'scaur' | ходы игроков | - 'sooth'

- Я сказал всё, что знал, глубокоуважаемые! Клянусь! - страх в широко раскрытых поросячьих глазах, глубоко засевших под мохнатыми бровями, был ощутим на расстоянии вытянутой руки - и, судя по запаху, Хасан не врал. Или же просто очень, очень боялся потерять бороду.
В любом случае, решили всё-таки обкорнать старого распутника и потенциального врага народа. А когда двое бойцов встали по бокам от негодника и крепко взяли его за белы (ну, не совсем, конечно) рученьки, Саид зашёл сзади и запрокинул голову Хасану, а Вьюга, под внимательном надзором и руководством Шрама (а то вдруг что!) поднёс острый-преострый нож к шее жирдяя, последний, взвизгнув (то ли порезался сразу же он, то ли просто от страха голос подал), речетативом выдал правду-матушку.
И рассказал о том, что портовые контрабандисты работают на некую Гильдию и поставляют оружие босякам, и о том, что он сам мало что знает, и до него доходят лишь слухи, тем не менее, ему грозит опасность, смертельная, и потому он якобы не может даже при дворе показаться.
А потом толстяк вдруг икнул - а Саид видел, как в шее у Хасана выросла тонкая маленькая стрелка с красным оперением - и, резко начав краснеть (и следом синеть), обмяк и рухнул на подушки.
Высокие потолки, а над стропилами и балками узкие (тем не менее, вполне доступные для людей, не облаченных в объемные ламеллярные доспехи) окна-бойницы для того, чтобы днём, по самой жаре, в помещении гулял сквозняк.
Очевидно, теперь, по ночи, в помещении гуляют не сквозняки, а убийцы.

Белый взревел, отпуская руку умирающего Хасана, и выхватил из-за спины короткий лук и наложив стрелу окинул взглядом помещение в поисках стрелка:
- Ну же, покажись, покажись... - бормотал себе под нос северянин.

Вьюга метнул тот нож, что был на загривке. Сразу же, не раздумывая, не целясь, не вслушиваясь, по наитию, как подсказывало сердце, как говорило шестое чувство, как шептали кончики пальцев. Просто увидев, как и откуда вонзилась стрелка в человека, только что живого и говорившего.

А ведь могла попасть в любого. В Шрама. Во Вьюгу.

Бросил. И машинально достал другой нож, тот, что убрал в ножны на поясе, когда Хасан заговорил.

Как и предполагал наемник - жирный хрен все же не устоял перед тем, чтобы слукавить. Заголосил, как миленький, как только взяли его за грудки и начали брить, хотя и не слишком сильно он в этом всем был замаран.
Не успел Шрам обдумать слова Хасана про "опасность смертельную". Миг - и тот уже булькает, синеет. Другой - метнулась тень под потолком и опытный воин метнул в нее метательный ножичек, который сорвал с пояса. К слову, почти одновременно со Вьюгой. Все же навык не пропьешь.
"А зря арбалет не взял", - подумалось вдруг. Мысленно пересчитал то оружие, что еще можно было метнуть, коснулся рукой горжета на шее. "Все равно харя у тебя открытая, хоть по самый зад закуйся".
- Уходим, - коротко бросил вслух. Потому как и правда, уходить было пора. Скорее всего даже бегом.

- Ах, шайтан! - вскрикнул от неожиданности Саид, когда в шее толстяка выросла стрелка. "Всё, отмучался", только и успел подумать воин, одним движением руки доставая шамшир. И впрям, как оказалось - покраснел Хасан-ака, посинел. И обмяк. Впрочем, по поводу его столь скоропостижной кончины, Саид грустить не стал. Вместо этого, крикнул только:
- Эй, где ты, нехороший человек?! - взгляд свой внимательный в бойницы-окна вперив. Хотел было воин к окнам побежать и наверх залезть, негодяя разыскивая, да Шрам уходить приказал. Остановился халдеец, кровь горячую усмиряя. И первым прочь бросился, дорогу Братьям расчищая, да показывая.

Добрый во время допроса стоял и помалкивал. Не было особенной надобности в словах его.
Сохранил воин молчание и в тот миг, когда неизвестный убийца отправил Хасана к праотцам. Лишь нож метательный выхватил, да по сторонам заозирался, стараясь предугадать направление следующего удара, ежели последует оный.
Уходить приказал Шрам и не видел Добрый повода перечить, полностью разделяя мнение товарища боевого.

Легкий шум, раздавшийся где-то чуть левее Белого, никто не услышал, но опытный следопыт, привыкший реагировать на каждый шум леса, выстрелил в направление шума не глядя.
Щелкнула тетива, а короткая стрела устремилась куда-то в угол помещения.

Бесшумные стрелки, ядом смазанные, посыпались с потолка градом смертельным.
Засобирались поспешно братья, нечего им тут больше делать. Кто-то нож свой любимый в сторону шевелящейся тени метнул, кто-то стрелу пустил на звук шелеста одежд черных. Кто-то щит поднял, как по наитию, и в него тут же крошечный болт с красным оперением вонзился. Если такая херня попадет в шею - всё, пузырись, дуня!
Рухнуло со стороны северного окна тело куда-то во тьму неосвещенного пространства зала, шмыгнула в ночь, на мгновение заслонив собою неясный свет звезд, тень чья-то.
Ушли убийцы? Или их было больше, чем двое?

Дождался Саид остальных. И на выход повёл их.

Улетел нож во тьму, вслед за другими снарядами. В ответ полетели болты убийцы и тут уж пришлось серьезно попотеть, уворачиваясь.
Затем одна тень рухнула сверху, а вторая растворилась в ночи. "Да и шут с тобой", - подумал Шрам, переводя дух. Главное эти двое уже сделали, отправив Хасана в страну гурий. Впрочем, братья тоже успели кое-что узнать и теперь можно было убираться из этого дома.
Наемник чуть задержался в комнате, вытаскивая нож и отпарывая от ближайшей занавески хороший кусок. Затем, уже этой тряпкой, да все еще в латных рукавицах, аккуратно подобрал пару болтов, плотно завернул в тряпку и, для надежности, замотал снаружи еще одним куском. Не хотелось поцарапаться и потом пузыри пускать горлом.
Вот теперь можно было уходить. А стрелки он собирался Доктору показать, мало ли, вдруг тому интересно будет.

Выпустив уже в спину второй тени еще одну стрелу, Белый сделал шаг назад и огляделся. Увидев, что задерживаться тут бойцы не собираются, закинул лук обратно в налуч, перебросил удобнее щит и достал из ременной петли топор.
- Ну что, валим отсель?

Кинуть наступающему врагу нож, чтобы он поубавил прыти, и самому броситься наутек — это было нормально. Но тут дело другое — враг-то был повержен и сам убегал. А знать, кто именно убил толстяка, было полезно.

Поэтому Вьюга кинулся туда, где, по его расчетам, лежал пробитый ножами и стрелами враг. Настоящий профессионал, отправившись на дело, прихватил бы с собой только свои инструменты и не стал бы брать что-либо компрометирующее заказчика... Но кто сказал, что против них был настоящий профессионал?

Вьюга решил хотя бы не оставлять свой собственный нож. На нем особых меток не было... Но мало ли? Колдуны на всякое способны, не хотелось, чтобы ниточка привела именно к нему. Да и нож, если это он поразил врага, не подведет и в другой раз. Хорошее оружие метают, но им не разбрасываются.

Пока остальные братья прикрывали, Вьюга рывком добрался до тела, с треском и грохотом рухнувшего на складированные в углу ящики. Осторожно приблизился, держа наготове острый как бритва клинок, дабы, в случае чего, полоснуть по горлу негодяя.
Однако негодяй уже растерял всю свою прыть. Духовая трубка, из которой он произвел выстрел, сломалась при падении - как и, видимо, позвоночник самого убийцы, и поза, в которой он лежал на груде обломков, намекала на это самым красноречивым образом - руки раскинуты в стороны, правая нога подогнулась и явно вывихнута.
Черная одежда лоснится от крови в области шеи и лицевой маски, в которой открытой остаются лишь глаза - стеклянные глаза человека, потерявшегося в туманном мире духов предков.
Он уже мёртв.
А перед смертью он, получив в живот стрелу и метательный кинжал в грудь, а после рухнув ласточкой на ящики, забитые металлическим хламом, успел откусить себе язык и истечь кровью до прибытия врага.