100 дней одного лета | ходы игроков | Убийственная дипломатия УОЛТЕР РЕЙЛИ

      Уолтер пару раз прошелся по единственной улице и в конце концов остановился в недоумении. Ну не бывает таких тихих погромов, в этом он был уверен практически на сто процентов, не в соседнюю же деревню они на разборку пошли... Услышав голос, он обернулся и, после некоторых усилий обнаружил его источник. Уолтер пару минут смотрел на девушку, потом задумчиво перевел взгляд на бутылку в своей руке, потом опять на девушку, зажмурился и помотал головой.
      - А ты чего туда залезла? - наконец задал он вопрос, обнаружив что незнакомка все таки не является галлюцинацией, вызванной чрезмерным употреблением деревенского пойла.

Кажется, подсознание Уолтера соотнесло дерево как наблюдательный пункт и погром, и Уолтер обратил внимание на далекое зарево пожара за пределами деревни...

Лицо девушки было бледное, и в свете лун он увидел ее печальную улыбку..
- А я тут живу, что бы мамка не достала...

- Понимаю, - покивал головой Уолтер. - Я вот от своей под кроватью прячусь. А ты постоянно там живешь или иногда спускаешься? А то неудобно как-то снизу вверх разговаривать.

-Постоянно живу. так что лучше вы к нам. Тут обзор хороший. - сказала девчушка..

Уолтер еще раз взглянул на бутылку, потом на девушку, вздохнул и... полез на дерево, оставив свою ношу внизу, а меч прислонив к дереву.

Дерево девушка выбрала на редкость удобное. Чего ее с него еще не сняли было не понятно. Но наросты на этой березе располагались столь удобно, что до толстых веток, на которых было удобно сидеть Уолтер просто взлетел. С толстой ветви, чуть пониже девчушки, было прекрасно видно разгорающееся зарево над небольшим аккуратным поместьем чуть в стороне от деревни...

"Там вдали, за рекой, загорались огни", - вспомнилась Уолтеру одна старая песня, пока он устраивался поудобнее на ветке (правда там пелось совсем про другое, но в конце все закончилось тоже плохо).
- И кто там живет? - указал он рукой в сторону пожара. - То есть, жил, наверное.

-Живут, живут. Там живет мастер запахов, мастер Велье. - девочка оживала от общения с Уолтером все больше и больше - Его престарелая мать, жена и дочь. Все три - ведьмы. И неплохие ведьмы. Так что вам их завтра судить и придется. Ибо они очень неплохие ведьмы. Но очень гневные.. - В подтверждения ее слов со стороны поместья донеся гул взрыва и в небо ударил каскад разноцветных огней. - А вот и указательный знак для мастера - учителя. Так что те из селян, что еще живы, будут сей час упакованы аккуратненько. Если бы школа не успела, то села бы у нас больше не было. По причине отсутствия жителей. А так еще шанс на вашу разумность есть. Ибо если судит их будит староста с окружным, то, во избежание наказания свыше, -деревня кончиться. Ибо по букве закона. Но если вы приложите свою руку и разум - то шанс у нас еще есть.

- Ну чего же не приложить, приложить я всегда могу. Единственное, я не очень уверен, насколько мое решение может считаться законным.

-Из вас вытекла вся ваша благородная кровь, милорд? - ехидно спросила девчушка. - Вы старше любого из тех, кто присутствует в этих местах просто по праву рождения. Ну и тому, что вам уже есть 11. ...

- Не вытекла, - спокойно ответил Уолтер. - Тем не менее, правом вершить правосудие меня никто не наделял, а одного права рождения тут недостаточно. Так что любой, самый паршивый, адвокатишка сможет оспорить мое решение и будет в своем праве. Ну да, завтра будет завтра, - перешел он на более легкомысленный тон. - Пойду отосплюсь пока. Кстати, а как тебя зовут то?

-Эльза - улыбнулась девчужка.
Слезя с дерева, Уолтер мог наблюдать как девчушка устраивалась на ветках дерева чуть выше и чуть удобней. Кажется у нее там уже гнездо.

Трактирщик обрадовался возвращению гостя но все таки запросил с него 3 медных монеты для отчетности по налогам за постой и комнату. Комната оказалось отдельной, с маленьким окном и больше напоминала большой комод с полкой-кроватью.

Утром Уолтера разбудил спор двух голосов под его дверью с обсуждением имеет ли кто права будить господина рыцаря в столь ранний час по такому пустяковому поводу или уж подождут...

По мере развития утра, Уолтер выяснил, что в ожидание томился не только завтрак, но и :

1)Бейлиф, прибывший с парой стражников утром, ибо заверение сына деревенского старосты на него не подействовали и в серьезность ситуации он не поверил. А потому обнаруженный бардак в комплекте с молодым господином, который спит на верху, его сильно не радовал.

2)Его ждало большая часть взрослого населения села обоего пола. Связанная и под охраной учеников ближайшей боевой школы. Возглавлял их молодой наставник лет 25 от роду.

3) Староста с семьей

4)Давешний проповедник, девица и еще какой то угрюмый тип. То же связанные и отделенные от остальных.

5) 3 дамы разного возраста , со следами ожогов , в помятых и местами порваными ночных рубашках. Старшая дама была не просто связанная, перемотанная к стулу, но ее руки были в закованы в специальные перчатки, которая не позволяли двигать пальцами. Во рту у нее был кляп. Что не мешало этой седовласой даме гроздно сверкать очами. Средних лет даму подвесили на вытяжку на балку трактира. С молодой обошлись проще всего. ЕЕ просто привезали к стулу. Между ними носился средних лет полненький мужчина, он умоляющие заламывал руки и страдал ... На мужчине были подштаники, дорогие туфли и камзол на голое тело.

      Уолтеру оставалось только досадливо дернуть уголком рта, когда он увидел эту картину. Развели тут, понимаешь, суд инквизиции, и это-то в наше просвещенное время...
      - Развязать. Снять. - махнул он рукой в сторону женщин. Потом кивнул в сторону крестьян (мысленно поморщившись от накатившего приступа головной боли - вчерашняя пьянка таки давала о себе знать). - Этих тоже. Господа, официально заявляю: если кто-то будет бурогозить - это будет приравнено к попытке покушения на наследника Дома. Последствия, я думаю, разъяснять не надо?
Присутствие проповедника со свитой он демонстративно проигнорировал.

Дело все происходит уже на улице. Перед таверной.
Кажись все стулья с высокой спинкой в данной деревне были употреблены на ведьм, так что Уолтеру на выбор вынесли кресло качалку и табурет.

Меж тем перед ним на колени пали сразу двое: староста и мужчина в подштанниках. И оба завыли .. даже как то в унесон...
-государь, помилуй....
-Государь , убериги...
-Гневаются они все , государь..
-Ой проклянут же головы наши... ..

Двое мужчин причитали на два голоса, поочередно поднимая головы и вновь опуская их, чуть ли не касаясь лбами земли..

Меж тем крестьян развязывали. Вдруг и с той стороны началось голосение, теперь женским визгливым голосом...
-Слезла таки, поскуда!!1 А ну иди сюда.. я тебя при всем честном народе высеку.....

Ученики школы с трудом сдерживали деревенскую бабу , которая пыталась кинуться на давешнюю знакомицу Уолтера- Эльзу ...
Девочка шла по улице в своей простой белой рубашке, ступая босыми ногами по земле, но казалось, что она плывет по этому миру с гордостью благородной девы, но без какого-либо чванства.
Женщина продолжала кричать. Эльза ее игнорировала, бойцы держали.
Дойдя до связанных дам, Эльза произнесла :
- Молодую госпожу можно развязать- она уже все поняла. С матушкой дайте мне поговорить - посуду побить может и придется, но тут есть о чем поговорит. - потом она печально вздохнула. - Меня пожилая госпожа слушать не станет - и она с почтением поклонилась старой ведьме - тут надо много мудрости и много спокойствия...

      Ага, вот только качалки ему с бодуна и не хватало... Уолтер буркнул что-то неразборчивое про близость к народу и решительно уселся на табурет. И, как будто мало ему было цирка со старостой и вторым мужиком (надо полагать мужем-отцом-сыном трех ведьм), откуда-то со стороны селян раздался пронзительный и донельзя мерзкий женский голос (почему-то вспомнилась широко известная в узких кругах Перипилиха). Увидев свою вчерашнюю знакомую, Уолтер тронул за плечо все еще валяющегося в ногах старосту.
      - Слышь, а это кто? - взглядом указал он на девушку. Вчера он как-то не решился расспрашивать про нее, будучи не до конца уверенным в том, что она не является результатом злоупотребления сельским самогоном. - И замолчите уже кто-нибудь эту бабу!!! Сил никаких нет.

Староста отвлекся от причитаний, глянул на девчужку :
- Так это ж Чистая Эльза. Слезла таки... Ее года три тому назад мачеха так забила, что девочка стала блаженной. Кого то из Богов слышит. Кого - не говорит. Но иногда со своего дерева вещает что нибудь полезное. На будущее. Только у нее проблема с датировкой. А мы люди темные. Где прошлое где будущее не сильно разумеем да и толковать не можем. По ней охотники два раза приезжали. И она дважды отказалась. А попытка спустить ее с дерева силой всякими чудесами заканчивается. Вот ее никто и не трогает.

Тем временем бабу заткнули...

... и наступила блаженная тишина. Уолтеру была жалко нарушать сей миг покоя, но долг звал и сделать с этим ничего было нельзя.
- Хорошо, - протянул он с блаженной улыбкой. - Так, ладно, давайте по-порядку. Кто представляет жителей деревни? Изложите суть дела.

Староста уже стоял. Он мял шляпу, с опаской поглядывая на молодую , освобожденную ведьму. Но та лишь гордо вскинула голову, хотя было видно, что ей, скорее, хотелось показать язык.

- Ну так.. это - замявшись начал он- Милостивый государь, вот .. Говорить за деревню должен я. Они меня ж все таки избирали. Вот только я, старый осел, повинен в том, что их не остановил. Не вразумил. Вот .. - он как то вопрошающее уставился на толпу крестьян..
- Да говоришь уж ты , Безюке- раздалось из толпы..
- да уж .. говори ты.. - подтвердил следующий..
- Ты умный, а мы..

Староста вздохнул, отвернулся и продолжил :

- Вот милостивый государь, стадо доверенное мне и отбившееся от рук моих, заслышев сладостные речи иного пастуха, который повел их на дело неправедное. Дело преступное. На то что бы разорить дом соседей наших - благородного господина-парфюмера Велье. А они и пошли. А я, старый баран, не смог стать перед стадом моим и остановить его. Вот они лбы там себе и по расшибали. Поместье пожгли. Мастерскую попортили. Господин Велье свое имущество защищая дал достойный ответ моему стаду. И теперь на полях мы не досчитаемся многих крепких рук. - и староста махнул в сторону тени около таверны. Где под серой холстиной лежало нечто, что могло быть человеческими телами. - ВОт такой вот дело, молодой господин.

- Угу, понятно, - покивал с умным видом "судья", в очередной раз мысленно поморщившись - староста явно переигрывал, вчера ведь вечером мог же говорить как нормальный человек... - Дамы, достопочтенный мастер, что вы можете сказать в ответ на это? И, желательно, без мата и проклятий на головы всех тут находящихся.

Мастер встал от ног Уолтера, где валялся все речь старосты. Его глаза были наполнены слезами:
- Милостивый государь. Не губите. Бабы добро спасали. У них характер тяжелый. А тут по серед ночи их будят с вилами, криками, факелами . Орут " на костер ведьм". Ну они малость того. С просоня.. И шуганули. Они не сильно и не со зла - старуха за его спиной зашипела сквозь кляп. Стул под ней аж подпрыгнул . - Мы люди мирные - продолжил мастер- тихие. Духи варим. Притирки. Зелья для любви или от любви. Я даже медициной не занимаюсь и повитухам местным дорогу в их ремесле не перехожу. У меня лаванда и розы. Цитрусовые растить начали. С солью работаем. Вот.. Мы вам коробочку с собой дадим, с солью. Положите пару крупинок в сапоги, али на холку коня или в наручи и после дня пути пахнуть будите как после ванны...

Ну, ничего принципиально нового Уолтер так и не узнал, все, что до сих пор ему рассказали, он услышал еще вчера вечером и сейчас проводил допрос исключительно ради галочки. Однако то, что дело было абсолютно ясным, не делало его более простым, ибо главная проблема заключалась в том, как разрулить всю ситуацию ко всеобщей радости.
- Так, понятно. Ну давайте теперь послушаем тех, кто вчера подвигов захотел. Итак, - обратился Уолтер к толпе. - С какого переляду вы вчера это все устроили? Столько лет бок о бок жили и вдруг заблажилось вам ведьм жечь...

- Так они же все таки ведьмы - раздался визгливый женский голос. Мужики же в первых рядах стояли понурив головы и не зная куда деть руки. Другой, но не менее визгливый бабий голос продолжал - Они молодежь развращают. Толкают их на всякие непотребства. Мужиков со двора сводят. - уже третий голос начал орать - Нас защитить то некому, некому постоять за наши семьи. Прикрыть детей малых. А они, кастуйки злобные, с детских лет все всем портят...
За спиной Уолтера раздалась легкая возня. Обернувшись он может понять что Эльза кинулась к молодой ведьме, что до этого стояла спокойно и даже надменно, а теперь кулаки сжала и что то ей там шепчет. Ведьмочка успокаивается. Но видно там действительно давние детские обиды. Да и матушка ее как то поспокойней стала. Одна старая ведьма все еще лютует. ...

- Ага, - Уолтер вычислил наиболее визгливую бабу и дальше обращался уже к ней. - С этого места поподробней, кого свели, куда свели, какие непотребства и какие доказательства, что это именно они сделали?

И тут произошло странное. Горластая дама, на которую Уолтер обратил свой взор, вдруг как то вся съежилась и даже попыталась сильно уменьшиться в размерах.
- Я что.. я ничего.. это все они.. а я что .. я ничего .. - замямляла крестьянка . Она по краснела , побледнела.. и попыталась забиться в толпу. Но люди вокруг отталкивали ее. Старались вытеснить ее .. Вытолкнуть.. Судя по всему баба сей час начнет паниковать...

- Еще кто-нибудь хочет высказаться? - поинтересовался Уолтер у толпы. - Нет? Я так и думал. В общем, ситуация мне понятна. В целом. Осталось прояснить один вопрос: какую роль во всем сыграл вон тот тип, - указал он на проповедника. - Так что давайте его сюда, пред мои светлые очи.

Типа немедленно поставили перед очи Уолтера. Перед ним предстал человек, на которого Уолтер в толпе бы не обратил бы никого внимания. И не то что бы он был неприметным, просто стоящий перед ним был какой то скукоженный что ли. Невнятный. Помятый. Расплывчатый. Мешковидное одеяние и эта плешь. Наверно самая заметная часть этого человека была его плешь. Но даже она была какой то неровной, волосы на границе росли клоками. Он был чуть ниже среднего роста. Неопределенного телосложения, с трясущимися руками, маленькими крысиными глазками. Он был жалок, особенно, когда весел между двумя дюжими ребятами из бойцовой школе. Но.. Когда он заговорил Уолтер услышал в его голосе чью то профессиональную работу...
- Мой уважаемый благородный друг, вы взвалили на себя тяжелую ношу разрешить конфликт, который зрел в этих полях десятилетиями. Накапливались мелкие и крупные обиды. Уже никто из этих людей не вспомнит о том, какой камень лег в основание лавины, что сошла вчера. Но Вы встали на пути этой лавины. Оцените же свои силы. Сколько вы сможете быть на ее пути...

Голос этого плюгавого мужичка обтекал и завораживал, это был голос профессионального оратора. Он вызывал доверие, проникал в самое сердце..

Мужичок, которого Уолтер сходу окрестил "чмо в ботах" не понравился ему с первого взгляда, слишком уж непрезентабельно он выглядел, а когда он заговорил, нравиться он стал ещё меньше. Стоило, однако, отдать ему должное, на курсе он явно был далеко не самым последним учеником, а то, что его явно готовили профессионалы, сомнений было. Будь на месте Уолтера кто-нибудь другой неизвестно чем бы закончился этот разговор, однако молодой человек встречал в своей жизни ораторов и покруче, всё-таки родители потратили достаточно усилий, чтобы вдолбить ему в голову основы семейного бизнеса.
- Сколько пондобится, столько и смогу, в этом и заключается долг правителя перед своими подданным, - ответил он. - Но сейчас речь не обо мне. Ты, мил человек, если ещё не заметил, встрял по крупному.

Мил человек растекся в елейной улыбке.
- Хвала смелым, что идут в бой. Хвала правителям, что стоят за свой народ. - и поклонился Уолтеру. - Ваше имя воспают в сагах. Но вы только начали свой путь. Что же касаеться моего пути, то он лежит дальше. Ибо я могу лишь свидетельствовать в пользу этих несчастных крестьян, чей гнев на неправедные действия этих... - взгляд на трех ведьм был такой.. как смотрят на слизняка упавшего на торт... а то и на что похуже, вдруг не с того ни с сего испачкавшее наряд правителя. - Здесь есть единственные виновные достойные Вашего гнева. Эти ...женщины - почти прошипел он .

Крестьяне слушают и кивают. Ведьмы застыли в недоумение. На лице старосты и белифа изобразилось страдание. Бойцы смотрят с недоумением.