|
|
|
Завтра на рассвете вы отплываете. Ты не волнуешься - знаешь, что происходит то, что должно. В темной пещере, изрисованной углем, нарисованные охотники выслеживают морских зверей, побеждают врагов, приносят добычу и воспитывают детей. Спокойный, знаешь, что скоро и твои деяния шаман нанесет на стены с благоволения духов. Сейчас он, старый, одетый в маску, разводит руками перед твоим лицом, удовлетворенно рассматривая результат. Отпечаток его ладони, сделанный акульей кровью, холодит кожу. Смоешь, когда вернешься с победой. - Принеси нам пищу! Принеси нам добычу! - Напевает колдун. - Принеси! Принеси! Принеси! - Вторит хор старух, рассевшихся у каменных стен. "Просят - сделаю" - Внутренне киваешь себе. - Духи сказали, набег удастся! - Прислушавшись к чему-то на мгновение, внезапно кричит шаман. - Удастся! Удастся! Удастся! - Шепот в дрожащей полутьме. "Тем более, духи сказали" - Твоя спокойная уверенность растет. ... Ритуалы закончены, воины благословлены, ты поговорил с духами и вы решили, что успех неизбежен. Время Длинных Ночей, Время Настоящего Холода близко, и кланам необходимы запасы, чтобы пережить его. Духи сказали, что не подведут народ Нута, а духи не врут. Вечер ты проводишь в юрте отца, выслушивая напутственные советы. Обычно разговорчивый старик сейчас серьезен и говорит коротко, по делу, серьезно глядя тебе в глаза: - Брать можно днем, а можно ночью. Железные рубахи боятся даже обычной темноты, Длинных Ночей они и вовсе не знают, потому все запираются в домах, когда спят. Они готовятся к зиме, собрали урожай. Пришло и наше время собрать. Ты слышал это множество раз. Все равно киваешь с осознанием важности этого знания. - Днем они увидят тебя раньше, и их копья придут быстрее - не больше половины дня есть у тебя. Но днем и ты видишь больше, не только они. День быстр, при солнце и ты должен спешить. Смотреть в оба, решать верно. - Ночь - хаос. Южане прячутся, спят, но и ты не видишь дальше своей руки. Легче напасть внезапно, труднее смотреть, что будет дальше. Труднее понимать и руководить воинами. Искать добычу тоже труднее. Но их соседи тоже спят, и придут на помощь нескоро. Впрочем, зарево пожара укажет им набег быстрее, чем сбежавшие гонцы. Ночь - как бросок костей, не угадаешь, как лягут. Но если бросающий знает, как делать, то и бросок получится вернее, чем днем. Решай сам. Умно. Понимаешь. Отец встает и, хромая, идет к мешкам. Достает оттуда что-то, завернутое в тряпицу. Разворачивает, пока возвращается обратно. - Нож железнобоких. Взял его с их воина. - Простые ножны, обтянутая кожей рукоять. Принимаешь дар, достаешь клинок молча. Серая сталь, даже на вид куда лучше вашей, тускло блестит в жирном свете очага. - Нес мне удачу. Принесет и тебе. Отец замолкает, смотрит на тебя, ждет, что скажешь. Коротко благодаришь, склонив голову. Пожевав губами, он продолжает: - Знаешь, почему я выбрал тебя, а не Йока, второго сына? Не знаешь. Йок лучший воин и лучший охотник, чем ты. И жена у него уже есть, и уважение. Ходил в набег чаще тебя. Но прозвища до сих пор не имеет, хоть и на два года старше. - Йок слишком горяч. Хорошо для воина, плохо для вождя. Плохо для того, кто ведет набег. Не медведем должен быть вожак, не акулой - а льдиной. Холодной и неколебимой. Я знаю, что о тебе думают и говорят. Но знаю лучше их, кто ты на самом деле. Из таких выходят лучшие старейшины и вожди. Лучшие даже, чем я сам. Клан знает, клан смотрит на тебя, сын. Не подведи. Такого ты от него не слышал. Думал, что и для него увалень-Анылги, почти дурачок. Приятно. Понимаешь, почему Колчок так быстро заслужил прозвище и хорошо правил кланом - разбирается. - Иди. Выспись, поешь, воздай просьбу духам. Нечего засиживаться. Силы пригодятся. Следуешь правильному совету. Советы отца всегда правильные. ... Твой кайак, "Быстрый Ветер", лениво качается на волнах. Ходят туда-сюда воины, загружая провиант. Немного - туда и обратно, впритык. Вы и на Островах живете так, потому и сильны. Такая вот суровая забота Анку, родины Нута. На скалистом берегу толпятся женщины и старики, провожают. Опершись на копье, гордо взирает на вас отец. Поднимаешь руку, прощаясь с ним, он кивает в ответ. Знаешь, что прощаешься ненадолго. Духи не врут. - Все готово. Пошли уже! - Тычет тебя под руку Бейо. Здоровяк, больше тебя, длинным молотом поигрывает, похожим на клюв снежной совы. Говорят, сам взял с закованного в железо южанина. Нет причин не верить. У тебя таких трофеев пока нет. Пока. - Быстрее поплывем - быстрее вернемся! - Хохочет Бейо. - И пир закатим! Сожру целого гуся! Двух! Он из другого клана, Барсовых Лап. Тоже сын старейшины. Они друзья Быстрых Весел. Присылают воинов и прочую помощь, получают то же самое в ответ. И сейчас треть воинов в кайаке - Барсовые Лапы. Но отец говорил, что это ваш набег, и полностью доверять ты должен только своим. Не понимаешь, почему вы, Нута, должны не доверять друг другу. Но и не раздумываешь над этим - отец не бывает неправ. Черное Море спокойно, лишь чуть гоняет непрозрачные волны слабый ветер. Отходите на веслах, напевая дружную морскую песнь. Лают взятые в дорогу собаки. Добрые напутствия летят вслед, пока их не заглушает шум воды. Скользит громадный темный силуэт под кораблем. Акула. Поднимаете весла, чтобы не привлечь внимания. Такой перевернуть кайаяк - даже не заметит. Проплывает мимо. - Чует кровь! - Ухмыляется Бейо. - Добрый знак! ... Пару дней спустя - вот она, дельта Серой Реки. Дальше - земли Полиса, железнобоких. Пойдете вниз, и первое же селение по левую руку будет вашей целью. Отец дал достаточно ориентиров, чтобы не промахнуться - треть дня по реке, несколько приметных деревьев, два сходящихся холма. Южане наверняка хотели спрятаться, говорил он, убирали с берега лодки и сети, тащили их за деревья, строили дома так, чтобы с реки было не видно. Может, с кем бы и сработало, но не с Нута. За беспечность они заплатят вам. Воины смотрят на тебя. Время решать.
|
1 |
|
|
|
- Удастся! Удастся! - шепчут голоса. - Удастся, - шепчет и Анылги. Так сказали духи, а они не ошибаются. И пусть он сам их никогда не видел - но разве не духи направляли их народ долгие годы? Разве не духи окружают Нута от рождения и до самой смерти? Южане носят железные рубашки, но они забыли мудрость своих предков, они не верят в духов... И в этом их главная ошибка. Никто не поможет железнобоким, когда за ними придут. - Удастся, - повторяет Анылги снова. Уже громче, уверенно повторяет. Так передал шаман.
...
- Я уже решил, отец. Пусть южане и дальше боятся темноты. А уж мы им в этом поможем. Встает Колчок. Не говорит, что сын глуп, а план его плох, не говорит и того, что тот прав и все пройдет без проблем. Анылги знает, почему. Наверное, знает. Нет хорошего и плохого времени для набега, есть лишь то время, которое больше по нраву тому, кто поведет. То время, в которое, как считает предводитель, он лучше воспользуется своими возможностями. Так рассуждает сын. Как рассуждает отец - поди разбери... Он достает из мешка нож. Хорошая вещь, нужная в хозяйстве. Нута получают свой первый нож еще будучи детьми и с тех пор не расстаются с ними. Меняют - да, мало какая вещь не может служить своему хозяину вечно, но остаться вообще без какого бы то ни было ножа - немыслимо. Ценный подарок. - Спасибо. Я не подведу тебя, - благодарность эта не только за отданный трофей. Благодарность - за слова отца. За советы. Он, Анылги, хорош. Он может быть лучше и отец признает это. Приятно.
...
Той ночью юноша не пошел спать сразу. По совету отца он решил обратиться к духам. Ночью он вместе со всем своим нехитрым снаряжением, отошел от стойбища и воткнул в снег свои метательные снаряды и топор. Чуть в стороне расположился щит. Сам же юноша, резко выдохнув, стянул с себя малицу и положил её рядом со щитом. Ёжась от холода, он начал: - Мудрые духи, услышьте меня. Завтра мы идем в земли железнобоких - слабых людей, прячущихся за стенами из дерева и камня. Они недостойны того, что имеют - в отличие от нас. Духи оружия, помогите мне, направьте мою руку - и я досыта напою вас кровью моих врагов. Духи брони, отведите от меня клинки их и стрелы - и, вернувшись домой, я отдам вам двух самых жирных рыб, коптящихся у моего очага. Прошу вас. Закончив, Анылги принялся торопливо натягивать на себя уже успевшую остыть одежду.
...
- А я тогда - трёх! - вторит хохоту Бейо Анылги. Ну уж нет, он никому из Барсовых Лап ни в чем не уступит - ни в бою, ни в пирушке. И пусть у него нет пока такого молота - так это еще поправимо. Вот в этом же набеге и обзаведется чем-нибудь непременно. А пока они идут - можно и повеселиться, и пошутить, и спеть... Свои ведь все, Нута, пусть даже из кланов разных. Лапы - друзья, сегодня они с нами идут, через месяц - они с Лапами. А значит можно и не беспокоиться о том, кому можно полностью доверять, а кому нет. Пока они не захватили добычи и делить нечего - можно.
...
- Мы пойдем ночью. Станем к берегу, немного не доходя до селения. Двое из каждой тройки пойдут сушей, часть из них -с собаками, их цель - дозорные на холмах. Кто без собак - идите в селение. Там уже можно делать что угодно, но по возможности тихо. Воины, как вы знаете, скорее всего будут в большом доме в центре - их желательно застичь еще спящими. Бейо, надеюсь, ты составишь мне компанию? Остальные - ждите на кайаке*. Если ветер будет попутным - тем лучше. Когда настанет время - поднимайтесь прямиком к селению. Мы там, конечно, пошерстим немного, но и на вашу долю веселья достанется. А дальше... Дальше по обстоятельствам. Хватай добро, руби южан. Сигналы слушайте, отход не пропустите, - непривычно было для Анылги указания давать, непривычно. Скомкался конец. Ну да вроде все понятно вышло. Оставалось надеяться, что не для него одного понятно.
|
2 |
|
|
|
С тихим шуршанием кайак упирается в мель у берега. Ты не из рисковых - решил высадиться за поворотом реки в километре к северу от селения. Вон те два приметных холма, о которых говорил отец - невысокие, метров 20 высотой, и пологие. На вершине каждого ваши зоркие глаза замечают по небольшому костру, что подтверждает ваши мысли. Но здесь вас точно не заметят, и ваше появление для ленивых полисовцев будет полной неожиданностью. Выскакивают воины на берег, изборожденный корнями пушистых елей. Бейо, ты, еще десяток из тех, кто вызвался резать дозорных. Остальные упирают весла в дно, привязывают пару веревок к смолистым стволам. Они отчалят, когда погаснут костры на холмах - так вы договорились. Тогда же и придет время грабежа. Ты нравишься налетчикам, потому что понял главное - важно не то, что ты командуешь, а как ты это делаешь. Ты же делаешь это уверенно, и уверенность эту видят остальные. Пусть внутри ты сомневаешься и стесняешься, но твой всегда ровный голос, из-за которого некоторые считали тебя туповатым, здесь играет тебе на руку. Идете через лес, как стая волков. Ни ветка не хрустнет, ни птица не взлетит, почуяв вас. Нута умеют подкрадываться. По пути удивляешься, почему здесь еще нет снега - только инеем мох под ногами слегка покрыт. У вас-то уже иногда бывают по-настоящему зимние метели. Поднимаетесь на холм - здесь деревья редеют и теряют в росте, но все равно дают хорошее укрытие. Залегаете у корней в десятке метров от костра. Открывшаяся картина почти вызывает смех: два оборванных мужика с повязками на руках, тощий и толстый. Тощий спит, закутавшись в тряпки, его копье валяется рядом в грязи. Толстый варит что-то в котелке на огне и бурчит под нос, оружия и вовсе не видно. По сторонам, само собой, никто не смотрит. И как такая хорошая земля досталась таким слабакам? Смотря на них, рассказы о грозных, закованных в железо южанах кажутся глупыми байками. Внизу виднеется сама деревня, хотя в сравнении с вашими городищами она кажется большой и солидной. Крепкие деревянные дома, а в центре так и вообще огромный, даже в несколько этажей. Вокруг него строительные леса, какие-то камни. Частокола нет - только небольшие плетни, чтоб скот не разбежался. Ближе к воде, у протоптанной дороги, лежат накрытые чем-то лодки, но со стороны реки они были бы не видны. Какой-то ум у железнобоких еще остался. Ухает сова из кустов с другой стороны. То Бейо и его налетчики обошли растяп. Все готово, и первый удар за вождем.
|
3 |
|
|
|
Понял забавную вещь - и улыбнулся тихонечко ночной темноте. Может он и не знает всего, что надо делать в грамотном налёте - но ведь и остальные не знают, что он не знает! А говорящий уверенно и спокойно - он по меньшей мере выглядит так, как будто все у него под контролем. И пусть пока все именно так и было - будет полезным знать на будущее! Задумался только Анылги - интересно ему стало, чувствовал ли когда-то себя и отец точно так же? А может даже... не только когда-то?
Подобрались к холму. Костер развели, спят - ишь, сторожа! Сразу видно, южане. Подходи, бери тепленькими. Ухает сова - это, небось, Бейо такую же картину на своем холме рассматривает. Значит - время бить. Это хорошо, что толстяк что-то там себе варит, тем проще будет по нему, освещенному, попасть. А похлебкой его будет удобно костерок гасить... Как будто специально готовились, ждали гостей с севера, чтоб им было сподручнее грабить.
Оскалил крепкие белые зубы. Махнул рукой с зажатым в ней дротиком. Снов ухает сова - бей дозорных, значит, все кому не лень.
|
4 |
|
|
|
Ш-шух! Хряск! Заваливается на бок, хрипя, толстяк, хватаясь за дротик в брюхе. Тук-тук-тук - мгновением позже покрывается торчащими стрелами, словно еж, его лежащий товарищ, так и не проснувшись. Легкая смерть. Выходите на опушку со всех сторон. Кто-то пинком опрокидывает котелок, шипит костер. Воины раскидывают ногами угли. Ударом топора по голове ты заканчиваешь жалкую жизнь толстяка - он тебя даже не увидел, лицом уперся в землю. Спускаетесь вниз, оттащив трупы в ближайшие кусты. Второй дозорный пост под стать первому. Три оборванца как сидели вокруг костра, так и попадали туда лицами, когда в их спины вонзились стрелы. Пахнет горелыми волосами. - Воняют. - Смеется кто-то. Гаснет второй костер, с шорохом скрываются трупы в канаве неподалеку. Пора идти дальше. Когда вы приближаетесь к поселению, в нем начинает лаять несколько собак. Видите одну - тощая дворняга, трусливо высунувшая морду из будки, заливается хрипло. Бейо приканчивает ее мощным броском копья. Смеется: - Вот и я счет открыл. Остальные начинают лаять громче, но никто из жителей, кажется, не обращает на это внимания. Разбиваетесь на группы по три человека, исчезаете в тенях, каждая к своему дому. Твой - ближайший к воде, с тобой еще двое молодых воинов. Дверь из необструганных деревянных досок, хлипкие ставни, пара волосатых свиней спит в огороженном вольере. Выбиваешь дверь ногой, влетаешь внутрь. Второй - за тобой, третий сбивает топором ставню. Внутри полумрак, горит только лучина в углу. Кто-то возится на печи, вытаскивает голову из-под шкур. Набрасываешь и рубишь, труп кубарем катится на пол. Старуха. Откуда-то, визжа, выскакивает ребенок и пытается спрятаться под столом, его насаживает на копье твой товарищ. Здесь вроде все. Выходишь на улицу, двое налетчиков остаются, переворачивают дом в поисках еды и полезных вещей. Снаружи - женские крики, стук дверей. Кажется, загорелся один из домов. Набег в разгаре. Выходит из дома вслед за тобой молодой воин. Льок, кажется. Моложе тебя, высокий, худой. Швыряет гневно под ноги плесневую краюху хлеба, плюет вслед. - Это все! Качаешь головой. Нельзя так относиться к еде. Подбегает еще один - из тех, кто с самой большой группой пошел к поместью (так у южан зовется большой дом вождя). Приносит новости: - Анылги! Закрылись они там, двери подперли. Трусы! Мы двери начали рубить, но это надолго, там двери - ого! - толстые. Что делать будем? Со стороны берега слышишь, как весла загребают воду и перекликиваются остальные налетчики. Скрываться больше нечего, все уже началось. Скоро они будут здесь.
|
5 |
|
|
|
- Так держать, - Бейо подбодрил полушутливо-полусерьезно. Этот на дворняге не остановится, пожалуй. И это хорошо. По всей деревне пройдутся, всё, чем хозяева рады, подберут. Свою хату поворошили, пускай ничего особенного не нашли, но все же. Главное - большой дом. - Слабые, - плюнул зло, - подпалим им хвосты! Сейчас посмотрим, чего местные воины стоят... К молодому обернулся: - Корабль уже подходит! Гони этих свиней к берегу - если пойдут - и веди к "поместью" тех кто покрепче, остальные пусть посмотрят по хатам! А мы пока посмотрим что там.
|
6 |
|
|
|
Идешь к большому дому, по пути собирая воинов, выходящих из домов поменьше. В глазах их недовольство - бедна добыча, почти пусты мешки. Подтащили к тебе за волосы девушку - грязная, испуганная, визжит, в слезах вся. Но видишь: бедра широкие, руки крепкие. Хорошо. Киваешь - на корабль. Вяжут, суют кляп в рот, уносят вдвоем. Лают ваши псы внутри другого дома. Через выбитую дверь видишь, как воины, подняв тучу сажи, смеясь, вытаскивают из печи перемазанного копотью лохматого мужика. Швыряют его собакам тут же - звук грызни и визг перекрывают смех. Кривишься брезгливо - трус не мужчина, мужской смерти не заслуживает. Наконец, ты на площади перед главным домом. По левую руку дорога, уходящая к реке, по которым один из налетчиков ведет тех самых свиней. Вправо еще одна, уходящая в темный лес. Рядом колодец, у него чей-то труп. Бревенчатая громада перед тобой внушает - южане умеют строить, и им есть, из чего. В таком доме мог бы жить весь ваш клан. К удивлению твоему, железнобоких воинов не видно, вообще нет чужаков. Странно, неужели они такие трусы, что просто заперлись там? Даже не стреляют из окон, хотя свет в них горит. Нута спокойно ходят здесь и там, несколько налетчиков по очереди бьют топорами в дверь, изредка выбивая скудные щепки. Так они долго провозятся, двери действительно под стать дому - серьезные, даже железом там и здесь окованы. Расточительство! В общем, надо что-то придумать, а то может и ночи не хватить. Припоминая рассказы отца, знаешь, что утром здесь точно будут чужие копья, и станет тяжко. Нужно уложиться. Окошки слишком маленькие, чтобы в них пролез воин. Смотришь на крышу - доски там куда тоньше бревенчатых стен. Но как добраться на крышу? У стен дома строительные леса - южане начали обкладывать дом еще и камнем, будто им мало - но достают они только до самых нижних окон. Что делать с еще одним этажом? Что, вообще, делать? Тем временем, из-за туч выглянула полная луна, осветив место набега. Может, спросить у нее? С заревом от горящего дома здесь теперь светло, почти как днем. Знают ли духи огня, как тебе поступить? И что за странное беспокойство тебя бередит? Не из-за того же, что все идет подозрительно мирно?
|
7 |
|
|
|
Слишком мирно все идет, слишком тихо. Вроде бы и хорошо это, но гложет какой-то червячок Анылги. Не могли же они все просто взять и запереться в доме?! Юноша, конечно, знал, что южане не отличаются храбростью, но чтоб настолько... Нет, так быть просто не могло. Воображение парня быстро нарисовало картину: лучшие охотники уходят из селения в леса - так, на несколько дней, подальше от жилья. Набить непуганой дичи, перекинуться новостями со встреченными охотниками другого клана... Но вот на горизонте со стороны родных мест расцветает зарево пожара - и уже быстрые олени несут охотников обратно домой. Конечно, у южан наверняка не было оленей, да и вместо кланов у них что-то там свое, но в целом - почему нет? Было бы очень неприятно, если бы эти охотники вернулись как раз тогда, когда налетчики поглощены штурмом их главного дома.
- Что-то здесь не так. Пусть трое самых быстроногих отправятся на три стороны от реки и следят, не подойдут ли железнобокие. Остальные, вы, - указал на тех, кто по правую руку от него оказался, - тащите леса, выбивайте окна. Если они боятся выйти - пусть внутри и умрут! А вы, - указал на тех кто по левую, - осмотрите остаток домов. Если найдете хоть что-то, похожее на лестницу - тащите сюда! Если нет - что ж, придется подкоптить им крышу.
Что лестница может найтись, юноша даже и не сомневался. Ведь как-то же они эту крышу крыли - а значит и спускались, и поднимались туда-обратно. А крылатых южан что-то пока еще никто и никогда не встречал.
|
8 |
|
|
|
Под шум грабежа уверенно раздаешь указания. Быстрой трусцой исчезают в ночи воины - на север и юг, на холмы; и на восток, по дороге, уходящей в поля. Три пары лишних рук много что сделают в набеге, но три пары зорких глаз могут оказаться бесценны. Наказав найти лестницы, выискиваешь подходящий топор для того, чтобы помочь своим с дверью. Боевым рубить такое дерево несподручно, да и портится он. Обычный, для дров, а не для вражьих голов, находится быстро - воткнут в колоду у ближайшего дома. Возвращаешься к поместью, подозрительным взглядом его сверля. Что же с тобой не так? Что задумали южане внутри? Расталкиваешь толпящихся соклановцев. Не выкидывая мыслей из головы, приступаешь к работе. Хек! Хрясь! У тебя получается заметно лучше - щепок прибавилось, как и светлых рубцов на потемневшем прочном дереве. Но все равно недостаточно. Надо поднажать. Хек! Хрясь! Отвлекаешься, когда приносят лестницы - сразу шесть. Стояли у малых домов, говорят воины. Оно и видно - высотой как раз по ним. Ветхие, старые, как и все в этих рабских конурах. До крыши по таким не доберешься. Слышишь крик сверху, звук падающего тела. Поспешил туда. На земле лежит молодой налетчик, стонет, в груди кровоточащая рана. - Ударили копьем. - Говорит Бейо. Улыбка с его лица исчезла. - Пытался влезть в окно. Раненого кладут на шкуру и утаскивают к кораблю - теперь его жизнь в руках духов. Оглядев крышу, приказываешь поджечь ее. Она покатая, и соломой, как у малых домов, не застелена - но почему бы не попытаться? Летят факелы, бессильно скатываются вниз по доскам. Нет. Ну, нет так нет. Видишь, что налетчики у дверей последовали твоему примеру и сменили боевые топоры на простые, подобранные тут и там. Взялся за инструмент и здоровяк Бейо. Дело пошло быстрее, но твоя помощь там бы все равно не помешала. Замечаешь, что на восточной стороне горят теперь два дома, причем вовсю. Неважно - их уже обчистили, скудная добыча отправилась на кайак и заняла места в мешках воинов, а сами они стекаются к поместью. Молча ждут твоих слов, блестят отблески пламени в черных раскосых глазах.
|
9 |
|
|
|
Жмёт Анылги, вошел во вкус. Но все равно прикидывает - крепкая дверь, он с ней даже по самым оптимистичным прогнозам провозится еще вдвое столько же времени, сколько уже прошло. А скорее всего и еще дольше придется. А кто другими путями идти - везде либо совсем неудача, либо не совсем удача. Один, вон, уже не боец, живой остался - и то ладно. Окна - явно не вариант. Одно радует - лестницы тащат, хоть и короткие, но до крыши, небось достанут, если похитрить немного. - Тащите лестницы на леса! Минимум по трое человек чтоб на лестницу было! И придерживайте там, чтоб не развалились! Один лезет, один держит лестницу, один смотрит, чтоб из бойниц не полезли копьем каким-нибудь - нормальный вариант, думает Анылги. Если несколько человек сразу полезут с нескольких сторон крышу рубить - вообще красота будет.
|
10 |
|
|
|
Не грубой силой берут Нута - а хитростью! Под что угодно подстроятся, выживут и победят. Недаром только их у себя и терпит Анка, остальных в лед и снег обращая. Являешь собой пример сына своего народа. Обошел тупых южан, которым природа вместо ума дала лишь крепкий панцирь, как крабу. Лезут наверх по одному воины помоложе, полегче. Стучат топоры по крыше - все чаще с тем, как прибавляется там народу. Хруст, победный крик - и налетчики уже внутри, с гиканьем прыгают в прорубленные дыры. Ты лишь на мгновение отвлекся, вверх удовлетворенно посмотрел. И дверь рубить продолжил. Вошел во вкус. Хек! Хек! Хрясь! Не поддается. На совесть делали! Отошел. Ждешь, вытираешь пот со лба. Ну, сколько они там? Что случилось? Кого встретили? Самому, что ли, туда лезть? Ожидание - хуже всего, это все знают. Наконец, шумит засов, скрипит что-то по полу там, внутри - и дверь отворяется. Молодые улыбчивые лица, перепачканные кровью. - Мой дом - твой дом! - Смеются. Входишь внутрь, попутно слушая тех, кто зашел через крышу. Всего пара человек была, говорят. Но убили одного нашего, Каныма. Старик с топором из темноты набросился и голову ему разрубил до того, как мы убили его. Остальные трусы заперлись в комнате, за такой же дверью, как на улице, и сидят там, как крысы. Комнату с едой нашли - вот она. Окидываешь взглядом утопленную в землю, прохладную пещеру среди большого дома. Сердце радостно стучит: перенести все это на кайак - и сытая зима обеспечена. Мешки с зерном, со сладкими клубнями - без счета. Бочки... Сбиваешь крышку с одной. Мясо, переложенное солью. Бесценно. - Как бы не лопнуть зимой, с такими-то запасами! - Бейо менее сдержан. - Ты-то не лопнешь. - Хихикает кто-то позади. ... Шум с улицы, свист, топот ног. - Они идут! Кто!? Выбегаешь наружу. - Железнобокие! Копья! Воины! Так быстро!? Не может быть! - Идут сюда, по дороге, с полей! Быстро идут! Минут десять - будут здесь! Что в большом доме нашли? Одергиваешь дозорных - не сейчас. Что с железнобокими? - Откуда взялись - не знаю. Злые духи привели! Где-то столько же, сколько нас. Что делать будем? "Что делать будем?" Понимаешь, что сейчас на тебя глядит множество глаз. Смотришь на восток. Там, почти на самом горизонте, по дороге среди полей, будто волосатая черная гусеница ползет. Блестят на луне шлемы и копья, словно чешуйки и ворсинки. Маленькая-маленькая гусеница. Пока что маленькая.
|
11 |
|
|
|
Идут с востока, раньше чем предполагалось. Что ж, значит не зря дозорных отправлял. Может и впрямь отходили куда воины, иначе почему бы вместо них в поместье сражались одни рабы? - Будем выносить все что сможем! - крикнул громко, чтоб все услышали, и свои, и запершиеся в оружейной южане. Особенно южане, - Этих трусов завалите чем-нибудь, чтоб под ногами не мешались. Сам подхватил близстоящую лавку, поперек двери запертой её уместил. Подхватил мешок со сладкими клубнями. Долгой зимой, когда люди чахнут от тоски по солнечному свету, эти клубни частенько помогают захворавшим. Позже, уже у корабля, он объяснит свой настоящий замысел, но будет это уже тогда, когда его будут слышать только его люди. Анылги и впрямь собирался по возможности забрать всё, до чего у него получится дотянуться, но вступать в бой с железнобокими он предпочитал на своих условиях. Он собирался отправить примерно половину воинов - из тех, что были половчей с луком и стрелами - на холмы, чтоб они спрятались там. С этих холмов начался их набег - на них же он и закончится. Остальные же должны были продолжать таскать добро, изображая малый отряд налётчиков. Такой, чтобы южанам захотелось их преследовать. Возможно, даже перебить всех... И вот когда они начнут преследование, им в бок ударят стрелки. Их примерно поровну, но если нападения со стороны они не будут ожидать... Тогда преимущество будет у Нута.
|
12 |
|
|
|
Ты хитер. Ты смел. Ты взялся победить железных дьяволов и забрать всю добычу - тебе это по силам. Из тебя выйдет храбрый вождь, который принесет процветание своему клану. Осталось только победить. Заваливаете хламом дверь, за которой скрылись так и не показавшиеся сегодня трусы. Пусть посидят еще, уж вы до них доберетесь и придадите позорной смерти. Но вначале надо разобраться с теми, кто больше похож на мужчин, кто пришел драться. У тебя есть мысли, как это сделать. Быстро покидаете поместье, похватав то, что попалось под руку. Раздаешь приказы без суеты. Часть воинов уходит в холмы, прячется в кустарниках. Засада. Посмотрим, как поведут себя копья южан, когда отовсюду на них посыплются стрелы и дротики. Остальные продолжают таскать добычу - как ни в чем ни бывало. Но в сгорбленных под мешками фигурах видно напряжение иное, чем от тяжести - напряжение смертельной опасности, грядущего боя. То и дело они поглядывают на восток, а после на темные заросли вдоль дороги, где развернется бой. Ты среди тех, кто нанесет удар. Подготовил тяжелый дротик, прикинул, как будешь бросать. Улегся за деревом на самой вершине холма, смотришь за происходящим. Мерно приближаются враги, ровной колонной идут. Их около четырех десятков. Перед самым входом в деревню разворачиваются в линию, словно одно существо. Начинаешь различать отдельные фигуры, благо свет от разгорающегося пожара помогает. В железе, в коже, в шлемах. Держат копья и большие щиты, за которыми можно укрыться целиком. Идут быстро, оглядываются по сторонам, держатся вместе. Прочесывают разгромленное селение. Ищут вас. И находят. "Грабители" поднимают крик, когда их замечают, бросают мешки, со всех ног бегут к реке. Сыплется по земле ценное зерно, хрустят по нему сапоги железнобоких. Они увеличивают темп, преследуют бегущих. Отрывисто раздает непонятные команды их вождь - на шлеме пучок волос, на шее цветастый шарф. Следуя приказам, несколько южан забегают в большой дом, еще десяток становится вокруг него, остальные продолжают преследовать твою приманку. Они уже близко, почти под тобой. И под твоими охотниками. Ведь вы охотитесь, верно? Вздыхаешь судорожно. Дрожат руки. Это нормально, разум твой спокоен. Пройдет, когда битва начнется. А начнется она прямо сейчас.
|
13 |
|
|
|
- Х- ха,- выдыхает воздух зло. Поверили южане, что их немного, погнались вслед. Где-то два с половиной десятка - чуть меньше, чем их, в итоге, осталось. Пока остальные поймут, что именно происходит у холмов, пока подойдут - с этими надо будет уже разобраться, хотя бы с большей их частью. - Давайте! - кричит громко. Срывается дротик в полет.
|
14 |
|
|
|
- Давайте! Ловко швыряешь дротик атлатом. Бросок твой там, на севере, намертво валил здоровенного тюленя, разя без промаха и удивляя этим остальных охотников. Но железнобокие - не тюлени. Или духи здесь другие, не так благоволящие тебе. Встречается дротик не с жиром и мясом, а со щитом их вождя, за которым тот скрыт почти целиком, падает на землю, бесполезный. Ты готовишь второй, а вокруг встают остальные воины и орошают железную гусеницу врагов градом стрел. Те, словно были готовы, мгновенно повинуются крику своего главного, закрываются щитами со всех сторон, ощетиниваются копьями. Снаряды, что находят путь среди крепкого дерева или поражают нескольких замешкавшихся, тоже не причиняют вреда толстым шкурам доспехов - ни один не упал, как ты видишь. Прицелившись, отправляешь в полет второй гарпун, потяжелее, попадаешь прямо в щель между щитами. Дрогнул один, но все равно стоит. Дергаешь из петли топор. - Вперед! Ай-ааа! Тенями выскальзывают из-за деревьев, из кустарников налетчики, откидавшие дротики и отстрелявшие стрелы. Боевыми кличами разрезая тишину, бегут вниз с холма. То же делают и "грабители", из добычи резко превратившиеся в охотников. Легконогие воины опережают грузного тебя, первыми сталкиваются с копьями и щитами, окружив южан со всех сторон. Облепили гусеницу, как муравьи. Лязгает железо, стучат по дереву топоры, стоит крик. Ты уже совсем рядом, когда твои воины откатываются назад, вновь осыпая врагов стрелами. На земле остается лежать несколько закутанных в шкуры фигур, а железнобокие все также стоят, уже окровавленными копьями наружу. - Назад! - Слышишь несколько криков среди своих. - Уходим! Твоя уверенность поколеблена, ты замедляешь шаг и останавливаешься. Оглядываешься на деревню и видишь, что оставшиеся там копья собираются у дороги в лес. Сердце ухает в пятки. Духи говорили, что все удастся - так почему же послали против вас тех, кого невозможно убить!?
|
15 |
|
|
|
Отходим? Отходим?! Нет-нет, не должно быть так, они должны были одолеть трусов-железнобоких. Что же и когда пошло не так? Недоумевает Анылги. Точит его червячок сомнения. Может и впрямь стоит отойти, пока не поздно... - Нет! Навалимся еще раз, парни! - метает еще один дротик, хватается за топор. Ведь духи говорили, что все удастся...
|
16 |
|
|
|
И наваливаетесь! Бежишь в этот раз впереди всех, выкинув из головы страх. Страх должен быть в руках, в ногах - тогда они будут сильными. А из сердца и головы его надо гнать, так учил тебя отец. И ты хорошо учился. Из темных зарослей вылетаешь медведем, замешкавшимся воинам показывая пример. "Удастся, удастся, удастся!" - Стоит в ушах шепот старух. "Удастся!" - Раскатисто басит дух набегов. "Удастся" - Нежно гладит по плечу женщина-дух очага, к которому вернешься живым и с добычей. Еще десять шагов, и ты врежешься в стену щитов и копий. Мечешь дротик прямо в чье-то железное лицо. Мимо. Плевать. Перебрасываешь топор в главную руку. Семь. Пять. Три. Время тянется, словно древесная смола, воздух густеет. Враги вязнут в нем, а ты нет. Все удастся. Один! Бам! - Налетаешь на щит, ловко проскользнув мимо рванувшихся навстречу копий. Неистово топором бьешь - сверху, сбоку, опять сверху. Тебя пытаются достать, но ты слишком близок, слишком быстр, слишком мощен твой напор. Дзын! Тыннн! Навешиваешь по шлему два тяжелых удара подряд. Проминается железо, падает враг! Их можно убить! Ай-йааа, ай-на-нээ! - Их можно убить! - Кричишь, себя не слыша. Хочется хохотать. - Анылги - вождь! - Крик рядом, мгновенно подхваченный еще кем-то. И еще, и еще. Возвращаются в бой твои налетчики, напрыгивают на громадные серые щиты рядом с тобой, бьют, бьют, бьют. Падает один, тот, кто кричал, на его место тут же прилетает, словно на крыльях, другой. Миг, и он уже пронзен копьем, но и рука убившего перебита ловким ударом. Ложатся на землю вместе, криками боли исходя, заменяют их следующие, такие же. В этой круговерти вертишься и ты, выдохшийся от натиска и бега, еле успевающий отбивать летящие в тебя со всех сторон удары. Здесь, в ночной темноте, в пылу битвы это сложно, необычайно сложно. Невозможно! Пронзает жгучая боль левую ногу, а следом и правый бок. Не сдерживаешь вскрика. Сразу два копья ужалили тебя - того, кто перед тобой и того, кто прячется за ним. Видишь глаза первого в глазницах железного шлема - яростью и презрением блестят в темноте. Бросается навстречу лицу серая гора его щита. Хрясь! Звезды в глазах, падение в пропасть, грохот, страх. Жало занесенного копья отражает проглядывающую сквозь кроны луну. Оно смотрит прямо на тебя, сверху вниз.
|
17 |
|
|
|
Мысли все из головы вылетели разом. Остались как будто обрывки от них. За ним пошли. Это хорошо. Кто-то умер, кто-то кого-то убил. Хорошо и плохо. Копья в теле - плохо. Топор в руках - хорошо. С ног сбили - очень плохо. Жало копья занесенного - ужасно. Заорал нечто грозное Анылги, покатился по пыли в сторону, к ножу потянулся. Топором тут не сработаешь, не будет силы в таком ударе. А вот ножом, может, и получится чего сделать.
|
18 |
|
|
|
Откатился от грозного копья кубарем. Не видел, что подскочил кто-то из ваших, отвлек твоего несостоявшегося палача боем. Видишь сейчас только мельтешащие ноги. Кто-то споткнулся о тебя и упал, не встает больше. Роняешь топор, рывком с четверенек оказываешься вновь в схватке - только внизу. Всаживаешь нож в ступню, одетую толстым черным сапогом. Поднимаешь торжествующее лицо навстречу глухому крику сверху. Росчерк серебристого металла перед глазами, хруст, темнота. ... Фалангит выдергивает копье из твоей глазницы, на щит принимает несколько стрел. Дикари вновь откатились, и теперь уже не вернутся. Бегут панически к берегу, побросав оружие и трупы своих, лишь немногие оборачиваются, чтобы выстрелить из лука или бросить дротик. Их настигают рванувшиеся в преследование воины Полиса, закалывают копьями безжалостно. Берег пуст, лишь полон следов, да виднеется вдалеке белеющий парус дикарской лодки. С криками отчаяния узкоглазые варвары принимают последний бой, марая песок своей и чужой кровью. Все кончается быстро. ... Мертвые тела Быстрых Весел еще долго висели на деревьях вдоль Серой Реки, служа уроком северянам, решившимся вновь проплыть по ней. Души их с воем носились по окрестным лесам, лишенные погребения и застрявшие на чужой земле. Актеон Азариас, хозяин поместья, сам распорядился так сделать, и еще долго гордился своей победой. Череп вожака, огромного дикаря, он приказал оправить в золото, и жуткая чаша стала семейной реликвией Азариасов. Говорят, он сам поверг варвара в честном и трудном бою, защищая свою собственность и честь. Мало кто знает, как все было на самом деле, и никто не хочет об этом говорить. Незачем следующим поколениям знать, что Актеон, толстый трусливый старик, видел вожака лишь в узкую бойницу дома, трясясь от страха, пока глядел, как дикари вырезают его рабов. ... Для пОлтора Анаклетоса, командующего тренировочным лагерем, чьи фалангиты так кстати оказались поблизости, это была обычная работа. Новобранцы получили бесценный опыт, ветераны вспомнили навыки, полтор заслужил благодарность Советников. Лишь неприятным осадком остался разговор с владельцем спасенного поместья - тот, поганый трус, бросивший своих рабов и имущество на растерзание, после боя вел себя, словно все время был хозяином положения. Впрочем, общение с такими людьми не входит в обязанности полтора, чем Анаклетос с радостью воспользовался. Это не его дело. ... Кайак не вернулся в стан Быстрых Весел, как не вернулся Анылги и все его воины. Зато у Барсовых Лап стало на один кайак больше, а Бейо, первый сын вождя, получил прозвище Мудрый Медведь. Скудной оказалась добыча, если не считать хорошей лодки, но небольшими были и потери Лап. - Нута должен быть не только силен, но и мудр. Нута должен знать, когда и с чем отступить, чтобы не потерять всего. Анка вновь принимает тебя, сын. - Сказал отец Бейо на церемонии вручения прозвища. - Анылги, глупый дурак, этого не знал! - Презрительно смеется в ответ Бейо Мудрый Медведь. - Зато знал я! Спасибо, отец. Так закончилась дружба Быстрых Весел и Барсовых Лап, а вскоре пришел конец и самим Веслам. Лишенные воинов, корабля и поддержки друзей, они быстро стали добычей соседей. Зима близко, и еды не хватит на всех - зачем кормить слабых в ущерб сильным?
|
19 |
|