Паноптикум 2075 | ходы игроков | Секция 12. Томас Мерфи, Скрю Твирлер, Мальтиус Крештрасс, Джефф Раутер, Глеб Котов, Джесси Пинкман, Тадеуш Спыхальский, Лукас Адамсон, Мари Адамсон, Иван Хмельницкий, Джером Морроу

Джесси уже начинал думать какие проблемы будут у всех, если свет не появится, и как их решать. Но свет ударил ему в глаза также внезапно, как и исчез.
Подойдя к своему ящику, он обнаружил что тот не открывается, но для уверенности дернул еще пару раз. Затем уже заметил и мертвого парня, с неестественно вывернутой шеей. Лучше, надо сказать, ему от этого не стало. Пока Джесси раздумывал что же делать дальше, ему выдали приказ, значит нужно его выполнять.
Он подозвал к себе рукой Мёрфи, подбежал к выходу в коридор, и стал ждать своего напарника.

- Есть проверить коридоры. – Без особого энтузиазма отозвался Том, оставив попытки вскрыть свой ящичек. Конечно, были сомнения, что этот мужик вправе командовать и все такое, но уж не в этой ситуации припираться и спорить.
В конце концов, мужик то этот молодец, ответственность за жизни и здоровье остальных сам на себя берет. Достойно уважение и все такое прочее, только сейчас надо было глянуть, что в коридорах, а не думать о такой херне.
Неуютно вот только, в этой пижаме. Какие-нибудь космомонстры же засмеют, перед тем как сожрать. Хэх.

Тадеуш с благодарной улыбкой прошел вслед за девушкой. "Как же её зовут? Что то знакомое..." -физиолог нахмурился. Конечно, склероз - это "замечательная" болезнь и не болит ничего и каждый день свежие новости, но... В голове крутились смутные обрывки мелодии из какого то бразильского ретро-сериала, просмотренного в детстве и, почему то, ассоциации с первым человеком и "Семейкой Адамс" - еще одним сериалом детства. "Мэри? Маша? Мария? "Просто Мария"? Э-м-м, куда то меня не туда несёт. Нет, пожалуй Мари. Мари... Адамс? О, вот и он - Адамсон!". Просветлев ликом, пан Спыхальский еще раз улыбнулся девушке и ответил: -Видите ли, мисс Адамсон, наши установки - плод многолетнего взаимодействия в самых разных сферах. Амнио-стазисная жидкость, возбуждаемая электрическим полем, генерируемым импульсными излучателями Мебиуса-Гершвальда, оказывает консервирующее воздействие на клетки подопытн...эм...пассажира. Погружаясь в коконы - мы уподобляемся насекомым, заключенным в янтарь. С той лишь разницей, что процесс обратим и мы выходим из стазиса после слива инактивированной жидкости. К счастью, мне удалось убедить руководство отказаться от полного замещения жидостей организма низкомолекулярными неактивными соединениями с последующей принудительной рециркуляцией и криогенной заморозкой...- Спохватившись физиолог мило покраснел и, виновато косясь на вянущие ушки собеседницы, закончил: -Увы, к разработке процедуры я не прикладывал руку - я создал принцип и заставил его работать, а погружение и пробуждение... Это больше относится к врачам, извините.

Понемногу Морроу приходил в себя. Боль в носу утихала понемногу и пришло самое время для того, чтобы начать процедуру осознания происходящего вокруг. Остальные тоже мало-помалу проявлял признаки жизни. Уже хорошо.
Итак, имеется - странное пробуждение, мигающий свет, странности в поведении ИИ. Вывод? Дерьмо случается.
Джером поднялся на ноги и принялся неспешно разминать мышцы, продолжая соображать на тему глубины задницы, в которую его на этот раз занесло. Взгляд скользнул по татуировке на руке. Память услужливо подсунула из своих запасников яркое воспоминание: рев реактивных двигателей, монотонный голос диспетчера в наушниках, звуковой барьер. В такие моменты думаешь, что стоило, наверное, оставаться в авиации - глядишь вышел бы на пенсию, да и жил бы себе спокойненько. Сам себя одернул - не о том думать надо. Лучше уж постараться вспомнить где тут ближайшая приборная панель, потом прогуляться к ней, да диагностику систем провести.

Труп.
Пустой, видимо, корабль. По крайней мере, на первый взгляд.
Куча неисправной, даже с первого взгляда не разбирающегося дошколенка из балетной школы, техники.
Команда, дезориентированная и не понимающая. что, собственно, делать.
Крештрасс, болящая голова..
Фактически, для себя Мальтиус обозначил, собственно, себя самого как центр всего того грядущего хаоса, от которого он во всех рассуждениях и отталкивался. Блевота вокруг, труп со свернутой шеей, отсутствие личных вещей и инструментов из за сбоя ИИ.
-Окей, посмотрю... После нужно найти инструменты, открыть ящики. Иначе совсем кранты... - Тихо ответил он Лукасу, видимо. взявшему инициативу в свои руки. ну, Мальтиус против не был - его больше привлекали техника и ремонт, чем люди вокруг с их проблемами в данный момент. А то так и с ума сойти недолго.
Вздохнув, мужчина попрыгал на месте, повертел головой, понимая для себя, насколько восстановился его вестибулярный аппарат и иже с ним, и подошел к панели связи, на автомате пробежавшись по паре клавиш, пытаясь ввести инженерные коды, дающие доступ к вызову любого отсека на корабле. И только потом, мотнув головой, он понял, что не обратил внимания, выключена консоль или как...
Правда, голова слегка болела от удара, так что это простительно. Наверное.

Тадеуш Спыхальский.
После неприятного пробуждения привычный ход мыслей начал восстанавливаться. Привычный ход мыслей, но не память. Как специалист по летаргическим состояниям Тадеуш знал, что его способ выгодно выделялся из всех тем, что объект гибернации не нуждался в восстановлении. Смена могла начинать приступать к работе сразу же после пробуждения. А сейчас... Память не возвращалась. Что случилось после посадки на борт оставалось загадкой. Одно было ясно. Она была стерта насильственно.
Лукас Адамсон.
Кровь из перелома не хлестала, но нога выглядела ужасно, при первых попытках перевязки пострадавший перестал пялиться на изувеченную конечность, медленно повернул голову в сторону Адамсона и мгновение спустя начал громко, пронзительно кричать от боли. Оглушенный Лукас отшатнулся. Кусок неиспользованной материи так и остался у него в руках. Сейчас он мог пригодиться только для того, чтобы заткнуть Хмельницкому рот. Пациенту явно требовалось обезболивающее и шина.
Мари Адамсон.
Мари первая прошла к выходу. Когда она была уже в проеме дверь зашипела, дернулась в попытке закрывшись раздавить психолога, но на трети пути в механизме что-то заскрежетало и движение прекратилось. Психологу стало невольно не по себе. Если бы дверные запоры были в порядке, то их отряд пополнился бы еще одним калекой. массивная, сантиметров 10 в толщину дверь будто бы подтвердила ее слова издав жалобный стон. В воздухе запахло палеными изоляторами. Мимо замершей девушки тут же пробежали несколько очнувшихся. Казалось этот маленький инцидент заметили только она и пожилой ученый которого та вела под руку.
Джесси Пинкмен и Томас Мерфи.
Служащие Фонда сноровисто начали изучать периметр. Выход, их комната оказывается дверью в конце десятиметрового отсека коридорного типа. Каждая третья лампа на потолке тускло освещает обстановку. С другой стороны коридор оканчивается створками грузового лифта, с права две двери. За ними следует широкое ответвление коридора. На против этого ответвления расположен информационный терминал. Пятен крови или других следов боя нет. Двери в помещения справа открыты. Это подсобка, вторая - 3D-принтерная. Два громоздких аппарата встроенных в стену. На одном можно создать еду, на другом предметы обихода. Комнаты обесточены и тусклый свет из коридора не способен выхватить детали.
Джером Морроу.
Информационный терминал должен располагаться в середине модуля. Джером высунулся из комнаты и тут же увидел его экран. Подошел. Сенсорное управление, никаких панелей. Коснулся пальцем прохладной поверхности оставив свой отпечаток на слое пыли. Экран ожил. Смотрит с него лицо женщины схематическое. Кероллайн.
- Доброе утро, лейтенант Морроу, - проговорила она, синие полосы по бокам экрана мигнули в унисон голосу. - Я рада, что внештатная ситуация стабилизировалась.
Голос ее на фоне криков раненого пугающе спокоен.
Мальтиус Крештрас.
Аварийная панель, прямо говоря, на гордое название консоли не тянула. Питалась она от напряжения годящегося, чтобы зажечь лампочку, и вид у нее был соответственный. Включив мониторчик размером с две ладони он увидел несколько стандартных функций. Тестирование электросетей, износа воздушных фильтров, механизмов консервации, состояние вспомогательных роботов. Одна из кнопок выводила на экран схему эвакуации из модуля. Так же красным шрифтом внизу экрана была выведена надпись "модуль перемещен, пожалуйста воспользуйтесь терминалом, чтобы определить свое местоположение на корабле".

-Мари,- осторожно начал пан Тадеуш, отчаянно мечтая о доброй затяжке крепкого табака, ну или, на крайний случай, о пяти-шести никотиновых пластырях: -Вам не кажется это...пугающим? Где наша смена? Где наш гребаный ИИ?! И что, пся крев, с нами стряслось? Я них...эммм... Ничего, в смысле, не помню.

Когда дверь, которую пыталась миновать психолог зашипела, Мари дернулась, но так как она все еще поддерживала ученого, замерла, глядя, как тяжелая створка замерла. Секунды через две Адамсон вновь открыла для себя потрясающую возможность дышать. Кровь, отлившая от лица, потихоньку начала жарить щеки, и женщина как можно быстрее вывела Спыхальского подальше от дверей. Мысли никак не хотели возвращаться к тому, что если бы везения было чуть меньше - она умерла бы не мучаясь. Глубоко вздохнув, Мари отогнала картины расплющенных металлом костей и гримас боли, и наконец ответила ученому.
- Да, я нахожу все это очень пугающим. - Закруглив высокоинформативный диалог, Мари обернулась к дверному проему, откуда неслись жуткие крики.
- Адамсон! - перекрикивая воли боли обратилась она к супругу, - Как только закончишь, - "убивать того парня", - мысленно продолжила она, не решаясь нарушить субординацию, - надо что-то сделать с дверью, пока никого не придавило. Или не заперло вас внутри.

Поскольку ни шины, ни обезболивающего рядом не было, то пациенту требовалось скорее заткнуться.
- Возьми себя в руки, боец! - приказал Лукас, применив ткань в его руке по назначению, то бишь разорвав её напополам, свернув половинку и сунул её в челюсти Ивана. Затем вернулся к покойнику и, разорвав другой его рукав на дополнительные лоскуты. - Терпи. Чем больше дергаешься, тем хуже будет, - с этими словами он принялся накладывать фиксирующую повязку.
Сквозь мычание и крики русского до него донеслись слова Мари о двери. Её действительно нужно было чем-то заблокировать. Не отвлекаясь от своего занятия, он принялся вспоминать обстановку комнаты, но ничего подходящего на ум не приходило.
- Крештрас, ты слышал её? Можно как-нибудь отсюда обесточить дверь?

Пан Спыхальский досадливо поморщился, услышав очередной "взрыв" воплей, исторгнутый Хмельницким. "Эдак он кровью изойдет! А то и от боли рехнется." решил ученый и решительно двинулся обратно. Присев над бессильно мычащим в кляп Иваном, Тадеуш ободряюще улыбнулся: -Сейчас станет полегче!- И быстрым, уверенным движением пережал страдальцу соную артерию, отправляя в глубокий обморок. -Так будет лучше. Он не будет дергаться и мешать наложению повязок.- Пояснил он удивленным коллегам по несчастью. -Да и работать лучше в спокойных условиях.