| |
|
|
Древний плакал, но не ощущал этого. Кровавые капли, устремляясь к земле оставляли на бледных щеках вампира алые дорожки, а он лишь сильнее прижимал к себе девушку в которой видел отнюдь не эльфийскую красавицу, а самую настоящую суккубу,. Ту, что когда-то влюбившись в юного архимага, не отвернулась от Альхельма, даже когда тот пал, став вампиром. Ту что безбоязненно поила чудовище собственной кровью, всякий раз рискуя погибнуть, ведь юный вампир порой был не в состоянии контролировать себя…
И вот теперь всё словно повторялось вновь, только наоборот. Голодный монстр, что страдал от своей жажды, пусть и совсем иной, не той, что некогда мучила самого Древнего, но оттого не менее непреодолимой, волнами накатывавшей на хрупкое создание в его руках, такое слабое. Сейчас, здесь, в освещённом молитвами месте. Ему было так жаль её, совсем ещё юную и беззащитную, столько похожую на него самого в прошлом и… самое страшное – имевшую тот же запах, что был и у женщины, которая спасла его самого…
Возможно из-за этого, а может из-за чувств, что Лорана всколыхнула в памяти жившего уже столь долгое время на этом свете вампира, он не стал противиться желанию суккубы. Лишь слегка вздрогнул, когда откат от обращённой вспять магии ударил по его душе, а потому и вовсе прижал красавицу к себе, отрывая для неё магические пути к его энергии. Это было не трудно, хотя и весьма болезненно, но кому из присутствующих было до того дело?
Слова Велитал’анна задели Древнего, но отвечать убийце собственного внука, вампир не желал. Он лишь медленно погружался в полудрёму, столь манящую вечным покоем, но всё ещё недостижимую и далёкую. Нет, он не может уйти туда, за горизонт, не сейчас! Сначала нужно найти ту, что пусть и с большим трудом, но отвоевала у Альхейма кусочек его сердца и душу, ту, что привязала его к себе, подобрала на улице умирающего, точно не одного из лордов, а обычного безродного бродячего пса.
Время словно остановилось. Мысли текли медленно и лениво. Хотя, возможно, так только казалось самому Древнему, ведь его скорость в разы превосходит человеческую, и то на что обычному смертному потребуется несколько дней – вампир способен сделать всего за час.
«Почему?» - спрашивал сам себя Альхельм в это мгновение, но так и не мог дать ответа, которого попросту не существовало.
Красота суккубы- эльфийки, что должно быть впервые пресытилась чистой магической энергией была великолепна. Стоило отметить, что затраченные усилия, действительно, стоили того, пока не начался один из тех процессов, узреть которые воочию более чем великая редкость. Прямо на глазах Древнего, хрупкая красавица стала изменяться…
Её нежные ручки всё ещё водили по спине вампира, но внешность, она повергала Альхейма в настоящий шок. Да девушка стала ещё прекраснее, а благодаря собственным особенностям демонов, так и ещё желаннее, но … Эта самая внешность была едва ли не точной копией внешности Эфирии. Вампир слегка замешкал и растерялся. Он видел, как смотрит на него Лорана, чувствовал, что она волнуется и немного боится обнимающего её Древнего, чья энергия досталась ей, но …
Но сам вампир был в лёгком недоумении, не от того, что стал слабее на следующие несколько дней, нет. Его пугало и путало то, что он видел. Истинное обличье юной, по меркам самого Древнего, суккубы. Именно оно завело его в тупик и заставило потерять концентрацию. Нет, магический барьер от этого не пострадал, но вот про окружающий его потенциальных противников вампир явно совсем позабыл. И вместо логичного в данной ситуации тактического отступления сместил свою руку, что гладила теперь чёрные точно безлунная ночь северных земель волосы к подбородку Лораны. Приподнял его чуть к себе, чтобы лучше видеть изменившиеся черты лица, глаза, горящие демоническим золотом и украшенные змеиным зрачком, столь же темным, как и глубины мира Бездны, губы, что цветом и мягкостью способны ввести в смущение лепестки самых прекрасных алых роз…
Альхейм понимал, что это не то время и место, чтобы предаваться воспоминаниям и страстям, но … но на его лице появилась дружелюбная улыбка, что даже украшенная кровяными дорожками от слёз не казалась больше хищным оскалом, а в его глазах, наполненных живой ртутью, по которым обычно было невозможно ничего понять, сейчас была теплота. Ещё мгновение и вампир подался чуть вперёд и вниз, чтобы позволить себе поцеловать красавицу. И в тот момент, когда его губы соприкоснулись с её, Древний окончательно позабыл всё то, что хотел сделать до этого…
|
|
61 |
|
|
|
|
Девушка со всё более возрастающим удивлением провожала взглядом кровавые слёзы, которые, будучи озарёнными солнечным светом, пробивающимся сквозь распахнутую дверь таверны - мерцающие, искрящиеся в лучах дневного светила, были так похожи на маленькие рубины, которые невольно хотелось поймать, чтобы не дать столь ценному сокровищу попросту упасть на пол... но кровавые кляксы, медленно расползающиеся у её ног, постепенно приносили принцессе Эль'Райнер, лишённой своего статуса, а ныне и вовсе не выглядящей подобно прекрасной представительнице гордой эльфийской расы, постепенное понимание происходящего.
Этот вампир, Альхейм, похоже, плакал из-за неё... но почему? Неужели на него столь сильно подействовала её магия? Подобная мысль казалась суккубе странной, ведь ещё совсем недавно, Древний демонстрировал практически полное отсутствие эмоций, едва ли реагируя на ауру голодной демоницы, заставлявшую обычных мужчин, лишённых всякой защиты, бросать на создание Бездны жадные взгляды. Тем не менее, Эль’Райнер видела, что чем-то она действительно привлекает вампира. Возможно, даже скорее всего, дело было вовсе не во внешности, но…
Она ведь позволила обнять себя именно потому, что ей кое-что было от него нужно.
Лорана увидела возможность и решила ей воспользоваться. Она ещё слаба, плохо контролирует себя, не имеет постоянного источника пищи и не может справиться с голодом. Ей нужно набраться сил, восстановить прежние навыки. Ей необходимы союзники. Как бы ни был хорош Элеинэль, который действительно когда-нибудь мог полюбить её, по возможностям, которые он был в состоянии предоставить, юный эльфийский маг никогда бы не сравнился с Альхеймом. Речь шла не о ней… Рэас. Всё дело в нём. Для себя, девушке не требовалось абсолютно ничего. Тогда, едва придя в себя после перевоплощения, мучимая чудовищной, невообразимой жаждой новорождённого суккуба, она решила продолжить жить только ради брата. Вся её жизнь крутилась вокруг него и той ошибки, которую совершил наследный принц, кинувшись в погоню за пустой мечтой о близости с женщиной, которой всё время было на него плевать.
А теперь, заняв место Эль’Райнера, демоническое создание Бездны должно исправить его ошибку.
Лорана по-прежнему была напряжена и слегка морщилась из-за того, что, прижимая её к себе, Альхейм задевал нечто под бронёй: что-то напряжённое, точно сильно сжатая пружина, но никак не реагировала, опасаясь, что тем самым может сделать себе только хуже. Девушке вовсе не хотелось обидеть его, хотя и от подобных, довольно неприязненных ощущений, пришедших непонятно откуда, ей всё же хотелось избавиться.
Когда взгляд суккубы случайно упал на собственные длинные локоны, окрасившиеся в чернильно-чёрный оттенок, девушка на несколько долгих мгновений впала в ступор. Внезапно пришло понимание, что она стала несколько ниже, чем была до этого, да и комплекция её тела полностью изменилась. Секундой позже, память крови, чьи пыльные страницы услужливо распахнулись перед демоном, пресытившемся только что поглощённой энергией, открыла Лоране понимание её новых возможностей.
Крылья... и хвост. Аура Бездны, которою сейчас смог бы обнаружить любой маг-недоучка. Её предыдущая, эльфийская форма, в действительности была лишь маской, которая скрывала от глаз смертных истинную природу суккуба. Девушка осознала, что род этих демонических тварей, к которому принадлежала и она сама, мог произвольно изменять собственную форму, полностью подстраиваясь под предпочтения жертвы, что являлась лишь пищей для хищниц, одержимых жаждой. В памяти её невольно всплыл образ знакомой, когда-то столь сильно желанной эльфийки, любовь к которой заставила старшего Эль'Райнера забыть о брате, как никогда прежде нуждающегося в его помощи и очертя голову броситься на спасение возлюбленной. Ловушка. Мираж... опасное, ненавистное колдовство!
Лорана почувствовала отвращение. Она поняла, что носила обличье эльфийской принцессы только из-за того, что находилась в поместье Эль’Райнер, где все её потенциальные жертвы происходили из вполне определённой расы.
Когда вампир потянулся к ней, девушка, не ожидая ничего хорошего, внутренне сжалась, позволил взять себя за подбородок. Она смело заглянула в глаза Альхейму, ожидая увидеть в них гнев из-за поглощенных ею сил, но обнаружила там нечто совершенно иное.
Поцелуй действительно был прекрасным. Древний умел целоваться – этого у него не отнять. Он казался очень нежным и обходительным, позволяя ей вести в поединке страсти, развернувшемся прямо на глазах у невольной публики, и красавица отвечала ему, позволяя вампиру насладиться испытываемыми им эмоциями. Поцелуй суккубы приносил восхитительные, мало с чем сравнимые ощущения - точно наркотик, дарующий невероятный, блаженный экстаз. И самое главное, Альхейму ничего не угрожало. Он досыта накормил её, отдав девушке большую часть своих магических сил.
- Там больно… не трогай спину, - попросила Лорана, коснувшись его руки и поведя ею вниз, по изгибам своего тела. – Положи их мне на талию. Можешь опустить ниже, если захочешь…
|
|
62 |
|
|
|
|
Губы Хлои скривились в усмешке. Жизни жалких упырей ненадолго удовлетворили жажду смерти Даммиан, но эта абсурдная и абсолютно картонная сцена, словно бы придя к ней из одного из этих, до ужаса ущербных любовных романов, развернувшись перед глазами девушки, буквально вызвала у Хлои искреннее, непередаваемое отвращение. Мерзкий вампир появляется из ниоткуда и тотчас же начинает лобзаться с их ручным демоном, в сердце которого уже давно пора всадить зачарованный клинок? Что за банальщину они здесь устроили? Кровавые слёзы, красивые слова, сказанные друг другу... в самый раз для театральной постановки.
Хлоя ненавидела театр. Как раз именно за подобные, совершенно неестественные сцены, поставленные драматургами, слепые глаза которых не различали всей убогости происходящего. Эмоции целующейся парочки, возникшие на пустом месте, выглядели до ужаса неестественно. Актёрской игре совершенно не хотелось аплодировать. И поскольку Даммиан была крайне чувствительной девушкой, подобное неуважение к искусству вызвало у неё жуткое раздражение.
Достаточное, чтобы всадить в сердца любовников по кинжалу.
От убийства Лораны девушку сдерживала лишь её необходимость для дальнейшего задания, но убийца уже не раз думала о том, чтобы хорошенько изуродовать красивое личико сестры Рэасаэля. Она ведь всё равно была эльфийским принцем когда-то, не так ли? Что ж, в таком случае, Хлоя окажет этому извращенцу услугу - сделает его не таким привлекательным для лиц "сильного" пола. То, что, лишившись питания, суккуба неизбежно умрёт от голода, испытывая при этом жуткие, непередаваемые мучения, лишь придавало подобной мысли прекрасный, терпкий, пьянящий аромат, по удовольствию сравнимый с бокалом холодного вина в жаркий день.
Это не должно быть сложно.
С другой стороны, вампир представлял собой опасного противника. Отвлёкшись на Эль’Райнер, он подставил ей свою спину и теперь девушка ждала лишь подтверждения от Адамара, чтобы окончательно спустить свою жажду крови с поводка. Риск всегда кружил Даммиан голову. Именно поэтому тогда ещё глупая, тринадцатилетняя девчонка, вместо того, чтобы искать спасения у родственников, предпочла отправиться на чужбину, взяв с собой лишь перстень родного отца и его печать, которая могла помочь нужным людям опознать в горделивой убийце сильно повзрослевшую, до неузнаваемости изменившуюся Хлою, которая когда-то была такой же нежной, как и всякая прекрасная лилия, выращенная точно домашний цветок – лишь для услады глаз.
И ровно такой же, совершенно не приспособленной к жизни. Слабой. Убогой. Не способной защитить ни себя, ни верных ей людей.
Теперь она изменилась. Сколько этому вампиру лет? Даммиан откровенно пропустила мимо ушей всю болтовню мерзких тварей, само существование которых оскорбляло Единого. Так или иначе, он казался достаточно старым. Могущественным. А значит, если она сразит его, то будет готова.
Человек, способный прикончить такого противника, не должен бояться смертных.
Когда паладин лишь молча кивнул, тем самым предоставляя ей разрешение на все свои дальнейшие действия, Хлоя резко извлекла сразу с дюжину клинков, освящённых божественными молитвами Адамара и тотчас же метнула их в сторону нежити, нацелив каждый из них на различные точки на теле вампира: голову, шею, сердце, руки и ноги. Но реакция Альхейма была действительно молниеносной. Оторвавшись от поцелуя с суккубой, вампир перехватил один из кинжалов прямо в полёте, после чего, мгновенно развернувшись в сторону противницы, легко, точно водя пером по бумаге, отбил все прочие клинки, устремленные в его сторону.
Всё произошедшее не заняло и двух секунд. Стремительно меняя диспозицию, Хлоя отпрыгнула назад, бросив на землю одну из двух заколок, вытащенных ею из своей роскошной причёски.
Помещение заполонил густой, тёмный дым. От него слезились глаза и першило в горле. А ещё, его было слишком много, чтобы оставалась хотя бы малейшая возможность разглядеть что-то дальше вытянутой руки.
- А ты неплох, Альхейм! – рассмеялась убийца, чьи глаза тотчас перестроились, подсвечивая живые существа яркими, тепловыми пятнами. В своё время, организм Даммиан подвергся некоторым, не слишком сильным, но полезным изменениям, столь необходимым ей в работе. То, что зачастую это имело весьма болезненные последствия, по-настоящему никогда не волновало Святой Престол. Им были нужны лишь послушные орудия их воли, наделенные всеми необходимыми способностями. – Но, как и всегда, вы, монстры, ужасно высокомерны. Заявиться сюда, точно в самое безопасное место и подставить свою спину, будучи уверенным, что тебе ничего не грозит… Я – Хлоя Кроэн'аль'Дроэнг, законная наследница престола Великой Империи Кроэн'аль'Дроэнг, заставлю пожалеть тебя о своей дерзости!
Убийца взметнула вверх заколку с огромным драгоценным камнем цвета расплавленной ртути. Она видела, как внутри него мечется, не находя покоя, искрящаяся, белоснежная молния. Чужое, могущественное сознание, которое Хлоя привыкла ощущать у себя в голове - постоянно просящее, угрожающее, умоляющее. Возможно, настало время тому, кто долгие эпохи был пленником её властной семьи, наконец-то познать первую кровь.
Резко размахнувшись, Даммиан бросила реликвию древней Империи вниз, после чего сильным ударом каблука заставила драгоценный камень лопнуть, точно яичную скорлупу.
- Приди, Сабнак, надзирающий за гниением трупов! Приди и подчинись приказу своей госпожи!
Когда с яркой, кровавой вспышкой, энергия начала принимать формы демонического существа, Хлоя повелительно указала в сторону Альхейма, чей силуэт уже начал проступать на фоне быстро рассеивающегося дыма.
- Разорви на части этого вампира и принеси мне его голову! – улыбка расцвела на пухлых губках убийцы. – С его любовницей можешь делать что захочешь. Только не убивай её. Она нужна мне живой!
|
|
63 |
|
|
|
|
После появления в комнате вампира Эльзария застыла точно статуя. Могло даже показаться, что жрица и вовсе потеряла дар речи. Во всяком случае её поведение стало крайне непонятным для окружающих и у того были довольно веские причины. Крaупф узнала незваного гостя. О, она видела его уже не раз, но так близко... впервые.
- Древний, - едва слышно прошептала женщина, которую до сих пор было так просто спутать с молоденькой девушкой. Глаза жрицы блестели. Она не отменяла заклинание лишь потому, что попросту забыла о нём, даже о той усталости, что мощь силы Единого обрушивала на её хрупкие плечи, стремясь раз за разом попросту поставить Эльзарию на колени.
- Альхейм, - вновь подала голос девушка, в какой-то момент сочувствовавшая себя такой слабой и беззащитной, что не нашла ничего лучше, чем спрятаться за своего защитника. – Вампир, он наш союзник.
Крaупф сама не верила, что произнесла это, она не знала как объяснить тому же Разиэлю, почему нужно защитить нежить, которой по всем канонам Святого Ордена нет места в этом мире.
Она была ещё девочкой, когда впервые встретилась с Древним вампиром. Это было так давно, словно в совсем иной жизни. Той, где, как казалось окружающим, белые мраморные плиты острова никогда не оскверняет своим присутствием нежить и всё же... именно его она видела – чёрную ворону, волка посреди стада восторженный послушниц, облачённых в белое, слетевшихся к этому монстру точно мотыльки на огонёк. Это был проклятый дар, уже тогда Эльзария знала о нём, знала, что вампиры сродни суккубам, что поглощают не только кровь, но и души своих жертв. Так гласило писание. Вампир был прекрасен, как и сейчас. Минувшие пятьдесят лет никак не отразились на нём, разве что сделали его сильнее, но важно не это...
Девочка сидела на дереве, с книгой в руках. Она часто убегала туда, в тишину и приветливую тень лийфового дерева, чьи листочки дрожали даже от самого малого дуновения ветерка. Трудно сказать, что произошло в тот момент. События стёрлись и померкли со временем, но одно она запомнила совсем точно, то с какой скоростью вампир оказался возле неё, падающей вместе с веткой вниз. Глаза цвета ртути, в которых читалась неведомая, на тот момент, ребёнку печаль и удивительно тёплые для мертвеца руки, что держали её, словно божественный дар. Через мгновение всё это превратилось в какой-то хаос. Двое инквизиторов приставили к шеё вампира освещённые клинки, они что-то сказали ему, но Крaупф уже не помнила этих слов. Она не понимала что происходит, не понимала, почему Древний, спасший её убил двоих служителей ордена, почему вокруг стало внезапно так много крови, почему белое окрасилось в алый, почему...
Лишь многие годы спустя Эльзария смогла выяснить имя спасшего её вампира, выяснилась и причина, что всегда омрачала нежное личико жрицы. Ведь её хотели убить её же братья по вере, а спас монстр, которых жрица поклялась уничтожать. И ладно бы только это...
Помотав головой, точно отрицая прошлое и возвращая себя в настоящее, Святейшая погасила все заклинания, давая нежити свободу к действиям.
- Отзови своего демона, убийца, - довольно холодно произнесла жрица, - этот вампир принадлежит Ордену Святого Престола. Его нельзя убивать.
|
|
64 |
|
|
|
|
Демоница действовала на вампира точно наркотик, вот только он не терял с этого дурмана рассудка и природной осторожности. Хотя действительно был готов выполнить любую её просьбу.
- Хорошо, - мягко прошептал Древний, смещая руку немного в сторону и вниз. Он уже подумывал призвать когти и разрезать одежду суккубы, что мучила её нежные, пленённые тканью и кожей крылья, когда едва различимый шелест заставил Альхейма резко обернуться.
Будь вампир человеком или даже архимагом, как в его далёком прошлом, то несомненно, клинки убийцы нашли бы свою цель, но… но Древний больше не был им, как не был он и обычным вампиром, кои совсем недавно либо покинули это место, либо разделили участь недавно окончательно почившего Трейльярда. Прошло столько лет, что достоверно сказать, кто именно был первым учителем Лорда Альхельма по фехтованию не представляется возможным. Но одно остаётся фактом – маг презирал оружие, и даже проклятье крови было не в силах смыть это чувство до конца.
Вампир смотрел на Хлою, точно на прокажённую, покрытую отвратительными язвами и сочащимися гноем струпьями. Едва различимые движения, что видны лишь воинам, привыкшим наблюдать за противниками, и освящённое оружие изменило траекторию, упав на дощатый пол таверны, но так и не достигнув своей жертвы. О, ему не составила труда перехватить одно из летящих в него лезвий. Без сомнений прикосновение к освящённой стали вызывало у вампира болезненные ощущения, но тот просто не обращал на них никакого внимания. Как и Велитал`ан, стоящий под утренними лучами и сохранявший, несмотря на исходящий от него пар, видимость достоинства.
Застывшая ртуть глаз вампира, точно отражающих попадающий в них лунный свет, смерила убийцу взглядом, не обещавшим ничего хорошего и всё же… Альхейм нашёл в себе силы отвернуться от человека, посмевшего бросить вызов одному из Древних. Вместо этого он вновь повернулся к Лоране и притянул её к себе, но уже за талию, так, чтобы не задеть крыльев.
Трудно сказать куда именно унесла вампира его память и какие картины вспыхивали перед внутренним взором Альхейма, но… но одно стало очевидно –Лорану он больше не отпустит! Во всяком случае, пока не поймет, как разделить суккубу и эльфийского принца.
Дальнейшие действия со стороны Хлои, заставили вампира закусить губу и обратиться к демонице стоящей перед ним:
- «Я не могу сражаться, - довольно спокойно начал Альхейм, смотря в золотые глаза суккубы, - моя магия связана и восстанавливает Элеинэля. Если я прерву поток, маг может умереть. А резкие продолжительные движения ослабят концентрацию. Ты можешь сражаться? Моя кровь может дать тебе доспехи и оружие Древних вампиров, если в этом конечно есть смысл».
Призванный же демон. Немного придя в себя и машинально дав ответ своей «хозяйке», обвёл комнату и остановил взгляд на двух рыцарях.
- Потомок Раак’нара, - прошипела тварь, наполняясь яростью, - ты умрёшь первым!
По какой-то причине бестия не обратила внимания на присутствие Велитал`анна, сочтя его не представляющим угрозу. Равно как и на стройную суккубу, стоящую вместе с вампиром на пути к столь желанной добыче, более того, являющейся всего лишь жалкой помехой на пути к столь вожделенной мести, об осуществлении которой заточённый демон мечтал долгие столетия своего плена. Как-то так сложилось, что выбор достался именно Лоране. Встать на пути и сражаться или же сбежать, воспользовавшись помощью вампира…
|
|
65 |
|
|
|
|
Нападение последовало так неожиданно, что Лорана попросту не смогла на него хоть как-то отреагировать. Она успела заметить лишь проблеск света, отразившийся на летящих к своей цели кинжалах, услышать свист воздуха, разрезаемого с чудовищной скоростью, а затем Альхейм стремительно обернулся и отразил каждый из летящих в него клинков. Немного позже, её восприятие реальности также сместилось, позволяя суккубе разглядеть быстрые, искусные движения вампира.
Эльфийский принц, проведший всю свою жизнь в сражениях и развитии собственного боевого мастерства, определенно трижды подумал бы, прежде чем выходить на бой с таким опасным противником.
Когда Альхейм вновь притянул девушку к себе, положив обе руки ей на талию, Лорана послушно подалась в его объятия, с тревогой заглядывая в глаза вампира. Она плохо понимала, что делает прямо сейчас и какую игру затеяла, пытаясь соблазнить могущественного Древнего, но прекрасно отдавала себе отчет в том, что столь сильного союзника ей ни в коем случае нельзя потерять.
"Ну почему именно сейчас? - устало подумала суккуба. - Почему мы не могли просто решить всё миром?"
Девушка бросила взгляд на демоническое создание, по большей части скрытое от её глаз густой пеленой чёрного дыма. Эта безумная убийца, слуга Святого Престола, что за тварь она призвала? Всё внутри неё будто бы сжалось; аура демона, переполненного энергией до краев, ощущалась будто хлёсткая, подавляющая мощь, призывающая её - лишь одну из тварей Бездны, что по природе своей должна была собирать души смертных и развлекать хозяев, подчиниться и делать то, что ей прикажут.
Сабнак, надзирающий за гниением трупов...
Лорана на мгновение прикрыла глаза, позволяя памяти крови откликнуться на имя, когда-то известное каждому демону - памяти, которая хранила в себя знания о множестве минувших поколений.
Один из четырёх герцогов Бездны, пропавших во времена падения великой Империи. О его дворце, в котором украшениями служили распятые, нагие тела, покрытые язвами и трупьями; где люди непрерывно кричали, заживо поедаемые мерзкими насекомыми, тучами кружащими вокруг каждого смертного, которому не посчастливилось попасть в руки Сабнака - о нём ходили столь ужасающие легенды, что лучшим способом избежать подобной судьбы казалось немедленное, молниеносное отступление в надежде на то, что демоническому отродью не захочется долго за ними гнаться.
Но здесь был её брат. Здесь, на верхнем этаже, своего исцеления ждал Элеинэль, который может погибнуть, если она сейчас не вмешается. Здесь была Эльзария, проявившая к ней немыслимую доброту.
И Альхейм, отчего-то решивший довериться ей. Эль'Райнер всё ещё не знала, почему он вёл себя совершенно не так, как прежде; не знала, почему вампир столь сильно тянулся к девушке, которую впервые увидел, но какие на то бы ни были причины - сейчас всё это казалось абсолютно не важным.
Она просто не могла отступить.
- Я буду сражаться, - твёрдо сказала Лорана и в её глазах на мгновение мелькнула та самая непреклонная твёрдость, равно как и спокойное, хладнокровное отношение, с которыми бывший Первый Меч Лаварии привык выходить на бой. Это происходило спонтанно, но порой, особенно в такие моменты, даже её брат мог бы решить, что за оболочкой демонической обольстительницы всё ещё скрывается тот самый Лоран, к которому он привык и которому готов был доверить свою жизь. - Я защищю и тебя, и всех нас.
|
|
66 |
|
|
|
|
Разиэль обводил напряженным взором неясную фигуру демона, призванного Убийцей. Глаза его были холодны, точно лёд, а слова, срывающиеся с губ, наполнены искренним отвращением:
- Похоже, оно говорит кому-то из нас, - процедил Моргенштерн, выставив правую ногу вперёд и занимая стойку восходящего меча. На обнимающуюся нечисть, рыцарь не обращал никакого внимания - сейчас им всем было попросту не до этого. - Кто такой этот чертов Раак’нар и почему из-за него нас хотят отправить на тот свет?
На слова о том, что Альхейм теперь их союзник, Рыцарь Короны лишь повёл плечами, так ничего и не сказав. Если подобного желает Эльзария, то он будет сражаться с этим мерзким отродьем на одной стороне. Хотя с куда большим удовольствием, Разиэль предпочёл бы не трогать нечисть, пока те заняты друг другом. Потом будет проще добить. Их обоих.
- Адамар дал мне полную свободу действий, - до мужчины донёсся ответ Хлои, которая быстро перемещалась по залу. Из-за этого проклятого дыма, отследить её передвижение казалось весьма сложной задачей. - К тому же, не вижу смысла доверять словам той, кто так непринужденно принимает помощь нечистивых тварей, противных Единому. Не вмешивайся, если не хочешь умереть, жрица!
- Эльза, усиль меня! - резко произнёс Моргенштерн, бросив на паладина косой взгляд. - Надеюсь, ты сможешь сделать что-нибудь.... это ведь по твоей части. Они оба.
|
|
67 |
|