[Alien] Цепи Танатоса | ходы игроков | | Запах смерти |

Девушка шла следом за старпомом на небольшом расстоянии. В комнате сидел Паулок. Кровь. По спине дернули мурашки. Микуру закусила аккуратно щеку, так что бы никто ни заметил. Нет. Явно не мираж, потому что она чувствует маленькую искорку боли под давлением зубов.

- Айвен, успокойся. - девушка смирила старпома спокойным взглядом, хотя внутри всё шло верх тормашками. Посмотрев на рядового первый вопрос, который вообще возник, возможно, не где-то в мыслях, а на каком-то уже другом уровне.
- Где Кацман?

Девушка не сдвинулась с места, но опустила руку с ножом, завела за спину. Сделала перехват, чтоб лезвие было снизу. Кто знает. Морпех машина же в каком-то смысле. Лучше не раздражать видом опасных для жизни объектов, а то может сработать инстинкт...

Встав и, чуть пошатываясь, Паулок быстро оказывается рядом. Запускает руки под плечи Микуру. Обнимает было потянувшуюся за спину Асахину. Как вдруг, совершенно неожиданно, динамик под потолком разрывается настойчивым женским голосом...

ВНИМАНИЕ! ОПАСНОСТЬ СТОЛКНОВЕНИЯ!

После короткой вспышки боли безнадежного боя. После долгого холода владений Чужого. После страха, отчаяния, паники и смерти...

Осознание смысла их поступков, их глупых верных поступков, единственно-возможных поступков. Ничто не могло произойти иначе.

Дрозц вжался в тёплое - такое тёплое - тело Микуру, уткнулся лбом в шею девушки и едва слышно всхлипнул.

Это был выдох, короткий и тяжелый, и в нем было слово, одно-единственное, но такое важное слово.

- Живая...

Ничто более не имело в этот миг значения - Паулок был счастлив. Счастлив так, как может быть счастлив лишь человек, встречающий близкого после долгой разлуки, как невинный ребенок, увидевший страшный сон, но проснувшийся целым и невридимым, как испускающий дух старец, знающий, что не смотря на все ошибки - что-то главное он в жизни сделал.

Если бы этот миг мог длиться вечно! Если бы они могли заморозить его в стазисе и сохранить слепок испытанных чувств. Возвращение к жизни, цена самопожертвования, радость воссоединения...

Но мир был больше их. И не терпел долгих остановок. Голос Микуру прорезал толщу воздуха и смысл донесшихся до рассудка Дрозца слов был беспощаден. Морпех выпрямился и немного отодвинулся от девушки, лишь чтобы лучше увидеть её лицо. И в руках держать не перестал. Только молча посмотрел в её глаза, показав тем самым свои.

В них отразилось всё. Слишком много всего, но одно было сильней, ярче и больше остального - смерть Айзека Кацмана, его пробитое жалом ксеноморфа тело, его тяжелый вздох, его последний образ.
Она должна была понять, ведь сказать это вслух было выше его сил.

Мир довольно кивнул и расколол миг счастья и горечи новым бедствием...

Тело отреагировало автоматически, руки сгребли Асахину, ноги быстро потащили морпеха и его ношу в ближайший угол. Капрала в пространство между собой и смыкающимися стенами, сильно наклониться вперед и упереться ногами и руками во все металлические поверхности самой прочной точки помещения!

*

-Кислота! В вентиляции? Что за кисло...эээ...Семена надо спросить, он на "Ава....

Паулок внезапно подошел к Асахине. Айвен на секунду дернулся, потом осторожно продолжил заходить вбок. Надо аккуратно, чтобы не спровоцировать психа...

-ВНИМАНИЕ! ОПАСНОСТЬ СТОЛКНОВЕНИЯ!
-Еб твою кошку...Атлас...там про-ис-хо...

Опасность столкновения! С какой стороны, мать его! С какой стороны! Что за идиотская система! Айвен пригнулся, осматриваясь, пытаясь прикинуть, с какой стороны полетит меньше опасных предметов. На ногах вряд ли получится устоять.

Громогласно заверещала сирена. Пригнувшийся Айвен, ожидавший удара с носа - со стороны мостика, совершенно неожиданно чувствует...

Мощный импульс снизу. Подпрыгнувший в комнате мусор, разбросанный по полу. Грохот взрыва. Протяжный вой гнущегося металла. Скрежет. Хруст рвущихся и ломающихся перекрытий. Трясёт. Подбрасывает вверх. Комнату мнёт как пушинку, на краю потолка появляются следы деформаций. Расходящаяся по металлу пола волна подбрасывает Айвена. Толкает его головой о дверной косяк. Стук удара. Свет потух, хотя, секунд восстановился, расходясь о судну вместе с зажёванным уведомлением из динамиков...

- В...НИЕ... *пшшш* ... КАЗ РЕ... *пшшш*ОРА. ВЫПОЛН... *пшшш* ПЕРЕ... *пшшш*... НА АВ... *пшш*... ЫЙ ИСТ... *пшш* ...АНИЯ.

Микуру, что отсиживается в углу, в порядке. Паулок - рядом, также. Айвен находит себя, лежащим на спине, на полу. Но почему-то было ощущение, что это не совсем пол, а самая что ни на есть стена. Выпущенная из руки горелка медленно... падала? Скорее, нет. Медленно парила в сторону коридора.

Близко, она так близко. И опять невредима. Оба уцелели. Что там произошло с белобрысым Айвеном Паулоку было не видно, но встряска была такая, что помощнику капитана можно было только посочувствовать - судя по донесшемуся сзади грохоту ему скорее всего пришлось несладко...

Корпус - школа жизни, и опыт, "устно и негласно" передающийся морпехами из поколения в поколение - въедается в кожу уже к четвертому успешно проведенному заданию. То есть проведенному в живом и неповрежденном виде.

Комната, заваленная металлическим хламом во время столкновения судна с какой-нибудь хренью - потенциально имела все шансы стать могилой, но в каждой могиле есть свой сухой уголок.

Да, пара десятков гаек и болтов, несколько осколков разбитой посуды - спина морпеха испытала на себе короткий яростный град, но вжавшееся руками и ногами в угол тело осталось на месте, зафиксировав собой и Микуру, что во время удара была вынуждена лишь плотней прижаться к Дрозцу.

Уцелели...

Морпех, все еще напряженно вжимающийся в угол, попытался отодвинуться от девушки, боясь её помять, но тут же понял, что это плохая идея. Тело... налилось необычайной легкостью и захотело вдруг оторваться от палубы. Сначала Дрозц подумал было, что ему это кажется, все-таки после недавно заработанной шишки казаться могло все что угодно, но дав мозгу время проанализировать ситуацию, Паулок понял, что в этот раз что-то не так.

Не смотря на то, что столкновение закончилось - сзади слышался легкий шорох и едва слышный перезвон, словно сотни разбросанных по полу железных и не очень штуковин... ни с того, ни с сего начали тереться друг о друга.

- Микуру...

Прошептал было Паулок, но вдруг поджал губы(нижняя слегка кровоточила, явно не так давно прокушенная) и отвернул лицо в сторону, уткнул его себе в правое предплечье.

Почему он никогда не успевает? Ни разу ведь еще не успел. Так никогда и не мог высказать то, что думал - хотя обычно язык у морпеха с мозгом не дружил. Проклятые обстоятельства... Теперь он ясно понимал, как сильно они раз за разом вклинивались в его еще такую короткую жизнь.
И в этот раз тоже. Жизнь - важнее, и надо о ней думать. Проклятые обстоятельства...

Дрозц повернул лицо к Асахине, случайно задел носом её щеку, виновато кашлянул и решил говорить вбок, глядя на плечо зажатой в угле девушки. Все равно слышно.

- Микуру... Что-то не то с гравом... Я если упираться перестану - чувствую, улечу нахрен. Что делать будем...

Перед ударом Айвен зажмурил глаза и вдруг вспомнил - каска-то на голове! Вот что значит: соблюдение техники безопасности! Счастливая моя касочка, да-да-да. Так что пронесло. Но вокруг творилось что-то странное.

Вперед, словно отплывающий корабль, медленно отлетала горелка. Отлетала?

Он фыркнул. Гравитация отключилась. "Танатос" медленно превращался в неработающий кусок космического дерьма, да еще и населенный всякими мерзкими тварями. Вообще, какой идиот додумался дать такое название кораблю? Это ж, типа, дурная привета! Корпорация-шморпорация, совсем на традиции болт забили. Чай не ковырятели в грязи, а гордые странники в пустоте.

Горелку надо вернуть, пока она окончательно не улетела. Нужно аккуратно оттолкнуться - аккуратно! - чтобы нагнать беглый инструмент.

Всё как-то произошло очень быстро.

Вот он Паулок, тут он теперь совсем рядом, близко. Ещё секунда уже обнимает, опутывает своими крепкими руками. Кажется, она видела кровь. Да. Та самая рана, что оставил острый кончик хвоста. Тем временем он что-то говорит, явно касающиеся её, а потом внезапный женский голос системы оповещения накрывает всех присутствующих своей горячей новостью. Столкновение. Страх возникший откуда-то в океане тумана. Миг. Она увидела глаза рядового, в которых поняла, что Айзека Кацмана больше нет. Но она не успела на это как-то отреагировать. Но страха уже не было.

Был сильный толчок.

Что-то подхватило, точнее не что-то, а кто-то и этот кто-то был Дрозц. Схватил и затолкал в угол, а дальше прижал к стене, при этом закрывая её собой. Тряска и громыхание закончилось. И тому стало свидетелем сообщение о перегрузки систему и включения аварийного режима. Микуру только сейчас начинала осознавать, что в Танатос влетело нечто крупное, но от мыслей её отвлекло кое-что другое. Странное тепло ощущение вблизи во многих местах. Паулок. Он успел её затолкать в угол до основной тряски. За спиной у него, кажется, пролетела гайка, а ещё в вдалеке виднелась горелка. Где был в этот момент Айвен, её не колыхало, ведь всё равно весь обзор перекрыл Дрозц своим профилем. Он прижался ближе, наверно боялся соскользнуть с фиксированного положения. Рядовой явно не бывал в «свободном полете», а его слова лишь подтверждили это…
Девушка легко улыбнулась, отвернувшемуся Паулоку.
Тихо прошептала:

- Просто расслабься и пари...

Левая рука быстрым и легким движением оказалась на щеке рядового, заставив того повернуться. Открыв тем самым себе обзор комнаты, краем глаза она приметила, что направляющегося за своей драгоценной горелкой Айвена. Глаза безвольно перешли на первый субъект, который находился на более близкой дистанции чем старпом… Ещё раз увидев глаза Дрозца, Асахина не знала, что на неё нашло, но она подалась вперед. Дальше темнота. Привкус крови на языке, но это её не остановило, она продолжила движение дальше.

Чужое касание - второе за последнее время, но от недавнего первого отличающееся кардинально. Теплое, приятное и совсем не чужое. Дрозц ответил, невольно отпустив стены и вновь обняв девушку.

Опасность сближает. А они жили в её мире так долго.

Чаша переполнилась. Вместе с касанием Микуру - всё пропало, волнения и беспокойства - вся шелуха мира, напряжение, легкой волной перекатывающееся по всему телу - всё прах, напрасные усилия... Зачем? Есть только совершённое, продуманное, прочувствованное. Их общие горечь потерь и жажда мести, гордость и счастье, их проигрываемая с каждым годом схватка с жизнью.

Паулок обмяк и расслабился, чувствуя, что теряет опору и уходит куда-то вдаль. Крепость рухнула. На её руинах осталось лишь звенящее послезвучье неясной, смутной победы, победы, оплаченной своими и чужими потом и кровью... Их рота, их боевые товарищи и друзья, корабль, что для Дрозца был домом, а для Микуру наверняка чем-то многократно большим...

Их осталось двое. Всего двое из целого мира сильных волей. Только двое - в космосе из плавающих в разгромленной комнате звезд-гаек, метеоритов-осколков и планет-ящиков.

Только двое.

Аккуратно оттолкнувшись, Айвен парит в воздухе. Следом за горелкой, что вращаясь неминуема шла в сторону открытой в двери. На выход...

Айвен, вытягивает руку вперёд. Летя следом за горелкой, выныривает в коридор. В коридоре царит мрак. Вместо некогда дававших некое подобие родного человеческому глазу Солнца ламп - рыжие оттенки аварийного освещения, смешивающиеся с мигающими красными огоньками. Теряющиеся. Почему-то коридор до до мостика, ведущий в "центр" корабля, был перекрыт герметизационной створкой.

-Черт...

Ситуация напоминала фильмы старые. Какую-то видоигру из детства. Там злобные инопланетяне отпилили лазером пол-корабля, и герой брел в скафандре в сторону мостика. А над головой был космос. Хорошо хоть разгерметизации нет. Хотя, что значит хорошо? Сдохли бы все за несколько секунд. Но повезло, да.

С такими, невеселыми мыслями, Айвен оттолкнулся от стенки, рассчитывая мягко долететь до другой стенки. А уж оттолкнувшись от ней, на лету поймать беглянку.

-

-

Продолжавшие парить Микуру и Дрозц. Тепло прикосновений. Острый холодок поцелуев. И... мягкий упор боками в словно бы отталкивающую прочь стену. Продолжая, оба не замечают словно бы замедлившееся течение времени.

Айвен, тем временем, продолжает погоню за своей горелкой. Мимо пролетает оторванный отбитый от стены, разбившийся на десятка два осколков монитор, некогда вещавший картой судна. Маленькие кусочки стекла, кружась, летят следом. Встречаясь на пути, упираются в комбинезон, разлетаются в стороны, ударяясь в стены. Искрит далеко сбоку помятый щиток. Шипят придавленные и замкнувшие кабеля где-то под... вроде, это был пол. Определённо пол.

Ещё пара секунд полёта по коридору. И словно ставшая продолжением тела ручная плазменная горелка влипла в руку. Уперевшись в оказавшуюся перед лицом стену, Айвен останавливается. Разворачивается спиной. Коридор сбоку, ведущий к центру судна и мостику - гарантированно закрыт. Значит, всё плохо.

На корабле необычайно тихо. Ни писка электроники. Ни гула вентиляции. Ни шума работающих установок. Снизу совершенно не слышно Семёна. С отрезанного перегородкой носа судна, с мостика - тихо. Блаженная тишина. Убаюкивающая. Даже Капрал с Рядовым Паулоком притихли в той комнатке.

Наконец-то. На всякий случай, Айвен поласкал горелку и поцеловал её. Чертова штука - единственное, на что можно положиться в этом аду. Сумасшедшие наркоманы, морпехи, Семены, монстры, все смешалось. Хотя, разные ли это сущности? Быть может, суть одно и то же?

Мостик отгородил аварийный заслон. И это было нехорошо. Если отсек разгерметизирован...

-Грегори...ты меня слышишь? Что произошло? Какие у нас повреждения? Вас отрезало от корабля, ты знаешь?

Время... Его, должно быть, и нет. Просто пустота, как вот эта, что за тонкой стенкой, отделяющей их, людей плоти и крови - от извечного мрака космоса. Мир-за-бортом.
Паулок сильно вдзрогнул, поворачивая голову и продолжая течение поцелуев с другого берега.

Закрыл глаза, потом с силой зажмурился. Прижался плотней к телу Микуру, думая, что сам прижимает её.
Мир-за-бортом не хотел никуда уходить. Теперь, почуяв брешь в обороне Корпуса, он словно шакал выглядывал из-за плеча, терпеливо ожидая, пока морпех не обернется.

Морпех не обернулся, хотя взгляд сзади, казалось, готов был прожечь дыру в затылке. Он только тихо простонал, чувствуя, как зудят оббитые об металлические стенки колени и локти, как назойливо ввинчивается своим сверлом боль в ране на спине, как ноет ушибленная недавно голова. Тело разваливалось на части, но перед Дрозцем было чудесное, лучшее на свете лекарство, и он пил его, пил, не останавливаясь, пил, боясь прерваться даже на мимолетный вздох.
Оно не кончалось.
Как и это время. Пустота-за-бортом.
За спиной. Там крутилось что-то невообразимо ужасное, безымянное, негативное. Формировалось в воронку черной дыры, высасывая из Паулока всю горечь и печаль куда-то назад, в невесомость, постепенно перестающую быть таковой.

Ничего, однако, не пропадало насовсем, как ни желал того сам Дрозц. Мир ждал лишь мига, когда время обретет форму - начиная с разума солдата. В этот миг всё встанет на свои места.

Нет! Дрозц, маневрируя, оторвался от влажных губ Микуру, опустил голову ниже, нащупывая ртом шею и ключицу. Запустил правую руку в медленно текущие по воздуху шатеновые волосы девушки, другой перехватил её поперек талии, вновь прижался.

Обманщик, беглец, дезертир. Лишь бы не оборачиваться, не вспоминать, хотя бы еще минутку... Минуту? Сколько это? Шестьдесят секунд? Шесть десятков стуков сержантского секундомера, то есть тридцать стабильных отжиманий, или триста метров в полной боевой, или же...
Он всхлипнул, не в силах совладать с беспощадным сознанием, почти силой заставил себя окунуться в ласковую шоколадную волну волос и слишком медленно согревающейся рукой пополз ближе к теплому...

Горячие звезды-поцелуи на телесном небе. Асахина вытянулась, больше освобождая шею. Сердце заставляет гнать кровь в стократ быстрее, чем обычно. И все, кажется, что вот-вот задохнешься от давящего ощущения счастья. Неловкость в районе живота. Легкая волна волнения.

Вот оно. Чувство полета. Нет, это не отсутствие гравитации, это другое. Ведь человек способен летать и не только в условиях отсутствия столь привычного притяжения… Возможно, это не «настоящий полет», но он есть и это есть полет души.

Холодное касание направленное всё дальше и глубже. Дрожь пробегающая по спине от этого движения. Всё это заставило вернуться к бытию. А именно к поврежденному кораблю и неизвестному существу, которое всё ещё продолжает своё «безбилетное» существование. Микуру дернулась, пытаясь высвободиться.
Прошептала:
- Дрозц, перестань… - легкая пауза, - Не сейчас.. .

Напрягшееся тело девушки, её дрожь и резкое движение. Когда-то это должно было случится, кто-то из них должен был заметить течение времени. Первой оказалась капрал. И всё закончилось, так, словно никогда и не начиналось.

Натянувшаяся до предела струна лопнула, оглушив своим коротким яростным щелчком, заставив Паулока замереть без движения - прижавшимся к теплому телу Микуру, нырнувшим в волну шатеновых волос, затаившимся в миге счастья. Сердце девушки скороговоркой стучало что-то прямо под ухом, но Дрозц понимал с трудом, не всё. Только, что Микуру тоже была счастлива.

...Пленка самозабвения стремительно таяла под напором втекающего обратно в сознание кома негатива. Но по крайней мере теперь у морпеха были силы чтоб с ним бороться. Да, теперь, когда он знал главное.

Странно, но именно прекратив все действия Дрозц вернул себе чувство времени. Да, теперь оно снова щелкало в голове своими неумолимыми секундами.
Секундами, отделяющими их от спасения. Бездействие - смерть, капрал права... не сейчас. Только не сейчас.

- Прости... я всё забыл...

Тихие слова как укол стимулятора - надо просыпаться, морпех, бодрись - еще не все враги сдохли! Говори, говори хоть что, но только возвращайся к жизни, а жизнь - борьба! И боль, усталость и тошнота яда - всё чушь и вздор, таким как ты никогда не было просто в этом мире. В нём вообще никому кроме директоров компаний просто не бывает.

Дрозц медленно отстранился от Микуру, путаясь в её длинных гибких волосах, взглянул в её карие глаза... и быстро притянул её, такую светлую и невесомую, к себе, впился в губы долгим поцелуем еще раз. Последний раз.

И оторвался. Мягко оттолкнулся. Отправил себя и её в разные концы комнаты - одним уверенным и тяжелым движением. Нашел в себе воли прервать слишком сладкий процесс. Дал их маленькому космосу из гаек, обломков и ящиков разделить, растащить, разлучить...

Парящий в комнате мусор. Мимо лица проплывает увесистый гаечный ключ. Отпрянув от девушки, Дрозц замечает, что одна из групп накинутых им ящиков тихо уплывала куда-то далеко в вентиляционную шахту, переодически стучась и скрипя о сталь. Другая частично парила вместе с остальным мусором. Третья, вроде, кое-как была на месте.

В радиоэфире - тишина. Остановившийся в середине коридора Айвен напряг слух. Услышал, как осколки монитора, медленно паря и крутясь, царапаются о стену и звенят друг о друга. Но. В наушнике гарнитуры - только редкое потрескивание статики.

Однако, и отпрянувшие друг от друга Микуру и Дрозц, и находящийся далеко в коридоре Айвен, чувствуют, как незаметно свистит тишина. И холод. Почему-то, с каждой секундой казалось что температура медленно, на десятые доли градуса, но падала.

Мир неотступно брал своё. С каждой секундой, с каждым новым скрипом и шорохом - Паулок всё больше погружался(выныривал?) обратно, туда, где жило и вполне могло умереть его тело.

На USCSS "Танатос".

Благославенный корабль, выручивший их с гибнущего Авалона. Проклятое Тамаей судно, перехватившее у планеты-гробницы эстафету смерти.

Поле их нового боя. Где точно так же предстоит выжить.

Дрозц поймал себя на том, что по прежнему сморит на парящую Микуру. Она так красива - свободна, безмятежна...

Пришлось чуть ли не силой заставить себя отвернуть голову вбок. Уроки Мистера Элиена не прошли даром, и теперь Паулок собирался начать с экипировки и оружия. Оно же и пригодится спасать красивую, свободную и безмятежную Микуру, так что всё - собрался и вперед!

Мимо проплыл ботинок с толстой подошвой. Магнитной. Протянув руку морпех поймал его, быстро нашёл взглядом другой - тоже в пределах досягаемости(пришлось, правда, перевернуться всем телом).

Из всех присутствующих Дрозц, вероятно, был самым неопытным в плане действий в нулевой гравитации - признаться, раньше как-то не приходилось вот так вот оказываться на подбитом корабле, а лекции и инструктажи он благополучно просыпал. Или не слушал. Или забывал.

В общем, жалеть было нечего - пришлось начать изучение попавшего под руку инструментария: как работает, где включается. Вполне возможно, что вообще от системы управления скафандром... тогда придется импровизировать, только и всего.

Еще Дрозц не приминул случаем окинуть комнату еще один широким взглядом - где-то, как он помнил, валялись(а ныне уже парили) железные палки-болванки, что немаловажно - заостренные.
Надо бы захватить парочку, а лучше штуки четыре-пять(заткнуть куда-нить за пояс, благо что невесомость), какое-никакое а оружие. Еще морпех внимательно прислушался к заваленному ранее проходу - не крадется ли гад? Сейчас-то ему выталкивать баррикады будет заметно проще...

Вот. Уже казалось, что закончилось "наваждение", но нет. Морпех решил оставить последнее слово за собой, оставив на губах след горячего поцелуя. Девушка не вольно отвернулась, скрывая румянец. В душе рвалась буря. Хотелось кому-нибудь стукнуть по чайнику, но вместо этого она просто отвела взгляд. Злоба ничего не решит, но не большая обида закралась в душу.

Глубокий вдох.

Кажется, похолодало. Черт. Наверняка разгерметизация. Да, она самая. Если коробки так тянет. Долго мы так не протянем. Нужно срочно достать скафандры, да и воздуха надолго не хватит. Куда мы там направлялись до этого? А точно! На склад... Интересно, как там остальные? Микуру закрыла глаза и провела левой ладонью по лицу. Как же всё это надоело. Из одной проблемы в другую. Циклично. Почти без перерывов на "обед". То ксеноморф, то атакующий Авалон, то пожар, то ещё что-то. И наверняка там ещё что-то было, о чем девушка не знала. Да и откуда ей было знать? Ведь экипаж о происходящем все время "культурно" умалчивал, за то грязью поливал, как будто занимался высшим пилотажем в нижних слоях атмосферы какой-нибудь захолустной планеты. Хотелось остановиться и заморозить всё это. Так хотелось, чтоб все это было лишь сном. Да, страшный сон, который сниться в старой доброй криокапсуле. Заморозь свои проблемы на полгода. Вещь. Полгода. И может, уже проблем нет, но так не бывает... Стоп. Заморозить? Девушка нахмурилась. Черт. Идея разразилась в голове как гром в загроможденном облаками небе. Глаза тут же открылись.

Используя ближайшую опору. Асахина направилась, чуть ли не ракетой в сторону выхода. Ей-то было уже не впервой. В полете она уже готовилась к контакту с новыми контрольными точками: косяком и стеной в коридоре. Добравшись до коридора. Быстро огляделась. И в свете рыжих фонарей заметила парящего помощника. Почему-то в этой картине, волосы овчара казались рыжими, на что уже в уме назревал комментарий, но он был удержан. Излить желчь всегда можно, а вот идеи - нет.
Девушка окрикнула помощника:
- Айвен, есть идея. Только сначала я хочу узнать, что для тебя важней. Экипаж или этот кусок железа? И да, нам сейчас не плохо бы обзавестись скафандрами, иначе замерзнем.

Мостик не отвечает.

Айвен стоял перед дверью, отгородившей его от систем управления кораблем. Грегори и Рема там. Может быть, уже нет. Можеть, они уже там. Наедине с вечностью. В холодной пустоте, которую боится каждый звездоплаватель, хоть раз совершивший полет. Если мостик потерян, управлять этим кораблем невозможно. Значит, потерян и "Танатос". Нужно бежать с этой жестянки. Чтобы её подорвали целиком, к чертям собачьим.

Когда раздался голос сзади, Айвен нервно вздрогнул. Асахина. Он повернулся. Похоже, одна.

Выслушав её, он помолчал несколько секунд

--Экипаж...конечно. Этот "кусок железа" все равно заражен непонятной гадостью. Нужно выбираться отсюда. Скафандры мы найдем. Вот только мостик не отвечает. И Семен. Боюсь...для них все кончилось.

Штырь Паулок, пооглядывавшийся по сторонам, находит среди мусора только один. Больше ничего интересного, за исключением только пёстро выкрашенной пластиковой зажигалки и... брр... рулона туалетной бумаги, парящего в углу, не было.

Пойманные ботинки с покрытием из материала, напоминающего фольгу, оказались действительно магнитные. Ну, иначе им незачем иметь такую толстую стальную подошву. Только вот... сами они к металлу стен не прилипают.
Принцип работы ботинок поставил бойца в тупик. Увы, морпеху вспомнились только лихие годы в учебке - и в те, увы, он особо про принципы работы всех этих скафандров не слушал. А учебный забег в комлпекте Mk. 35 по павильону с симуляцией невесомости выполнил точно не с первого раза. Но даже тогда ботинки включались, вроде, с пульта на ранце за спиной скафандра - а сейчас ни скафандра, ни ранца. Чёрт разберёт, чем там думают эти гражданские...

В коридоре, где были Асахина и Айвен, холодеет. Холодеет, впрочем, и у Паулока. Мгновение за мгновением капают, унося драгоценное тепло с палуб, по капельке - ежесекундые изменения температуры не ощущались. Но по прошествии, примерно, минуты, чётко осознавалось что "что-то не так". До удара было явно теплее. Кажется, ещё минут пять-семь глобального танатосовского похолодания - и каждый выдох будет виден крохотным белым облачком, срывающимся со рта.

Где-то далеко снизу заскрежетали металлические конструкции.

Дрозц покрутил ботинки еще немного, недовольно скривился, но из руки их так почему-то и не выпустил.

Конечно, обидно было на свою лень - знать бы больше про эту самую нулевую гравитацию и причиндалы, в ней помогающие выживать... впрочем, сейчас не до этого. Холод настойчиво твердил о необходимости двигаться. Двигаться чтобы жить.

А там и применение этим ботинкам найдется. Пинаться например - в невесомости все равно плевать, сколько килограмм у тебя на ногах, а зато даже хренову ксеноморфу не понравится приложиться мордой об твердое магнитное покрытие...

Морпех побарахтался немного в воздухе, но потом изловчился и сумел оттолкнуться ногами от стены. Полетел в направлении Микуру и Айвена. Они как раз что-то обсуждали. Паулок даже инстинктивно догадывался что именно.

- Я в порядке. Уже в порядке.

Мрачно уверил он товарищей по несчастью как только остановился у косяка двери в коридор.

- И думаю, двигаться надо... замерзнем же.

Дрозц надеялся, что выглядит уже получше чем тогда когда его обнаружили. Осмысленный взгляд, вещи в руках(пара ботинок в левой и острый металлический штырь в правой), спокойный угрюмый голос. Хотелось надеяться, что старпом и Микуру знают что делать. В конце концов, корабль-то Медведеффа, а Микуру - пилот. Кому как не им знать, насколько всё хреново.

Почему-то Паулоку даже стало немного спокойней от осознания собственного невежества. "Меньше знаешь - лучше реагируешь", как кто-то в Корпусе говорил. Слова на века.