The End | ходы игроков | Ep.I.I - Why you need to use a seatbelt

Сквозь тьму прорезался отдалённый то нарастающий, то постепенно угасающий гул. Снова и снова. Звук не давал покоя, навязчиво вырывая её из блаженства небытия. В один момент, оказавшись особенно близко, гул наконец коснулся пелены, разделявшей грань её реальности и реальности настоящей, и в тот же миг тонкая преграда лопнула, отдавшись в голове женщины резкой болью.

Она открыла глаза. Перед ней, за треснувшим стеклом, располагалось месиво из искорёженного металла, угрожающе наставившего на женщину свои острые когти, и повисших на них обрывках ткани, кожи и... плоти. Чуть левее лежало изуродованное тело таксиста. В кровавом месиве она признала его лишь по измятой фуражке, пришпиленной стальным обломком прямо к его голове.

Женщина почувствовала, как по её лицу, стекая со лба, текут капли. Горячие капли. Она отёрла тыльной стороной ладони лоб и взглянула на руку. Они были в крови. Её крови. Алые капли выступали на ране в рассечённом лбе и, собираясь в небольшие ручейки, стекали по лицу женщины. Сквозь шум в голове доносился всё тот же, то затихающий, то вновь нарастающий гул. Наверное единственным, что уцелело при столкновении, был датчик открытия двери. Именно он теперь требовательно и возвещал об отсутствующей дверце справа от женщины. Именно он и вырвал её из забвения, запоздало предупреждая о возможной опасности.

В терзаемой болью голове вяло ползли мысли, воспоминания. Кажется, она попросила водителя ехать быстрее. Она опаздывала. Он попросил её пристегнуться. Стал обгонять фургон. Автомобиль на встречной. Ужас в глазах молодой пары в автомобиле... удар. Тьма.

Надоедавший всё это время сигнал внезапно умолк.

Объятия сна мягко обволакивали сознание, казалось, что весь мир остановился на мгновение. Мгновение сладкого забытья в объятиях приветливого Морфея. Но было что-то еще, смутно знакомое девушке и навевающее чувство тревоги. От того просыпаться совсем не хотелось, а лишь скорее скрыться от тревожного напоминания. Но звук никак не унимался и в тоже время о чем-то предупреждал. Когда звук снова стал надвигаться на девушку и вот-вот уже в мгновение секунды, казалось, обрушится на нее, та испуганно открыла глаза и огляделась. Ей причудилось, что рядом было что-то громадное и угрожающее. Но все было гораздо хуже.

Непонимание. Перед Натали предстала картина, которую обычно не увидишь в повседневной жизни и потому шокирующая. Шок. Где-то внутри девушки завелся небольшой механизм и с гулким эхом забарабанил, отдаваясь в ушах. Даже боль в голове вдруг стала такой незначительной. С некоторым запозданием, а произошедшее не сразу дошло до Натали, она закричала в панике. Сначала это был ничего не значащий крик ужаса. Потом она звала на помощь, не понимая, как нужно действовать в подобной ситуации.

Еще мгновение и среди крови, человеческих останков и изуродованного метала повисла тишина. Горло девушки заболело, да и паника постепенно уступала место разуму. Конечно это не значит, что Натали не была напугана. Но что-то надо было делать, подмога может и не подоспеть вовсе. Девушка отдышалась, ее испуганный взгляд еще раз осторожно коснулся погибшего водителя и стальных прутьев. Ирония оставалась в том, что она была пристегнута ремнем безопасности. Последнее, что она успела сделать. Девушка осторожно отстегнула ремень дрожащими руками и придерживаясь за стены машины отползла к проему, где ранее была дверь. Она многое сейчас отдала бы просто чтобы не видеть всего этого ужаса.

Самое страшное во всем произошедшем было то, что причиной всему была сама Натали и ее чертова спешка. Где-то в потаенных уголках разума к себе воззвало угрызение совести. Но страх пока еще заглушал этот голос и призывал к решению более насущных проблем.

Ремень, словно не желавший отпускать свою жертву, долго сопротивлялся попыткам дрожащих пальцев женщины надавить на разительно выделявшуюся красную кнопку, но затем всё же сдался и, зловеще лязгнув напоследок, выпустил Натали. Добраться до проёма с царящей за ним безмятежностью утреннего леса было настоящим испытанием. Ноющее от боли тело женщины упорно отказывалось слушаться, упрашивая её вернуться на остатки удобного кожаного дивана и посидеть там... может, даже прилечь, всего на минутку... часик... пару часов.

Натали, оттолкнувшись ватными ногами, буквально вывалилась из машины. Мягкий зелёный ковёр девственной высокой травы гостеприимно раскрыл ей свои объятия. Коснувшись перины сочной зелени, женщина почувствовала новую яркую вспышку боли, волной прокатившейся по всему её телу и тут же провалилась во тьму.

Она очнулась так же внезапно, как и потеряла сознание - в один момент женщина просто открыла глаза. Натали не знала, сколько времени провела в беспамятстве и было ли оно вообще, или ей только показалось, а на самом деле она всего лишь моргнула... может чуть дольше, чем обычно. Она смотрела на небольшое бирюзовое озерцо неба, окаймлённое рваными берегами зелёных крон. Не смотря на внушаемую осколком неба безмятежность, где-то в груди настойчиво росло беспокойство. Женщина повернула голову и обнаружила лежащую рядом с ней сумку, порывшись в которой, она нашла телефон. Мобильный смотрел на хозяйку угрюмым, чуть треснутым, чёрным экраном и обидчиво не реагировал ни на какие манипуляции.

Когда женщина наконец поднялась на ноги, то увидела в нескольких десятках ярдов просвет, к которому вела узкая просека, оставленная изувеченным кузовом автомобиля. От просвета тянуло горючим и палёной резиной.

Щелчок, тонкие женские пальцы неловко соскальзывают с цветного пластика. Щелчок. Еще один, и каждый раз происходит одно и то же. Маленькая трагедия, разворачивающаяся посреди большой. Еще одно весомое усилие и свобода становится еще чуть ближе, но все еще обнимает кровавые останки водителя и искареженного метала. И сейчас уставшая женщина, чье тело изнемогало от боли, находилась на подобии пограничья.
Привстать удалось не сразу, видимо, сказалось само столкновение, да и находилась Натали в одном положении долгое время. Но сколько? Мир с ярким солнцем, сочной жизнерадостно зеленой травой и легким ветерком казался далекой параллельной вселенной. Такой желанной и недоступной.
- Давай же, черт подери!- гневно выкрикнула женщина, сражаясь, по сути, лишь с самой собой. Еще одно надрывное усилие, волевой толчок на пути к свободе. И ее поглотила тьма.

И снова мир заиграл новыми красками в глазах женщины, уже второй раз терявшей сознание. Только в этот раз дневной свет поначалу слепил. Натали потеряла счет времени, лежа в траве и просто глядя на такое безмятежное небо. Она отчаянно не хотела покидать этот до беспамятства жизнерадостный яркий мир, внушающий опасное чувство безопасности. Но то, с какой болью отозвалось тело, когда Натали присела, возвращало к жестокой реальности. Авария, боль, страх и вспышки терзающих воспоминаний. Все из-за нее, и ничего не исправить. Ей придется с этим жить. Или хотя бы попытаться.

С неохотой Натали осмотрелась вокруг, понимая, что действует больше по инерции, без особого желания. Внутри поселилась какая-то усталость от эмоциональных всплесков. А еще пустота, похожая на личную черную дыру, угрожающей поглотить ее полностью, подчинив себе навеки. Вздох. Женщина подтянула к себе сумку неловким движением, будто и вовсе разучилась делать что-то нормально. А может сказывалась усталость и боль. Мобильный телефон не работал. Стон. Натали стояла на ногах, и осматривала небольшой персональный ад, материализовавшийся перед ней. Тела невинных людей будто застыли в нем навсегда. Навсегда.

Натали поправила теперь уже такую тяжелую сумку и направилась к просвету в нескольких ярдах. Нужно было найти телефон или позвать на помощь. Она шла чуть пошатываясь на ватных ногах, силясь вспомнить, куда же она так спешила. У всего произошедшего должна быть серьезная причина. Но вспомнить почему-то не удавалось. Она все шла и шла, по-прежнему глупо сжимая неработающий мобильник в руке.

Сочные стебли травы с хрустом ломались под ногой женщины, возможно, впервые за всю историю этого леса, почувствовав боль прикосновений человека. На удивление, кусок рваного железа не тронул мягкого зелёного ковра, словно выпущенный снарядом из требуше, лишь ободрав стволы попадавшихся на пути деревьев. Женщина, чуть покачиваясь, шла через лес, запинаясь о выступавшие из земли корни, цепляясь за изуродованные стволы. Ладони Натали скользили по грубой коже древ, сменявшейся страшными рваными ранами там, где их коснулся металл нарушившего обыденную спокойную жизнь снаряда. По деревьям можно было проследить полёт груды металла. Вот тут он скользнул по юному деревцу, слишком молодому, чтобы сломаться, подмял его под себя, стёсывая кору и сдирая ветви, оставляя после себя страшную смертельную рану. Вот тут остатки автомобиля врезались в толстый ствол, оказавшийся слишком мощным для того, чтобы просто смести его на пути, он рухнул об него, словно об скалу, оставляя после себя только глубокий выщербленный след и засевшие в теле исполина металлические шипы.

Женщину внезапно согнуло пополам и, в приступе накатившей дурноты, вывернуло. После того, как желудок опустел, тошнота никуда не ушла, напротив, казалось она только усиливалась с каждым новым шагом. Вонь горючего и палёной резины совсем не облегчали участь Натали. Она, покачиваясь от набросившейся на неё слабости, сделала ещё несколько шагов, прежде чем новый приступ скрутил её тело. На этот раз с губ женщины сорвались лишь скудные струйки желчи. Желудок, исторгнув последнее, что в нём осталось, продолжал неистово биться в агонии, усердно пытаясь вырваться наружу. Солнечный день внезапно то тускнел, почти сменяясь непроглядной тьмой, то неистово бил по глазам обжигающим светом.

Натали не заметила, как зелень леса осталась за спиной и она вынырнула из прохлады тени крон под палящее солнце, ступив на раскалённый асфальт. Прямо у ног женщины разливалось переливавшееся весёлыми радужными цветами маслянистое море, резко разящее бензином так, что начинало щипать глаза. Оно постепенно подбиралось к ступням Натали, подпитываемое бьющим из хромированной цистерны фонтаном. Огромная бочка на колёсах покоилась на боку в каких-то тринадцати ярдах от женщины. За отбрасывающим солнечные зайчики пузатым боком она увидела другую просеку, оставленную сорвавшимся грузовиком. Возле цистерны, в тридцати ярдах от Натали, устремив лохмотья резины к небу, лежал автомобиль. Из щелей смятых арок на асфальт медленно вытекала кровь.

Натали моргнула от наворачивавшихся из-за испарений слёз, и тут же, открыв глаза, увидела стоящую возле перевёрнутой машины женщину. Незнакомка была одета в странное венчальное платье цвета воронова крыла, её неестественно бледное лицо слегка закрывала тонкая паутина белой фаты. В покрытых окровавленными кружевными перчатками руках невеста сжимала букет увядших цветов. Присмотревшись, Натали увидела, что среди тлеющих бутонов выглядывает небольшая пластиковая погремушка.

Это были самые одинокие шаги в ее жизни. Каждый из них давался с колоссальным трудом, через преодоление боли и головокружения. Природа вокруг продолжала жить своей собственной отдельной жизнью, освещая яркую зелень полуденным солнцем. Все великолепие и величие простых ранее незаметных вещей окружало Натали, находясь так близко. И в то же время во всем этом таилось равнодушие и безучастие к горю женщины. Она была совсем одна.

Натали осторожно облокотилось о ствол ближайшего дерева, ощущая приятную шершавость прохладной коры. Взгляд ее, испуганный и робкий, скользнул назад- к немому укору и ужасной правде произошедшего. Ни машина, ни умершие люди, ни последствия никуда не исчезли, заставляя женщину содрогнуться вновь. Она резко отвернулась, надеясь забыть, надеясь найти дорогу туда, где не будет этого ужаса и крови. Движение неприятно отдалось в голове, взгляд помутился. Натали стало дурно. Волна тошноты болезненно скрутила желудок, выворачивая его наизнанку. Приступы наступали один за другим, безжалостно атакуя и без того уставший организм.
Сколько прошло времени, Натали даже не представляла. Она еще немного постояла и продолжила мучительный путь на встречу неизвестности.

Зелень расступилась, будто театральная ширма, представляя взгляду не представление, но жестокую реальность. Солнце неистово палило, ослепляя и обдавая жаром. Проморгавшись женщина заметила развернувшуюся трагедию в большем масштабе. Натали изумленно осмотрела огромную цистерну и проистекающее от нее море химического топлива. Оно продолжало увеличиваться, а на поверхности обманчиво играла радужка. Прикрыв нос рукой за неимением лучшего, заплаканная женщина направилась в сторону перевернутого автомобиля, обходя растекающееся топливо.

Как оказалось, совсем неподалеку стояла девушка. Заметила Натали ее не сразу, а потому немного напугалась ее неожиданному появлению. Хотя она, скорее всего, уже давно стоит неподалеку от разбившегося автомобиля, видимо, находясь в шоковом состоянии. Женщине понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с духом и все же заговорить с незнакомкой.
- Слава богу, хоть кто-то выжил,- слезы текли и текли по щекам Натали, она обеспокоенно осмотрела незнакомку и не найдя повреждений продолжила.- Не переживайте, сейчас я помогу. Вместе мы обязательно что-нибудь придумаем.
Натали склонилась над машиной, считая своим долгом проверить, остался ли кто-то в живых. Но что-то подсказывало- нужно поспешить. Жара и разливающееся топливо не самое лучшее сочетание в подобной ситуации.

На Натали смотрели два остекленевших карих глаза. Вылетев от удара, они повисли на ниточках жил, касаясь стального листа смятой двери. Сквозь щель того, что осталось от оконного проёма, она увидела женщину в изодранном и окровавленном тряпье, в котором с трудом удалось распознать некогда пышное свадебное платье. Лицо незнакомки застыло восковой маской, запечатлевшей ужас последнего мгновения жизни женщины. Пустые глазницы её были обращены в сторону, туда, где в кровавом месиве Натали увидела осколки пластика - всё, что осталось от небольшого детского кресла.

- Кто-то выжил… - раздался холодный голос у неё за спиной.

Чёрная невеста стояла над ней, вперив в Натали взгляд остекленевших карих глаз. Женщина не слышала шагов незнакомки, да и та не могла преодолеть расстояние между ними настолько быстро. Она стояла, нависнув над Натали чёрной тенью с ярко выделяющимся на этом фоне бледным лицом… бледной восковой безжизненной маской.

- Кто-то выжил… - повторила женщина.

В её голосе чувствовалась нараставшая злоба. Она бросила завядший букет и тот, ударившись об асфальт, рассыпался прахом. Женщина смотрела на Натали с яростью, сквозь безжизненность стеклянных глаз она видела полыхавший в Чёрной Невесте огонь ненависти.

- Ты выжила! - внезапно вскрикнула невеста, ткнув в сторону сидящей у изуродованного кузова автомобиля женщину зазвеневшей погремушкой.

- Гори в Аду! - пронзительно взвизгнула незнакомка, швырнув в Натали пластиковой игрушкой.

Женщина машинально заслонилась рукой, почувствовала как пластик легонько ткнул её в предплечье, услышала тихий звон. Когда она вновь посмотрела вперёд, то Невесты уже не было. На том месте, где она только что стояла, лежала небольшая простая пластмассовая погремушка.

На уровне подсознания Натали понимала, что может увидеть не самую приятную картину в разбившейся машине. Но что-то внутри надломилось вновь. С запозданием женщина отскочила от автомобиля, не сразу сообразив, что именно перед ней. На этот раз голосовые связки подвели, в немом крике Натали сделала пару шагов назад, ужасаясь и не понимая, как такое могло произойти.
- Боже, боже, боже...- шептала отчаянно женщина одними губами, постоянно повторяя одно и то же слово, будто оно могло что-то изменить или кого-то спасти. Что может быть страшнее? Смерть невесты и ребенка, совсем маленького, не начавшего еще толком жить. Мысль отчаянно металась в голове, будто пойманная птица. Ничего не изменить.

Если странная незнакомка в темном экстравагантном платье была в каком-то смысле слова прекрасной, то исковерканный труп в автомобиле ужасал. Но эти глаза... голос заставил женщину вздрогнуть и резко обернуться. От неожиданности Натали была готова вновь зарыдать, но сил на это уже не осталось. Незнакомка отталкивала, в ней было что-то жуткое, совсем недружелюбное и... что-то еще. Та напирала на Натали, непонятно как оказавшись так близко.
- Выжил?- в надежде тупо повторила женщина, боясь оторвать взгляд от мрачной невесты. Ее лицо, ее глаза... что-то внутри Натали сжималось от страха и чувства вины. Боже, глаза... не может быть. Натали застыла не в силах что-то еще сказать или сделать.

Легкий тычок в плечо привел Натали в чувства, та удивленно смотрела на погремушку и прах. Она растерянно подняла игрушку, от чего-то зная, что в машине никто не выжил. Никто не выжил, кроме нее. Но как? Как?

Одинокая женская фигура медленно пробиралась сквозь клубящееся над раскалённым асфальтом марево. Жара, какой на памяти Натали ещё не было, донимала и без того ноющее от боли тело, ломая женщину едва ли не после каждого десятка шагов, давя непосильной ношей на хрупкие плечи, заставляя опускаться на подгибающиеся колени и подолгу стоять на четвереньках, опираясь на дрожащие руки. Время от времени мир перед глазами Браунинг начинал бешено крутиться, его краски то тускнели, сливаясь в сплошное тёмно-серое марево, то приобретали настолько яркие ядовитые оттенки, что женщине приходилось закрыть глаза, чтобы унять вызванную буйством красок резкую боль. В её голове время от времени раздавались громкие хлопки, эхом надолго застывавшие в ушах и отдающие нестерпимой резью впивающихся в мозг раскалённых гвоздей. Она буквально слышала, как лопаются сосуды, щедро обагряя внутренности черепной коробки кровью. А может ей только это казалось. В один миг в её мозгу что-то взорвалось особенно громко, словно бы весь мозг враз разлетелся на куски. Эхо прогремевшего взрыва заставило в страхе сняться с насиженных ветвей притаившихся в тени крон птиц, с гвалтом унесшихся чёрной тучей в сторону солнца. Только благодаря птицам, угасающим сознанием, она поняла, что взрыв шёл откуда-то извне. Натали, подняв взгляд, увидела возвышающийся над кронами чёрный столб дыма. Она медленно шагала прямо к нему, обратно, к тому месту, где блестящую на солнце цистерну теперь пожирало ревущее пламя. Натали почувствовала, что силы её на исходе, и в тот же миг провалилась во тьму.

Очнулась Натали от ощущения влаги на лбу. Компресс, заботливо уложенный на глаза женщины, дарил приятную прохладу. Мысли уже не ползали, словно ленивые сонные удавы, но ещё и не носились вихрем в голове. Она услышала рядом тихий треск пламени, прекратившийся ещё до того, как женщина осознала что это за звук. Рядом кто-то храпел. С другого бока некто тихо постанывал. Женщина стянула компресс, чувствуя упирающуюся в вену иглу. Она лежала на мокрой от её собственного пота постели в самой обычной палате. На белом потолке плясали тени, отбрасываемые двумя стоящими на прикроватных тумбочках свечами. Слева от неё, на окровавленных простынях, лежал человек с умело перебинтованной культёй правой ноги. Он тихо стонал сквозь забытьё. По правую руку, привязанная ремнями к кровати, спала светловолосая женщина. Она тихо похрапывала и изредка что-то говорила сквозь сон.

- Милочка, как хорошо, что Вы очнулись... - раздался шёпот со стороны ног Натали.

Около изголовья женщины, с несвойственной её тучному телосложению прытью, тут же возникла медсестра. Смочив компресс в стоящей рядом миске, она тут же заботливо уложила его обратно на лоб, на этот раз не покрывая глаз.

- Всё хорошо, милочка... - по-доброму улыбнувшись, произнесла женщина, подкручивая вентиль капельницы, - Небольшое сотрясение. Ничего страшного.

ссылка

Трудно забыть боль, но еще труднее вспомнить радость. Счастье не оставляет памятных шрамов. Разум отказывался спастись в памятных счастливых моментах, полных утешения и лишенных жестокой боли, страдания. Одинокая женская фигура продолжала идти, лишенная спасительных образов из прошлого. Только безжалостное солнце, пустыня раскаленного асфальта и воспаленный разум, безутешное сердце. Женщина в черно-красной одежде осунулась, спотыкаясь и пошатываясь. Спотыкаясь она порой падала прямо на асфальт сдирая кожу с коленей и исступленно вздыхала, не имея более сил плакать. Безмолвно и упрямо она вставала и продолжала идти дальше, силясь, цепляясь за каждый вздох. Иногда, в моменты отчаяния и простого желания умереть, не мучаясь, женщина слышала сильные порывы ветра у себя за спиной. Будто громадная птица взмывает в небо прямо из-за ее спины. Или наоборот подлетает, будто хищный трусливый падальщик, нападающий на беззащитную дичь. Иногда, в моменты слабости, Натали чувствовала, что голова ее кружится. В эти секунды мир крутился вокруг нее, переливаясь и смешивая яркие незабываемые, до одури яркие цвета. Взрыв. Внезапный и оглушающий, напоминающий о чем-то далеком и знакомом. Или совсем недавно произошедшем? Время играло с ослабшей женщиной злую шутку. Она опустилась на колени и взгляд, ничего не значащий и пустой, направился к небу. Будто в бессильной мольбе. Взгляд ее приковали к себе птицы, встревоженные, улетающие прочь от ее трагедии. Взрыв. Маслянистая жидкость. Огонь. Смерть. Все произошло совсем недавно, Натали опустила взгляд на пальцы, не смотря на всю слабость, все еще сжимающие детскую игрушку. Теперь уже можно было услышать истошный крик отчаяния и боли. После чего сознание смилостивилось над женщиной.

Блаженная прохлада застилала глаза, открывать которые категорически не хотелось. Непонятный треск заставил Натали испуганно нахмуриться, но спустя считанные секунды звук перешел в всего лишь храп. Храп. Женщина стянула компресс, ощущая что с другой стороны он все же прохладнее.
- Боже...- слово вырвалось помимо воли Натали, ей хотелось так много рассказать, так много поведать. Она нуждалась в исповеди. Шепот сбил ее с мысли. Натали растерянно перевела взгляд.
- Простите, кто-нибудь еще выжил? Хоть кто-нибудь?- голос женщины был еще слаб, но тем не менее настойчивым. Натали умоляюще уставилась на медсестру, силясь, чтобы не рыдать и не истерить. Порой бывает так трудно быть сильной.

- Тише, милочка, тише... - поправляя сбитое движениями Натали одеяло, шептала медсестра, время от времени косясь в сторону пациента с ампутированной ногой.

- Сейчас Вам нельзя волноваться... - продолжала шептать женщина убаюкивающим голосом, - Я ничего не могу сказать... Не знаю. Вас сюда принёс Мартин... - женщина чуть поморщилась, поняв ошибку, и тут же исправилась, заочно знакомя Натали с её спасителем, - полицейский. Он как раз направлялся в другой город, когда нашёл Вас на дороге. Говорил что-то про взрыв... А ещё про то, что Вы бредили какой-то "чёрной невестой"... Вы помните? Помните, что с Вами случилось? Помните как Вас зовут?

Череду вопросов медсестры прервал долетевший откуда-то снизу звон. Звук потревожил спящего мужчину. Он застонал громко. Протяжно. Медсестра бросилась к нему, бесшумно скользя по полу. Женщина заботливо прикрыла изувеченного покрывалом и легонько погладила по щеке. Пациент, прильнув к её пухлой ладони, тут же затих. Черты лица мужчины разгладились и он тут же засопел, едва слышно постанывая.

Медсестра ещё несколько минут держала ладонь под его небритой щекой, прежде чем наконец решилась отступить от кровати пациента. Всё тем же беззвучным, профессиональным шагом сиделки, она подошла к Натали, наклонилась и, пошарив рукой под кроватью, достала оттуда и положила на грудь Браунинг погремушку.

- Было нелегко вынуть её из Ваших рук... - прошептала женщина с искренним сожалением глядя в глаза Натали.

Сознание взволнованной женщины отказывалось воспринимать обманчивое спокойствие, так внезапно последовавшее за аварией. Ей даже казалось, что она все еще чувствует запах горючей темной жидкости. Пляшущие тени на стенах и потолке лишь напоминали о пламени, пожравшем изуродованные тела невинных людей. Натали растерянно перевела взгляд на такую крохотную безобидную свечу, в то время как медсестра поправляла ей одеяло.

- Мартин,- тихо повторила Натали, желая запомнить имя полицейского, спасшего ее жизнь. Заслуживала ли она жить дальше? Грустный вздох вырвался из ее груди.- Помню. Настолько отчетливо, что даже страшно.
Женщина не на долго замолчала, побоявшись показаться сумасшедшей и раздумывая, что лучше рассказать.
- Натали. Когда я поняла, что произошло, было уже слишком поздно,- и снова вздох. На этот раз она старалась сдержать слезы, предательски подступавшие к горлу.- А Мартин, он еще зайдет? Я хочу хоть как-то поблагодарить его.
Ни слова о невесте в черном подвенечном платье, больше похожем на траурный наряд. Невесте, винившей ее во всех этих смертях.

Браунинг взглянула на проснувшегося, хоть и совсем не на долго, мужчину. Она наблюдала за заботливыми движениями медсестры. Им повезло остаться в живых и оказаться именно здесь.
- А что с ними произошло?- тихо спросила Натали, не унимаясь, но и стараясь не перебудить рядом лежавших.- Почему эта женщина прикована?

Натали медленно взяла в руки погремушку, будто рядом могла оказаться погибшая невеста, как черт из табакерки. Она вглядывалась в цветную пластмассу, такую простую и в тоже время важную вещь. Напоминание.
- Спасибо,- глухо донеслось от темноволосой женщины, не знавшей, что еще лучше сказать в такой ситуации.

Медсетсра лишь коротко кивнула в ответ на благодарность, продолжая сочувствующе смотреть на Натали. Она, оглянувшись на закрытую дверь, позволила себе присеть на край кровати пациентки, так, чтобы не тревожить ту. Медсестра положила ладонь на руки женщины и Натали тут же почувствовала исходящее от них тепло и успокаивающий аромат ромашки. Уют и толика спокойствия, посеянные присутсвием участливой и, наверное очень доброй, медсестры, стали постепенно разрастаться в мечущийся в угрызениях душе Натали, приглушая боль терзаний. Тучная незнакомка, видимо, была из числа тех медработников, что, в отличие от прочих безучастных коллег, отдают себя без остатка своим пациентам, под час заменяя им матушку. Браунинг не увидела на тучных пальцах женщины обручального кольца, что только подтверждало предположение.

- Это Альфред... - прошептала медсестра, наконец разрушив затянувшееся молчание, указав на лежащего в тихом бреду безногого мужчину, - Он лётчик... Чартерные рейсы. Рухнул, не добравшись до аэропорта. Говорят, чудом отвёл падающий самолёт от города. - женщина повернулась и, кивнув в сторону прикованной к постели пациентки, продолжила, - А там Лидия. Она... не в себе. Потеряла мужа и обоих детей в пожаре в супермаркете...

Медсестра осеклась. Вновь посмотрела на Натали, затем украдкой бросила взгляд на зажатую в её руках погремушку, снова взглянула в глаза женщины.

- У Вас всё будет хорошо. - уверенно прошептала она, теребя руку Браунинг в своих тёплых мягких ладонях, - К утру Вас уже выпишут. А Марти Вы сможете найти в участке... наверное. В городе сейчас не очень спокойно, так что парни не особо засиживаются на месте. Ничего серьёзного, просто после отключения шпана почувствовала себя вольготнее и время от времени чинит беспорядки.

Молчание и задумчивый взгляд карих глаз были ответом медсестре. Натали не могла представить себе, что на свете бывают настолько добрые люди. Особенно после того, что случилось по ее вине. Хорошо, что последняя деталь утаилась от этой доброй сочувствующей женщины. Натали не могла понять как, но волны спокойствия каким-то образом передались и ей самой. Сердце медсестры действительно было золотым, хоть и, во многом, одиноким. А жаль. Такие люди не должны быть одиноки. Это просто напросто несправедливо. Натали же стала чувствовать себя среди белых простыней и уютного полумрака, озаряемого лишь слабым мерцанием свечи, чуть комфортнее. Доброта незнакомого человека ей помогли немного расслабиться и подумать о лучшей стороне произошедшего. Хоть таковую и трудно обнаружить на первый взгляд.
Альфред, пилот, проявил героическую храбрость и спас бессчетное количество жизней города. Мартин, страж закона и порядка, спас не столь уж и невинную, но жизнь. Натали, эгоистка и музыкант, пересмотрела свой взгляд на окружающих ее людей. Тут пока список Браунинг закончился, но ей казалось, что продолжение еще последует.

- Не переживайте за меня,- прошептала доверительно Натали, сидевшей рядом женщине в белой форме.- Получается, прямо обострение какое-то, беспорядки и все такое. А... что за отключение?
Натали задумалась. Не город, а сплошной хаос. Разве шпана не досадная мелочь? Самолет, пожары, автокатастрофа.
- И, если не трудно, скажите, какой у полицейского участка адрес?- женщина не ориентировалась в городе, да и из-за частых переездов не сразу запоминала адреса и имена. Будто вспомнив что-то очень важное, но незаслуженно упущенное, Натали взглянула на бейджик медсестры. Ее имя она просто обязана запомнить.

Маргарет (именно это имя было выведено незатейливым шрифтом на разукрашенном под бронзу пластиковом бейдже), внимательно слушала женщину, прислушиваясь к каждому слову пациентки, словно пытаясь уловить нечто одной ей понятное, а затем, когда Браунинг закончила, медсестра кивнула, скорее своим мыслям, нежели Натали, и, подкрутив дозатор стоящей рядом капельницы, шёпотом произнесла:

- С утра, часов в десять или одиннадцать, произошло отключение... Точно никто ничего не знает, а мэр не говорит. Ходят слухи о бомбе... ну, той, знаете, что всю электронику приводит в негодность... - на пухлых щеках женщины появился румянец, выделявшийся даже на фоне пляшущих по её лицу бликов от пламени свечи, похоже она стыдилась своего незнания, - Но, точно ничего не известно. Просто электричества больше нет. Совсем. Понятное дело, тут же появились воришки, которым такое только на руку. Они-то и чинят сейчас беспорядки: вламываются в магазины, воруют... Мартин говорил, что уже было даже пара случаев разбойных нападений...

Женщина осеклась, прислушиваясь к доносящемуся из коридора шуму.

- Но, не беспокойтесь. - продолжила Маргарет, глядя на дверь, - Тут нам ничего не угрожает - здесь постоянно находится несколько полицейских.

Через плотное полотно двери послышался стук пронёсшейся каталки и глухие отзвуки рубленых громких фраз.

- Пойду узнаю, не нужна ли там помощь... - медсестра обернулась и, одарив Натали тёплой улыбкой, направилась к выходу из палаты, - Попытайтесь пока уснуть, моя милая...

Женщина скрылась в проёме,тихонько притворив за собой дверь.

- Не верь ей... - разорвал наступившую было тишину глухой хрип, - Беги отсюда...

Повернув голову, Натали наткнулась на безумный взгляд окровавленных глаз привязанной к кушетке женщины.

Сосредоточиться почему-то было сложно. Видимо, результат духоты и расслабленной обстановки. Усталый взгляд женщины опустился на незатейливый бейдж, Маргарет. Мысленно она несколько раз повторила имя как мантру, чтобы запомнить наверняка. Маргарет. Теперь-то уж точно память ей не изменит. Что может быть проще?

Бомба? Ну, дела... Такая серьезная вещь, как война всегда представлялась Натали отрывком из учебника по истории. Теорией. Она надеялась, что так оно навсегда и останется.
Маргарет же, если музыкантша совсем еще не сошла с ума, скорее всего, имела в виду электромагнитную бомбу. Она как-то читала статью в газете о такой штуке. Помнится, ее тогда привлек нелепый заголовок статьи "Убийца цивилизации" или что-то в этом духе. Бред из разряда фантастики, в общем. А в итоге? Диковинное изобретение, оказывается, существует и вполне себе исправно работает. Война у порога. Как быть? Мир Натали внезапно перевернулся с ног на голову. Оставалось надеяться, что Маргарет ошибается.

Поспешные шаги, металлический скрежет и неразборчивые отрывистые фразы глухо донеслись из коридора, отвлекая удивленную Натали от собственных размышлений. Звук привлек и медсестру, та поспешно удалилась. Работа есть работа. Женщина лишь устало улыбнулась в ответ на пожелания заботливой Маргарет. Повертев в руках пластмассовую игрушку Натали положила ее на тумбочку, стараясь мысленно не возвращаться к произошедшему. Отдых ей определенно поможет придти в себя.

Не верь ей... Беги отсюда... хриплый голос незнакомой женщины, прикованной к больничной койке, раздался внезапно, но не напугал Натали. Та удивленно взглянула на сумасшедшую. Глаза той были окровавлены, но причину такого трудно объяснить. Кому же верить? Еще большее замешательство поселилось в сердце Натали.
- Но почему?- шепотом спросила музыкантша, запутываясь в происходящем окончательно. Проигнорировать страдающую женщину она не могла себе позволить. Да и только сейчас ее посетила простая мысль, что она даже не поинтересовалась, что за лекарство ей дают.

Из истерзанного горла прикованной к постели женщины вырвался протяжный хрип. Она тяжело дышала, со свистом втягивая воздух в пораженные лёгкие. Женщина молча смотрела на Натали сквозь алую поволоку и едва двигала разбитыми губами, словно пытаясь ей что-то сказать, но не находя сил. Она устало закрыла глаза и из-под век на переносицу скользнули кровавые слёзы. Бурые от спёкшейся крови губы задрожали и обречённая наконец прохрипела:

- Разве ты не видишь? Жатва. Они уже здесь. Падальщики всегда... всегда появляются первыми. Ещё до того, как земля утонет в крови. Падальщики... - женщина захлебнулась кашлем, её тело забилось в жуткой агонии, схваченное предсмертными судорогами, едва различимо, сквозь скрип зубов, она шипела - Беги... беги...
Внезапно тело прикованной к постели обмякло. Голова повалилась набок. Она распахнула чёрные озёра кровоточащих глаз, цепляясь за взгляд Натали. Затем медленно перевела взор за её спину. Потрескавшиеся губы дрогнули в подобии слабой улыбки и едва слышно прошептали:
- Он здесь... Он пришел за мной.

Она опустила веки и с тихой улыбкой на губах стала напевать колыбельную.

Натали краем глаза уловила движение. На середину палаты выплыла тень, окутанная переплетениями изодранных чёрных лохмотьев. Она приблизилась к кровати мурлыкавшей песню женщины. Склонилась над ней. Огромные крылья чёрной хищной птицы взвились к потрескавшемуся потолку и осторожно опустились над несчастной, укрывая её коконом вороновых перьев. Мелодия смолкла.

Тень подняла обрамлённое истрёпанным капюшоном лицо, но Натали увидела лишь овал непроглядной тьмы.

- Скоро. Не сейчас. Скоро...

Тень сложила крылья, превратившиеся в истерзанную ветрами ткань чёрной сутаны и растворилась в полумраке.

Натали дождалась, пока медсестра выйдет. Она аккуратно туго закрутила колесико в капельнице, пока не стала уверена, что лекарство более не поступает. Капли раствора, размеренно поступающие в специальную пластмассовую прозрачную колбочку, постепенно замедлили свой ход и вовсе остановились. Лишь крохотные остатки лекарства, явно не достаточные.

Темно-карие глаза внимательно изучали женщину напротив. С сочувствием, но все же непониманием. Стоило появится первому приступу, Натали тревожно встала с постели и выдернула иглу из вены. В бездну всякие предосторожности и лекарства. Рядом с ней умирал человек, с трудом вдыхая последние капли драгоценного воздуха.
- Я могу вам чем-то помочь?- темноволосая девушка приблизилась к соседней койке, встревоженная и не понимающая, как действовать в подобной ситуации. Голос ее звучал неуверенно, но сопереживающе. С женщиной рядом, казалось, произошли метаморфозы. Боль больше не тревожила ее. Мирские заботы стали лишь прошлым, столь зыбкими и переменчивыми, что успели утомить ее. Она оставила их далеко позади.

Трудно сказать, но еще до появления тени, девушка знала наверняка, о чем идет речь. О ком. Если быть точнее, догадывалась. Персонализированное представление смерти. Но почему Натали сейчас видела его? Лишь сейчас, когда привычный мир стал рушиться подобно песочному замку. Все, во что она верила до этого момента встало с ног на голову. Во что верить больше неясно. Куда бежать и кто враг- тоже.

Девушка так и застыла в нерешимости на полпути. Столь коротком и необъяснимо сложном. Длиной в целую жизнь.
- Но почему? Почему я вижу тебя сейчас? Это ведь неправильно,- она проигнорировала пророческие слова странной фигуры, направленные именно ей. И от чего-то во всем этом действии ей виделся простой ритуал, подкрепленный древними традициями. Смерть приходит забрать душу умершего человека просто потому что так положено. Только вот мир стал уже далеко не тот. Все коренным образом изменилось. Но когда, в какой именно момент все изменилось? Вряд ли та авария была судьбоносной. Должно было быть что-то еще. Натали ведь не избранная. Но кто-то изменил привычный ход вещей. Но кто? И, боже праведный, как?

ссылка

Слова Браунинг потонули в доносившихся из коридора шорохах и скрипах. Струящиеся из проёма звуки вкрадчиво навевали мысли о смерти и ещё о чём-то, за её пределами. О тьме, забвении, страдании. Мимо дверей то и дело проносились люди... тени в хатах, похожих на развевавшиеся погребальные сутаны. Льющийся в окно лунный свет выхватывал их на миг в прямоугольнике проёма и призраки, словно испугавшись лучей мёртвого солнца, тут же растворялись во мраке. Время от времени слух резал протяжный скрип кресла-каталки, скользящего по пластику пола. Стоны и крики прорывались в погруженную в лунное сияние палату, будто доносясь из мрачных склепов, где сотни душ были обречены на вечные страдания. И шепот. Порывистый и неверный, как дуновение ветра в катакомбах. Шепот мертвецов.

- Потому что скоро твой черёд. - Прорезалось из полумрака холодное, словно надгробная плита и силуэт окончательно растаял, смешавшись с тенями.

Стоило только Натали покинуть комнату смерти, как жуткий хор звуков преисподней разорвал взволнованный мужской окрик:

- Мисс, стойте!

Обернувшись на голос, Натали увидела стоящего к ней спиной копа, судорожно вытаскивавшего дубинку из ременной петли. К нему, походкой блудницы приближалась девушка в белом халате. Натали не могла взять в толк, что так напугало патрульного, пока медсестра не вступила в озеро лунного света. Мёртвые лучи, упав на женщину, заиграли отблесками в алых пятнах крови, тяжёлыми каплями соскальзывающих с губ на запятнанный халат. Она замерла в лунном сиянии, словно желая чтобы жертва получше разглядела её, а затем взвилась с места, набросившись на копа, подминая его под себя. Патрульный наотмашь лупил дубинкой, дико вереща, словно испуганный мальчишка, а девушка с хихиканьем выкручивала ему суставы, тонкими слабыми пальчиками вырывая суставы и круша кости.

Сознание силилось воспринять информацию, которая даже по всем законам научной фантастики должна быть где-то за гранью реальности. Натали какое-то время видела перед собой фигуру... смерти? Серьезно? Никакой музыки, возвышенности или света с небес. Ей всегда казалось, что смерть есть нечто большее, чем просто тень, забирающая свою дань. Возможно, ее собственные образы слишком абстрактны. Или прямо сейчас все происходит у нее в голове. Такое объяснение вполне логично. Она спятила.

При подобном видении предполагается впадение в оцепенение и ужас. Браунинг лишь недоверчиво скуксилась. Взгляд карих глаз скользнул на прощание по капельнице, девушка не могла больше здесь оставаться. Она украдкой выглянула за дверь и после уже осмелилась выйти. Мужской голос ее несколько смутил, напоминая о том, как мисс Браунинг выглядит на данный момент. Она была готова обрушить целую тираду в свое оправдание, как вдруг запоздало поняла, что обращаются вовсе не к ней.

Казалось, прошла целая вечность, пока девушка разглядела мед.сестру. Знакомый холодок прошел по спине. Она больно ущипнула себя за руку, но даже небольшая порция боли не вывела сознание из состояния мучительного видения. Звук ломающихся костей и брызги крови. Темная субстанция заливает пол. Звук рвущихся тканей. И крик. Но пугал не столько он, сколько смех хрупкой девицы, издевающейся над мужчиной.

- Ну, не так же скоро,- прошептала Браунинг, чувствуя, что ее голос просто напросто пропал. Вышел лишь сиплый выдох. Она даже не могла закричать. Страх сковал ее горло, оставляя лишь прерогативы действия. Натали бросилась наутек в противоположную сторону. Она не питала иллюзий по поводу спасения чьей либо жизни. Если мед.сестра с такой легкостью одолела полицейского, взрослого обученного мужчину, то что она сделает с неловкой пышкой вроде нее? В лучшем случае, она могла лишь позвать на помощь. Или отвлечь монстра на себя, совершая жертву во имя спасения теперь уже будущего калеки. Но Браунинг не была дурой. Мужчина не выживет. Никто после такого не сможет выжить или тем более остаться в своем уме. Умирать за незнакомца, жертвуя жизнью- бессмысленно. Особенно, если этот незнакомец без пяти минут труп. Девушка могла лишь предупредить остальных. Вот и все. И все эти простые вещи Натали сейчас понимает скорее интуитивно. На осознанность слишком мало времени.

Кажется, чуть дальше, после ванной должна была быть лестница. Сейчас девушка пыталась сообразить хоть какой-нибудь план действий. Но не могла думать ни о чем другом, кроме лестницы. Добежать хотя бы до нее. А там, быть может, подоспеет помощь? Или произойдет чудо? Громадная горсть чудовищного везения сейчас не помешала бы.

      Натали не успела сделать и нескольких шагов в сторону спасительной лестницы, как на неё налетела фигура в белом халате. Медсестра. В отличие от чудовища, всё ещё кромсавшего хрипящую жертву, девушка в страхе отпрыгнула от Браунинг и несколько мгновений испуганно смотрела ей в глаза. Утробное урчание довольной твари, вонзившей зубы в ещё бьющееся сердце вырвало медсестру из ступора и она тут же бросилась наутёк. Девушка, как и Натали, спешила убраться из кошмара через единственный доступный выход - по лестнице.

      Натали, едва поспевая за девушкой, нырнула за угол и тут же обнаружила беглянку, застывшую у двери лифта. Медсетсра истерично долбила по потухшей кнопке вызова, сквозь зубы цедя "Ну, давай же, давай!", и постоянно оглядываясь. Заметив Браунинг, девушка словно бы смутилась, но пальца с кнопки не убрала.

      Спустя несколько мгновений алюминиевые дверцы внезапно дрогнули и стали разъезжаться. В коридор ворвался солнечный свет, упавший на пол расширяющейся с каждой секундой полосой. Из проёма пахнуло лесной прохладой и ароматами цветов, полилось мелодичное пение птиц и журчание ручьёв.

      - Наконец-то... - радостно выдохнула девушка и бросилась в проём.

      Створки дверей тут же неспешно поехали на встречу друг другу, скрывая картину сказочного леса.

Лихорадочное бегство и нарастающая паника. Казалось, монстр следует по пятам. Хотя, конечно, тот остался позади, уже завладевшей одной жертвой. А за двумя зайцами, как говорится... Натали не задумывалась о логике происходящего. Для нее она уже была похерена вместе с прежней жизнью и нервами. Последние, мягко говоря, сдавали.
Столкнувшись с медсестрой Браунинг, не смотря на грозную фамилию, испуганно пискнула. Она могла поклясться, что раньше никогда не издавала таких неестественных звуков. Взгляд пилил белый халатик. Натали была готова расплакаться. Назад не вернешься, а тут... Но незнакомка лишь бросилась наутек, точно так же спасая свою жизнь, как и музыкантша. Видимо, не все работники больницы сошли с ума. Хотя данный факт не сильно обнадеживал. Ох, уж эти мед. работники.

Единственный логичный выход из ситуации? К черту логику, Натали ринулась за незнакомкой, поддавшись ужасу и гипотетическому стадному инстинкту. Думать, что да как, в общем-то времени особо не предвиделось. Воображение рисовало дышащую в затылок странную окровавленную женщину, превосходящую силой нескольких взрослых мужчин.

Браунинг переминалась с ноги на ногу, глупо ожидая лифта вместе с незнакомкой. Испуганный взгляд сверлил то дверцу, то мед.сестру. В глазах отражался немой вопрос и что-то схожее с просьбой. Или мольбой. Натали воинственно ринулась за девушкой в белом халате.
- Стой! Подожди меня! Пожалуйста!- музыкантша, явно страдая одышкой, ринулась за девушкой, не обращая внимания, что за дверцами лифта раскинулся чуть ли не Эдемов сад. Логика? Галлюцинация? Уже не важно. Спасай свою жизнь. Всего-то и нужно придержать ногой дверцы лифта и втиснуться в узкое пространство проема.