Hopeless | ходы игроков | 7. Билл Мюррей

      О, Сан-Франциско, о, город городов! Тысячи огней горят и днем, и ночью в жемчужине западного побережья США. Жизнь кипит, не прекращая: знаменитые трамвайчики спускаются с холмов в столь же знаменитые туманы; по мосту Золотые Ворота, пересекая одноименный пролив, въезжают машины в город и теряются там в многочисленных улицах; множество людей смешалось друг с другом, и глаза давно перестали видеть разницу между белыми, латиноамериканцами, неграми и азиатами; в заливе возвышается остров-тюрьма Алькатрас, с которым связано немало таинственных историй. И много, еще много всего можно поведать об этом чудном Сан-Франциско. Например, о большой русскоязычной общине, насчитывающей около двадцати тысяч человек. Или о том, что крайне либеральный Фриско (такое же сокращение, как Питер для Санкт-Петербурга) — первый в мире по количеству проживающих в нем гомосексуалистов и вообще является родиной радужного флага. Ну, а Чайна-таун настолько маститый и древний район, что заслуживает отдельного рассказа.
      Ты живешь здесь ни больше ни меньше сорок лет. После Вьетнамской войны, не став возвращаться в свой маленький городок, начал новую жизнь в новом и блестящем для тебя Сан-Франциско. Несмотря на то, что все воспоминания об ужасах джунглей, о смертях, о москитах и о незаканчивающимся сезоне дождей никогда по-настоящему тобой не забывались, жить среди бесконечной сутолоки большого города было весело. Это кружило голову. О работе беспокойства особого никогда не было: ты не гнушался работать уборщиком или официантом, раздавать листовки или обзванивать клиентов одной маленькой частной компании. Все заработанное почти целиком тратилось на аренду съемной квартирки, на выпивку, чтобы иногда блаженно забывать мертвые лица товарищей, и на всевозможные прогулки, походы в театры на спектакли и выставки, посещение китайских ресторанчиков, которых никогда не было и возможно не будет в твоем родном городке. В тридцатилетнем возрасте где-то на одной из прогулок ты встретил свою будущую жену. Пришлось изрядно за ней помотаться, чтобы она, будучи лет на шесть младше, дала свое согласие на совместную жизнь. Ну а дальше родились дети, ты остановился на одной работе, работе охранником, чтобы можно было оплатить свою собственную квартиру и при этом не попасть в волну безработицы, прокатившейся по городу резким сокращением количества рабочих мест, но не самих рабочих. Жена слегла с пневмонией и вскоре умерла, два сына и лапочка дочка выросли и разъехались по другим городам, а ты вновь остался в Сан-Франциско один. Тебе нравился этот город. Столько теплых и приятных воспоминаний хранилось для тебя в улочках и парках — не перечислить. Дети предлагали переселиться к ним, но ты отказывался и продолжал работать охранником в круглосуточном супермаркете преимущественно в ночную смену. Только шуточки по поводу твоего знаменитого тезки тебя иногда выводили из себя.
      Дежурство в магазине в специальной униформе и с оружием наложили свой отпечаток на тебя за долгие годы работы. Морщины на лице сложились в некое подобие доброй суровости. Пальцы рук не потеряли цепкости, а глаза — остроты, необходимой для стрельбы. Да, ты даже периодически оттачиваешь свои навыки в одном тире, которым владеет старый добрый приятель, пытавшийся лет тридцать пять назад стать рок-музыкантом. И твой возраст — шестьдесят четыре года — никак тебе не мешал в работе. Изношенный снаружи, ты оставался молодым внутри.
      Охранники — это такие люди по существу, которые нужны на черный день. Когда в супермаркет вломится банда малолетних хулиганов, раздобывших на шару пару паленых пистолетов, тогда ты и нужен больше всего. Чаще, конечно, приходят совсем отчаявшиеся люди-одиночки, при чем обязательно по ночам. Желая что-то доказать себе, они опять-таки достают оружие, либо прячут под курткой бананы для устрашения и просят пожертвовать все деньги в кассе на их собственные нужды. Однако один вид охранника, т.е. тебя, обычно заставляет их успокоиться, купить какую-то мелочь вроде жевательной резинки и убраться подобру-поздорову, забыв все свои первоначальные умыслы. За лет тридцать работы лишь пара случаев были довольно опасными и могли закончиться действительно плохо для тебя и для кассиров, но твои навыки, приобретенные на войне, каждый раз спасали ситуацию.
      Эта ночь была похожа на все остальные. Супермаркет, словно гигантский светлячок, освещал пол-улицы, вплетая свои огни в огни всего Фриско. «24/7» располагался в довольно тихом спальном районе, вдали от торговых центров и мест сбора большого количества людей. С полуночи и до семи утра сюда заходили лишь редкие случайные прохожие. Кассирша Анастейша практически спала на своем рабочем месте после бурного дня, проведенного с богатеньким бойфрендом; лишь чашка кофе или чая раз в час помогала ей пробудиться минут на пятнадцать. Ты как обычно не засиживался в комнате видеонаблюдения, а патрулировал пространство супермаркета, заглядывая между стеллажами, изучая ценники на товарах и просто занимая свои ноги ходьбой.
      Инфракрасный датчик движения среагировал, двери раздвинулись, впуская новых покупателей. Легкая ненавязчивая музыка играла повсюду. У тебя был на нее иммунитет, но по идее клиенты супермаркета должны были резко захотеть купить парочку ненужных йогуртов после прослушивания гипнотизирующей мелодии. Ты скользнул меж стеллажей, захотев рассмотреть пришедших поближе. Они были еще теми чудиками: свободные темные балахоны с ног до головы скрывали их тела и лица. Впрочем, ты объяснил это тем, что покупатели возможно являлись актерами и забежали всей труппой купить пончики. Это было маловероятно, но тем не менее возможно. Люди в балахонах отвергли твою гипотезу с пончиками, взяв парочку свежемороженых тушек кур и сразу же пройдя к кассе. Анастейша, еле разлепив глаза, пробила покупки.
      После этого количество странностей увеличилось: выйдя из супермаркета, «балахоны» сразу же достали откуда-то туристический примус, зажгли его и, положив куриные тушки в металлическую емкость, принялись их размораживать. Ты как завороженный смотрел за ними через окно, не зная, что предпринять дальше: звонить в полицию или досмотреть действие до конца. Выбрал все же второе, так как криминала вроде никакого не было. Через пятнадцать минут процесс разморозки был закончен, сатанисты выжали, сколько было, кровь из тушек пернатых, а затем отбросили их в сторону. Те прокатились по асфальту, оставляя на нем влажные следы. Один из «актеров» склонился над металлической миской. В его руке на секунду сверкнул нож по ладони, и тут же к куриной крови стала прибавляться человечья. Полученную смесь нагрели, разбавили ее водой, досыпали в нее несколько порошков, а затем хорошенько перемешали. Твоя рука легла на кобуру с пистолетом, но ты продолжил стоять.
      Сатанисты (и как ты мог сначала подумать, что они актеры?!) этой смесью нарисовали круг, внутри него — пятиконечную звезду. Бурая кровь выглядела зловеще под светом, льющимся из окон супермаркета. По концам звезды и в центре они поставили длинные тонкие белые свечки. Ты уже понял, что сейчас будет происходить какой-то ритуал, понял и вместо звонка полиции решил вспугнуть сатанистов в самый неожиданный момент. Ты — атеист, и привить дурным головам капельку здравого смысла было твоей гражданской обязанностью. Балахоны, вставшие вокруг своей пентаграммы, не заметили твоего выхода из супермаркета. Вместо того, чтобы смотреть по сторонам, они взялись за руки и начали громко выговаривать слова на неизвестном тебе наречии:


M͗̀͐ͣ҉͉͕̥o̶͋̈́ͅr̿t̺͇̜̦͑̓̈͑͛ͧͦ͟ã̶͍͈̏͆l̉è̹̠̣̜̼̜̙ͧ ͐i̧̩̗n͉̜̬̜̠̗ͯͥ͌̐̈͌ͩ ̰̺͙̞̺͐ͧͫͩ̄h͗ͯ͏͉û̬̞̽̊ͪͬn̺͉͖̘̩̽ͪͨ͒c̯͓͈̹̔ͯ̔̃ͤ ̦̩̓̆̍͐ͪͦ̀m̘͓͂͌uͬͨ̽́̚͏̼̟n̩̂̎̌̉̉̀d̰͔̪̄ͪ̆ͨu̟͔̲̼͌̽̓̄̔̆͒m̨͎͎͎̲͍̝̈́ͧ͐̆̐ ͕v̱̘̗̿͂̋e͙͎̖̣̺̣͂ͣ̇͒̌͌̀n̩̠̯̝͖̜͘i̸̪̖͈̣̫͚̓ͭ̍͊ͅ,̲̏ͨ́͜ ̶̣̖̥̠͙̞̰̊͋e̵̺̖̣͖̼t̗̉ͮ̾͐͌̒ ̜̝͓̦̟̟̫d̨̰̤̞̝͇ͫ́ͥͦ̃͒o̩̲̓ͦ̒ͦ̍ͨm̷͙͓̲ͤ͗̂̒ͩì̷̅̉̐̆ͧ̿nͬͫ͜u͕̺̤̥̟̣̞̇̓͂͡ś̰̬̄̔̍͊ͩ̃ ̻̮̼̙̻̫͇̕m͙̘uͣ̎̊n̶̩͆ͅdi̞̫ͧͤ͛.̘̦͍̭ͮ ͩ̃V̠e͔̲̠͝n̷̰͖̊̂̂ͩ̀̆iͮͣ̎̆̚,̖̣̞̭͇͓̿̈̅̉ ̻͎͔ͣͥ́ͅe̛̍̒̄ͫtͩͬ̀̈́̔ͫͣ ͍̓̓̇̉̉̽͑͝d̙̮̔̉̈́ͥ̄͂̚ĩ̷̻̣̦͈͚ͤͫ̇ͤ̇ͅs̈ͥ̏̚͡p̬̭̗̻̆̽ͪ͛ͭ͡eͥͥ̐̽̈ͫ͛r̼̺͇̲ͦͮd͓̱͎͇͚̑̎̽̓̒͛͝a͎̝͈͙̤ͬͣ͗ͭ̄m͖͎̟̦͕ ̘͚͖̩͉̻͂̏̽͋̀ͦ̈́ͅi̘̘̝͓̙̼̰͢l̨̐̌͊̑ͫ̑l͎̰͕ͦͥ̒̽̀̚u̼̖̦̪̤͈̓̐̄ď̨̖̳̮͓̟̙ͧ ̞̮͓̗̰̜̎ͣͯ̔̓ȉ̼͕̙̫͉̰̿͟ͅn̷̜̦͉̲̩̫ ̭͎̓̆̅͊i͖̦͇̮͔̘̽͗̈́̈ͫ̿ͅn̆̌͆ͥ̈́͂t̰̯̝͔ͨ̓̚ė̲̳̣͙̥̉̽̇l̜̪͖͎͍͖ͩ͘l̢̜̪̥̺̍̎ͯͤͭͬè̻͕̲͊̑͋̾̾ĉ͓̘ͥt̠̣̲̊ͮ̉͐͡ǔ͉̥̙̳̽͐̌̔ ̟̀eͅͅj͙̓͑̅̆̏u̫ͪͭͨͣs̖̩ͧͨ́ͅ,̗͎̞̰̜ͫ ̲͕̲̫͚͂̅̆̂͘e̝͎ͩͫ̈͢t̷ ̶̩͚͎͌̎̎̚ë̗͔̫̟̹́̄̍̊ͣͪ̏r͕̼̞̟̆ͮ̌͝i̻ͅt̡̯̔ͭ ̯̞̱̞̗̔ͫ̊̌̋͞i͍̙̬̬̦̳͂̑ͯ̊̑̆ͥ͡n͕͚̝̔͐ͨ̂͛͡ͅ ͈̮͎̞̱͌ͪ͛̏͗ͭ̚p̠̲̤̻̥̲̌ͨ͛̓͛̒ḽ̭̣̺̦͓̐a̬̺̯̬̞̋̅̏̏̌͟t͉̹̮̣̑ê̝̣̼͕̂̾̒͊̍ͫa͈̱̗͗̐͝s̸̯͙̫̊́ ̨͎̉n̛̜͚̝̙̺̩͛ͦͭ̚o̧̳͖͈̟̪̍v̀͏̮̟͖̜͉͕͖ṵ̳̅̋͢mͣ ͒̃ͯͅq̮͚̬͓̭̼ͦ́͌̈́͆ͩ̀͟u̠͕̬̰̱̹̎͑͡o̱͖̟̦̠̩ͬ̄͗͝d̺̻̫͍͚͚͕̊̃̇̇̀ͬ̎͠ ͖̩͙̝͙͕̃ͪ͂̓ͅp̈́ͤ͒͗̓̿̍a̠̝͖͖̳ͫͨr̼̐ͮ͒ͩ̄̅a̰̼ͫd̡̠͕͖̤͖̉ͥͧ̉̄̏̇ḯ̗͍̳̬͚͎͛̽ͤͩͥ͠s͎̹̬̩̬̜͛͗̿̎̊ͅu̗̟͑ͣͤͮͯ̚͠s̘͍̫̗̬͂ ̹̹̎ͨe̠͍͉̗͎͈͎̿͆͌ͮ͆ͦ͢tͥ͟ ̩̗̥͛̎̎ͨ͋̇i͜n̢̘̝̞̞͈̹̝f̠͔̂ͦe̙̅ͣr̝͓̹̮̿̑̔ͪ̐ǹ̨͎͖͛ͯ̇͌͒u̬̱͔̟̻͚̩͂̆͆̓ͫ̿ͣș͖̘̻̙͖̟̀͋ ̹̮̠͕̘ͧ͂ͦ͟ṇ̋̕o̺̙̦͉̍ͦ͒̓ͪ̄ͅb̸̼̳͇̰̼̤͇͗í̋͏͓s̥̫ ̥̼̼̼̔̒͒ͨ̾̕l̃i̊͏̮c̩̭̐ͥ̓̔͜ẹ̢̼͈͚ͦͩ͋̑̍ͩͥt͚͈̟̺͖̋.͎̭͇̗̹̦ͮͨ͐͢ ͖͓̹̣͎̯͚E̺̼̰̠tͅ ̷̬͔͖͓̘̩ͯo҉m̬̮̃͆ͪ̔ͥ͞ṇ̱̫̬̦̊e̘̞͇͇̹̮̒͐̓ͮ̓̌̽ ̤ͥ͑̒̓̎ͮd̘͕͗́ͪ͋ͥ̏͋͡ȍͫ҉̬̞͚͕n̯̤̫̙͓͉̼ͩ̓͊̎u͈͇͍͉͜m̶̪̗͎̳̽͛ͤͅ ̩͉̭̫͍̾̑̑̊̍v̼͍̣̠̪̥̗̓̒̐͠i͓͍̒̽́r̪̳͙ͬṱ͔̬͈͓͉̯ͥͣ̎ͪ͐̉́̚u̬̘͎͌͛̽͛͊͟t̤̦i͎̔̒̈́͊͛̒͞s̤̱͚̱̾̀ ̖̮ͬͪs͉̟͑͌͑̃ü̜͔̼̝͖̩ͅa̯͓͕̾ͮ̎̋e͓̲̠̮̋͐ͨ̋̑̉,̵͍͙͙͎ ͮ͗̄ͪ̆͋́͏̙̜̲̬͖ťͭ̍̃̇͑͝ȏ̞̑̏̾̉̀͛l̪̝͗̒ͨ͢l̫̯͈̮̱̟̒a̪̞͖̻͍̪͕ͫ̋ͯ̐ͥ͟t̟͂̇ͫ̾̊ͬ,̣͇̼͚͚̱̠̆ͮ̑̎̾̉͢ ̳̬̈́̽̍̌́u̡̗̣̙̝̰͑t̶̼̱̝̯̞ͦ̆ͩ́ͅ ̭̗sͤ̆̇̑͏̝̱̭̫̘̜͉c̬ͣ̿ͤi͓͍̖̯͙̱͙̓͑̎͒a̶͔͈̞͎͊ͭ͋͒n̛͊͐͂̇țͮͬ̿̎ͧͪ ̃ͣ͋͡ͅū̯͚͓̯̖̦̰̍̑ͬ͞n̙̝̭̩̝̼͒̒̀ͣͩi͔̬̫͜v̡͚̲͑̐̆͌̓͂̎e̛̮͙̘͍̞̻̗͆ͧr̭̞̓͛̍ͦs̛̪̠̓͑ị͌ͥͅ ͢ḧ̗͍̳͕͈̅ͪ͞o̱̮͖̥͗̎͟r̪͓̩͑ͤ̏͊̂̚ȓ̖̻ͩ͊ͨ̇ͣ͐ö̫̻̘ͧ͞r̡͕͓̺̥̬ͩ̓̒ȅ̷̤̝̘̪ͪ̀̋̎̔ ̨̹͔t̂́̂͗ͣ̅̏͢ṵ̤͉̲̂̑ͮ̇̓̚i͓̙̥̱̘͂̓̈͂̓̚.̂͛̚̚ ̙͔͙̰̪ͤ͛̿͢ͅĮ̟͍͍̙ͬ̔ţ̠̞͂ͬͫa̟̯͐ͭ̐ ̲͉̗̏͗͒̓̔o̜̯͈̤͉̝m̐́͏̣̭͔̙̜̲̦n͎̫̖̒̾̂̀́ͨ̓e̦̜̓͝s̭͔̻͈ ̴͚̤̯̲ͪ̊̾͂̆ͅṇ͈͓͇͍̥̑̂͋̇ò̝̘̙̮̈́ͩ̓̍̑̾ňͯ̇͆͂͏̰̼͔ ̱͓̲̪̙̻ͪc̢̠̪̰̩̤͋̌ř̢̠̹̺͈̯̻͕ͦ̔ͧ̐e͇̺͕̞͈̱̤̎ͫ͌̈ͫḑ͖͓͇̤͇̳ͣ͆̏ͅả̦̜̓̉̽̌̇n̂͊̌t̵̮̞͎̼ ͩ̐ͫ̂̚҉ď̨̞̟̩̬͍̝ͤͧͬͮ̈́o̧̺̰̟̦̫̻ͅl̖̞͂̾ͩͯ̊ͯọ̜͇̣̫̘̌͗͒̃̔r̴̠̠̥̗̱̮̂̽̊͒̓ͤ͋e̼͙͚ ̨̳̞̟͈̫̖̣̃ͯ̉̀̈́m̖̪̬̠̖̲̟o̡̥̜͙͇ͯ͊ͫ̀̾̚r̙͇͇̣̐i͇͍͈̤̰̮ͬ̄̚ ̩͈̝̘̫͎̞̓ͨ̀́ͥḭ̪̘̜͎͢ñ̜̲͔̺͎͛̓͐ͪf̻̯̖͑ͩ̔̀͛͛ẽ̪̳͉͙ͅr͔͍ͪ̽̅n͙̻̱͔͈̠͔ͭͤ̿̏͟i̧̦̬̫̱̝̜̩͐́̔̄̾̀̊.̎̇̇̔ ̰͚͚̗̾̓̏̎͑Ḙ̭͈̟͋̎t̟͙̋̽͛̍̔̚i̞̼͈̋͆̉̃̀ͮͧāͯ̆ͪṃ̺͈ͩ͒̅͠ͅ ͇͔̳̙͓͉̮̆́̽̉̐̃̚r̬͉̯͇̤̞ͅŭ͍̙̭͕̖̑ͤu͇̫̪͚̱̟̼͆̂̋n̖̟̺̎̇̀t͌̿̆͌ͥ͏̘͔ ̳̞̭̒̆ͩl̳͂̏̈́̾́͒eͦͪg̻͔͉͕̹̙ͨͩ̚͠i̛̘̻ͪ̐o̠̣̯͍̤̼̐ ̦̝͔̬̘̈ͦ͆̐̽̽d͔̝̞ͫͬ̓̏ͬ̉̀i̸̞̟̦͕̥ͬ̅͗ͩa̞͉̓b̤̱̹̬̦̮͆͛oͮ̂͡l͑͐̍҉̝̬i̞̺ͦ̑̊̐c̝̥̖̜̳̐ͅa̺̩̘͍̽̃̆̅̎͗̍ ̴̘̭̞̽̒̂m͙͙͐͒͋̾ͮ͟a̦̭͇̭̩͌͆ͣ͑č̖̼̝̪̣̙̮̀h͖̅ͦ́i̷͈̭̮̻̋ͯ̒ͯn̝̰̈́̾a͒̀̚͠t̪͉̤̱̟̯͞i̹̳̥̫͓̊̃̈́ͩͭ̅o̶̽ͧͯͫ ̮̳̙͗̆̀͌̋a͋̐͂̆ͣ͡ ̊̆ͧ́́͂t̴̄̈e̳̺͎̥̟̠͐͜r̘̺̻̥̯g͒҉̬̦o̧̮͍͇̣̽̍̅̚,͓̯̻̰̃͐̔̋ ̞̩̌͑́͌o̺̳̝̤͆͊͂̿͑͛b̸͈͖̦̱͙͖̠o̤͈͖͛͐̑̾e̩͚̦̙̫͑̉̾ͮ͋̚d̤̤̮̬͆̇̊̄ͫi̵͊ͫ̏̚e̥̤̰͖̼̿̑͂̊ͪ̆n͓̙t̤ͩ̌͌̿̑̋ͭ͞è̻͈͎̞̣s͟


      Слова их гулко звучали в ночи и как будто повсюду оставляли свои следы: на стенах домов, на луне, в тебе, на самих сатанистах. Пентаграмма стала темной, словно не кровью ее рисовали, а чернейшей тушью. Ты подошел к людям в балахонах совсем рядом. Они продолжали читать свою отвратительную молитву.


S͎̤̰̞̾ͤͬ̅ͫ͋ͯiͭͦͪ҉̮͉͔̺̘c̝ͥ̏ ̬̼̯̫̒̽̄̎͘p͇̰̤̦͖̮̠͗s̲̯̙͚͈̗̟͆̕a̧̤̜̙͕̼̻̰ͪ̌l̡̥͎̣̰̱̅̅̍͆l̵̘͛a̯̫̳̹̖̜ͫ̑͊͑̈́̈́m̶̭̝̭̘̾ ̸̪̰͚̥̥̠ͥͫ̽̃͆n̯̥ͫ̋̾ơ͔͈͓̮̙ͧͤ̏̈ͨ̀m̜̤̪̣͓̅̀̌̑̄į̤̜̅ͬ̀̄́n̆̏́̂͜ĭ͔̺̣̖ͥ̀̃̐͝ ̷̼̓͆ͅt͙̬̣̙̺̒̾ͦ̂͋͋u̙̫̩̪o̢̲͍̙̭̭ͧ̀̓̐̈,̰̺͋͗̿́ ̭͈̙̞̼͙̿̃͑ͭ̃͆̑ę͈̳͉̬͊̈́͂͊t͌̄̇̽̈́̀ ̆͂ͧ̄̔̇͟n̛̻ͦỏ͢n ̴̜̙͋e͔̻̖ṛ̜̩̙͚͖ͣͅi͖̳̗͍͖͒ͧͧ̽̌͢t̡͚̣̭͓͔͚̻ ̫͓̭̭͉͎̬e̵̫̞̤̗̹̖̤i̫͔͗ͫ͊ͧ̋͡u͗͗̑ͦͯs͍̘̼̎̏̀ͫ ̡̼͙͂̀p̫̱ͦ̚ö̰̚͝p͢uͬ͊̆͟l̰̲̯̤̜̤͖̃ͯ̾̚u͉͕̜̻̪̅̈̇͂̂s̅̀҉̩̖̼̞ ̧̗̰ͬͯͥa͍̞̦͌͒d̶̥̫̙̣̏̓͊ͮ̅͐͋ ̹̀ͨ̓ͮͮ͒c̛̜͛ͅŏ̖̪̐͞r̻̲͇̾̄̂ͩ̚ ͙̥̲̝͓͉̓̃̉Ḑ̗̘̗̩̻̋̑ͯ͌ͮ̐ͤĕ̪̲̬̼̬̮͕i̺͍̤̖͕ ̷̞͙͑e͇̠̻̻̜̭͊͆̈́̒̌̔̍ẋ̻͉̬͓ͬ̆̈̆̓̑p̫͍̻ͫ̊ͥú͚̃ͪl̲̠͈͔̐̌́i̴̪̬̤ͨ͂̉̽t̮̗̪̹̥̍ ͢e̘͇x̧̦̭͓́̃ͬ̓ͯ͋ͯ ̺̣̬͒͝ī̩̘͍̩̣͚͐̒ͦ̒̕n̝̾ͮ̊̂̂f͇͔̖̺̭̅͊e̔͌̆ͧ͋̈̓r͎͛́̃̔n̲ͭ̓̆͒́ͭ͟o̵̬̘̟ͦ̒̓́͌,̪̫̏ͯ̆ͨͥ̒̎ ̍̐̀̊e̻͉ͭ͐ͣ͑͋t̯͖̻̭̻͍̊̓̊̈̃ ̊̊ͪ͌ͫ̿͏̦͙͚̼a͚͔̜͇̜̕f̦̟͕̂̿͂̅͆ͭ͊͠f̱̥͍̫͚ͥ͆͂̕l̟̹̒͑͊̌͢ĩ̸͇̭̲̭̊̃ͪ̉̅̈x̯̪̱́̏̃e̤ͩ̈͊͠r̴̞͉͖̦̹̺̗ͥ̿u̸̳͎̐n̙̏͌́͐ͦ̒̈́͟t̤̯̱͘ ̡̳̩͙͂̎ͪȅ̵̾ͨͩͧ͊ǒ̸̥̜̱̝̏͑̾̃̉͌ŝ̵̻͔̗̣͔͐ͪ͛ͣ͑ ̵̠̝̼̠̖͍̃̃̐͒͌ͅs̨̪̞ͮ̃̍̎ͫ̆u̷̹͚̯̞ͬ̇m͍̥̤̿́͂ͯ̓̃̍͘m̄̑̐̃̏͝ả̞̹͔̱̅̑̇̒q̣̖̫̜̖͗̄u͎̯͔͙͕̝ͧ̊ͯ͂̊̒̿͡e͉̣͔͍̣̟͚ͥ̂̈͒͌ ̰͚̗͎̾̓͒ͬeͥ͒͌̔͋͏̖͓͈̗̥̪ͅs̖̥͆s̜̞̘̩̥̬̩ͥ̀̾͜e̫͔̻ͯ͆̀ͭ̋͢n̞̹͉̏̌ͨ̄̉t.̞̪̟̩̑͘ ̘͖̑ͭ͂ͫ͌̽̇͡O̵͕ ̛͛ͮͨ͌R͖̲̣̼̗͓̒͗̑ͭ̓͒̚h̊̑́͗͏͇͙͓̲̫g̱̼̠̟̓͐ͯͪa̱̝͕͈̲̘̞ͯ̈̽̆͋̄̿l̲͚̙̬̲̓̓ọ͊̇̈́͞r͕͖̯̠̓͊,͔͓̹̒ ͓͎̙̋̌̒ͩͨͯ͌̕s̜̰̰ͬ́̓ͨͣͬͦē̴͓͖͚̩̟͈̎͌̌̆ͅç͎͈̱̭̮͈̋̃̊ͤ̓u̺n̹͖̩͇̼̲̂͊d͈͕̳͙̤̻ͭā̧̜̬͔̹̣̮̍̓̎ͣͣrͤ͐ͨ̆ͩ́ȉ̖̠̲̺ủ̶̺͙̬ͧ͛s̲̙͔̼̠̝͓̽̃ͦ ̬͚͎͝t̶̼̭̩̫͓ͧͦ̊ͭe͔̜͇̐̆ͨͭ͆̍͊n̉̐͒̓̇͆ͭ̕eͣ͞b͓̽͒͟r̰͚͍̣̦ͮ͌ͪͦ͒͛a͇̗̦̻͎̥ͦ̑͆̍ͫ̓̚r͓̠̦̻͓ͭ̏̑͊u̷̙ͨͬm̘,̖͚͚̖̪ͤ̎̆͂͑̎͞ ̭̹̭̳̙́eͫ̀̋ͦͣ͏t͍͇̮͉̦̠̙ͩ̈̉ͤ̚ ̟̼̤̜̼̬͚ͯͭ̑̍͟n͍̦̖͉͚̊͢ȏ̞͞s͆͂ͩ̎҉̩͔̫̞͇̹̱ ̷̮i̥̟͛͊̉̆̎́n̙̮̱̰̖͎̜͌ͥ̏͋ ̣͔͓̺͚ͦc̋̓̈̃̚͜u͍͔̹͉̻ͭ̾̍̄ͥ̋͐ͅl̞̟̳̬̞͂ͧ̊t̹u̥͍̐̌́ͭͬ ̡̤̼͔̦̜ͧͭͬͭ͆̽͂s̗̖̖͍̽̓͌ͪ̄̈u͍ͤ̐i͖ͨ͛̃͛͂͛͝ ̞̼̜̟̀ͩ̿͊̓̽̈̕c̥̮̫̱̋̏o͖̥̮̗̥̱͈ͦ̔̂̃r̼̦̲̿̍̏̐́p͖̠̼̥̲̃́͗̓o̜̯̤͕̥̣͊ͪͪr̢̮̲̥̊̂̇̽̄i̥̫̦͗̐̀s̵̪͙͇̹̝̖̊ͣ͆ͩͥ̌̆ ̹̲͈͙̘̒͂̓̊ͅa̳͇̟͇͎c̯͞c̛̞ͥ̒ͣ͂̈i̳̳̼̗͓̼͙p̩̯͕̳̭i̤̲͓͙͔̜̓̈́͋̄͟â̬̰̲̮͇ͧ͋̽ͣ̎ͪm̢̠̦͎̟̖ͪu̵̼͎̦̜s̞̭̱̯̙̋͒ͪ ̺̼̝ͦ͗̅͐̈́͘h͖̗͚̃ͅu̟̰͛͢n̓ͨ̒̊̔͞č̊҉̻̥̹̯̹̟̣ ̩̟͚̜̇̌͑̾ͨ́ͥm̵̊ͨ̎i̮̪̰̗̯͙͓͊̈̇̒̎̚s̑ͧͬe̬͂ͯ͂r͍̹u̜̻͖̩̅͛̓ͬ̋m͊̎҉̳̗͎̺̤ ͈̰̓́̚͜m̟̲̼̝̙̣̬ͩ̐͡u͖̒͒̾́̑͒n̲̣̱̳͎̫͓ͮ̄ͮ̈͂̇d̸̰͇̼ͩͥ̐̏̈̽ͨͅu̸̩̖͎̞̗ͧ̋m̙̞̄̌ͬͮ,̻ ̡̀et̯͎͎ ̦͇̻͙̗̫͂ͦ̅ͪe̻̞͙͔i̥ͣ͊ͫ̓̽ͩs̻̲̆ ̪͙̩u̢͎͍̘̎̽̆̋ͥt̮̫͐̊ͮi̸̬͇͕͈̜͈̠̔ ̲̟̙̟̌ͤ̔a̮͚̰̦̬̘̽͊ͯ̚d̺́ͬ̆̍̉ ̹͓͎̿ͦ͗͊̚p̖̑͗̅̇͛ͨ̚e̞̳͇̯̤̪̘̓͛̚͜r͙͇̱̟̠̺͂͊͛̆̈̆ͪͅd̛͎̼͐ͦͬ̓eͩ҉ň̯͓̞̼̪̩͛̋̎̂̑ͅd̻͒͗̐͊̓̈͡u̷̹̮ͯ̓ͬm̱̳̬̫͉̥̊̍̏͐ͮ.̘̔̊̐


      Пентаграмма вспыхнула черным огнем. Ты не стал больше медлить: достав пистолет, выстрелил в небо. Ноль реакции. Затряс своей сильной рукой одного из сатанистов — ничего. Они тебя не замечали. Разозлившись, ты с разбегу врезался в них, прорвался внутрь пентаграммы, погасил ботинком черный огонь на одном конце звезды, выпнул две свечки с их мест, прежде чем люди в балахонах очнулись и смогли оттащить тебя от пентаграммы. Было поздно: ты нарушил ритуал.
      Черное пламя взвилось вверх на три метра. В нем начали проявляться черты гигантского монстра с козлиными ногами, собачьей головой и рогами. За тем монстром стояло множество таких же отвратительных существ поменьше. Сатанисты восхищенно вздохнули и упали ниц. Ты судорожно сглотнул и выстрелил в монстра. Пуля прошла через него, как сквозь воздух. Раздался смех.
— Не тягаться жалкому человечку с Рхгаэльеком, сыном Рхгалора! — демон сделал шаг из черного огня, стал осязаемым и обрел цвет. Монстры поменьше вылезали и разбегались за его спиной по округе, стараясь не попадаться на глаза своему вожаку.
— Беги, — оскалилась чудовищная пасть в усмешке.

Дерьмовый день. Дерьмовая работа. Дерьмовое настроение. Мюррей расхаживал по супермаркету, бросал мрачные взгляды в редких клиентов и ненавидел весь мир. Была ночь. Анастейша после тяжёлого, наверняка блядского, дня дрыхла на рабочем месте. Билл разглядывал этикетки и думал, что либералы охуели. В прежние годы таких цен не было.

Зашипели двери, разъезжаясь. Билл вытянул шею, рассматривая вошедших. Увиденное настолько заинтересовало его, что он, забыв о своих мыслях, подошёл поближе. Несколько чудиков в балахонах зашли внутрь. "Наверное, актёры", - решил охранник, без особого удивления. Каких только долбоёбов он не повидал за свою жизнь в Фриско. Эти не особо выделялись. Но внимания заслуживали. В этих балахонах много добра можно было утащить. Или недоброе чего притащить. Стволы там. Ещё чего-нибудь...

Впрочем, придурки чудить особо не стали. Купили пару куриц, да свалили. И вернулся бы Билл к своим делам, если б не одно но. Далеко они не ушли. Сели возле входа, да начали окорока размораживать в примусе. Подошёл Мюррей к дверям. Да за ними наблюдения сквозь стекло продолжил. А ну как искра? Или специально подожгут. Мало ли. Вмешиваться пока, впрочем, не стал. Кур на примусах размораживать не запрещено.

Поджигать супермаркет чудики не стали. Вместо этого начали херню какую-то творить. Кровь куриную добыли. Себе руку порезали. Что-то добавили и начали фигурки рисовать. Нахмурился Билл. Руку на кобуру переложил. Понял ведь, кто перед ним. Не актёры нихуя. А сектанты какие-то. Сатанисты! Впрочем, ритуалы проводить возле супермаркета тоже не запрещено. Хоть и хотелось Мюррею их разогнать, не сделал он этого. Фриско - толерантный город. Могут за такое и взъебать.

Впрочем, долго ждать повода, чтобы прогнать дураков, не пришлось. Зажгли они свечи. А, вскоре и пентаграмма вспыхнула. А это уже - создание пожароопасной ситуации! Пора было заканчивать балаган. Вышел Билл из магазина. Держа одну руку на пистолете, а другую - на дубинке, подошёл. Окликнул:
- Эй, мистеры! Костры жечь заканчиваем, расходимся! Давайте, давайте!
Ноль реакции. Только песню затянули. Подошёл ближе. Одного за плечо ухватил, потряс чутка:
- Эй! Кончаем, говорю.
Нихуя. Наркоманы они, что ли? Обкололись своей марихуаной, стоят, поют теперь. Хм. Поразмышлял Мюррей чутка, не позвать ли на помощь. Не. С кучкой обдолбанных придурков справится как-нибудь и сам. Достал охранник ствол. И в воздух шмальнул, чтобы внимание их привлечь. Не по инструкции и противозаконно, зато - действенно. Ну, должно быть, в теории. А сейчас - нет эффекта. Как пели, так и поют. Как горело, так и горит. Вздохнул Билл. Ну, значит, сам потушит. Прорвался сквозь сектантов. Начал огонь затаптывать. Только тогда чудики в реальность вернулись. Оттащили охранника.

Но было уже поздно. Началось что-то странное. Пламя, вместо того, чтобы потухнуть, взвилось вверх. В нём начали проступать очертания человеческой (или, точнее, чудовищной) фигуры. Мюррей охуел. Первый импульс - выстрелить в монстра, был успешно воплощён в реальность. Но не принёс видимого результата. Демон засмеялся и начал бахвалиться, становясь, при этом, более материальным. Билл побледнел. Что за фокусы, блять?

- Беги, - произнесло существо. И Мюррей побежал. Со всех ног, сломя голову. В мечтах. А в реале просто начал отступать. Быстро. Но задом. Спиной к существу не поворачиваясь. И стреляя в него. Выстрел сделает, несколько шагов назад. Выстрел, шаги. Не задумываясь. Инстинкты сработали. Когда такая махина перед тобой возникает, не до размышлений.

      Америка — страна ушлепков. Такого количества ублюдков, как в ней, не было, пожалуй, нигде. Черномазые нигеры — сплошь растаманы, наркоманы, реперы и бандюги; мексиканцы подмешивают свой фирменный соус Табаско куда угодно, от бурито и до моющих и дезинфицирующих средств, а также просто отбирают всю халявную и малооплачиваемую работу у честных американцев; про хитрожопость китаезов и говорить было нечего. Но несмотря на все песни про равенство и демократию, Америка не заслужила вот таких вот собакоголовых с рожками. Ты не заслужил такого безобразия.
      Пару шагов назад, выстрел в Рхгаэльека. В первый раз ты сплоховал, выстрелив до того, как монстр полностью успел заявиться в мир. Теперь же ему некуда было деться. Против старика, пережившего дерьмо Вьетнама, такие фокусы не пройдут. Пуля попала в район ключицы, если, конечно, анатомия демона совпадала с человеческой. Темная кровь не стала вытекать из раны, она просто, воспламенившись на воздухе, сразу же запеклась черноватой корочкой.
— Оружие… бесполезно против меня, — продолжала вещать собачья голова.
      Не, в его рычащем гортанном голосе не было страха, лишь полное осознание своего превосходства. Это ты должен был его бояться. От клыкастой пасти воняло тухлыми яйцами. Шаг назад, еще на шаг ближе к входной двери супермаркета. Демон гигантским скачком преодолел расстояние между вами, занося когтистую лапу над тобой. Палец нажал на курок. В сердце. Захрипел Рхгаэльек, глаза его налились кровью, попытался он сомкнуть свои ручищи на твоей шее. Ты уклоняешься, несмотря на не вовремя проснувшуюся боль в пояснице, делаешь еще пару шагов назад. Спина натыкается на слишком медленно открывающиеся двери супермаркета. Выстрел. Еще раз в сердце.
      Из пентаграммы, объятой черным огнем, выползали все новые и новые демоны. Грязные, с куриной, обезъяньей, собачьей или какой-то другой, сморщенной и в то же время бесформенной, физиономией, но обязательно с рогами и козлиными ногами, они сразу же разбегались по округе сеять хаос в ночном Фриско: ломали стекла своими щупальцами, растущими из плеч вместо рук, и залезали в дома; нападали на проезжающие машины, пропихивая внутрь свои лапы с челюстями вместо ладоней. Тихая прежде улица заполнилась криками, звуками бьющегося стекла, скрежетом металла, воем демонов. Некоторые из них, вышедшие позже и бывшие покрупнее, с Рхгаэльека размером, направились к столь близкому и соблазнительному супермаркету.
      Створки дверей супермаркета раскрылись достаточно широко, чтобы ты смог шагнуть в убежище, сделав еще выстрел, на этот раз в голову монстра, чтобы твой противник точно подох. Рхгаэльек тяжело осел на асфальт перед стеклянными дверьми, бросая на тебя весьма многообещающий взгляд и явно отказываясь умирать. Раны на груди в области сердца уже почти закрылись, кровь на виске загорелась. Казалось, что пули не могли убить демона, только остановить его на время.
      Пара демонов, направившихся вначале к супермаркету, остановилась у впавших в экстаз сатанистов. Один присосался своими щупальцами к лицу ближайшего человека в балахоне, выпивая всю влагу из его тела за секунды. Другой просто и безвкусно начал рвать когтями и зубами тела сатанистов, до которых успевал дотянуться. А люди, начавшие всю эту замуту, даже не думали бежать, с идиотскими улыбками ожидая своей очереди умереть от адского существа. Тройка других монстров неспешно двигалась к тебе, наслаждаясь видом униженного Рхгаэльека.

Дерьмо! Дерьмо! Если в первый раз ещё можно было думать, что Билл промахнулся, то следующие пули вошли в рогатого гиганта. Но не причинили ему серьёзного вреда. И закрылись на нём, как в современном кино про какого-то волосатого молокососа с железяками в руках. Мюррей отказывался верить своим глазам. Но, тем не менее, выпускал пули одну за другой. Шаг назад. Другой. Третий. Старик сам не заметил, как оказался в магазине. Демон (а кто ещё это мог быть, блять?!) был ещё на парковке. Билл, на всякий случай, выстрелил ещё раз. После чего, трясущейся рукой вытащил из штанов ключи. Закрыть двери, быстро! Поглядеть, раскрывшимися от ужаса глазами на поток огня из раны на рогатой башке. И броситься назад, к себе, в комнату охраны. За патронами к пистолету, которых осталось мало. За прочим добром. Не останавливаясь и не оглядываясь. Только крикнув по пути истошно кассирше:
- Анастейша, блять! Проснись! Жми кнопку нахуй, сука ебливая!

— Что? Где?
      Клюнула носом Анастейша, а затем на автомате хлебнула кофе с подмешанным в него энергетиком и открыла наконец-таки глаза. Увидела демонов. Попыталась нажать на кнопку вызова охранной бригады, но сперва промазала мимо цели. Со второго раза получилось. Все это она делала, то открывая рот, чтобы закричать, то наоборот закрывая его, так как не могла вдохнуть достаточно воздуха для крика. В конце концов кассирша нашла компромисс.
      Теперь охранная контора должна прибыть сюда. Но вот прибудет ли она, если тамошние парни обязательно посмотрят, что показывают видеокамеры «24/7», и увидят демонов? Сомнительно, крайне сомнительно.
— Боже, боже, божечки, — полушептала-полустонала она, не в силах сдвинуться с места от страха. А ты бежал к комнате охраны, где в твоем личном шкафчике можно было найти еще патроны.
      Стекло позади разбилось вдребезги, издав оглушающий лязг. Что-то тяжелое ударилось об один из стеллажей, заставив его повалиться и потащить за собой несколько других. Ты обернулся, чтобы увидеть, как один из демонов поднимает истерзанное тело сатаниста и собирается кинуть прямо в тебя. Отскакиваешь в сторону как раз вовремя: один из уродцев, виновник безобразия, происходящего сейчас, с легкостью проломил своей головой стеллаж, уставленный сладостями — всякими жевательными мишками, шоколадом и печеньями. Теряешь равновесие и падаешь.
— Убейте человечишку! — прорычал демон, вышедший первым из черного огня, Другие демоны начали улюлюкать и насмехаться над ним.
—Кто его догонит, тот и будет его есть, — облизнулся один из больших демонов. Несмотря на то, что ты успел убежать достаточно далеко, их потусторонние голоса прекрасно слышались на расстоянии, ничуть не затихая с расстоянием.
      Пятерка мелких демонов, похожих на бандерлогов из мультфильма о Маугли, который ты смотрел со своими детьми много лет назад, только с бурой шерстью, с твердыми выростами-шипами на спине и имеющие по четыре глаза на мордах и еще несколько по всему телу, пролезла вперед через оставшиеся без стекол двери супермаркета и быстрыми скачками помчалась к тебе. Два больших демона были более степенными: они разломали двери супермаркета, как нефиг делать, и, держа в своих лапах длинные металлические обломки, бывшие когда-то рамой для дверей, вошли внутрь и подошли к упавшей в обморок Анастейше на кассе.
      Встаешь. Мелкие гады быстро приближаются к тебе и убежать от них не выйдет. До комнаты охраны всего полтора десятка метров осталось. Рхгаэльек вдалеке также встал на ноги, оправившись от полученных огнестрельных ран, и начал что-то кричать на том же языке, на котором сатанисты проводили свой ритуал. Черный огонь пополз от демона к супермаркету.

"Не, ну нахуй!"- подумал Мюррей. С учётом количества демонов и малоэффективности пуль против них, вероятность успешной обороны начинала стремиться к нулю. Всех не перестреляешь. Надо было валить.

Подумано - сделано. Заорал Билл:
- Анастейша, беги!

И сам двинулся, хромая. К комнате охране. Там чёрный выход. Там машина. К чёрту всё, ведь дети давно звали в гости.

      Щупальца обвили тельце Анастейши, грубо вытащив девушку из кассы и поднося ее прямиком к демону. Четыре склизких кончика одного из щупальцев присосались к лицу кассирши.


— h͗ͯ͏͉û̬̞̽̊ͪͬn̺͉͖̘̩̽ͪͨ͒c̯͓͈̹̔ͯ̔̃ͤ ̢̟͔̼̺̝̾̑ͨ̓̍͗̀ȯ̰̣̖̻̩͐͊͂̆̃̏m͏̬͚ń̫͆e̹̭̹̓ͫ̅ͪ͗ͧ̀͞s̷͇̯̹̫͕̬͗͂ͦ ̭̙̺̜͕͐̒͋n͕̪͔̥ͦ͠ͅỏ̬͙͛ͯͫ̄n̼͙̼̟̋ͨ͊͐ͨ ̢̙̪̣ͭ̆̊̓̌č̥̩̥͎̗̟̄ͅr̞̙̠ͅe͖͕̲͊ͨͮ̿ͧ̚͞d̷͐ͤ͋͐̚a̛̰̮̪̲͊̏̓n͎̤̬͓ͥͦͅt ̼̈ͣ͑ͣͨd̝̭͓ͤͧ̂ͭ̊́o̶͖͙l͚̥̂͊ͧ̀̐͆o̒́̈́̓r̤̰̫̩̯̣͉e̼̥̪̜̬ͯͅ s̛̪̠̓͑ị͌ͥͅ ͢ḧ̗͍̳͕͈̅ͪ͞o̱̮͖̥͗̎͟r̪͓̩͑ͤ̏͊̂̚ȓ̖̻ͩ͊ͨ̇ͣ͐ö̫̻̘ͧ͞r̡͕͓̺̥̬ͩ̓̒ȅ̷̤̝̘̪ͪ̀̋̎̔ ̨̹͔t̂́̂͗ͣ̅̏͢ṵ̤͉̲̂̑ͮ̇̓̚i͓̙̥̱̘͂̓̈͂̓̚.̂͛̚̚ ̙͔͙̰̪ͤ͛̿͢ͅĮ̟͍͍̙ͬ̔ţ̠̞͂ͬͫa̟̯͐ͭ̐ ̲͉̗̏͗͒̓̔o̜̯͈̤͉̝m̐́͏̣̭͔̙̜̲̦n͎̫̖̒̾̂̀́ͨ̓e̦̜̓͝s̭͔̻͈ ̴͚̤̯̲ͪ̊̾͂̆ͅṇ͈͓͇͍̥̑̂͋̇ò̝̘̙̮̈́ͩ̓̍̑̾ňͯ̇͆͂͏̰̼͔ ̱͓̲̪̙̻ͪc̢̠̪̰̩̤͋̌ř̢̠̹̺͈̯̻͕ͦ̔ͧ̐e͇̺͕̞͈̱̤̎ͫ͌̈ͫḑ͖͓͇̤͇̳ͣ͆̏ͅả̦̜̓̉̽̌̇n̂͊̌t̵̮̞͎̼ ͩ̐ͫ̂̚҉ď̨̞̟̩̬͍̝ͤͧͬͮ̈́o̧̺̰̟̦̫̻ͅl̖̞͂̾ͩͯ̊ͯọ̜͇̣̫̘̌͗͒̃̔r̴̠̠̥̗̱̮̂̽̊͒̓ͤ͋e̼͙͚ ̨̳̞̟͈̫̖̣̃ͯ̉̀̈́m̖̪̬̠̖̲̟o̡̥̜͙͇ͯ͊ͫ̀̾̚r̙͇͇̣̐i͇͍͈̤̰̮ͬ̄̚ ̩͈̝̘̫͎̞̓ͨ̀́ͥ
v̼͍̣̠̪̥̗̓̒̐͠i͓͍̒̽́r̪̳͙ͬṱ͔̬͈͓͉̯ͥͣ̎ͪ͐̉́̚u̬̘͎͌͛̽͛͊͟t̤̦i͎̔̒̈́͊͛̒͞s̤̱͚̱̾̀ ̖̮ͬͪs͉̟͑͌͑̃ü̜͔̼̝͖̩ͅa̯͓͕̾ͮ̎̋e͓̲̠̮̋͐ͨ̋̑̉,̵͍͙͙͎ ͮ͗̄ͪ̆͋́͏̙̜̲̬͖ťͭ̍̃̇͑͝ȏ̞̑̏̾̉̀͛l̪̝͗̒ͨ͢l̫̯͈̮̱̟̒a̪̞͖̻͍̪͕ͫ̋ͯ̐ͥ͟t̟͂̇ͫ̾̊ͬ,̣͇̼͚͚̱̠̆ͮ̑̎̾̉͢ ̳̬̈́̽̍̌́u̡̗̣̙̝̰͑t̶̼̱̝̯̞ͦ̆ͩ́ͅ ̭̗sͤ̆̇̑͏̝̱̭̫̘̜͉c̬ͣ̿ͤi͓͍̖̯͙̱͙̓͑̎͒a̶͔͈̞͎͊ͭ͋͒n̛͊͐͂̇țͮͬ̿̎ͧͪ ̃ͣ͋͡ͅū̯͚͓̯̖̦̰̍̑ͬ͞n̙̝̭̩̝̼͒̒̀ͣͩi͔̬̫͜v̡͚̲͑̐̆͌̓͂̎e̛̮͙̘͍̞̻̗͆ͧr̭̞̓͛̍ͦs̛̪̠̓͑ị͌ͥͅ ͢ḧ̗͍̳͕͈̅ͪ͞o̱̮͖̥͗̎͟r̪͓̩͑ͤ̏͊̂̚ȓ̖̻ͩ͊ͨ̇ͣ͐ö̫̻̘ͧ͞r̡͕͓̺̥̬ͩ̓̒ȅ̷̤̝̘̪ͪ̀̋̎̔ ̨̹͔t̂́̂͗ͣ̅̏͢ṵ̤͉̲̂̑ͮ̇̓̚i͓̙̥̱̘͂̓̈͂̓̚.̂͛̚̚ ̙͔͙̰̪ͤ͛̿͢ͅĮ̟͍͍̙ͬ̔ţ̠̞͂ͬͫa̟̯͐ͭ̐ ̲͉̗̏͗͒̓̔o̜̯͈̤͉̝m̐́͏̣̭͔̙̜̲̦n͎̫̖̒̾̂̀́ͨ̓e̦̜̓͝s̭͔̻͈ c̥̮̫̱̋̏o͖̥̮̗̥̱͈ͦ̔̂̃r̼̦̲̿̍̏̐́p͖̠̼̥̲̃́͗̓o̜̯̤͕̥̣͊ͪͪr̢̮̲̥̊̂̇̽̄i̥̫̦͗̐̀s̵̪͙͇̹̝̖̊ͣ͆ͩͥ̌̆ ̹̲͈͙̘̒͂̓̊ͅa̳͇̟͇͎c̯͞c̛̞ͥ̒ͣ͂̈i̳̳̼̗͓̼͙p̩̯͕̳̭i̤̲͓͙͔̜̓̈́͋̄͟â̬̰̲̮͇ͧ͋̽ͣ̎ͪm̢̠̦͎̟̖ͪu̵̼͎̦̜s̞̭̱̯̙̋͒ͪ ̺̼̝ͦ͗̅͐̈́͘h͖̗͚̃ͅu̟̰͛͢n̓ͨ̒̊̔͞č̊҉̻̥̹̯̹̟̣ ̩̟͚̜̇̌͑̾ͨ́ͥm̵̊ͨ̎i̮̪̰̗̯͙͓͊̈̇̒̎̚s̑ͧͬe̬͂ͯ͂r͍̹u̜̻͖̩̅͛̓ͬ̋m͊̎҉̳̗͎̺̤ ͈̰̓́̚͜m̟̲̼̝̙̣̬ͩ̐͡u͖̒͒̾́̑͒n̲̣̱̳͎̫͓ͮ̄ͮ̈͂̇d̸̰͇̼ͩͥ̐̏̈̽ͨͅu̸̩̖͎̞̗ͧ̋m̙̞̄̌ͬͮ,̻ ̡̀et̯͎͎ ̦͇̻͙̗̫͂ͦ̅ͪe̻̞͙͔i̥ͣ͊ͫ̓̽ͩs̻̲̆ ̪͙̩u̢͎͍̘̎̽̆̋ͥt̮̫͐̊ͮi̸̬͇͕͈̜͈̠̔ ̲̟̙̟̌ͤ̔a̮͚̰̦̬̘̽͊ͯ̚d̺́ͬ̆̍̉ ̹͓͎̿ͦ͗͊̚p̖̑͗̅̇͛ͨ̚e̞̳͇̯̤̪̘̓͛̚͜r͙͇̱̟̠̺͂͊͛̆̈̆ͪͅd̛͎̼͐ͦͬ̓eͩ҉ň̯͓̞̼̪̩͛̋̎̂̑ͅd̻͒͗̐͊̓̈͡u̷̹̮ͯ̓ͬm̱̳̬̫͉̥̊̍̏͐ͮ.̘̔̊̐


      Мерзкий голос чадился из глотки, и с каждым его словом по лицу Анастейши пробегали все новые и новые черные трещинки татуировок, складываясь в совершенно невообразимый узор. Колебалось ее тело, удерживаемое щупальцами в воздухе, но сама девушка не приходила в сознание.


— ̙͔͙̰̪ͤ͛̿͢ͅĮ̟͍͍̙ͬ̔ţ̠̞͂ͬͫa̟̯͐ͭ̐ ̲͉̗̏͗͒̓̔o̜̯͈̤͉̝m̐́͏̣̭͔̙̜̲̦n͎̫̖̒̾̂̀́ͨ̓e̦̜̓͝s̭͔̻͈ ̴͚̤̯̲ͪ̊̾͂̆ͅṇ͈͓͇͍̥̑̂͋̇ò̝̘̙̮̈́ͩ̓̍̑̾ňͯ̇͆͂͏̰̼͔ ̱͓̲̪̙̻ͪc̢̠̪̰̩̤͋̌ř̢̠̹̺͈̯̻͕ͦ̔ͧ̐e͇̺͕̞͈̱̤̎ͫ͌̈ͫḑ͖͓͇̤͇̳ͣ͆̏ͅả̦̜̓̉̽̌̇n̂͊̌t̵̮̞͎̼ ͩ̐ͫ̂̚҉ď̨̞̟̩̬͍̝ͤͧͬͮ̈́o̧̺̰̟̦̫̻ͅl̖̞͂̾ͩͯ̊ͯọ̜͇̣̫̘̌͗͒̃̔r̴̠̠̥̗̱̮̂̽̊͒̓ͤ͋e̼͙͚ ̨̳̞̟͈̫̖̣̃ͯ̉̀̈́m̖̪̬̠̖̲̟o̡̥̜͙͇ͯ͊ͫ̀̾̚r̙͇͇̣̐i͇͍͈̤̰̮ͬ̄̚ ̩͈̝̘̫͎̞̓ͨ̀́ͥḭ̪̘̜͎͢ñ̜̲͔̺͎͛̓͐ͪf̻̯̖͑ͩ̔̀͛͛ẽ̪̳͉͙ͅr͔͍ͪ̽̅n͙̻̱͔͈̠͔ͭͤ̿̏͟i̧̦̬̫̱̝̜̩͐́̔̄̾̀̊ S͎̤̰̞̾ͤͬ̅ͫ͋ͯiͭͦͪ҉̮͉͔̺̘c̝ͥ̏ ̬̼̯̫̒̽̄̎͘p͇̰̤̦͖̮̠͗s̲̯̙͚͈̗̟͆̕a̧̤̜̙͕̼̻̰ͪ̌l̡̥͎̣̰̱̅̅̍͆l̵̘͛a̯̫̳̹̖̜ͫ̑͊͑̈́̈́m̶̭̝̭̘̾ ̸̪̰͚̥̥̠ͥͫ̽̃͆n̯̥ͫ̋̾ơ͔͈͓̮̙ͧͤ̏̈ͨ̀m̜̤̪̣͓̅̀̌̑̄į̤̜̅ͬ̀̄́n̆̏́̂͜ĭ͔̺̣̖ͥ̀̃̐͝ ̷̼̓͆ͅt͙̬̣̙̺̒̾ͦ̂͋͋u̙̫̩̪o̢̲͍̙̭̭ͧ̀̓̐̈,̰̺͋͗̿́ ̭͈̙̞̼͙̿̃͑ͭ̃͆̑ę͈̳͉̬͊̈́͂͊t͌̄̇̽̈́̀ ̆͂ͧ̄̔̇͟n̛̻ͦỏ͢n ̴̜̙͋e͔̻̖ṛ̜̩̙͚͖ͣͅi͖̳̗͍͖͒ͧͧ̽̌͢t̡͚̣̭͓͔͚̻ ̫͓̭̭͉͎̬e̵̫̞̤̗̹̖̤i̫͔͗ͫ͊ͧ̋͡u͗͗̑ͦͯs͍̘̼̎̏̀ͫ ̡̼͙͂̀p̫̱ͦ̚ö̰̚͝p͢uͬ͊̆͟l̰̲̯̤̜̤͖̃ͯ̾̚u͉͕̜̻̪̅̈̇͂̂s̅̀҉̩̖̼̞ ̧̗̰ͬͯͥa͍̞̦͌͒d̶̥̫̙̣̏̓͊ͮ̅͐͋ ̹̀ͨ̓ͮͮ͒

ȅ̵̾ͨͩͧ͊ǒ̸̥̜̱̝̏͑̾̃̉͌ŝ̵̻͔̗̣͔͐ͪ͛ͣ͑ ̵̠̝̼̠̖͍̃̃̐͒͌ͅs̨̪̞ͮ̃̍̎ͫ̆u̷̹͚̯̞ͬ̇m͍̥̤̿́͂ͯ̓̃̍͘m̄̑̐̃̏͝ả̞̹͔̱̅̑̇̒q̣̖̫̜̖͗̄u͎̯͔͙͕̝ͧ̊ͯ͂̊̒̿͡e͉̣͔͍̣̟͚ͥ̂̈͒͌ ̰͚̗͎̾̓͒ͬeͥ͒͌̔͋͏̖͓͈̗̥̪ͅs̖̥͆s̜̞̘̩̥̬̩ͥ̀̾͜e̫͔̻ͯ͆̀ͭ̋͢n̞̹͉̏̌ͨ̄̉t.̞̪̟̩̑͘ ̘͖̑ͭ͂ͫ͌̽̇͡O̵͕ ̛͛ͮͨ͌R͖̲̣̼̗͓̒͗̑ͭ̓͒̚h̊̑́͗͏͇͙͓̲̫g̱̼̠̟̓͐ͯͪa̱̝͕͈̲̘̞ͯ̈̽̆͋̄̿l̲͚̙̬̲̓̓ọ͊̇̈́͞r͕͖̯̠̓͊,͔͓̹̒ ͓͎̙̋̌̒ͩͨͯ͌̕s̜̰̰ͬ́̓ͨͣͬͦē̴͓͖͚̩̟͈̎͌̌̆ͅç͎͈̱̭̮͈̋̃̊ͤ̓u̺n̹͖̩͇̼̲̂͊d͈͕̳͙̤̻ͭā̧̜̬͔̹̣̮̍̓̎ͣͣrͤ͐ͨ̆ͩ́ȉ̖̠̲̺ủ̶̺͙̬ͧ͛s̲̙͔̼̠̝͓̽̃ͦ ̬͚͎͝t̶̼̭̩̫͓ͧͦ̊ͭe͔̜͇̐̆ͨͭ͆̍͊n̉̐͒̓̇͆ͭ̕eͣ͞b͓̽͒͟r̰͚͍̣̦ͮ͌ͪͦ͒͛a͇̗̦̻͎̥ͦ̑͆̍ͫ̓̚r͓̠̦̻͓ͭ̏̑͊u̷̙ͨͬm̘,̖͚͚̖̪ͤ̎̆͂͑̎͞ ̭̹̭̳̙́eͫ̀̋ͦͣ͏t͍͇̮͉̦̠̙ͩ̈̉ͤ̚ ̳̞̭̒̆ͩl̳͂̏̈́̾́͒eͦͪg̻͔͉͕̹̙ͨͩ̚͠i̛̘̻ͪ̐o̠̣̯͍̤̼̐ ̦̝͔̬̘̈ͦ͆̐̽̽d͔̝̞ͫͬ̓̏ͬ̉̀i̸̞̟̦͕̥ͬ̅͗ͩa̞͉̓b̤̱̹̬̦̮͆͛oͮ̂͡l͑͐̍҉̝̬i̞̺ͦ̑̊̐c̝̥̖̜̳̐ͅa̺̩̘͍̽̃̆̅̎͗̍ ̴̘̭̞̽̒̂m͙͙͐͒͋̾ͮ͟a̦̭͇̭̩͌͆ͣ͑č̖̼̝̪̣̙̮̀h͖̅ͦ́i̷͈̭̮̻̋ͯ̒ͯn̝̰̈́̾a͒̀̚͠t̪͉̤̱̟̯͞i̹̳̥̫͓̊̃̈́ͩͭ̅o̶̽ͧͯͫ ̮̳̙͗̆̀͌̋a͋̐͂̆ͣ͡ ̊̆ͧ́́͂t̴̄̈e̳̺͎̥̟̠͐͜r̘̺̻̥̯g͒҉̬̦o̧̮͍͇̣̽̍̅̚,͓̯̻̰̃͐̔̋ ̞̩̌͑́͌o̺̳̝̤͆͊͂̿͑͛b̸͈͖̦̱͙͖̠o̤͈͖͛͐̑̾e̩͚̦̙̫͑̉̾ͮ͋̚d̤̤̮̬͆̇̊̄ͫi̵͊ͫ̏̚e̥̤̰͖̼̿̑͂̊ͪ̆n͓̙t̤ͩ̌͌̿̑̋ͭ͞è̻͈͎̞̣s͟


      Паутины линий наслаивались и наслаивались друг на друга, пока кожа девушки не стала черной, как смоль. И только тогда ее глаза открылись, безумные неостанавливающиеся черные шарики с красным пятном зрачка. Она закричала, и крик ее слился вместе с хохотом демона.

      Ты тем временем продолжал бежать в комнату охраны. Бедро, сволочь, ныло, словно по нему хорошенько протоптались толстые только что обожравшиеся в макдональдсе нигеры. А демонические мартышки бесстрашно скакали за тобой, улюлюкая на своем инфернально-латинском языке и грозясь перехватить тебя быстрее, чем ты успеешь добрести до комнаты охраны. Валишь один стеллаж за собой нафиг. Твои текущие противники с легкостью запрыгивают на него и бегут дальше. Стреляешь. Пуля резко затормозила одного демоненка, бежавший за ним бурошерстный бандерлог не успел затормозить и врезался в своего товарища. Второй выстрел прошел мимо.
      Еще стеллаж, блять, еще! Мелкие и юркие поганцы легко проскочили новую западню. Стреляешь — мимо! До комнаты охраны осталось совсем чуть-чуть, всего несколько метров, но многоглазые мартышки догоняют, уже, считай, дышат своей серой тебе в зад. Не успеешь забраться в комнату и сразу же в ней закрыться, загрызут напрочь. Резко останавливаешься, как Брюс Ли выдаешь пинок прямо в морду одному из бандерлогов и тут же вновь стреляешь. Один из демонят отлетел прочь, выстрел по второму прошелся по косой, особо не задев мартышку, колено бунтует, отзываясь болью, от такого с ним обращения. Воспользовавшись мгновением, валишь последний стеллаж. Успех: троих накрыло одним махом!
      Но двое, которых ты стопанул первым выстрелом, бегут к тебе. Нажимаешь на курок, дергает пистолет в сторону от отдачи, посылая последнюю пулю в с шипами мартышку. Мимо. Отскакиваешь к двери в комнату охраны, доставая дубинку. Один из бандерлогов прыгает на тебя, и ты резко останавливаешь его наезд, ударив с размаху своим оружием, гордостью любого охранника любого супермаркета. Ну а второй просто опоздал на раздачу, врезавшись в закрывшуюся дверь. Ты дошел до комнаты охраны.

Вбежал в комнату. Заперся. Жарко. В висках пульсирует кровь. Одышка суровая. Тяжело. Давление, наверно, поднялось. Но голова работает чётко. Бросился к столу. Одним движением смахнул, что на нём было. Потащил к двери. Подпёр. Затем назад. Стул подхватил. Баррикаду ещё и им укрепил. Ух... Только сейчас себе позволил дух перевести. Но расслабляться не стоило. Подошёл к шкафчику своему. Ключом открыл. Магазин из пистолета вынул, новый вставил. Затвором щёлкнул, чтоб патрон в ствол загнать. Сигареты взял. Пачку - в карман, одну штуку - в рот. Давно бросил, по настоянию врача. Но у себя хранил. Так, на всякий случай. Настал. Спичкой чиркнул. Прикурил. Закашлялся рьяно. Бля, на вкус как дерьмо! Отвык. Сплюнул на пол. Не та ситуация, чтобы давиться. Бутылку достал. Глотнуть бы, но опять - не то время. Идея! Ножик взял и от одежды висящей кусок отрезал. Открыл стеклотару. Смочил ткань в вискаре. Фитиль получившийся - в бутылку. Пробкой его прижал. Плотно. Так, чтобы при полёте не выпал. Но воздух проходил, при этом. Пули демонов не берут. Может, огонь возьмёт? Ножик в карман засунул. Пригодится. Вздохнул. Всё.

Подошёл к выходу на улицу. Медленно, стараясь не шуметь и внимания движением не привлекать, открыл дверь. И выглянул наружу. Чего там? Тоже черти? Разведав обстановку, отправился к машине.

      Стол был не тем легким складным дерьмом из Икеа с непроизносимым шведским названием, нет, он был качественным, добротным, тяжелым. Но адреналин в твоей крови так хреначил, что тебе без труда удалось сдвинуть его к двери. Что ж, тем лучше. Стул дополнительно укрепил оборону. В дверь во всю стучали, и были все основания полагать, что мелкие твари, бандерлоги, пытались тупо шипастыми башками протаранить неожиданное препятствие, возникшее на пути к их еде, а не просто вежливо зайти и попросить о какой-нибудь не тратящей твое время и средства услуге. Время выиграно.
      Вместе с этим отчетливо были слышны тяжелые шаги по супермаркету. Глухие хлопки, от которых натурально дрожали стены, вещали о том, что большие демоны тоже решили принять самое близкое участие в травле тебя. У тебя не было времени думать о ближайшем будущем: ты так быстро, как мог, вооружил себя. Перезарядка пистолета произошла быстро, помогла твоя выучка ветерана Вьетнами, но на ней одной ты решил не останавливаться, беря в свои опытные руки бутылку славного виски «Johnny Drum», чтобы сотворить волшебство коктейль молотова.
      Это вам не Гарфилда озвучивать и не охотника за приведениями играть, мистер актер Билл Мюррей. Тут за дело взялся истинный профессионал своего дела, достойный того, чтобы его знали, как охранника Билла Мюррея, а не как тезку чела, снявшегося в «День сурка». Вытащил пробку, лишнюю жидкость (хотя виски никогда не бывает лишним) потратил на то, чтобы смочить отрезанный кусок одежды. Фитиль в бутылку сунул, пробкой его зажал. Готово!
      Ладно, если смотреть честно и объективно, то для полноценного коктейля молотова виски нужно было смешать с бензином или керосином в пропорции один к одному или что-то около того, ты точно так сейчас и не мог вспомнить. Ну, масла обыкновенного горючего можно капнуть столовую ложку, канцелярских кнопок для дополнительной мощи добавить. В любом случае и так было достаточно хорошо, но ты несколько сомневался насчет эффективности полученной гранаты.
      Теперь настало время перейти к последней части составленного на ходу плана: выйти через черный выход, сесть в свою тачку и уехать куда-нибудь в теплые края без демонов и прочих выкидонов с религией. Оглушительный удар в дверь со стороны торгового зала. На ней с твоей стороны образовалась весьма внушительная вмятина, а подпирающий ее стол со стулом просто отлетел в сторону. Благо, ты поспешил отскочить к дальней стене и уже открывал другую дверь, ведущую наружу, поэтому не пострадал. Еще один удар — и преграда между тобой и демонами перестала существовать, разбившись на тысячи осколков.
— Не сбежишь, мясо, — черные глаза демона с козлиной головой сузились при виде тебя, а полузвериные губы расплылись в оскале. Казалось, что твоя голова могла целиком поместиться в одной ладони демона поросшей темной шерстью руки, которые, наверно, хотел бы иметь каждый бодибилдер в мире. За его спиной проглядывал другой демон с щупальцами вместо нормальных гуманоидных конечностей.
      Твоя руки дрожат, ты дергаешь этот ебанный ключ, который все никак не хочет вытаскиваться, пот градом валит по всему телу. Раздается долгожданный щелчок, ключ с невиданной легкостью выходит из замка, и ты открываешь дверь. Напротив тебя стояла Анастейша, вся абсолютно черная и голая. Красные зрачки вперились в тебя, а из ее горла полился торжествующий клёкот.
— Хочешь пере… возродиться? — ее клёкот внезапно сменился спокойным мужским голосом. Краем глаза ты заметил, что существо, бывшее Анастейшей, потянуло к тебе свои пальцы, горевшие черным огнем.

Только собрался Мюррей валить, как баррикада не выдержала. Полезли демоны опять. Дерьмо. Рванул дверь. Ключ не без труда провернул. Открыл. Хуюшки, нет пути к спасению! Впереди стояла Анастейша. Точнее, то, что ей раньше было. Сейчас это голое, черное, горящее существо преграждало дорогу и тянула свои дерьмовые пальцы к Биллу. Казалось, всё, пизда.

Но нет. Инстинкты сработали прежде разума. Мюррей пнул Анастейшу в живот. И, когда (если?) она согнулась, ещё и по уху долбанул дубинкой. Заняло это всё пару секунд, после которых ставший уже бывшим охранник перепрыгнул (или просто отодвинул) упавшее (как он надеялся) тело и рванулся, наконец, к машине. Кажется, он что-то пробормотал по дороге. Что-то вроде: "В другой раз, сучка!". Или "Ебись в аду". А может, и что-то другое. Кто знает. Демоны сзади не дали осознать.