Ничего не видно. Перед тем, как запихнуть тебя в черный дорогой седан, на твою голову натянули обыкновенный холщовый мешок. Ехали долго, часа два, наверно. Ну, если судить по нарастающему напряжению в салоне от молчаливых похитителей и постоянным тормозам машины, вы успели попасть в пару пробок. Сладкий и в то же время горьковатый запах табака заполнял пространство и лез в нос. Если это прелюдия к концу (а все смахивало именно на это), то лучше представить себе лицо Дженни и не думать больше ни о чем. Что будет дальше, и морскому ежу понятно: тебя ждет накрытый простой белой скатертью стол с тарелкой пасты болоньезе, с вилкой, с ложкой, с бокалом красного полусухого вина и с красной же горящей свечкой на нем Последняя трапеза от семьи Мезулетти. А после нее твои ноги погрузят в тазик с цементом, дождутся, пока раствор затвердеет, и повезут тебя знакомиться с прелестными видами под водой Атлантического океана. Жалко, Губка Боб Квадратные Штаны совсем не обитает на дне.
Дженни. Милейшее существо с россыпью веснушек на щеках и на носу и с темными волосами до плеч. Казалось, в те времена, в которые ты еще не знал о существовании такой девушки, никакой жизни не было внутри тебя, не билось сердце, не заходил воздух в легкие, а потом… Ежегодная сходка всех кланов мафиози, внезапная встреча с обаятельными зелеными глазами и к горлу подступает ком, не давая сказать ни слова, сердце пляшет в груди, подгоняя кровь к щекам, а обычно серьезная мина на лице расползается глупейшей улыбкой по направлению к объекту столь внезапной влюбленности. Ты пересилил себя, смог заговорить с ней, а она, смущаясь порой столь бурному вниманию, тем не менее бойко отвечала на большинство вопросов и остроумно отшучивалась на те, что пожелала сохранить в тайне. Ты узнал, что она была из семьи Мезулетти, конкурировавшей давнее время с твоим кланом Капелло за из-за территории некоторых районов Нью-Йорка и соответственно власти на ней, но ее политика взаимоотношений мафиози не очень интересовала, а вот ты, забавный азиат, ей приглянулся.
Прохладно. Затхлый запах — такой еще бывает в больших зданиях-складах — пришел на замену аромату табака в машине и свежему воздуху на улице, где остановился автомобиль. Несмотря на то, что тебя подталкивали и подгоняли, было приятно размять затекшие ноги от сидения в не очень удобном положении. Вокруг было слышно множество голосов, заглушавших звук твоих шагов. Посадили на стул, приковали к нему наручниками. Ничего не видно из-за мешка на голове.
— Вот этот человек, Антонио, по всем правилам крови должен принадлежать мне,— Кармине Мезулетти, глава клана, говорил тихо. С его авторитетом можно было и молчать, все равно поймут и исполнят приказания, но он тем не менее продолжал говорить. Тщедушный лысеющий мужчина держал власть в своих руках крепко.
— Ему надлежит принять наказание от моих рук, — Антонио Капелло в противовес своему противнику слова словно выплевывал, не стараясь произвести манерой речи особого впечатления. Впрочем, горе тому, кто его посмеет не дослушать. — Ты потерял людей, а я потерял сына.
— Каждый драгоценен и каждый сын мне. Семь жизней Капелло отобрали у нас, а мы забрали только пятерых в ответ. Это яблоко раздора должно быть моим вместе с компенсацией в виде фабрики по пошиву одежды в Куинсе…
В школе был один мальчик, который тебе отчаянно нравился, и ты хотел стать похожим на него. Он был смелым и сильным, ходил всегда с зачесанными набок волосами, а его оливковые глаза всякий раз победоносно сверкали, когда учителя оставались ни с чем, пытаясь утихомирить и вбить хоть немного знаний в голову столь активного и хулиганистого ученика. Странно, но ты вскоре стал другом Антонио Младшего, начал ходить везде с ним и скоро обнаружил, что и твой прежде застенчивый характер начал меняться в лучшую сторону. Дружба крепла и росла. Ты стал частым гостем в его доме, а потом, где-то уже после окончания школы, с подачи Антонио Младшего был принят в семью Капелло.
— Ты своими речами скоро дойдешь до обвинений в том, что из-за него людей изгнали из рая! Яблоко раздора, надо же!
Властная рука схватила мешок и сорвала его с головы. Резь в глазах от света. Множество фигур. Клан Капелло. Клан Мизулетти. Клан Дженовезе в качестве арбитров. Грузный Антонио Капелло и Кармине Мезулетти перед тобой.
— Смотри! Вот про кого мы говорим! Про азиата! — дон Капелло яростно сверлил тебя глазами. — Он предал меня, принявшего его в Семью, он предал моего сына, который считал его своим лучшим другом, он стравил моих и твоих людей между собой.
— Насколько мне известно, именно твой сын начал все это. — ответил Кармине, сощурив глаза.
— Он бы никогда…
— О нем ходили разные слухи. Мне кажется, он ревновал своего «друга» к моей дочери.
— Не трогай моего сына! Это твоя Дженнифер все подстроила, наслушавшись твоих речей, хитрый ты змей.
— Я не втягиваю ее в дела Семьи. И раз идет суд, то пусть она сама за себя ответит.
Ты дернулся и завертел головой, пытаясь увидеть любимую. Она вышла вперед, мужчины в костюмах расступались, пропуская ее. В длинном черном платье, закрывавшим ноги, с заплаканными глазами. Словно на похоронах.
— Я… — голос ее дрожал, — не участвовала в этом. Мне казалось, что…
— Говори смелее, дочь моя, — подбодрил ее дон Мезулетти. — Об оскорблении, нанесенном тебе, мы обязательно поговорим после.
— Мне казалось, что я любила Ли Капелло, — ее слова безжалостно вгрызлись в твой мозг, заставляя испытывать неимоверные муки. — Но он… подговорил своих друзей, и они убили кузена Роберто и других…
— Достаточно, — процедил Антонио. — Она не расскажет того, что было на самом деле. Я знаю только то, что вся вина лежит на человеке, который входил в мою Семью. Стало быть, он должен принять смерть от моей руки.
Ничто не предвещало столь плохой конец. Ты, Антонио Младший и еще тройка друзей собрались в одном популярном баре, чтобы отдохнуть и приятно провести время. Оживленные беседы велись за бильярдным столом, алкоголь ударил в голову. Ты громко и с выражением признался Антонио, что любишь Дженни, а она любит тебя. К несчастью, в том баре находился и Роберто Мизулетти со своей компанией, которого вы принципиально не хотели замечать. Тоже выпивший немало коктейлей кузен твоей любимой наехал на вас, требуя извиниться и отвалить от его двоюродной сестры. Антонио послал его к чертям собачьим, а дальше дело уже пошло за пистолетами. Ты, как ни странно, выжил в перестрелке без единой царапины и при этом никого не убил. Но обвинили-то во всем тебя.
— Семья Дженовезе пользуется своим правом судьи, — раздался голос дона Дженовезе, закрывшего свое лицо специальной маской. — Оба клана пострадали от действий Ли Капелло. Каждому клану должна быть дана возможность восстановить справедливость самостоятельно. Завтра в полдень в закрытом заповеднике Дредвуд начнется охота за его головой.
На том и порешили. На голову вернули мешок, затем заперли тебя в, кажется, грузовике. Никак не удавалось заснуть: все время вставали перед глазами то заплаканное лицо Дженни, то замороженные и разделанные туши коров, которых вполне могли перевозить в этом грузовике, если понизить температуру градусов на десять-пятнадцать.
Сон все же утянул тебя в свое царство, но облегчение он не принес. Проснулся ты уже на месте от грубых толчков парней из семьи Дженовезе. Выгнали тебя из кузова грузовика, бросили под ноги твой пистолет, сели обратно в кабину и уехали, забыв снять с твоих рук наручники. Или не забыв?
Ты находился в лесу. Где-то впереди журчала речка, но ее не было видно из-за деревьев и она наверно находилась дальше, чем казалось тебе. Было довольно холодно, трещали о своем птицы, где-то сверху солнце пыталось пробиться из-за тяжелых облаков, но пока ему это не удавалось. От грузовика остались две глубокие колеи в траве, перемежавшейся с грязью. Они постепенно пропадали с поля зрения, сворачивая вдалеке в сторону и скрываясь за широкими стволами дубов. Со всех сторон раздался звук множества свистков, а почти сразу после него — собачий лай. Охота на тебя началась.