Казалось, темнота пропитана кровью.
Всё столь же степенно несла свои тёмные воды река. Всё столь же неприступно возвышались стены крепости, контролирующей переправу. Переправой это место назвать можно было лишь с огромной натяжкой – скорее, мель, позволявшая перебраться на другую сторону по пояс в ледяной осенней воде. По вполне очевидным причинам, армия, обороняющая свой берег, даже без крепости с установленными на башнях баллистами, получала просто колоссальное преимущество.
Но Теренс всё равно боялся. Несмотря на все доводы разума, сердце неистово билось в груди, дыхание срывалось и периодически скатывалось в сиплые хрипы. Ему было стыдно перед собой, перед другими солдатами. Он лишь надеялся, что никто не замечает, и плотнее кутался в утеплённый плащ серого цвета, спасаясь от периодических порывов сурового северного ветра.
По всей видимости, это случилось. Вторжение, о котором уже долгие месяцы не говорит только ленивый, в конце концов началось. По тревоге гарнизон крепости подняли посреди ночи. Паника, суета, противоречащие друг другу приказы. Однако, многократно повторяемые учения всё-таки не прошли даром – в скором времени командирам удалось добиться приемлемого уровня организации. В некотором отдалении от переправы выросло войско. Подготовили и зарядили баллисты. Строй ощетинился арбалетчиками, лучники выросли на стенах. Лазурные плащи парней из Пограничного Легиона напрочь задавили количеством немногочисленный гарнизон – стройные ряды защитников земель Альянса выглядели величественно и угрожающе. Расчёт командиров был до крайности прост – крепость неприступна и эффективна, пока войскам противника не удалось переправиться на этот берег. Поэтому миссия пехотинцев заключалась в том, чтобы отбрасывать всех, кому удастся пересечь реку, обратно в холодную воду. Просто и красиво. И необычайно смертоносно для имперских легионеров.
Но Теренсу было чудовищно страшно. Он замер посреди строя безликим солдатом, со всех сторон намертво зажатый другими копейщиками. Повезло хоть, что не в первом ряду. Парень отличался немаленьким ростом, что позволяло глядеть поверх голов своих братьев по вооружению. Он с трудом различал противоположный берег реки. Видел огни многочисленных факелов, кое-где виднелись штандарты с орлами. И всюду сновали тени – закованные в чёрные доспехи имперские пехотинцы. Так и есть. Не разведчики. Силы вторжения.
Теренса била нервная дрожь. Несколько минут назад мимо строя промчалась вереница всадников – он насчитал двенадцать, на роскошных породистых лошадях, в эффектно развевающихся мантиях. Чародеи. Хвалёный Боевой корпус Гильдии Магов. Но куда больше самих заклинателей Теренса впечатлили их кони – раньше, до всего этого, он был конюхом. И если в чём-то и разбирался в своей непродолжительной жизни, то именно в лошадях. Сейчас парень жалел, что конюхом не остался. Мечтал оказаться как можно дальше отсюда.
Срывая горло, орал командир. Тихо переговаривались напряжённые до предела солдаты. Теренс вглядывался в темноту, силясь различить первые признаки вражеского наступления. Он убеждал себя, что всё в порядке. Что чародеи Гильдии легко отбросят врага. Что беспокоиться не о чем. Но предательски дрожали колени, неистово билось сердце, угрожая проломить хрупкие рёбра.
Он видел, как вспыхнул огонь далеко наверху. Другой, ещё один. Ослепительное пламя разрывало смиренную темноту затянутого тучами неба. Маяки. Десятки маяков, установленных вдоль всей границы. Таким образом сигнал тревоги дойдёт до других крепостей. Оповестит о вторжении каждого человека на берегу треклятой реки. Их не застать врасплох. Они готовы к вторжению.
Теренс знал, что это – лишь одна сторона. Что в те же секунды невидимые сообщения чародеев в смехотворные сроки преодолевают нереальные расстояния, оповещая о происходящем заклинателей во всех частях Альянса. Парень понимал, что помощь идёт. Его пугало лишь то, что именно они должны сдерживать наступление до прибытия основных сил.
Сдержать элитные легионы всемогущего Артодана. Теренс боялся. Он не был готов, никогда не был настоящим солдатом. Крепче сжимали пальцы шершавое древко копья.
А потом появился он.
Теренс понятия не имел, кого видит, но на том берегу возник человек. Одинокая фигура в развевающемся чёрном плаще. И мурашки бежали по коже от одного взгляда на зловещий силуэт.
Солдаты перешёптывались. Многие что-то слышали о загадочном чернокнижнике Артодана, другие яростно оспаривали нелепость всех этих домыслов.
Теренс молчал, до рези в глазах вглядываясь в фигуру на другом берегу. Видел, как тот начал размахивать руками. Сперва это показалось парню нелепым, но потом он понял, что происходит. Магические пассы. Ветер дул в лицо, услужливо донося обрывки слов на незнакомом никому языке. Заклинание читал чародей до крайности громко.
Кто-то всё же не выдержал. Взвилась в ночное небо одинокая стрела, выпущенная излишне нервным лучником. Понеслась в сторону одинокого мага по траектории, которая оказалась на удивление удачной. Даже казалось, что он попадёт. Что наконечник вопьётся в открытое горло, моментально заткнув творящего заклинание чернокнижника. Но нет. На мгновение вспыхнул невидимый барьер, защищающий чародея. Рассыпалась в пепел стрела.
Опомнились боевые заклинатели Гильдии. Ночь озарилась десятками вспышек, молнии и огненные шары устремились к противоположному берегу. Но все они разбились об защиту имперского заклинателя, ни капли, казалось, не побеспокоив последнего. Маги остановились, осознав, по всей видимости, тщетность своих усилий.
Мимо строя на гнедом жеребце промчался седовласый старик – комендант крепости, мэтр Варлам Драмин. При виде его Теренс слегка приободрился, но почти в ту же секунду… Ночь буквально взорвалась.
Треск статического электричества в воздухе. Душераздирающие крики изувеченных и умирающих. Объятые синим пламенем метеориты, прорывавшие мрачные облака. Десятки огромных горящих булыжников, возникших невесть откуда.
Истошные крики офицеров. Зеркальная поверхность реки, жутко отражавшая зловещее сияние новых источников освещения. Теренс хотел рухнуть на землю, закрыть голову руками. Броситься бежать. Но его удерживал строй. Именно строй. Не долг перед Альянсом, не ответственность за многие судьбы, а безысходность. Со всех сторон его окружали солдаты. Некуда просто было бежать. С удивлением Теренс понял, что те же мотивы руководили и большинством остальных. На первые ряды напирали сотни собратьев. А люди позади считали себя относительно защищёнными.
С оглушительным грохотом врезался один из метеоритов в башню крепости. Вспышка, разлетевшиеся во все стороны ошмётки людей и остатки баллисты.
- О Единый, - глухо выдохнул кто-то позади.
И Теренс полностью был с ним согласен.
Потом были другие… Огромные камни падали на землю, давили и поджигали людей. Крушили надёжные совсем недавно ещё стены крепости. Паника, хаос, неразбериха. Но строй стоял. Теренс боялся пошевелиться, боялся дышать. Ночь превратилась в череду безумных образов. Крики, огонь, идиотские команды. Они не слушали офицеров. Они знали свою задачу. С презрением фаталистов глядели на юного лейтенанта, который с пеной у рта носился среди солдат, приказывая отступать.
Они устояли. Не дрогнули. Теренс видел группку людей в мантиях, столпившихся почти у самой воды. Они застыли неподвижно, молча глядели на другой берег. Он мог бы поклясться, хоть и не мог того видеть, что у каждого из них сейчас закрыты глаза. Парень не понимал, что происходит, но чародеи вовсе не выглядели обескураженными или напуганными.
Теренс заметил, что имперские легионеры уже вошли в воду. Бредут по пояс в воде, силясь одолеть переправу. И некому было их остановить. Метеориты уничтожили все три баллисты. Стены крепости проломлены во многих местах, раскиданы по округе окровавленные ошмётки ожидавших на них арбалетчиков. Маги заняты чем-то, по их мнению, несравненно более важным.
С неимоверным трудом парень заставил себя сфокусироваться на лице всадника, который что-то крича, разъезжал перед строем. Комендант Драмин. Звучный голос старика доносил до ушей солдат простые слова. Слова о чести, о долге, об общем враге. Они понимали эти слова. Они готовились встретить врага. Варлам что-то спрашивал у строя, желая добиться хорового ответа. Но солдаты молчали. Кричать у них не было сил.
Чернокнижник на том берегу уже не колдовал. Теренс видел, как тот стоит, скрестив на груди руки. Потоки чёрных легионеров огибают мага с обеих сторон, всё больше их входит в тёмную воду. Видел град стрел, взметнувшийся в небо. Видел стрелы и Варлам – небрежно вскинул старик свой боевой посох, создавая в небе прозрачную полусферу. С треском взорвались сотни зарядов.
А потом барьер лопнул. Один из последних горящих метеоритов играючи проломил защиту чародея – огромный, объятый синим огнём булыжник вонзился в землю в том месте, где недавно совсем ещё был седовласый старик на коне. Первый ряд строя отшатнулся, синхронно почти шагнув немного назад, но тут же вернулся на исходную позицию, подталкиваемый в спину товарищами.
На Теренса смерть коменданта не произвела никакого почти впечатления. Казалось, он уже лишился способности чему бы то ни было удивляться. Он пристально вглядывался в фигуру на том берегу, заметив, что чернокнижник вновь приступил к чтению заклинания. И в ту же секунду сделали свой ход боевые заклинатели Гильдии Магов. Ослепительно белый заряд устремился в сторону имперского чародея – всего один удар, вобравший в себя колоссальное количество энергии двенадцати магов. Невзирая на боль в слезящихся глазах, Теренс упрямо следил за исходом их схватки. Вспышка, возникшая при столкновении заряда со щитом чернокнижника, на несколько мгновений превратила ночь в день.
Способность видеть медленно возвращалась. Теренс нещадно тёр глаза свободной рукой, пытаясь заставить исчезнуть разноцветные всполохи. И первым, что он увидел, стал наступающий имперский отряд. Некоторые успели переправиться, собраться на этом берегу в подобие строя. Даже знаменосец был здесь. Нет, не орёл. Череп. На чёрном фоне.
Когорта Смерти. Элитные войска Артодана, закалённые ветераны, которых, согласно слухам, пичкают подавляющими боль наркотиками перед каждой битвой. И пускают в дело в только по-настоящему серьёзных сражениях.
- Да помогут нам Боги… - Теренс не узнавал собственный голос.
С новой силой вернулся страх.
Чёрные легионеры были действительно близко. Двигались плотным каре – сочленения доспехов ощетинились стальными шипами. Наступали безмолвно, сурово и методично.
Сердце бешено колотилось. Рябило в глазах. В ушах стоял оглушительный звон.
Артоданцы перестроились в клин, врезались в строй. Без труда сминая защитников, вырезая людей, словно траву срубает косой заправский косильщик. Орудовали тяжёлыми двуручными мечами. Молча. Сосредоточенно. Методично. Теренс видел, что один рыцарь шёл прямо в его направлении. Солдат в синем плаще Пограничного Легиона ткнул копьём в чёрную тушу, но лишь скользнул по броне стальной наконечник. Удар – отсечено древко копья. Удар – легионер, почти перерубленный наискось, падает на залитую кровью траву.
Теренс понял, что следующий. Что нет больше никого перед ним. Лишь этот рыцарь. Чёрный шлем. Без забрала. Бесстрастные глаза в узких прорезях. Усилием воли он заставил себя выставить вперёд копьё. Хотел развернуться и побежать, но помешало оцепенение.
Имперец не стал даже рубить. Лишь отвёл в сторону копьё. Теренс всхлипнул и упал на колени. Закрыл голову руками, ожидая удара. Молился всем богам, имена которых оказался в силах припомнить. Проклинал себя за то, что выбрал опасную карьеру солдата. Секунды шли, но ничего не происходило. Парень рискнул поднять голову. Рыцаря не было. Он удержал свой клинок и просто двинулся дальше. Теренс истерически хохотнул и лёг на траву. Скорчился, крепко прижав руками колени к груди. И заплакал. От страха. Облегчения. И обиды.