Трагическая история в Нью-Хоуп | ходы игроков | Во славу Бога-Машины!

Повороты мелькали один за другим - не оставляя за собой меток, вы практически не дали себе шанса оперативно вернуться к главному входу в шахту, однако ни превращённый Богом-Машиной в стальное чудовище Малькольм, ни одержимая верой Шарлотта не заметили этого - они неслись вперед с решимостью паровоза и его машиниста, тогда как сохраняющих холодную голову Айдан просто не успел бы задержаться, чтобы оставить себе на будущее зарубку. Огромный механический гигант крошил тонкие стены, перескакивая из коридора в коридор, петлял, ведомый внушённой божеством идеей, однако с каждой минутой, с каждым новым поворотом, подаренное покровителем могущество всё слабее и слабее питало техножреца - пока, наконец, старик не вымотался окончательно.

Кожа его потеряла металлический лоск, рост незаметно уменьшился, а сам Малькольм обнаружил себя сидящим посреди кучки камней у практически пробитой им стены, в отверстии которой виднелось зияющее антрацитово-черное отверстие, словно впитывающее в себя свет.

В повисшей тишине вы слышите слабый, едва заметный плеск воды, исходящий из проделанной титаном дыры.

По мере потери Малькольмом сил, таяла и решимость Шарлотты. Очнувшись от наваждения, она на даже не сразу поняла, как оказалась в этом богами забытом месте, под многотонной толщей земли и камня над головой. Не прошло и минуты как она опять начала впадать в отчаяние.

Пусть Божественная сила и оставила Малькольма в этой проклятой всем разумным тьме, пусть он опять стал измотанным немолодым мужчиной, пусть трусливые порождения мрака скрывались от его праведного гнева, но подобная напору мчащегося локомотива вера и несгибаемая словно стальной рельс логика остались при нём. Выбраться назад по тому же пути могло прийти в голову только безумцу - скорее ты заплутаешь в нескончаемых коридорах штольни, чем придёшь к заваленному плитой выходу. Но что же делать дальше? На секунду техномаг прервал свои размышления, обратившись в слух.

- Вода, там текущая вода. А если там есть вода, значит она тоже стремиться наружу.

Не говоря больше не слова, Малькольм направился к пролому в стене, желая довершить начатое.

Дыра оказалась достаточно широкой, чтобы пролезть в нее - хотя и пришлось слегка ободрать колени. Однако старания оказались вознаграждены - за слоем древнего камня открылся вид на огромную, действительно широкую пещеру. Потолок оказался настолько высоко, что возникло ощущение, что над головой не тысячи и тысячи тонн скалы, но бескрайнее, черное и беззвездное небо - почти такая же бархатное, как в том видении, что случилось у Малькольма в коридоре у выхода.

В самом центре пещеры раскинулось подземное озеро, чья зеркальная гладь отражает, разнося по всему пространству, свет двух огромных пылающих костров, обрамляющих вход в какое-то каменное строение. Явно древнее, оно больше всего напоминает какой-то храм или дворец - полуразрушенная лестница, ступенями уходящая в воду, ведет на высоту пяти-семи метров в венчающее её строение из огромных каменных плит и колонн. Через открытые арки изнутри в пещеру так же льётся оранжевый свет огня, хотя и менее интенсивный.
Стены этого храма поросли какими-то подземными растениями, которые ранее видеть не приходилось - бледные, полупрозрачные, они словно нервы тянутся из почвы вверх, овивая собой колонный и создавая ощущение, что под храмом лежит какое-то гигантское существо, намеревающееся утянуть здание за собой в неизведанные черные глубины воды.

На противоположном от этого строения краю озера нашёлся и источник плеска - сверху, из неосвещенной темноты словно из воздуха в озеро льётся водопад, создавая клубы пара, непонятным способом мягко сияющие.

- Смотрите! Огни! - полушепотом воскликнула девушка, указывая пальцем на очевидное.
В ее интонации вновь появилось возбуждение. Видимо тот факт, что они наконец выбрались из гнетущих узких монотонных проходов шахты выдернуло Шарлотту из липких лап паники, придавая второе дыхание.
- Где есть огни - там есть и цивилизация. Или.. хоть что-то на нее похожее. Что будем делать?

То что предстало взору заблудших искателей приключений совсем не нравилось Малькольму. Вероятность того, что у костров сидел кто-то хоть немного человечный и достаточно высокоорганизованный была ничтожно мала и только последний глупец или конченый оптимист смел бы надеяться выбраться из штольни при помощи таинственных обитателей подземного озера.

- Мы будем делать то, ради чего сюда пришли - отчищать это место от скверны, ненавистной Богу-Машине.

Не тратя лишнего времени на пустые слова и бесполезные эмоции, ьехномаг зашагал к подрагивающему свету костров.

Шарлотта непонимающее развела руками.
- Ну да, окей, но вопрос был скорей в том КАК мы будем это делать? Открыто пойдем или скрытно подкрадемся?..
Глядя на уже шагающего в полный рост к костру Малькольма, она недовольно цокнула языком:
- В открытую значит...
Она пошла следом но чуть медленней, попутно проверяя оружие и держась на определенной дистанции от старика, создавая буферную зону для себя, на случай, если на Малькольма нападут и придется сражаться. Она все же не первых рядов боец.

Айдан, не успевший проронить и слова, следует за Малькольмом и Шарлоттой. Втроём вы пролезаете через отверстие и, вступив в пещеру, наконец вдыхаете воздух без угля и пыли. Влажный, застоявшийся и слегка пахнущий плесенью, он, тем не менее с каждым вдохом проникает всё глубже в ваши лёгкие, прочищая дыхательные пути от этой ужасной, всезабивающей чёрной крошки. Возникает фантазия, что те угольные люди - отнюдь не монстры и стали такими только потому, что дышали этой взвесью гораздо дольше вашего.

Дно пещеры около озера оказывается покрыто каким-то бесцветным мхом или лишайником, так что вам достаточно долго удаётся идти, не издавая вообще никакого шума.

Шум порождаете не вы. Пройдя примерно половину пути - как оказалось, достаточно длительного, вы начинаете слышать рваный ритм барабанов. Сразу вам удаётся определить, что звук идёт из этого храма и сейчас уже достаточно хорошо заметны тени, отбрасываемые находящимися там... людьми? Тени колышатся, явно пытаясь соответствовать неровному ритму, но он сложен и непонятен - если вообще есть и весь этот стук не является просто случайным, бессистемным и хаотичным боем.

Уже ближе к самой лестнице вам удаётся различить ещё и речь - совершенно асинхронную, тянуто-певучую речь какого-то мужчины, не то читающего что-то вслух, не то напевающего, не то рассказывающего о чем-то на странном языке. Спустя мгновение Малькольм понимает, что слышал этот язык - там, в чертогах Бога-Машины! Но тогда каждое слово было понятным и знакомым.

- Аборигены? Здесь?..
Удивилась Шарлотта.
- Как они сюда попали? Не думаю, что они умеют копать шахты.
Она оставалась позади Малькольма и ожидала его действий. Пытаться проявлять инициативу было бессмысленным, так как старик все равно сделает по своему.

Малькольм с ужасом улавливал знакомое звучание в монотонном стокатто не то молитвы, не то простого бубнежа. Как бы то ни было, техномаг мог поклясться своими шестерёнками, что эти непонятные субъекты имели отношение к Богу-Машине. Вот только какое? И почему всемогущий Повелитель желал их смерти? Еретики? Отступники?

- Кем бы сидящие у костра ни были, не думаю, что они лучше тех угольных тварей, что подкарауливали нас в тенях. - Мужчина пристально посмотрел на свою спутницу, будто оценивая, - Шарлотта, я думаю, нам стоит получше приглядеться к ним. Желательно не выдавая себя, по крайней мере, пока что. Вы не могли бы подобраться чуть ближе?

Впервые за долгое время Малькольм обратился к ней с просьбой. Значит он таки пришел в себя? Что так же означало, что он вряд ли сможет сейчас вернутся в ту свою всесильную форму. Похоже и Шарлотте пора было смирится с тем, что они застряли тут надолго.

Сможет ли она подобраться ближе? Если эти аборигены не обладали сверх чутьем, то может быть. Иначе один ее запах уже мог бы выдать ее - вся одежда провонялась углем и потом. С другой стороны плеск водопада неплохо маскировал мелкие звуки, а ее наряд сливался с темным окружением.
- Конечно, я попробую.

Накопленная усталость уже начинала проявлять себя, делая ее движения не такими ловкими и точными. Но это было не самое подходящее время для привала и у нее была миссия.
- Пока я буду на разведке, мне стоит обращать внимание на что-то специфическое? - напоследок спросила она старика, и, получив ответ, ушла вперед.

Шарлотта стала осторожно приближаться к храму, стараясь двигаться от укрытия к укрытию, и выискивала способ заглянуть внутрь помещения не слишком рискуя выдать себя. Она не была спецом по слежке за людьми.

- Хм, если удастся, приглядись к их одеждам. Не будет ли там узоров вроде как на моей трости.

Медленно и осторожно, Шарлотта тенью заскользила от камня к камню, подбираясь ближе и ближе к таинственному храму. С каждым шагом громада мраморного строения становилась всё массивнее, всё гротескнее и всё четче можно было различить её несовершенства - неравномерные колонны поддерживают кривой потолок. Разной высоты ступени складываются в лестницу, размещенную не прямо по центру здания. Статуи по бокам от входа поломаны и повреждения эти, кажется, вложены изначально, при их создании.

За несколько десятков метров от храма берег становится совсем уж открытым и охотнице приходится спуститься в воду, чтобы иметь возможность скрываться от чужих глаз за крупными сталагмитами, торчащими из поверхности подземного озера. По колено в воде, девушке удаётся подойти достаточно близко, чтобы в подробностях рассмотреть происходящее внутри.

Первый, кого заметила Шарлотта - высокий мужчина средних лет, бритый налысо, оголённый по пояс. Атлетичное тело его можно было бы назвать красивым, если бы не многочисленные язвы, нарывы и волдыри, которыми этот человек оказался покрыт с ног до головы. Правый его бок покрывает сплошная корка сукровицы и гноя, дающая трещины при каждом его движении, из-за которых она выглядит словно покрытая сеткой паутины.
Стоя почти спиной к выходу, он нараспев читает некие гимны или молитвы, обращаясь к своей пастве, состоящей из десяти-пятнадцати человек, в настоящий момент расположенных на полу и извивающихся в мерзкой, отвратительной массовой оргии. Бьющиеся в смеси религиозного экстаза и плотского наслаждения, эта сокращающаяся масса людей наравне со своим лидером истекает гноем и кровью из многочисленных ран на телах, нанесенных и неисцеляемых, судя по всему, намеренно.

Шипящий, рваный язык звучит непривычно и разум отторгает его, не желая воспринимать как человеческую речь.

Дальше всех от Шарлотты на высоком постаменте сидит обнажённая женщина. Её беременность бросается в глаза точно так же, как и свежие рубцы по всему телу, и какая-то неестественная ассиметричность некогда красивого лица, через которое проходит длинный шрам.

Лысый мужчина, не прекращая свою проповедь, начинает движение к ней, проходя прямо по колышущейся массе людей. В руке его блестит лезвие и беременная женщина, увидев это, откидывается назад, укладывается на постамент. Медленно, чинно, лысый приближается к ней - и в этот момент оргия начинает утихать. Больные, прокажённые, изувеченные любовники с интересом наблюдают, тянутся к мужчине, касаясь его ран и нарывов кончиками пальцев. Он поднимает руки, крепко сжимая длинный кинжал и Шарлотта видит, с каким благоговением женщина смотрит на него. Раздаётся удар. Лезвие входит в плоть, разбрызгивая в стороны кровь, которую тут же бросаются слизывать с пола и друг с друга прихожане. Болезненный крик женщины больше напоминает стон оргазма, чем следствие муки. Меньше минуты - и по подземелью разносится плач младенца - и тут же ему вторят восторженные крики людей.

Когда мужчина отворачивается от матери, показывая новорожденного остальным, охотница видит: малыш болен. Как и остальных, его покрывают мерзкие чирьи, бубоны и нарывы. Он надрывно орёт, но никто не спешит успокоить его - "акушер" по-прежнему держит его за ногу. Вновь слышится чуждая речь, хотя и неясно, кто произносит слова. Мужчина вновь поднимает нож - и на сей раз удар приходится по шее младенца. Начинает хлестать кровь, а вопль ребенка становится еще более пронзительным, хриплым - от него по коже идут мурашки, а разум стынет где-то в районе затылка, отказываясь верить глазам.

Шарлотта инстинктивно делает шаг назад, пытаясь оказаться подальше от царящего в храме ужаса. И всего лишь минуту назад дно озера было гладким и чистым - однако сейчас нога девушки попадает на большой, скользкий, поросший подводным грибом камень. С громким плеском охотница падает в воду - и вода поглощает её, смыкаясь над головой. Попытки выбраться почему-то до ужаса сложны, будто само озеро не желает её отпускать - но вот голова оказывается над поверхностью. Взгляд вновь устремляется к храму и Шарлотта встречается глазами с лысым - в его руках уже нет младенца, но остаётся нож.
- Шка! Кхра васак! - его грубый крик провоцирует толпу и пещеру оглашает крик десятка глоток - Кхра васак! Кхра васак! Кхра!

Сцена оргии будто заживо гниющих людей едва не вынудила рвоту. А то, что она находилась в водоеме, в котором, очевидно, купались и куда смывались все эти... жидкости... лишь усугубляло эффект. Лишь благодаря своей охотничей выдержке она смогла сохранить спокойствие.
Когда совершалось то, что было похоже на жертвоприношение, Шарлотта испытывала смешанные чувства. С одной стороны, будь ее тело неизличимо покрыто такой же заразой, она бы вероятно восприняла бы смерть как освобождение от страданий. С другой стороны - ребенка было жалко... неужто ему даже не дадут шанса...
Но потом лысый изъял из распоротого чрева это самое дитя, и Шарлотте стало еще мерзотней - ребенок уже был поражен той же болезнью, что и остальные... Он был проклят с рождения... Возможно все они были рождены такими?.. Тогда вряд ли это было болезнью, скорей действительно что "проклятие". Может быть их проклял кто-то из богов? Интересно, за что.
Но в то же время ей стало даже чуточку легче - раз это не болезнь, то она не должна так просто передаваться. Иначе говоря - меньше шансов для нее подцепить ту же заразу.
От светлых (относительно) мыслей ее отвлек отчаянные вопли новорожденного - лысый пырнул того в шею. Он держал его за ногу и вся эта сцена вызывала ассоциации с забиванием домашних курей - им так же надрезали горло и подвешивали за ногу, дабы спустить кровь. И они делают это с младенцем... Это было отвратительно! Даже при том, что младенец был заражен, но такими же были и все остальные члены этого "племени", так что это никак не походило на убийство из жалости. Что дальше? Они его сожрут? Не зря же на кровь матери накидывались словно свора голодных гиен... Значит они еще и каннибалы... Может за это они и оказались проклятыми?..
В любом случае, знаков бога машин тут видно не было... И это хорошо. Если бы Малькольм поклонялся богу, который ответственен за этих дикарей, то Шарлотта не была уверена, что могла бы продолжать относиться к нему с уважением. Но раз знаков тут нет, то к богу машин они отношения не имеют. Можно было возвращаться... И она хотела возвращаться, так как лицезреть это больное (во всех смыслах) действо дальше ей не позволил бы желудок...
Но в этот момент, под ногу ей попался предательский камень, и девушка едва сдержав вскрик плюхнулась в воду. В эту мерзкую ядовитую воду... Ее обхватил ужас... Она панически пыталась выбраться на поверхность, но то ли дрожь в конечностях, то ли еще что, не давали ей вырваться из холодных объятий водной массы. Но после отчаянного боя с обстоятельствами, у нее все же получилось. И она вынырнула, плюясь и корчась в гримасе испуга и отвращения...
Но ее уже ждали.
Лысый вооружен лезвием и гнойными наростами, а за его спиной еще и толпа таких же живых зомби. Ноги Шарлотты скованы водой, а ее боезапас вымок, делая срабатывание оружия ненадежным. Ни толком убегать, ни толком драться она сейчас была не в состоянии.
- Малькольм! Они не с твоим богом! Хелп!! Айдан!!!
Крикнула она в пространство над собой, задрав голову к верху. Дикарям производимые ею звуки не должны были ничего сообщить, ровно как и обращенный в гору крик не выдавал ни присутствия ни местоположение ее компаньонов.