Просвет в облаках | ходы игроков | Верность Альянсу

Война всё-таки началась. Давно уже все понимали, что это неизбежно, но внезапность произошедшего всё равно стала ударом. Не успела кровь от подавленного восстания впитаться в столичные мостовые, как с запада начали приходить тревожные вести. О перемещениях войск противника в непосредственной близости от границы. О каком-то загадочном перевороте в сердце далёкой Империи. Обстановка накалялась, становясь всё более и более напряжённой с каждым ушедшим в прошлое часом – и вот, вчера вечером в конце концов грянул гром.
Авангард артоданского легиона провёл разведку боем – предпринял экспериментальную попытку пересечь реку. Пограничным войскам без особого труда удалось отбросить агрессора, но всем стало ясно, что полномасштабная атака не заставит ждать себя слишком долго.

В нелёгкое время получил своё звание лейтенант Томас Ваймс. В время смутное, пропитанное отчаянием и тревогой. Вместе с должностью офицера на него свалились не только права, но и невиданная доселе ответственность. Почти полторы сотни стражников оказались в распоряжении нового командира – по большей части, почти не обученных и не слишком дисциплинированных, во всём уступавших так называемой «старой гвардии». Том не терял времени даром – организовал ежедневные учения, на которых в головы нерадивым блюстителям закона вдалбливались азы патрулирования и прописные истины нелёгкой службы… Но дело всё равно продвигалось куда медленнее, чем того бы хотелось.
Сверху постоянно поступали глупые и зачастую взаимоисключающие друг друга приказы – чтобы хоть как-то выживать в творящимся повсеместно хаосе и неразберихе, приходилось игнорировать всё, кроме документации с непосредственно печатью Торнса или самого короля.
Вчера как раз прибыло одно такое. Лично из канцелярии венценосного монарха. С пометкой о чрезвычайной секретности. Именно из него Ваймс и узнал о начале вторжения – информация передавалась по закрытым каналам Гильдии Магов и ещё не успела достичь столицы более традиционными способами. К информационной сводке была добавлена ещё и пометка, повествующая о необходимости постоянно поддерживать среди подчинённых боевую готовность и иметь возможность в любой момент выдвинуться из города в указанную точку.
Война сурова – зачастую приходится использовать любые ресурсы, даже если это – не готовые к настоящим сражениям обычные стражники.

Радовало, впрочем, то, что не приходилось в одиночку нести нелёгкое бремя. В сложившейся обстановке все поступавшие на одобрения заявления подписывались почти не глядя – с лёгкой руки работника канцелярии Сэм без всяких вопросов внезапно стал сержантом, а ещё несколько выбранных лично Ваймсом людей – поднялись до капралов с прибавкой жалования и даже внеочередной премией. Таким образом, несмотря на удручающие перспективы недалёкого будущего, среди стражников царила непринуждённая и безмятежная атмосфера.
Интересные результаты принесло проведённое Томом небольшое расследование – осторожно и ненавязчиво воспользовавшись новыми связями, Ваймс пробил своего нового «покровителя» на предмет вполне определённых контактов.
Ничего конкретного выяснить не удалось – никаких уличающих сведений или компрометирующих материалов не попало в руки лейтенанта. Лишь слухи, обрывки не предназначенных для его ушей диалогов. Если Торнс и не был куплен имперцами с потрохами, то был, как минимум, не слишком лоялен к теперешней власти.

Проблемы внезапно возникли там, где наличие их не предполагалось от слова совсем. Морк, проклятый наркотик, тяга к которому всё возрастала. Личные запасы Ваймса подходили к концу и он, даже в мыслях не допуская возможности неудачи, решил их пополнить.
Но неприятности образовались нежданно. В виде бесследного исчезновения поставщика. Трактирщик в таверне, которая обычно служила для того рабочим местом, заявил, что не видел Волана уже несколько дней. Пришлось провести несколько рейдов, устроить расследование и изрядно прочесать злачные места и тёмные закоулки, чтобы пролить немного света на это тёмное дело. Найти тщательно скрываемые трупы. И понять, что же произошло в более глобальном плане. Пользуясь царившей в городе паникой и суматохой, кто-то отлично поработал в теневом мире. Практически полностью устранил стабильную и почти «легальную» уже группировку, которая занималась сбытом наркотика. И заменил их своими людьми.
Казалось, люди просто исчезли. Перестали отсвечивать, пропали со сцены. Но постепенно начинали всплывать повсеместно трупы. В разных частях города, в разных районах находили тела членов главенствовавшей ранее теневой группировки.

А Том стоял и смотрел на Волана, его поставщика, который безжизненно лежал в одном из переулков на куче трупов, негласном кладбище жертв уходящей чумы. Дома возвышались по обе стороны закоулка – мухи тучами вились вокруг нещадно воняющих тел, а сам Волан вовсе не выглядел больным. Только лишь мёртвым. И причина скорее была в аккуратно перерезанном горле, чем злостном дыхании треклятого мора.
- Ещё один, лейтенант, - озвучил и без того очевидное Сэм, намекая, что можно отсюда и убираться. С некоторым восхищением взирал новоиспечённых сержант на новенький офицерский доспех самого Ваймса. Двое стражников из «молодых» нерешительно переминались позади, стараясь держаться подальше от заражённых трупов. Узкий проулок, превращённый во временное кладбище. Тупиковый. Отличное место, чтобы спрятать тело. Странно, что вообще удалось его найти.

"Этот город боится меня. Я видел его истинное лицо: улицы,- продолжение сточных канав, а канавы заполнены кровью. И когда стоки будут окончательно забиты,- вся эта мразь начнет тонуть. Когда скопившаяся грязь похоти и убийств вспенится до пояса, все шлюхи и политиканы посмотрят наверх и возопят: "Спаси нас!". Но я прошепчу: "Нет". Теперь весь мир стоит на краю, глядя вниз в чертово пекло. Все эти либералы, интеллектуалы, сладкоголосые болтуны, И отчего-то вдруг никто не знает, что сказать. Подо мной этот ужасный город,- он вопит как скотобойня полная умственно-отсталых детей, а ночь воняет блудом и нечистой совестью..."

С тяжелым выдохом, спустя минуту, грозившим перерасти в крик, Томас оторвал голову от подушки. Ткань была мокрая от холодного пота, что немилосердно струился по вискам и спине - чертовы кошмары могли доконать кого угодно, даже видавшего виды, Ваймса.
Лейтенанта Ваймса.

Не выдержав, молодой офицер, рывком оторвался от кровати, отгоняя остатки дурного сна и садясь за стол. Недописанный рапорт, один из, наверное, десятка и стопка не вскрытых даже писем. Раскурив размоченный жмых морка, что уже не зельем, а смолой, использовался второй раз и не приносил должного облегчения, а лишь отгонял кошмары и "пропажи", Ваймс принялся за работу.

Тонкое и острое лезвие кинжала срезает сургучную печать Торговой Гильдии, освобождая дорогой пергамент и глупые слова: "Уважаемы лейтенант Ваймс, поздравляем Вас с повышением и доводим до Вашего сведения...бла-бла-бла...обязаны поспособствовать...бла-бла-бла...пропал член гильдии Оливер Горсмиш, мастер тканей и ковров"

Томас почесал голову и хмыкнул. Старый пройдоха Оливер "пропал без вести" ещё позавчера, закрыв лавку и покинув Эредин на рассвете.
"Наверняка, оставил неоплаченные долги в конторе, проныра".
Быстрый штамп резолюции, щедрая порция чернил падает на дорогую бумагу, подтверждая должность владельца, а буквы, все ещё кривые с недавнего сна, пишут отрезвляющее послание, сообщая нелицеприятную правду.

Ещё три подобных письма от разных Гильдий: пропал, должен, не выходит на работу. Каменщик, бард, алхимик. Мертв, заражен, сбежал.
Следующее письмо из Центрального Управления, канцелярии Торнса. Ваймс унял дрожь в руках - предыдущее подобное письмо, снабженное печать о секретности содержимого, поведала новоиспеченному лейтенанту о попытке вторжения Атроднаских войск - безуспешной, но явно, не последней.

В этом же, Томас прочитал всего лишь одобрение его рапортов о присвоении внеочередного звания Сэму и повышения оклада для ветеранов. Ваймс улыбнулся - очевидные прелести нового статуса приятно грели душу, но не стоило забывать и о себе: его спасительная травушка, морк, частенько употребляемый, в поисках забытья и спокойствия, посреди всей этой грязи, нынче густо замешанной на крови - почти иссяк.

Этот момент морка, требовал особого контроля: достав чистый лист, Том принялся писать для Сэма личный приказ:
" Сержант! Поздравляю с повышением и поручаю Вам , в тайном порядке, отыскать Волана по кличке Дурман, что, как вы знаете, является внедренным продавцом морка и прочих опиатов, и установить за ним скрытное наблюдение. Разрешаю произвести контрольную закупку на 3 золотых. Получить ден. средства, в канцелярии, сославшись на мое имя. Ваймс."

Оформив надлежащим образом бюрократическую сторону вопроса, Томас стал чуть спокойнее, да и незаметно для него, минуло почти полтора часа: сон снова приглашал в свои обьятия, так и быть, обещая не пугать странными видениями, присовокупленными очень верными словами...

"Улицы - сточные канавы, а канавы залиты кровью...До чего же верно подмечено, черт его раздери!" - думал Ваймс, пытаясь занять комфортное положение для сна.


В этот день Ваймс должен был лично проверять успехи приданного ему подразделения: новые рекруты, под началом "старой гвардии", занимались весьма продуктивно, разучивая нетипичные для стражи построения и способы строевого наступления, но честолюбие Томаса и те взгляды, коими одарили их Алые Плащи...Ваймс поклялся себе, что к смотру его люди будут обучены ничуть не хуже регулярных соединений, а может и лучше.

Плац был залит солнечным светом, бликами игравшем на доспехах и шлемах бойцов. Второй час они заучивали "пехотную" атаку с перестроением шеренг, что так успешно проявила себя совсем недавно на бунтующих улицах Эредина. Ваймс ходил между шеренг, подбадривая ехидными комментариями и советуя, как избегать ошибок.

Несмотря на постоянный контроль, в его голове прочно жили две мысли: когда Сэм прибудет с докладом и кому можно верить, в сложившейся ситуации, готовящегося, уже военного переворота - "птички" напели ему о том, что его новый покровитель - не в ладах с нынешней верхушкой знати. Вкупе с его словами, что были сказаны Ваймсу - поведение и возможные замаслы трактовать двояка было весьма проблематично: зрел заговор, переворот, путч, бунт - как угодно. Конечно, в перевороте можно было найти не мало выгодных возможностей, но в совокупности с Имперским вторжением, что прямо сейчас набирало обороты, всё это играло новыми красками: новая метла метет по новому и глупо было бы ожидать, что простое мясо и пешек, вроде Томаса, новые хозяева не пустят в расход при первой возможности или даже сразу.

Грустные и тревожные мысли снедали Ваймса, а "лечебного" морка, что поспособствовал бы, помог упорядочить всю эту мешанину чужих планов и паутину интриг - не было. В воротах казарменного двора показался взволнованный Сэм. Найдя глазами Ваймса, он устремился к нему.
- Лейтенант, сэр, - Том раздраженно махнул рукой, мол, "давай уже", - вообщем, нашел я нашего Волана - только менее живым, чем при прошлой нашей встрече.
- Бери двух бойцов, пойдем покажешь...


...А Том стоял и смотрел на Волана, его поставщика, который безжизненно лежал в одном из переулков на куче трупов, негласном кладбище жертв уходящей чумы. "Внедренный в ряды преступной группы лиц", по легенде, которую оформил для него Ваймс, Волан "радовал" лейтенанта своим перерезанным от уха до уха горлом и очевидным отсутствием свежих поставок. Вся цепочка сбыта, товар которой, так долго служил Ваймсу успокоительным и бодрящим средством забытья, видимо, ушёл в другие руки, что было крайне печально, ведь возможности, что выпала при налете на, ещё тогда, неопытного Волана, который не успел подняться, "работая" обычным бегунком - могло и не представиться.

- Ещё один, лейтенант, - озвучил и без того очевидное Сэм, намекая, что можно отсюда и убираться.
- Да, конечно - дел полно. Жаль ублюдка, полезный малый...был. Ладно, топаем обратно в казарму, закончим с тренировками на сегодня, поможешь мне с этими охламонами.

Городская стража направилась к выходу из злосчастного переулка, что стал братской могилой для многих. Как сам Эрдин, рискует стать для всех остальных в весьма близкой перспективе.

Кто-то определённо действовал. Безжалостно устранял неугодных людей, внедряя в криминальные городские структуры систему собственных подставных лиц. По всей видимости, в городе Ваймса за спиной лейтенанта происходили какие-то скрытые махинации. И разобраться с этим стоило как можно быстрее. Пока положение не стало на самом деле серьёзным.
Узкий проулок, тупик. В мирные времена он был известен лишь тем, что сюда выходили задние двери некоторых не слишком элитных питейных заведений. Сейчас же это место приобрело более стратегическое значение – оно превратилось во временное кладбище. Именно сюда сваливали гниющие трупы, чудовищной грудой почти напрочь загромождая проход. Именно здесь хранить тела было удобнее всего – вдали от глаз особенно впечатлительных состоятельных горожан, которым не полагалось осознавать весь ужас истинного положения дел.
Даже стражникам становилось не по себе при виде этого ужасного зрелища. Что уж там говорить об обычных мещанах.

По обе стороны от узкого переулка маячили тёмной громадой стены высотных домов. Лишь задрав голову изо всех сил, можно было увидеть узкую полоску лазурного неба. Неба, напоминающего о счастье. Свободе. Безмятежности. Неба, столь резко контрастирующего с пропитанной запахом разложения улочкой. Хотелось устремиться вверх, вырваться из суровой реальности Эредина, покинуть эти пыльные тротуары, этот город, пропитанный болезнью и смертью. Махинациями и убийствами.
Но у человека нет крыльев. Даже чародеи до сих пор не рискуют злоупотреблять левитацией. Чтобы избавить душу от мучительной жажды, лучше не смотреть на синеву гостеприимного неба. Лучше опустить голову и впиться глазами в пыль мостовой, в грязь, которую ты ежедневно втаптывал в землю своими тяжёлыми сапогами.

Бессмысленная суета вокруг, один лишь тлен. К чему рвать жилы, строить карьеру в этом проклятом городе, если в любой момент на улицы могут ворваться артоданские пехотинцы, сминая все твои успехи и достижения?
Сэм, мерно шагавший рядом, вовсе не думал о столь глубоких вещах. Сержанта, скорее всего, волновали куда более насущные проблемы – например, позволяет ли его бюджет сегодня вечером подольше посидеть в любимой таверне. О чём думали парни позади, не стоило даже и спрашивать. Всё, чего они хотели – это оказаться подальше от этого места, от жуткой картины, свидетелями которой им совсем недавно довелось быть.

Тишина переулка давила. Лишь тошнотворное жужжание мух, лишь смутные отголоски гула далёкого города. Но здесь – пустое безмолвие. Даже странно, что отсюда нужно было пройти всего несколько кварталов, чтобы оказаться на главной площади столичного рынка.
Не сразу Том понял, что выход уже перекрыт. Что две фигуры, закутанные в серые плащи и скрывающие лица в тени капюшонов, преградили узкий проход. Щёлкнули синхронно взводимые арбалеты. Фигуры, между тем, даже не пошевелились.
Ещё двое. В идентичных костюмах. На мгновение мелькнули в окне на втором этаже небольшой таверны. Именно оттуда и прилетели болты. Никакой координации в действиях убийц и близко не было – оба заряда впились в грудь одного и того же стражника.
Резко выдохнул Сэм, ошарашенный внезапной переменой окружающей обстановки.
В руках двоих злоумышленников у выхода показались, тем временем, короткие кинжалы. Опасно блеснула сталь в солнечном свете. Не было никаких сомнений в том, что это – засада. Пусть и не слишком профессиональная, но оттого – не менее смертоносная.

Грязь этого места вселяли ощущении безысходности - мол, все здесь будем, гнить, ожидая пока, кто-то из наиболее сердобольных обитателей этих трущоб, не сожжёт трупы. Писк здоровенных жирных крыс, что всегда были первыми на празднике чумы и смерти, окончательно выбил лейтенанта из колеи.
Стены начинали давить на Ваймса, сгущая мрачные краски существования до каких-то сюрреалистических ощущений: казалось ещё чуть-чуть и расплющат корявые дома незадачливых стражников, что рискнули оставить относительно безопасные улицы, свернув в эти проклятые всеми богами и людьми погребальные трущобы.
Или так действовал запах близкого гниения людских тел?
Или это первые признаки подкравшейся чумы?
Или может отсутствие морка, что заставлял обдумывать всякие мелочи, чуть ли не неделями, вместо пары миллисекунд?

Как знать...

Но вот двое, что показались в единственном проёме впереди - знали наверняка. Замотанные в серые плащи с глубоким капюшоном, фигуры безмолвно взирали на стражников, являясь вестниками смерти, которая никогда не упускала возможности случиться. Если вдуматься, Смерть - не была ничем иным, кроме как проводником, ведь причина всегда крылась в людях, их поступках или бездействии: глупо обвинять Смерть, если именно ты спускаешь арбалетный болт. А ещё, некоторые, считали, что Смерть это он, а не она, впрочем...

Впрочем приснопамятные арбалетные болты из пустой софистики превратились во вполне не иллюзорные стальные огрызки, что торчали из-под кожаного нагрудника, одного из новичков. Мальчишка удивленно опустил взгляд на лишние отверстия в своём теле и, мгновенно испустив дух, ткнулся прыщавым и безбородым лицом в грязь и нечистоты переулка.
Положение было аховое - засада выбрала место и время нападения очень удачно: не было полной экипировки с тяжелыми ростовыми щитами, что надежно бы укрыли от арбалетных атак. Не было обученного отряда, готового втоптать в местную грязь любого, по приказу лейтенанта Ваймса.

Были только Том, верный Сэм, да напуганный юнец, подобный своему товарищу, что уже лежал в небольшой луже крови. Убийцы вытащили кинжалы на свет, обнажив, сверкающую на солнце, сталь и истинную цель своего присутствия, если кто-то из стражников ещё не догадался.

Разум был, на секунду, близок к панике, но холодные рефлексы и тело сработало самостоятельно, открывая рот, выталкивая слова из вмиг осипшей глотки, протягивая руку к убитому и подбирая алебарду. Руки потели, ощущая чуть шероховатую рукоять древка, а ноги уже начинали разбег.

- Бегом, наголо! - скомандовал Ваймс, понимая, что пытаться убежать от арбалетов по другой дороге - бессмысленно. Оставалось лишь прорваться сквозь этих "работников кинжала", подняв их на остриё, пока им было сложно маневрировать в узком проёме, и после, надеяться скрыться в туннелях переулков, ведущих к Рынку.
Скрыться, чтобы выяснить, кто посмел сделать подобное, бросив открытый вызов страже Эредина.
Выяснить, чтобы отомстить.


Получатели: Том Ваймс.

То, что противники Ваймса вовсе не были профессионалами, стало понятно с первых секунд. Если у этих ребят ещё хватило ума выбрать довольно таки удачное место для организации засады, то во всех их последующих действиях так и сквозил откровенный дилетантизм.
У злоумышленников не было ни качественного ни количественного преимущества – по всей видимости, их главной ставкой был фактор внезапности, реализовали который эти «асасины» до нелепости никчёмно. Два занявших стратегически выгодную позицию арбалетчика всадили оба своих заряда мало того, что оба в одного и того же человека, так ещё и не в свою главную цель. А двое убийц, преградивших выход, просчитались даже сильнее собратьев – да, безусловно, они смотрелись крайне эффектно в этих капюшонах и серых плащах, а длинные кинжалы – оружие, наиболее часто используемое профессионалами этого тёмного дела… Вот только в открытом столкновении со стражниками, вооружёнными длинными мечами и алебардами, короткие клинки незадачливых головорезов несколько уступали в своей эффективности.

Арбалетчики, скрылись в глубине помещения – по всей видимости, отступили, чтобы перезарядить оружие. И их наземные коллеги внезапно оказались в меньшинстве. Хотя, если учесть тот факт, что последний боец гвардии Тома был начисто деморализован смертью товарища и безвольно прижался к стене, с трудом удерживая в руках древко своей алебарды, то в количественном отношении силы были равны.
Вот только… Ублюдки не учли присутствия Томаса Ваймса.
Командный голос лейтенанта разорвал тишину. Голос, в котором слышалась уверенность. Голос, который излучал угрозу и власть. Лица убийц скрывались во тьме капюшонов, но, не исключено, что в этот момент на них отпечатался страх. А когда Ваймс внезапно бросился вперёд, выставив перед собой подхваченную с земли алебарду, левый головорез непроизвольно отступил на несколько шагов назад.
Второй, слабо, по всей видимости, представлявший, что нужно делать ему в такого рода загадочной ситуации, несколько раз неуклюже махнув кинжалами, попытался хоть как-то уйти с линии атаки, сместившись немного в сторону, но… Делал это слишком медленно и нерешительно.
Лейтенант на бегу вогнал наконечник алебарды в брюхо преступника. Тот вздрогнул, выдохнул, отступил назад - кинжал выскользнул из ослабевших в один момент пальцев.
Алая кровь поток обрушилась на блестящую сталь, упал капюшон, являя взору Тома обычное вполне лицо. Мужчина средних лет – щетина, ужас в глазах. Ничего особенного. Ничего выдающегося.

Напарник поверженного «асасина» ринулся в опрометчивую атаку. По всей видимости, продиктованную отчаянием и безысходностью. В его движениях не было скупой грации, присущей настоящему профессионалу. Не было и цинизма кровавого мясника – казалось, убивать ему и вовсе прежде не приходилось.
Мёртвый уже нарушитель закона медленно оседал на землю, увлекая за собой надёжно засевшую в его внутренностях алебарду. Высвобождать оружие времени совершенно не оставалось. Единственное, что успевал сделать Ваймс – это извлечь свой новый меч из болтавшихся на поясе ножен.
Короткий рубящий удар кровавым росчерком украсил грудь убийцы. Тот замер, словно наткнувшись внезапно на стену, а потом медленно завалился на землю, вслед за своим столь же удачливым компаньоном.
Рядом остановился Сэм, с уважением взглянувший на лейтенанта. Всё произошло настолько быстро, что тот даже не успел включиться в схватку. Отошёл от шока и последний живой участник небольшого отряда – времени восстанавливать силы, впрочем, в распоряжении блюстителей закона совершенно не оказалось.
Хоть и пустовали пока тёмные проёмы скрывающих злоумышленников окон, но ситуация могла измениться в любой момент. Любой нормальный стрелок успел бы уже перезарядить арбалет, но, по всей видимости, эти ребята мало чем отличались от своих коллег по уровню профессионализма.

Кровь и сталь.
Сталь и кровь.
Все как обычно - просто, только кому-то острая боль,
И знакомство с Безносой...

- За мной, живо! - рявкнул Ваймс на юнца, что никак не мог совладать с собой: имя новичка напрочь вылетело из головы Тома. Подхватив труп за шкирку, и показав Сэму на второй, лейтенант городской стражи, волоком и очень быстро переставляя ногами, принялся ретироваться из переулка.
Покинув негостеприимное место, служившее последним пристанищем для многих несчастных, маленький отряд вынырнул наконец из злополучного переулка.
Оттащив оба трупа к стене, укрыв их от любопытных взоров обывателей каким-то мусором, Ваймс отдал приказ:
- Значит так, парень. Ты стоишь здесь и наблюдаешь за этим переулком: если эти ублюдки полезут от сюда - можешь их убить, но постарайся оставить в живых хотя бы одного. Если их будет больше - то проследишь за ними, до куда сможешь!

Перехватив алебарду поудобней, Ваймс развернулся, увлекся за собой Сэма:
- У нас мало времени, Сэм, бегом до той таверны - эти ублюдки ответят за все, если мы успеем, конечно.

Работа в городской страже была опасным занятием: об этом знали все, от мало до велика. Конечно, об этом знали и сами стражники: Смерть была частым попутчик ли в ночных патрулях, да и на дневных постах, нет-нет, да находила себе кого-нибудь из серых плащей в "свиту".
Но каждый раз, когда приносили весть о гибели еще одного из них, лица этих людей сжимались стальным капканам, сопереживая и сочувствуя, куда искренней, чем было принято в этом проклятом городе. Каждый мог оказаться на месте несчастного и каждый из живых мстил, как за себя.

План лейтенанта был прост: за его шкуру назначили явно скромную цену, раз вызвались такие заморыши - но при допросе это только к лучшему - знают они столько же, а разговорить их будет не в пример легче.
Расталкивая на бегу прохожих Ваймс и Сэм спешили в таверну, на втором этаже которой, возможно, еще находились непутевые убийцы.

В утопающий в полумраке зал дешёвой таверны. Мимо столов ошарашенных посетителей – некоторые в испуге вжимаются в лавки, другие смотрят на стражников с праведным возмущением, а некоторые – и вовсе резко обрывают подозрительные махинации, скрывая под столом руки и начиная тщательно изображать святую невинность. В другое время, ими можно было бы заняться. Вытрясти улики, получить компромат на новых людей, но сейчас у Ваймса имелись другие дела, несравнимые по степени важности. А в том, что когда он вернётся, от этих ребят уже след простынет, можно было даже не сомневаться.
Мимо барной стойки, на которой, уткнувшись лицами в грязную столешницу, дремало несколько постоянных клиентов. Мимо облысевшего годы назад трактирщика, который исподлобья взирал на стражей правопорядка, решая, стоит ли в сложившейся ситуации начинать отстаивать свои и интересы, или это как раз такой случай, когда лучше заткнуться и молчать в тряпочку. Выбрал второе. И не прогадал. У опытных трактирщиков вырабатывается нюх на различного рода неприятности.

Наверх, по лестнице. Сердце колотится в груди, адреналин с безумной скоростью струится по венам. Эйфория погони, рабочий ажиотаж – именно те моменты, ради которых стоит любить именно эту работу. Ради которых стоит пренебрегать опасностью в любой момент быть убитым, доставляющие даже в большей степени, чем «теневой» доход, составляющий у нормального стражника сумму, в несколько раз превышающую официально получаемый заработок.
На втором этаже – съёмные комнаты. Длинный коридор, серые облезлые стены. Деревянные двери с обеих сторон. Некоторые из них сейчас распахнуты настежь. Подумать только, какая халатность. Пыхтит позади Сэм, топочут добротные ботинки – тщетно силится сержант угнаться за своим разошедшимся не на шутку начальником.

Врываются стражники в одно из таких помещений. Щелчок арбалета – и болт устремляется прямо в грудь Ваймсу. Вернее – должен был устремиться. Но стрелок запаниковал, не ожидал, что его станут преследовать – и вместо этого наконечник вонзается в дерево двери.
Второго шанса у горе-снайпера, понятное дело, не будет. Короткий удар обрывает его существование – благо, напарник превосходно сгодится в роли информатора. Само собой, исключительно на добровольной основе.
Парень, как видно, совсем растерялся. Отшвырнул в сторону арбалет, словно не оружие держал в руках, а извивающуюся змею. Рухнул на колени, размахивая над собой поднятыми руками. С этим Сэм не особенно церемонился – опрокинул на пол ударом ботинка, добавив несколько пинков, для лучшего усвоения норм и законов. Соскользнул капюшон, являя лицо испуганного до смерти молодого мужчины. Блондина. В позе эмбриона замер он на полу, инстинктивно прикрывая руками беззащитную голову.

Новоиспечённый сержант не поленился наклониться и поднять «асасина». Придав окончательно потерявшему боевой дух пареньку вертикальное положение, Сэм заорал ему прямо в лицо:
- Кто тебя нанял? Отвечай, ублюдок!
Блондин ничего ответил. Лишь промычал нечто нечленораздельное. Попытался вырваться – то ли с целью вжаться в стену, то ли с решением выскочить из окна. Сержант немного ослабил напор и бросил вопросительный взгляд на лейтенанта.

"...Сутенёр. Торговец краденным. Вор. Вор. Убийца. Сутенёр. Шпион. Вор. Шпион. Головорез. Торговец морком. Вор. Убийца..."

Людские маски вереницей лиц, что в злобном оскале косились на городскую стражу при исполнении и старались убраться подальше, мало заботили Ваймса – по крайней мере сейчас. Переставлять ноги, не сбивая ритма бега и дыхания, и стараясь не пропустить в пёстрой толпе серые накидки с капюшоном, что виновны в смерти одного из них.
"Виновен... набатным эхом бухало в голове слово, горькое слово, обрекавшее несчастного на изысканные муки, на которые была весьма горазда стража, такого грязного и мерзкого города, как Эредин.
"Виновен. - бухают железные ботинки по старым доскам трактира, что жалобно скрипят под весом стражников.
"Виновен! - слетает с петель хлипкая дверь, открывая темное помещение стражам закона: слышится столь характерный щелчок арбалетного спуска и короткий болт втыкается в дверной косяк, а не широкую грудь Ваймса, переполненного праведным гневом, горячей жаждой местью и ядовитой нехваткой наркотика в организме.
"ВИНОВЕН!" - короткий удар лишает стрелка-неумёху жизни, заливая кровью комнатёнку трактира и стращая последнего из наёмников.
Верный Сэм начинает "допрос", придав уцелевшему "удобную" для понимания и уяснения позу, сопровождая раскаяние легкими пинками. Поднял парня, орёт ему в лицо, накручивая, пугая.
Подготавливая.
"Молодец, парень - далеко пойдёт..."

Томас выдыхает, выпуская воздух медленно, остужая гнев, запрещая ярости взять верх и убить ублюдка немедля. Меч - на уровень глаз блондинчика. Тон - холодный, почти бесстрастный, так умело замаскированный.
- Ты напал на городскую стражу, парень.
Меч упирается в кадык - не давит, лишь обозначает присутствие.
- И вам явно заплатили за это.
Меч скользит по горлу, касаясь еле-еле, каёмкой острия. Проходит к правому плечу, срезая попутно застежку плаща. Останавливается у ямки плеча, чуть упирается, намекая на последствия молчания.
- Кто отдал приказ? Это основной вопрос - всё что будет рассказано сверху - зачтется.
Меч с легкостью преодолевает смешное сопротивление ткани и болезненно ввинчивается в плечевую мышцу...

Неудачливый убийца задыхался от страха. Казалось, слёзы вот-вот брызнут из глаз, но, вместе с тем, где-то глубоко внутри читалась невесть откуда взявшаяся решимость. Лютая ненависть.
Боится пошевелиться, когда остриё касается горла. Лишь дышит и злобно впивается в Томаса взглядом. Извивается и стонет, когда кончик клинка входит в плечо, но всё ещё оставляет вопрос без ответа.
Сэм отступил в сторону, спокойно наблюдая за происходящим, и, на всякий случай, не оставляя без присмотра дверной проём.
- Я сдаюсь! Ты должен арестовать меня, чёртов ублюдок, - с нотками паники в голосе восклицает блондин.
Меч входит глубже, заставляя того вскрикнуть от нового приступа боли.
Сержант даже не поморщился, с уважением и одобрением поглядывает на новоиспечённого лейтенанта. Дескать, не испортило офицерское звание старого доброго Ваймса. На него всё ещё можно полностью положиться.

Резкий удар эфесом выламывает блондину сразу пару зубов. Тот вздрагивает, бьётся затылком об стену. Выплёвывает кровавое месиво вместе с обломками. Кровь течёт вниз, измазывая подбородок – крупные капли срываются вниз, впитываются в дерево пола.
Парень опускает голову, что-то шепчет сквозь частые всхлипы.
- Я… Требую… Суда… Сраный головорез…
Слёзы едва ли не водопадом льются из глаз, в голосе – страх и обида. Выслушивать требования от человека в таком состоянии – нелепо, и даже, пожалуй, смешно.
Ваймс ждёт пару секунд, давая возможность инстинкту самосохранения в альянсе с благоразумием парня спасти того от дальнейших увечий, но тщетно.
Какая-то идиотская злость в сочетании с ослиным упрямством вынуждают того дальше молчать и продолжать огрызаться.

И, казалось бы, нет ничего в этом парне. Ни силы воли, ни стального стержня внутри. Он жалок во всех пониманиях этого слова. Но на вопрос отвечать упорно отказывается.
Резко вскидывает голову, вновь встречаясь взглядом с лейтенантом.
Улыбается почти что безумно, демонстрируя Тому кровавую кашу вместо зубов. Выглядит даже несколько жутко. На лице – решимость и злость. Внезапно. Куда только делись недавние страх и отчаяние?
И он говорит, периодически сплёвывая сочащуюся из разорванных дёсен кровь. Забыв об боли и ужасе. Голосом, на удивление твёрдым, лишённым недавних жалобных ноток.
- Том Ваймс, лейтенант городской стражи. Блюститель закона, страж порядка… Как бы не так. Ты ублюдок, Ваймс, сраный ублюдок. Такой же головорез, как и те, от кого нас будто бы защищаешь. Ты навязываешь свой закон всем другим, но ставишь себя превыше закона…
Хочется оборвать его речь, заткнуть резким ударом. Но что-то в интонациях заставляет дослушать.
- Ты говоришь, что защищаешь людей, защищаешь наш город… Но, на самом деле, ты даже страшнее, чем те, на кого ты охотишься.
Он говорит так, как будто знает тебя. Как будто сохранилась в прошлом обида. Но Ваймс определённо впервые видит это лицо. Если не совсем подводит ещё треклятая память.
- К счастью, скоро всё кончится. Придёт новый порядок. Есть человек, которому не плевать на обычных людей. ОН забоится о нас, он нам всем помогает. Тебе недолго осталось, Ваймс… Наслаждайся… ДА ЗДРАВСТВУЕТ ИМПЕРАТОР!
Блондин истерически взвигивает и харкает кровью прямо в лицо лейтенанту.

Том резко заламывает парню руку. Стремительно извлекает кинжал. Не церемонясь ни единой лишней секунды, резким движением срезает ноготь большого пальца. Пронзительный крик «народного мстителя», казалось, услышали бы и в соседнем квартале.
Приступ стойкости прошёл. Он вырвался из захвата, упал на колени, и прижав руку к груди, заплакал. Сквозь слёзы до Ваймса доносились обрывки признания:
- Никто нам ничего не приказывал… Никто… За твою голову назначена награда… Триста золотых, целое состояние… Я не знаю, кто конкретно заказчик. Не знаю, от кого пошёл слух… Просто всем вокруг это известно…
А ни одного объявления, конечно же, не было напечатано.

Все стадии обычной пытки проходили как...обычно.
Сначала, если человек не сломался сразу, все взывают к чести, долгу и прочей чепухе.
Затем, пытаются унизить, выйти на раскаяние, увидеть в глазах палача сострадание и самобичевание.
Потом их забирает Боль.
Дааа, Хозяйка вечера спускается в зал лично, чтобы попривествовать дорого гостя, обнимает его за плечи, страстно целует в губы и начинает кружить в танце, дикой пляске...
До тех пор, пока страдалец не станет говорить то, что захочет услышить палач.

Но триста золотых...В глазах Ваймса на секунду мелькнул страх - он сделал пару шагов в сторону, чтобы видеть всю комнату целиком: и вход, и окно, и неумеху-ассасина...и Сэма.
Паранойя, подогретая нехваткой морка в организме, захлёстывала Тома, обжигая сознание и чуть приутпляя разум.

Десять лет назад, случись Томасу оказаться вовлеченным в преследование преступников, он бы помогал за идею: преступник должен сидеть в тюрьме или быть вздёрнут на висилеце, и никак иначе!
Пять лет назад, Ваймс, ещё не познавший настоящее положение дел в Эредине, а лишь унюхав огромную навозную кучу, мастерски сокрытую за фасадом благополучной столичной жизни, конвоируя пойманных воров, светился от удовлетворения.
Три года назад, Том Ваймс, считал, что всякая мразь заслуживает жить в страхе, но не всякая мразь одинаково полезна - кому-то вместо страха вполне сгодится и плаха.
Год назад, сержант Том Ваймс, наверняка разбил бы наёмнику лицо и бросил его в барраки стражников, рассказав, что тот сделал и наслаждался бы эффектной и эфективной массовой пыткой.

А лейтенант Ваймс, здесь и сейчас, самолично пачкает руки, доказывая ублюдку, что он не прав. Не прав в том, что родился, что вырос и стал таким идиотом. Не прав в том, что решил разобраться в том, о чём даже не ведал. Не прав в том, что продался Империи.
Болезненная мысль кольнула Ваймса: "А сам то ты кто? Может парень не сильно ошибается, называя тебе зарвавшимся ублюдком и головорезом у власти? Не ты ли обещал - чего уж юродивого строить - предать Короля, по первому щелчку пальцами?"

- Свяжи его, Сэм...ну или меня, если хочешь прибавку к жалованью, - криво ухмыльнувшись пошутил лейтенант-головорез.

"Император. Кто-то узнал о моих бесхитростных вопросах? Или просто чистят структуры, не взирая на лица, а Торнс ещё не успел внести его в "список полезнных делу"?...Чёрт, сколько вопросов, чёрт чёрт чёрт..."

Небрежно придавив носком ботинка рану в плече парня, Ваймс продолжил задавать вопросы - но на эти, хотя бы, существовали ответы, которые можно было получить прямо сейчас:
- Кто твои поддельники? Кто координирует вас? База, штаб-квартира? Откуда взялась идея нацепить это и куда вы должны были доставить...мою голову?

Ваймс ожидал ответов, разглядывая лицо несчастного, пытаясь вспомнить этого парня и пытаяясь вспомнить, хоть одного должника, лояльного настолько, чтобы не убить его на пороге.

Парень больше не сопротивлялся. Из мученика, одержимого духом возмездия, он вновь превратился в испуганного до смерти идиота. Сквозь слёзы, что беспрестанным потоком катились из глаз, он говорил, практически не замолкая. Готовый на всё, чтобы только не возвращалась жуткая боль. Чтобы поскорее отделаться от чудовищного лейтенанта.

Кто твои подельники?
Фрэнк, Джастин… Пожалуйста, хватит… Просто друзья, старые знакомые. О Единый, они ведь мертвы…
Кто координирует вас?
Никакой координации, сэр, поверьте, пожалуйста… Мы просто услышали про награду и решили, что стоит попробовать… Тем более, что вас и так многие ненавидят…
База? Штаб-квартира?
Мы просто сидели в таверне… Пожалуйста, хватит…
Куда вы должны доставить мою голову?
Никуда, пожалуйста… Нам не нужна ваша голова. Достаточно убить вас – и по городу пойдёт слух… Они сами найдут нас, свяжутся – для них триста золотых несерьёзная сумма… Я ничего не знаю, правда!

Сложно представить, чтобы в таком состоянии кто-то мог настолько убедительно врать. По всей видимости, парню действительно можно верить. Он слишком напуган, чтобы что-то придумывать на ходу, слишком боится повторения чудовищной боли, которое неизменно последует, стоит Ваймсу заподозрить хотя бы намёк на возможную ложь.
Кажется, он действительно сказал уже всё, что знает. Кто-то, обладающий определённым могуществом в некоторых кругах, объявил на Томаса Ваймса охоту. Банально назначив за его голову награду в обход официальных властей.
Стоит ли за всем этим Артодан, оказался ли лейтенант в чёрном списке у императора? Не исключено, что дело обстоит именно так.
- Я думаю, с него хватит, - раздался бесстрастный голос откуда-то сзади.
Для Ваймса появление нового гостя не стало абсолютным сюрпризом – за несколько секунд до этого Сэм незаметным жестом предупредил о возможной опасности.
Там, небрежно прислонившись к дверному косяку, стоял высокий мужчина. Блестящий доспех с золотыми завитушками на груди, меч в ножнах на поясе, алый плащ волной ниспадает с плеч. Капитан. Производит впечатление серьёзного и уверенного в себе человека. Военная выправка плохо сочетается с покрывающей щеки щетиной, а внимательный взгляд обшаривает комнату, подмечая детали.
- Я сделаю вид, что ничего этого не было. Капитан Адлер, - представился новый знакомый. Судя по плащу – офицер Центрального Легиона.

Ввиду введённого в столице военного положения, командирский состав легиона временно был расквартирован в городе, а согласно специальному приказу короля – даже отчасти интегрирован в силовые структуры в качестве особого подразделения стражи.
- Ваши ребята сказали, где вас можно найти. Срочное дело, специальное распоряжение Торнса. Просил передать вам это, - он протянул запечатанный конверт. – Этого более, чем достаточно. Урегулируйте последствия произошедшего, хм, инцидента – и рекомендую начинать приготовления.
Сэм молча наблюдал за разговором, даже не пытаясь скрывать своего интереса. Скулил позади провалившийся асасин. Капитан кивнул на прощание и поспешил удалиться. Ещё некоторое время слышался удаляющийся топот его сапог.
Сорвана печать главнокомандующего, извлечён на свет плотный листок. Строчки, написанные изящным и в то же время размашистым почерком, покрывают бумагу. Взгляд скользит по хитросплетениям букв, а лейтенант пытается вникнуть в смысл написанного.

«Лейтенанту городской стражу Томасу Ваймсу. Передать лично в руки.
Согласно специальному распоряжению Его Величества, завтра, на рассвете, на площади перед собором Единого состоится прилюдная казнь.
Казнён будет государственный преступник, изменник и заговорщик, планы которого едва ли не привели к гибели Короля. Леди Эния Тинтур - в прошлом чародейка и выпускница Гильдии Магов, а ныне – изменница, приговоренная к смерти через прилюдное обезглавливание. Ввиду территориального расположения места казни, именно вы будете отвечать за безопасность запланированного мероприятия. Силами подразделений городской стражи и некольких отделений центрального легиона необходимо любой ценой исключить возможность побега или же постороннего вмешательства вплоть до свершения приговора.»
Ниже стояла размашистая и знакомая роспись.

Подумать над прочитанным Тому, впрочем, не дали – стоило Ваймсу закончить чтение, как на пороге комнаты появился очередной визитёр. Ещё один мужчина, этот – подобно недавним убийцам скрывал лицо в тени капюшона. Вот только убивать лейтенанта он, судя по всему, не пытался.
- Лейтенант Томас Ваймс? – тихо поинтересовался он. Скорее демонстрируя собственную осведомлённость, чем действительно ожидая ответа. – Я бы хотел поговорить с вами. Наедине. Всего несколько минут вашего драгоценного времени.
Небрежным движением он скинул с головы капюшон, позволив волне белых волос водопадом рассыпаться по плечам. В серых глазах незнакомца не было даже тени угрозы – лишь вежливая просьба и интерес. Он внимательно смотрел на Ваймса, ожидая ответа.

Цепкий взгляд быстро выхватывал слова из письма, складывая картинку воедино: обеспечить охрану казни.
Ваймс ни раз и ни два участвовал в подобном: вешали отребья в Эредине часто и с удовольствием, другое дело, что обычно это делали прямо на рынке или перед воротами, а не на главной соборной площади...Да и фигура была незаурядная: Эния Тинтур, аристократка, что буквально на минувшей неделе спасла Его Величество от покушения имперского чародея.
Вся районная городская стража и пара отделений легионеров: неплохие меры безопасности для УЖЕ приговоренной - стоит опасаться?
Козырнув капитану Адлеру, Ваймс собрался было вернуться к псевдо-убийце, но его вниманием завладел новый визитёр.
Новое действующее лицо заинтересовало лейтенанта: Том давно принял для себя, что совпадения, это такая вещь, коей не свойственно происходить случайно - кому-то всегда выгодно, чтобы случилось именно так, а не иначе...

- Сержант, свяжите арестованного и ждите меня в коридоре, - приказал он Сэму, не спуская глаз с незнакомца, - говорите, уважаемый - побыстрее и по существу...и держите руки на виду - нервный денек.
Томас расположился ближе к углу комнаты, чтобы не маячить в окне и контролировать каждое движение "переговорщика".
Сэм кивнул, рывком заставляя скулящего недоубийцу подняться на ноги и, тщательно маскируя свою агрессию под положенное, согласно правилам, сдержанное обращение с арестованным, выпроводил того из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Незнакомец спокойно наблюдал за действиями сержанта, не делая попыток приблизиться и не пытаясь вообще что-либо предпринимать.
- В мои намерения не входит ваше убийство, сержант, - хладнокровно проговорил он в ответ на реплику Ваймса. – Всего лишь предложение. Но, прежде чем я его озвучу, хотелось бы получить ответ на один несложный вопрос. Кому вы служите? Королю? Торнсу? Альянсу? Или только себе?
- Лейтенант, - холодно поправил Ваймс незнакомца, - моя верность Королю не обсуждается и, уж тем более, с незнакомцами, которые носят одежды убийц...Кто вы и что вам угодно?
Мужчина мрачно усмехнулся, словно наказывая самого себя за оплошность.
- Конечно, лейтенант, прощу прощения. Звания в наши времена растут очень быстро…
Было заметно, что он задумался. Решает, стоит ли считать упоминание верности королю за необходимый ответ. Вздохнул и всё же ответил:
- Меня зовут Элтон Файен. Я – чародей. И не имею никакого отношения к недавнему покушению. Если бы я хотел убить вас, вы бы были мертвы. Я здесь, чтобы сделать одно предложение.
Он замолчал, выдерживая короткую паузу.
- В надежде, что не только мне небезразлична ещё участь Альянса. Моя разведка действует довольно оперативно – я знаю, что в письме. Знаю о казни. Эния Тинтур – не изменница, а жертва. Настоящий враг давно уже притаился в королевской тени. Выполняя свои прямые обязанности, вы лишь способствуете победе Империи. Завтра на чёртовой площади нам будут нужны мечи городской стражи. Чтобы предоставить Альянсу хоть один шанс.

"Чародей".
Ваймс ненавидел магов: их силы лежали за пределами общедоступного понимания, хотя сталь, конечно, при обильном попадании в организм вызывала стандартные последствия.
- Я не знаю, откуда вам известно о содержимом письма, но под этими словами, - Томас нарочито небрежно взмахнул письмом, - стоит подпись Торнса, Начальника Городской Стражи Эредина, который присягал на верность Королю...
В поле зрения Ваймса попался арбалет неумелого убийцы - незаряженный, к сожалению...

Помолчав он взглянул мэтру Файену прямо в глаза и спросил тихо, оставив, неуместное вообщем-то, бахвальство:
- Хоть одна причина вам верить, мэтр? И не надо ссылаться на грёбанную честь: никто в этом городе ею не дорожит, слышите - никто!
- Торнса, - насмешливо повторил Элтон вслед за лейтенантом. – Главнокомандующего городской стражей, который продался имперцам с потрохами. Чёрт побери, да это знают все, у кого ещё осталось хоть немного мозгов. Все, кроме нашего дальновидного короля, который сделал своим новым фаворитом самовлюблённого ублюдка Крауца…
Он говорил тихо, но голос дрожал от едва сдерживаемой ярости.
- Да, настоящее противостояние происходит там, на линии фронта. Имперцы вот-вот пересекут реку, начнётся война… Но, если мы проиграем здесь… Если мы проиграем завтра, то никаких шансов у Альянса уже точно не будет. Ричард не видит врагов у себя перед носом… Но он – наш король и других у нас нет.
Маг замолчал, собираясь с мыслями:
- Когда вы поймёте, что мне можно верить, будет уже слишком поздно. Имперцы повсюду, каждая третья хоть сколько-нибудь значимая фигура куплена золотом Артодана… Но ничего кроме слов я предъявить не могу.


Бунт.
Орлен.
Торнс.
Морк.
Убийцы.
Империя.
Король.
А теперь ещё и этот маг с информацией, что полностью подтверждает, добытые ранее немногие крупицы сведений о положении дел...

Слишком много фактов навалилось на Томаса: ему требовалось время обдумать и свою верность Королю, и свою цену, а пока получалось лишь раз за разом спасать свою шкуру от разномастной швали. Что-то по наивному детское, эдакий юношеский максимализм бунтовал внутри Ваймса, ещё при разговоре с Торсном, мол: "Ты конечно кое-где заходил за границы возможно, Томми, но это уже перебор..."
С другой стороны, житейский опыт подсказывал, что победителей не судят...

- Мэтр Крауц? Придворный маг? А что у вас за мотив - вы даже не на службе Короля, мэтр, что вам за интерес? Личные счёты с Михаэлем Крауцем?, - взгляд Ваймса был самую малость насмешлив, а голос ехиден, но - в пределах разумного: всё-таки собеседник был чародеем.
- Если вы говорите правду...Мне нужны доказательства, мэтр Файен, хотя бы косвенные: без этого у меня связанны руки вот этим приказом, - Томас потряс письмом, - и человеком, его отдавшим. Иначе, в официальной версии, я буду ещё одним изменником, купленным этой Энией и не более того...
Элтон снова вздохнул. По всей видимости, пришло время сбрасывать карты.
- В любом случае, историю напишут победители. Крауц – ублюдок, каких надо ещё поискать, но обвиняю я его совсем не поэтому. Хоть натворил он всего более, чем достаточно. Я вхожу в объединение людей, которые ещё пытаются что-то сделать, хоть как-то противостоять. Пусть даже и за спиной у его величества короля. Большинство имён не имеют значения, но информацией снабжает нас лично Стефан Келлфар. Всё равно, в случае чего вам никто не поверит, - он прошёл мимо Ваймса и остановился напротив окна.
- Королевская разведка не снабжает доказательствами, но данные её неизменно точны. Однако, вы всё ещё не выставили меня отсюда, лейтенант. Вы сомневаетесь, а значит сами догадываетесь, что каждое моё слово – чистая правда. Мы собирали информацию и о вас. По каким-то причинам Стефан считал, что этот разговор не лишён смысла. Что наша беседа имеет шанс на успех. Этот город нуждается в помощи. Весь Альянс. С вами или без вас, но мы завтра попробуем осуществить задуманное. Решайте, Ваймс. Если всё получится, то оправдываться вам уже не будет нужды.
Томас не скрывал своих эмоций - он колебался. До глубины души хотелось верить этому чародею, верить что у Альянса есть шансы, и далеко не каждого, включая Ваймса, можно купить обещаниями и горстью серебряников.
- Даже, если меня послушает стража...Что делать с легионерами? Мои бойцы привычны ловить воров, да отмороженных ублюдков, и лишь пару отделений ветеранов смогут потягаться с солдатами...
Элтон резко повернулся, отрывая взгляд от окна. Впервые с начала разговора, в глубине серых глаз произошли изменения – к холодной решимости прибавилась ещё и надежда.
- Маршал Эдмунд слишком высокого мнения о своих ребятах. В любом случае, именно стража в подавляющем большинстве будет обеспечивать безопасность. Солдаты лишь для усиления, но не для замещения основных сил. Вас будет в несколько раз больше, они не ожидают нападения… Думаю, устранить их не составит труда. Но жизненно важно исключить малейшую возможность утечки информации.

Чародей обернулся, глядя на Томаса, удивленным взглядом человека, не верящего своим ушам, нежели добившегося желаемого.
Ваймс решился.

- Чёрт возьми, мэтр, вы либо спаситель, либо самый коварный ублюдок на моей памяти, но, вы правы - даже не зная вас, вам я верю больше, чем собственному начальнику...Я согласен, сэр Элтон - вы получите поддержку стражи. Какой-то сигнал, ключевое слово, непредвиденная ситуация, всё что мне нужно знать?
- Келлфар был прав, - с некоторым удивлением озвучил он свои мысли. - Позаботьтесь о том, чтобы ваши люди получили соответствующие инструкции. Исключите возможность утечки информации. Подозреваю, что свои шпионы есть и у наших врагов. Вы поймёте, когда нужно действовать. Убедитесь, что ваши люди тоже поймут.
Элтон задумался.
- Будут другие. Парни из тайной службы, люди Келлфара. Заменят часть легионеров. Чёрная ленточка на правом плече. И, конечно же, без собственных солдат было бы нелепо планировать подобное предприятие...
Он улыбнулся и коснулся ручки двери:
- Вы знаете, что делать, лейтенант. Надеюсь, мы на самом деле договорились.
Маг ушёл, осторожно прикрыв за собой дверь.

Маг ушёл, а Ваймс остался. Остались сумбурные мысли и новые обещания. На что он сейчас подписался? Искупление или новая подлость? Первое доброе и справедливое дело за последние несколько безумных месяцев или очередная злая шутка, в которой Ваймс и его ребята окажутся лишь инструментами: полезными, но бездумными.
Постоянно озираясь, Томас вернулся в казармы, по дороге купив в три дорога пол унции морка у знакомого мальчишки-бегунка. Последние офицерские подъемные канули в Эрединскую машину по выкачиванию денег из простого люда: безжалостный механизм с хрустом пережевывал тех, кто не сумел справиться с собственными демонами и проблемами. Грязный и с головы до пят, вымазанный чужой кровью, механизм Зла, год за годом делал своё дело, прячась за маской обычной столичной суеты: Ваймс знал основные принципы, стал одним из предохранителей, ограничивая поток наглых деталей, рвущихся наверх этой сложной цепочки, но, как ни крути, бедный ублюдок, гниющий в казематах, был прав - Ваймс был частью этого ублюдочного спектакля, и нервная дрожь, что била лейтенанта, пока он раскуривал долгожданное зелье, была тому прямым свидетельством. Сделав пару глубоких затяжек, Ваймс поспешил взять себя в руки и вернуться к подчинённым: очень многое надо было успеть за остаток этого безумного дня.
Справившись с собой, он вернулся на плац и посвятил себя, тренировкам личного состава, бою на короткой дистанции и внезапным атакам, собрав всех свободных стражников, включая ветеранов, чем не мало удивил их. Программа занятий и тренировок, была нарушена, и вместо эшелонированного наступления в построении для копейных армейских атак, они изучали бой накоротке, в неудобных условиях всеобщей свалки и околопьянных потасовок матросни в портовой таверне.

Но день завершился и стражники убыли. Сержанты и ветераны должны были собраться на плацу через два часа после отбоя, по его приказу, а сам Ваймс поспешил уединиться в своем "логове". Наглухо закрытая коморка оставила его в относительном покое, чего не скажешь о вездесущих мыслях, упрямо не желавших тонуть в клубах раскуренной трубки.

"Империя.
Империя купила Торнса, Крауца и бог весть кого с потрохами: даже не знаю, где мне будет место после всей этой заварушки, а, Томми? Что там обычно делают с предателями на государственных должностях? Три года строго режима, с пытками и потехами тюремной стражи, а затем четвертование, ага. С другой стороны, Артоданцы вряд ли жалуют цепных псов, кусающих за руки хозяев, причем - поочередно..."
Пальцы ерошили короткие волосы, будто вознамерившись проскрести черепную коробку лейтенанта в поисках истины. Непрошеным гостем выступили слёзы.
"Ты запутался Томас. Ты в конец погряз в этой навозной куче, измазался дерьмом по самую макушку, и пытаешься казаться чистеньким, требуя призания этой комедии и лицемерия от окружающих - так не получится, парень, ты же знаешь и видел, КАК это работает...Что бы сказала мама, Томми? Гордилась бы она ублюдком-сыном, ступающего по головам, ради собственной шкуры и продавшего своё государство и клятву, за офицерский чин?"
Деревянная плоскость стола без упрёка приняла в себя и без того сбитый кулак лейтенанта.
Боль чуть помогла.
Ставки сделаны, а вежливый стук в дверь, подсказывал, что его ждут.
Его ждут ЕГО люди.
Три с лишним десятка глаз смотрели на него сквозь ночь, слегка недоумевая, почему лейтенант собрал их в столь поздний час:
- Завтра мы будем охранять казнь. Казнить будут ту, кто предала Короля, по крайне мере - так говорят...
Помолчав, он поискал на лицах понимания: его было мало, все привычно ждали команды. Здесь были многие из тех, кто молча смотрели на смерть напыщенного лорда Орлена, чьи погоны и меч, сейчас отслуживал сам Ваймс.
"Они не продадут"
- Она не предавала вас. Не предавала ваши семьи или меня. Но ВЫ слушаетесь меня и только меня: завтра там будет СЛИШКОМ много начальников...Если я достану меч - вы сделаете тоже. Если я упаду лицом в брусчатку - вы последуете за мной: я ни разу не подводил вас, и не предавал...
И если сумбурная полночная речь была воспринята неоднозначно, то последнее заявление было встречено сдержанным одобрительным гомоном.
Они не продадут, а он не продаст их.

Довольный собой, Ваймс отправился спать: завтра предстоял тяжелый день.