглебск. Двухэтажные домики, пятиэтажные хрущёвки (некоторые выкрашены в какой-нибудь жизнерадостно-оранжевый или бирюзовый, но их суть от этого не меняется), мелкие магазинчики, торгующие цветами, телефонами, чебуреками. Пустынные улицы, пустынные парки, час до рассвета. Добро пожаловать в Феодосию.

Агенобарб остановился у подъезда первой ярко-пурпурной хрущевки, в коей он обнаружил и распознал отсутствие. Отсутствие домофонов на дверях подъездов, если быть точным.

Выйдя на машины и взглянув на уже начавший проясняться небосвод, он сказал трупу Руслана Гоменюка в багажнике.

— Я падающая звезда, прыгающая по небу, как тигр бросающий вызов законам гравитации. Я скачу наперегонки с проносящимися рядом машинами, как леди Годива чрез Ковентри, прикрытая только своими волосами. Я буду иди вперед, вперед и вперед. Меня не остановить. Да, я прожигаю свой путь через небеса, ах.

Барби потрогал свое лицо. Все еще красное, все еще обугленное.

— Раскален до двухсот градусов, не меньше. Потому они и зовут меня Мистер Фаренгейт! Я путешествую со скоростью света. И да, я все еще хочу сделать сверхзвукового мужчину из тебя.

Подумав пару секунд, жрец добавил.

— Что я хочу сказать, мой друг, так это то, что мы все еще не закончили ты и я. Но сейчас я должен идти спать. Надеюсь, ты простишь мое недолгое отсутствие.

После этого терион прошел вперед и, оказавшись у первой квартиры на первом же этаже, позвонил в дверной звонок. Он использует свой серебряный язык и полицейскую форму, чтобы войти. Он использует свой злой глаз, чтобы сделать обитателей квартиры своими слугами и подготовить себе убежище. Он позовет силу своей бессмертной крови, чтобы излечиться.

Семейство живших в этой квартире смертных стало лучшими друзьями Агенобарба с первого взгляда. Его взгляда. В небольшой двухкомнатной квартирке жили пожилая пара и их дочь, Наталия, женщина лет тридцати. И кошка, которая сразу же не взлюбила Агенобарба, но это мелочи. Без каких-либо сложностей и без какого-либо шума их дом стал его домом, и он мог устанавливать в нём свои законы как считал нужным. Проблема с днёвкой была решена.


Примерно в этот момент он услышал зов крови от своих братьев. Этот зов не был словами, но и без слов он смог передать знания о том, что его братья в беде и боятся расправы. Агенобарб знал, в какой стороне была его стая. Он не знал, на каком именно расстоянии, но Феодосия — небольшой город, и стая была здесь.

Well, fuckity fuck fuck, только и подумал Агенобарб. Нет, он не был удивлен. Он знал, что все так и случиться. Он знал, что уроды захотят поесть перед сном и будут вести себя как ебанные короли мира. Они завалятся в какой-нибудь ночной клуб, или макдональдс, или просто устроят резню посреди дороги. Там и тогда их и поймают.

Стоит ли ему вообще вмешиваться? Оставим в стороне сантименты. Его коллеги были кучкой латентных пидоров, которые чуть ли не терлись своими причиндалами о морды друг друга и через слово кричали о "братской" любви и преданности. Сентиментальность — это по их части. Вентру, к счастью, были избавлены от чувств и симпатий, управляющих немытыми массами.

Следует отметить, что Агенобарб винил во всей этой гомосятине, которая охватила его Стаю, своего недоприрученного носферату. Тот распространял везде вокруг себя токсичную сублимированную гомосексуальность как какие-то миазмы. Ха, очень меткое сравнение, учитывая, что когда-то чума сожрала Феодосию, а в средневековье они почитали причиной болезней дурные испарения. Барби похвалил себя.

Как бы там ни было. Сначала все это быдло-спартанство, овладевшее его четырьмя миньонами, казалось Барби забавным. Теперь он видел, что был не прав. Это действительно было чумой. Чумой слишком человеческого.

Смертные армии и смертные тюрьмы, он полагал, плодят эту манеру держать себя. Они и все другие места, где волосатые мужланы собираются, чтобы мериться членами. Александр был воспитан уголовной средой. Он умер, но все еще продолжает носить на себе свое прошлое как какую-то обузу. Он тиражирует эту глупость вовне. Заражает ей других.

На этом этапе его Стая уже полностью контаминирована. Они де-факто стали кучкой кавказских чуркобесов, стреляющими в потолок и уверяющими друг в своей токсичной мускулиности. Смертные могут это делать, и Агенобарб не был высокого мнения о вампирах, обезьянищих смертных. Да и вообще, сам он был как те не могущие согреться, но все еще колкие дикобразы из Евангелиона и Шопенгауэра.

О чем бишь он? Ах да, есть резонны спасти их, несмотря на их никчемность. Во-первых, допросив их, местный принц может узнать о нем. Во-вторых, учитывая стриг и черных псов на сельских дорогах, они могут понадобиться ему как мясной щит.

Он был рациональным и вежливым дикобразом, Агенобарб. Классикой немецкого романтизма, если ему будет позволено сказать. Он принимал свои решения, опираясь на более важные принципы, нежели пустые сантименты. Потому он облачился в одеяния тени и оправился на помощь ублюдкам.

И да, прежде того он сменил штаны. Измазанные в свежей крови брюки могут навести людей принца не ненужные мысли. Также, воспользовавшись своим новым второсортным китайским смартфоном, изъятым у Наташи Второй, вампир узнал, сколько у него осталось до рассвета.

Агенобарб пошёл в нужном направлении пешком, решив поймать машину по пути. Но идти оказалось совсем рядом. По стайкам убегающих в ужасе людишек он понял, что дошёл до нужного места уже через 10 минут.