Террариум | ходы игроков | На правах свободы

Сейх убрал меч назад. Всё равно ангел сейчас почти беспомощен. Он отошёл на насколько шагов и присел на землю. В кроваво-красных глазах демона плясало пламя раздумий. Затем крагер наконец спросил:
- Сколько ты ещё проживёшь? И способен ли ты вылечиться сам?

- Я могу вылечиться, если ты позволишь применить магию. Только летать больше не смогу.
Он издал тяжелый, кислый вздох и запрокинул голову в небо.
- Слушай, я не хотел причинить никому особого вреда. У меня просто не было выбора. Я не знаю, зачем той ведьме понадобился один из вас, но для меня это был единственный билет домой. И убивать тебя не было в моих планах.

Подумав немного крагер сказал:
- Хорошо. Можешь лечиться - и впал в анабионз. Он то ведь летать ещё может и надо как можно скорее вернуть себе эту способность.

Тело сковало морозным ознобом. Глаза заплыли стальной пленкой. Удобно усевшись спиной к колонне, Сейх заснул, каменея.
Глаза он открыл в тусклых сумерках – на землю опустилась ночь. Тело было как новое, раны заросли свежими рубцами, порванное крыло срослось. Абсолютно чистый разум.
Первое, что увидел крагер – костер. Большой, весело трескающий грубоватыми, мощными поленьями. Он находился немного в стороне от демона, но достаточно близко, чтобы согревать его своим жаром. Над костром находилось толстое бревно, обточенное, как вертел, а на нем жарилось несколько кусков сочного, брызгающего соком мяса.
Из темноты выплыла фигура лагнума. Он был раздет по пояс, обнажая мощный, покрытый бугристыми мышцами торс. Его спина полностью заросла, казалось, что у ангела никогда и не было крыльев – о них напоминало лишь два узких, сизых шрама. Посмотрев на Сейха, лагнум подошел к костру и перевернул вертел. Уселся с другой стороны, внимательно изучая глазами своего недавнего врага.
- Я словил пару антилоп. Не знаю, едите ли вы такое, но как по мне довольно аппетитно. Бери.
Он сделал приглашающий жест в сторону мяса и сам, оторвав себе приличный кусок, начал активно его пережевывать. Поглощая пищу, он не спускал глаз с Сейха.
- Меня зовут Анитиэль. Я благодарен тебе за жизнь. И у меня есть для тебя предложение.

Взяв себе порцию мяса, Сейх представился и спросил:
- И какое же?

- В пещере той колдуньи есть множество артефактов. Бесценные магические трофеи. – Лагнум взмахнул рукой, указывая на север. – Пойдем туда вместе. Мы убьем ее. Против нас двоих она ничто не противопоставит. Мы получим сокровища, о которых никто из смертных и не смеет мечтать.

Сейх скептически посмотрел на ангела:
- Если эта ведьма единственная может отправить тебя назад, то я думаю она сумеет защититься от нас. Тем более с помощью тех же артефактов.

Тхект хмыкнул и встал в позу гордого, но обиженного антипа. После молчаливой паузы он произнес:
- Пошли к моей птице, здесь опасно. Помочь тебе или пойдешь сама, неосторожная, но мнительная?

Сейх.
- Не думаю. Она не настолько сильна. Если ты вызовешь своих демонов, а я своих – у нее не будет шансов. Но тот дар, что мы получим взамен, окупит любые жертвы.
Хищно улыбнувшись, лагнум наклонился чуть вперед и заговорщицки прошептал:
- Сейх, я потерял свою сущность, я лишился всего, чего только можно было. Я не против рискнуть, ну а от тебя вообще потребуется лишь призвать своего дракона. Я с ним дрался, я знаю его силу. У нее не будет шансов против нас двоих.

Тхект Маакти.
Зашипев на Тхекта, девушка не менее обиженно отвернулась от него и начала пробовать встать. Впрочем, ноги ее были в таком ужасном состоянии, что она вряд ли смогла бы даже ползти, не то что идти. После нескольких неудачных попыток подняться, она бросила злой взгляд на наблюдающего Маакти и яростно прорычала:
- Не видишь, что я ходить не могу?! Помочь совсем никак?
Грубо схватив его за руку, она повисла на антипе тяжестью своего тела, отчего ранки на ногах Тхекта заныли. Закряхтев, незнакомка слабо выдавила:
- Мне нужно чтобы ты отнес меня в одно место.

- Ладно. Если бы мне кто то сказал два дня назад, что я буду сидеть за одним костром с лагнумом и есть одну пищу, да к тому же и разрабатывать с ним военный план.. Я бы перерезал умнику его горло, из-за глупой шутки. А сейчас... - Сейх немного подумал - я согласен. Тем более крагеры никогда не отказывались от хорошей драки.

Сейх.
Лицо Анитиэля расплылось в ехидной улыбке. Глаза замерцали в неровном свете костра. Отклонившись назад, бывший ангел выбросил обглоданную кость и довольно прохрипел:
- Отлично. В темноте я по этим пустошам бродить не хочу. До пещеры осталось совсем немного – час, может два ходьбы. Летать я больше не смогу, поэтому придется идти пешком. Думаю, как только наступит утро – двинемся, заодно неплохо было бы поспать и восстановить силы.
Развалившись прямо перед костром на холодной земле, лагнум поежился и закрыл глаза. Через несколько секунд он сонно добавил:
- Думаю, с дележкой добычи у нас проблем не возникнет. Я должен тебе жизнь и постараюсь это искупить.
Замолкнув, Анитиэль провалился в глубокий сон.

Посколько Сейх только вышел из анабиоза - то ему спать не хотелось. Он сел возле костра, подбрасывая ветки в огонь и чутко вслушиваясь в окружающую темноту. Огонь жадно поглащал предложенное угощение и в ответ был готов поделиться всем, что у него было. Тобишь теплом и светом. Крагер смотрел на пламя и думал. Спать не хотелось совершенно.

Ночь прошла спокойно, несмотря на то, что крагеру было весьма неуютно под взглядами древних монолитов. Благодаря кормежке костра, он почти до самого рассвета поддерживал небольшие куски мира вокруг в неровном, мерцающем свете. Сейху не было холодно – его демоническая кровь гнала по жилам почти живую магму, разогревая мощное тело хорошим накалом. Лагнум спал беспокойно, то и дело открывая глаза, и прищурено поглядывая на своего спутника.
На горизонте полыхнуло зарево, окрашивая небеса блеклой ржавчиной. Показался неровный серп Макора, а за ним яркий полукруг Данора. Тьма вокруг начала неохотно отступать, забиваясь в тенистые углы руин. Анитиэль поворочался и потянулся, после чего резко встал. Его глаза горели лихорадочным блеском, отчего сразу же можно было понять, что ангел пребывает в крайне возбужденном состоянии. Схватив свой доспех, который лежал грудой золотистого металла неподалеку, он быстро оделся, обвесил свое тело оружием и хрипло сказал:
- Я готов выдвигаться.

Собрав своё оружие и, надев так же доспех, Сейх ответил:
- Я тоже готов. Пойдём.

Двигались они весьма медленно, и это не могло не раздражать. Оба привыкшие к полетам и легкому скольжению по ветру теперь вынуждены были «ползти» пешком. Ангел то и дело оборачивался и извиняючись улыбался. Впрочем, за отсутствие крыльев он мог винить только лишь Сейха.
Спустя полтора часа, как и обещал Анитиэль, они очутились возле рваного зева пещеры или, скорее, шахты, уходящей далеко вглубь. Ноздрей крагера коснулся омерзительный, гнилостный запах. Внутри пробежал холодок, знаменующий недоброе предчувствие. Лагнум обернулся, показывая свое скривленное лицо, и сипло пробормотал:
- Знаю, запашок тут еще тот… да и внутри тебе вряд ли понравится.. но я знаю как пройти в сердце этой пакости, так что не заблудимся.
Ободряюще оскалившись, Анитиэль быстро проследовал внутрь прохода, зазывая Сейха за собой.

- Ха! Помочь тебе? Ты оскорбила меня, ты не благодаришь меня, ты потребитель, не дающий ничего своей великой расе! - Тхект был действительно очень зол. - Ладно, вставай, пошли к моей птице. Вставай! - антип взял соплеменницу на руки и еще раз злобно глянул на нее. - Ну, рассказывай пока, куда тебе надо и почему я должен туда тебя отвести.

Как только Маакти взял девушку на руки, она возмущенно завопила, распугивая редких птиц:
- Осторожнее!
Следующие несколько минут они шли в тишине. Антипка зло дышала, пытаясь совладать со своими чувствами. По ее ногам текла юшка крови, окрашивая самого Тхекта багровыми подтеками. Наконец, нервная сородичка заговорила:
- Мне надо к пещере. Ведьма украла моего ребенка и оставила меня тут погибать. Я сдеру с нее шкуру и искупаюсь в ее крови. Я сделаю из ее костей себе серьги, а кишки использую как сосуды для воды. Я высушу ее глаза и повешу себе на шею. О, она будет умолять меня о смерти. Она будет выть и стенать, пока я буду отрывать от нее по кусочку.
Она шипела, выплевывая слова. Ее руки крепко вцепились в шею Маакти, отчего внизу затылка начала нарастать гудящая боль. Антипка была легкой, но цеплялась за него острыми коготками и явно не переживала о том, что может причинить боль.
- Я покажу дорогу – это недалеко.
Отодвинувшись на пару сантиметров от груди ящера, она зло посмотрела ему в глаза и желчно добавила:
- А помочь ты мне просто обязан. У тебя нет других вариантов. И будь вежливее со мной, если хочешь жить.

Тхект презрительно посмотрел на наглую антипку, затем резко остановился и отряхнулся, стараясь освободиться от когтей. После этого он еще раз посмотрел на антипку и резко отпустил руки. Не останавливаясь, он выхватил из-за спины Кэхст'ак, приставив к горлу наглой недоящерицы.
- Заткнись и не смей разговаривать со мной в таком тоне, женщина.

Девушка зашипела, ощеривая ряд мелких, острых зубок. Глаза ее замерцали, выражение лица приняло озлобленную гримасу. Но приставленный к горлу Кэхст'ак резко поубавил пыл антипки. Замерев, она уставилась на лезвие и едва слышно что-то проворчала. После этого осторожно прикоснулась пальцами к раненным ногам, посмотрела на Тхекта исподлобья и уже громче добавила:
- Послушай, извини, но у меня маноровская прорубь проблем. Я уже двое суток ничего не ела, потеряла много крови. Мои нервы натянуты, как лианы. Мне очень нужна твоя помощь.
Было видно, что каждое слово ей дается с трудом. Глаза она опустила, грудь тяжело вздымалась.
- Пожалуйста, помоги мне.

А вот это уже лучше. Повиновение и любезность были привычны для Тхекта, это окружало его последнее время и всегда приносило ему удовольствие.
- Ладно, мстительница, или как тебя звать, я накормлю тебя и помогу убить ведьму.
Сейчас представителю великой расы как никогда нужны друзья, в этом чуждом ему времени.
Маакти вновь взял антипку на руки, на этот раз - куда осторожнее, и понес к птице.

Девушка успокоилась, затихнув в руках Тхекта. Спустя несколько минут, она осторожно, тихо сказала:
- Меня зовут Цкахар’И Кхутан. Можно просто Цка. Я Земля.
Тихие шаги Тхекта и неравномерное дыхание антипки – единственное, что било звуком в унисон со звенящими листьями. Подняв голову, девушка требовательно, как-то нелепо поблагодарила:
- Спасибо за помощь.
Выйдя из леса, Маакти не увидел птицы. Там где он ее оставлял – была пустая, притоптанная прогалина. Но взволноваться антип не успел – издав клекот, Тацис разноцветным комком перьев рухнул прямо перед хозяином, вытягивая шею и не сводя больших глаз с ноши Тхекта.
Цка взвизгнула и извернулась в руках ящера, цепляясь за него, словно паук.
- Это же Тацис’хикс!
Девушка по-новому посмотрела на своего спасителя, теперь в ее взгляде ясно угадывались нотки благоговения и уважения.
- Кто ты, ящер?

- Успокойся, успокойся, все нормально, она со мной, все хорошо. - тихим и размеренным голосом сказал Тхект своей птичке. Затем он обратился к Цка:
- Да, это мой Тацис'хикс. Не смотри ему в глаза и не делай резких движений, нападет - не сражайся, а беги. А я... Я генерал Фаскии Тхект Маакти. Но... Почему то у меня сильное чувство, что с тех пор, как существовала Фаския, прошло много-много лет. И, кстати, что значит "Земля"?

Девушка качнула головой и посмотрела на Тхекта, как на ребенка, внезапно ляпнувшего что-то явно «не то». Потом перевела взгляд на разнервничавшуюся птицу и прикусила язык, с которого уже готова была сорваться очередная колкость.
- Я ничего не слышала про твою Фаскию. А «Земля» означает клан ведуний, занимающихся сугубо земной магией. Я жрица. Старшая.
Она бросила самодовольный взгляд на Маакти и скорчила гримасу.
- От тебя, кстати, плохо пахнет. Такое ощущение, что тебя осквернили.

- Я не знаю, что значит "Осквернили", я не знаю, что здесь происходит. А ты не знаешь, откуда я. Ладно, скажи, руины города, которые здесь неподалеку - когда был разрушен этот город? - произнес Тхект, копаясь в седельных сумках "птички".
- Лови! - произнес он и бросил кусок хлеба Цка.

- Который Вода?
Цка устроилась поудобней, словила хлеб и моментально вгрызлась в него острыми зубами. Вытянув ноги, она скептически осмотрела раны и сморщилась.
Легкие, едва ощутимые снежинки мягко прикасались к земле, покрывая ее пухом. Стальные тучи затянули полностью все небо моногамным полотном. Серость упала на мир, разбилась об него тысячей осколков. Холодно и зябко. Захотелось спрятаться подальше, залезть в какую-нибудь нору, закрыть глаза. Потоки стужи зарывались под кожу, касаясь костей, вмораживаясь, втираясь в клетки. Равнина казалась одинокой и запущенной. Словно не было тут места живым. Земля и небо. Иногда кривые деревца и кусты между ними – стражи, подпорки привычного существования. Две ящерицы и птица казались тут неуместными. Словно три кляксы яркой краски на монотонной, стальной картине.
- Он еще на берегу стоит, да? Ну, уже пять сотен лет примерно. Я была там. Ходила по руинам. Думала найти старые образцы реликвий. Говорят, там похоронена Королева. Хотя, врут, наверное. Он был разрушен войной с макором. Твари буквально взбунтовались, это был первый прорыв. Они смели под собой весь город, словно ураган.
Проглотив последний кусок, Цка насторожено посмотрела на птицу и тихо зашипела.