[Alien] Карантин на Харальдсон 213 | ходы игроков | "Олимп" - Уровень Пять, временный изолятор

Наручники защелкнулись - заключенным пора домой. О'Доннел продолжает хромать, док помогает ему идти. Та же дорога. Коридор, в котором уборщики спешно что-то оттирают. Лифт.

Вместо Уровня Один охранник выбирает Уровень Пять. Это странно. Единственное разумное объяснение - на этом уровне в блоке охраны располагается временный изолятор для заключенных, которые по тем или иным причинам должны находится на территории станции. Там есть и лазарет. Собираются подлатать О'Доннела? Но зачем тогда гнать всех?

Так или иначе - они добираются до Уровня Пять. Приветливые диванчики. Автоматы с колой. Если пойти по коридору в одну сторону - можно попасть в "район" офисов. Почти рай. Ад по другую сторону коридора. Но бдительные охранники не допустят побега.

Блок службы безопасности. Дежурные охранники. Они сворачивают в особый проход, за большой железной дверью.

Внутри еще один пост, лениво курит охранник. И - "клетки" - большие камеры вдоль коридора.

Охранники подводят их к одной.

-Так. Вы, четверо, которые здоровые. Внутрь. Ты, хромой. Щас мясник будет тебя латать.

Джек уже было открыла свою неугомонную пасть, чтобы абсолютно не смешно пошутить, что после увиденного здоровой она себя не считает, но, услышав про "мясника" и "латать", задавила песнь, рвущуюся из глотки, на корню и захлопнула рот обратно. Еще не хватало, действительно ведь отдадут доктору, если очень попросить. Шутки ради шутки никто в Олимпе не ценит. Скучные, унылые люди. Каждый день себя заживо здесь гробят.

На улицу их, кажется, пока не погонят, так что Жаклин зашла в камеру, стянула шапку и свитер, затолкала все в рукав куртки. Скрутив импровизированный тюк, положила его себе под задницу и разместилась с комфортом, оставшись в майке и штанах. С наслаждением вытянула ноги.
- Еще бы сигару и колы принесли, и я готова терпеть бегающих по станции кругами склизских тварей. Все не кислоту убирать. Хейз, ты бы присел, лица на тебе нет.

Верт не имела дурацкой привычки лезть человеку в душу с идиотскими вопросами. Зачем спрашивать у парня, паршиво ли ему, если все наблюдали чуть ли не припадок. Верхом мудрости было бы еще поинтересоваться, переживает ли он. О, еще вариант: "Хейз, ты хочешь об этом поговорить?" Совсем надоест сидеть, можно спеть тоскливую песнь о преступнике, томящемся в сырой темнице, постучать ботинками по решетке и окончательно лишиться каких бы то ни было почек. Джек подумала, что еще рановато подводить итоги и спокойно наслаждалась минутами затишья. До своего ближайшего мини-взрыва.

- Ок, вас понял. -
Мясник залатает или охрана добьет. Вариантов не много.
А вот подумать кое над чем стоило. Тварь. Крики про карантин. А еще расстрел взлетевшего бота в мелкую крошку. Своего бота, со своими людьми.
В голове начала вырисовываться большая задница. Мохнатая. Такую видел один раз, когда по весне чуть в берлогу не провалился. Навсегда отпечаталось предчувствие надвигающегося пиздеца и чуть давящее чувство в груди.

Сутулый мужчина с холодным взглядом и болезненно-бледной кожей прошел внутрь камеры и уселся на ближайшую скамью, внимательно и не без скрытого удовольствия рассматривая свои ноги, а именно, носок левого ботинка. Все его внимание было приковано к одной-единственной точке во вселенной, которая казалась ему удивительной, очень интересной и совершенно уникальной, хотя буквально несколько минут назад он слушал всех и вся, внимал каждому слову охраны, следил взглядом за всеми коридорами, которых только мог коснуться – в общем, налицо либо психическое заболевание в глубокой, абсолютно неизлечимой стадии, либо актерская игра высшего класса.
Верт предлагает Хейзу присесть. Линч кивает, сложив локти на колени, скрепив кулаки вместе и прислонившись подбородком к костяшкам пальцев. Он знает, что она права. Ему действительно нужно присесть. Еще ему не помешал бы уход врача-психолога, спокойная обстановка, правильное питание, разговоры с нормальными людьми, несколько специальных таблеток, свежий воздух и хороший вид из окна. Или хотя бы стопка чего-нибудь крепкого.
Ну или пощечина, если уж выбора совсем нет. Потому что глубокое погружение в себя – это не дело. Можно, наверное, и не вынырнуть.
Но Линч об этом не думал. Он думал о чем-то своем. О чем-то прекрасном, хотя никто из присутствующих не мог об этом догадаться, ибо странный ледяной блеск в глазах всегда был однообразен и холоден. Сосредоточие всего, что чуждо человечеству. Волк среди дворовых псов. Его просто сунули не туда. И теперь он стал похож на них. Такой же тихий. Безопасный. Стойкий.
Почти презерватив.

Заключенные сидят в камере. О'Доннела вернули минут через двадцать. Улыбчивый мясник действительно подлатал ногу, обработал рану, воспользовавшись каким-то спреем. Кровотечение остановилось, правда, ходить без помощи все равно было довольно больно.

Сидят.

Хейз сидит. Молчит. Все молчат. Печальное молчание затянулось.

Его обрывает появление нового персонажа. Подтянулся какой-то кадр. Незнакомый. Невысокий такой смуглый парень в костюме и темных очках. Корпорат, наверное. Кивнул охраннику. Подошел к камере.

-Вообщем, соплей разводить не буду, ибо ситуация у нас довольно простая и понятная. Я думаю, вы понимаете, что после того, что видели, ваши шансы убраться из этой дыры резко упали. Но они есть. Делаю вам предложение, от которого нельзя отказаться. Видели хуйню, которая сбежала? Мы, кажется, знаем, где она. Надо её поймать. "Котята" обеспечат прикрытие, но нужно, чтобы кто-нибудь лапами своими поймал поебень эту. Это будете вы. Очкарики говорят, что это не опасно, впрочем, они никогда ничего толком не знают. Если сделаете все правильно, получите досрочное и солидный кусок денег не счет. Отказаться можно. Найдут в шахте, погибшим из-за обвала. Вопросы?

Руки дрожат мелко. Ксенокишка! Досрочное! Ужас и возбуждение. И нет тяжёлого выбора - всё равно убьют. Поохотиться хоть на последок. А может и уйти живым.

"Вопросы?"

- Ыхых, какие вопросы, началник? Я бы даже две принёс! Жалко у вас тут всего одна... Вот она - настоящая Социальная Инициатива! Вот, когда чувствуешь себя Гражданином!

Свечусь лицом. Стараюсь, чтоб не колотило.

- А. Эта самое... Хуйня нужна живая или хоть как?

-Хуйня лучше живая. Мертвая только накрайняк. Может укусить. Примерно, как змея, только не ядовитая. Но лучше, чтобы не кусала, ясен пень. Сетки вам всякие с клетками дадим. Перчаточки толстые.

- Боже, мы так счастливы поработать на Корпорацию! Правда, мальчики, - Верт притворно-радостно оглядела коллег по заточению.
- Где еще мы найдем такие потрясающе выгодные условия. А нас хорошо покормят перед тем, как слать на убой? Вот и ладушки, и я претендую на шоколадочку.
Если бы этот придурок побыстрее ушел, Джек бы, наверное, впала в истерику. А так у нее просто в голове не укладывалось, что она умрет вот так. Как тот Хейз. Руками. Конечно, именно для того их туда и шлют, чтобы забрать "поебень" в теле одного из них.
- Слушайте...хм...любезный. Если вам надо поймать эту штуку, давайте проявим коллективный интеллект. Изготовили бы нам сети...сачки из прочного металла. Какие еще перчаточки? Давайте сети.

Молчание затягивается на безмолвных лицах, на застывших губах так, как толстый капроновый шнур затягивается на бледной тонкой шее, пережимая артерии, вспучивая вены, перекрывая кислород. Еще немного абсолютной тишины, прерываемой лишь тишайшими вдохами и выдохами, и эта комната умрет от асоциального удушья.
Всегда найдется тот, кто надрежет веревку, прервет спасительное самоубийство, заставит упасть на землю и горько пожалеть о том, что жизнь, такая брутальная, жестокая, черствая и безразличная – она ведь еще здесь.
Корпорат. Строгий трехпуговичный костюм, модная прическа, солидные черные очки, остроносые блестящие туфли. Корпорат. Маленькая, услужливая, чванливая тявкающая собачонка на поводке у руководства. Большой дядя говорит:
- Прыгай! – а корпорат спрашивает:
- Как высоко?
Компания знает цену своим людям. И исправно поддерживает ее на должном уровне.
Semper fidelis.
Шансы убраться из этой дыры, они так призрачно малы, так микроскопически ничтожны в сравнении с тайнами Компании, которые она хранит как зеницу ока, защищает всеми силами и не допускает ни малейшей утечки такой важной и действительно опасной информации. Почему опасной? Потому что червь-паразит, живущий в теле человека, опасен. Потому что карантин. Потому что уже есть трупы. И они будут. Чуть позже.
А пока.
Пока сохранять спокойствие и хладнокровие. Как всегда. Дышать носом. Внимательно следить за ситуацией.
И достать, наконец, что-нибудь острое. Хотя бы ручку вернуть.
- У особи мощные челюсти. Острые зубы, - сказал вдруг неожиданно, холодно, спокойно, - она прогрызла себе путь на волю, пробив грудную клетку мертвого человека. Кость толщиною в палец, - сложил руки на коленях, перевел прямой и бронебойный взгляд на лицо «собачонки». И больше не проронил ни слова, будто бы посеяв зерно истины в поле для размышлений. Или просто мысль потерял. Или дал закончить остальным.
Замолчал, в общем.

Я был в шоке. Хотя ожидал чего-то такого. Самоубийственного.
- Вот тебе, бабушка, и кислота... - только и выдал я после всего прослушанного.
А что еще оставалось? Только сидеть на месте и стараться, чтобы не было сильно заметно, как тебе страшно. Нет, по сравнению с ТЕМ, это было не очень страшно. Но то ли еще будет, я этого червяка и разглядеть-то не успел.
В общем, красота.

-У. Ты какой у нас умный.

Мужик ткнул пальцем в Линча.

-Прямо таки знаешь много. А зря. Сети, сачки, рачки, хомячки, не знаю, на месте решат. Что дадут, тем и будете ловить. Какая разница. Ладно, все, вижу, вы все согласны. Подъем, выдвигаемся. Пошли.

Хейз остался сидеть в камере, повернувшись лицом к стене.

-Эй, ты! Вставай! Что, остаться тут решил?

Молчание.

-Ха. Ну. Твое дело. Кусок мяса. Избавьтесь от него - кивок охраннику.

Входят двое охранников. Снова наручники.

-Давайте. С богом.