Ночной Кошмар | ходы игроков | Банда Крола, дебют Ульяса

Домен Энтропии, Чикаго, 1931 год

Этот город прогнил до самого сердца. Собачьи туши в подворотне. Улицы – продолжение сточных канав. А канавы заполнены кровью. Кварталы поделены между бандами, которые творят, что хотят. Полицейские делают вид, что борются с преступностью, отчитываясь перед жирными чиновниками, занимающими свои места только благодаря всё тем же бандитам. Снег, дым и туман красят всё в чёрно-белый цвет. Но люди – безликие тени, кутающиеся в плащи и натянувшие на головы шляпы, не видят, что алого здесь гораздо больше.
Крол видел всё это. Глядя из окна такси, что катится асфальтированной по дороге, устланной телами. Незримыми, но так хорошо осязаемыми. Он чувствовал мёртвых людей, их кровь, пролитую на каждом повороте, в каждом переулке. Он и сам её не раз проливал. Больше, чем многие, живущие в этом городе.
Именно поэтому город его боялся. И уважал. И ненавидел. Каждая шавка в этом городе изогнётся раком, лишь бы достать отрезанную кроличью голову и преподнести её… да кому угодно. Кто больше заплатит. Все хотят этого, но дальше желания оно не уходит. Слишком многие пытались.
Даже те, кто когда-то выпивал в “Коко Банго”, куда уже направлялся Крол, выйдя из остановившегося такси.

Sooner or later you're gonna be mine,
Sooner or later you're gonna be fine.
Baby, it's time that you face it,
I always get my man.

Ещё до того, как подойти к порогу заведения бандит услышал женский голос. Незнакомый, но довольно приятный. Неужто у Ульяса новая певичка?
Крол толкнул дверь, и изнутри на него волной накатил горько-сладкий запах дорогого алкоголя. До отмены сухого закона ещё два года, но кто его соблюдал хоть раз?! Особенно когда всем известно, для кого нужно расстегнуть кошелёк.

Sooner or later you're gonna decide,
Sooner or later there's nowhere to hide.
Baby, it's time, so why waste it in chatter?
Let's settle the matter.

Незнакомая девушка. Одетая в синее вечернее платье, она стояла на сцене, обхватив тонкими пальцами микрофон. Всех остальных посетителей этого заведения Мистер Крол знал в лицо. Но эта. Серебристые волосы с голубым отливом. Синие глаза. Большая грудь. А она неплоха. Хорошие внешние данные, стройная фигура, приятный голосок. Далеко пойдёт. Если этот город не сожрёт её.

Baby, you're mine on a platter,
I always get my man.

But if you insist, babe, the challenge delights me.
The more you resist, babe, the more it excites me.
And no one I've kissed, babe, ever fights me again.
If you're on my list, it's just a question of when.

Ульяс по прозвищу «Гитара» аккомпанировал ей лично, стоя в дальнем углу сцены. Впечатляет, неужто она так его заинтересовала? Хотя девица, конечно, талантливая. Но и бард своё дело знал.
Кстати о делах. Мистер Крол пришёл сюда не просто так. С минуты на минуту должен появиться информатор.
Пару дней назад в Филдовский музей естественной истории привезли небольшую коллекцию артефактов, найденных на борту корабля, который был поднят со дна Тихого Океана к юго-западу от Южной Америки. Один коллекционер очень хочет заиметь их в свою собственность, и его человек вот-вот прибудет для переговоров. А пока.
Пока же можно насладиться хорошенькой певичкой и её голосом.

When I get a yen, then baby, Amen.
I'm counting to ten, and then ...

I'm gonna love you like nothing you've known,
I'm gonna love you, and you all alone.
Sooner is better than later but lover,
I'll hover, I'll plan.

This time I'm not only getting, I'm holding my man.

Песня подошла к концу. Интересно, Ульяс заметил Крола? Гангстеру ведь надо забрать оружие, которое он хранит здесь, в “Коко Банго”. Или же хозяин заведения сыграет ещё одну песню?

Ну что за прекрасный город - настоящее произведение искусства человеческого гения. Какое ещё место давало тебе столько возможностей и стимулов? Где ты ещё можешь чувствовать себя настолько близким по духу с любым встречным? Да и плата грошовая - краски жизни. С каждым днем в Чикаго твоё лицо уподабливалось карандашному портрету. Под солнечными лучами заметен истинный цвет твоего гнилого тела, но туманы скрывают такие пикантные подробности.
Но многие не ценят такого дара. Не понимают, даже не хотят понять величия и перспектив этого места. И преподносят не те цвета - окрашивают стоки алым. А город всё чувствует и возвращает всем сполна.
Свою участь бард принял смиренно, мягко и медленно добавлял в палитру Чикаго краски спокойствия и жизни: синие и зеленые оттенки. Вот и сейчас его наряд их демонстрировал: на шее завязан платок, а брюки держат подтяжки, обе одежды лазурно-голубые. Остальной гардероб - это черная рубашка и штаны, в завершение образа сверкают темные лакированные туфли.
А рядом источник блаженого пения, неотразимой красоты и бесконечного влияния. Фигурка, ещё только поставленная на доску, но достойно держащая ожидание под контролем. Ульяс имел на этот образ большие надежды. Она могла успокоить тысячу сердец, примерить десятки банд одним взглядом со сцены. Сначала же нужно сыскать ей популярность узких кругов, влюбить в неё людей, потом лишь вводить мирный настрой в её слог.
Нимфа закончила шоу и удалилась со сцены, под аплодисменты и признания в любви, в этот момент Алианэль наполнился белой завистью обаянию своей протеже и гордостью за свой зоркий глаз.

Шаток мир, когда на твоём пороге появляется зверь. Овации сменились шепотом и косыми взглядами в проход. Ситуация требовала срочной разрядки, ведь свежи воспоминания о деяниях Крола, а "Коко Банго" не должно стать ареной. Алианэль махнул тремя пальцами бармену, что трактовалось, как "не доводить никого до опьянения", а после поставил стул ближе к краю сцены и кинул там же деревянную педаль.
Пальцы правой руки забегали по открытым струнам, пока бард подбирал подходящий сложившейся ситуации сказ. Нога нависла над педалью и, опершись на пятку, громко стукнула в дерево, а потом ещё и ещё, но тише, с ритмом чуть больше восьмидесяти ударов в минуту. Ульяс выровнял дыхание и вступил, заиграв минорные аккорды:

"В дни минувших битв за землю, красным символом укрытый,
Крепкий муж с глазами волка легионы вел к победе.
С поля брани уходил он, отпуская взгляд прощальный,
Всем друзьям в грязи лежащим, жизнь свою дарил досаде.
Но однажды взгляд случайный зацепил фигуру тени,
Что стояла меж умерших, а под ней гнили растенья."

Продолжалась песнь Аланиэля о бравом полководце, которого терзали муки совести за отправленных на смерть легионеров. О десятках побед и отступлений, о пришедшей бессонице. Но после встретил он Смерть в обличье черного странника, поклонился ей, а та поклонилась в ответ. И счел полководец, что это добрый знак и уверенно направил войска на смерть. Сам получил он две стрелы: в живот и руку. И явилась Смерть снова, и поклонилась ему, а после забрала с собой.

"Не разыщет славы мертвый, лишь живому шанс подарен,
А у смерти друг единый - тот кто жизнь давать одарен."

Всё выступление Ульяс смотрел в глаза зрителям, чтобы не осталось человека в зале, что о смерти не задумался. Закончив, он встал, сделал публике кивок головой и очистил сцену, чтобы его нимфа не споткнулась на следующем выступлении. Гитару унес с собой в служебную, а после подошел к бару и сел, облокотившись на стойку.
- Налей мне воды, Джонни, - обратился он к бармену, а сам смотрел в отражение в стаканах на звероподобного гангстера.

      Идя от такси до дверей бара, Мистер Крол резко остановился. Он задрал голову к небу и втянул воздух улиц. Липкий аромат страха, похоти, алчности и соблазнов. "Прекрасно - я дома!" - с этой мыслью Мистер Крол направился в "Коко Банго".
      Осторожные взгляды и перешёптывания поприветствовали Крола лучше любого конферансье. "Боятся! Отлично! Я рад, я очень рад. Но сегодня мне их жизни не нужны, да и песню прерывать не хочется." Насвистывая в такт звучащей мелодии Мистер Крол направился к барной стойке.
      Вся стена за барменом пестрила изобилием алкоголя различных сортов и качества. Мистер Крол пробежался взглядом по витринам, затем наигранным резким движением руки он указал на бутылку виски. Бармен кивнул и принялся за работу. Через секунду перед Кролом стоял стакан со льдом, а бармен, открутив крышку бутылки, налил пряный напиток янтарного цвета в стакан. Глаза Мистера Крола сузились и в них начали плясать алые огоньки гнева. Он судорожно посмотрел на стакан, а затем перевёл взгляд на бармена. Усы начали подёргиваться, а шерсть вставать дыбом. Мистер Крол приходил в бешенство, перед ним стоял стакан с ОБЫЧНОЙ порцией виски! "Он что, не знает?! Нет, он тут давно, должен знать! Тогда почему?! Он хочет умереть? Да, он точно хочет умереть!"
      Инстинкт самосохранения потрясающая штука. Едва заметив реакцию "уважаемого" посетителя, бармен поспешил вернуть бутылку. Дрожащая, неуверенная струя янтарного цвета наполнила стакан до краёв. Перепуганный бармен, молодой парнишка лет тридцати, от волнения несколько раз звонко стукнул горлышком о край стакана. Затем он попытался закрыть бутылку, но треклятая крышка плясала в окоченевших от страха пальцах. Через минуту бутылка была закупорена и вернулась на своё место, а бармен поспешно удалился выполнять свои обязанности.
      Лицезрение перепуганного до смерти человека, и осознание того, что всё это просто давление его репутации и славы приятно ласкало тщеславие Мистера Крола. Он взял стакан виски и осушил его несколькими большими глотками. Волна обжигающего наслаждения наполнила всё тело.
      "Если хочешь выжить, научись видеть и слышать всё! Даже то, что у тебя за спиной!" - этот закон Мистер Крол уяснил давно. И сейчас он уже знал, что на другом концу барной стойки сидит Ульяс.
Не оборачиваясь, Мистер Крол произнёс: - "Красивый голос. Где ты её нашёл?"

Для музыканта нет ничего прекраснее, чем покидать сцену под громкие аплодисменты и ликующие крики довольных слушателей. Это невероятное, неописуемое чувство, от которого кажется, что вот-вот за спиной вырастут крылья, и ты оторвёшься от земли.
Так было и сейчас. Довольный, но немного уставший Ульяс спустился в зал, направившись к стойке. В горле немного пересохло. Так всегда бывает после длительного выступления. Но награда того стоила. Весь зал аплодировал стоя.
Но хлопанье в ладоши усилилось, когда на сцене вновь появилась юная Уна. Так звали прекрасную певичку. Красивое имя, кажется, имеющее европейские корни. Или нет?
Публика всё громче аплодировала восходящей звезде. Да уж, такими темпами ученица скоро переплюнет учителя.

Алианэль посмотрел на Крола. Ясно, за чем пришёл этот бандит. Его схрон находился в "Коко Банго". Зайцеухий громила хочет своё оружие. Значит, у него есть очередное дело. Значит, опять потащит барда с собой. И сколько раз Ульяс ему говорил, что завязал.
А тут ещё вопрос про Уну? Неужто положил на неё глаз? Она ж ещё ребёнок.
Пожалуй, об этом тоже стоит поговорить, но сначала...
Сначала можно насладиться пением красавицы.
Алианэль прислушался к песня. Звучала скрипка и хор женских голосов. Мелодия была незнакомой. Она явно не входила в сегодняшнюю программу. Девчонка решила сделать сюрприз? Или просто поимпровизировать?
Хор? И откуда здесь скрипка?
Глянув на сцену, бард обнаружил там целый мини-оркестр.
А этот голос. У Уны он не такой высокий.
Мир погас. И тут же снова вспыхнул привычными чёрно-белыми красками. Ульяс смотрел на сцену. Как и рядом стоящий Крол. Оба приковали взгляд к певице.
Тем временем скрипка стихла, вместо неё в ход пошли ударные и что-то ещё. А Унас стояла, сжимая микрофон и пела будто сразу несколькими голосами.
Всё вокруг пошло рябью.
Будто помехи в сломанном телевизоре. Картина перед глазами шла волнами и белым шумом.
А потом.

And in the paths of ash
Another bond of burden seek
Let the pale moon paint the sky in frost
And in the lives long past
In the cinders of the weak
Lie the failures of the LO-O-OST!

И мир погас.

Fires fade
The dimming of the embers
Wake from your sleep again

Fires fade
Wills of steel to temper
Come reignite this hopeful flame

Внезапно стало жарко, словно в печке. Но жар стремительно угасал, наоборот, повеяло холодом. Неужели кто-то забыл закрыть дверь?

INWAR FACE THE EYES

Крол открыл глаза.

PURGE AND PURIFY

Снова женский хор. А дверь и правда была открыта. На пороге стояла девочка. Златоволосая, в красном платье. Красных женских вечерних перчатках.
И окровавленным ножом в руках.

Silver strings of hope
Puppet pulled forwards

Она сделала шаг вперёд.

Should the fires fade
Алианэль открыл глаза.
Should the cinders dim
Кто-то схватил его за ногу.
Should the fires fade
Это была женщина.
Should the cinders dim
Обгоревшая до черна. Тело её истлевало, вот-вот готовое обратиться в пепел. Губы задрожали. Бард прислушался, пытаясь разобрать, что она говорит, но вместо слов, изо рта вырвался язычок пламени.

И мир изменился. Он больше не был чёрно-белым. Добавился новый цвет.
Огненный.

Should the fires fade
Should the cinders dim

Should the fires fade
Silent sign, final hymn

Эти слова и музыка. Они забирали силы. Заставляли руки опускаться. Заставляли думать о смерти. Заставляли разум вспоминать образы огня, тьмы и смерти.
Голос не просто похищал желание жить. Он забирал надежду, не оставляя ничего взамен.

Should the fires fade
Should the cinders dim

Should the fires fade
Silent sign, final hymn

И вокруг сцены вспыхнуло пламя! А в нём стояла изменившаяся до неузнаваемости Уна.


And the world comes tumbling down!

В зале уже были не люди. Существа с сухой, потрескавшейся пепельной кожей. И сквозь эти трещины текла огненная кровь.
Капли и струи светящейся магмы просачивались сквозь дыры и щели в стенах. Или это не магма, а настоящая кровь?

Cold kings clutch crumbling crowns

Крол заморгал. А, может, это свет моргал, а не он. Но девочка приближалась. Нет, она стояла на месте, не шевелясь, держа в руках окровавленный нож. Но каждый раз, когда свет мерк на долю секунды, незнакомка оказывалась на шаг ближе.
- Здравствуйте, мистер белый кролик. Я давно вас искала.
Бандит вдруг заметил. Она не в перчатках.
У неё руки по локоть в крови.


Fires fade
The dimming of the embers
Wake from your sleep again

Fires fade
Wills of steel to temper
Come reignite this hopeful flame

***

Представление закончилось.
Стоп, а что вообще было то? Крол и Ульяс переглянулись. У обоих последние пять минут воспоминаний как корова языком слизнула.
Бар "Коко Банго". Привычный, такой, как оба его знают. Зрители аплодировали. Неужто Уна выступила так, что двое мужчин у стойки буквально позабыли обо всём на свете?
Алианэль посмотрел на зажатый в правой руке микрофон, зажатый в руках. Он что, всё это время подпевал девушке? Бард перевёл взгляд на посетителей. Люди стояли, восторженно хлопая в ладоши. Глаза каждого горели жёлтым.
!f@hf#123b%S*^T{{{]DY34~D^
-------
*HF%&H@#()K{Рябь@#$*(HDF^*(J#
(F^W${~$F(БелыйJ^#G*(F{!F%шум.
Просто показалось.
Уна. Уна была великолепна. Синие глаза блестели. Невинная улыбка сияла ярче солнца.
Поклонившись, девушка с довольным видом ушла за кулисы.
Алианэль поднёс к губам зажатый в правой руке стакан с водой. Глотнул несколько раз.
Освежает. Да, перед ним только что и правда была восходящая звезда.

Мистер Крол помотал головой, "Какая то небольшая неразбериха... Видимо виски ударил в голову! А это значит, что надо выпить еще!" - с этой мыслью Крол посмотрел на Алианэля.
"Надо выпить!" - коротко сказал, даже не сказал, а констатировал факт своего состояния ушастый бандит. Повернувшись Крол опять прогулялся взглядом по рядам с разными марками алкоголя. На сей указующий перст Крола в кожаной перчатке указала на бутылку золотого Бакарди. Ему было всё равно видит ли его сейчас бармен, должен видеть, ему просто жизненно необходимо видеть этот жест.
"А потом мне "кое что" у тебя надо забрать." - Произнёс Крол, и обернулся к Алианэлю.

Ульяс надавил на глаза и провел пальцы по круговой траэктории, закончив на переносице. Кивок бармену и ещё два глотка воды, теперь можно вернуться к разговору.
- Эта девочка просто сокровище. Я спонсировал вокальный конкурс в театре Гудмана, где её и встретил. Уна не прошла по возрасту и внешности, но я просто влюбился в её образ, - в Алианэле ещё бродили отголоски блаженого голоса артистки, но взгляд Крола выжимал всю романтику. - Я отгорожу её от тебя, не могу позволить, разползтись твоему влиянию, через этого ангелочка. Она принесёт спокойствие и надежду этому месту, а за тобой следует лишь страх и разрушение.
От "кое чего" Ульяс уже давно надеялся избавиться, как и от просьб Крола. Такому влиянию тяжело противиться, стоит зверю попросить и Алианэль поддасться. И бард это знал, что хуже - Крол знал тоже.
- Джонни, найди пожалуйста чего-то мучного посвежее и достань бутылку столового Campania, - бард тяжело вздохнул. - Что хотите забрать, мистер Крол? - Ульяс скосил глаза к собеседнику, но голову не повернул.

Крол был польщён. Слова Ульяса звучали для него словно похвала. Крол повторял их про себя: - "Я отгорожу её от тебя... расползтись твоему влиянию... Хм, забавно. Ну посмотрим." Он осмотрел барную стойку и увидел стоящий рядом и ожидающий его внимания до краёв наполненный стакан. Внимание было оказано, и Мистер Крол вновь ощутил чарующую волну жара, прокатившуюся от груди до каждой клеточки своего тела.
"Скоро должен придти мой информатор. Тогда и будет понятно, что и для чего мне пригодится." - ответил Крол Ульясу. Крол до сих пор крутил в голове назойливый мотив песенки услышанной недавно в прекрасном исполнении Уны, и нехотя насвистывал её. И тут ему в голову пришла очередная "гениальная идея". Он и с азартом посмотрел на Ульяса. В глазах Крола плясали демоны. Пустой стакан в руках крола был брошен через плечо, послышался звук бьющегося стекла и несколько удивлённых вздохов.
"Послушай, а ты давно был в музее?" - обратился Крол к Ульясу.

Вот только наваждение желтых глаз оказалось не более, чем наваждением.
Не было ниточек. Не было запаха, который должен был витать в воздухе. Не было ужасного запаха гари. Не было запаха пепла, который обрамлял всё существование.
Не было запаха смерти.
Была только артистка, что добродушно и чуть загадочно улыбалась аудитории.
Она явно не собиралась прекращать своё выступление сегодня.
Девушка аккуратно пригубила стакан с водой и вновь обхватила микрофон своими аккуратными и нежными руками. Руками, которые явно не видели настоящей грязи, которая творится за дверью этого заведения.
Грязи, которая окутала этот город. Грязи, которая окутала этот мир.
Певица приоткрыла свой рот и разрезала пелену мыслей и вуаль лжи этого места.

You don't own me
I'm not just one of your many toys
You don't own me
Don't say I can't go with other boys

Выбор песни был достаточно ироничен для данного места и времени.
В этом месте обычно точили заточки и заряжали револьверы. Здесь решались судьбы и проклинались люди.
Здесь могли за стаканом того, что еще можно назвать виски, обсуждать тех, кого нужно выкинуть в океан за пару сотен долга.
Здесь блестит сталь и лживые улыбки.

And don't tell me what to do
Don't tell me what to say
And please, when I go out with you
Don't put me on display 'cause

You don't own me
Don't try to change me in any way
You don't own me
Don't tie me down 'cause I'd never stay

Вот только этот голос здесь чист. В отличие от совести присутствующих гостей. Если здесь кто-то и верит в богов, то боги уже давно не верят в этот город. Даже ангелы покинули его. Разве что кроме таких, как эта артистка. Она смотрится...уж слишком невинно и светло для этого места.
Кто-то хмыкает в тёмных углах. Возможно наивные растратчики крови и свинца уже думают, как испортить эту девушку. Возможно кто-то уже хочет подсадить этого ангела на ангельскую пыль. Чтобы сломать, чтобы сделать абсолютно своей. Чтобы спустить с небес на землю.

I don't tell you what to say
I don't tell you what to do
So just let me be myself
That's all I ask of you

Из одного угла раздался лёгкий нервный смешок. Эта песня явно была уж слишком к месту. Здесь собирались опрокинутые корыта, которые пытались притворяться людьми. Здесь были монстры. Монстры, что жили под личиной честных людей. Монстры, что питались кровью и смертью. Что делали заработок на жизни и смерти. Каждый здесь мог быть последним встреченным в жизни человеком. Палачи, мошенники, лгуны, фальшивомонетчики. Если бы местная власть хотела избавить город от этого безумного калейдоскопа грязи - они бы просто заперли двери этого заведения и сожгли его дотла огнеметами.

I'm young and I love to be young
I'm free and I love to be free
To live my life the way I want
To say and do whatever I please

And don't tell me what to do
Oh, don't tell me what to say
And please, when I go out with you
Don't put me on display

Снова кто-то хмыкнул. Здесь любили свободу. Этот город и этот мир любил свободу. Свободу от морали. Свободу от закона. Свободу от хозяев. Свободу от всех и каждого.
Вот только свобода здесь стоила всего лишь чемодан. Чемодан, набитый кровавым золотом этого века.
Некоторые продавали эту свободу еще дешевле. И зачастую торговали чужой свободой. Чужой жизнью, чужой волей. Огнём и свинцом навязывая эту волю и жизнь всем, кому хотелось.

I don't tell you what to say
Oh, don't tell you what to do
So just let me be myself
That's all I ask of you

I'm young and I love to be young
I'm free and I love to be free
To live


Дверь бара заскрипела. Чуть более натужно, чем должна была. Словно даже дверь не хотела развития событий. Мнение дверей, однако же, стоило здесь еще меньше, чем человеческие жизни. А учитывая, что человека тут могли застрелить даже за стакан отвратительного виски - дверь сдалась без боя, впустив не очень приметного человека. Штаны с него практически спадали, он немного ковылял и, в целом, вызывал смесь жалости и какого-то раздражения. Его руки немного тряслись, он прижимал к себе чемодан, лениво обтянутый коричневым материалом. В целом, он мог бы быть подозрительным, если бы не был таким непримечательным, отводящим от себя взгляд.
Этот странный человек мог бы сойти практически за любого из тысяч людей на улице. Но он пришёл именно сюда.
И именно сейчас.
Бармен покосился на него, но скорее из привычки, чем из реальных опасений.
Невзрачный человек подковылял к центру зала и стал аккуратно оглядывать помещение.
Увидев Крола, он расплылся в улыбке и осторожно подошел к нему. Человек заговорщически склонился и сказал, что он от мистера Коллекционера и принёс нужные бумаги по делу, которое интересовало прекрасного мистера Крола.
Человек тихо попросил у бармена стакан виски и стакан воды, не спуская глаз с Крола. Именно один глаз. Второй глаз мёртвым грузом находился в глазнице информатора, хотя тот поправлял эту бездушную стекляшку пальцем абсолютно без стеснений.

Мистер Крол наслаждался прекрасным исполнением песни. На мгновение он даже позабыл о истинной цели своего визита в "Коко Банго" этой ночью. В голове приятным туманом оседал выпитый алкоголь. Мистер Крол медленно осматривал посетителей, все как один позабыли о его присутствие, сейчас их вниманием и разумом всецело владела Уна.
Было это воздействие музыки или общей атмосферы, но неожиданно для самого себя Крол начал озвучивать свои мысли. Говорил он не громко, но то, что его слышит Ульяс он не сомневался: - "Ты понимаешь с чем Она столкнётся? Там смерть, Гитара! Там кровь, говно и трупы! Нет места для тщедушных или духом слабых. Неоспорим доводом в любом простейшем споре есть смерть! Нет места жалости. Любой готов убить любого! Один за власть, другой за деньги, четвертый, пятый просто так. Закон для сильных! Слабым воли - лишь только тьмы забвение!"

Крол резко замолчал. Его пристальный взгляд приковался к себе толстый ублюдок в углу зала. Крол его не знал, на вид второсортный уличный бандит, возомнивший себя кем-то Значимым. Нет, он не был ни угрозой, ни врагом. Но Крол уже ненавидел этого толстяка. Ненавидел его за этот взгляд. За взгляд, которым смотрит хозяин на свою собственность. За взгляд, которым смотрят на уличных девиц. За взгляд которым этот выродок, который по нелепой случайности назван был человеком, смотрит на Уну. "Ну уж нет, не прощу." Крол не отводил взгляда от толстяка. Весь прочий мир для Крола сейчас сузился до размеров "Коко Банго", а потом и вовсе сжался до масштабов одного столика. Столика, за которым сидит Это!

"Не прощу! За баркой должно быть ведро со льдом - там есть нож для колки льда. 3, 7 , 8, 10, 13. Тринадцать столовых ножей и вилок по пути. 4 бутылки на столах рядом. О-о-о-о-о-х, подожди немножко, ты даже не представляешь сколько способов убийства я для тебя приготовил. Я обещаю, ты попробуешь несколько пока твоё сердце не остановится окончательно..." - мысли всё глубже погружали Крола в маленький мир жестокой расправы над толстяком.

"Я от мистера Коллекционера..." - прозвучало где-то рядом. Крол повернулся и увидел своего информатора. "Когда он пришёл?! Проклятье!" Крол обернулся к Ульясу. Кажется, что тот что-то ему говорил и теперь ждал ответа, но Крол его не слышал. "Нам необходимо место для разговора." - произнёс Крол, указывая на одноглазого.

Бард немного расслабился, когда Уно снова взяла на себя внимание зала. Ситуация уже не казалась такой угрожающей, но Крол задел высокую ноту жизни.
- В прошлом году наш общий итальянский знакомый пригласил меня в Нью-Йорк. Конечно же с единственной целью: посетить Галерею Искусств, где проходила архитектурная выставка "США и СССР" и выступить там их консулом, - Ульяс развернулся, чтобы смотреть на Уно и сел на стойку. - Если тебя этот случай интересует, то зря. Тогда русские сочли нас безперспективными, что совсем неудивительно, учитавая их амбиции. Даже их проекты отдавали величием коллективного труда.
Уже с середины рассказа слова произносились всё тише, а после наступило недолгое молчание, которое прервал уже Крол. Пока монолог зверя продолжался, Ульяс отвлекся от девы и задумался над тем, что слышал.
- Ты говоришь о грязи, что очернит этого ангела, но разве сам ты эту грязь не порождаешь? - обратился бард к собеседнику, а затем, заметив приближение доходяги, перенес ноги через стойку и спрыгнул, заняв место бармена.

Информатор чуть виновато раздвинул руки, всё так же смазливо улыбаетесь
-Как пожелаете. Допускаю, что в этом баре есть приличное место для переговоров, конечно же. Но, в целом, сойдет и здесь, - кивнул он, - конечно, вам виднее, сэр, но всё самое ценное в чемоданчике, - похлопал информатор по нему, чуть хлопая глазами
-Этот же кусок мяса, - он ткнул дрожащей рукой в себя, - по имени Джонни, может лишь высказать пожелания Коллекционера и предупредить.
Тут он еще сильнее расплылся в улыбке, с трудом подавляя смешки.
-Коллекционер, хех. Довольно любопытное имя, даже для нашего времени? Особенно для нашего времени. Я бы сказал на что похоже, но боюсь, что за это мне не платят. И не будут, уж очень надеюсь. Ибо иначе мне придётся рассказать. А если рассказывать всё что думаю - будет слишком много болтовни от меня, что не то чтобы допустимо.

Информатор закашлялся, держась за грудь, но быстро пришёл в себя, доставая руками в треморе помятую пачку сигарет.
Он неловко засунул одну из них себе в рот, прикуривая потрёпанной зажигалкой
-Осталось с войны, - улыбнулся он как гордый собой школьник, затягиваясь пагубным дымом.
-Готов вам рассказать..всё что мне позволено, сэр. Особенно, если эта наглая туша мяса получит свою скромную убийственную жидкость. На улице слегка прохладно, сэр. Надеюсь, что у вас есть тёплая одежда, ибо насморк на деле вам может очень помешать, определенно, - практически каждое его слово сопровождалось кивками головы, постукиванием пальцев по чемоданчику и даже легким покачиванием на стуле.

Крол наклонил голову на право и оглядел Ульяса стоящего на месте бармена: - "Ты чего туда залез?!". Не дождавшись ответа он махнул рукой и с выдохом помотал головой. Информатор что-то бормотал и дым от его дешёвых сигарет не нравился Кролу. "Надо побыстрее закончить тут, или я точно кого то убью!" - подумал Крол и хлопнул обеими руками по барной стойке.
- Показывай, что у тебя там в чемодане. И помни меня интересуют все подробности. Ты меня услышал, ВСЕ! - обращаясь к одноглазому мистер Крол сделал явный акцент на своей крайней заинтересованности в точности информации. Он даже слегка пододвинул свою большую морду, дабы тот поближе смог разглядеть своё отражение в глазах Крола.
- Гитара, раз уж ты бармен, налей ему чего нибудь. Надоело смотреть как он дрожит.

На стойке засверкала бутылка тернового джина. Ульяс наполнился скорбью и жалостью к паразитической жизни вестника и не стал наполнять стакан. У него ещё было влияние на свой мир, пусть же сам и выбирает дозу.
- Сам по себе, приход Мистера Крола - незаурядный элемент дня, а уединение с человеком, который поспешно постучал по кейсу - предмет будущих сплетен и подозрений, если вы цените скрытность в своем деле, то присаживайтесь, - молвил бард высоким тоном, указывая тыльной стороной руки на высокий стул у бара.
Всю боль улыбки гостя Ульяс принял лишь с дымом его паршивого курева. Теперь сердце гнало по венам правоту собственных убеждений, а мозгу оставалось не позволять телу делать глупости.

На уточнение Крола, информатор чуть дернулся.
-В музее я работал некоторое время назад, так что могу выдать то, что осталось в голове.

Он добродушно улыбнулся бармену, пододвигая к себе стакан.
Человек аккуратно положил чемодан на стойку и легонько толкнул в сторону Крола
-Здесь должны быть планы помещения с пометками об охране. Нынче всем плевать на музеи, ибо настал век, который не особо ценит искусство. Так что эти ребята даже без особой крыши.

Информатор добродушно выдохнул, аккуратно вытаскивая глаз.
-Коллекционера интересуют несколько ящиков на складе музея.
Он непринужденно бросил свою стекляшку в стакан с алкоголем.
-Главной проблемой будет вытащить эти ящики. Коллекционер рекомендует подогнать минимум грузовик. И не советует зариться на скульптуры и прочие громоздкие вещи, - кивнул информатор, доставая глаз из стакана и закидывая его себе в рот. Он явно получал какое-то уж слишком необычное удовольствие от процесса. Человек даже зажмурился от удовольствия, прокручивая свой глаз у себя во рту.
Через минуту он, видимо удовлетворил свои очень странные низменные потребности и стал улыбаться куда более радостно и даже, видимо, расслабился.
Он извлек изо рта свой глаз как ни в чем не бывало и принялся вытирать его уже потертым платком.

-Коллекционер готов купить и большую часть остальных предметов искусства, которые вы сможете вытащить оттуда. Там все таки есть часть подделок, залы с ними отмечены дополнительно. Охраны максимум человек десять, не больше.
Он говорил все это, глядя своей пустой глазницой прямо на мистера Крола.
-Еще Коллекционер просит обойтись без лишней мокрухи, как он выразился. Трудно сбыть что-то со следом крови свежее века, как он аккуратно высказался. Ящики же..
Человек на этом моменте все таки решил вставить уже чистую стекляшку на место и взял стакан в свои обе дрожащие руки.
-Привезли их пару недель назад. Коллекционер хочет их целиком. Часть предметов оттуда он заберет..в качестве оплаты за услуги. Часть вернет деньгами.

Мистер Крол был просто заворожен зрелищем. Он с необычным животным интересом наблюдал, как человек проворачивает, ему только понятный, ритуал со стеклянным глазом. И эта пустая глазница: - "Ровная, пустая глазница. Интересно, а чем это так аккуратно сработали?". Подумал Крол и повернул голову в направление толстяка в углу зала. "Хм. Подожди немного, я придумал отличную игру для нас двоих!" - мысленно обратился Крол к толстяку.

Неожиданно для Крола информатор замолчал. Крол повернулся обратно и играючи положил руки на стойку бара. Он стал барабанить пальцами, будто пианист по клавишам. Взгляд Крола был направлен прямо, но смотрел он куда-то в ведомое только ему место.
- "Суть я уловил, хотя и не слушал тебя внимательно. Склад, десять охранников, ящики, статуи, не убивать всех..." Крол намерено перевернул смысл последнего условия.
- "Послушай, Ульяс, а не хочешь ли ты и твоя новая певичка мне чуть-чуть помочь?". Зная как Уолис относится к убийствам, Крол продолжил: - "Ну или я боюсь, малой кровью не отделаюсь! Эти охранники они такие...." Проговаривая последнюю фразу, Крол потянул к себе чемодан с большим желание просмотреть все лежащие там документы. Затем он резко дернул головой и уставился на Уолиса: - "А где у нас сейчас стройка?" этот вопрос, кажется был задан самому себе, ибо тут же Крол отвернулся и уставился на чемодан.

Стремления творческих людей всегда отличались склонностью к абсолютизму и прогрессивностью. Их тяжелые судьбы, наполненные восхвалением красоты мира и печали о его несовершенстве, часто являлись предметами споров и обсуждений. Виной тому, пожалуй, служит уникальная сетка мировосприятия, составленная из особенностей организма, нервной системы в частности, и впечатлений из детского периода жизни(в большей мере) и позднее(в меньшей). Всё это в совокупности порождало особую искру в произведении, что зажигала людям сердца и толкала на великие дела.
А Ульяс стоял и не мог представить себе человека, который бы возвысил действия одноглазаго Джонни своим выражением прекрасного. Глаз от процесса он не отводил - не хотел отказываться от правды, ведь факт останется таковым, убудет только понимание мира, а с подходящими рвотными позывами справился, утопив их в своей порции вина.
Вместе с рассказом информатора пришло и понимание сути вопроса о музее, но и Крол не давал времени одуматься, теперь вопрос прозвучал прямо и бард постарался немного подождать с ответом, отломав себе кусок тыквенного пирога, что подал бармен к вину.
- Уна ещё совсем ребенок, ей незачем лезть в ограбление с убийцей, вроде тебя. Но и я не хочу поощрять твои действия, уже не впервые мне божиться бросить наше общение, но теперь пойду за тобой, лишь если вывезешь отсюда всё, что заставит придти снова. Кроме девочки, о ней лучше забыть.

Крол неотрывно копался в документах принесенных информатором. После слов Ульяса он лишь на мгновение оторвал взгляд от плана музея.
- Ограбление, да ты что?! - Крол наполнял свои слова предательскими нотками иронии и сарказма: - "Что бы я, да очернил репутацию восходящей звезды?! Никогда!". Крол просматривал план здания музея и прокручивал в голове возможные планы операции. Периодически он поднимал голову и бросал задумчивый взгляд на своего собеседника, видимо прокручивая в голове возможные варианты развития событий.

Информатор чуть выдохнул, прижав стакан к себе покрепче.
-Просто предметы искусства, обагрённые кровью, продать чуть сложнее. И дольше. Что отразится..так скажем, на ваших деньгах, мистер Крол.

Документы были наполнены разнообразными схемами и списками. Было ясно, что сейчас в музее проводится несколько выставок. Уже вытащены из складов египетские и африканские артефакты. На втором этаже же превалировали картины эпохи Ренессанса и более поздние работы.

Неподалеку от музея производилось несколько строек и ремонтных работ. В пяти минутах ходьбы активно чинили канализацию. В десяти - достраивали пару этажей к одному из жилых домов, чтобы наконец сдать его в эксплуатацию.
Неподалеку, примерно в 20 минутах пешком, находился муниципальный гараж, где как раз и находилась необходимая строительная техника.

Крол разложил планы музея перед собой. Он играючи шагал по ним своей левой рукой, видимо представляя себя или еще кого-то на месте своей руки.

- Десяток охранников говоришь. И видимо большинство вот в этой комнате... А здесь у нас дорогие экспонаты. Понятно. Послушай, Ульяс. Мне нужна твоя помощь и чарующий голосок вон той девочки. Крол мотнул головой в строну Уны.
- И не надо меня благодарить! Я даже постараюсь обойтись без жертв. Серьёзно, я постараюсь! И вам светит большая доля за пустяковую помощь. ну что ты, не надо меня благодарить.
Крол говорил очень быстро постоянно перебивая и не давая ничего возразить Уолису. На секунду задумавшись он продолжил.
- А теперь о твоей помощи. Не мог бы ты завтра утром. Ровно в 10.00 устроить со своей девушкой маленький концерт вот тут.
С этими словами Крол ткнул пальцем в холл перед главным входом музея.
- Только песня должна быть просто сногсшибательная, или за "сногсшибательные" меры придётся взяться мне.
На этой фразе Крол наконец замолчал и с ожиданием посмотрел на Ульяса.

      Хотя поведение гангстера и разило своей инфантильностью, маленьким себя ощущал Ульяс. Скорее даже маленькой. Восприимчивой девочкой перед рычащим псом, которая забыла медведя-защитника дома. Но совсем не от страха перед авторитетом зверя, а от мысли послать дитя на поле брани.
      Былая робость развеялась дуновением справедливости, несущей уверенность. Избавление квартала от ауры Крола стоило небольшого выступления, так что исход беседы прояснился.
- Я исполню колыбельную в музее, если перестанешь уходить от ответов. В последний раз пойду с тобой, последний раз появишься ты здесь. Приду один, а сейчас удалюсь.
      Договорив, бард не заторопился уходить, вопреки своим словам, а принялся за продолжение приёма пищи.

Крол уставился гневным взглядом на Ульяса, видимо, с явным желанием если не загипнотизировать, то прожечь взглядом насквозь. Его пальцы нервно барабанили по столу. А уши то и дело передергивала яростная дрожь. В "Коко Банго" было лишь несколько человек, кого Крол не хотел бы убить. И еще меньше тех, кто мог безнаказанно перечить и противится ушастому созданию. К несчастью Крола Ульяс состоял в обоих этих немногочисленных группах людей.

- Ладно. Тогда завтра, ровно в 11 часов утра, через час после открытия. Ты устроишь небольшой сольный концерт вот тут.

Произнося слово "сольный" Крол нервно сморщил морду. Затем он еще раз ткнул пальцев в план первого этажа, в точку перед центральным входом.

- И я прошу тебя, поиграй что нибудь действительно хорошее. Все должны слушать только тебя. А то я вроде как должен постараться никого не убивать.

Крол театрально с досадой развёл руки и помотал головой, затем он сгрёб все документы обратно в чемодан и посмотрел на часы. "16.30. А так много еще надо сделать."

- И дабы не возвращаться, давай я заберу кое-что из моего тайника.

Всё необходимое из тайника перекочевало в чемодан с планами музея. А то что не поместилось вовсе было распихано по карманам и завернуто в тряпку. На немой вопрос информатора о судьбе чемодана Крол небрежно промямлил "Отличный чемодан! Верну чуть позже."

- Помни ровно в 11. И все должны слушать только тебя.

Сказал Крол Уолису и насвистывая ушёл из "Коко Банго"

      По праздному случаю Ульяс быстро покончил с едой, но тоска тут же нахлынула вновь, напомнив, что его "белый кроль" поступается лишь частью владений. Хотя и это было большой победой, учитывая общие настроения в городе.
- Джонни, передашь Уне, что завтра у неё выходной. Меня можно найти в кабинете, - обратился Алианэль к бармену и удалился в направлении комнат, что скрыты за массивными дверями от рядовых поситителей заведения. Этот вечер он проведёт за подготовкой своего инвентаря и подбором подходящей песни.

Ульяс
Информатор, гангстер и бард разошлись, каждый по своим делам. Алианель направился в свой кабинет, путь к которому пролегал мимо гримёрки Уны. Дверь была открыта, и, бросив беглый взгляд, Ульяс заметил, что девушка увлечённо пудрит носик перед следующим выступлением. И хотя музыкант старался идти по возможности тихо, восходящая звезда "Коко Банго" услышала его и обернулась.
- Мистер Ульяс, Вам нездоровится?
В её синих глазах было волнение и наивный блеск.
В этом городе, где чёрном белым было всё - от снега и пистолета, до огня, что жгли бездомные в железных бочках, и ярких неоновых вывесок, Алианэль лишь ещё два цвета. Красный – кровь. И синий – бездонные глаза Уны Дримбрингер, прекрасной юной певицы, не опороченной скверной этого проклятого муравейника из стекла и бетона. Почему – неизвестно. Может, потому что она юна и невинна. Может, потому что она была чем-то особенным. Кто знает?

Кролл
Покинув "Коко Банго", гангстер зашёл в ближайшую телефонную будку и сделал пару звонков. Через час он уже был на окраине города в местечке с сомнительным названием "Ярмарка подержаных автомобилей Грюнта Пиггса" и беседовал со своим корешем, Джейсоном Маэлью.
Местечко было на редкость мерзким. продававшиеся здесь груды бесполезного металлолома, по чьей-то глупой ошибке названные автомобилями, казалось, произведены ещё в прошлом веке. А дороги – как на самой территории, так и подъезды сюда, асфальтировались, видимо, ещё раньше, посему представляли из себя смесь грязи, крысиных туш и слякоти, с лужами, которые местами были по пояс. Старый сетчатый забор давно проржавел, и время от времени отдельные секции падали от дуновения ветерка. Прямо за воротами какая-то горстка бомжей жарила покрышку в железной бочке – противная вонь достигала аж до сюда. Впрочем, и Джейсон и Кролл знали, что это не совсем бомжи, а "поставщики" Пиггса, угоняющие для него машины за бутылку палёного виски. Сама мысль о том, что за руль каждой из местных железных кляч, когда-то сажал свой немытый зад прыщавый старикан, провонявший дерьмом и дешёвыми сигаретами, начисто отбивал желание покупать тут машины. Из интересных достопримечательностей стоило отметить лишь фургончик, где Грюнт проводил большую часть своего времени, и огромный гидравлический пресс для утилизации совсем уж бесполезных четырёхколёсных коней. Сколько же идиотов, насоливших мафии, закончило под ним свою никчемную жизнь. Слишком честные (или наоборот, особо продажные) копы, чересчур визглявые журналисты, не знающие своего места частные детективы. Про всяких там банкиров и прочую сошку даже упоминать не стоит.
- Так вот, шеф, - начал Маэлью, смачно харкнув на тушу дохлого голубя, валявшуюся под колесом соседнего автомобиля, - угонять столько больших тачек, да ещё чтоб одна была от белых воротничков, это как-то палевно. Не проще ли здесь?
Если подумать, то проще. Если в городе пропала тачка, рано или поздно она пройдёт здесь – вопрос лишь в том, надолго ли задержится? Но всё же иногда попадаются интересные экземпляры. А у Кролла за Пиггсом как раз числится должок.
- Кароче, "белым" грузовичком мы займёмся, - продолжал Маэлью, - парней я нашёл. Банда Мэйсона, наверняка слышал о таких. Они сейчас решают вопрос. И завтра готовы пойти на дело.
Банда Мэйсон, Кролл разумеется слышал. Хок Мэйсон, их командир. Воевал в Первой Мировой. Отбитый на всю голову (фрицы на войне явно старались), но мозги когда надо работают. Ричард Блэкбёрн по прозвищу "Блэк Док" (не путать с Блэк Догом). Частный врач, у которого особо бедные и одинокие пациенты иногда от наркоза не просыпаются. А потом старые богатеи шлют Ричарду подарки за свежие органы. Акира Каофори – здоровяк откуда-то из Японии. Ходячая машина смерти. Говорят, его вообще нельзя убить. Лионна Орланд – стервозная сука, способная изготовить бомбу из того, что найдёт на помойке. Говорят, у неё взрывчатка даже в трусах, и некоторые особо ретивые любовники на этом прокалывались. Наконец, Эрика Джензен – толи дочка, толи племянница Мэйсона. Милая девчушка, за которую Хок размажет по стенке любого. Чинит телевизоры, помогает Лионне с детонаторами, пару раз была замечена здесь, на "Ярмарке", лежа под днищем очередной железной клячи. В общем, сечёт в электронике и механике.

Крол стоял и оглядывал "Ярмарку" деловитым взглядом.
- Угнать большие грузоподъемные машины было бы лучше, но палевно, с этим уж не поспоришь. Что же выбрать?! - Крол какое то время пытался сделать нелегкий выбор. Затем он посмотрел в небо и деловито поправил воротник пиджака. Уши Крола дёрнулись и он направился в сторону фургона Пиггса.
- Хок Мэйсон, и его четверо прихвостней. Итого пятеро. Годится... - Крол шёл не торопясь, прогуливаясь между старыми машинами будто по парку в окружение зеленых деревьев.
- Да и навыки некоторых членов банды Мейсона будут к стати. Надо будет с ними связаться и обрисовать план и их роли. Осталось дело за транспортом. Не думаю, что мой "добрый друг" - Грюнта Пиггс откажется помочь.
По дороге до фургончика Крол поднял с земли кусок ржавой арматуры почти метровой длины. Опираясь на арматуру подобно трости, со всей важностью и пафосом Крол подошёл к двери фургончика и постучал. Не дожидаясь ответа Крол открыл дверь и зашёл внутрь.

- Я здоров, - промямлил бард, опуская голову и глотая окончание ответа - оробел, как перед первым поцелуем. Занес левую ногу к шагу, но потом согнул и закрутил себя в дверной проём гримерки. - Не переживай обо мне, как тебе нравиться сегодняшняя публика?
      Медленным шагом Алианэль стёр метры между ними и, приподняв штанины в коленях, присел у её кресла спиной к столу. Вытянул ноги поперек пути Уны из комнаты и вскинул голову, но так, чтобы глаза смотрели вверх, ожидая ответа, но деве не ясно было его видение парной блюмун.

Кролл
- Мы договорились созвониться с Мэйсонов в десять, - сказал Маэлью, - к тому времени они уже должны закончить дело. Так что нам бы отсюда сразу на хату и ждать звонка.
Двое гангстеров стояли у фургончика, ожидая ответа местного хозяина. Последний не заставил себя ждать.
Со стонущим скрипом дверь отворилась, и на пороге предстал человек. Грюнт Пиггс полностью оправдывал свои имя и фамилию - выглядел он как старый боров. Только маленький. Башка голая, как коленка, пузатый, словно проглотил огромный бильярдный шар, с задранным носом, похожим на свиное рыло, и чёрными поросячьими глазками.
Увидев посетителей, Пиггс хрюкнул, схватился за сердце, сделал пару шагов назад и плюхнлся на деревянный стул, который, судя по звуку, с трудом выдержал такой шок для организма.
- М... мистер Кролл.
Грюнт удивлённо выпучил глаза.
- Чем обязан такому визиту?
Воистину, чем же может заинтересовать кого-то этот человечишко, который более уместно смотрелся бы, сидя у деревянной поилки в луже грязи на загородной ферме.
Тачки, чёрт возьми. Пригодных для использования машин Кролл для себя тут пока не обнаружил. Но, как говорится, дерьмо всегда всплывает наверх. То же можно сказать и про "Ярмарку подержаных автомобилей Грюнта Пиггса", явно не сильного в маркетинге. Самые старые развалюхи "красовались" на виду, в то время как лучшие экземпляры старый хряк держал подальше от посторонних глаз. Не дай бог кто свою недавно угнанную колымагу увидит.

Ульяс
В чёрно-белой комнате горел синий свет. Свет глаз Уны, хотя Алианэль сейчас на них даже и не смотрел.
- Ой, чудесно! - защебетала девушка с нескрываемым восторгом. - Я так переволновалась, что, выйдя на сцену, позабыла всё на свете. Даже слова песни. Пришлось кое-где импровизировать.
С негромким хрустом в потолке разверзлась дыра, откуда повалил серый дым. Затем густая струйка магмы. Стало жарко как в печи. Душно. Кто-то выжег в воздухе весь кислород. Вместо него сейчас палёная сера. Зияющие трещины, в которых мерцал жёлтый свет, расползлись по всему потолку и быстро переходили на стены. Волосы Ульяса стали горячими, как будто он минут тридцать просидел в бане. На лице выступил пот.
Душно.

Настроение Крола было весьма бодрое. Пока, все складывалось не плохо. Будем надеяться, что Пиггс не испортит своими ответами и поведением не испортит сложившуюся тенденцию.
- Грюнта Пиггс, мой старый друг и деловой партнёр. - Громко, с наигранной торжественностью и иронией произнёс Крол. - А ведь ты несказанно прав, ты мне обязан!
Последние слова Крол уже не говорил. Он их процедил, будто змея прошипев свой приговор мышонку.
- Не буду ходить вокруг да около. Ведь мы оба деловые люди. Не знаю как у тебя, а вот у меня времени не особо много. Но я с радостью найду пару мнут для беседы со своим старым знакомым. - Крол очень медленно делал небольшие шаги вокруг усевшегося и явно разнервничавшегося Пиггса. На протяжение всего разговора, Крол играл с куском арматуры, то деловито опирался на него подобно трости, то крутил между пальцами, или использовал в виде указки.
- Так, грузовиков займётся Маэлью, значит, дело за машинами поменьше. Включая меня шесть человек, по двое... - Крол мысленно проверил все свои планы, и после небольшой паузы продолжил.
- Мне нужны три машины. Необходимы более менее крупные, и не приметные. Небольшие почтовые грузовички, дорожные фургоны или экспедиторские машины будут в самый раз.
Свиноподобный Пиггс вдруг захотел, что то возразить, но Крол перебил его, даже не дав ничего сказать.
- Машины нужны надёжные, что бы с ними вдруг ничего непредвиденного не произошло. Иначе я очень сильно огорчусь, а ведь ты не хочешь меня огорчать.
Крол встал прямо перед Пиггсом и, постукивал арматурой по полу, пристально уставился на толстяка.

      Руки подкосились в локтях, а ноги зашаркали по полу. Пот заливал глаза, рубашка мгновенно прилипла к телу - третьестепенные заботы. Самым страшным было ужасное давление в черепной коропке, где мозг старался контролировать инстинкт, но, отчасти, содействовал ему, отправляя запросы на доставку сверхдоз адреналина в кровь. Всё это вызывало панический ужас. Контроль вернулся, когда Анэль уперся спиной в дверной косяк.
- Черт, Уна, чего сидишь? - всё тело совершало аварийную эвакуацию из комнаты, но сперва рука барда потянулась к девочке, стараясь прихватить её с собой.