["Степь"] | ходы игроков | ["Пустыня"]: ---;

Лежит Мезгоев, не шевелится, слушает, думает. А чего бы теперь не подумать, когда голова на плечах осталась в относительной целости и сохранности. Щит улетел и не обещал вернуться. Погоня? Будет ли? Если бы знали, где его искать, то не расстреливал бы пилот окрестные скалы в хаотичном порядке. Значит потеряли, а для поиска у них народу маловато. Значит ушел таки! Радости Виктора не было предела. Но далеко ли ушел? Ладно, пока жив, а там посмотрим. Это уже достижение, что прожить столько смог на этой планете. В первой жизни так вообще сесть на нее живым не получилось. Второй жизни от силы секунд тридцать урвал. Сейчас неоспоримый прогресс наблюдается. Не останавливаться на достигнутом и пытаться прожить еще немного - вот смысл и цель на ближайшие незнамо сколько дней, а то и недель, если повезет.

Полежал, отлежал что-то, поворочался. Адреналин вышел с потом, рассосался, как и не было. Наступил отходняк, все конечности загорелись болью, то тут, то там. Утер лицо от пыли, тал потихоньку из песка выбираться, из под плиты на свет. Не выпячивая на обозрение тушку свою незагорелую, а дабы пространства больше было вокруг и света. Оглядел внимательно ссадины свои и порезы. Вроде, ничего страшного, кроме явно сломанного мизинца. Отдавал он острой болью при каждом движении, а под рукой нет ни аптечки, ни даже простого бинта. Ну да делать нечего, придется ковылять так. В таком сухом месте риск воспаления и нагноения к минимуму сведен самой природой. Отряхнуться, подождать еще немного, пока кровь свернется в порезах, и можно дальше пылить неторопливо.

Вот с выбором направления было хуже. Лезть на скалы и светиться не хотелось, сидеть на месте тоже. Нужно было двигаться, ибо только в движении жизнь. Банально от жажды помереть можно, если не месте сидеть. Посидел еще чуток, с духом собираясь, затем встал и пошел ни шатко ни валко в сторону, вроде как противоположную тому месту, где смерть настигла его сослуживцев и почти настигла его самого. В том, что все участники побега были мертвы, Мезгоев почему-то не сомневался.

Какие еще сюрпризы в рукаве у этой планеты? Не хотелось бы опять встретиться с теми каннибалами, да и с мидами тоже. Может повезет-таки, и набреду на нормальных людей? А пока надо присматриваться и прислушиваться. Не прозевать ничего важного. Надо найти воду, оружие, еду. И остеречься многих неизвестных опасностей пустыни. Как городской житель, Виктор понятия не имел, чего, кроме солнца можно бояться среди этих камней и песков. А если бы и имел, то забыл все равно напрочь.

Зверь серьёзный, видно сразу. Но не безмозглая машина для убийства, в которые превращают псов цепных жёсткой дрессировкой. Этот хищник не станет убивать просто так, без причины. Человек в качестве добычи для этой кошки великоват. Разве что такой голый, больной и уставший, как я. Значит план таков: во-первых, прогнать зарождающийся в животе страх (животные его сразу чувствуют, а местные вообще будто насквозь видят. Кстати, это мысль - будем думать о хорошем); во-вторых, не провоцировать зверюгу, не приближаться ни к ней ни к норе, спиной не поворачиваться раньше времени; в-третьих, выпрямиться и уверенной походкой идти дальше куда ушёл, хотя бы и в ту трещину. Ну и последнее: если все же нападет явно, не для устрашения, то драпать, что есть мочи. От пуль и плазмы убежал, авось и от когтей убегу.
Наметил для себя во вторую секунду нехитрый план и принялся его исполнять, попутно удивляясь, откуда знания про животных вообще в его пустой черепушке возникли. Видно, увлечение ксеносами имеет свои побочные эффекты. А может уже сталкивался с чем-то подобным в прошлой жизни, в мегаполисе вонючем.

Ни воды, ни еды, одним словом - пустыня. А сколько человек может протянуть без воды? Судя по ощущениям, весьма не долго. Виктор в очередной раз пытался смочить слюной поверхность языка, прилипшего к нёбу, когда услышал стук.
"Наконец-то я нашел людей. А где люди, там вода!" - была его первая мысль. "Но люди в таком месте - это и наивысшая вероятность отбросить копыта." - пришла мысль вторая. Поколебавшись еще несколько секунд, прислушиваясь к стуку и эху криков, Мезгоев все же направил свои стопы в направлении источника шума. "Если не раздобуду воды, то все равно помру довольно быстро. А люди бывают разными. Причин убить меня ни у кого нет, разве что опять людоеды или миды попадутся. В конце концов, можно не сразу им на глаза попадаться, а понаблюдать издали." Размышляя таким образом, перегретый на солнышке Мозг переставлял истерзанные конечности по скалам.

Мезгоев. Решив проверить, кто или что издает этот стук, ты свернул в сторону и двинулся параллельно виднеющемуся вдали горному хребту. Щелк. Пять секунд. Щелк. Тишина. Потом – окрик, эхом от скал отразившийся. И снова слов не разобрать, но теперь уже нет сомнений в том, что источником шума является человек. Щелк. Еще секунда. Щелк. Громче и громче. Щелк. Металл о камень. Или камень – о металл. Щелк. Щелк. Крик. Ясно уже, что мужчина орет. "Бля-я-я-яа-а-а-а!!!..", как-то так. Щелк. И вот уже можно различить лязг цепей. Еще три десятка шагов. Снова вопит. Примерное содержание позывов уловил даже. "Су-у-у-ука-а-а-а-а!!!..", "Мра-а-а-а-азь, су-у-у-у-у-ука-а-а-а, убью-юу-у-у-у!!!..", "По-о-о-омо-о-о-оги-и-и-и-те-е-е-е!!!". Такое вот.
Еще ближе. Вскарабкался на очередной покатый кусок расколовшейся вдребезги скалы, осмотрелся.
Вот оно. Относительно просторная, метров тридцать на тридцать, скрытая от посторонних глаз массивными шпатовыми пиками и достаточно ровная площадка с торчащей из грунта каменной плитой, над которой нависает грузный и высокий утес, на покатом боку которого можно различить грубо выдолбленные примитивными инструментами ступени. Судя по следам от траков, колес и подошв на песке вокруг, которые еще не успел замести ветер, не так давно здесь было что-то вроде собрания, в котором участвовал минимум один гусеничный вездеход, пара-тройка легковушек, несколько мотоциклов и не меньше пары десятков человек. Приехали и уехали все по одной и той же песчаной тропе, которой пользуются, судя по всему, не просто редко, а очень редко. Петляя меж валунов, ее неприметная лента быстро теряется из виду за скалами. Сама же площадка, судя по пяти свисающим с обелиска ржавым цепям, черным потекам и кляксам на окрестных камнях, вони протухшей плоти и увязшим в пыли изломанным костям, представляет собой нечто вроде места долгой и, наверное, страшной казни.
Источник звука тоже увидел. Даже три источника. Люди. Пара мужчин и женщина – все абсолютно голые, грязные, побитые и исцарапанные. Разодранная в клочья одежда тлеет бесформенной и бездымной грудой почти сгоревшего тряпья чуть в стороне. Обуви, впрочем, нигде не видно.
Первый – среднего роста, крепкого сложения коротко стриженый мужчина. За левую руку вздернут. Бельмо на левом глазу, несколько оспин-отметин, чем-то раскаленным оставленных – вокруг глазницы, а радужка правого – бледно-голубая. Татуировок россыпь на загорелой коже, росчерки шрамов. На правом плече – череп, пламенем объятый, на левом – буква "W" угольно-черная, на коленках по звезде, на груди – достаточно подробно воссозданный в виде нательного рисунка птичий скелет с широко раскинутыми в стороны прутьями лишенных даже намека на плоть или перья крыльев, что увиты спутавшимися лозами колючей проволоки. Чуть ниже подпись, "РАЙСКИЙ КРАЙ". На шее еще, под подбородком – "режь". Крутанулся, пытаясь поточней удар нанести. На спине, от лопатки до лопатки, воссозданная в цвете "морда" ярко-красного внедорожника, об радиаторную решетку которого расшибся и частично развалился на части огромный, но абсолютно несуразный, коротколапый и пучеглазый скорпион. Зажав в правой руке увесистый осколок шпата, раскачивается изукрашенный пленник из стороны в сторону и время от времени клацает камнем по толстой железке оковы. Судя по тому, что висит он с краю и амплитуда его раскачиваний довольно широка, просто каким-то образом умудрился дотянуться до обелиска и выдрать кусок из его растрескавшегося основания. Впрочем, металл крепче шпата, и все попытки "висельника" хоть что-то сделать порождают лишь новые вопли и уносимую ветром серую крупу каменной крошки. На шее болтается прикрученная проволокой фанерка. Черным по серому: "ПРЕДАТЕЛЬ".
Второй – высокий, плотно сбитый и мускулистый то ли репликант, то ли афрофедерат. Забритая до скрипа голова, похожие на пару плавающих в бензине маслин глаза, сплюснутый нос, крупная нижняя челюсть. Тянется от дальнего края левой ключицы к правому бедру рваный лилового цвета шрам, светлая метка от рубленого удара у основания шеи виднеется. Росчерки изображающих растительные орнаменты татуировок на столбообразных руках проступают, чернеет поперек груди наколка-подпись "RITAN", татуировка-крест на левом плече и нечто, изображающее то ли ангела, то ли просто крылатого человека – на правом. Пара давно заживших отметин от пулевых ранений рядом с пупком, некогда разбитые в хлам и кое-как сросшиеся, бугристые коленки, на правой щиколотке – заметный след от сотни раз стиравших кожу и десятки раз раздиравших мясо кандалов. Табличка: "НАСИЛЬНИК".
Третья – среднего роста, жилистая, скорей смуглокожая, чем загорелая, кареглазая женщина лет тридцати – тридцати пяти. Короткие и, наверное, совсем светлые волосы, что от пыли и грязи свалялись, став желтовато-серыми, метка-цифра на левом виске "16", у наружного края правого глаза – пара слезинок черных, на спине с остро торчащими лопатками – десяток бурых и уже много лет как заживших полос, хлыстом оставленных, а каждый позвонок, от шеи и до копчика, символом "*" обозначен. Овалы темно-коричневых сосков на почти плоской груди, под правой – слово "V СТАРОСТЬ V", вокруг левого соска – татуировка в виде пунктирной стрелки, кругом замкнутой, оба локтя черными нитями паутины обозначены, на запястьях – успевшие зажить точки-следы, явно от туго намотанной колючей проволоки, справа, поперек ребер – длинный, тонкий и, очевидно, клинком нарисованный рубец, дюжина звездочек-отметин от дробового ранения, большей частью на левом бедре и меньшей – на животе расположившихся, крылышки, "сапоги Гермеса" изображающие – на голенях. Табличка: "ДЕТОУБИЙЦА".
Переставил ноги ты неосторожно, зацепил насыпь – и тут же в расщелину меж двух валунов щебенка с оглушительным шуршанием посыпалась.
Как от удара током дернулся крайний из развешенных на скале людей. Тот, что с наколкой-джипом. Извернулся дугой. Тебя увидел, затрясся даже. Захрипел, как червяк задергался: - Суки блядские, су-у-уки, я же говорил – услышат!!! Услышат! Услышат!!! Вы сгниете, суки, сгниете, а я спасусь!!! Ах-хы, я знал, знал, вы, залупоеды тупорылые!!! Я – спасусь!!! (тебе) Эй-эй! Эй, мужик! Мужик, пожалуйста! Пожалуйста, помоги! Сними меня! Пожалуйста, мужик! Пожалуйста!!! Там, там, вон… (вывернулся, пальцем на вершину утеса указал) Там рычаг! Там цепь закреплена! Мужик! Пожалуйста!!!
Второй пленник оживился мгновением позже и сразу же попытался первого оратора в бок что есть силы пяткой лягнуть: - Заткнись, рвань ебучая!!! Я тебе, мразь хуеглазая, кишки через уши выверну!!! Заткнись!!! Ты… (снова его пнуть попытался) Членогрыз, сука, блядь, пидор битый, стуком своим мразиным всех тварей за сто километров уже позвал!!! Сука, блядь!!! (тебе уже) Братан! Братан! Не слушай эту мразь, меня освободи! Слышишь, братан, только поскорей! По-братски! Братское сердце, пожалуйста!!! Пожалуйста!!!
Третья, та, что по центру висит, плюнула в сторону отмеченного шрамом соседа: - Сука, тварь гнойная, да ты сам как шмонь драная верещишь! (попыталась подтянуться на оковах своих) Заткнитесь уже, хуесосы! Заткнитесь оба! Заткнитесь!!! (тебе) Друг! Слушай! Пожалуйста! Ты не слушай этих говноедов, помоги мне! Пожалуйста! Только, умоляю – быстрей! Пожалуйста!!!

Скрываться дальше смысла не было. Виктор молча спустился на площадку и так же молча стал карабкаться на утёс. А молчал он от того, что не знал, правильно ли поступает. Толпы сомнений и противоречий толкались внутри его черепушки. По большей части они источником своим имели рассудок, что советовал не трогать цепей, а валить отсюда. Но что-то толкало Виктора на необдуманный поступок, и он силился найти причину раньше, чем возьмется за рычаг. "Со своим уставом в чужой монастырь не суются. Раз здесь принято отдавать преступников на растерзание зверью, значит так надо. Наверное... И кто я таков, чтобы отменять решение более компетентных судей? Эти три куска отбросов меня бы точно не отвязали. Да и сейчас, возможно, огреют меня цепью, да оставят на скале, чтобы избавиться от зверюги, что идет сюда." С таким набором советов Мозг взобрался на утес и уставился на крепление цепей. Он смотрел на механизм, и теперь у него был ответ на свой вопрос. Что-то, возможно именно то, что возродило к жизни его самого, направило его сюда. Что-то знало Мезгоева лучше чем он сам. Знало, что не пройдет он мимо, а значит и ему не нужно колебаться.
- Судьба подарила вам второй шанс. Не знаю за что, но меня это и не волнует. Не просрите его так же бездарно. - Это, пожалуй, прозвучало бы пафосно, если бы не ослабевший голос, да неповоротливый язык, прилипавший к нёбу.

Мезгоев. Прошмыгнув мимо раскачивающихся на цепях преступников, ты ящерицей взобрался на достаточно крутой утес. Почти три десятка ступенек, шесть-семь метров – вниз лететь. Подтянулся, ногу на край небольшой площадки закинул. Вершина. На пяти глубоко вбитых в камень штырях, которые одновременно служат крутящимися рукоятками для регулирования высоты подвешивания "грузов" – сделанные из автомобильных дисков и аккуратно проперфорированные по нижнему краю бобины с намотанными на них витками цепей. Сейчас все устройства перекрыты стопорными рычагами, каждый из которых шестерней входит в зацеп с перфорацией и намертво блокирует весь механизм.
Дернул за первый – тут же со скрежетом катушка завертелась, под весом пленника разматываясь. Упал "предатель", пятки о камни отбил. Побежал, железками гремя. И только сейчас ты увидел, что конец каждой цепи намертво приварен к боку металлического цилиндра. Миг – дернулся беглец как собака, привязь "до упора" размотавшая. Упал, и пяти метров не пробежав. Поднялся. Рванул на себя оковы. Бесполезно. Взвыл: - Бля, мужик!!! Что за хуйня?!? (подергал рукой левой, путы натягивая) Мужи-и-ик!!! (пару раз камнем по железке тюкнул) А-а-а-а!!! Кто-нибудь!!! (снова что есть силы рванулся, упал) Бле-е-еа-а-ать…. (начал остервенело по браслету булыжником своим молотить) Блять! Блять! Бля-я-я-я-яа-а-а-ать!!!
Дернул за второй – "насильник" грузный вниз брякнулся. Прошелся туда-сюда, хрустнул позвонками шейными, плечами тряхнул. Голову вверх задрал: - Спасибо, братан! Только, эт, перед тем… (к спуску подошел, длину цепи до максимума выбрав) перед тем как сюда спуститься – посмотри, чего там с этим (брякнул звеньями оков) сделать можно? А то ж я тебе… Я тебя сука опущенная, ногу оторву… Оторву и, сука, в очелло твое штопанное по пятку затолкаю… (снова жилы на шее узлами вздулись. Заорал, слюной брызжа) Понял-нет, ебень тощий?!? Ты понял меня?!? Отцепил говно это, быстра!!! Понял?!? А, хуила опидоревшая?!? (кулаком тяжелым по голове самого себя с силой ляпнул) Понял меня?!? Соска рваная, а?!? Понял?!?
Прежде, чем чернокожий бугай начал буйствовать и зажимать тебя на скале, ты успел дернуть третий рычаг. Спрыгнула на плиту "детоубийца", с заметным трудом привязь полностью размотала, подальше от скалы. Пошарила по земле, от края трещины в породе пластинку каменную отколупала. Подгрызла ее с боков, крошку шпатовую в сторону сплюнула, и начала получившимся обмылком в замочной скважине своего браслета ковыряться. Бьет ее дрожь крупная, стучит зубами как будто на морозе. Хрустнула отмычка импровизированная, застряла в механизме защелки. Глянула на тебя женщина, на негра озверевшего. Так тихо, что только по движению губ, в общем и целом можно понять, что сказала: - Крути, идиот! (стучит обручем стальным об пол каменный, пытаясь обломок из замка выбить) Крути!

Вот оно! Так он и знал. Не успел еще смуглый приземлиться, как тут же посыпались угрозы и оскорбления. Оно понятно, что он от страха сам себя не помнит, но от того не легче. Будем считать, что его угрозы подействовали, и теперь Мозг не в себе от страха.
- Сейчас всё будет, я быстро.
Начал с остервенением, передавшимся от смертников, откручивать ручку первой бобины. Открутил, рядом бросил, подтянул цепь с женщиной на конце, наступил, чтоб не сползала и ухватился обеими руками за катушку. Та со скрипом, но поддалась, через верх со штыря соскочила и отправилась в полет под веселый перезвон приваренных звеньев.
Ни слова больше не говоря, присел, чтобы скрыться от негра, жестом поманил к себе второго пленника, что весь татуировками был расписан. Должен был понять по примеру женщины, что делать надо. Освободил его тем же манером. К негру матерящемуся повернулся. И стал крутить ворот его катушки. Как же противно стало на душе от вида брыкающегося и изо всех сил сопротивляющегося тела. Жизнь в этом негре так и била ключом через край, а ты, Мезгоев, сейчас эту жизнь у него отбираешь. И ненавидит он тебя такой лютой ненавистью, что от нее волосы дыбом встают, в коленях слабость появляется и руки холодеют. Но продолжаешь крутить, ибо теперь идет речь о собственной шкуре...

Мезгоев. Сдернул рычаг со штыря граненого. Дернул колесо вверх, снял с крепления. Вниз сбросил. Кивнула тебе "детоубийца", прочь от скалы поволокла груз и оковы свои. Шаг-другой делает - диск подтягивает. Еще шаг - снова тащит. Вряд ли такими темпами далеко уйдет. Обернулась, мгновенно ситуацию "Спаситель на скале, негр-насильник - под скалой" оценив. Крикнула атлету: - Эй, хуйло черножопое! Слышишь? (камушек подняла и с удивительной точностью его метнув, точно в череп бугристый репликанта запустила. Зарычал тот, ладонью место попадания прихлопнув. Кровь на пальцах увидев, оскалился как зверь) Маму свою выебал уже? А? (второй камень точно в висок черному запулила) Ну, жопотрах, чего молчишь?!?
Ты, времени не теряя, подозвал ближе к утесу татуированного "предателя", демонтировал в ускоренном темпе и сбросил ему остов колеса. Кивнул он, метнулся к тебе. Поднял он диск, к груди прижал: - Бросай всё, бежим! Там (махнул левой рукой куда-то в сторону далеких гор) дорога! (поволок цепь за собой, скалу с механизмами по периметру обходя) Смотри - тут тоже спуститься можно! (в противоположный стороне с вырубленными ступеньками бок шпатовой глыбы пальцем потыкал) Выступы, видишь? Д-давай в темпе, мужик... Иначе пиздец... Ногу вон туда (снова указательный палец в качестве указки использовал) ставь - и вниз, вниз. Потом левей другой бери - там трещина...
Негр, между тем, пару прицельных попаданий пусть и мелкими, но - камнями в собственную голову пережив, полный ненависти взгляд налившихся кровью и лезущих из орбит глаз с тебя на источник новых неприятностей перевел. Заурчал гортанно, кулаки до явственно слышимого хруста сжал: - Ах-х-х... Т-ты... (метнулся к женщине так быстро, что привязь со звоном в одно мгновение на всю свою длину вытянулась, едва бобину цепную с крепления не сорвав. И - на землю брякнулся, руку скованную под себя подвернув. Метра не хватило) У-у-убью, с-с-с-сука...

Бегло оценил ситуацию взглядом: зверя пока не видно, внизу разъяренный цепной насильник, путей для отступления аж целых два. Поплевал на руки зачем-то (все равно слюны нет), взялся обеими за ручку и начал тащить огромную черную тушу к скале. Туша упиралась и материлась, а Мозг уже пожалел и о своей затее...

Мезгоев. Начал крутить рычаг. Звякают звенья цепи, на диск наворачиваясь. Негр - оглянулся, ощерился. Цепь поудобней перехватил, намотал на руку, мускулами стальными бугрящуюся, ее. Ноги пошире расставил. И дернул так, что хрустнул механизм бобины, в обратную сторону провернувшись. Огрело тебя по рукам железкой гнутой, в сторону швырнуло. Миг - кубарем вниз покатился. Удар, воздух весь из легких разом выбивший. Не вздохнуть. Нечем дышать. Не чувствуешь ног. Ватный звон. Лицо репликанта - точно перед тобой. Улыбнулся широко: - С-сука... (удар. Кажется - ногой в голову) Сука!