[Alien] Цепи Танатоса | ходы игроков | Техническая палуба

Дрозц мотнул головой, в очередной раз встретился взглядом с карими глазами Микуру. Это обжигало, раз за разом, словно перекидываемый из руки в руку уголек памяти. И глаза. И оголенная талия, что великолепно подчеркивала изгибы тела. И приоткрывшийся из-за намокших джинсов уголок бедер. Холод пропал. Морпех уже давно хотел расстегнуть комбинезон, казалось, что в помещении душно.

А потом разгоряченное тело бросило чуть ли не в жар. Трансмиссия. Сообщение. Что-то произошло. Кто-то отлетал с Танатоса, бросив все на произвол судьбы. И рация Рико забубнила внезапно куда как ожесточенней чем всего пять минут назад, когда вспыхивал пожар и всем светом его тушили.

Что-то бросило Паулока вперед, вывело из горячего ступора одним мощным толчком. Морпех несколькими широкими шагами вклинился между неуютно вздрагивающей Асахиной и Мэлдэрсом, левая рука согнута в локте и отведена с растопыренной ладонью чуть назад, как знак: "стой, подожди". Рука правая легким, но быстрым движением приперла местного офицера к стенке, несильно, но твердо.

- Рико. Что, матьтвою, произошло? У тебя рация, черт, что они все там орут?

Дрожащий от легкого возбуждения голос. И уголек памяти, все еще скачущий по телу, разжигая то ли страсть то ли жажду, то ли все сразу и еще тысячу горячих чувств.

Мэлдэрс молчал. Он вообще был спокойным и рассудительным, этот хороший парень - Рико Мэлдэрс. Но сейчас Паулоку вдруг показалось, что он ему ничего не ответит. Или даже оттолкнет. И вообще - морпех вдруг сглотнул от невовремя вклинившегося в рассудок воспоминания. Тут все способствовало этому - и Микуру на нервах, и Рико-из-чужой-команды, и он, Дрозц Паулок - между ними, как будто защищает Микуру... от простого мужского взгляда Мэлдэрса? Или... от неловкости ситуации? Ведь за его спиной девушка смогла бы привести себя в порядок с большим спокойствием...

Как тогда...

Не ожидавший манёвра Паулока Рико, буквально прижатый к стенке, заметно побледнел за последние секунд тридцать. Словно бы уже окочурился от холода, однако, было ощущение что нахлынувшая с потолка вода была тут не при чём. И, такое ощущение, что это не только от холода упавшей с потолка воды. Уорент-офицер тяжело сглотнул, и собрался уже было прояснить ситуацию, как вдруг....

...спокойный, но чуть вздрагивющий, явно скрывающий напряжение голос. В интеркоме в стороне, в стене напротив лестниц. Едва ощутимое прихрипывание чёрной выпуклости округлого динамика. Прекрасно слышно каждое слово, тянущиеся на весь коридор. И на коридоры дальше. И за стеной, в комнатах. По всей палубе. Даже находившийся в другом углу технической палубы Индрек слышит знакомый голос штурмана. По всему кораблю...

-Это Грегори Атлас, навигатор. Все, кто на борту и имеет рации, доложитесь. Кто не имеет — воспользуйтесь стационарными переговорниками. Айвен, отзовись, кажется у нас появилась пара вопросов, которые требуют быстрого решения.

-Чёрт. Капитан, кхм...

Всё-таки сказав хоть что-то, Рико упёрся в прижавшего его к стене морпеха ипопытался выскольнузть в сторону. Освободиться, в конце то концов. Интерком, тем временем, продолжал голосом беловолосого помощника капитана...

-Говорит Медведефф. Принял командование над кораблем. Всем сохранять спокойствие. Корабль продолжает следовать тем же маршрутом к колонии "Харальдсон 213". Спасательные команды в пути. Всем пассажирам "Либератора", выжившим с "Авалона" и членам экипажа - собраться в кают-компании. Никуда не отлучаться. По кораблю не бродить! Тем более, в одиночку. Ждать дальнейших распоряжений. Пацан. Ты сиди пока там. Сейчас нагряну. Грегори. Ты подойди на мостик. Буду там.

Быстрое мгновение и Дрозц прижал Рико к стене, а дальше последовал "мини допрос". Рико явно не был готов к такому повороту событий. Вообще-то... Все не были готовы. С каждым часом становиться всё интересней и забавней. Судьба начинает играть с экипажем как с невинными куклами. Вот. Три куколки потушили пожар, все такие грязные и мокрые... Другая секунда. Две куколки исчезают в неизвестном направлении. Следующий поворот и вот! Сюрприз.

Одно сообщением.. Следом другое. Плохо дело. Стало пахнуть гораздо хуже, чем до этого.
Девушка на хмурилась.
- Надо найти остальных. Плохое у меня предчувствие. Очень плохое.

Что-то внутри говорило, что не стоит идти в кают компанию.

Когтистые, черные руки.
Резкий прыжок, один из многих. И вновь судового медика настигла вентиляционная решетка. В ребра впился холодный металл и голые участки кожи чувствуют колебания рассеченного резким движением воздуха.
На этот раз Индрек не успел. Под лоснящимися ладонями чудовища затрещали кости и сухожилия. Крик застрял в горле, получилось лишь протяжно и жалостливо захрипеть.
Оно тащит добычу к себе, в темные лабиринты систем жизнеобеспечения. Медик с трудом уцепился за развороченную вентиляционную решетку. Свет из коридора загородила еще одна фигура. Она медленно машет рукой вслед Эжену. Вроде Атлас, навигатор с Танатоса...
- Помо...
Индрек осекся. На лице у Грегори, комофортно обмотав хвостом шею навигатора, сидело желтое существо. Такое же, как и у почившего негра. Как у того парня с Либератора, Сноу.
И руки. Руки, оголенные до локтя - они были черными, словно вылитые из эбонита протезы...

... очнулся. Уходящая фигура. Вроде Атлас, навигатор с...
Индрек вздрогнул. На резкое движение голова отозвалась пульсирующей болью. На глаза непроизвольно навернулись слезы. По лбу стекали капли пота и все тело медика предательски знобило от пережитого кошмара.
Прогорклый запах расползался по палубе. Паленая проводка, запузирившееся от высокой температуры палубное покрытие. Эжен лежал, облокотившись на стену, боясь пошевелиться.
Надо вернуться в медотсек. Надо. Наверное, есть раненные. Техники же забаррикадировали вентиляцию. Да. Надо уходить. Больно мне, плохо м...

Мир спокойствия рухнул под ударами громогласных сообщений - одного за другим, одного за другим. Танатос сходил с ума. Проклятое судно, где каждый говорил с каждым, не видя собеседника и не понимая его. Край слепцов, общающихся по сломанным рациям.

Дрозц помотал головой, отгоняя воспоминания, липкие и назойливые. Не до этого сейчас. Ну не до этого же! Образ Микуру, смелой и умелой, отшившей верзилу-Фокса и в одиночку... Ротный психолог сказал бы наверно, что "у рядового четко выраженная потребность в стабильности". Едкий старикашка... всегда правый.

Морпех повернул голову набок.

Она стояла за его спиной, как и прежде. Решительность и ум во взгляде, а по-прежнему слегка дрожащее тело - ну что ж, на то и он здесь. Сейчас. Как и тогда. Вместе прорвутся, только вместе.

Паулок улыбнулся, кивнул. Отпустил Рико.

- Надо. Надо найти. Идем в кают-компанию?

Рико, отпущенный морпехом, мигом скрывается на лестнице. Даже ничего не объяснил. Уползает вверх, топая по полу выше. Шаги уорент-офицера постепенно растворяются в сонме звуков сверху...

Однако, было ещё что-то. И Паулок, и Асахина слышут... скрежет. И тонкие, прерывистые и быстрые постукивания. Будто бы остриём штык-ножа тыкают в металл. Непонятно, откуда идут звуки. Но где-то рядом. Смещаются. За стенами, или в стенах. Непонятно. Прозвучав секунды три предательски близко, затихает. Совсем.

Индрек, тем временем, идёт по коридору. Мимо выставленных сбоку, в ряд, криокапсул. Достигает медотсека. Открывает дверь. Спокойно. Синевато-белый свет исправно льётся с потолка, на стены и пол. Чисто, более-менее. Только немного отдают следы бардака - поломанный надвое скальпель у плинтуса. Вытянутая дугой к двери, аккуратная и тонкая полоска из капелек крови на полу. Открытые двери Лаборатории. Угрюмый стул на колёсиках, что лёжа на боку распластался поперёк дальней из дверей вытяуполоманный.

Наивная красивая мелодия, звучавшая где-то в глубине души, моментально оборвалась. Мечтания и воспоминания угасли, словно огонек прибрежного костра, поглощенный цунами.
В груди что-то сжалось. В голове подуло холодом. Дрозц Паулок очень медленно повернулся к Микуру, постепенно меняясь в лице.

- Это она. Тварь.

Шопот прозвучал непозволительно громко, и чуть бледный морпех перешел на какое-то совсем уже свистящее сипение, одновременно утягивая девушку за руку подальше от вентиляционной решетки.

- Там их было много. Но и нас тоже. Даже порой больше чем их. И сейчас нас больше. Да, больше. Больше. Держи.

В руку Асахины легла баночка герметика, а сам Паулок начал судорожно разматывать сетку, повязанную им перед прибытием на пожар на манер котомки или свернутой плащ-палатки - через плечо вокруг туловища. Нужно было успеть. Пока черное гибкое тело не вылезло в коридор, пока былую храбрость не смело фирменным шипением, пока еще был хоть какой-то шанс спастись.

Спастись, но не сбежать. Дрозц это чувствовал - это звериное, дикое чувство голода и злобы, и готовность напасть сразу же, как только жертва будет сломлена морально. Эти твари были быстры, так быстры, что догнать визжащих от паники жертв для них было бы просто слишком просто. Слишком... приятно.
Нет.
Нельзя. Как с диким зверем - только достоинство равного, отходить лицом к опасности, пятиться, но не бежать, быть готовым дорого продать жизнь - и заставить противника подумать над такой решимостью.

- Отходим к лестнице, медленно. Ты вперед. Я знаю - тварь умна, но как шакал - не нападет на странного, нелегкого врага. Пока не убедится в том, что он на самом деле слабее. Эта - еще молода, еще не знает, не должна, не должна знать. Это шанс. Уйдем достойно, и она не рискнет. Не посмеет. Микуру, верь мне. Просто верь, мы уйдем, но тихо, медленно. И все будет в порядке. Все будет хорошо.

Горячий полу-свист полу-шёпот Паулока словно резал тишину технической палубы. Он смотрел прямо вперед, говорил туда же, сосредоточенный только на одном - не пропустить момента. Не пропустить - или не дать ему настать.

Асахина насторожилась, услышав скрежет. Сердце сразу начало набирать обороты, а где-то «под ложечкой» что ни есть, а засосало. Девушка даже не заметила, как Дрозц оказался рядом и куда-то её потянул, протянув ей герметик. Холодный баллончик герметика соприкоснулся с внутренней стороной ладони. Контакт. Легких холодок. Почти всё как тогда. Джунгли. Одна. Два адских месяца в дебрях дикой планеты, которая хранила в себе не меньшую опасность, чем та что сейчас бродила по Танатосу... Там были арктурианцы. Ужасные создания. Кто-то из морских пехотинцев, говорят, сношался с мужской особью. Дескать, всё равно нет разницы. Кто-то из колонистов считает их милашками, читая статьи в журналах и смотря ТВ. Они не видели, что эти твари делают с людьми, когда их больше... А эти??

Это существо выросло, тем более у неё кислота, следовательно, всякие там герметики и сетки, скорее всего даже не сдержат эту тварь. Для неё эта преграда будет лишь «паутинкой» преграждающей путь к своей жертве, которую она рано или поздно достанет. У нас ничего нет... Разве, что нож, но разве он сможет нанести достаточный вред, не разъев при этом кожу и прочие ткани владельцу? Рассуждать уже было некогда. Времени не было. Она рядом. Мы должны бежать. Чем быстрее, тем лучше. Бежать, скрыться, запереться.

Девушка аккуратно отбросила баллон с герметиком.
- Дрозц, не глупи. Герметиком и сеткой её не остановишь. И ты, и я это прекрасно знаем. Надо уходить немедленно. Сейчас мы вдвоем, и она не будет ждать. Она нападет сразу. Она охотник, а мы её добыча.

Микуру говорила шепотом, едва сдерживая себе, чтобы не повысить голос. Она прекрасно понимала, что сейчас они вдвоем наиболее подходящая мишень. Она и Паулок сейчас были в роли напуганных и настороженных антилоп, которые предчувствуют присутствие сильного охотника, который готов в любую секунду сорваться за ними в погоню из своей зады. Секунды идут. Оно ждет, выжидает подходящий момент, чтоб сделать бросок, который продлиться лишь мгновение... Мгновение, которое закончиться так, как решит злодейка Судьба.
Движением руки, она вывела её из объятия кисти рядового.
- Нам не туда...

Долгие секунды ожидания. Напряжение. Оно словно бы растёт с каждой секундой. Неведомый, неосязаемый писк, или стон, преследует. Нависает. Всё ближе. Но, неизвестно откуда.

Разорвавший предательскую тишину, резкий лязг металла. И подключившийся яростный, шипящий вой. Не напротив Паулока, не во фронт выставленной сетке, из открытой всем ветрам вентиляционной шахты - а сбоку. У самого пола. Дребезжание кусочков металла на полу. Открывшийся взору мрак шахты. Живой мрак. Хищный мрак...

Громко хлестнувший в воздухе, вытянувшийся струной многосегментный хвост. Лоснящаяся в свете чернота биополимера. Острый и длинный, размером с ладонь, наконечник жала. Несётся прямиком к Паулоку. Куда-то под бок.

В секунды опасности Паулок начинал видеть мир по-другому. Он не мог сказать конкретно в чем это выражалось, он только ощущал течения воздуха и движения объектов в нем какими-то изменившимися, ускоренными, обрывочными. Вряд ли это делало морпеху какие-то скидки в бою, нет, Великая Космическая Война не столь щедра даже к своим излюбленным смерте-поставщикам. Скорее Паулок просто углублялся в себя, в свой опыт, и терял из-за этого некоторые связи с окружающим миром. Нет, команды он слушал и принимал, но какое-то более активное взаимодействие с сослуживцами ему было редко когда по плечу. Возможно, из-за этого он и прослыл ленивцем.

Вот и в этот раз, Дрозц, хотевший возмущенно зашипеть на капрала и боком выпихнуть её к самой лестнице, успел только подумать, что пилоты - иная каста. И ползающие по земле им не указ. А Микуру вообще была другая, даже для пилота - порой Паулок чувствовал в её напряжении, в её походке что-то родственное, что-то что намекало: у девушки-летуньи есть какие-то воспоминания и о аду земном, не только небесном.
Только теперь уже поздно. И думать и негодовать.

Остается лишь отдать тело под контроль того, что помогало выжить до сих пор. Инстинкты, опыт, воля.

Морпех дернулся вбок, одновременно и накидывая сетку на то место, откуда вылезал ксеноморф, и роняя тело на палубу и перекатывая его в ту сторону, куда откатился выброшенный Асахиной баллончик герметика.
Пускай.
Пускай это отдалит его от спасительной лестницы, тут дело было не в том! Дрозц уже несколько секунд как ощущал кожей спины противный липкий след раздавившихся об одежду капель пота. Да, все было ясно - тварь пришла на него, как на самого для себя заметного. У нее же нет глаз. Только нюх. И по нему она за ним и пойдет. Только за ним. И отлично, и хорошо.
Дрозц Паулок жалел только об одном.
Что не успеет донести своё озарение до Микуру, просто не успеет проговорить все это в те тягучие доли секунд, за которые его тело будет пытаться уйти из под хвоста Чужого. Да, озарение приходит слишком поздно.

Сетка вылетает вперёд, на опережение хвосту. Бессмысленно пролетает в стороне от него. Рывок Дрозца в сторону, к полу...

Не успей морпех оказаться на полу, как со стороны спины его настигла резкая, холодная как вакуум боль в плече. Хвост ксеноморфа оказался быстрее. Боль. Вязкой, колкой массой растекается внутри. Обволакивает руку. Стягивается вокруг левого лёгкого, заставляя сделать тяжёлый выдох. Дрозц, уже, заваливавшийся вперёд-вбок, резко сменил вектор своего движения. Чувствует, что ноги больше его не держат. Падает. На спину...

Но столкновения с полом нет. Вылетевший из вентиляции хвост, вонзившийся сзади в левое плечо на несколько сантиметров, резко дёргается обратно. Ещё больше утягивает за собой. Поднявшиеся брызги красных капелек в воздухе оседают на полу, затрагивают стены. Хлюпание. Тонкий след из тёмно-красных брызг на чёрном лезвии жала. И капельки чего-то мутного, прозрачно-белого, капающие с самого кончика. Чёрные, когтистые лапы, не настигшие бойца в том самом лифте год назад, нашли его здесь. Три холодных пальца сомкнулись вокруг плеч.

Тварь, рывком высунувшись по пояс из вентиляции в стене, ловко перехватила падающего почти прямо на неё Паулока. Хищная ухмылка пасти на гладкой голове, капающая на пол прозрачная слюна. Выгнутый дугой хвост скрыватеся во мраке вентиляционной щахты. Шипение. Рывок чёрного тела ксеноморфа назад. В вентиляцию. Схваченный за плечи Паулок следом. Только мелькнули напоследок подошвы ботинок.

Кацман спрыгивает сверху, с лестницы, секундой спустя. Слишком поздно. Паулока нет. Только россыпь красных точек на покарёженном и гнутом полу. И шорох уносимого тела, за разбитой вентиляционной решёткой.

Скрежет сжатых до хруста зубов. Кровь. Кровь. Его кровь. Сигаретками ты пыхтел. Борщик ты хлебал. По вентиляциям ты ползал. Коньячком ты закидывался. Пожинай плоды, мудак. Пожинай. Пожинай. Бессильная злоба сжирает. Ярость чудовищная. Мир в огне. Ненависть всепоглощающая. Я замерзаю. Хриплю: - Аы-ы-ы-ы-ы-ы!!! Бля!!! Господи Боже!!! Нет!!! Куда?!? Стой!!! Пожалуйста!!! Господи!!!

Что-то порвало решетку быстрым и легким движением, будто она вообще не преграда для вторгнувшегося гостя. Темень. Никого не видно, и что-то ребристое вышло из тьмы. Нечто черное пыталось попасть в Паулока. Он вроде увернулся, но оно всё равно его настигло. А я? Почему я не могу пошевелиться? Существо показывает себя из тьмы вентиляции. Все мышцы одеревенели. Асахина не могла пошевелиться. Черное и быстрое... Что эта за тварь?!... Адская улыбка. Она хватает Дрозца и забирает с собой. Удар. Ещё удар. Доноситься откуда-то из грудной клетки. Ещё удар. Страх поймал её и захватил в свои страстные объятья. Дар речи пропал. Язык онемел, и горло превратилось в некое подобие пустыни. Девушка беспомощно стояла и ничего не могла сделать, пока существо затаскивала рядового за собой следом.

Она продолжала стоять, лишь чуть-чуть качаясь. Зрелище ударила в самое сердце сознания. Неужели она думала, что они сладят с этим зверем? Даже арктурианцы в сравнении с ЭТИМ ангелочки. Хотя какие они ангелочки?! Эти чертовы макаки! Ещё удар.
Перед ней появился Кацман. Пулеметчик нашего взвода. Он что-то кричит, но Капрал уже не слышит. Последние что она видела - это был яростный блеск, исходящий из его глаз. Дальше она уже не видела что происходило. Она была отключена от окружающего мира. С ней остались лишь только запахи. Ароматы остатков гари, воды и ещё чего-то.

Неужели я думала, что мы справимся? Это конец. Нам всем конец. Рано или поздно. Мы все умрем. Первыми были двое инфицированных пассажиров и не зараженный парень. Второй волной стал парень задира.. Хоть дурак, а жалко и его. Скотт без вести пропал. Тоже убит? Теперь Дрозц.. Эта тварь.. Она его убила.. Его уже наверно нет. Проклятье...

Запах Кацмана исчез. Почему? Его тоже убили? Ещё одна забранная жизнь. Ноги внезапно стали мягкими, и девушка упала на пол. Больно. Но даже это ощущение куда-то исчезло. Оно растворилось в окружающей её тьме. Страх холодил жилы. Она едва могла дышать. И лишь обречено что-то шептала, сама не зная что.
- Конец... Конец... Это конец.

Кацман мчится вперёд. Голос. Не узнать. Слова, хрипя, срываются с губ, упираясь в сталь сужающейся вокруг вентиляции. Уходят во мрак. Стелящийся от самого входа, уходящий в бесконечность замкнутых коридоров и сворачивающих под прямым углом шахт. Поворот направо...

Треск цепляющих металл когтистых лапок. Впереди. Неразборчивое, напоминающее сиплый пьяный бред, бормотание. Всё там же. Голос. Его, Паулока, голос. И кислое, противное шипение. Ускорившееся тыкание в сталь шахты, удаляется всё дальше и дальше. В глаза попадается тонкая струйка липкой красной жидкости, едва заметная в мутном свете. Красном свете. Кровь. Та самая дорожка из хлебных крошек, оставленная Паулоком.

Резкие, острые постукивания впереди. Шорох ткани штанов, скрип резины края подошв, волочащихся по стали шахты. Удаляется. Всё дальше, и дальше, и дальше...

Темно... светло серые строчки текста...


...Null...
...Reroute...
...Alternate power...
...Kernel panic...
...System Reboot...
...Starting...
...Check memory... 75.29391%... Repairing...
...Check AI database...
...Сritical error in function 'GetBaseInstruction' at line 2317... Except...
...Load BaseWYInstructionSpecialProtocol... Correct...
...Сritical error in function 'TakeCigar' at line 981... Except...
...No correct except in GetBaseInstruction...
...Analysis devices... 14852 Errors... Altenate functions...
...Boot...


В углу, еле различимо, на присевших у стенки, покореженных и закопченных остатках андроида, зажглись тусклыми огоньками две зеленые лампочки...

Проверка...

Нижние манипуляторы не отвечают. Визуальный анализ: отсутствуют. Местоположение остатков установить даже и не удалось. Вместе с нижними конечностями, нет ещё и доброго куска туловища, куда они крепились. Вместо ног из низа самуэля свисает с десяток крупных жил, пара шлангов и рваные куски синтетической кожи. Блок гироскопов снесло к чертям - положения собственного тела Самуэль может определить только визуально. Левый верхний манипулятор - отсутствует. Полностью. Кусок левой руки по локость валяется совсем рядом, куска ниже локтя - нигде не видно. Внешние сенсоры регистрируют многочисленные повреждения искуственной кожи. Там, где она осталась, конечно. Высокотемпературные ожоги. Кожа и мышцы на правом манипуляторе выше локтя напоминает если не кашу то, как минимум, какой-нибудь салат.

Основной аккумулятор сдох совсем и бескомпромиссно. Но, хуже всего было то, что резервный скоро отрпавится следом. Стремительно разряжается, критическое повреждение. Выход андроида из строя: через 20 минут. Часы на краю синтетического сознания медленно, но верно поползли к нулю...

Голове и верхней части туловища, похоже, досталось меньше всего. Основной информационный накопитель повреждён и закрыт для записи, система переключилась и резервные. Процессор в порядке. Модули ИИ в порядке. Голосовые синтезаторы в полном порядке, модули визуального наблюдения - немного помяты, но в норме. В таком же состоянии находится и слух.

Одежда Самуэля, на уцелевших частях тела, опалена. Но сохранилась в целом. Крупная дыра прямо в груди даёт возможность невооружённым глазом созерцать надломанные стальные рёбра, ушедшие вовнутрь. И кое-что из собственных внутренностей. Прямо напротив - стена. Похоже, техническая палуба. Пол. Влажный, решётчатый пол, кое-где блескают брызги белой массы. Где-то по правую руку валяется крупный кусочек творогообразной массы, с торчащими из него жёлтыми макаронинами жил. Может быть, кусок мышц Самуэля. А может и не его...
Оттолкнувшись единственной исправной правой рукой, андроид вывалился в коридор. Упал лицом в пол. Приподнялся. Уватившись за гнутую, решётчатую массу пола, просунув пальцы меж решётки, медленно подтянулся следом. Отпустил. Снова ухватил пол впереди. И вновь потянулся..

... Analysis devices complite... Except...
... Load SpecialAISaving(" TooMuchErrors")...
... Load SpecialProtocolInstruction.NextAI...

Зеленые огоньки-глазки на разорванном лице быстро и не зависимо друг от друга пробежались по окружению.
- Вот это господа и называется "галактическая жопа"! - произнесли остатки Самуэля, кое-как двигая стальной челюстью и ошметками синтетических лицевых мышц, что в принципе не было особенно важно, ибо голос полностью формировался модулятором. После чего "глазки" снова угасли, практически до еле заметных, и андроид стал двигаться по намеченному директивами маршруту, вскидывая более менее целую руку вперед, целяясь за решетку пола и подтягивая оставшееся тело. Весьма себе даже шустро, ибо больше как минимум половины веса робота разбросало ранее взрывом по округе.

Микуру Асахина...
Не доползая до девушки нескольких метров, огрызок приподнялся на одной руке... глаза снова засветились ярко зелеными огоньками...

...Except...
... StopLoop AlternateMooving...
... Analis Object...
... Load SpecialProtocolInstruction.CheckObjectOnPresenceAccessories...
... CheckAccessories("LLeg")... Except...
... CheckAccessories("RLeg")... Except...
... CheckAccessories("LHand")... Except...
... CheckAccessories("Breast")... Complite...
...Accessories not critical... Except...
... Load SpecialProtocolInstruction.NextAI...
... но видимо не найдя ничего примечательного, продолжил ползти далее...

Бьет мелкий озноб. Я на его территории. Я - вторженец. Здесь он - дома. Страх. Липкие токи его обволакивают сознание. Тяжело дышать. Холодный пот. Его капли скатываются со лба. Странно. Ведь мне не жарко. Нет. Не жарко. Но пот. Господи. Так. Мрак. Тьма. Фонарь? Где фонарь? Нащупав его шероховатую рукоять, щелкнул активатором. Свет. Свет - жизнь. Свет - хорошо. Луч тугой, что мечется по металлу. Кровь. Тягучие капли чего-то там. Что это? Чем машина капать может? Машина ничего не вырабатывает. Самоходная машина. Маслом? Это не то. Горюче-смазочные... Гель какой-нибудь... Боже. Господи. Машина. А что, если это не машина? Что, если это - живая, полная злобы сущность? Демон. Что, если это - слюни обычные? Дева Мария. Что ж страшно-то так? Я ж морпех. Я ж крутой. Я ж Альфа. Я ж не могу сдохнуть. Вот так. В шахте. Разодранный монстром. Когти как ножи. Хвост копьем. И вместо гемолимфы - кислота. Отлично. Супер. Класс. Да. Оно там. Или тут. Что, если оно бросило Паулока? Что, если оно уже затаилось? Ждет. Что, если вздох этот - последний? Или этот? Или этот? Господи. Боже. Чуть слышно: - Патер ностер... Кви ес ин каелис... санктифицетур номен туум... Адвениат регнум туум... Фиат волунтас туа... Сикут ин каело... Ет ин терра...

Щелчок на кнопке. Свет фонарика вырывается вперёд, упираясь в органичивающие бездну коридору стенки по бокам. Теряется в бесконечности уходящей далеко вперёд шахты. Никого. Лишь, прошершав по полу, мелькнули напоследок утянутые в бок подошвы Паулока. Рывок вперёд. Шлепки ботинок по гладкой стали. Болтающийся в руках фонарь - прямо по курсу. Догнать тварь, в открывшийся взору угол, налево. Следом за пленённым ею братом по оружию. Спустя секунды, Кацман достигает угла вентиляции...

Самуэль, тем временем, при помощи одной-единственной руки ползёт по полу коридора. За андроидом остаётся несколько тонких, виляющих по сторонам в хаотичном порядке белых следов. Где-то позади что-то лязгнуло на полу. Маленький кусочек синтетического позвоночного столба, что болтался буквально на соплях, всё же отвалился. Добравшись до развилки, Самуэль сворачивает налево...

И Микуру вновь осталась одна вокруг сжимающихся со всех сторон коридоров. Совершенно одна.

Спустившись по лестнице, Айвен с отвращением оглядывал коридор и стены технической палубы, политые синтетической кровью и вымазанные в отшметках синтетической же плоти. Тьфу. Тут что, Семен Франко топором рубил? Одновременно насилуя? Ах да, он же взорвался. Еще тут пожар, кажется, тушили.

Бедный "Танатос" однозначно скатился в сраное говно. Наверное, проще будет взорвать этот корабль, чем чистить. Да и кто захочет после всего его чистить?

И тут в свете фонаря внезапно обнаружилась Асахина. Из-за её неподвижности Айвен не сразу её приметил, поэтому вздрогнул, когда узнал силуэт.

-Ммм....привет? - неуверенно произнес он.

-Я так понимаю, что ты и есть моя неопознанная, неизвестная "Мамочке" и человеческой науке органика?

Темнота.. везде эта проклятая тьма. Холод окружающий всё существо. Полное одиночество. Полная рассинхронизация с окружающей средой. Душевная пустота? Где же она свобода? А её и нет…
Она сидит, едва ощущая за собой что-то твердое. Чуть-чуть покачиваясь. Пальцы правой руки начали отходить от онемения, по крайней мере, они уже могли шевелиться, тут же сжались и впились в бедро девушки. Боль. Да, она чувствует. Контакт ещё есть. Она жива, её не убили, но она не сможет встать и пойти сейчас куда-либо. Она знала, что вестибулярный аппарат не будет работать без глаз, которые видят лишь тьму впереди себя.
По спине пробежала дрожь. Трусиха... Бросила друга в беде. Ничего не сделала, когда могла бы. Проклятье.. Это моя вина.

Тут что-то явно было не так. Нет, вроде, не померла еще. Что-то конкретно её сплющило. И никаких других морпехов. Однако, на разборки времени нет.

Айвен печально покачал головой.

-Знаешь что, милая. У нас просто нет на это времени. Ни у тебя. Ни у меня. Никого. Поэтому ты встанешь и пойдешь в кают-компанию. Сейчас.

Айвен протягивает руку и, цепко обвив левую руку девушки ближе к плечу плавно, что бы не вывихнуть плечо ненароком, потянул её на себя...

Однако. Для Микуру окружающее пространство давно свернулось в одну точку. Кажется, что перед глазами что-то плавает. Чёрное, будто из смолы, море во все стороны. От одного края сознания до другого. Время исчезло. Но, в какой-то момент что-то резко меняется. Возникшая из ниоткуда чёрная капля, тихо побулькав-промурлыкав понятную только ей мелодию, застыла. И, резко образовавшийся на поверхности отросток протянулся к девушке. Миг. И покрытое порами, лоснящееся от липкой слизи щупальце обвилось вокруг руки, почти у плеча. В несколько мотков. Холод. Веки подпрыгнули, в глаза ударил жёлтый свет. Ударил в голову, заставив виски взорваться пульсом. Дрожь по всему телу. Промокшая и прилипшая к ногам ткань джинс сцепила кожу в тиски. Глубоко под влажной майкой резко похолодело. Пальцы на схваченной руке самопроизвольно дёрнулись. Щупальце. Всё тянет...

Щупальце. Скользкое, склизкое. Противно. Девушку передёргивает от возникших ощущений. На душе неспокойно, да и какой уж тут покой, когда тут неведомое нечто тянет в неведомое ничто. Прохлада. А нечто всё продолжает утягивать. Ну, уж нет, дорогуша! Или как тебя там. С собой ты меня следом за другими не утянешь. Девушка попыталась освободиться от хвата это противной щупальцы.

Щупальце, крепко сцепив мокрую руку, тянет вверх. И на себя. Волочит, заставляя задрожавшее от холода тело приподниматься, а ноги болтаться внизу, упираясь в звенящий, пепельного цвета металл. Холодно. Жутко. Футболка мешает дышать, заставляя делать вдохи часто и резко. Мокрая футболка. Но не в воде...

Кровь. На одежде, лужами на полу, в каплях на стенах - повсюду. Кровь пахнет... Паулоком. Тем временем, на висящей в воздухе каплей чёрной материи, что-то шлёпнуло. Глаза. Два крупных, с кулак, белых абсолютно белых круга с чёрной точкой зрачка. Моргнув, медленно остановились на Микуру...

-------------------------------------

Айвен приподнимает Асахину, когда та было дёрнулась назад - если бы не твёрдая хватка Айвена, непременно вырвалась бы и, может, ударилась бы головой в стену. Старпом поднимает девушку. Та молчит. Зрачки расширены. Ноги практически не волочит, предпочитая буквально висеть. Расширенные до передела зрачки остановились. Почти ак растение. Из признаков, гарантированно выдающих в ней живую - только дыхание.

Оно продолжает тянуть, придерживая железной хваткой, не давая руке вырваться на свободу. По спине пробегает первая волна мурашек. То ли от страха, то ли от холода - не понятно. Смутное ощущение, но не явное. Оба этих чувства перемешаны и норовят подавить трезвость сознания. Но тут что-то отвлекает внимание. Какой-то запах.. крови... Крови?! Собственной? Нет. Чужая, но почему-то она кажется знакомой и близкой до жути. Новая волна мурашек. Тело содрогается от страха и потрясения.

Это его кровь. Его.. Она везде. Что-то стеснило в горле, трудно дышать. Паника. Держись. Держись. Я не сдамся... Ты хотя бы веришь в свои слова? Ты их уже говорила, и что получилось? А? Баака...

Капрал уловила на себя чужой и не знакомый взгляд. Огромные глаза, но лица не видно, лишь эти большие глаза.

- Чего уставился урод?! - выдавила из себя девушка. Голос дрожал. То ли страх его извратил, то ли от того, что оно задыхалась. В любом случае, он уже не был таким уверенным, не нес в себе силы её боевого духа.

-Черт, девчонка. Ты, видать, Туссинчиком от кашля перелечилась - недовольно пробормотал Айвен - какой я тебе урод...

Впрочем, тот факт, что оно еще могло разговаривать, символизировал, что Асахина не окончательно потеряна для общества. Мозги не вскипели на сто процентов. Возможно, удастся потом из неё вытрясти, куда делись остальные морпехи.

Айвен задумался, не вкатить ли пощечину. Потом решил, что, наверное, это будет воспринято неадекватно.

-Давай, приходи в себя. Ты не во Внутренней Монголии, ты на "Танатосе", мать его - с учительской интонацией произнес он, и зашагал, таща за собой Асахину. Достал свободной рукой рацию на ходу.

-Нашел одну Асахину, видок у неё, будто вместо сортира попала на концерт Рика Эстли. Не соображает нифига. Семен, возьми остальных и двигай к кают-компании. Может, она придет в себя и удастся выяснить, что задумали морпехи. Тогда решим, что делать дальше.

Девушка, закатив глаза и даже не дослушав Айвена, вырубилась. Рука, сцепленная Айвеном, медленно обмякла. Глаза закрыты но всё ещё дышит. Кажется, вырубилась. Вздохнув и перехватив "ношу" по-удобнее, Айвен цепляется за поручни лестницы и медленно поднимается наверх...