\Keep calm\ | ходы игроков | II. Джули (b,c).

Мужчина вздохнул. Воздух легко в лёгкие могучие впустил. И выдохнул:
- Я - ваш наставник. Учитель. Друг лучший. Царь и бог немного. Мистер Эплджус. Это фамилия, если. Имя - Джон. Джонни. Работаю на корпорацию "Орион". Служба безопасности, пятый отдел. Какой человек? Я не знаю всех федералов по памяти, парень. Но те, кого ты встречал, это так. Мелкие сошки. Чиновники. Ничего серьёзного. Даже не пешки. Пыль просто. Одного пришлось ликвидировать. Дурачок. Плохо себя повёл. С остальными ничего. Они просто позволили удалить ваши файлы. Ну. Они не знали, что я удалю ваши файлы. И узнают ещё не скоро. Если всё нормик будет. А вот если не нормик... ну. Там посмотрим, если не нормик. Так. Теперь. Вы. Объекты вы. Зет-девять-четыре-восемь-бэ,- кивнул Воину.- и цэ,- кивнул Глазу.- Вроде испытуемых. Найдены вы были здесь. Ваша ценность вот в этих штучках.- Ткнул пальцем в шею Воину. На глаз указал Глазастому.- Не должно таких быть. Местные вас богами величать будут, если встретят. Ну, местные. Потомки первых колонистов. Есть тут такие. Весёлые парняги, ага. Мы раньше думали, байки это всё. А тут нате. Вы появляетесь. С отметинами, как в легендах и сказано. Ваше прошлое - загадка как для меня, так и для вас. Легенды говорят, что у вас и не было никакого прошлого. Мол. Ну. Появились так. Боги захотели. Другие. И вы уже такие. Сформированные типа. Это мы ещё узнаем. Мы направляемся в космопорт, который находится в Дерце. Типа столицы здесь. Оттуда пока что в соседнюю систему. Потом, может быть, в Центральные Миры. Хотя чёрт его, я с утра не мог связаться с базой. Опять какую-то движуху мутят, небось. Всегда так. Моё мнение - никуда вас везти не нужно. Я вас и здесь подготовлю. Климат тут славный. Места я уже знаю. Хорошие. Да и чем дальше вы от Центра, тем лучше, как по мне. Спокойней здесь, свободней. В окрестных мирах. Нормик. Шутник, типа?- Улыбнулся мягко Порриджу. Добро.- Ещё вопросы?- К Воину обратился.

- Готовить к чему?

- К совершенству.

- Каким образом, и, самое главное, за какие заслуги?
Илья сощурился. Сразу видно - человек знает, что все к гешефту ведет всегда. Так или иначе. Сразу лучше к сути идти.

- Всё уже внутри вас. Немножко знаний легенд. Постоянные тренировки. Правильное питание. Теория. И будете у меня. Богами. А заслуги - это не ко мне. Я просто приказы исполняю, ага?

- А что будет, если, к примеру, я, к примеру, откажусь, к примеру, от тренировок?
Быстро заговорил. Чтоб понятно было. Только пример. Ну так. Чисто ради эксперимента.

- Я тебя переубежу. Если не получится, то ликвидирую.

- Если нас можно ликвидировать, почему нам разрешили приодеться?

- Потому что можно и не ликвидировать.

Слушал странный разговор. Ликвидация, не ликвидация. Мистификация какая-то.
Услышал про правильное питание. Вспомнил про тонну быстрорастворимой лапши.
И пробило на ха-ха. Обнял дерево за шершавый ствол, и стал тихо посмеиваться.

- Чего смеёшься, детина?

Илья также удивленно посмотрел на этого человека-кашу.
Обнимает деревья?
Они что, непростые тут?
Непростые. Деревья. Деревья непростые. Нет, не деревья. Скорее травянистые. Растения. Кустарники.

Пресс уже устал. Дыхание сбилось. Но зато в остальном - добро. Свет. И теплота. Лапша - путь к Здоровью, Процветанию, Любви! Особенно если, вточив ее, потопать на бодрый концерт. А лучше чтобы вообще опенэйр. Колбаситься. Ты кричишь. Кричит беснующееся море тел вокруг. И кричат парни на сцене. И подвывает им одна гитара. И ревом вторит ей другая. И ударных камнепад своим вселенским охуенским, тримудопрохуебически экзистенциальным сабвуфером легких безвольный студень сотрясает. Чтобы жесткий слэм. Волна человеков туда и обратно. В круг разворачивается. Потом уже какой-то эллипс блядоебский. А потом вовсе черти что. В кашу все. Вверх тянутся сотни рук. Иногда так и вовсе тысячи. Бывает. Лютота. Еще там же можно девчонку зацепить. На плечи посадить. Или просто от слэмящихся тел прикрывать. А потом на прогулку потащить. И доброта. Да. Почаще бы так. Уже по новой хочется. Наверное.
- Хм. Да это я так. Анекдот вспомнил. Про то, откуда у блондинки синяки вокруг пупка. Вот так-то.
А сам задумался о блондинках. И о темненьких. И о рыженьких. О всяких.

Илья.
Деревья. Местными зовутся "Кушьюк". Кто такие местные? Не помнишь. Но есть такие. Люди какие-то, вестимо.
У деревьев листья шершавые чуть, пахнут то ли йодом, то ли молоком. Одних от такого подташнивает, других в сон клонит. Любимы здешними птицами. Они как-то в кронах прячутся, что ли.
Деревья до 20 метров в высоту. Средний размер, впрочем - около 10 метров. Бывают и карлики, бывают и гиганты.
Очень глубокая корневая система, рядом с которой любят селиться местные здоровенные черви, Мидры, достигающие до метра в длину. На людей они, впрочем, нападают только в полном отчаянии, когда есть больше нечего. Боятся. Не видят, чувствуют присутствие. Слышат, точней. Потрясающий слух.
Потому вряд ли такие твари будут водиться в столь людном месте, как парк. Хотя никто не застрахован, ага.

Вит.
Вспомнил. Руки нежные одной. Дурманом пахнущие волосы другой. А у третьей голос был сладкий. А четвёртая просто чиста кристально от пороков. Вот четвёртую не потянул, да.
А вообще, много их было. Всех искренне любил. Всех честно разлюбил. Но не забыл. Каждая давала импульс мощный, позволяя жить. Давая жизни смысл. Были, конечно, провалы. Ссоры. Конфликты. Измены. Одна вообще полосой чёрной в экране памяти прошла - не выдержала любви твоей, руки на себя наложила.

И ещё вдруг. Ну. Словно захлестнуло. Сначала плохо давались памяти крупицы. Плохо тянулись из сознания недр леской разума. А потом. Будто кран кто повернул. Нахлынуло. И потоком захватило.
Знание пришло. Но будто бы не слилось воедино с нынешним сознанием. А матрас расстелило в уголку.
И словно новый. Другой мир.

Разделение сознания.

Очнулся уже на земле. Сердечко бьётся. Эпплджус даже не шевельнулся:
- Чего, штырит?

Думает про деревья. Червей. И птиц. Затих сразу. Чтоб не выделяться.
Видит, упало что-то. А это Каша.
Сразу прочувствовал. Что-то не так. Этот довспоминался.
Подошел. Присел. Перевернул. По щекам похлопал.
Включил новую возможность. А чо. Вдруг можно по ней и общее состояние организьмы узнать.

Разлепил глаза. Что-то в голове носилось, как обрывки газеты, или осенние листья, ветром раскидываемые. А на каждом листке - по девочке. Но про них помнится ясно. Про каждую мельчайшую деталь, каждое событие. Было еще что-то. Пойди только разбери теперь. Хм.
- Э.
А это Илья. Не девочка. И дядька тоже тут.
- Что-то я прихода словил. Мощного.

- Ща бабочки полетят. Ага, бабочки. Ладно, ребята. Я всё решил. Надо вас к бабке одной сводить, из местных. Послушать, чего она про ваши маляки скажет. И буду через дядей выбивать нам пропуск. А то эта чёртова эпидемия все карты рвёт. Вообще, где, какая эпидемия? Ни одного больного ещё не видел, чёрт побери!
Мужчина разозлёно бросил в водную гладь озера подобранный с земли камень.
Бульк.
В озере что-то булькнуло в ответ.
- В общем, если вопросов боле не имеете, то мы закругляемся. Не густо, хлопцы, но можно списать на небольшой отходнячок. К бабке поедем уже завтра. Сейчас я вас до дома доведу. Ключи выдам. А там делайте, что хотите. Всё равно вы никуда не денетесь, хе.

Дома были через два часа спокойного шага.
Даже не доходя до подъезда, Главный заторопился уходить:
- Время: десять минут шестого. В девять начинается комендантский час, если они его уже успели ввести. Газет свежих вы уже не найдёте, но можете порыскать. Вон там,- рукой махнул перед собой,- парк. Ещё один. Местного размаху. Там даже карусельки есть, вроде. Мороженку можете покушать. В той стороне,- рукой вправо от себя,- если найдёте дорогу, выйдете к центральной площади. Особо интересного ничего нет, рынок уже разогнали, небось. Ну. Архитектура. Клубы, бары, рестораны. Туристическая зона, короче. Это всё в той стороне. Дерзайте!
Похлопал по плечу Вита. И ушёл, на часы ещё раз глянув.

Ключик повертел в руках. Сунул в кармашку штанишек.
- Ну так че. Витя. Я предлагаю в центр двинуться. Авось на библиотеку наткнемся. Хоть поймем, что тут и как.

Ключ взял. Обычный такой, незатейливый. Как жизнь среднего человека.
- Лады, дядь. Будь здоров, - попрощался.
Помозговал немножко, обдумывая предложение Ильи. Библиотека. Хм.
- Ну а чо, можно и туда. Я дааавно ничего не читал.

К центру двинулись. Центр, где он? Неизвестно. Вроде пошли, куда махнул дядя. Вроде вышли на улицу широкую. Вроде центральная. Вроде пошли не от центра, а к центру. Вроде идёте.
Путь. Фонари загораются один за одним. Смеркается. Людей мало, почти нет. Но чем ближе к цели, тем чаще встречаются местные жители. В основном сидят в кафе. За столиками. Болтают о своём чём-то. Едят еду вкусную, аппетитную. А запах-то. Манящий. Сладкий. Аж слюнки текут. А дома ждут дошираки. Ага.
Наконец, пришли. Центр. Площадь большая. Слева здание большое. Похоже на административное. Справа что-то явно с намёком на современный театр. Ну а посередине огромное, протяжное здание вокзала. Только какого? Космо-, что ли?
Улочек масса к площади стекается. Будто к сердцу артерии, вены. Каналы, кровь несущие. Людей почти нет.
Фонтаны, два. Один возле администрации, второй возле "театра". Возле фонтанов люди. Живые и статуи. Статуи людей разных. На постаментах. В человеческий рост, но высокие. Болтают о чём-то своём. В смысле, живые, не статуи.
Библиотекой не пахнет.

Илье очень хотелось спросить, как пройти к библиотеке. Но что-то внутри него противилось этой мысли. Поэтому он кивком указал Виту на ближайшую группу живых людей, призывая к действию, и принялся исследовать статуи. Как люди, только холодные. И неживые.
Прекрасно.

- Хм.
А Илюша-то застенчивый. Или слишком пафосно оделся, чтобы со всякой чернью разговаривать. Это ладно еще. А вот библиотеки никакой не видно - это хуже. И вообще не факт, что они тут есть. "Не найдем в ближайшие двадцать минут - попремся куда-нибудь еще тусить, чо".
Повалил расслабленной походкой к вальяжно переговаривающимся людям. Выбрал группку самых обезображенных интеллектом. Подошел. Глянул из-за темноты очков.
- Кхм. Прошу пардону, вы не подскажете, есть ли в окрестностях библиотека, или нечто подобное?
Ебать-копать, ты смотри, как высокопарно завернул. Впрочем, неизвестно, может, таким только тоном о библиотеках и надо говорить. Не бар заблеванный обсуждается, все-таки.

Илья.
Вильгельм Бибгет. Судя по хвалебной подписи - мэр.
Карл Тишдульц. Судя по чрезмерно артистичной позе - местное светило искусства.
Джек Айснэк. Единственный, о ком удалось вспомнить. Многое. Один из учёных Ориона. Предложил и разработал проект так называемой "Космической экспансии": создание "Орионом" уникальных в своём роде высокотехнологичных космических станций, которые можно будет разбросать по всей галактике (да хоть по всей Вселенной). Проект уже давно в действии (точное количество станций вспомнить не удалось, но цифра где-то за 20), станции одновременно называют и "очередным средством подавления народа проклятой корпорацией", и "потрясающим ускорителем прогресса", мол, где бы такая станция не появилась, там сразу (благодаря повышенному вниманию "Ориона") и рождаемость увеличивается, и наука скачет семимильными шагами, и дороги отремонтированы, и пробок нет. Верить или нет?

Вит.
Подошёл к пристроившимся возле актёра молодым людям. Куртки, капюшоны, джинсы. Простые ребята. На вопрос твой вежливый лишь рассмеялись противным, лающим смехом. Один парень (вероятно, лидер) хмуро покачал головой, мол "ты что несёшь, парниша?" и молча показал тебе средний палец, предлагая пройти куда подальше.

Взгляд на группу лиц. Пусть идут. Надо бы только перестраховаться. Если сейчас начать суетиться - эти только наглей станут. Надо быть спокойным и значительным.
Где человек-каша? Оборачиваться нельзя. Зато можно услышать сердце.
Недалеко, значит. Отлично. Если что, услышит. Придет на помощь.

Один из молодых вдруг повернулся. Аккуратно. Взглядом глаз огненно-чёрных пронзил.
Агония.

Сердце забилось в бешеном темпе. Давление резко скакнуло вверх, выдавливая из глазниц глаза. Боль.

Другой человек, сбросив пальто, бросился вперёд. На Главного. На того, чьё сердце бьётся. Пронзило стальными когтями ткань, в багровые полоски разорвало плоть и примкнуло оскалившейся пастью к ране, высасывая кровь.
Ещё один, на пол прыгнув, устремился к ногам. Сбил с ног. Окутал пеленой.
Третий издал истошный вопль в сердце раненной твари.
Четвёртый, закричав, руками закрыл лицо. Сквозь ладони сочилась кровь.

А потом был громкий взрыв. Рёв механического монстра. Одновременный предсмертный писк сотни тысяч отключившихся датчиков.

Небо заволокло бордовыми облаками. Звёзды одна за друой гасли. Планета сотрясалась.
Кровь в венах вскипела, жаром убивая людей изнутри. Рвутся одна за одной артерии, и капилляры делятся на безжизннные капилярчики, словно кто порвал нитку на две неравные части. Сочится багряная эссенция жизни, тела валятся друг на друга, на землю, на булыжник, на уличные фонари. Крушатся друг об друга машины, лопаются с хлопком лобовые стёкла. Здания рушатся, падают, заваливая кусками бетона мёртвых людей. Железные опоры ломаются, как спички, и летят вниз, добивать.
Земные недра издали протяжный рокот, крушась, заполняясь душами. Шевельнулось что-то, спавшее вечность. Кто-то очнулся, раскрыл левый глаз, чтобы раскрыть правый.
Оно дышало. И от дыхания в пыль обращался мир. Горячий воздух.
Лопались глаза, разрывались губы, обрубки людей бились в конвульсиях. Кровавый пир.

Хлопок. Бесконечно громкий хлопок сузившейся до величины точки реальности.

И небо встретилось с землёй.