\Тихий омут с чертями и бесами\ | ходы игроков | Сон холодных стен (zZappad; Cezar).

Кинжал.
Меч издал тихое шипение, схожее со свистом и затих в ножнах, будто хищник в засаде, выжидая. Майки запричитал рядом:
- Демоны, демоны!.. Дурак безмозглый!- Это уже новоиспеченному обладателю меча.- Брось железку! Брось, кому говорю! Тебе же хуже будет, дурень!- Впрочем, услышав и увидев Труса, гоблин весь собрался и резко снизил громкость.- Ещё один... Оруженосец...
Старик вылез из-под досок и был весь в пыли. В руке по-прежнему остался посох. Брови вздыбились, придавая физиономии гоблина весьма забавное выражение. Впрочем, было не до шуток. Майки выпучил глаза и, крепко зажмурившись, резко бросился обратно в созданный непрошеным гостем хлам.
И затаился...

Трус.
Упал. Распростёрся на полу. Без сознания.


Джучи.
Скрылся за стойкой. От всех. Так и остался там после крика Труса. Хорошая позиция.

- Чего тебе не нравится, старый? Отличная железка, да еще и с бонусом! - ответил я. Гоблин ничего конкретно не сказал. Почему, отчего будет хуже? Поэтому, это мнение я оставил напотом, не забыв про него, но и не приняв, как руководство к действию. Чему я доверял больше - это своему кулону-амулету, который явно реагировал на враждебную магию, либо на что-то похожее. А он молчал, оставаясь таким же прохладным. А выкинуть меч можно в любой момент.
- Оруженосец? - переспросил я. Все понятно. Еще один серый безглазый в броне. И сейчас он нарисуется здесь.
Не теряя времени, я кинул за стойку Джучи арбалет и болты в колчане, а сам принялся оттаскивать бессознательное тело третьего парня в сторону кучи мусора. Это все, чем я мог попытаться ему помочь.

Рассудив, что мёртвые не обижаются, Джучи рассовал добычу по карманам. Подняв кинутый кинжалом арбалет, зарядил болт, колчан повесил на спину.
-Я тут ключи нашел, можем попытаться уйти.
Услышав про оруженосца, поглядел по сторонам, сжав арбалет в руках.

Кинжал с телом Труса был уже возле кучки мусора, в которой скрылся старый гоблин, когда дверь распахнулась, и в помещение ступил, издав странный, хриплый и сиплый одновременно вой, тот, кого Майки назвал «оруженосцем». Одет неизвестный был так же, как и его «рыцарь». Вжжик! Устремилась арбалетная стрела – вперёд. Проткнула плечо, да так, что неприятеля пригвоздило к стенке справа от входа. Тот столь сильно не ожидал такого поворота событий, что завизжал не своим голосом что-то про маму родную, сиротинушку и детишек, которые дома.
Короче, запаниковал, бросил меч и попытался (издавая вопли раненного вепря) правой рукой вытащить насквозь прошедшую стрелу из плеча, заливая строгий чёрный доспех кровью.

- Харр! - вскрикнул я, воодушевленно, и в несколько прыжков оказался возле оруженосца. Выхватил новый меч и двумя руками рубанул пришпиленного в шею, между шлемом и доспехом, снося голову. Впрочем, я особо не рассчитывал на такой результат, больше надеясь на какие-нибудь скрытые свойства нового меча, чем на свою силу. Я ведь не варвар какой-нибудь, а тут все же доспех.
Поэтому, не теряя времени, начал без изысков рубить фигуру от души, как дерево в лесу.

Джучи хлопнул пару раз валявшегося на полу.
-Вставай. Я пришел к тебе с приветом, рассказать что солнце встало.
Странная фраза прозвучала словно сама собой. Пока Кинжал разбирался с гостем, Джучи решил вывести пострадальца из обморока, не тащить же на себе. К тому же, Кинжал сам разберется.

Бесцеремонно выбили из сознания. А затем, точно так же, привели обратно.
Трус подскочил, теребимый Джучи, и вылупился на него, будто увидел святого*. Секунда, две, три.
Ага. Джучи.
О, как отрадно это - вспоминать! Знать хоть что-то! Небывалая радость! Джучи! А там где-то... должен быть Кинжал. Ах, вот же он!
Твою же...
Желудок заныл, требуя наружу все, что было съедено за последние сутки. Видимо, головой Трус стучался слишком часто, или же Кинжал расправлялся со своей жертвой слишком бодро...
- Да-да, я встал... - мужчина кивнул, и попытался спрятать взгляд подальше от творимого беспредела, - Я встал...
"А лучше б сдох..." - нелепая мысль, тут же прогнанная взашей. Нужно бояться своих желаний. Даже самых мимолетных...
К слову о страхе. Его уже почти не было. Удивительные вещи. Чтобы прогнать это чувство, до мозга костей пропитавшее человека, нужно всего лишь пару раз потерять сознание, и крепко удариться головой. Но не стоит при этом радоваться - даю пять золотых, страх еще вернется. Такие ребята как он, всегда возвращаются...
Мужчина попытался встать. Медленно. Этот подъем был больше, чем просто подъем. Сейчас нужно было наиболее точно оценить свое состояние, как физическое так и моральное. Ну, и, разумеется, материальное.
- Мой топор...

И пока Кинжал шинковал тело несчастного оруженосца на мелкие кусочки, Трус тискал в побелевших пальцах рукоятку метательного топора, а Джучи всячески ему в этом помогал, Майки задумчиво ворчал о чём-то своём где-то во мраке помещения.
Наконец оруженосец совсем уж издох (на удивление воина, несчастный показал совершенно нечеловеческую выносливость и выдержку, умирая поразительно длительный промежуток времени), Трус понял, что левая рука его совершенно не реагирует на команды разума, а Джучи осознал, сколь бессмысленна и пуста сложившаяся на первом этаже безымянного трактира обстановка (отчего едва не словил мощный приход осознания, впрочем, отпустило). И тогда Майки воинственно заорал:
- Бред! Это всё бре-е-ед, мои маленькие человечки! Вы ничего-о-о не понимаете! Это Саламандра, а не Псиные головы! Это даже не Церберо-о-ос, дурни! Хватайте свои котомки и сваливаем отсюда! Иначе здесь будет столько посвящённых, что никаких ополоумевших идиотов-наёмников с демоническими мечами не хватит! Поняли меня, да? Время не ждёт!
Подняв (или опустив?) таким образом боевой дух, старый гоблин скорчил пафосную гримасу и, смешно пестря пятками, устремился к лестнице на второй этаж.

Я опустил меч и перевел дух. Смахнув пот со лба, я огляделся.
- Ну что? Поняли гоблина все? Ну значит вот что делаем. Джучи, отдавай арбалет и посмотри что-нибудь пожрать у трактирщика в кладовке. Второй, еб... Как тебя называть-то? Короче, будешь Вторым, ясно?Помогаешь Джучи. Ищите воду, жратву и принадлежности для ламп - масло, кремень с огнивом. Как будем уходить - запалим этот гадюшник, чтобы они нас не искали. Делайте все быстро и не теряйте времени. Встречаемся на улице. -
Я убрал новый меч в ножны. Демонический, значит? Неплохо, неплохо. Вернулся к обломкам второго этажа и забрал шкатулку, тщательно завернутую в простыню. Я не собирался бросать свое добро здесь просто так, потому что хотя я и не знал свойств этих склянок, но чувства мои говорили - не в последнюю очередь из-за них все.
После чего я стал обирать тело оруженосца. Во-первых, я снял с него ножны для его меча. Оружие никогда не мешает, это всегда важно. К тому же, судя по всему, Второй и топор свой потерял. Затем я начал копаться в поясных сумках убитого, а так же, нисколько не брезгуя, посмотрел, есть ли у него такой же амулет с саламандрой, что и у первого убитого.
Когда я закончил с этим, то вытер руки о какую-то тряпицу, взял шкатулку подмышку и демонический меч наперевес, а затем вышел во двор. Если мне не изменяла память, то во дворе должна была быть лошадь. А, учитывая, что их было двое - даже и не одна. Надеяться на то, что лошадей будет больше, было бы глупо, но уже две - хорошее подспорье в нашем плане побега.

Вернув эксплуатируемое оружие Кинжалу, Джучи подумал что Майки псих. Несёт какой-то боед. А может, просто маразматик. Ну да ладно, в одном он прав, тут лучше не задерживаться. Не мешкая, Джучи приступил к экспроприации, начав с поиска мешка, или какой-то сумки, в которой всё найденное можно было бы транспортировать.

Вскоре вся группа собралась во дворе. Кинжал довольно бренчал новенькими ножнами, Джучи любовно похлопывал лошадей (у степняка быстро открылась большая любовь к этим благородным животным), а Трус уселся у заборчика, переводя дух. Ждали только Майки. Наконец тот выбежал. Что удивительно, без каких-либо вещей, кроме посоха. Раскраснелся весь. Даже посинел. Но доволен.

Джучи потрепал лошадь по загривку.
-Готово, пали.
Открыл бурдюк с вином и сделал глоток, после чего протянул Трусу.
-Глотни, полегчает.
Взяв пару тюков мяса, начал вьючить лошадь. Проверив ремни , задумался.
-Нас четверо, лошадей трое, с кем поедет Майки? Я еду один.

Я подошел к коню.
- Так. Вот что сделаем. Второй, с тобой поедет гоблин. Потому что ты, из нас троих, воин менее подготовленный, а черные кони, как мне кажется, к грузам более привычны, потому что возили на себе эти железные статуи, - показал пальцем за спину. - Так что мы с Джучи повезем большую часть припасов. Разделите картошку и морковь так, чтобы у каждого было поровну. Четвертый тюк с мясом делим мы с Джучи пополам. После всего этого выдвигаемся. -
Я же решил привести в порядок трофеи. Снял с себя свой старый меч, приладил к седельным сумкам. Взяв в руки родной кинжал, аккуратно срезал с ножен демонического меча и ножен меча оруженосца заметные части орнамента. Затем, упаковав в сумки и шкатулку, разрезал простыню, уже далеко не белую. Одну часть пустил на полоски, которыми замотал рукоять демонического меча, а двумя другими, крупными, замотал ножны двух мечей. После чего отдал меч оруженосца Второму, взамен сломанного ранее.
Кусок бересты с узорами отдал гоблину:
- На, Майки, я тут нашел кое-что. Посмотри, может разберешься. -
Когда все приготовления были закончены, я запалил пук соломы и кинул в промасленные обломки здания. Сел на коня.
- Ну что, поедем направо. Уж не знаю почему, но туда. Легенда такая - мы, двое наемников, - показал на себя и Джучи соответственно. - Второй, будешь оруженосцем, м-м-м, допустим, моим. Гоблин нас нанял в качестве сопровождения. Майки, как тебе, сойдет за правду? -

На землю упали целые нити ветвистых алых узоров, крайне внешне схожих, что с ножен оруженосца, что с ножен его господина. Одна тряпка скрыла большую сложную руну, отдаленно напоминающую какое-то членистоногие на рукояти демонического меча, а две другие - уродство порезанных кинжалом ножен. Все было готово к пути.
И лошади тронулись.

Майки пробурчал что-то невнятное в ответ на вопрос Кинжала, после чего помолчал и закончил мысль:
- А потом, соответственно, убьют. Ты вот, Кинжал, как, думаешь, тебя в народе зовут? Рваным ухом! Я тебя сейчас опознал. А знаешь, почему? А!.. То-то...- Довольно заключил гоблин.

Я пощупал по-очереди оба уха. Вроде целы должны быть, при первом ощупывании ничего не заметил.
А потом на землю сплюнул раздраженно:
- Блять, развелось критиков. Ты сам тогда предложи что-нибудь толковое, с момента пробуждения ничего от тебя не добился. Про зелья в ящике - не сказал. Рыцаря увидел - обосрался. Оруженосца - вообще спрятался. Теперь я, понимаешь, предлагаю реальный вариант наших действий, а ты тут же начинаешь критиковать и морду свою зеленую воротить. У меня складывается такое впечатление, что тебе хочется помереть в итоге. Ну а как иначе, если ты только о плохом и о плохом. Давай, короче, вещая. Куда нам ехать, как представляться и вообще. Потому что я, не знаю уж как остальные, помню только как мечем махать. Даже имя родное позабыл - вряд ли меня Рваным ухом матушка назвала. -
Замолчал. За спиной разгоралась харчевня, и это вроде как должно было согревать - все же преодоленный этап. Но перспектива помереть, которую рисовал гоблин, не радовала.

- Дурак ты, Ухо, только о шкуре и думаешь.- Хитро пробурчал обиженный гоблин.- А что о своей, так то не важно. О боге бы ты подумал, Кинжал самоназванный. Какой там у тебя? Глухой, кажется?.. Хе-хе.- Старик замолчал.

Кинжал.
Родился в деревне Шаб, что под Гарвой (Оборотное княжество). Мать с девичьих слёз звали ведьмой, отца - городничим. Не любили. Всё юношество с матерью, отец сам из города родом и туда же хотел всю семью перевезти. Отец однажды из поездки в город не вернулся, мать через неделю избили, облили смолой и сожгли заживо. Хотели и мальчишку распнуть, да сбежал. Долго бежал, а то зима была. Холодно. Снег, пурга, ветки ледяные. Поскользнулся на речушке и сознание потерял, благо, дед Васька (лесничий) подобрал, любил сильно матушку. Выходил, от злых деревенских спрятал. Потом, правда, мальчонка и от Васьки сбежал.
Мальчонку звали Дмитрием. Папу - Владимиром. Маму - Еленой. Хорошая была семья.
Попал в эльфийский табор, что недалеко стоял. Жестокие, злые, коварные цыгане. Только вождю ихнему, Ибрагиму Димка понравился. Усыновил того. При всех. И защитил. Ото всех.
Злые языки прозвали Диму просто Грязью. Впрочем, через десять лет многие из злых языков давно к праотцам отошли, а Ибрагим всё у власти был. Тогда у Дмитрия прозвище новое и прижилось. Рваное Ухо. Не потому что у самого что-то рваное, а потому что всем рвал. Всем. Медведю даже умудрился как-то прокусить. Что-то было в парне, чего уже нет в мужчине. Задор и ярость лютая. От жизни самой исходящая. Это-то в нём Ибрагиму и нравилось.
Эльфийский язык знал лучше некоторых цыган. С взрослением всё чаще ходил в город, Ибрагим не дурак был, знал, что скитания до добра не доведут. Всё хотел, ни много, ни мало, Гарву под себя подмять. Ворьё всё, конечно, не Князя свергнуть. Это ему не под силу. Впрочем, в таборе затаилась крыска, которая всех и выдала. Ухо тоже пришли хватать, да ему удалось убежать. Одному из немногих. Ибрагиму не удалось, того первого убили.
В бегах. А куда дальше-то? Бежал далеко. К дварфам сходил. Там работа была хорошо оплачиваемая и простая. Того убить, этому подножку поставить. За этим недельку побродить. И дварфы - хорошие наниматели. Всё до последней копейки считают, но платят хорошо и по делу. Потом восточней пошёл. В горы.
Монастырь. Точней, воинская обитель. "Орлиное гнездо". Хозяин сразу принял. Научили самому важному. Учили бесценному. Впрочем, оттуда тоже сбежал.
Любовь и монашество - две вещи несовместимые. А сердце требовало отцом быть, не мог возлюбленную просто так бросить. И на коня посадил, и вместе уехали. В Горное княжество. Там на скопленные деньги (монастырская жизнь кошелёк не точит, а накопления ещё после дварфов остались) осели в деревеньке Курдам. Ребёнок, правда, путешествия в утробе матери не выдержал. Долго не решались на второго. Потом захотели, а всё не удавалось.
Потом деньги кончились. А Старшему Мастеру как раз вояки нужны. Ну и пошёл, куда деваться? Чтоб семью кормить. Будущую.

Многие пятна остались, конечно. Но картина неожиданно стало значительно ясней. Что, как. Запах осенних листьев, тоска дороги и заунывный вой одинокого человека в сердце. Всё смешалось и ударило Кинжалу прямо в ноздри. И стало оттого ему грустно и жалостно себя самого, что захотелось слезу лить.

- Мы таким путём вроде в Дервью скоро придём. Там всё ясно станет. Правдиво, не правдиво. Критик Майки или нет... Там всё ясно станет.

Я задумался, повертел головой. Почесал подбородок и хекнул:
- Однако, как меня шандарахнуло сейчас памятью. Столько всего вспомнил про себя, просто словами не передать. Но кой-чо я понял. -
Поравняв свою лошадь с лошадью Джучи, достал деньги. Отсчитал семь золотых монет и четверть сотни серебряных.
- Вот, дружище, держи. Твоя доля, можно сказать. А дорожки наши тут расходятся. Может и свидимся еще когда, а может и нет. Бывайте, - махнул рукой и поддал каблуками коню.
Деревня Курдам - вот моя цель, и в Дервью мне было делать совершенно нечего.