| |
|
|
Повисло минутное молчание, пока воин размышлял. В конце концов, предложение Илси было заманчивое, а Кормак не отличился принципиальностью за исключением некоторых вопросах. По взгляду воина, казалось, можно было увидеть напряженную работу мозга, который привык размышлять в совсем другом направлении. Некоторые взглянувшие на него сейчас, могли бы поклясться, что слышат скрип шестеренок.
- Слушай, а не пошла бы ты нахуй со своими указаниями, как мне говорить? – Впрочем, возмущением он отреагировал в первую очередь, вялым, так посылают старого друга в дружеской же перебранке. – Будь твоя мамаша портовой шлюхой, которую переебало полмира, и проживи ты мою жизнь, я б на тя посмотрел. Ну да похуй, а так, предложение это… Прикольное, да? Так вот, предложение прикольное. Надеюсь, что это слово означает ахуенное. Да только ты на этого, вербовщика не сильно смахиваешь, и вот, бля, ты ща привезешь дикаря и начнешь болтать, что мол надо меня на службу брать? Да тебя ж твои командиры нахуй пошлют. Прихуярь я тебя к нашим с тем же, наши бы послали… Хотя нет, хуй бы они меня послали, знают, собаки трусливые, что я с ними потом сделаю, гы… Но допустим, послушают. Вторая проблема, а нахуя вам перебежчик? Я, конечно, могу подождать, пока вы наших дохуярите. Если будет так, как я видел, то это будет ахуенно скоро, и мой договор уже нах не будет иметь смысла, да и сейчас не имеет уже. Ну даже если я грохну тебя, хули толку? Исхода это не изменит. Тем не менее, тех, кто договор нарушает, потом на работу не берут. Но допустим, и это не проблема. Сколько платят? И эт, пересчитай так, что б мне понятно было, чё можно купить и в каких количествах? Какие условия?
- И как вообще у вас живут? Судя по пеллетам и тому, как вы их делаете, о чем ахуенно просто догадаться, вы ебаные извращенцы, - подумав, добавил Кормак. – Не то, чтобы меня это ебло, да и вампиры эти те ещё твари, грохнул я как-то одного, и эта сука мне подарочек на полгрудины оставила, ещё и нанимателя потом пришлось прирезать, когда оклемался, эта гнида хотела заплатить слишком мало за такую работу, да… Веселые деньки, так, чё ещё? Парнем, это как? Это ты меня типа поймала и будешь ебать? Ха! Ха! Ха! Знаешь, обычно это я, после того, как замочу кого надо, беру понравившуюся бабу и трахаю её. Я так смотрю, у вас там в этом Вейнерпорте и девки бравые, да? Ну, насчёт кто кого, это мы потом поболтаем. А так, допустим, я тебе поверю, ну а даже если нет, смысла тебя мочить особого нет, как я уже говорил, а замочишь меня… Ну, все мы сдохнем так или иначе. Но допустим, я тебе поверю и уберу нож, допустим, мы прилетим, знаешь, что укрепит мое ахуенно открытое и доверчивое сердце? Мой меч остается при мне, пока я не решу иначе, да и вам он не помеха, как я секу.
|
|
31 |
|
|
|
|
- Ну, если ты решишь меня прирезать и у тебя даже получится - сам переживешь меня не на долго. Машина разобьется просто напросто.
Взгляд Илси, пока она выслушивала тираду Кормака, стал... странным. Ее глаза закатились и уставились куда-то верх под кромку прозрачного забрала. Через секунду стало ясно, что это выражение предельного сарказма.
- Можно купить дом. Можно побывать в других мирах, увидеть интересных людей и прочих существ.
Она улыбнулась, показав ровные белые зубки.
- Можно убить их и за это тоже получить деньги. Дом, машины вроде этой... оружие посерьезнее меча. Шлюхи, выпивка... да хоть абоминалёт свой. У нас народ цивилизованный. Иномирян у нас уйма. Тебя там даже не заметят. Убирай нож и полетели, а?
|
|
32 |
|
|
|
|
- Хм, ну полетели, хули там. - Кормак пожал плечами и, отстранив и крутанув нож в пальцах, убрал его в ножны на поясе. Затем он перекинул отстегнутую перевязь с мечом перед собой, дабы та не мешала, откинулся на кресле и принялся наслаждаться видом. В конце концов, не так уж часто удавалось посмотреть на земли его мира с высоты птичьего полета.
|
|
33 |
|
|
|
|
Вот что тут будешь делать? Бергард сверлил глаза нелюдя своими, обозлившимися от повиданного и пережитого. Где-то из глубины их смотрела на гоблина давно мертвая жена, оттуда тянули мягкие розовые ручонки мечты о тихом и спокойном житие-бытие с честным трудом над бороной и наковальней. Зеленошкурые действительно сдавались, не имея намерений сопротивляться. Значит, летающие твари и их покрошили, видимо, они не друзья ни людям, ни нелюдям. Первый порыв - выхватить клинок и развалить здорового вожака на две половинки, а потом следующего, и следующего за тем следующим. Но воин покачал волосатой головой:
- А вы сами, никогда ничего с другими не делали, да?
И все же такую большую толпу с собой тащить - не то занятие, которое посоветуешь деморализованным, ослабленным воздушным обстрелом и черной дрянью вчерашним пахарям. Бергард достал клинок и двинул гоблину по голове яблоком, вырубить, но не убивать.
- Секи гадов! - воскликнул он и бросился на ближайшую безоружную тварюгу.
|
|
34 |
|
|
|
|
Гоблин, явно ожидавший смертельного удара, закрыл глаза и не стал защищаться. Яблоко рукояти меча врезалось в его весьма крепкий череп. Гоблин рухнул, как мешок картошки.
Разъяренным окровавленным только что видевшим гибель своих товарищей людям не надо было приказывать рубить кого-то второй раз. Они ринулись на гоблинов со всех сторон. Взлетели вверх мечи, секиры, топоры и булавы. Все было кончено очень быстро. Гоблины защищались вяло и как-то неуверенно, потеряв в самом начале боя своего вожака. Большинство даже не успело схватиться за оружие.
Когда кровавый угар спал, Бергард и компания обнаружили себя стоящими над грудой изрубленных на куски окровавленных тел, в которых и гоблинов-то признать было сложно.
- А этот-то нам на кой? - поинтересовался здоровенный детина у Бергарда, обтирая топор о траву и косясь на единственного выжившего и пребывающего в обмороке гоблина.
|
|
35 |
|
|
|
|
- А мне интересно, кто он, какого ляда тут делал, и что может полезного рассказать, - ответил Бергард, который как раз вытирал об одежду одного из упокоившихся нелюдей свой меч, напоенный кровью до отвала. - Если будет бесполезен - ну, кончим.
Отчистив от грязи оружие, Берг сунул его в ножны.
- Есть у кого веревка?
|
|
36 |
|
|
|
|
Веревка нашлась быстро. Вскоре нашлась и телега среди прочего, на которой везли уже нескольких раненных, задетых осколками от взрывов или спасших себя при помощи отваги и ножа от попавшей на кожу черной жидкости . Кое-кто из них лишил себя даже пальцев, а один и вовсе стопы, однако остался жив. Вскоре появилась и еще одна телега с припасами. Образовались несколько уцелевших десятников. Войско, вернее его остатки, которые ен разбежались по окрестным лесам трактам, начало обретать некоторое подобие прежней организации, зазвучали первые, пока еще неуверенные приказы.
|
|
37 |
|
|
|
|
Берг склонился над вожаком нелюдей, веревка обхватила его руки достаточно плотно, однако не настолько, чтобы перекрыть кровоток и вызвать раннюю гангрену. Веревка была крепкая, из хорошей сортовой конопли, так что приятного в общении с ней для пленного будет мало. Бергард закинул тушу гоблина в грубую щепастую телегу и похлопал ладонью о ладонь, как бы избавляясь от пыли. Затем кивнул здоровяку, интересовавшемуся насчет причин оставлять гоблина живым.
- Сами-то откуда? Кто за старшего?
|
|
38 |
|
|
|
|
Здоровяк нервно огляделся по сторонам, несколько секунд смотрел в небо:
- Да мОрские мы, из портовых грузчиков. Как началось - всех призвали. Командует десятник Ройнер, кажись, даже живой. Это он нас с поля увел в лес, когда темные напали. Он говорит: там сейчас одна Убыр знает, что творится. Говорит, все те, на кого та черная дрянь попала, в общем... они не просто померли, с трупами что-то происходит. Вздуваться начали поболе, чем утопленники, копошится внутри что-то. Уходить надо!
|
|
39 |
|
|
|
|
Берг вздохнул бы, сочувствуя нелегкой судьбе мужика, которого оторвали от родного дела и бросили к черту на куличики, воевать. Это ведь пока молодой да ранний, кажется, что всю жизнь махать острыми железяками - лучшая работа на свете. Когда чуть подрастешь, заматереешь, насмотришься кое-чего, на многие вещи станешь иначе смотреть - считай, заново родился. И век бы таскал свои дорогие тюки в гавани, а в перерывах смолил махору с корешками-амбалами. А вот поди ты, надо, зараза, идти воевать.
- Надо, - сказал Бергард. - Думаю, если будем валить в сторону, откуда наступали, полегче станет.
|
|
40 |
|
|
|
|
Десятник и остальные уцелевшие вняли совету и, собрав пожитки какие остались, двинулись в обратный путь к столице. Вскоре, к ним стали примыкать и иные беглецы. Не только солдаты - перепуганные селяне из окрестных деревень тоже. Печальное это было шествие. Солдаты в драных куртках, без оружия. Грязные и потерянные. Без командиров, большей частью и без какого-либо подобия строя. Просто вереница мрачных, кое-где отчаявшихся беженцев брела по дороге в сторону Штернфорта.
|
|
41 |
|
|
|
|
Бергард залез на телегу к спеленотому вожаку гоблы и отвесил ему несколько мощных шлепков по лицу, приводя в сознание.
- Очнись, уродец, - потребовал воин.- Говорить будем.
|
|
42 |
|
|
|
|
Гоблин зашипел и оскалился, приходя в себя. Похоже, он был не столько без сознания, сколько притворялся. Он воззрился на человека из-под массивных надбровных дуг. В красных глазках читалась искренняя ненависть.
- А я и так не сплю! Просто жду, когда ты отвлечешься, путы ослабнут и можно будет воткнуть тебе нож в спину! - с потрясающей честностью ответил гоблин.
|
|
43 |
|
|
|
|
Бергард откинул голову назад и расхохотался. Потом влепил страховидле пощечину, латная перчатка вошла точно между скулой и челюстью, обучая гуманоида вежливости. Берг схватил гоблина за нос и потряс башкой уродца, заставляя парня негодовать на свою слабость.
- И думать забудь, животное. Значит, так. Толпу ваших мы бы тут не стерпели, а вот одного чиста вот ентого гоблу можем и отпустить. Если гобла будет умненьким и все-все нам расскажет.
|
|
44 |
|