[Sw]X-COM: Enemy unknown | ходы игроков | Миссия 8. 16 апреля 2000 г.

Бой почти отгремел, и перешел в терминальную стадию, когда сил уже нет, осталась только воля. Никто не хотел уступать, люди и пришельце сцепились в последнем клинче, готовые рвать друг друга зубами до кости. Икс-ком продолжал нести потери - вслед за Мюрреем погасла и метка О'Райли, навсегда вычеркнув его из списков живых.
Вано отправил в полёт светошумовую, и нырнул за уступ стены. Когда высунулся снова, увидел, что небесный неуклюже покачиваясь и держа руки чуть на отлёте движется вперёд. Ещё через секунду он скрылся за переборкой, а из лифта, ведущего на третий этаж, выскользнул мутон. Бластерная установка в его перекачанных руках вполне могла сойти за ручное оружие. Зелёный гигант совершил перебежку до укрытия, и сходу пальнул в направлении сгрудившихся у лифта оперативников. Вано успел мысленно проститься с жизнью, но прицел подвёл зелёного. Снаряд угодил в стену, по коридору прокатился вал огня, и злополучная тарелка получила очередную порцию тяжелейших повреждений.
Стенхард с Амаралем, держащие каждый своё направление, этой феерии не увидели, как не видел её и Бернини. Доктор, получивший попадание, покачиваясь, поспешил в укрытие, чтобы более-менее спокойно перевести дух. Однако, покой для бойца икс-кома бывает только вечный. За спиной громыхнуло, и ударная волна бросила итальянца вперёд, мощно наподдав под зад. Карло обернулся, и в очередной раз за сегодня поразился масштабам разрушений. Стены за его спиной больше не существовала, как и изрядного сектора пола. Фактически, он остался на небольшом полуострове тверди посреди пустоты, внизу чернели закопченные булыжники площади Святого Петра. Карло оторвался от этого зрелища, сосредоточив внимание на своём обидчике-этереале с третьего этажа. И тот преподнёс медику новый неприятный сюрприз: балахон колыхнулся, и фигура плащеносца перевалила через кромку пробоины в полу. Небесный и не подумал падать и разбиваться в лепёшку о камни, совсем наоборот. Пришелец по изящной полудуге, так разительно отлечающейся от рваной манеры полёта флоттеров, пролевитировал над пропастью, и завис буквально в нескольких метрах от Бернини. Карло успел лишь слегка удивиться. Потом винтовка небесного погасила для него мир.

Тем временем Крауф с Сакамурой медленно и методично, как на занятиях прочёсывали северо-восточный отсек второго этажа. Виллиам открыл дверь и заглянул. Ага, понятно. Комната отдыха, вестимо. Кресла, шары на ножках, "панели радости", покрытые колышущимся ворсом, всё это было уже знакомо. Швейцарец поспешно отвёл глаза, чтобы не заработать пси-мигрень - развлечения чужих плохо ложились на человеческий мозг. В помещении никого не было.

ссылка

Хотелось ударить головой в шлеме о стену, но на это просто небыло времени. Стиснув зубы вновь поднял винтовку, прицелился и отправил в сторону зеленого три коротких импульса.

- Кто есть может - граната в 19! Стэнхард, переводи огонь, Амараль - на юг, держать юг под прицел!

Амараль развернулся на юг и увидел там то, чего товарищи, похоже, видеть не могли - из-за рваного края огромной дыры в наружной обшивке высовывался тощий пришелец в плаще. Похоже, именно тот, кого на мгновение успела зафиксировать система Бернини.
Хозе хищно оскалился и аккуратно навел на пришельца прицельную метку. Силуэт ксеноса замечательно выделялся на фоне пролома.

Сакамуру, как током ударило. Казалось, снайпера, столько повидавшего за время службы и столько перенесшего за эту операцию пронять чем-то было сложно. Казалось должны были остаться от Сакамуры одни боевые рефлексы, толкающие измученный организм в бой. А вот нет.
Странно, но смерть Мюррея и О'Райли, он перенес стоически. Не воспринял в горячке боя, не осознал? А вот когда замигала метка Бернини, что внутри болезненно сжалось.
-Центр! -коротко бросил он Крауфу и рванулся к углу коридора.

И снова. Проклятое дежавю, одна за другой краснеют и гаснут метки. Надо дожать их скорее, добить гадов. О победе речи уже не идет - теперь только убить их всех. Любой ценой.

Швейцарец быстрым шагом подошел к двери, на ходу достал гранату. "Откройся" - мысленная команда, которую в общем-то даже не обязательно оформлять словесно, но так уж как-то удобнее.

Икс-комовцы ответили на огонь огнём, и буквально смели противника с палубы. Амараль короткой, злой очередью срезал зависшего в воздухе небесного. Плазма прожгла большие уродливые дыры в балахоне пришельца, его тело, утратив способность левитировать, как перезрелое яблоко шлёпнулось куда-то вниз. Воронцов не слишком удачно мазнул огнём по укрытию гранатомётчика, но всё же один импульс впечатался точно в фиолетовый портрет вражеского десантника. Зелёного атлета швырнуло назад, а его место тут же занял этереал. Пришелец успел пальнуть из пистолета в Стенхарда, раскалённый плазменный шар с шипением прошёл над левым плечом бойца. Ответ не заставил себя долго ждать. Бешено завертелась карусель стволов гаттлинга, изрыгая мегаватты энергии в сторону обнаглевшего врага. У него просто не было шансов пережить этот лазерный шторм. Угловатая фигура в дырявом, как друшлаг, дымящемся плаще всплеснув руками, опрокинулась на свежий труп мутона.
И снова бой прервался, едва начавшись. Несколько томительных секунд ожидания в напряженных позах, с оружием, направленным во все стороны, откуда только мог появиться неприятель, закончились ничем. Ни стрельбы, ни ментальных атак…
Как ни странно, индикатор жизнедеятельности Бернини показывал, что итальянец ещё жив, и на небеса покамест не собирается. Похоже, здесь, в самом сердце католического мира, высшие силы решили сохранить жизнь своему не слишком почтительному чаду. Пережить дуплет из плазменной винтовки почти в упор – это ли не чудо?
Двигаться дальше ни у кого не было ни малейшего желания. Боевой запал давно угас, адреналин вышел из крови, остались только боль и смертельная усталость. И, пожалуй, даже страх. Никогда ещё икс-комовцев не били так ощутимо. Вано всё же скомандовал продолжение миссии, и бойцы на деревянных, негнущихся ногах прочесали тарелку сверху до низу. Пришельцев они больше не встретили. Остатки вражеских сил, очевидно, включая и командующего, сгорели в последней атаке.
Инопланетяне не отступают и не убегают, они невероятно устойчивы под огнём и всегда бьются до последнего. Они не сдаются в плен. Разве живые существа так себя ведут? Особо удручающе выглядели пустые отсеки в углах тарелки на верхнем этаже. Теоретики проекта «X-com» уже давно обьяснили скудость обстановки на инопланетных кораблях, полное отсутствие кают, коек и прочих «излишеств». Даже «панели радости» были орудием скорее идеологическим, нежели развлекательным. Пришельцы были ни кем иным, как биороботами, и на их кораблях вся обстановка была подчинена только функциональности. Если их организмы нуждались в отдыхе, они просто ложились на голый пол в пустой комнате, и спали. Питались органической биомассой, производимой, по всей видимости, из захваченных животных и людей. Но если «небесные» руководили всем этим парадом, то почему сами жили в таких же условиях? Или они тоже лишь чьё-то орудие, хоть и более совершенное?
Бойцы с горем пополам нашли «выключатель» силового поля, сняли с площади колпак и выбрались наружу. Вано вызвал командование, и доложил обстановку. Выслушав усталый рапорт Ивана, МакКаверти даже не спросил про «языка». По минорному тону молодого майора всё и так было ясно. Четверть отряда в потерях, ранены почти все, тут уж вопрос стоит о выживании, а не о пленных… Генерал приказал дождаться транспортов, и эвакуироваться.
А город горел. Жирный чёрный дым клубами поднимался над Капитолием и Палатином, то и дело что-то взрывалось на Марсовом Поле. В небе, затянутом смогом, с рёвом проносились реактивные истребители, и среди сизых клубов тут и там молниями мерцали залпы плазменных пушек – земных или инопланетных, кто разберёт? Трофейная команда подтянулась быстро, видимо «стервятников» специально держали поблизости, чтобы успеть утащить трофеи, если битва будет проиграна. Абсолютно разбитые оперативники погрузились в свой транспорт, забрав, по сложившейся традиции, в последний полёт погибших товарищей. В теле Мюррея, горевшем в пламени двух мощнейших взрывов, едва можно было опознать человеческие останки. О’Райли был почти цел, если не считать напрочь снесённого выстрелом с близкого расстояния затылка. Оба бойца, упакованные в чёрный пластик, не добавляли красок похоронному настроению в салоне по пути домой. Бернини увезли на медицинском вертолёте.

О том, что один из «небесных» всё же выжил и попал в застенки базы «Европа», как и о победе землян в битве над Римом, отряд Воронцова узнал намного позже. Сейчас парни были слишком вымотаны и подавлены, чтобы думать о судьбах человечества. Они слушали мерное гудение движков «Рейнджера» и молчали каждый о своём…

ссылка

И все же до конца не верилось, что они... победили. Эта вера так и не пришла. Ни когда упал последний пришелец, буквально разорванный на части. Ни когда колеса "Рейнджера" оторвались от древней кладки, что в очередной раз вкусила пламя войны и кровь умирающих.
Этой мысли пришлось пройти долгий путь, прежде чем смогла укорениться где-то промеж его ушей, затесавшись в перепутьях нейронных связей.
ОНИ. ПОБЕДИЛИ. НЕСМОТРЯ. НИ. НА. ЧТО. ПОБЕДИЛИ.
Наверное, память о безмерном напряжении, что держало его в своих цепких объятиях долгие минуты, пока подстегиваемые остатками адреналина бойцы прочесывали летающий корабль, держали под прицелом окрестности и ждали прибытия армии, не оставит Рендала никогда. И, честно говоря, даже если удастся дожить до тех преклонных лет, когда возникнет возможность рассказать об этом детям или - чем черт не шутит? - даже внукам, у Стенхарда не было уверенности, что ему захочется это делать.
Он предпочел бы забыть. Закрыть глаза, как многие другие. Быть свидетелем всего лишь посредством телерепортажей и любительских роликов в интернете. Быть слабым.
Но глядя в иллюминатор на панораму разрушенной площади, Рендал пообещал себе, что выживет. И запомнит.
Потому что никто не будет забыт. И ничто не будет забыто.

Когда стало ясно, что ни в тарелке, ни вокруг не осталось ни одного живого пришельца, Хозе присел на краю пролома и посмотрел вдаль, в назначенный ему для охраны сектор. Внутри поля пришельцев воцарилось странное, будто ненастоящее спокойствие. А снаружи творился кровавый хаос. Вспышки плазменных орудий иногда были так близки, что на мостовую внизу ложились зеленые отсветы. И тогда Амараль подумал, что мир - это иллюзия. Что победа невозможна, и борьба никогда не кончится. Что единственный отдых, который достанется всем им - вот такой, в измождении после предыдущего боя, в напряженном ожидании следующего, сжимая оружие усталыми пальцами. Или в черном, закрытом наглухо пакете.
Так Амараль думал целую секунду, или даже полторы. А потом помотал головой, будто отгоняя назойливое насекомое, и негромко пропел, тихонько покачиваясь:
- Я убью вас все-ех... Я вас всех убью-у... Хе-хе-хе.

Загрузились в Рэйнжер, полетели. Весь полет до базы Иван не сказал ни слова. Лишь думал, иногда стеклянным взглядом смотрел на выживших бойцов. На черный пластик так и не глянул ни разу. Так же молча вышел, добрался до арсенала, сдал оружие, снял экзоскелет. Тут его уже поджидали медики. Позволил им обработать рану, скупо отвечая на их вопросы. Но те и не донимали расспросами, как обычно. Кажется уже все знали, что эта битва была очень тяжелой. Х-ком потерял двух проверенных опытных оперативников, до сих пор уточняются данные по потерям Итальянцев. Военных и полиции. А уж потери среди мирного населения и вовсе никогда не будут точно посчитаны. Учитывая масштаб атаки, потери должны истисляться тысячами людей.

Принял душ, переоделся и так же молча пошел к блоку командования. Остановился у двери с табличкой "коммандующий МакКаверти", глянул на вытянувшихся по струнке солдатиков охраны и молча вошел. Командир был на месте, изучал какие-то бумаги.

- Сэр, майор Иван Воронцов, разрешите обратиться, сэр.

Короткий жест МакКаверти, предлагающий привесть. Иван кивнул, но садиться не стал, встал прямо перед столом командира.

- Сэр. В последняя миссия я думай делать много ошибка. Мы знать, результат - два солдат Х-ком погибли, один умер не совсем. Я просьба освободить от командования отряд, потому что не справиться. Сэр.

Воронцов замер, выжидающе глядя на командира.

МакКаверти поднял красные, в сетках лопнувших капилляров, глаза на Ивана. Его лицо, изборождённое глубокими морщинами, наливалось красным, левое веко слегка подёргивалось от нервного тика. Генерал зарокотал с едва сдерживаемой яростью:

-Воронцов, вы вообще в себе? Какого дьявола вы мне тут разыгрываете раскаяние Дориана Грея? Он ошибся, у него погибло два бойца! Вы знаете, сколько народу на моей совести за год? "Европа" - 42 оперативника и 9 лётчиков, "Америка" - 27 оперативников и 5 лётчиков, "Азия" - 19 оперативников и 6 лётчиков, "Океания" - в полном составе, вместе с персоналом! Потери гражданского населения с начала работы проекта, из-за того что мы не успели, не заметили или вовремя не среагировали на угрозу - как минимум пять тысяч душ! И это не считая сегодняшних потерь! - Дуэйн с ненавистью посмотрел на распечатки лежащие на столе, казалось, он может испепелить их взглядом - По первым оценкам - чуть не пол миллиона убитых и пропавших без вести, так вас разэтак... Больше чем в Хиросиме и Нагасаки... И что, я теперь должен подать в отставку, собрать чемоданчики и поехать себе удить рыбу в Арканзас?

МакКаверти внезапно будто перегорел на полуслове и перестал бушевать. Потёр глаза кулаками, и заговорил тихо и бесконечно устало:

-Пойми, сынок. Ошибки... Все мы ошиблись, Иван. Недооценили. Решили что пришельцы - дурачки, и дело уже в шляпе. Мы получили за самонадеянность. Чужаки показали, что им есть ещё чем нас удивить, и по-хорошему война только начинается. Мы здесь все на посту, каждый при своём деле. В Икс-Коме нет лизоблюдства и карьеризма. Если человек занимает должность, значит он ей соответствует. Ты самый опытный оперативник на "Европе", если не считать Сакамуры, но он снайпер, у них своё виденье боя. Я понимаю, что ответственность давит. Ты думаешь: "Пусть не я буду отвечать за погибших ребят, а кто-то другой. Дайте мне просто спокойно давить на курок!". Это трусость. Мы не можем себе её позволить, не имеем права. Мы оставим свои посты, когда вышестоящее начальство решит, что кто-то справится лучше, или когда закончится война. - генерал помолчал несколько секунд, и добавил совсем тихо - Или когда умрём. Вот так, майор! Иди отдыхай, и не морочь мне голову. Dismissed!