\System\ | ходы игроков |

Широкая улочка, проехавший мимо автобус, 7:59 a.m.
Полицейский участок - вход. Под небольшой табличкой, оповещающей людей о том, что скрывают эти двери. Кхм. Собственно, эти двери.
У дверей - парочка полицейских в стандартных костюмах. Безжизненные маски не позволяют им проявлять эмоции. Впрочем, мимика - удел старых времён. Сейчас всё решает дубинка.
Механический шелест:
- Что случилось, гражданин?

Молодой человек провел рукой по гладко выбритому подбородку и задумался о том, как же все-таки ему не хочется заходить внутрь. «Это какое-то осиное логово. За версту пахнет кровью. Я знаю, чем они там занимаются. И я надеюсь, я очень надеюсь, что не мой отец приложил руку к моему проф. листу» Перед глазами плывут лица. Лица матери, отца. Кэти. Красивая, молодая девушка, стоящая на пороге. Блестящие карие глаза. Маленькие соленые капельки скатываются к подбородку. Она плачет. Я бы тоже заплакал, не будь я мужиком. Ведь мне не положено. Я даже в учебке не плакал. И сейчас не буду. Ее ласковые, нежные объятья – она такая теплая, такая красивая. Не хочу отпускать…
- Что случилось, гражданин? – Алан встрепенулся, когда вновь перед ним показался реальный мир, и эта мертвая маска, наделенная тупыми полномочиями и неживым голосом.
- Я пришел проходить практику. Тут сказано, - парень вытащил из кармана бланк и протянул полицейскому, - в Пятый отдел.

Вырвал из рук листок, смерил его, шурша колонками. Показал бланк второму копу. Тот ответил едким смехом. Посмеялся и первый, вернул бланк.
Похлопал по плечу:
- Вперёд, гражданин.
Кто-то на что-то нажал: раскрытая дверь.

Створки громадной металлической двери распахнулись с противным скрипом. Оказалось, они умеют смеяться, эти «люди». Хихикать, будто бы что-то в этом направлении есть такое… Настораживает. Черт, как на бойню иду. Холодно. Сильный ледяной ветер колко ударил по шее. Слишком холодно. Мороз по коже. Дрожь в руках. Сжал в кулаки, вдохнул поглубже, и шагнул туда, откуда возвращаются совсем другими. Или совсем уже не возвращаются. Никогда. Страшно? Да, черт побери, страшно. Но ничего уже не поделаешь. Один шаг на пути к своему "светлому будущему". Оно у всех одинаковое.

Серые стены, двери.
Таблички, указывают, куда идти.
Тебе наверх. Пятый отдел = пятый этаж.
Железная логика. Хмурые копы, все в форме. Металлический скрежет тут и там. Эти самые ребята через каких-то полчаса уже будут дубасить лентяев на заводах.

Теплее? Нисколько. Только этих кривых масок прибавилось. Сзади с грохотом закрылась дверь. Вперед. Не стоит тянуть время, коли твой час пришел. Правда, как на смерть. Смотрят. Каждый из них вглядывается в твое лицо, словно запоминает тебя, каждую твою черту; пока ты идешь по этому длинному, кажущемуся бесконечным коридору – они, угрюмые, бесчеловечные создания, смеряют тебя своими металлическими, холодными взглядами. Лестница. Высокие пролеты. Каждый шаг на пути к новой жизни. Радоваться должен. Не тебя будут бить – ты будешь. Но почему-то не хочется смеяться. Плакать хочется. Кэти. Как я тебя понимаю. Как ты меня понимаешь. Да что ж я? Вдруг меня посадят на должность какого-нибудь писаря, и буду я бумагу марать в этих маленьких кабинетах, зажатый между серыми стенами, блеклым полом и взглядом сверху. Каждая ступенька, как испытание. Топот ног. Пробежали двое, вниз. Здоровенные парни в синих комбинезонах и бледных масках. В руках – дубины. На поясах – пистолеты. Страшно?
Новый коридор. Огромная желтая цифра «5» на белой стене. Пришел.

Дверь раскрылась, стоило только подойти.
Металлический скрежет сверху. Как прошёл - захлопнулась дверь.
- Приветствую вас, объект номер девять-семь-шесть-три-один-восемь. В мои обязанности входит провести ваше стартовое обучение. Вам следует полностью подчиняться моим командам. Подойдите к столу.
Белые стены, белый пол, белый потолок. Стол. Серый, металлический. На столу разложено что-то, очень уж похожее на униформу.

Тяжелая дверь ленно распахнулась, а как только Роук, еле скрывая любопытство, опасно граничащее со страхом, прошел, - она тут же захлопнулась. Голос, чей приказной тон был неоспоримо авторитетен, заставил молодого человека тяжело сглотнуть и громко, четко произнести:
- Так точно, - и тут же исполнить то, что предназначалось. Роук быстро подошел к металлическому столу и бросил короткий взгляд на то, что занимало его площадь.

- Хорошо. Пред вами лежит ваша боевая униформа. Комбинезон разделён на несколько участков: руки, ноги, туловище. Имеется подкладка для вашего шлема. Наденьте шлем.

Роук, подчиняясь гласу свыше, при этом буркнув привычное, даже въевшееся в кору головного мозга «так точно», поднял со стола шлем полицейского – шлем, которым можно пугать на редкость непослушных детей. Или обычных людей, повседневных рабочих, инженеров, строителей. Вещица, олицетворяющая власть и силу. Казалось бы – всего лишь вещь, предмет одежды.
Роук аккуратно посадил шлем на голову, так, чтобы удобно сидело, и несколько раз повернул головой, чтобы проверить – все ли правильно, все ли комфортно.

Мягкая подкладка в шлеме. Хорошо, удобно, даже чуть прохладно.
Дыхание. Голос. Всё изменилось. Будто бы навсегда. Механическое дыхание, механический голос.
Почти такой же. Будто бы ещё один полицейский зашёл в комнату и дышит.
Необычное и потому неприятное ощущение.
- Хорошо. Провожу проверку ваших приборов, объект, в дальнейшем вы будете делать это самостоятельно.
Зажёгся внутренний экран. Светло-голубой цвет. Сразу же выделились углы, стены. Компьютер быстро просчитал длину от одной до другой, даже площадь всей комнаты. Забавно. Рамочки сфокусировались на противоположной абсолютно гладкой стене. Выделили на ней прямоугольник. Будто бы дверь.
- Хорошо. Провожу тест системы наказания.
Вдруг. Резкий удар током. "Прям по мозгам".
Сознание. Улетучилось.
Падаешь. Вниз.
Совсем вниз.
Обморок.

Удобность шлема-маски, его эргономика и все составляющие – все на высшем уровне, все так, как нужно. Работники какого-нибудь НИИ Оборонной промышленности не зря едят свой хлеб с маслом, - хотя, насчет масла я, пожалуй, погорячился. Чудо инженерной мысли аккуратно показало, на что способно. И это чувство, словно тебя взяли и подменили одним из "этих"... Роук нервно сглотнул и поставил руки на стол. "Объект". Ты теперь объект, Алан. Больше никаких грез. Никаких ошибок. Никаких глупостей, объект номер девять-семь-шесть-три-один-восемь.
Голос свыше все так же настойчиво и властно объяснял, проникая в сознание эдаким словесным киселем – казалось, будто все это – какой-то странный, доселе невиданный страшный сон, полет фантазии. Нереальность. Или реальность, качественно скрытая за вуалью нереальности. В любом случае, щипать себя за руку Роук не решался. А потом он начал падать.
Сначала показалось, будто нервную систему, как какой-то пучок ниток взяли невидимой рукой и обрубили начисто. Вот так просто, как клацнуть пластмассовой ручкой-рубильником. В глазах потемнело, руки тут же онемели, а ноги, превратившись в два куска толстой, пушистой, мягкой ваты, подкосились и потянули кажущееся невесомым тело вниз, в пропасть неведения. Сознание окунулось в темноту, вязкую, словно глубокое болото. Вонючее, черное болото тьмы. Ни соображать, ни даже дышать не хочется, да и, скорее всего, не сможется. Просто взять и упасть, наконец, на этот твердый пол. А ведь он где-то там, внизу. Осталось его нащупать своей спиной. Давай. Где же ты?

Где-то в самом концу падения. Уже на полу. Далёкий, приглушённый голос:
- Хорошо.
И тишина. Поглотила, накрыла плотной почти непроницаемой оболочкой. Какой-то голос, слова уже не разобрать, вдалеке.
Раскрытая дверь - за спиной. Кто-то поднял. Холодные металлические руки. Или перчатки?
Опять провал. Ещё один - прям в пол. Вниз, вниз, вниз.
Бесконечность...
Наконец, белая стенка напротив. Холодно левому уху. Стол. Тот же самый. По-прежнему аккуратно разложенная униформа.
Голос компьютера.
- Хорошо. Объект показал слабую устойчивость к наказаниям. Запускаю процесс регистрации номера девять-семь-шесть-три-один-восемь на курс подготовки к наказаниям. Процесс завершён. Хорошо. Как вы себя чувствуете, объект?

Объект почувствовал слабость во всем теле. Он почувствовал тошноту, головную боль, холод на левой стороне лица. Уху холодно. Руки дрожат. Объект захотел домой, к своей девушке. Захотел упасть на ее тоненькие изящные колени своим лицом, почувствовать тепло ее тела, запах ее светлой мягкой кожи. Обнять ее за коленку и уснуть, уткнувшись носом в ее ножку. Но носа нет – есть только белая маска, пугающая прохожих. Стройный ряд полицейских. Черные формы, черные перчатки, сжимающие громадные дубинки и пластиковые щиты. Шаг за шагом, один за другим. Лица нет. Только маска. Стало душно.
- Сэр, - просипел Роук, - стажер чувствует себя отлично, сэр, - нагло соврав, он протянул руки к столу, тяжело опустил занемевшие пальцы на холодную плоскость металла и захотел сорвать эту чертову маску со своего, кажется, ледяного лица. Капельки пота холодно щекочут спину под майкой. Руки дрожат. Уймись. Это всего лишь проверка. Курс подготовки даже не начался, а ты уже боишься. Трус. Соберись. Сил нет? Найди. Наша полиция научит, как надо силу использовать, и где ее надо брать. Давай, дружок. Суровые боевые будни, как папа говорил. Только папы здесь нет. И Кэти нет. Никого нет. Только ты один.
- Стажер готов продолжать, сэр - сказал он, выпрямившись и оторвав руки от стола. Так-то лучше.

- Хорошо. Детектор лжи сообщает обратное. Запускаю процесс регистрации номера девять-семь-шесть-три-один-восемь на курс правдивых ответов. Процесс завершён. Хорошо. Объект, подойдите и оденьте корпусную часть вашей униформы.

Детектор лжи. Когда тебя проверяют, тестируют, как подопытную крысу, невольно начинаешь ощущать некий страх – вполне обоснованный, вполне ощутимый страх за собственную жизнь. Будто бы сейчас над твоим пушистым пузиком нависает рука, крепко сжимающая невероятно острый скальпель. Она не дрожит, даже не шевелится. И тебе, красноглазой маленькой и совершенно беспомощной твари, приходится смиренно ждать своей несчастной участи под мощным излучением ламп дневного света, лежа на хирургическом столе и мерно сопя своим розоватым носом. Нет выбора. Нет цели. Но жить-то хочется. Поэтому ты начинаешь копошиться на месте, извиваться всем телом, каждым своим крошечным мускулом. Двигаться, что-нибудь делать. Не опускать свой длинный хвост. Выбор есть, его надо просто как следует поискать.
Руки сами протянулись к черной грубоватой ткани, на которой местами были закреплены какие-то защитные пластинки. Стянул с себя кафтан, влез в мрачный комбинезон и замкнул на груди молнию. Перешнуровал ботинки. Несколько раз потянулся – то влево, то вправо, то вниз, то вверх. Для проверки. Вроде бы нигде не жмет. Все сидит, как влитое. Пошив хороший, такой формой гордиться надо. И он гордится. Приглушая тоненькое чувство неуверенности, не ощущая запаха страха, тянущегося от всего тела. Слепая гордость за «Папу», за отчизну. Незнамо откуда, незнамо зачем. Появилась вдруг и надавила на разум, как булыжник на маленькую ящерицу. Вот попробуй теперь «Папу» не любить.

- Хорошо. Объект проявляет торопливость. Запускаю процесс регистрации номера девять-семь-шесть-три-один-восемь на курс успокоительных уколов. Процесс завершён. Хорошо. Объект, снимите ботинки и оденьте ножевую часть вашей униформы. Приложите её к корпусной части униформы и застегните молнию между обеими частями.

Роук, брякнув «Так точно», послушно стянул ботинки с ног, так же послушно взял «ножевую» часть со стола и надел ее так, как и следовало бы надевать – эдакий наборчик «собери сам» для самых маленьких. Изнутри – что-то, похожее на подштанники. Ножевая часть плотно обтягивает ногу изнутри, но снаружи выглядит очень даже свободно. Некое подобие щитка на голени, наколенник с подкладкой. Собачка хорошо, гладко прошла по заложенному пути – молния было застегнута, а сверху прикрыта тканевой накладкой, - видимо, для сокрытия движимых частей. Или чтобы какая-нибудь сволота не умудрилась «отстегнуть» тебе ногу, пока ты вышагиваешь в строю под национальный гимн «Ол Хейл», гордо задрав голову.
- Готово, - сказал Роук, немного потренировавшись в сгибании и разгибании колен, и удостоверившись в том, что костюм этот – просто шик. Он начинал привыкать к виду «внутренней панели шлема», и интерфейс уже не так ярко контрастировал – наоборот, он казался обыденным и привычным.

- Хорошо. Запускаю процесс активации ножных усилителей.
Ноги вдруг кольнуло. Снизу вверх, весьма неприятное ощущение. Но прошло она достаточно быстро и оставило за собой лишь приятное покалывание и лёгкость.
- Процесс завершён. Предупреждая прыткость объекта, сообщу, что тренировка ножных усилителей состоится позже.
Предупредительное "тук-тук" прям по макушке. Будто бы по шлему постучали. Хотя скорей уж шлем постучал.
По голове.
- Теперь оденьте ручную часть униформы. Сначала одну руку, затем вторую.

Алан послушно выполнил приказ – натянул правую часть «руки». Налокотник, плотная, грубая ткань, а внутри – мягко, приятно на ощупь и вообще уютно. Пальцы скользнули в специальную тканевую полуперчатку без «пальцев», плотно обтягивающую ладонь. Собачка на молнии плавно скользнула, тканевая накладка плотно закрыла застежку – все так же, как и на ногах. То же самое проделал со второй «рукой». На руки надел кожаные перчатки с композитными вставками на костяшках пальцев, а так же пористым синтетическим уплотнением на внутренней стороне ладони. Регулируемые манжеты на "липучках" позволили затянуть перчатки так, как нужно - так, как Алан привык их носить. Комфортно, плотно, мягко. Сидит правильно, нигде не жмет. Даже не потею, - подумал Роук, представляя температуру в комнате и то, что на него надето. Пару раз взмахнул руками, сжал и разжал пальцы в кулаках, после чего, наконец, успокоился. Оглядел комнату через визоры шлема. Осознал, наконец, кто он теперь. Теперь, когда он одет во всю эту многослойную экипировку, созданную для настоящих защитников справедливости и вообще - гордости всей нации. Понял, наконец, что упало на его плечи вместе с бронежилетом и повисло на его шее, словно многопудовый груз. Громко сглотнул и почувствовал, как капелька пота стекает по лицу. И быстро испаряется под воздействием системы охлаждения. Чудо техники, инженерии и эргономики.
Блеск.
- Готово, сэр! – громко и отчетливо произнес Роук.

- Хорошо. Объект номер девять-семь-шесть-три-один-восемь, поздравляю с успешным завершением подготовки к Тренировочному Курсу. Оценка вашей успешности равняется 8 баллам из 10. Приступайте к Тренировке. Удачи.
В стене спереди открылся дверной проём.
На двери были заметны цифры 976318. Или просто показалось?
В любом случае.
Голос завял и куда-то исчез. Комната чуть потускнела.

-Так точно, - металлическим голосом рявкнул Роук в пустоту комнаты, зная, что, кроме него, здесь никого нет. И, действительно – механический голос, так монотонно и так умело проникающий в голову стажера-новичка своими нейтрально-усыпляющими нотками, теперь исчез и растворился в тишине. Роук оглядел комнату, будто бы пытаясь увидеть того, с кем разговаривал. Точнее – того, кого беспрекословно слушался и чьи приказы покорно выполнял. Мерцающий голубой экран перед глазами разрезает комнату на углы и плоскости, четко вычерчивает стены и потолок. Ничего здесь нет. Никого нет. Только перед тобой – вытянутый прямоугольный дверной проем, а в нем – иссиня-черная пустота. Сжал пальцы в кулак. Выпрямился, словно стоял перед офицером командования или перед самим Отцом. Глубоко вздохнул и направился туда, вперед – тихо скрипя кожей, натянутой на бронепластины, щелкая каблуками по холодному бетонному полу. Искаженное дыхание через респиратор, встроенный в маску, потихоньку становится привычным. Обыденным. Глаза привыкают к яркому, светло-голубому свечению экрана; каждая мышца, каждый сустав – все постепенно подстраивается к постоянному, плотному ощущению эдакой мягкой «стянутости». Впереди - приглушенный свет, обтянутый, кажется, легкой дымкой.
Отбросить страхи, отбросить все. Труба зовет, стажер. Пора служить.