Возвращение. Шаг третий. Тени. | ходы игроков | Николас

Прощание Хелены оставило немало вопросов. В чем она не была уверена? В том, что ее способности защитят ее лучше, чем клинок Николаса? Да черта с два. Капитан повидал боевых магов в деле, и пусть Вигго говорил, что магия ведьм другая по своей сути — все равно это магия. А маг может по щелчку пальцев превратить противника в визжащий от боли обугленный ком мяса.
А если она не была уверена в том, что ее компания была ему приятна? Да кого это вообще волнует?..
Тряхнув головой, Николас побрел в обратном направлении, пытаясь вспомнить дорогу на слегка хмельную голову. Глянув на солнце, он прикинул время, и решил, что два часа прошли не так уж давно, и возможно стоит попытаться все же выловить Мастера Джека в школе дома Пустеро... или Хирано?.. Впрочем, какая разница, он все равно понятия не имел, где находится что та, что другая. При том, что у дома Хирано не было школ.
Нужно было спросить дорогу, и Николас огляделся в поисках источника информации.

Николас без труда нашел дорогу.

Школа Дома Пустеро располагалась в большом сером здании без вывесок и названий, сам дом стоял ниже середины горы Колвир, то есть, ближе к районам среднего класса и бедноты, чем к высшему сословию. На входе в дом два молодых человека лет восемнадцати, и то с трудом, со скучающим видом играли в кости. Оба были одеты, как дворяне, но небогатые, оба были при шпагах. У того, что слева, едва пробивались усики над верхней губой. Второй был рыж и веснущат.

- Вы, милостивый государь, верно, ошиблись адресом, - предположил рыжий.

Путь к Дому Пустеро не занял слишком много времени, однако район, в котором оказался Николас, уже разнился с "верхушкой" — чуть поскромнее фасады, чуть попроще одежда жителей. Тем не менее, манеры оставались те же, в чем он убедился, стоило ему только приблизиться ко входу в дом.
Смерив взглядом обоих "привратников", он ухмыльнулся, и в этой ухмылке немым многоголосым ревом зазвучали лучшие традиции армейской дисциплины — той самой, которая пройдет сквозь время и пространство, незримой связью объединяя миры, в которых есть понятие армейской службы. Если молодые люди хотя бы недельку успели побывать в атмосфере казармы, сейчас они должны были покрыться холодным потом от одной этой ухмылки. Ведь когда ты на плацу, твое дворянское звание не стоит ничего перед лицом инструктора без роду и имени — равно как оно не будет стоить ничего на поле боя перед лицом врага.
— Возможно ошибся, если мастера Джека здесь не знают, — сказал Николас, неспешно приближаясь к юнцам.

Оба "привратника" совершенно не изменили позы и, стало быть, продолжали преграждать ему дорогу. Мимика Николаса не произвела желаемого эффекта.
- Может, и знают, а, может, и нет, - уклончиво ответил веснущатый.

Николас остановился в шаге от "охраны" и впился тяжелым взглядом в глаза юнца, подчеркнуто игнорируя второго товарища, пока не вступавшего в беседу. Будто они были один на один с пареньком — в темном глухом переулке, например.
— Так может сходишь и спросишь? — продолжая ухмыляться, Николас двинулся вперед, приближаясь к юнцу вплотную — настолько, что между их носами едва ли можно было просунуть ладонь.
Если поначалу "привратники" показались Николасу зелеными салагами, которым ударила в голову мнимая власть вперемешку со скукой, то теперь ему было интересно — действительно ли паренек перед ним настолько глуп, или же мастерски прикидывается?

Усатый открыл было рот, чтобы что-то сказать, и, по выражению его лица было понятно, что это не прозвучит приятно для Николаса, но тут веснущатый его опередил и спросил:
- А вы, милостивый государ, видимо, недавно на Донмай? - пожалуй, это прозвучало учтиво и это действительно был вопрос.

Усатый же, нисколько не смущаясь тем фактом, что, стоит ему вытянуть губы, он рискует поцеловаться с Николасом, совершенно не сдвинулся с места. Его самоуверенности можно было только позавидовать, хотя, возможно, ему придется об этом пожалеть.

Николас, не двигаясь, нависал над юнцом горой, чувствовал запах обеда, который тот съел не так давно, и совершенно не чувствовал другого — запаха страха. Паренек твердо стоял на ногах, а это значило, что он был либо отморожен на всю голову, либо чертовски уверен в своих силах. Независимо от причины своей самоуверенности, он только что заслужил уважение Николаса — ведь капитан был точно таким же непробиваемым упрямцем в свое время. И причины этого упрямства были столь же неопределенны...
Вмешательство товарища было как раз вовремя — дальнейший диалог неминуемо вел к мордобою. Николас, продолжая ухмыляться, дыхнул в лицо "привратнику" винными парами и отстранился на более приемлемую для разговора дистанцию.
— Ты чертовски прав, — капитан наконец прекратил сверлить рыжего* взглядом и взглянул на усатого. — Совсем недавно и весьма издалека. Дикие места, дикие нравы, — он коротко хохотнул, слегка разгоняя напряжение, которое сам же нагнетал мгновение назад. — Так что насчет мастера Джека? У меня вроде как назначено... было. Возможно, я слегка опоздал.
Он бросил короткий взгляд на рыжего, чтобы отследить дальнейшую его реакцию — расслабился ли парень, или продолжил оставаться натянутой тетивой.

- О, - сказал усатый, -да.

Они с рыжим переглянулись. Потом рыжий скрылся за дверью, а усатый неожиданно усмехнулся, и предложил Николасу подождать в холле.

Холл оказался длинным полутемным помещением, на стенах которого были развешены портреты, видимо, лучших выпускников или преподавателей. Мастера Джека в этой компании Николас не обнаружил. Ждать, однако, ему пришлось недолго. Минуты три спустя, тот вынырнул из боковой двери, поздоровался и предложил пройти в зал для спарринга.

Николас хмыкнул и кивнул, принимая приглашение. В конце концов, он за этим сюда и пришел.
Картинная галерея его не слишком впечатлила. На его далекой родине — не той, которую он нарисовал в своем воображении для ведьмы — его отец тоже развешивал портреты по всему поместью, подчеркивая холстами уровень достатка. Здесь у портретов имелось явно другое предназначение, но для Николаса никто из этих людей не был чем-то более, чем мазками краски на ткани.
Мастер Джек объявился достаточно быстро, и тут же прямым предложением перешел сразу к делу. У Николаса создалось впечатление, что мастер выкроил для него время в весьма плотном графике, и теперь капитан пытался понять — зачем?
Пройдя в зал, Николас прошел к стойке с оружием, поменяв свой верный боевой клинок на примерно соразмерное тренировочное изделие. Баланс у деревяшки, конечно, был совершенно не тот, однако добротная выделка, отполированная многочисленными руками рукоять, а также заметные опытному глазу вмятины на твердой древесине клинковой части сказали ему о том, что школа Дома Пустеро не была просто фасадом. Оружием здесь тренировались часто и весьма охотно, о чем свидетельствовало и простое, но крайне функциональное наполнение зала — стойки с оружием, скамьи у стен для отдыхающих и зрителей, составленные в углу манекены на толстых тяжелых основаниях, и твердое плетеное покрытие тренировочной части, на которое было не слишком больно падать и на котором не скользили ноги.
— Итак, мастер Джек, — сказал Николас, глядя как тот выбирает себе оружие, и становясь напротив него с опущенным вниз мечом. Еще не стойка, но уже состояние боевой готовности. — Почему я здесь?
Беря пример с Джека, Николас тоже сразу перешел к сути вопроса.

Мастер Джек выбрал себе чуть изогнутый клинок, короче, чем тот, что был у Николаса.



Встал в стойку. Свой меч он отставил в сторону, аккуратно уложил на подставку для клинков. На ножнах меча Джека был нарисован кот, хотя совершенно непохожий на символ Дома Багир. В зале собралось несколько десятков людей разного возраста и пришли они сюда явно для того, чтобы наблюдать за поединком. Все они хранили молчание. Мастер Джек встал в стойку. Николас обратил внимание, что по верху зала идет полоса с изображениями животных. Повторяющимися. Там были кот, очень похожий на того, что отмечал клинок Джека, цапля, петух, змея, медведь, кабан, волк, олень, кузнечик, оса... больше всего было цапель.

- Ты здесь потому, что я тебя пригласил, - сказал Джек, становясь в позицию. Он взял свой клинок обеими руками, отставил вперед левую ногу и опустил меч книзу, держа его параллельно ноге и как бы приглашая Николаса атаковать.

Резьба на клинке Джека была весьма искусной, мастерской, и повторяющаяся символика в убранстве зала, в которую был вплетен тот же рисунок как один из элементов, делали его значение несколько... священным, что ли. Николас не сталкивался с подобным ранее, однако вполне справедливо рассудил, что если мастера-оружейники ставят свое клеймо на оружии, почему бы мастерам-фехтовальщикам не увековечить схожим образом свои стили. На родине такое тоже было, но редко шло дальше прославленного названия школы или имени учителя, которые узнавались чаще всего только в схватке.
— Справедливо, — хмыкнул Николас. Обведя безучастным взглядом зрителей, он поднял меч и расслабленно крутанул его одной рукой.
Зрители мешали. Не в том смысле, что капитан стеснялся внимания или чувствовал себя неловко перед аудиторией, но в том, что он надеялся разговорить мастера Джека за поединком. Сейчас ему оставалось лишь получить удовольствие от схватки, и разве что намеками попытаться вытрясти информацию из своего партнера по спаррингу.
— А зачем ты меня пригласил? — сказал он, и, после очередной петли задержав меч на уровне правого плеча, перехватил рукоять второй рукой и сделал выпад с небольшим подшагом вперед.
Широкий простой взмах от плеча, похожий на удар лесоруба, только практически в горизонтальной плоскости. Ничего хитрого или неожиданного в первом элементе, а поскольку Николас был уверен, что Джек легко уклонится сам или отклонит клинок, он рассчитывал на возвратном движении подсечь противнику ноги. При этом он не выбрасывал руки далеко вперед, чтобы иметь возможность принять контратаку на гарду.

- Чтобы на тебя посмотреть, - ответил Джек. Он сделал неуловимое движение, легкий полушаг назад и немного отклонил корпус назад. Этого оказалось достаточно, чтобы клинок Николаса разрубил пустоту. - К тому же, ты сам предложил.

— И такое было... но посмотреть на меня ты мог и во дворе Дома Багир.
Мастер Джек перетек с одного места в другое, практически не меняя стойки. Николас мог воочию убедиться, что символика кота получена им вполне заслуженно. Чуть оскалившись, капитан сделал широкий косой замах с правого плеча, продолжая возвратное движение клинка, и с полным шагом вперед. Пусть Джек думает, что раззадорил провинциального рубаку.
Сам Николас при этом держал руки, что называется, при себе — чуть согнутые локти и отклоненный назад корпус позволяли все еще дернуть рукоять клинка на себя в любой момент, чтобы отразить гардой чужую контратаку.

- Не мог. - Мастер Джон снова ушел от удара одним легким шагом, сделав минимум из возможного, но этого оказалось даже более, чем достаточно. - Я не обнажаю свой клинок попусту. Такой у меня обет. Но ведь так даже лучше. Кстати, не мог бы ты начать работать в полную силу? Жалко тратить время зря.

В том, что он сказал, не было издевки, не было сарказма. Не было ничего, кроме просьбы.

Остановив очередной взмах на середине, Николас склонил голову, глядя на Джека с деланным удивлением и глуповатой улыбкой. А затем молча и уважительно кивнул, убирая с лица удивление вместе с глупостью.
Вдохнул глубоко, отходя на прежнее место. Отвел ногу назад, поднимая рукоять меча на уровень лица, а вытянутое в сторону противника лезвие опуская чуть вниз.
Выдохнул медленно.
И пошел вперед.

Шаг. Укол, резкий и быстрый, тычок лезвием в лицо — но это полуфинт, требование ответного движения, ведь Джек рассчитывает все до миллиметра. Клинок уходит влево, набирая разбег для широкого косого удара, каким Николас еще секунд пять назад изображал раззадоренность. Но вновь это лишь финт, поскольку клинок не возвращается ударом, а полумельницей пляшет над головой, с угрожающим гудением рассекая воздух с другой стороны, справа.
И на этот раз это уже удар — хороший добротный удар, который разбивает вдребезги подставленный щит, ломает клинок, и разрубает кости ключицы, если попадает туда, куда метил — в основание шеи.

Мастер Джек так же легко ушел от этой атаки, как от предыдущих. Он сместился вбок ровно настолько, насколько это было нужно, чтобы замах выдохся, но на сей раз, он парировал удар Николаса скользящим и очень быстрым блоком. У Николаса создалось ощущение, что Джек очень быстр и работает в полсилы.

Джек встал в оборонительную стойку, перекинул меч в левую руку и поднял клинок вертикально вверх. Он был обоерук, по крайней мере, Николас не заметил никакой задержки в том, как он двигал оружием левой рукой.

Джек снова продемонстрировал свою кажущуюся нечеловеческой скорость. Он еще ни разу не атаковал, а Николас вдруг отчетливо понял, что не имеет против него ни шанса в настоящем бою. Это было даже не обидно осознавать — рефлексы мастера Джека были на каком-то недоступном капитану уровне подготовки, ведь все, что он сейчас делал, было не свидетельством какой-то особой фехтовальной школы. Просто он был лучше от природы.
Или от какой-нибудь треклятой магии, учитывая что Джек якшается с ведьмами.
После блока Николас не стал останавливать клинок — продолжил инерцию и превратил ее в еще один замах. Что ж, Джек показал, что по скорости его не обойти, тогда возможно он сломается на голом умении?
Удар рассек воздух, но Николас не стал ограничиваться одним ударом, превращая вращение клинка в серию рубящих и режущих ударов со всех сторон. Джеку не составит труда разорвать эту серию любой своей контратакой, но по крайней мере это вынудит его уйти из позорящей Николаса "танцевальной" обороны. Либо ему придется танцевать дальше, отступая, уклоняясь и блокируя.
В ожидании блока или контратаки Николас напряг руку на эфесе своего оружия. Удар рукоятью не очень приличный в тренировочном бою, но они с Джеком не оговорили правила, а при двуручном оружии это вполне возможный ход. Осталось только дождаться, чтобы Джек наконец скрестил клинки.

Джек принял вызов, и внезапно перешёл в молниеносную атаку, отметив удар в голову. Мечи с треском ударились, клинок Джека совершенно неожиданно сменил направление и обозначил удар в шею, который Николас успел заблокировать. Но мы Джека скользнул с оружия Николаса вниз, повернул, и снова обозначил удар, на сей раз в запястье, пртом еще успел скользнуть вдоль оставшегося незащищенным бедра, и Джек снова оказался защитной стойке прежде, чем Николас завершил блок.

Он действительно был чертовски быстр, но, кроме скорости, Джек был настоящим мастером с точки зрения техники. Каждое движение было отточеным и законченым. Каждое движение было идеальным.

- Можешь быстрее? - спросил Джек.

Дважды побежден. Мысленно отметив свой проигрыш не только в скорости, но и в технике, Николас криво усмехнулся.
Что ж, капитан, ты хотел размять кости, нечего теперь пенять на то, что ты выбрал противника не по зубам. Нужно было извлечь из этого пользу.
Вопрос Джека прозвучал издевкой, и Николас на мгновение напрягся, сдерживая гнев, пока не осознал, что мастер не издевается. Он действительно интересовался, насколько Николас выкладывался в поединке, и было ли еще что-то, что капитан мог продемонстрировать.
Николас мог. У него в арсенале был отменный набор приемов, отлично подходящих для мясорубки, царящей на поле боя — типа упомянутого уже "некрасивого" удара гардой, и куда более позорных ударов ногами, тяжелыми латными перчатками или стальным шлемом в лицо, выхваченного из-за пояса пистоля, "подставного" удара, открывающего противника для удара твоему соседу по строю... Очень много средств, за которые нельзя получить хорошую оценку в фехтовальной школе, но благодаря которым можно потом присутствовать в ее зале живым, а не в виде вычурного барельефа или бюста.
Николас мог сделать что-то из этого, но это был не тот бой.
Поэтому капитан шагнул назад, снова раскручивая клинок над головой. Был еще один прием, который тоже переходил за грань дозволенного, но мог позволить хотя бы попытаться преподнести сюрприз Джеку.
Все дело было в том, что тренировочный меч, как бы идеально он не повторял настоящее боевое оружие, обладал двумя существенными отличиями — он был легче, и он не был острый. В бою хватание за лезвие клинка даже латной рукавицей могло привести к потере пальцев, стоило только вражескому оружию скользнуть по лезвию. Сейчас Николас мог отделаться лишь парой ушибов, но выиграть себе пару ладоней дистанции и пару взмахов скорости.
Раскрутив клинок, капитан снова шагнул вперед, разворачивая серию ударов, весьма похожую на предыдущую, но с одним существенным отличием — переместив левую руку с рукояти на основание клинка чуть выше эфеса. Так можно было без опаски держать огромный эспадон или цвайхандер, в которых была специально предусмотрена "небоевая" часть клинка с фальш-гардой. Но для полуторного меча это было несколько опрометчиво... будь это боевым оружием. А благодаря меньшему весу и укороченному хвату скорость ударов Николаса возросла раза в полтора, вынуждая мастера Джека развить совсем уж нечеловеческую скорость.

Николас заставил Джека ускориться еще и теперь мастер отбивался более напряженно. Не то, чтобы в его обороне появились хотя бы намеки на бреши ... но теперь он действительно сосредоточился на поединке, прекратив уклоняться от оружия соперника и начав парировать и блокировать. На мгновение капитану показалось, что Джек решил уйти в глухую оборону, и он едва не поплатился за эту ошибку, когда тот вдруг бешеным котом скользнул влево, заставляя Николаса крутиться и терять равновесие, отступить на шаг назад, чтобы не запутаться в собственных ногах, меч его наметил несколько дыр в защите Николаса с пугающей легкостью, но опять не пошел до конца.

На трибунах раздались ободрительные возгласы, но кому они были адресованы Николас в горячке боя не разобрал. Джек прибавил еще и заставил его отступить на несколько шагов назад и защищаться изо всех сил, черпая резервы неизвестно где. В тех частях Николаса, о которых тот до сих пор и сам не подозревал. Меч его менял направление атак с таким чудовищным проворством, что теперь сам Николас о контратаке мог только мечтать. И вдруг клинок Джека треснул. Николас даже не понял вначале, что произошло: у него не было опыта работы с деревянным оружием. Просто раздался не вполне ожиданный незнакомый звук, что-то просвистело мимо его головы и Джек оказался с обрубком длиной сантиметров двадцать в руке.

Николас понимал, что темп, который он взял, превосходит его собственные силы. Он работал "на износ", стремясь выложиться в отведенные ему несколько минут, прежде чем предательская усталость подкосит колени, заставит дрожать руки, замедлит скорость и в конце концов приведет к закономерному финалу, о котором он догадывался в самом начале боя, осознал в середине и сейчас с маниакальной упрямостью пытался отсрочить его неумолимое наступление.
Даже вся его боевая подготовка, рубка в многочасовых битвах и феноменальная выносливость его организма не могли помочь ему в этом бою, который он сам ускорил до невообразимости.
В какой-то момент он перестал замечать удары — свои и противника. Это был лишь свист рассекаемого воздуха, интуитивная смена позиций, постановка блоков за миг до нанесения самого удара, и одобрительные возгласы зрителей где-то в отдалении. Это был не его бой, не его стиль, и тем не менее, внутри он ликовал, видя как Джек наконец вынужден работать в полную силу.
Или хотя бы перестал выглядеть расслабленным.
Николас знал, что проиграл, давно и бесповоротно, лишь ощущая как клинок мастера проскальзывает в дырах, которые оставались в защите капитана, но не доходит до конца, словно выжидая чего-то...
...и, по всей видимости, не дождавшись, преломился.
Николас опустил свое оружие, с трудом удерживая равновесие, и дыша как загнанный рысак. Воздух со свистом, похожим на тот, который недавно издавали клинки, вылетал из его груди, и перед глазами все слегка плыло — то ли от головокружения, то ли от пота, ручьями стекавшего по лбу.
Пальцы разжались, отпуская рукоять его меча, и Николас поднял руки в жесте капитуляции.
— Черт меня дернул за язык позвать тебя размяться, — выдавил он, пытаясь восстановить дыхание.

- То, что не убивает меня, делает меня сильнее, - усмехнулся Джек. Его дыхание не сбилось. Или почти не сбилось. Он отшвырнул в угол обломок меча, сделав это не со злостью, а просто, как выбрасывают ненужный мусор. - Пожалуй, хватит на сегодня.

Это прозвучало не как вопрос, но как решение. Он повернулся к трибуне и сказал уже совсем громко:
- Всем спасибо. Наш гость сегодня был молодцом, верно, парни?

В ответ на это с трибун раздались приветственные возгласы, улюлюканье и свист.

- Пошли, - Джек указал рукой на дверь в дальнем конце зала. - Вода и отдых ждут нас. Мы их честно заслужили.

— То, что не убило меня сегодня, могло это сделать примерно полсотни раз, если я правильно все сосчитал, — Николас опустил руки и оперся ими на колени, выглядя как дряхлый старик... и чувствуя себя примерно так же. Работа "на износ" была его коньком, фишкой, особым стилем, но только тогда, когда он работал в собственном ритме. Сейчас, под завершение боя, он превысил его примерно... втрое? Впятеро? Мышцы гудели, подрагивая от перенесенного напряжения.
— Я искренне надеюсь, что сделал тебя сильнее хоть на чуточку.
Николас выпрямился, чудовищным усилием воли сдерживая болезненный стон, рвущийся с губ, и втискивая на лицо вымученную улыбку.

- Разумеется, - ответил Джек, но по его тону невозможно было сказать, насколько он серьёзно говорит это. Впрочем, он действительно дышал чаще и немного вспотел. Джек открыл перед Николасом дверь и провел его коридором в комнату с несколькими креслами и лежанками и столом в углу. На столе были фрукты и вода и здесь не было портретов строгих мастеров фехования, умерших раньше, чем родители Николаса и Джека решили зачать их.

Джек уселся в кресло.
- Я занимаюсь этим с пяти лет, - сказал он, - и взял или получил звание мастера в семи традициях. Ты не должен смущаться тем, что уступил мне.

Это прзвучало отчасти как извинение.

- У тебя довольно странный стиль. Где тебя учили?

В силу того, что Николас не выходил на связь некоторое время, а игра не всегда может сотять на месте, мы сдвинемся в тему "Верховая прогулка".

Внезапно, не дожилаясь ответа, Джек вскочил на ноги.

- Кажется, у нас есть проблемы, - заявил он. - Идем быстро, это недалеко.