Осколки кривых зеркал | ходы игроков | Слёзы и кровь

Слёзы и Кровь – всё как обычно, будем сжигать мосты.
Честно сказать, мне безразлично, чем захлебнёшься ты.

Танцовщицы клуба "Ночная Фурия" оказались даже излишне разговорчивыми. Бесполезно разговорчивыми. На перебой рассказывали глупейшие сплетни и посыпали голову пеплом, сокрушаясь о том, что не смогли понять когда же сбежала девка. Дени, эту дрянь звали Дени. Шатенка с фарфоровой кожей и глазами виктивного оленёнка, так, новенькая, за неё ещё не брались всерьёз. Вот, видимо теперь придётся. ...ну хотя бы новое развлечение для Пибоди искать не нужно. Девочка сама напоролась.
Машина тихо шуршала шинами по асфальту. Сегодня за рулём был безликий водитель, память подсказывала, что его зовут Ганс. Да, точно. Проигрался в карты, заложил двух очаровательных дочурок, теперь куплен с потрохами - "глаза в пол", любимый тип обслуги. Бесполезно разговаривать ты его давно отучил, да надо сказать он и не особенно стремился, теперь только "до свидания, сер" и "куда едем, сер". Идеально, ничего не мешало думать.
А подумать было о чём - рабочий день условно закончен, а это значит, что можно уделить остаток времени своей новой игрушке. Оставленной в особняке, под надёжной охраной... Птичка в золотой клетке. Стекло отразило тонкую улыбку.
Чудно, что Пибоди до сих пор даже не спросил про этот проект, видимо счёл очередным закидоном Хоша, что и не мудрено. Благодаря этому у тебя появился свой маааленький секрет в ошейнике и хрупкими костями, которые так славно заращивались каждый раз.

Особняк вскоре показался в зоне видимости, ворота, дорожка из гравия. Ты знал, что она в саду, сидит под деревом молча опустившись на колени. Её не беспокоил холод, её вообще мало что беспокоило в последнее время. Ты запретил с ней разговаривать обслуге, зато строго наказал, что она ни в чём не нуждалась. Чёрный ошейник великолепно контрастировал с белёсой кожей и платиновыми волосами. Ничего не поменялось - то же дерево, та же поза, только кто-то из домашних догадался прикрыть её шерстяным пледом.

"Мысли, мысли, куда вас деть?"
Гьен не то, чтобы волновался, но непривычно много думал, как для обычного дня. Хотя сказать обычного не совсем верно. Обычно не приходится работать инспектором - дознавателем, и общаться с кучей разного рода и вкуса женщин, которые впрочем не особо отличаются умом и сообразительностью. Не смотря на то, что по графику он свободен, не подумать о том, что делать и как поступить с рабочими моментами не мог. Вот нужно было этим противным начинать думать своими маленькими головками о том, что им нужно чего больше, и двигать своими ножками вперед, на встречу приключения? Вот разве это так необходимо? Неужели не проще прийти, и попросить, чтобы тебя сразу вспороли. Нет. Нужно же еще и людям создать головную боль. Ну что же. Хуже для них. Хотя вообще похоже уже на тенденцию.

Как бы там ни было, дилемма о том, что делать с этими назойливыми мыслями, улетучилась сразу же, как только Арлис увидел свою игрушку. Все такая же неподвижная и печальная. В этом ассистен Фиша совсем не понимал девушку. Какой смысл печалиться так о том, что все равно не изменишь? Все равно ведь уже прошлое.
- И как ты себя чувствуешь сегодня? - вопросил Гьен, подойдя к ангелу.
Впрочем на девушку он не смотрел, его взор был прикован к дереву. Создавалось впечатление, что Арлис попросту изучал лепестки.

Ветер. Ветер безмолвный, ветер ничего не говорит. Он только касается платиновых волос, заставляя их концы чуть колыхаться.
Ничего. Ноль. Пустота. Съедающая внутри все, не оставляя ничего.
Смотреть в одну точку. Не шевелиться.
Внутри было глухо. Чуть больно, но только чуть, ведь она - ангел. Ей не должно быть это в новинку.
Безразличие. Бессловесность. Бессердечие.
Без...
Вопрос она словно не услышала - она не хотела слышать его голос. Она не хотела видеть. Она не хотела слышать. Она не хотела чувствовать. Обычно после подобного в списке должно было идти - не хотела жить, но в сущности - что есть жизнь, что есть смерть. Это всего лишь два пути, которыми так или иначе придется идти. Вопрос в том, когда.
Ей невольно вспомнилось лицо Фелиции - бездушная убийца, что вдруг полюбила. Она не хотела жить, но хотела любить. И умерла. В ушах ангела похоронным звоном отозвался звук упавшего тела. И слезы закапали из уставших глаз, что столько видели.
Вспомнился тот парень - Джереми - чьи руки так искусно пытались познать ее тело, и горячее лезвие ножа, боль в области живота и удивленные глаза - она верила в него до последнего, она надеялась, она ждала... Но чуда не произошло, и тьма поглотила его. И эта горечь поражения - привкусом крови на губах, она вдруг поняла, что не всесильна, что не может спасти даже одну душу, которая так рьяно боролась за тьму.
Он не хотел ее души, он хотел только ее тела.
И машина блеснула фарами, прежде чем душа покинула его тело. И слезы снова пронзили ее глаза, которые так много видели...
А Гьен... Жестокий, изощренный, ему нужна была ее душа, и от тела он тоже не отказался, но душа - ее поломанная душа ангела, которому обрезали крылья - вот чего так жадно хотел Гьен, смотря на нее своими глазами, в которых отражались светлыми бликами ее платиновые волосы.
И вот - черный ошейник сжал ее горло, тело стало неподвижно, и душа стала потихоньку отмирать, отслаиваясь лепестками кричаще-алового цвета...
Не то чтобы она боялась его - хотя возможно и стоило - нет. Ей было невыносимо горестно, птица в клетке, пусть и золотой. Умирающий ангел с обрезанными крыльями.
В ее позе ничего не изменилось, хотя вопрос Гьена показался ей странным. Он носил легкий оттенок беспокойства - с чего бы?
Астрид чуть отвернула голову, по-прежнему не говоря ни слова.

Не услышав ответа, Гьен расстроился. Не приятно. И не принято, чтобы в воспитанных семьях так обращались друг к другу. А он ведь, хоть и лишь с очень уж узкой стороны, но таки принял Астрид в семью. А как еще назвать то, что он ей дал? Это на много больше, нежели отдает она ему. По крайней мере так казалось самому ассистенту Фиша. А потому он нагнулся, так чтобы его лицо, было на уровне лица ангела, и легенько взяв её за подбородок, заставил смотреть ему в глазах.
- Воспитанные девочки так не делают. Не нужно испытывать мое терпение. - сказав это Гьен отпустил девушку, и выпрямился.
Отойдя на шаг в сторону, Арлис повернулся к Астрид спиной, а лицом к остальной части сада. Холодный ветер все время норовил сделать так, чтобы мужчина замерз, но как на зло этому ветру, Гьену было чуть больше чем все равно на это. Хотя бы потому что мысли его были сейчас не о том, что на улице уже и холодновато-то, в принципе. Делая незамысловатые движения, которые заключались в некого перекатывании с пяток на носки ступни, да обратно, Арлис пытался правильно сформулировать свои мысли и желания. Когда в сад пришла одна из служанок, Гьен приказал принести горячего чаю, и несколько пряников. Чаепитие на свежем воздухе это своего рода глупость, но такое было весьма в стиле Арлиса. Когда все принесли, он взял обе чашки чая. Одну демонстративно положил рядом с ангелом, после чего рядом оказался и поднос, на котором было разложены всякого рода вкусности. От конфет, и до торта. Стоило лишь удивляться, как слуги умудрились столько вместить. Даже не смотря на то, заказывал пряники, Арлис не расстроился. Попросту обслуга знала, что если хозяин хочет пряников, то это значит что ему хочется чего-то сладкого. И разного. Вот потому и такой выбор был предоставлен. Свою чашку чая ассистент взял в обе руки, таким образом согревая их.
- Поговорить не желаешь?

Глаза. У меня пустые глаза, Гьен. Они ничего тебе не скажут.
В груди чуть потяжелело, когда его пальцы коснулись лица - но глаза цвета крови остались безучастными. Астрид по-прежнему не отвечала. Только губы чуть скривила улыбка. Такая детская, непосредственная улыбка, что возникает на лице перед тем, как тяжелая рука хочет нанести еще один удар, рассыпая капли крови на бледной коже...
Астрид молчала. Ей было все равно, что сделает Гьен - она почти не чувствовала боли. Он был не в силах пробить скорлупу ее безразличия ко всему. Только не он.
Возможно, поэтому Астрил улыбалась. Астрид улыбалась.
Чай. Безумный шляпник. Чаепитие. Алиса. Мартовский заяц. И конечно крошка Соня, которая все время хочет спать. Кем же ей быть? Алисой или Соней? И где же Мартовский Заяц?
Чашку она проигнорировала, также как и поднос со сладостями. Ей ничего не хотелось. Ровным счетом ничего.
Хотелось спать. Видимо все-таки - Соня. Глаза сомкнула сонливость. Засыпая, Астрид тихо сказала:
- Где же Мартовский Заяц?... - и уронила голову на грудь.

Бесит. Страшно бесит. Эта красноглазая девица похоже недооценивала ситцуации в которую попала. И это бесило еще больше, особенно в свете того, что она проигнорировала его вопрос. Она. Проигнорировала. Его. Вопрос. Непозволительная роскошь в этих владениях. Особенно что касается проигравших споры ангелов, с белоснежной кожей и красными большими глазами.
- Ты что, маленькая дрянь, шутить со мной вздумала?! - явно недовольным тоном спросил Гьен.
Не услышав вновь ответа, его заполнил гнев. Она что? Спит? Да что же это за непослушное такое девище. Сколько можно просить, сколько можно повторять... Это монотонное повторение таких ситуаций изо дня в день, прямиком из того дня, когда Джереми помог ему выиграть спор, страшно выводило из себя Арлиса. В конце концов даже самые дикие животные со временем поддаются дрессировке, а эта все никак не может усвоить даже простых правил поведения в доме хозяина.
Положив свою чашку, с недопитым чаем на землю, ассистент Фиша подошел к Астрид, и взяв её за тонкую руку рванул на себя, заставляя подняться на ноги.
- Мы с тобой не в игры играем, когда ты уяснишь это? - буквально прорычал Гьен к девушке, что аки кукла повисла на его руке, которую он сжимал таки не с маленькой силой.
Наверное останутся синяки. Плед которым было укрыто тело ангела, в момент когда Арлис одернул девушку, спал с неё на землю. Чертовы вещи. Поставив Астрид на ноги Гьен обошел её, так чтобы быть сзади, поднял плед, и укрыл её.
- Не зли меня - по дружески так посоветовал мужчина своей игрушке. Регенеративные способности ангела конечно поражали, но таки не нужно доводить до предела. Так считал ассистент.

Телефон.
Он дёрнулся, издав мерзкий звук, разрывающий сложившееся молчание. Затем ещё раз.

Казалось особняк вымер, так в нём было тихо. И то что в нём на данный момент находилось не менее десяти человек, не считая хозяина и его гостьи, ощущалось абсолютно не реальным. Они, казалось, распластались по стенкам, забились в углы и даже не дышали, боясь привлекать к себе внимание... хозяин повысил голос.
Как псы, которых слишком хорошо воспитывали, и учили предугадывать малейшее изменение настроения они знали чем это может обернуться, стоит Арлису заметить хоть кого-то. Он найдёт к чему придраться. Повод не главное, главное наказание, которое незамедлительно последует за этим. О неет, каждый из них всё ещё хотел жить и жить полноценно. Нет. Лучше просто не показываться на глаза лишний раз.
Да, так будет лучше.

Телефон ещё раз сообщил о звонке. Кто-то на той стороне провода был невероятно настырен. Гьен знал не так много людей осмеливающихся проворачивать такое.
Он не ошибся - экран холодно высвечивал знакомый номер.
Кто-то из близнецов.

Близнецы. Почему то на двоих один номер. Это немного бесило, по скольку ты никогда не знаешь кто из них окажется по ту сторону "провода". Впрочем если они так настырно названивали, значит что-то срочно нужно сообщить как минимум. Как максимум... как максимум лучше не надо. Не любит Гьен сюрпризов, потому что они всегда чреваты неприятностями и негодностями. Как же вы не вовремя. Хотя для кого то быть может очень даже. Беглый взгляд на Астрид, после чего таки нажал кнопку "принять вызов" и прислонил трубку телефона к уху.
- Слушаю. - строго выпалил Арлис.

В трубку судорожно всхлипнул женский голос. Луар.
- Мистер Арлис... - судя по всему девушка недавно плакала или давила в себе вот-вот накатывающие слёзы. - Тут... ну, понимаете..
Странно всё это, рыжая деваха, без костей в языке редко когда не находила что сказать, а уж в подавленном настроении находилась и того реже. Обычно вопрос решался парочкой жертв, алкоголем и дурью. Или братом. Этот мрачный тип, казалось, ни в чём и никогда не отказывал вертлявой бестии.
- То задание... - она ещё раз всхлипнула, явно прикусив губу. - Хошь теперь со мной не разговариваааеееет....
Раздалось шуршание, трубку судя по всему отнимали, причём человек явно подошёл недавно, глухо буркнув на заднем фоне нечто из серии "заткнись". После чего послышался ровный мужской голос.
- Сундук с цацкой пропал, - сухо констатировал Хошь. - Вчера. Той, за которой мы наблюдали вместе со святошами.

Астрид словно накрыло темной, удушающей волной. Сквозь пелену до нее слабо доносился голос Гьена - тот видимо, наконец разозлился, и кажется кричал, но ангел его почти не слышала. Уши будто заложило.
Что-то с силой сжало ей руку, но она снова ничего не почувствовала. Оцепенение сжимало ее разум куда крепче рук Гьена - а это были снова его руки. Не добраться тебе до моей души, не поглотить ее.
- Гьен... - ангел как сквозь пленку, пыталась что-то сказать, но язык не слушался.
Она смутно почувствовала боль, но не могла понять, что происходит. Что-то теплое укрыло ей плечи и мужской голос на ухо. Гьен. Что ты хочешь?
Бессилие. Астрид снова присела на колени, в привычную позу, только теперь она наклонила голову, так, что красные глаза полностью скрыла белая пелена волос.
Ее не интересовало, кто позвонил Гьену и что будет дальше. Ее привычное безразличие на миг сменилось страхом от такого неожиданного оцепенения, но безразличие снова заполняло ее, как яд, впиваясь в ослабевший разум острыми кончиками пальцев.
- Гьен... - снова слабо выговорила ангел. Чего она хотела от него, она и сама не знала. Только безразличие становилось для нее невыносимой пыткой, но и снова быть живой ей не хотелось. Слишком много боли, слишком много зла, слишком много она не может сделать.
Ее побороли, это ясно. Ей дали понять, что она больше не принадлежит самой себе. Ее даже посадили на цепь. Но крохотный огонек внутри ее поддерживал в ней какое-то чувство сопротивления. Не буду есть с чужих рук. Не буду покорной собакой. Не буду собственностью.
Это упертое "не буду" внутри себя напоминало упрямство маленького ребенка, но почему-то именно оно и удерживало Астрид от того, чтобы сдаться. Маленькие ручки неожиданно сжались в кулачки, впиваясь в кожу ноготками.
Голова становилась ясной. Боль отрезвила. Боль собственная. Боль, которая никогда ее не предавала. Ангел разжала руки и ясно увидела тонкие разрезы от ногтей на бледных ладошках. Но не подала виду, лишь все также смотрела куда-то сквозь.

Как и ожидалось звонок не принес Гьену абсолютно никаких положительных эмоций. Лишь разочарование. Близнецы потеряли цель. Потеряли, али у них все увели?
- Что значит пропал? У вас его увели, али вы сами все упустили? - переспросил Арлис. От ответа Хоша зависело то, как же воспримет ассистент Фиша всю ситуацию. И какие вопросы и указания будет давать дальше.
Тут голос подала ангел. Ей так срочно нужно чтобы он ответил? Вот почему все, все и всегда так нарываются на внимание именно тогда, когда у Гьена на эту все нету ни времени ни желания. Махнув красноглазой рукой, мол "не мешай, я занят" мужчина повернулся к беловолосой девушке спиной, а взглядом уперся в небо. Он ждал ответа Хоша.

В трубке немного помолчали, судя по звукам на заднем плане он просто отходил от сестрицы.
- Луар клянётся, что её вины в этом нет, но безусловно мой промах в том, что я оставил её одну, - он помолчал ещё, явно стиснув зубы. - Здесь пусто, никаких следов взлома. Если это не делали изнутри, то работал явный профи. Святоши сейчас кусают локти, их охрана тоже пока ничего найти не может. Только листик клевера дурацкий на месте сундука.

Гьен тяжело вздохнул. Все это совсем не нравилось ассистенту Фиша. А еще больше не понравится самому Фишу, если он узнает. Узнает. Если. Нет, эти мысли стоить отогнать.
- Сколько вам нужно времени? - спросил Арлис.
Хотелось добавить "прежде чем придется все самому исправлять" но эти двое должны понимать, что это и так подразумевается, и что под этим кроется не только досада от того, что придется самому над этим работать но и весьма неприятные последствия. Даже очень. Впрочем это не отменяет того, то близнецы могут получить помощь, в которой нуждаются. Наверняка.
Ответ Хоша был как никогда лаконичным:
- Смотря на что.
Это начнианло нервировать. Видимо диалог будет не в тех тонах, которые изначально задумывал Арлис:
- На исправление ситуации.
- А разве есть необходимость это исправлять? Фиш говорил о содействии в охране. Охранять нечего.
Вот уж чудеса человеческой смекалки. Или тупости? Наверное это был некого рода джек-пот. И то и то в одном.
- Видимо есть необходимость объяснять что будет с теми, кто содействуя охране профукал то, что нужно охранять. Тебе в деталях, или сам догадаешься?
- Объяснять необходимости нет, есть необходимость учитывать профиль. Ни я, ни уж тем более Луар детективы не очень. Указания выполнять - всегда пожалуйста, людей приструнить - да запросто, а вот дело распутывать... Простите мистер Арлис, я повторюсь - я уже облазил здесь всё, на мой взгляд взлома нет, а это значит либо действовали изнутри, либо чёткий профи. Если первое - я в дела святош не полезу, если второе - я этому профи не ровня.
Вспомнилась старая пословица о том, что если хочешь, чтобы сделано было хорошо, нужно сделать это самому. Хотя в этом случае больше подходило наверное про то, как дурака молится посылали, со всем известными последствиями. И это утомляло и без того "не свежего" Гьена.
- Значит сделай так, чтобы твою узкоспециализированную натуру спас тот, кто умеет разгребать такие лажи. - сказал Арлис и закончил разговор. Повесил трубку.
Впрочем это не отменяло того, что пятая точка ассистента все время подсказывала своему владельцу о том, что таки стоит все проконтролировать ЛИЧНО. Почесал подбородок. Вот уж что точно признак того, что нужно ехать.
- Астрид, сколько ты еще собираешься играть эту гнилую роль? М? Тебе самой не надоело? - повернувшись к ангелу вопросил Гьен. Настроение испорчено окончательно. Телефон не спрятал, он был все еще в руке. Нужно вызвать машину и людей. И ехать к "цацке" как назвал артефакт Хошь. А еще есть Луар. Если она думает, что отделалась своим волнением то ошибается.

Астрид не отвечала. Глаза застыли, кровь на руках начала свертываться и мелкие ранки затянулись спустя минуту. Регенерация.
Она снова не отвечала ему. Все равно. Это почти болезненное равнодушие, которое затягивало все больше и больше.
Астрид закрыла глаза, прижав ладони к хрупким векам. Не хочу видеть, не хочу слышать, не хочу говорить. Не хочу чувствовать.
Невнятный, тягучий шепот вернул ей слова - Гьен заговорил с ней. Что-то случилось? Что-то пошло не так? Его голос стал злее, и он говорил по телефону, Астрид видела это. Значит, что-то произошло.
- ....гнилую роль...
Гнилая роль. О чем он? Что он говорит? Что он хочет от нее?
Ангел непонимающе и почти беззащитно открыла глаза, убрав пальцы с глаз и посмотрела на Гьена. Впервые. Глаза в глаза.
Рубиновые глаза расцветали непониманием - что, что в тебе изменилось? Что в тебе изменилось?
Но губы оставались неподвижны. Она не говорила, не отвечала на вопрос. Она не собиралась отвечать на вопрос. Она снова играла с огнем, точнее тлеющим угольком. Потому что Гьен переменился к ней.

- Встань, когда с тобой говорят! - зло сказал Гьен.
Сказал достаточно громко. Не кричал, но тон был повышен. Он не ждал, пока девушка соизволит последовать его словам. Арлис просто взял её за руку и одернул на себя, заставляя подняться непослушное тело ангела. Заставив девушку таки стоять, хотя это было больше похоже на то, что он просто держал её, чтобы она не грохнулась о пол, он видимо еще больше разозлися, потому что резко повернул ангела к себе спиной, да заломил её руку, так, чтобы она подталкиваемая болью таки стала крепко на ноги. Прислонившись при этом как можно ближе к девице, Арлис прошептал.
- Зачем тебе эта маска? - после этого вопроса последовал удар, хоть и легкий, по ногам, и одновременно с этим толчок в спину. Руку же ассистент Фиша отпустил.
Сейчас ангел должна была упасть. Потому что сдержать равновесие в такой ситуации нереально. Впрочем Астрид же ангел, вполне возможно что у неё припрятаны кое какие трюки.
- Слабость, постоянное состояние неопределнности. Ты думаешь, что кому то нужна твоя надежда? У которой нету никаких оснований? НИ-КА-КИХ. Ни ты, ни твои надежды никому не нужны. А твоя слабость тем более. Ты пытаешься вывести меня из себя, не отвечая на вопросы? Поздравляю, у тебя получилось. Милосердие в сердце своём ты уничтожь или спрячь в укромное место на длительный срок. Ведь все равно уже жалость свою растеряла по крошкам. Давай же, встань. Покажи то, на что ты способна! - начал провоцировать девушку Гьен.
Чего пытался добиться своими действиями? Или это все спонтанно? От злости?

Губы Астрид озарила слабая улыбка. Она чуть сжала пальцы в кулак. Мышцы напряглись.
Ангел начала падать, боль почти не чувствовалась, руки коснулись земли, ангел легко оттолкнулась от нее руками и сделав кувырок, изящно приземлилась в нескольких метрах от Гьена.
Волосы упали ей на лицо, она стояла спиной к Гьену, руки свободно болтались вдоль хрупкого тела. Красные глаза были открыты.
- Никому, говоришь. Почему тогда я здесь? - ангел сказала это тихо, но четко. - Ведь я нужна тебе. - Астрид наклонила голову и искоса посмотрела на Арлиса одним глазом из-под платиновых волос.
- Почему я здесь? - спросила она.

- Дорогая моя, ты забыла что попросту проиграла свой спор? - саркастично спросил Гьен. Поймав себя на мысли о том, что ангел довела его до сарказма, он даже улыбнулся. - Ты здесь потому что ни на что большее не способна.
В голосе Арлиса не было злости. Скорей там были ноты сожаления. Сложно так сразу сказать какую цель он таки преследовал своими вопросами, и чего конкретно хотел от самого ангела.
- Разве тебе нравится быть куклой? Оболочкой, которая ничего не значит и не может? И почему ты считаешь, что ты нужна мне? Разве ты ни разу не задумывалась над тем, что я нужен тебе? Чтобы стать той кем ты есть на самом деле. Кем ты была до того, как все рухнуло бездну небытия и уныния. Все что у тебя есть - пустота. Пустота твоего присутствия. Ты будучи тут отсутствуешь. Где твои желания? Где твои чувства? Зачем ты строишь ограды вокруг того, чего нет? Думаешь это поможет убить ту глупую надежду что все еще прозябает где то там, в глубине тебя?

Тут Астрид засмеялась. Она смеялась долго, с удовольствием, откинув голову назад, расплескав кудри своих белых волос по плечам.
- Так избавься от меня. Раз я ни на что не гожусь. Зачем тебе лишняя обуза? - ангел раскинула руки в стороны.
- Думаешь, ты нужен мне. Зачем? Потому что человеку нужна клетка, когда он боится чувствовать себя свободным? Потому что человеку нужна боль, когда он не чувствует себя живым? Потому что человеку нужно унижение, когда он жаждет этого?
- Нет, Гьен. Это я нужна тебе. Чтобы тешить твое жалкое самолюбие человека, который думает что подрезал ангелу крылья! - закричала Астрид и засмеялась.
- Да, спор я проиграла. Это верно. Но это не то, почему я здесь. Я именно здесь, рядом с тобой, хотя могла бы быть где угодно, могла бы быть мертвой. Но я - здесь.
- Нет у меня желаний. Нет у меня эмоций. Нет того, чтобы ты мог отнять у меня. Ты не сможешь сломить меня, Гьен. Потому что нечего ломать. Ты прав - внутри меня пустота. Пустота, в которой мне хорошо. Пустота, которая мне не мешает. Так что, милый Гьен, кто здесь нужен и кому - это еще вопрос.
Астрид отвернулась с довольной улыбкой и закрыв глаза, села на колени. Ветер чуть шевелил кончики ее волос. Но ее это не волновало.

- Избавиться от тебя это дело одного слова. Но это слишком просто. И ничего тебе не подрезал. Не было у тебя крыльев. Нечего подрезать, даже если хотел бы. У тебя равно так же нечего отнять. Слышишь? Нечего. Ты никто. Ничто. И звать тебя никак. Человек из тебя пустой. Ангел точно такой же. Ты ни на что не годишься кроме того, чтобы улыбаться и тешить себя иллюзиями о том, что ты можешь познать человека, его желания, чувства и суть.
С этими словами телефон, который до сих пор находился в руке был переложен в карман. Нечего ним тут "светить", если можно так выразиться.
- Кичишься тем что проиграла, словно не ты там чуть не рыдала чтобы дать шанс тому сопляку, что не все утеряно... Дай ка вспомнить. Джереми, да? Ты показала всю свою суть. Слабое и беспомощное существо, не способное даже на то, чтобы осознать это.
Руки сложил на груди. Ждал. Ответа? Реакции? Чего ни будь.

- Пытаешься меня унизить? Как предсказуемо. Это только доказывает правоту моих слов. - спокойно сказала ангел, не открывая глаз.
- И что дальше, Гьен? Я слабое, хнычущее существо. Но не ты ли сейчас из кожи вон лезешь, пытаясь хоть чего-то от меня добиться. Вряд ли слабое, хнычущее существо стало бы так спокойно тебя игнорировать. - последнее слово Астрид выделила.
- Так зачем я тебе? Ты не можешь мне ответить на простой вопрос. Скажешь, что я тебе не нужна. Так почему я здесь?
- А ты, Арлис? Что ты сделал, чтобы город носить звание Человек? Кто ты на самом деле? Что ты из себя представляешь? - улыбаясь, спросила ангел.

- Я родился человеком, - улыбнувшись сказал Гьен. - А все сказанное не унижение. Это горький привкус правды. Чувствуешь? Ты еще пытаешься сплюнуть этот приторный привкус со своих губ. А мне ты незачем, - сказав это Гьен развернулся и пошел в сторону выхода из сада. - Завтра же отправишься к Фишу в качестве презента, - бросил он напоследок.

Астрид ничего не ответила. Ей было все равно. Своего она в общем-то добилась - Гьен захотел избавиться от нее.
В душе было как-то спокойно-тихо. Будет ли она жить или умрет, в страшных мучениях, ее не волновало. Ее ничего не волновало.
- Умереть мне смертью безвременной... - тихо сказала Астрид, после того, как Гьен покинул сад.