Томачев:
Не стал спать, не стал отдыхать. Немолодая уже санитарка Лариса попыталась тебя удержать, да ты отмахнулся. Вежливо, но уверенно, мол, к ротному требуется. Отстала, хоть и пообещала об отлучке доктору доложить.
А ты с тяжелыми мыслями к Ивашкевичу пошел. Караульный отсалютовал, но сразу не пустил. Заскочил на минуту в блиндаж, выскочил.
- Заходите, товарищ старший сержант.
Зашел внутрь, пока глаза к темноте привыкали, отметил, что ротный только сапоги одел. Спал или отдыхал?
- Слушаю тебя, старший сержант. - Ивашкевич явно спал, по глазам видно. Кажись, не вовремя ты его поднял. Но похоже, только что лёг. - Выкладывай, с чем пришел?
Изложил ты свои вопросы. По ходу Василий Кузьмич присесть предложил - сели.
- Значит так, Михаил. Молодняка сегодня и завтра не будет. Когда будет - точно не скажу. Может быть, послезавтра, а может через неделю. У меня резерва молодых нет, это ты сам понимаешь, а когда штаб пришлет - тогда и пришлет. Информация о потерях уже направлена - значит они там, - ротный показал большим пальцем куда-то себе за спину, - знают, что нам нужно это подкрепление. Теперь по немцу твоему. Сам знаешь, что не унтер, но НКВД за него "зацепились", полезный "язык" оказался. Уж чего они из него вытрясли - мне не докладывают, но лейтенант, что его допрашивал, доволен остался. Я с ним парой слов успел обмолвиться, он рекомендовал рапорт написать о награждении. Так что пиши пару фамилий, достойных получения "за отвагу", у НКВДшника согласую и глядишь, быстро пройдет.
- Хорошо, товарищ старший сержант, если иных предложений нет - свободны. Идите, поспите, мне засыпающие на ходу бойцы как корове колесо нужны.
Волков:
С позиции ушел тихо, так, что немец и не понял, откуда смерть его искала и находила. Молча мимо караульных прошел, они тебя знают, вопросов не задают - знают, что служба у тебя такая, по ночам да по всяким темным местам шляться. Разве что окрикивают, когда сразу не узнают.
До землянки своей добрался, винтовку приставил. Теперь поспать - самое то. Но лечь не успел. Шилов заглянул, тебя увидел.
- Товарищ сержант, - жестким тоном говорит, ты отмечаешь, не чаи пить пришел. - Прошу выйти, поговорим.
Прямо как политрук, который узнал, что ты дисциплинарку натворил. Хоть он тебе и не прямой командир, но старший по званию, ещё и сам пришел. Тут не отвертеться. Вышел.
- За мной иди. - Шилов поправил портупею и не сказав более ни слова, вперед по траншее пошел. Ну а ты за ним, куда ж тебе деваться. Впрочем, не долго шли. Скоро остановились.
- Товарищ сержант, - резко начал Шилов, но не криком, а громким шепотом. - Я правильно услышал, что вы предложили рядовому Петрову пойти на снайпера учиться? Правильно или нет? Ты что, мозги простудил? Или снайперам нынче мозг в норму обязательной выдачи не входит? Ну и что, что он рядовой, что рослый? Если ему на словах 18 и у него документа нет, то это, сержант, совершенно не означает, что его надо на передовую с винтовкой. Ты что, не видишь, что пацану ещё и шестнадцати нет? Он ещё пожить не успел, а ты его уже на смерть отряжаешь? Думаешь, ты первый снайпер в роте? Я тебе скажу - не первый и не второй и даже не десятый. Ваш брат мрет не сильно реже простого пехотинца.
Короткую паузу Александр Иванович взял, кажется, только чтобы по-быстрому отдышаться после тирады, которую на тебя излил. И снова не давая тебе опомниться, продолжил, колючим взглядом тебя едва в край траншеи не пригвоздив.
- Слушай меня, Волков. Пацан сейчас при армии, при харчах, крыше над головой и при деле. Будет куда его в тыл отправить - я отправлю, а пока - некуда. Да и вернется он, сбежит - пробовали уже. Поэтому не лезь к нему со своими дурацкими идеями и со своей этой "снайперской романтикой". И учти - если пацан окажется на "передке" и хоть палец себе оцарапает, я тебя с этого света сживу, это я тебе могу обещать.
Шилов предельно серьезен. И в угрозах тоже - знаешь его, что если попал к нему в немилось - вешайся. Глаза прям стреляют. Гимнастерку одернул.
- Свободен, сержант.