Тойн молчал, глядел на арену, где грузная Баттон пыталась убежать от ещё более грузного противника, отстреливаясь на ходу из излучателя. Казалось, так бегать они могут бесконечно. Но это была обманчивая иллюзия. Рано или поздно Бони устанет, выдохнется, будет вынуждена сделать передышку. И тогда оживший кошмар неминуемо настигнет её. Кто-то из землян также смотрел на арену, кто-то отворачивался, не желая наблюдать за происходящим. Словно, если не глядеть, то ничего плохого и не случится.
Протерианец молчал так долго, что можно было решить — он вовсе не собирается ничего отвечать Эдмонду, а когда, наконец, заговорил, голос его снова звучал бесстрастно. Как будто и не было никакой вспышки.
— В одном вы правы, — сказал Тойн. — Узнаете вы или нет, уже неважно.
Он хмуро взглянул на Эда:
— Ты угадал. Это связано. Во Вселенной есть законы, нарушать которые чревато. Иначе всё покатится в бездну. Поэтому их и соблюдают. Все. Вселенная только на первый взгляд бесконечна. Если заглянуть на самый краешек. На самом же деле она довольно тесна. Множество рас и их становится больше. Множество планет и... их становится меньше. Техногенные катастрофы, войны, катаклизмы, просто старость. Планеты тоже стареют. Очень медленно по нашим меркам. Но неотвратимо. А ведь хоть как-то пригодных для органической жизни из них изначально меньше половины. А разум — это органика.
Раньше были Вершители, они создавали новые планеты, теперь осталось только выгрызать друг у друга жизненное пространство. Кто сильней — тот и выжил. Кто оказался слабее, про тех даже памяти не остается. Вселенную давно поделили на части и каждый день пытаются переделить заново. Такова реальность.
Протерианец замолчал, отвернулся от арены и уставился во внешней экран, на котором ползли серебристые змеи гипертоннелей.
— Но я уже сказал, есть общие законы, которые соблюдаются, — проговорил он. — Потому что, если что-то случится с сетью, не выживет вообще никто. Рухнут туннели, и все окажутся запертыми в клетках возле своих планет, а это медленная смерть. Разум не может развиваться в клетке. Мне кажется, даже Вершители не понимали до конца, что она, — Тойн кивнул на экран, — такое. Но она очень и очень хрупкая. Говорят, что сеть создала первая разумная раса. Говорят, что это просто их полигон для изготовления разных планет, а сами они живут или жили в каком-то ином измерении. Говорят даже, что сеть разумна сама по себе. Предположений множество. Одно совершенно точно. С ее помощью можно двигаться в пространстве. И во времени. Во времени, если двигаться поперек. Последнее разрушает тоннели, а в реальности сметает целые временные потоки, причем вовсе не там, где произошел сдвиг. Поэтому запрещено строжайше. Но искушение, конечно, велико. Подправить какой-нибудь маленький момент. Сущую мелочь. Это аукнется, разумеется, но где-то совсем далеко, в ином секторе вселенной. Чем дольше временной поток уходит от первоначального русла, тем сильнее последствия. Для кого-нибудь другого. Поэтому за нарушение запрета смерть всей расе, которая на такое пойдет.
Он вздохнул.
— Про ваши веселые фокусы с хроноустановками узнали. Катаклизмы со временем приобрели слишком уж глобальный масштаб. Вы таскали из прошлого навигаторов, а где-то исчезали целые планеты. Раса официально не зарегистрирована в сети, так что стражам понадобилось много времени, чтобы понять, что же собственно происходят. В конце концов определили, из какого сектора все идет и направили туда проверку, которая сейчас прочесывает весь сектор и ищет конкретный источник хроновозмущения. К счастью для нас, Земля на самой окраине, есть немного времени, прежде чем они туда доберутся.
Тойн опять надолго замолчал.
— Вас погубило любопытство, а нас жадность, — сказал он, оторвавшись, наконец, от разглядывания гиперпространства. — Как я уже сказал, планет мало, а рас много. И все вынуждены соблюдать законы. Когда раса первый раз выходит в гипер, она заключает договор, в котором обязуется им следовать. Это определенный ритуал. Ей полагается какая-то часть планет. Так сказать, изначальный взнос. И вечная война с остальными за них. Можно отказаться от своих прав на гипер. Тогда ты будешь сидеть на одной своей планете, в безопасности. Тебя никто не посмеет тронуть, за это смерть. Другое дело, что ты сам медленно загнешься, не имея возможности развиваться. Но законы ты все равно обязан соблюдать. Если раса выбирает этот путь, то после завершения ритуала для них включается глушитель, блокирующий возможность войти в сеть. Это технология вершителей и настраивается она индивидуально на конкретную расу. Считается, — Тойн невесело усмехнулся, — что взломать и скопировать её невозможно. Мы на свою беду взломали. Это же такое искушение, просто не дать молодым расам ни разу войти в гипер, чтобы не пришлось делиться. Никто не пожалуется, потому что и знать не знает, про стражей, сеть и глушилку. Просто рано или поздно смирится с тем, что покорить космос невозможно. И медленно угаснет.
С вами эта схема не сработала. Мало того, что глушитель вместо того, чтобы тихо-мирно отрубать сознание и просто не пускать в сеть, сводил землян с ума, но в сеть все равно пропускал, так вы еще придумали, как обойти все это. Решив вмешаться в прошлое. Когда мы поняли, что собственно случилось, можно было еще все исправить. Отключить установки, рассказать землянам правду. Нас бы наказали, наверно отрубили бы гипер, но оставили бы в живых. Тогда наши на это не пошли. Просчитали, что через несколько веков навигаторы просто закончатся и никто ничего не узнает. То, что катастрофа от вмешательства в прошлое окажется столь глобальной и дойдет до стражей раньше, чем закончатся навигаторы, они не предусмотрели. Сейчас поздно уже. Как я сказал, последствия зашли слишком далеко и наказание за это одно — смерть. Нам. Или вам, если вы пройдете ритуал. Потому что доказать, после активации договора, когда именно его заключили, нельзя никак. Бумажка сама по себе ерунда, можно вообще без нее, главное согласие. В любой форме. Не вы, значит, следующие несколько человек его доведут до конца. Потом дается внешнее время. На обжалование... А после будет считаться, что о законах вы знали изначально, и нарушили сознательно. Разбираться никто не будет. Это подло, согласен, можете не говорить. А третьего варианта у нас нет.
Он глянул на Эдмонда, потом на остальных.
— Месяц назад я вот так же сидел и переваривал все это. То, что я вам рассказал, вовсе не сведения, которые знает каждый протерианский ребенок. Большинство и не слышали ни про какие глушители, землян и прочие молодые расы. Кто знает, сколько их было. Говоришь, нет желания искать выход. Чтобы вы сделали на моем месте?