[IK] Hanagatari | ходы игроков | Сонный Мак

Вспыхнуло пламя -
Склон озарил алый мак.
Прощание - и в путь.

Неизвестный автор.


Этот странно одетый пожилой мужчина, сидевший в новомодном пабе, рассказывал идиотские, но почему-то занятные истории. Серьезно, это была бредятина - не бывает так в жизни, не бывает!
Но он приходил каждый вечер - и собирал толпу зевак, которые угощали его выпивкой, табаком и едой. Он уплетал за обе щеки, потом доставал табак - и рассказывал.
Так вот, на чем я остановился? А. Сошел, значит, он с лодки - а до этого, верите или нет - всю жизнь провел на одной острове, да-да! А таам…. уууу…

=====

Наследник Мака сошел на берег.
Где позади, скрытый ныне за туманом, остался его родной остров, который он не покидал никогда ранее. Но расцветший мак дал знак - пора отправляться на встречу Ордена.
Кеши никогда не задумывался над историей об Ордене Цветов - были дела и поважнее. Например, завезенный торговцем на остров новый сорт саке, или, в конце концов партия в го. Молодой Мак нахмурился, вспомнив предыдущий ход - но следующий будет еще не скоро. Будет время как следует подумать.

Перед наследником Мака расстилался город - совершенно невероятный. Здания высотой в пять, а иногда даже больше, этажей, сделанные из белого камня, каменные мостовые, снующие туда-сюда чудные самоходные паровые телеги, люди в современных нарядах. Определенно, Кеши слышал про большинство из этих штук - но на его острове таких никогда не было. Всё было в новинку.

Первые впечатления вывели наследника Мака из душевного равновесия, но вывеска со знакомой формой бутыли на вывеске тихонько зазывала внутрь, и Кеши не замедлил воспользоваться ситуацией.

Внутри было довольно уютно - деревянная мебель, в дальнем углу каком-то новомодном клавишном инструменте размером с приличную корову играл музыкант. Между столиками сновали официанты, разнося еду и выпивку.
Спустя пару минут и перед Кеши стояла бутылка отличного саке и закуска.

В заведении не хватало ровно одного - красивых женщин. А, нет. Хватало.
Через один столик от наследника Мака сидела невероятная красавица - хотя и не совсем обычная в представлении Кеши. Она явно была связана с техникой - на голове затененные очки, кожаная куртка и штаны, сумка на спинке стула и какие-то инструменты на поясе. Лицо ее было испачкано в копоти, но наследник Мака не был бы собой, если бы не разглядел под этой маской девушку редкой красоты. Она просто не афишировала, так сказать.

- Фураито! - медленно, смакуя каждый звук, исторгнутый устами, произнес Акаи. Это был Большой Город. И, даже если бы он оказался самым маленьким из всех Больших Городов, это нисколько бы не разочаровало Кеши, который до того знал лишь жизнь на Каме но Шима, Острове Черепахи.

Ведь, как ни крути, а развлечений на маленьком острове немного, да и те - из простых. Но Акаи не находил и в этом печали: ведь, даже если старая легенда была всего лишь потешной сказкой, он получил право покинуть родную землю, где все друг друга знали, и не было ни одного незнакомого лица.

Кеши чувствовал, что до сих пор он словно спал, укутанный нежной, теплой и мягкой дремотой, что согревает даже по утреннему весеннему холодку. Обласканный размеренным покоем простых радостей, Красный Мак ступил на берег пусть близкой, а все же новой земли. Словно из полутьмы вышел он под свет яркого солнца, чуть ослепленный, но готовый всем своим существом впитывать новые, яркие переживания тела, сердца и души.

И это было правильно. Наслаждение жизнью есть величайшее искусство, которое нужно познавать. Тот, кто спешно испив из одного источника удовольствия забыв себя бросается к другому, остается пресыщен - но самое ужасное в том, что глупец так и не постигнет до конца ни одного из них.

Акаи же был неспешен. Его шаг был размеренным и гордым. Кеши останавливался каждый раз, как его чувства озарялись новой вспышкой, будь то слишком яркий по традиционным меркам Острова Черепахи наряд или же резкий гудок парового самохода. Он подготавливал себя, и даже слегка поддразнивал, воображая, какие еще чудеса принесет ему это путешествие.

В какой-то момент Акаи слишком глубоко ушел в созерцание разноцветного водопада чувств, что захватили его мысли и его чуть не сбил ужасно грохочущий механизм. Оглушенный, ослепленный Мак вмиг оказался во власти жгучего неудовольствия. В былые времена за подобное оскорбление его предок бы предал раззяву-возницу прилюдному и жестокому наказанию, но разочарование Кеши было столь велико, что, едва завидев вывеску питейной, идея отведать местного саке целиков завладело думами воина.

Внутри заведение разило чужестранщиной, однако же не вызывало отвращения. Отнюдь, дерево, которое завладело этим местом (хотя бы хозяева и мыслили иначе) было теплым, мягким, но твердым. Оно хранило в себе множество чудных историй и ароматы сотен блюд... Умей Акаи, как иные из монахов, смотреть в самую суть вещей, что бы поведало ему это ровное пятнышко, оставленное, без сомнения, лучшим из напитков страны Восходящего Солнца? Одно Кеши было очевидно: тот, кто его оставил, был преступно небрежен, раз пролил столь драгоценный напиток.

От Акаи не укрылось, с каким удивлением смотрели на него и на улице, и здесь. Традиционные одежды дома Красного Мака были тут в новинку. Однако же никто не осмелился выказать ему свое неуважение или насмешку. Быть может, их отпугивало надменное лицо, сквозь завесу которого умели видеть только те, кто остался дома? Эта мысль вонзала в сердце Кеши танто печали...

С тех пор, как сёгун принял решение открыть торговлю с остальным миром, людям было приказано всячески изучать гайдзинов, которые впечатлили мощью своих изобретений самого императора! Известно было Кеши, что иные восприняли этот призыв слишком уж рьяно, решив рядиться в одежды чужаков, или даже надеясь, будто их кровь сильнее, а потому чужестранцы куда как лучше для создания семьи. Это мысль вызывала презрительную усмешку, которую было недостойно показывать!

Однако следующий же миг тронул душу Акаи сомнением, ибо явилась ему девушка невиданной доселе красоты. Мак позволил своему взору насладиться видением. И даже если бы красота ее оказалась самой посредственной среди чужестранок, это нисколько бы не разочаровало Кеши.

Закусив свой напиток клешней пурпурного краба, воин подошел к прекрасной замарашке и почтительно поклонился. В последний миг вспомнив о том, что гайдзинам, вернее всего, незнакомы местные обычаи, он сразу позволил себе говорить.

- Есть особая прелесть
В этих, бурей измятых,
Сломанных хризантемах!

И замер, пытаясь понять, желательно ли теперь присутствие Мака.

Девушка посмотрела на подошедшего к ней Наследника Мака. Медленно осмотрела лицо, затем одежду, затем еще раз посмотрела на лицо. После этого она откинулась на спинку стула, сложила руки на груди, уставилась в потолок и начала говорить - монотонно и словно в пустоту.
- странный. странно одет. красивый. вроде. наверно. не разбираюсь. черт. говорит странно. местный? не знаю. может быть. вряд ли. не видела таких. шпион? нет. не похож. хотя как выглядит шпион? не разбираюсь. черт. вряд ли. с островов? может быть. вряд ли. может быть. не знаю. зачем в городе? торговец? не похож. театральный актер? может быть. не знаю. не разбираюсь. черт. спросить? нет. не стоит. вдруг ошиблась. глупо будет. может, на цеппелин? вряд ли. не похож на путешественника. хотя не разбираюсь. черт. зачем подошел? похититель? вряд ли. не нужна. торговец? уже думала. черт. не похож. сумасшедший? хм. да. похоже. сходится.
Девушка перевела взгляд обратно на Наследника Мака.
- Простите, а вы - сумасшедший?

Его не прогнали! А заданный вопрос был на самом деле ответом: беседе суждено было состояться.

Акаи сел напротив девушки и принял её взгляд, словно океан - лучи солнечного света.

- Сошел ли с ума кузнечик, который поет и поет свою песню, зная, что завтра наступит осень? Он таков, каков есть. Я вырос на спине черепахи, в ожидании, пока раскроются алые маки. Утром я сломал руку отцу, а вечером играл ему на сямисэне. Я пил саке и теплым, и холодным, и уверяю, что холодный вкуснее. Я, словно бабочка на ветру, которая видит прекрасный цветок, пусть даже лепестки его щедро усыпаны пеплом вулкана Хитори. Я таков, каков есть.

Кеши говорил медленно, слова лились из его уст тягуче, успевая впитать в себя мелодии этого места, прежде, чем достигнуть ушей незнакомки.

- Меня зовут Акаи Кеши, и теперь я странник, впрочем, в этом искусстве я пока что не достиг мастерства. Если вы назовете свое имя, я смог бы подарить его путеводной звезде, которая будет освещать ночами мою дорогу.

Девушка пару минут смотрела в ответ на Наследника Мака. Пристально смотрела. Настолько, что тому стало не по себе, словно он сидел не на стуле, а на раскаленной сковороде.
Наконец, она снова посмотрела на потолок.
- несет чушь. странный. псих? вряд ли. слишком умно. косит под идиота? да. похоже. разбираюсь в идиотах. значит, идиот. или нет. хм. странно. не то. не идиот? вряд ли. не только? хм. похоже. наверно. что еще? извращенец? может быть. не знаю. вряд ли. не разбираюсь. черт. но если да? зачем? странно. все же идиот. имя. зачем имя? хочет общения. почему? не разбираюсь. черт. о. знаю. ответ! - тут она улыбнулась немного. - игнорировать. не надо разбираться. успех. так и надо.
Девушка вновь посмотрела на Акаи. И молчала - и это удавалось очень выразительно.

Молчаливый взор девушки смущал Акаи. Она смотрела... Странно. Осуждающе? Пожалуй, нет. Всего лишь с непониманием. Увы, смысл его речей ускользал от нее. Быть может, тому виной была витиеватость, что оплетала ему слова, подобно дикой виноградной лозе, что по осени столь красиво краснеет, стыдясь наготы дерева, которое стало ей опорой...

Большого труда стоило Кеши выдержать этот взгляд - но был бы он Маком, если бы не умел выдерживать взгляда женщины? Он видел в них укоризну, легкую обиду за то, что он, Акаи, не сумел найти нужных слов.

Его рука взметнулась в воздух, и монета из рукава полетела на сцену. Ладонью Акаи сделал знак пианисту - и тот замолчал. Сямисен, что покоился за спиной, оказался перед своим владельцем. Глаза Кеши вновь встретили взгляд незнакомки расширенными почти на всю радужку зрачками, восхищенно вбиравшими в себя ее образ, в то время как пальцы перемещались по струнам.

Более всего сейчас желал Акаи, чтобы его молчаливая песня была услышана. Чтобы чувственность трепетных нот окружила девушку своими переливами и окутала, словно опиумный дурман, который помог бы на миг замедлить ее мысли, что неслись вперед с невиданной скоростью паровых машин. Чтобы она хотя бы на краткий миг влилась в благословенный поток течения жизни, которому всецело доверился Мак, и увидела то, что желал он ей показать...

Чистейший, сверкающий ручей. Старика с узловатыми пальцами, что держит под водой сито и, щурясь, выбирает золотые песчинки. Мальчишку, который радостно скачет вокруг и пытается поймать ладонями лосося, чья чешуя сама сверкает, словно золото. С улыбкой глядит старик, как малец падает в воду и звонкие брызги сверкают на ласковом летнем солнце. А затем мальчик поднимает ладонь, в которой, вместе с обыкновенными камешками, сверкает застывшее сердце реки. Оно переливается множеством ярких цветов, завораживая игрой своей формы, настолько безупречной, словно созданной человеком, который равен богам...

О, как желал Акаи, чтобы поняла незнакомка, что он, будто тот малец и тот же старик, взирает на нее в восхищении, передать которое невозможно, исторгая слова, которые не были бы украшены золотой пылью! Но замолчали струны, перестали дрожать. Водопад времен остановился, на миг оставив их двоих в необычайно громкой тишине...

- О черт! Я опаздываю! - воскликнула в наступившей, невероятной тишине неожиданно вскочившая на ноги девушка. Из-за резкого и не очень-то аккуратного подъема стул с диким грохотом свалился на пол, но та этого даже не заметила. Девушка просто бросилась к двери, и лишь на самом пороге остановилась. Она встала, словно вкопанная, и не шевелилась несколько секунд.
Потом повернулась, посмотрела на Наследника Мака:
- чие. красиво. ты странный.
После этой не слишком-то проникновенной речи она выбежала на улицу и скрылась в толпе.

Прежде, чем Акаи успел что-то сделать, ему на плечо легла рука. Тяжелая рука. Он посмотрел наверх, и увидел мужика метра в два роста.
Он ткнул в посуду, оставленную девушкой и очень аккуратно, почти ласково, предложил:
- Заплати за девушку, ага. - Ласковость этого раскатистого баса он дополнил крепким сжатием руки. - Или тоже думаешь сбежать, не заплатив?

- Летают ли на дирижабле журавли? - задумчиво, вполголоса, словно сам себе проговорил Акаи вслед удаляющейся девушке. До тех пор, покуда рука расплаты не опустилась на его плечо, Кеши и не обратил внимания, на возникший вокруг него беспорядок.

Мак улыбался. Он знал, что вновь найдет ее. И был уверен, что она будет ждать новой встречи...

Однако обладатель руки столь назойливо требовал внимания к себе и презренному металлу, что пропускать его слова мимо ушей становилось болезненным. Акаи был весьма щепетилен в вопросах личного пространства. Он не терпел, когда кто-то касался вместилища его священного духа без согласия. И, в конце концов, это было попросту неприлично. Страна и без того невелика, чтобы каждый мог себе позволить так нагло врываться в чужую зону уединения.

- Впрочем, - словно продолжая ранее начатый разговор, сказал уже громче Кеши, - Еда здесь хороша и выпивка вполне достойна. За все надо платить по достоинству, верно?

Он неспешно отложил в сторонку сямисен и достал кошель с деньгами. Медленно, вдумчиво отсчитал нужное количество монет. И, слегка выгнув ладонь, отправил их блестеть, словно горстку маленьких солнц, под потолок питейной.

В тот же миг ладони Акаи уверенно схватили верные тонфы. Он знал, что все взгляды сейчас смотрят вверх, а потому решил не тратить времени и сломать наглецу колено. Затем встать, завершая движение ударом по нижней части спины, где тонфа поможет острым ребрам испить крови почек. После чего ткнуть здоровяка мордой в пол и недолго поговорить...

Просто потому что "долго" у того уже ничего не будет.

Мак - прекрасный цветок, но мало кто задумывается - да и мало кто в этой стране знал - насколько же он опасен.
Наследник Мака сейчас решил показать людям другую сторону алого цвета.

Как он и ожидал, взгляд всей таверны оказался прикован ко взлелевшим вверх монетам. Всей таверны - кроме самого Наследника Мака. Тот быстро выхватил свои тонфы и нанес первый удар - по колену державшего его мужчины.
Раздался хруст - без сомнения, в ближайшее время тот не сможет ходить.
Еще удар - на этот раз без особых звуковых эффектов не последовало, но по уже второму вскрику вышибалы Наследник Мака понял - своей цели он, вероятно, достиг.
От боли вышибала грохнулся на землю, а Акаи концом тонфы прижал его голову к полу.

В помещении наступила полная тишина.
А затем зазвенели монеты по полу.

Огонь вспыхнул в венах, распространяя по телу жар, слегка болезненный, зудящий. Мгновения, в которые произошла его атака, покинули память, оставив за собой лишь прореху - вот Акаи сидел, отсчитывая монеты, а вот уже стоит над поверженным выскочкой.

Тело, бывшее некогда грозным, сейчас было податливым, мягким. Пронзаемое болью оно потело, поняло, стонало и готово было треснуть в любой миг, стоит лишь посильнее надавить оружием... Кеши не мог никак заставить себя говорить то, что собирался: ощущения, завладевшие им, опьяняли сильнее, чем саке. Даже десны чесались, алкая крови.

- Я... расплатился... с тобой... за еду, - наконец неохотно, преодолевая себя, выдавил Мак. - Я... расплатился... с тобой... за дерзость. Если... выживешь... научись... смирению... Потому что... я... вернусь...

Совершив над собой невероятное волевое усилие, Акаи отпустил вышибалу, позволив тому расползтись по полу пивной, после чего вышел за дверь, улыбаясь, как весенний кот, выпрыгивающий из чужого окошка.

Времени до дирижабля было еще много, потому Наследник Мака решил занять себя дальнейшей прогулкой по городу.

В крупной городе было иначе практически всё.
Запах был абсолютно иным. Здесь не было запаха свежей травы, запаха дождя или чистой, непорочной природы - здесь был запах масла, нагретого на солнце камня и городских нечистот.
Звуки были абсолютно иными. Здесь не было звуков шуршащей на ветру листвы, журчащего ручья или птичьего пения - только звук ревущих двигателей, человеческих голосов и громкий стук со строек, которые тут были чуть ли не везде.
В этом было своё очарование - и Наследник Мака погрузился в эту атмосферу полностью… Пока его не оторвали от этого те, кто был везде.

- Стража, стоять! - окликнул его один из двоих стражников - в их принадлежности этой профессии сомневаться не приходилось. Они таинственным образом везде похожи по своему поведению и внешности. На их поясе Акаи заметил мечи, но они были в ножнах. Впрочем, одну руку стражники держали на рукояти. - Вы под арестом за нападение на сотрудника таверны “Сонный лис”!

- Я под арестом? - воскликнул в неподдельном возмущении Мак. - Это я под арестом?! Почему ОН не под арестом?! Этот человек - наглый вымогатель! Угрожая мне физической расправой он требовал - я повторяю, не смиренно просил, как подобает честному хозяину трактира, а требовал, надеясь устрашить меня своим грозным видом - денег! Которые, спешу заметить, я ему отдал, все, что причитались, как за себя, так и за обед моей несравненной спутницы, которая, верно, уже заждалась на дирижабле, коий унесет меня вдаль, в Мир Цветов, ибо я есть наследник дома Красного Мака, чей прародитель спас нашу страну от братоубийственной войны! Благодаря моему славному роду сейчас вы, потомки воинов тех времен, стоите на страже порядка и законности! Так скажите мне, под взглядом нетленного солнца, что освещает рисовые поля, кто более достоин порицания: тот, кто исполняет волю богов, следуя путями, указанными свыше, во имя сохранения мира, или же тот, кто, отдавшись неусыхающей жажде наживы ведет себя, словно грабитель с большой дороги, тогда как должен являть собой образец добродетели гостеприимства?!

Акаи Кеши ощущал острую потребность выкурить трубку, а потому красноречие его было необыкновенным.

Выслушав ответ Наследника Мака, стражники переглянулись, а затем снова посмотрели на Акаи, изучая внимательно странного "преступника". В глазах их читалось... а, совсем недавно этот взгляд озвучивали в лицо Акаи. И звучал этот взгляд как "Простите, а вы - сумасшедший?".

Впрочем, в этот раз это, видимо, сыграло на пользу Наследнику Мака - стражники не знали, что делать.
После короткого совещания, тот же самый стражник, что говорил ранее, подал голос:
- Я вижу, эээ... Вижу, что нас дезинформировали. Просим прощения за это, удачной дороги.
Стражники коротко поклонились и удалились.

Произошедшее было... странным. Но такое случалось с Наследником Мака. Просто случалось.

=====

Дирижабль медленно поднимался в воздух, и место Наследника Мака было у самого иллюминатора - и зрелище было совершенно невероятным.
Шутка ли - видеть мир с высоты птичьего полета! Об этом многие сотни, если не тысячи лет мечтали люди - и вот, эта мечта нашла физическое воплощение.

Пареньку, лет десяти, который куда-то летел со своими родителями, стало плохо - не все хорошо переносили полет, но, в целом, сидящие на остальных местах люди были спокойны - видимо, большая часть из них была на дирижабле уже не впервые.

Первые несколько часов полета прошли спокойно, но, когда дирижабль пролетал над пустыней Чинмоку (небольшая пустыня, скорее даже крупная песчаная коса), Акаи ощутил довольно сильную тряску. Вскоре она затихла, но из помещения для персонала вышел сначала обеспокоенный - судя по инструментам - техник, и пробежал в заднюю часть, туда, где, вроде, были лестницы и переходы к двигательному отсеку.
Но заинтересовало куда больше Наследника Мака другое - из той же комнаты через минуту выбежала уже знакомая ему девушка и побежала в ту же сторону.

- Уважаемые пассажиры! - раздался голос по трубам громкой связи, - Из-за небольших технических неполадок мы вынуждены снизить скорость. Время прибытия в конечную точку маршрута переносится предварительно на два часа. Просим прощения за неудобства.

Вокруг шептались люди, но в их голосах не было паники, только досада и немного раздражения - судя по всему, такое случалось достаточно часто.

"С каких это пор в полицию набирают безумцев?" - подумалось Акаи. Как иначе объяснить столь странное поведение этих стражей порядка? Как бы там ни было, Кеши не собирался долго раздумывать над этим событием: в его жизни случалось много странных вещей. Таков был заведенный порядок: мир, словно юла, вертелся, качаясь, то влево, то вправо, развлекая Наследника Мака своей игрой, а тот удивленно и радостно внимал стремительному кружению красок. Так всегда было и так всегда будет.

То ли из-за очередного явления судьбы, то ли из-за пережитых впечатлений, но с уходом слуг закона куда-то ушло и желание раскурить трубочку. И к счастью, ибо за этим занятием легко было пропустить посадку на дирижабль, чего делать не стоило по целым трем причинам. Первой был, разумеется, полет - когда еще почувствуешь себя вольной птицей? Во-вторых, по слухам, небесных путешественников отменно кормили и всячески ублажали, а такого отношения к своей особе Мак пропустить, разумеется, никак не мог. Ну и, конечно же, он знал, что именно там, в сокрытом чреве дирижабля, скрывается та, которую он непременно собирался встретить еще минимум раз в своей жизни.

А вот за свой путь в Мир Цветов Акаи не волновался совершенно. Он знал, что, случись ему упустить дирижабль, к Фураито причалит лодка. А то и сам ветер подхватит его могучими крыльями и доставит на место. Или же волны трех морей соберутся вместе, чтобы вымостить своими водами дорогу для Наследника Мака...

Мир с высоты небес был точно таким, каким его видел Кеши во время своих медитаций. Разве что вкусная пища, мягкая подушка и одеяло, что были предложены гостям этого воздушного пельменя добавляли наслаждения полетом. И Мак ничуть не удивился, когда мимо пробежала ТА САМАЯ девушка, чьего имени он пока еще не знал.

И вот, вооруженный пригоршней фудзи, зажатой подмышкой подушкой и завернутый в невообразимо приятно прильнувшее к телу одеяло, Акаи пошел навстречу своей судьбе, не забывая уворачиваться от корма, что с бульканьем вываливался через край какого-то мальчишки. Он направлялся в пышущее копотью и жаром сердце дирижабля, стараясь не обращать внимание на неприятное ощущение где-то позади шеи.

"Дела у дирижабля плохи!" - шептало оно.

Но дела у дирижабля не были плохи: он продолжал лететь без особых проблем. Судя по переговорам по трубам, которые шли уже внутри служебных отсеков, поломка действительно была обыденной: сломался один из клапанов системы отвода тепла, лопнула труба, и двигатель временно отключился.

Впрочем, это известие не остановило Наследника Мака, который в одеяле и с подушкой выглядел так, словно ушел от жены спать на диван.
Невероятным образом Акаи нашел дорогу прямо к двигательному отсеку, а по пути его даже никто не остановил - все занимались своими делами и просто не заметили его.

Это было достаточно большое помещение, в центре которого был огромный, шарообразный двигатель. Вокруг был целый лабиринт разных труб, и половина помещения была заполнена паром.
Внутри было всего двое - копающаяся где-то во внутренностях шара девушка, только ноги которой торчали наружу, и техник, пробежавший раньше. Он ходил и внимательно осматривал трубы, простукивая те, что казались ему поврежденными или подозрительными.

И этот техник заметил Акаи, но сказать ничего не успел. Он лишь удивленно взглянул на Наследника Мака, поднял руку…

Раздался дикий грохот.
Невероятный, огромный гарпун длиной в несколько метров пробил стену, техника, двигатель, и зацепился за другую сторону двигателя. К нему был привязан толстый стальной трос, уходящий куда-то наружу.
Девушка, не понимая, что выглядит, вылезла из шара, пытаясь оценить ситуацию…

А в это время комната заполнялась красным паром с пугающей быстротой: под безумным давлением из шара выходил пар, буквально разрывая пришпиленного к нему орущего техника…

Скривившись, Мак закинул в рот всю горсть фудзи, чего делать крайне не любил. Их надо есть не спеша, по одной штучке, наслаждаясь вкусом, а не вот так. Впрочем, алые фонтаны крови, что брызгали из бедняги техника, не оставляли выбора.

Пар настолько плотно окутал комнату, что можно было вешать топор. Кеши всегда доверял народной мудрости, и потому решил последовать ей неукоснительно: кармически правильно красный противопожарный топор оказался у него в руках и Акаи с силой опустил его на трос, намереваясь уложить техника на землю, быстренько дав ему пожевать ченду*, после чего затолкать подушку во внешнюю пробоину дирижабля.

- Быть может, здесь найдется какой-нибудь вар, чтобы заделать дыры в этом паровом шаре? - спросит он у своей безымянной знакомицы через пару секунд.

Акаи был не самым сильным человеком на свете, но удар топором каким-то чудом смог разрубить стальной трос - точнее, наполовину разрубить, а наполовину тот лопнул сам. Видимо, в нем были какие-то дефекты - кто бы знал, что ошибка производителя троса так поможет Наследнику Мака.
Техник медленно осел на пол - одежда на его спине уже проварилась до кожи, и на теле вскочили кровавые волдыри, дополняющие картину разрушения тела. Шар, видимо, был весьма горячим.
Акаи, мимолетом осмотревший упавшее тело, с удивлением заметил, что волдыри образовывали причудливый узор, напоминавший то ли прекрасную бабочку, то ли не менее прекрасного дикого зверя.
Помимо этого стало ясно - ченду ему уже не поможет, но, тем не менее, Акаи положил ему в рот немного. Он был без сознания, и в ближайшее время он умрет без квалифицированной помощи - и даже с ней скорее всего тоже - но опиум, хотя бы, облегчит его страдания.

Подушка была успешно запихнута в дыру от гарпуна - и идеально закрыла ту,словно это была не подушка, а специально подготовленная для случая заплатка.

Когда Наследник Мака повернулся и задал вопрос девушке, та была уже занята и просто его не слушала.
Она крутила какой-то вентиль - и поток пара из шара начал затихать, а спустя несколько секунд и совсем прекратился. Девушка подбежала к переговорной трубе:
- Двигательная камера пробита, ремонт на ходу невозможен. Нужна посадка. - Она мельком посмотрела на техника. Затем на Наследника Мака - и удивленно раскрыла глаза, словно до этого его даже не замечала. Затем вновь посмотрела на техника. - И врача. Ожоги, рана.
Девушка стала ждать ответа на свой запрос, но прошло несколько десятков секунд - а его всё не было.

Зато, когда поток пара затих и перестал так шуметь, Наследник Мака услышал крики - оттуда, откуда он пришел. Из пассажирского салона.

Какое-то время Акаи рассматривал причудливые узоры ожогов, что переплелись на плоти несчастного. Что Кеши надеялся увидеть в них: грядущее ли, ответ на невысказанный вопрос или лик своего врага - осталось неизвестным.

- Врача? Можно и врача! - широко улыбаясь, ответил девушке Мак, после чего сложил руки рупором и крикнул в сторону палубы, - Если среди пассажиров есть врач, то пусть он придет к легкому воздушного корабля!

Через пару мгновений до ушей Акаи донеслись крики людей

- Как много отозвалось врачей! Полагаю, нам остается только ждать, пока они спустятся сюда и осмотрят вашего друга, - вновь обезоруживающе и безмятежно улыбнулся девушке Мак. После чего занял позицию у входа, чтобы не позволить кому-нибудь войти незамеченным, а своей знакомице - выйти.

Никто не спешил идти в двигательный отсек: видимо, что-то все же отвлекло всех врачей от похода сюда в целях спасения бедняги. Странные доктора.
Крики там продолжались, но на этот раз еще и сопровождались громкими хлопками - но было неясно, что именно издает этот звук.

Девушка тем временем достала инструменты и стала что-то делать с шаром - Акаи слишком слабо разбирался (да и хотел разбираться) с техникой, чтобы понимать, что именно происходит. В любом случае, она была настолько поглощена работой, что не обращала внимания ни на что вокруг.

Спустя пару минут послышались странные шаги. Металл по металлу. Они приближались, и спустя еще секунд тридцать в помещение, разрывая тонкий металл дверного косяка, вошел… ну, наверное, внутри был человек. Его даже местами было видно.

Это был огромный, более чем двухметрового роста, паровой доспех. Наследник Мака о таких даже не слышал - не то, чтобы видеть.
Вместо одной руки у него было дуло - и, судя по его размеру, стреляло оно отнюдь не игрушечными пульками. Во второй руке доспех держал огромных размеров топор. Не составляло труда оценить, что такой может рассечь человека пополам и даже не замедлиться.

Человек в доспехе увидел Акаи и поднял на него левую руку - с дулом.

Летал ли раньше Акаи на дирижабле? Нет! Видел ли он железные боевые костюмы? Никогда! Наставляли ли на него огнестрельное оружие? Ни разу!

Однако Мак без труда провел аналогию, увидев это длинное, гладкое дуло с дыркой на конце и сообразил, что, по всей вероятности, из этой самой дырки сейчас вылетит что-то, чему в Наследника Мака лететь ну никак не полагается.

И потому Акаи твердо решил эту дырку заткнуть! Рука метнулась к инструментам, которыми девушка (все-таки пора бы уже узнать ее имя!) шерудила в нутре таинственного шара. Не глядя, он схватил один из них. На счастье, это оказалась отвертка, которая тут же отправилась в полет, чтобы исполнить свое необычное предназначение!

Акаи был достаточно быстр, чтобы уйти с линии стрельбы - раздался громкий хлопок, неожиданно громкий для Наследника Мака. Кто бы мог подумать, что огнестрельное оружие так шумит при выстреле!
Из дула вылетело целое облако дроби и направилось в пустоту , в которой не было ничего, кроме кучи металлических поверхностей. И в этом заключалась одна из проблем - помещение заполнилось звуком рикошетящей дроби.

И участь быть пораженным рикошетом чудом минула Акаи - но вот девушке повезло чуть меньше: несколько дробинок попало в нее.
Она вскрикнула и плюхнулась на попу, держась за руку.

Доспех навел свое дуло на Наследника Мака еще раз, раздался громкий хлопок… и ствол лопнул и раскрылся, словно распустившийся бутон.
Причиной тому послужила отвертка, которая чудом подошла по размеру к дулу и не меньшим чудом попавшая прямо в черную пустоту ствола.

Нападающий удивленный отступил на шаг, несколько раз щелкнул умолкнувшей пушкой, и двинулся вперед на Акаи, на ходу занося топор для удара.

Механическое чудовище надвигалось с неотвратимостью валуна, сошедшего с гор. Акаи понимал, что, уйдя с его пути, откроет для удара сердце дирижабля. Однако мог ли он остановить мощь стали, огня и пара?

Кеши на миг мысленно перенесся в родной городок. Он вспомнил своего отца, которому было вечно недосуг заниматься трудами. Особенно противна его праздной душе была всякого рода починка. Однажды, когда сломался ворот у мельницы, отец Акаи поклялся, что не притронется более к инструменту! Спустя семь лет он овладел новой техникой, которую и передал своим сыновьям.

"Трепетание крыльев бабочки на ветру" - так назывался прием, которому решил довериться Акаи. Его задача была сложна: он желал объединить течение своей ци с энергией Вселенной, влиться в поток движения врага и плавно, бережно передвинуть его на несколько метров и секунд вспять: так, чтобы топор, занесенный на Наследника Мака, опустился на сам железный доспех - тот, что целился в Кеши.

Для других это было бы невозможно. Но Дом Мака славен тем, что изменчив, подобно реальности вокруг него...

Мир не очень любит, когда с ним играют жестокие шутки. Мир не любит, когда кто-то возомнит себя богом, не будучи им. Мир стремится к равновесию и спокойному течению всего сущего.
Потому, когда кто-то пытается нарушить этот поток - поток вспенивается и бушует, дабы наказать того, кто посмел сделать то, чего не должен.

И в этот раз Наследник Мака оказался нарушителем - и с этим надо было что-то делать. Мир принял простое решение -если кто-то предлагает свою энергию, то можно забрать её всю.

Топор описал свою медленную дугу, зацепив немного шар и оставив в нем щель - на счастье Акаи давления внутри уже не было, и его не окатило потоком раскаленного пара.
К сожалению, с ним что-то случилось - в его руках пропала сила, ноги стали ватными, даже дышать стало немного тяжело - что-то было сильно не так с его телом: в нем не было той энергии, что обычно бурлила словно лава в жерле вулкана.

Тем временем, человек в доспехе, заметив временное замешательство своего врага, поднял топор еще раз...

Мак слишком глубоко погрузился в пучины вселенского течения - и был жестоко наказан за это. Такие моменты лучше всего подходят для принесения клятв, и Акаи, чье тело было сломлено самим мирозданием, принес свою. Отныне и вовек он отрекался от силы, что меняет бытие.

Оставалось надеяться, что век его продлится дольше, чем ближайшие пару секунд. Все силы, что остались, он вложил в атаку, надеясь уничтожить своего врага быстро и окончательно.

Силы оставляли Акаи, но тот из последних сил попытался исправить ситуацию,но… удача всегда была на его стороне - но не всегда так, как он этого ожидал.
И в этот раз, когда Наследник Мака попытался броситься вперед, его нога подло заскользила по скользкому от крови и воды полу. Он начал терять равновесие - но это и спасло ему жизнь.

Мощный удар топором, который должен был разделить его на аккуратные части, пришелся плашмя по голове. Перед глазами потемнело, и…

===

… очнулся в темном помещении. Его руки связаны за спиной, из одежды - только какая-то простыня, делавшая вид, что это роба. Вокруг - десятка два отчаявшихся, грязных людей в таких же одеждах, каменные стены и большая, решетчатая дверь. За ней - такой же каменный коридор.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что это была какая-то тюрьма. Но у Акаи все равно возникли проблемы - голова раскалывалась, словно в ней постоянно взрывались тысячи динамитных шашек.
И даже ощупать ее не было возможности - ведь руки были связаны за спиной.

Тело Акаи пронзила боль, не сравнимая даже со смертью. Сколько времени прошло с последней затяжки? Он этого не знал. Но его ощущения обострились до крайности: он чувствовал, как натягиваются, словно на дыбе, его жилы, как расширяются и вновь сужаются вены, гонящие по телу кровь. Чувствовал, как его тело ежесекундно ломает и восстанавливает самое себя - и все это происходит с болью, сравнимой разве что с самыми изощренными пытками...

Не в силах вытерпеть эти ощущения, Мак щекой нащупал стену и с размаху боднул ее головой. в надежде, что это поможет ему хоть немного отвлечься от ломки. В крайнем случае его дикий крик привлечет внимание пленителей - а там...

Это определенно… не помогло.
Только в голове словно взорвался весь мир - боль была ужасающая, настолько, что на некоторое время Акаи перестал понимать, что вообще происходит вокруг.
Когда тьма немного отступила, он услышал голос. Измученный, слабый, мужской голос:
- Эй… ты в порядке? Ты бы лучше полежал спокойно, а то на тебя и смотреть-то больно.

Потеря разума, пусть даже кратковременная, возымела свой эффект. Мозги Акаи немного прочистились, совсем чуть-чуть, достаточно, чтобы он сумел опознать в тихих звуках человеческую речь и даже вникнуть в смысл сказанного.

- Я связан. Раздет. Обезоружен. Изранен. В плену. Нет, я не в порядке. Определенно не в порядке! СОВЕРШЕННО НЕ В ПОРЯДКЕ!!! - взревел Мак.

Сейчас он намеревался сделать то, чего ранее никогда не совершал, однако боль, которая вновь возвращалась с утроенной силой, приводила его в ужас и не оставляла иного выбора. Кеши вспомнил, что случалось, когда его младшие братья-близнецы переедали вагаси. Ими овладевал звериный раж, лишавший мальчишек рассудка. Они погружались в неистовство, и, уподобляясь диким животным, устраивали самый настоящий ураган. Целый остров могли бы они обежать с полудня до ночи! Они носились по улицам, хватали с лотков еду, поглощая ее в мгновение ока, боролись друг с другом и с прочими мальчишками. А, когда иной взрослый хватал одного из них, тот начинал извиваться с такой силой, что удержать его не смог бы и первый силач! Лишь сестра умела вразумить братьев Кеши.

И сейчас Акаи собирался усилием воли привести себя в состояние подобного неистовства, надеясь, что это поможет ему избавиться от пут и отыскать выход из плена, а также затмить нестерпимую боль. Он знал, что, вероятно, даже не сможет себя осознать, но риск казался оправданным.

Право, это была очень странная семейка...

Некоторое время в помещении была тишина, только бормотание одного из пленных, который явно пострадал от сильного удара по голове - никто, в общем, не был удивлен его поведением.

Так прошло несколько минут, а затем…
С диким грохотом решетчатая дверь камеры влетела в стену коридора напротив.
Из нее вышел… человек. В слегка порванной робе, на его руках - обрывки веревки, по голове стекает тонкой струйкой кровь - а в глазах никакого намека на разум.

Направо коридор уходил куда-то в темноту, и видны были только еще камеры, налево же недалеко была комната с источником света.
В ней стоят стол, за которым сидели два охранника и с широко раскрытыми глазами пялились на вышедшего из камеры Акаи.

За их спиной была еще одна решетка, закрывавшая лестницу, ведущую наверх, но пускать охранники туда никого не собирались. Один из них схватил стоящую рядом катану, второй - ружье.
- А ну стой! Или мы тебя убьем!

Странный это был театр. Обыкновенно такие истории никогда не показывают. Где это видно, чтобы так позорно охраняли опасных заключенных? Акаи с интересом смотрел на необычную постановку. Человек с маской, что изображала одновременно наивную, словно детскую, радость, ярость дикого зверя и кислую горечь брезгливости, глядел безумными глазами в сторону охраны, что со страхом поднимала оружие.

"Что бы я сделал на его месте?" - подумалось Кеши. Ответ пришел быстро.

- Я бы съел их мозги!

В тот же миг тело безумца пришло в движение, и Мак стал завороженно наблюдать, что же будет дальше...