[Sw-ОБУЧАЮЩИЙ] Odin wears kevlar | ходы игроков | 4. В подземном логове

Не вышло - вся акробатика впустую. Может тупой цверг попался, а может и просто внимания не обратил. Саймон привык. Привык быть незаметным, недостойным упоминания. И чем дольше он находился здесь, под землей, тем больше крепла в нем уверенность, что этот порядок вещей нужно менять.
Однако, теперь незаметность эта пришлась ему очень кстати, открывая возможность для удара. Перехваттив пистолет за ствол, трэль попытался как следует приложить противника по макушке, вложив в удар всю накопившуюся досаду.

Ощущение того, как верное копье скребет по чужим ребрам, слегка взбодрило, отогнало подступающую тьму. Живем, живем!
Намеревался еще раз ткнуть, довершив успех, но случилось странное - цверг упал сам. Эрик не заметил, почему так случилось, но подобнобу обстоятельству был рад. Одним меньше!
Повернулся ко второму, продолжая ухмыляться сквозь грызущую боль. Жуткое зрелище, наверное.
Трясущейся рукой замахнулся, в очередной раз отбив штык щитом. Копье вперед выбросил почти вслепую. Попал, нет?

- Вот паскуда! - Рагнар оставалось лишь разочарованно скрипеть зубами в ответ на бегство цверга. Заставлять раненого хирдмана гоняться за врагом было совершенно бессовестно со стороны последнего. Превозмогая боль и нежелание шевелиться, Рагнар двинулся вперёд. Боль можно и потерпеть, а оставлять без прикрытия товарища - совсем последнее дело.

И действительно, подраненный цверг, целиком увлеченный схваткой со своим обидчиком-Эриком, проворонил нападение с фланга. Со смачным, фактурным, чавкающим хрустом рукоять Саймоновского пистолета обрушилась на волосатую макушку низкорослого крепыша-зверолюда. Боец сложился пополам, ружьё выпало из крепких лап, повисших плетьми, и сраженный нелюдь упал лицом вперед под ноги своим убийцам.
Саймон, немного ошарашенный таким поворотом, еще разглядывал окрашенное в красный цвет клювастое оголовье пистолетной рукояти с прилипшим к ней лоскутом скальпа, а Копьё уже перешел в контратаку. И зацепил, поддел вражину на острие - неглубоко, правда. Глаза мушкетера испуганно расширились, он попятился, оскальзываясь на липком, залитым кровищей полу. Эрик пырнул вдогонку еще раз - нет не достал.
Цверг отскочил, подался назад, готовый бросится наутек. Может, и бросился бы, если бы из за поворота не появились его товарищи, так же по рачьи, спиной вперед, пятившиеся от некой невидимой опасности. Хотя, догадаться, кто представлял опасность для людоедов в этом подземелье, было нетрудно.
Впрочем, эти недруги еще держали строй, который и принял в себя раненого Эриком беглеца. Вся группа отступала дальше по коридору. Видимо, они признавали, что поле боя осталось за людьми.

Карта:

- Давай, нужно поспешать! - Рагнвальд опустился на колено, протягивая Рагнару руку, - А то там Эрик с трэлем всех цвергов уложат, и нам ничего не останется!
Вылезти из ямы, в которой пролегали пути было делом хлопотным - Кулак только что проверил это на себе. Для раненого же товарища это могло быть ещё менее сподручно, а время было дорого. Поэтому слова о необходимости спешки были не просто способом подбодрить товарища, а суровой правдой жизни. Нужно было поскорее догнать цвергов, пока они не скрылись глубоко в своих норах, или, того и гляди, не позвали бы подкрепление...

Нечестивые цверги обратились в бегство. Это было хорошо, и хорошо весьма. И совершенно не горел желанием раб Божий Саймон этих цвергов догонять. Тем более, что Эрик того и гляди, свалится в лужу собственной крови. Крови, которой согласно от сотворения заведенному порядку, положено протекать внутри тела, но никак не снаружи.
И если хирдман мог спокойно выдохнуть и посвятить свое свободное время тому, чтобы не потерять сознание, настоящая работа Саймона только начиналась.

- Обопрись, Эрик Веселое Копье. - он сунул пистолет за пояс, подставил Эрику плечо и припомнив то, что успел узнать о языческих обычаях островитян добавил. - Валькирии откладываются.

Боль не давала расслабиться. Вонючие цверги не давали расслабиться. Необходимость догнать трусливого ублюдка, не пожелавшего дождаться так старательно заготовленного выстрела, тоже не давала тихо сидеть на заднице. Стиснув зубы, Рагнар принялся было карабкаться на платформу.
Кулак Свинцового Кулака появился внезапно. Точнее, вовремя. Точнее, ладонь.
- Да уж, - пробормотал он, принимая помощь. - Ничего, на нас тоже хватит.
Взобрались на платформу, хирдман сделал несколько шагов, выходя в коридор. На другой стороне дружной ватагой отступали цверги. Рагнар просто не мог отпустить их без подарка. Жестом попросив Рагнвальда притормозить, он вскинул винтовку и выстрелил.

- А! Ага! - Зашумел было Эрик вслед убегающему цвергу. Впрочем, этим дело и ограничилось, ибо даже слабый боевой клич выбил из Веселого Копья все дыхание и заставил согнуться пополам. Кажется, месть обидчику откладывалась, ибо доковылять до убежавшего цверга представлялось проблем. А вышедшая из-за угла толпа его друзей вконец отбила желание сражаться. Правильный викинг не только знает, когда сражаться, но и когда отступать. Когда ты словил две пули и истекаешь кровью - отступай.
- Сам! - Просипел трэлю, предложившему помощь. Сделал шаг, чуть не заорал.
- Ладно, не сам. - Ухватился за Саймоново плечо, с трудом закинув щит на спину и второй рукой опираясь на копье. Все-таки, не такой уж он и позорный раб, вон, цверга добил. Может, и свободным станет после этого приключения. Если выживет.
- Дерьмо! Быстрее давай! - Шипит Эрик, стараясь этим как-то боль заглушить. - Фонарь выруби!

Саймон с Эриком пятились от цвергов, а те - от людей. Так и расходились, скалясь, рыча и ругаясь каждый на своем языке, спотыкаясь о трупы и оскальзываясь на крови и выпущенных потрохах.
Тут на зверолюдов навалилась новая напасть. Рагнар с Рагнвальдом. В боковом коридоре хлестнул плетью винтовочный выстрел, одного из низкорослых негодяев зацепило в мягкое. Он пошатнулся, взвыл. Дробно зашлепали по полу ноги набегающего Рагнвальда.
И цверги не выдержали. Побежали. Не строем - гурьбой. Толкаясь плечами, мешаясь друг-другу.
За ними?

Карта после крайнего раунда:

Как прибой, с мерным шуршанием наползающий на берег. Вот он и есть, и вот уже рассыпался невесомой пеной. Так и речь Саймона сливалась в какое-то суетливое, но вместе с тем, убаюкивающее бормотание.

- Сейчас, мы это сейчас... еще немного, вот так... по стеночке... не надо, спешить не надо. Крови, конечно, много... очень, но это ничего! Это ничего страшного.... мы сейчас просто... где же я ее оставил... вот она, вот... да, главное не спешить, не торопиться. Голова кружится? Хотя... конечно, кружится, но это даже хорошо, значит она есть...

Руки трэля по локоть утонули в докторской сумке, точными проворными движениями выискивая какую-то целебную снасть.

- Фух. - Отвалившись от хилого плеча Саймона, привалился к более надежной стене, когда доползли до угла. Погони, по крайней мере за ними двумя, не предвиделось, а значит, можно было выдохнуть.
- Сейчас ими эти два героя займутся. - Ухмыльнулся через силу, заслышав выстрелы. Выглянул из-за угла, приметил ковыляющего раненого цверга.
- Крышка ему. - Ткнул большим пальцем назад, вновь обернувшись к Саймону.
- Больно-то как, вот локино говно. - Заскрипел зубами, глаза закрыл. Тут же резко их открыл, светясь идей:
- Слушай, перевяжи-ка меня по-быстрому. Тут же куча всего у них! Пока Рагнар с Кулаком этих гонят, мы тут с тобой того, ревизию проведем, хе-хе.
Передохнув после такой длинной и вдохновенной фразы, добавил:
- Пукалку только свою заряди и под рукой держи. Здесь еще цверги остались.

- С-сука, - прошипел сквозь зубы Рагнар. Пуля, предназначенная убить, лишь болезненно впилась в плоть грязной твари, а выстрел отдался болью в раненом плече. Строй цвергов дрогнул, выродки побежали, толкая друг друга локтями, но стрелок едва ли сумеет догнать даже подранка. Может, Рагнвальду с его дробовиком повезёт больше?
Стиснув зубы и поудобнее перехватив винтовку, Рагнар поплёлся на свет. Если трэль ещё жив, его помощь будет очень кстати.

Рагнвальд на ходу вновь вооружился дробовиком и ворвался на перекрёсток, намереваясь продолжить схватку, однако никто больше не поддержал его почин: полученные раны давали о себе знать. Зло спюнув на пол и процедив сквозь зубы неразборчивое ругательство, Кулак спрятал оружие и направился к товарищам, ожидая, что кто-то предложит план дальнейших действий...

Отргемели выстрелы и крики, отзвенела сталь. Затих вдалеке стук подметок удирающих цвергов.
Сумрак. Тишина, нарушаемая негромкой перекличкой уцелевших бойцов.
Пол, заваленный телами, и черный от запекающейся крови. Тяжелый, острый дух требухи, дерьма и пота, приправленный пороховой гарью. Негромкие стоны и хрипы умирающих.
Привычная викингу картина.

Саймон латает Эрика - выковыривает пули, мажет, брызгает из баллончика, подшивает и бинтует. Спокойно, умело. Не хуже, чем хирдманы рубят и стреляют. Видно - мастер. Эрику больно, но он не показывает своей боли. Скалится, шутит. Настоящий воин презирает такие мелочи. Нет лучшего проявления мужества, чем превозмогая муку рассмеяться в лицо палача. Нет худшей ошибки, чем выставить напоказ свою слабость.
Рагнар, сжав зубы, держит фонарь над плечом эскулапа, направляя луч, куда укажет трэль. Смотрит внимательно - ему следующему под нож. Сноровка Саймона определенно внушает оптимизм.
Рагнвальд добивает раненых. Толку с пленного цверга никакого. Разве что проверить его отвагу пыткой - некоторые, говорят, очень крепкие попадаются, с такими одно удовольствие работать. Только не та обстановка, чтобы разводить огонь и калить железо. Да и не стал бы Рагнвальд тратить время на эту сволочь. Он из тех, кто знает: хороший враг - мертвый враг. Потому - под нож. Перехватить глотку, вогнать клинок в глазницу. А то и просто наступить сапогом на шею, надавить до хруста. Поглядеть, как жизнь покидает некрасивые, орехового цвета, глаза зверолюда. Хорошо.

Хирдманы Хельги с пользой тратят полученную передышку. Долгой ли она будет? Только богам ведомо...

Очень больно!
Но не так больно, как могло бы быть. Глядит Эрик, как жуткие дыры от здоровенных цверговских пуль прям на глазах превращаются в аккуратные швы, и диву дается:
- Гляди-ка, не только бошки проламывать горазд наш трэль! А я-то думал, что ты простой громила, только дубиной махать и можешь!
Осклабился, смешно. А на самом деле - просто больно очень, и не ухмылка это, а гримаса. Но остальным про это знать не надо.
Десять минут спустя Эрик уже стоял на своих двоих и чувствовал себя великолепно. Ну, как великолепно - на две пули в мясе легче. И даже не болело почти, только холодило от ран и не чувствовалось ничего в тех местах. Колдовство, да и только.
- Даже шрамов мне не оставит! - Цокнул языком, вспомнив ровные тонкие швы, ныне скрывшиеся под повязками. - А я собрался девкам хвастать.
С ноги на ногу переступил, прислушиваясь к ощущениям. Нормально. Уставился на Саймона, Рагнара и фонарь. Саймон чистил свои врачебные штуки, Рагнар устраивался у стены, а фонарь оставался не у дел. Проблема.
- Хм. - Сказал Эрик. - Держи-ка.
Каску свою снял, налобной светилкой щелкнул, включая. Хотел было на голову трэля нахлобучить неуважительно, но остановился на полпути, в руки отдал спокойно.
- Не сломай только. Она моя.
Сам свой старый шлем надел. И фонарь в левую руку подхватил, щит закинув за спину. Рагнвальду кивнул:
- Прогуляемся? Мы ж сюда, смешно вспомнить, за бьярниным сыном пришли. Вот давай-ка его поищем. Начнем оттуда.
С хитрым прищуром тыкнул копьем в сторону двери, за которой когда-то давно, в самом начале схватки, от него скрылся один из цвергов. Думал небось, что спасется, хе-хе.

Саймон принял каску из рук Эрика, водрузил на голову и плотно затянул ремень. Каска сидела неплотно, как бы намекая, что Ушедшие черепную коробку имели повместительнее, не чета нынешним жителям островов. Впрочем, сама каска с фонарем Саймона не удивляла. В Ордене имелась машинерия и похитрее. И даже думать о том, что он должен делать во время операции, чтобы разбить фонарь, Саймон не стал. Не хотелось ломать рабочий настрой. Только пистолет придвинул поближе и принялся за работу.

- Здесь ничего страшного - выбито плечо... я уже говорил... или не говорил? Но, это ничего... при стрельбе, я полагаю, оно, конечно, доставляет неудобства, потому, что приклад, отдача... - продолжая заговаривать зубы, он неожиданно крепко схватил Рагнара за плечо, вправляя на место выбитый сустав и тут же отпрянул назад, избегая возможного удара. - Вот так, теперь будет гораздо лучше. Кровь, это ерунда, крови немного... это ссадины, их, конечно, нужно обработать, чтобы не было заражения... это даже хорошо что кровь... пусть выходит, а мы ее сейчас... с Божьей помощью...

Оставив мастеровитого трэля заниматься побитым Рагнаром, Эрик и Рагнвальд смело шагнули в недра логова цвергов, навстречу неведомым опасностям и, как они надеялись, несметной добыче.
Первым делом Копьё направил стопы к двери, за которой скрылся от его гнева проныра-цверг. Оставлять в живых кого-то из врагов, пусть даже и не воинских статей, было бы неаккуратно и неразумно. Каждый викинг знает, что успех налета на чужой берег определяется его скрытностью. Когда вепрь моря входит в залив под красным щитом, первым делом надо перерезать связь, и не дать никому уйти. Иначе в следующей гавани тебя будут ждать уже не застигнутые врасплох пахари, а сердитые, ощетинившиеся ружьями солдаты.
Эрик дернул ручку двери. Не поддалась. Похоже, закрыта изнутри. Ну да, не зря же он слышал лязг задвигаемого засова.
Зашли в помещение напротив - мастерскую, где Весёлый ловко расправился с парочкой косматых негодяев. Теперь Эрик огляделся спокойнее, по хозяйски. Определенно, здесь было чем поживиться, даже помимо станков, которые в карманах и заплечных мешках не унесёшь. Хорошие, качественные инструменты древней работы, редкие материалы. Хоть полные сумки набивай. Главное, брать нужное железо, и не брать ненужного. Тут наметанный глаз потребен, чтобы ценное выбрать. Ладно, это подождет.
Двинули дальше. Дверь слева по коридору. Поддалась. За ней - довольно длинный, шагов в двадцать, неширокий коридор. Две металлические, покрытые облупившейся оранжевой краской двери по стенам, одна - в конце. Хирдманы подкрались к ближайшей.

Дверь оказалась не заперта, и отворилась легко, без скрипа. Воины тут же заскочили внутрь, готовые схватиться с противником, если возникнет такая необходимость. Не возникла.
Когда-то это помещение было молельней Ушедших. Во всяком случае, на Островах такие камеры считались капищами древних богов, и люди старались без нужды их не тревожить. Пусть время старых божеств и ушло, но кому охота навлечь на себя гнев Тех, кому кланялись даже такие исполины духа, как Ушедшие? А чтили своих кумиров, судя по всему, представители Старшего Народа крепко. Их молельни встречаются в каждом из брошенных жилищ, да и в местах общественного пользования - тоже. Небольшие комнатки, или большие, но разделенные перегородками на отсеки-кельи. В каждой комнатке или келье места совсем не много - всего-то и хватает для вмурованной в пол и стену цветной керамической чаши изрядных размеров, да еще чуть-чуть пространства остается. Чтобы перед ней на колени опуститься, например.
К таким чашам подводились трубы - видимо, в них подавалась вода. Надо полагать, водными были боги Ушедших. Не потому ли цверги моря так боятся?
Впрочем, сами зверолюди никакого почтения к старинному капищу не питали. Перегородки в помещении были снесены, керамические чаши большей частью выломаны - лишь посверкивали тут и там в неярком свете одинокой электрической лампочки торчащие из пола зазубренные пеньки, похожие на обломки гнилых зубов.
Комната была разделена поперек на две примерно равные части металлической решеткой с запертой на массивный висячий замок дверцей. В ту часть помещения, где оказались Эрик с Рагнвальдом, помимо двери, через которую воины вошли, вёл еще один проем, кажется, пробитый кустарным способом в противоположной стене. Через него можно было увидеть нечто, похожее на кухню: столы, котлы, полки...
Вторая же часть бывшего священного места, отсеченная от входа железной преградой, выходов не имела. Это была камера для содержания пленников. И она была не пуста.
Два человека силились разглядеть Эрика и Рагнвальда, щуря глаза и заслоняясь ладонями от бьющего в лицо слепящего фонарного луча.
Первый из них, - рослый темноволосый крепыш лет двадцати пяти в хорошей, хоть и изрядно потрепанной одежде, - выглядел неслабо побитым. Чуть ли не пол лица закрывал фиолетовый, налившийся соком бланш, а длинные, заплетенные в косицу волосы слиплись от крови, как и средней длины ухоженная борода. Второго, прячущегося за спиной черноволосого, разглядеть было труднее. Впрочем, этого и не требовалось - остриженные волосы сразу же выдавали в нем трэля.
Убедившись, что опасности нет, Эрик отвел фонарь в сторону, позволяя узникам цвергов разглядеть себя и Рагнвальда во всей красе.

-Клянушь жатвором Гугнир! - прошамкал черноволосый, улыбаясь "роялем". Полученные им удары зубов тоже не пощадили, - Я думал, што волошожадые передралишь между шобой, но вше окажалош еще лучше! Привет вам, храбрые воины. Я - Торвальд, шын Бьярни, хожяина этой жемли! Выручите меня и, боги швидетели, вы не оштанетешь беж награды!

Карта, чтобы примерно понимать расположение:

- Опаньки! - Присвистнул, освещая избитых пленников фонарем. - Брат Рагнвальд, кого первого съедим из этих аппетитных красавчиков?
Выдержав паузу, чтобы цвергские узники оценили юмор, засмеялся. Копье к стене приставил, в мастерскую сходил, выбрал там железку подлиньше и потоньше. Вернулся, на корточки перед замком присел.
- Постережешь? - Бросил Рагнвальду. - Талантов у меня, как видишь, полно, но вот смотреть затылком я до сих пор не научился.
- Мы сюда за тобой пришли. Не зря, как оказалось. - А это уже Торнвальду.
Поплевав на руки, взялся за замок. Пока возился, вопросы задавал:
- Ключа от этого замка, случаем, не видел? Может, они при тебе его где-нибудь тут под половицу прятали, м? Хе-хе.
- Трэль твой? Сюрпризов от него не ждать?
- Мы здесь перебили с десяток цвергов. Много ли еще по округе ходит? Велик ли, вообще, этот их подземный город?

Нет, ключа поблизости не оказалось. По словам Торвальда, его таскал в кармане своего фартука тюремщик, что держал Бьярнисона в заперти. Пришлось Эрику прогуляться до мастерской, где наметанный глаз грабителя-барахольщика моментом выискал в залежах железа необходимый инвентарь - несколько кусков жесткой проволоки, пару подржавевших для лучшей зацепистости гвоздиков, отвертку.
Копьё вернулся к решетке (попутно передав в импровизированный лазарет весть о том, что пропавший родич Бьорна неожиданно быстро нашелся), и принялся ковыряться добытыми железяками в нутре замка, в процессе задавая пленнику животрепещущие вопросы. Рагнвальд проверил смежное помещение, оказавшееся кухней с выходом в обширный обеденный зал - ныне пустующий, - и охранял покой занятого тонкой работой соратника.
Торвальд отвечал охотно - он вообще лучился приязнью к своим избавителям,и, по всему видать, был безмерно рад как можно скорее покинуть мрачное узилище. Правда, шамкал как старый дед, но тут уж ничего не поделаешь - раз зубовного богатства не уберег, теперь до смерти маяться.

Да, трэль - его. Было двое, но одного куда-то уволокли цверги часа с полтора назад.
Впрочем, Рагнвальд его уже нашел. На кухонном столе, в разделанном виде - выпотрошенным, освежеванным, порубанным и отфилерованным. Не повезло трэлю. Пошел бы на завтрак людоедам, если бы не внезапный налет викингов. Впрочем, его душонка все одно отлетела в Хельхейм, вне зависимости от того, что приключилось после смерти с бренной тушкой.
А вот Торвальду, метившему в посмертии в Вальхаллу, наоборот - повезло. Что не он показался зверолюдам самым аппетитным.

Про размеры поселения и силу местной дружины Торвальд сказать ничего определенного не мог. Его взяли в бою, и доставили в эту камеру без чувств. Но тут взял слово трэль Бьярнисона по прозванию Чирий.
Он, Чирий, поведал, что тоже бился с цвергами аки Тюр во плоти, и пал без чувств под ударами превосходящего числом врага. Но сомлел не так глубоко, как хозяин, и пришел в себя вовремя, чтобы немного осмотреться. И видел он, приметливый Чирий, оружных воев чуть не сотню, да все лютые как...
Словоизлияние прервал трескучий подзатыльник, отвешенный Торвальдом, которым хозяин подкрепил повеление заканчивать сочинять саги, и говорить по сути. А по сути выходило, что Чирий видел нелюдей... много. Не сосчитал, конечно - не воин. От двух десятков до полусотни, видимо. И вправду - немало.

- А еще, - добавил Торвальд подсевшим голосом, - я видел их вождя...
Он заговорил быстро, нервно:
- Зашел шюда, шмотрел. Форшети-шправедливый мне швидетель, я не видал такого ждоровенного шверга! Рошту - на локоть выше вот его. - Торвальд указал на рослого Рагнвальда, - В ширину - во!
Последовал размашистый рыболовный жест.
-Вроде, не такой волошатый, как другие. Бронь на нем добрая, автомат. Ох, не проштой шверг, жаножу ему под жалупу! Пошмотрел на наш, пролаял швоим што-то, ушел. Убили вы такого?

Между тем, замок сдался под напором весёлого хирдмана, и дверь с лязгом и влажным петельным скрипом, отворилась. Сын Бьярни был свободен.

- Убьем, не волнуйся. Только попозже. - Серьезно кивнул Эрик, внимательно выслушав Торнвальда и его глупого трэля. Одновременно с этим щелкнул замком, отворяя дверь. Готово.
- Давайте, мужи, шевелите задницами, поднимайтесь. - Бросил пленникам. Встал, инструмент импровизированный в карман сунул (эх, жаль свои приличные отмычки у Бьярни забыл), копье подхватил. Нетерпеливо прошелся взад-вперед по комнате, раздумывая.
Что дальше делать? К удивлению для себя и, возможно, первый раз в жизни Веселое Копье чувствовал, что на сегодня ему подвигов хватит. Побили андъярнов, побили цвергов, спасли Бьярнисона. Раны начинают болеть, щит превратился в решето, вся одежда в крови, оружие не мешало бы наточить.
Да, пожалуй, пора заканчивать этот самый необычный за всю предыдущую жизнь набег. Раз уж у подземных карликов тут целый город с целой армией. Отдохнуть денек, да вернуться сюда всей гурьбой - вот тогда и довершить дело!
- Думаю, пора делать ноги. - Решил посоветоваться с Рагнвальдом. - Пошалили мы знатно, но перебить полсотни цвергов я сегодня не осилю. Разве что десятка четыре, да еще девятерых, хе-хе.
Внезапно подал голос Чирий. Лопочет, мол, на чудной повозке их сюда везли, по стальным путям которая ездит. И Кулак кивает - мол, да, стояло в зале там что-то такое, с колесами вроде. Так может, ноет трэль, на ней назад и поехать? Чтоб побыстрей дома оказаться и от цвергов, значит, подальше.
Эрик от такого предложения аж просиял весь:
- Ого, какие умные нынче трэли пошли! Хорошо, что не тебя сожрали.
Влекомый картинами шикарного прибытия в поместье Бьярни на колдовской чудесной повозке, украденной у цвергов и доверху нагруженной трофеями, Веселое Копье шустро похромал к "лазарету", стремясь поделиться со всеми остальными планом грядущих дел.

- Полсотни? Без одного?.. Пф! - Рагнвальд задумчиво сплюнул в ответ на бахвальство Эрика, прикидывая сколько это будет цвергов на пальцах - Это дело. Одного оставим почтенному Бьярнисону на расправу, так уж и быть. Того самого, который у них самый широкий.
Предложение отступить на чудной механической штуковине, покоившейся где-то в полутьме на Стальном пути уже не выглядело чем-то безумным после всего, что случилось с хирдманами за эти длинные вечер и ночь. Однако, цель похода была достигнута, а тут ещё и возможность взять неплохую добычу маячила перед самым носом, поэтому Рагнвальд это предложение Весёлого всецело поддержал.
- Опять же - дело! Только быстро, а то оставшиеся четыре десятка цвергов того и гляди явятся, чтобы попробовать нас схарчить.
Была и ещё одна причина, по которой Рагнвальд не рвался собирать трофеи с убитых: они все были "не его". Нет, он, конечно, принимал участие в бою наравне со всеми, но лично расправиться ни с одним цвергом не смог. На фоне недавней удачи в бою с андъярнами это и вовсе выглядело жалко. А потому Кулак не столько занимался сбором трофеев, сколько следил, чтобы его товарищей за этим занятием не застали вернувшиеся с подмогой цверги или ещё кто-нибудь, обитающий в этих подземельях. Отыграться молодой хирдман планировал на обратном пути, собрав как можно больше с поверженных железных духов...

Саймон пустился в длинные разглагольствования на тему выбитого плеча. То, что оно выбито, Рагнар понимал не хуже, чем и истиную причину многословие лекаря - всё же, это был отнюдь не первый поход стрелка. И не первая рана. Он ждал эту боль и был готов. Удара, которого опасался трэль, не последовало - Рагнар отреагировал лишь яростным шипением. Но эта короткая вспышка сильной боли завершилась, постепенно забрав с собой и другую, менее сильную, но навязчиво ноющую и продолжительную.
Поднявшись на ноги, хирдман направился к лежащим в коридоре трупам цвергов. Он без труда опознал своих клиентов по аккуратным пулевым отверстиям во лбу и в груди. Ну и, разумеется, по местоположению: жмуры лежали ровно там, где Рагнар их и оставил. Весть о том, что Торвальд нашёлся живым и относительно невредимым означала, что их рейд в глубь тоннелей можно было завершить.

Викинги взялись за дело, сколь привычное, столь же и приятное - мародерство. Собирали оружие. Не выказывая и малейшей брезгливости, вытряхивали цвергов из окровавленных панцирей и копались в липких, осклизлых тряпках. Спокойно, деловито, сноровисто. Попутно подхватывали любые необременительные ценности, что попадались под руку. Можно было не сомневаться, что даже самый лядащий кусочек серебра или меди не укроется от внимательного ока и алчных пальцев.
Добыча получилась невеликой. Марки на две металла оплавками и монетами* - непривычными, квадратными, с мутным, размазанным чеканом, - и другой мелочевкой; да оружия с доспехом, если сбыть на торгу в Старбю не особо сутяжничая с оборотистыми купцами, марок на пятнадцать потянет. Впрочем, главные ценности ждали хирдманов там, в тоннеле, где остались порубленные тела андъярнов...

Саймон тем временем осмотрел помянутую самодвижущуюся тележку. Оказалась она вовсе не самоходной, а приводимой в движение мускульной силой, качающей приводящий рычаг. Система передающих блоков обращала энергию качения в энергию вращения, коя и влекла тележку по Стальному Пути. Конструкция была остроумной, но, в общем-то, не особо сложной. Проверив, все ли работает как надо, трэль направился в мастерскую - горящий энтузиазмом Эрик уже довел до Саймона необходимость разделывать остовы древних машин, и "хирург на все руки", по плоти и металлу, озаботился необходимым инструментом. К Саймону присоединился и чудесно избавленный от участи быть схарченным Торвальд. Сын Бьярни тоже был не чужд тайнам Ушедших - учился у живущего в усадьбе Железнорукого, почему, собственно, и был отправлен на разработку гравгаммаля. Пособить своим избавителям он так же не отказался.
Участие же Чирия в общих работах ограничилось скулежом и призывами поторопиться, пока цверги не вернулись.

Долго ли, коротко ли, а спасители со спасенными взгромоздились на тележку-дрезину, уложив под ноги трофейную воинскую снасть. Поместились, прямо скажем, не вольготно, но все. В тесноте, как говорится, да не в обиде.
На рычаг встали самые мощные - Рагнвальд с Эриком. Разобраться с принципом работы большого труда не составило, и вскоре дрезина под лёгкий колесный перестук, набирая скорость вкатилась в тёмный тоннель, ведущий к платформе под гравгаммалем. Тихое и молчаливое, будто перед грозой, убежище цвергов осталось позади.
Катили лихо. Саймон традиционно освещал путь, а вошедшие в раж хирдманы изрядно разогнали тележку. Правда, буквально через минуту пришлось тормозить - приехали к месту боя с Духами Стали. Здесь всё было по прежнему. Темнота. Неподвижные, как застывшие горы-тролли, корпуса разбитых машин. Запах потревоженного времени.

- Ага, вот они, наши особы. - Хмыкнул, передразнив странное словцо, которым андъярны (а кто ж еще тогда говорил?) пытались напугать хирдманов Хельги. Подбородок задрав, глянул на Торвальда гордо: - Видал, м? Этого, здорового, я завалил. Он огнем плевался и из пулемета стрелял.
Попрыгали с дрезины (продырявленная нога стрельнула болью), над мертвыми чудищами встали. Думают все, с чего взяться.
- Ну, вождя давайте как-нибудь по-умному попробуем. - Начал рассуждать Эрик. Продолжил, в рассуждениях набирая темп: - Если прижмет, то разломать всегда успеем. А остальных можно и топорами. Эх, шуму, правда, будет. Ну да ладно.
При мысли о махании топором Веселое Копье почувствовал, что убирающие боль лекарства трэля потихоньку перестают действовать. Значит, надо бы поспешить, пока та адская боль не вернулась. Попросить Саймона дать еще лекарства хирдману в голову даже не пришло.
- Еще надо дозорных выставить. Рагнар, у тебя чуткие глаза и уши, не хочешь в темноте посидеть? Если пойдет кто - засаду устроим и опять им по мордам надаем.
- А ты, задница. - Трэль Чирий Эрику явно не очень нравился. - Иди вон тот проход постереги. Там маленький туннель, цверги могут через него придти. Если тебя резать начнут - визжи погромче, чтоб мы слышали.
- Ну что, вперед? - Показывая молодецкий пример, первым отложил оружие и, поплевав на ладони, ухватился за трофейный бердыш. Игнорируя все нарастающую боль в ноге, к ближайшему мертвому андъярну поскакал, уже примериваясь для удара.

"Господь создавал людей по своему образу и подобию. И Ушедшие, в гордыне своей пожелавшие уподобиться ему, в основу творений своих вкладывали собственный облик." Так учили в Ордене.

Однако, при взгляде на старшего андъярда одолевали Саймона сомнения. Похоже, полет конструкторской мысли и техническая смекалка Ушедших простирались куда дальше. Однако, так или иначе, но против своей природы не попрешь. И будь-то тело человеческое или машина, в движение их приводят похожие механизмы.
Трэлю вспомнилась проповедь "О единстве всякого тела и различной машины, в милостью Божией, устройстве своем". Как там было?

"Есть хребет - несущая конструкция, и жилы кровеносные - топливные шланги, есть глаза, чтобы видеть, уши чтобы слышать и рот, чтобы говорить. Есть различные члены, предназначенные для движения и работы и сочленения их, именуемые так же суставами..."

Суставы. Некоторое время назад, когда хирдманы беседовали с освобожденным Торвальдом, а Саймон уже закончил осмотр родича своего хозяина, не обнаружив у того, серьезных ранений, кроме разве что, ущерба зубному хозяйству, и оказался на импровизированной цвергской кухне, он остановился на над телом несчастного трэля. Тело человека - храм Господень. Но этот храм был осквернен. И тем не менее, затаив дыхание Саймон вглядывался в разъятое тело, вспоминая орденские службы. Ткани и органы, кровь и кость - все это, открытое взору, и целителю казалось, что пройдет еще мгновение, быть может два, и он сумеет понять что-то важное... но его окликнули.

И сейчас, приступая к разделке туши поверженного андъярда, он вдруг почувствовал, что странное это ощущение возвращается, будто Знание замерло на пороге, не спеша войти, но и не скрываясь. Вероятно, раздумывало - достойного ли избрало?.

Работа кипела. В гулкой бочке тоннеля носились, сливаясь в единый рабочий шум, механические скрипы, ритмичные звуки ударов металла о металл, негромкая ругань труженников. Длинные тени, легшие на серый бетон от лучей фонаря и многострадальной лампы, которую Саймон все так же таскал в набитом заплечном мешке, а теперь приспособил к делу, переплетались на покатых стенах в первобытной ритуальной пляске. Здесь, в недрах подземной сети Стальных Путей, где должны были, купаясь в холодном электрическом свете, проноситься с громом и лязгом могучие самодвижущиеся составы, потрошащие останки былого великолепия люди казались элементом одновременно и чуждым, и органичным. Как опарыши в требухе мертвеца, с одной стороны, символизирующие бренность всего сущего, а с другой - что жизнь все равно торжествует.
Саймон и Торвальд занимались делом тонким и аккуратным. Им достался остов самого злобного из Духов Стали, который посвященные в тайные знания механики препарировали со всем тщанием.
Эрик и Рагнвальд же, дабы не терять времени, занялись менее ценными особями. И обходились викинги с ними тоже куда менее деликатно - клали металлическую конечность на рельс, и рубили со всей дури топорами, отделяя от тулова. В итоге Эрик разбил вдребезги широкое лезвие трофейного двуручника, но все же прорубил жесткую обшивку и внутренние сочленения старинного механизма. Рагнвальд оказался менее удачливым - у него топорище переломилось раньше, чем поддался железный сустав.
Меж тем, Бярнисон с Саймоном, потея и поругиваясь, работали бок о бок. И тут уже было не важно, кто свободный, а кто трэль - обоих захватил особый зуд, присущий тем, кто прикоснулся к древним технологическим секретам. То лихорадочное беспокойство, что заставляет без оглядки лезть в самые опасные места в поисках непонятных диковинок. То опасное безумие, которое, в конце-концов, и не дает человечеству утратить навсегда наследие Ушедших...
Совместными усилиями сняли контейнеры с боеприпасами - патронный короб и баллон с горючим, которым тварь так ловко плевалась из раструба на руке. Поломавшие к тому времени весь свой старательский инвентарь хирдманы тут же принялись считать навар. Без малого две сотни отлично сохранившихся винтовочных патронов, заправленных в ленту - не дурно!
С рукой-пулеметом пришлось повозиться. Кое-где прикипели болты. Кое-где приходилось аккуратно резать по живому. Ценная добыча потихоньку отделялась от неподъемной стальной туши сраженного монстра, но медленно. Очень медленно.

А Рагнар стоял в дозоре. Отошел на полсотни шагов от своих, чтобы они железным шумом не так сильно мешали слушать тоннельное дыхание. Подсветив себе путь зажигалкой, нашел подходящую нишу в стене. Привалился здоровым плечом к искусственному камню, обратился в слух.
Ждал Рагнар долго. Но ему, как любому воину, было не привыкать. Засад, дозоры, долгие плавания - жизнь викинга учит терпению. И все равно, ждать - хуже, чем блевать. Время идет, а легче не становится.
Рагнар дождался. Не утратил бдительности. Не погрузился в ту "дремоту с открытыми галазами", сгубившую не одну тысячу часовых. Тренированный слух, которым Рагнар славился даже среди, мягко говоря, не страдающих рассеянным вниманием хирдманов Хельги, вычленил из общего фона один звук. Принесенное тоннельным эхом далекое ритмичное тарахтение.
Двигатель. Так работает двигатель. Корабельный мотор, генератор, компрессор.
Далеко ли? Кто знает - не привычен Рагнар к подземельям, не смог оценить...

Схема:

Больше всего в походах и набегах Рагнар любил время, когда всё идёт, как надо. Может и не по плану, но чтобы каждый делал то, что умеет. Вот и сейчас, уютно устроившись в нише тоннеля, Рагнар делал то, что отлично умел. Ждал. Скука его не беспокоила - хирдман умел ценить не такие уж частые возможности дать отдых изрядно уставшему телу прямо во вражеском логове. Привалившись к стене, он вслушивался в черноту древних коридоров. Вслушивался, ибо вглядываться было бесполезно.
И слух его не подвело. Даже среди грохота, коим наполнял тоннель вооруженный бродаксом Эрик, Хьёрвардсону удалось распознать звук мотора. Должно быть, не одной ручной телегой были богаты мерзкие цверги. Определить расстояние в этом тоннеле с его эхом Рагнара не удалось. Но, судя по тому, что ни отблеск фонарей, ни запахи выхлопов стрелка не достигали, немного времени у людей ещё было. Поднявшись на ноги, хирдман помчался к своим.
- К нам гости! - начал он, не теряя времени. - Кажется, ходят предложить транспорт получше. Приманим их к повозке и ударим в спину! Если что, уйдём через тот узкий коридор, - воин кивнул в сторону поста Чирия.

Новости от Рагнара не были хорошими, но и плохими не были тоже. Больше добычи, больше славы... Больше возни.
Отбросив окончательно пришедший в негодность бердыш, Эрик включился в обсуждение плана, попутно наматывая на себя добытые Торвальдом патроны. Обсуждение много времени и сил не отняло, потому что, в целом, Веселое Копье был согласен с планом Рагнара. Небольшие сомнения вызывал момент с уходом через малый тоннель, но Эрик был настроен на победу и об отступлении особо не беспокоился.
На пару с Рагнвальдом подтащили пару андъярнов на пути, порядком заблокировав путь телеге цвергов, и немного, для видка, своей. Собрались в туннели уже прятаться, но тут Эрику еще одна идейка на ум пришла.
Сильно смущали его ответвления от основного туннеля, ячейки эти в стене. Чувствовал Эрик, что хитрозадые цверги не захотят просто стоять под огнем, а непременно попробуют туда спрятаться, и хрен потом оттуда их выгонишь. Решение пришло внезапно - баллон с огнесмесью! Тяжеловат, чтобы таскать с собой, но горюч достаточно, чтобы жечь волосатых цвергов!
С хитрым видом сказав остальным, что сейчас придет, Эрик достал топор и, примерившись, засадил по баллону, в пару ударов вскрывая его железный бок. Щедро плеснул пахучей жижей в один угол, баллоном потряс, проводя через туннель дорожку к другому, да там его и оставил - само вытечет.
Ну, сюрприз готов. Скорей в туннель, прятаться!

Неожиданное всеобщее оживление прервало поток гневных мыслей Рагнвальда по поводу сломавшегося топорища: нет, ну это же надо - живых андьярнов рубил им и ничего, а тут дохлого не смог разделать! Впрочем, горевать было особо некогда - Рагнар засёк непрошенных гостей, и вряд ли у тех были добрые намерения.
Скинув с плеча дробовик, Рагнвальд дозарядил в него патрон, после чего трусцой сбегал до их чудесной самоходной телеги - прихватить трофейное оружие для ближнего боя. А в том, что ближний бой будет, молодой хирдман не сомневался. Вооружившись, он поспешил вслед за своими товарищами, которые готовили цвергам какой-то не слишком приятный сюрприз.
Добравшись до своих, Рагнвальд занял позицию рядом с Эриком. Вперёд Копьё его всё равно бы не пустил - и сам горазд удалью похвастать, а вот в горячке боя можно будет уже попытаться обставить говорливого товарища. Отчего-то мысль о том, что возможно придётся уносить ноги от разъярённых цвергов, даже не пришла Рагнвальду в голову.

Саймон, с явной неохотой оторвался, как от работы, так и от безмолвной молитвы, ее сопровождавшей. И ведь оставалось-то всего ничего. С божье помощью, глядишь за пол часа управились бы.

Рука уже привычно потянулась к пистолету - заряжен. Патроны? Помимо того, что в стволе, оставалось еще четыре. Сразу же мелькнула мыслишка - не влетит ли ему от Четырехтактного Бьорна, за такой расход боеприпаса? Нет, не влетит. Во-первых, родич спасен, во-вторых добыча богата и обещает быть еще богаче, а в-третьих... в третьих, гнать нужно от себя эти мысли. Мыслить, мыслить нужно как свободный человек, как бы то ни было. Не оскотиниваться! Иначе, сегодня он хозяйские патроны считает, а завтра что? Языческим кумирам кланяться станет?! Впрочем, с кумирами нужно быть умнее... Уж разве не нашлось бы Тору места в Христовом воинстве? С пьянством ему, конечно, пришлось бы завязать... но зато, островитянам, так было бы понятнее. Даже Святое Распятье можно было бы объяснить в доступных...

Тут Самойн моргнул, сообразив, что хирдманы уже занимают позиции, готовясь к встрече с врагом, только он и остался на путях торчать, будто срам на брачном ложе. Надо бы и себе местечко найти. Ох, и не хотелось же в драку лезть, но ведь островитян не уговоришь, а уж про цвергов и речи нет.