8:05
...Черные мухи фашистских пикировщиков быстро превратились в крупных воронов - и вскоре защитники Яблоновки услышали надсадный вой идущих в пике самолетов. "Иерихонская труба", сирена, работающая от напора воздуха, давила на барабанные перепонки, отзывалась отвратительной вибрацией в диафрагме - казалось, что сейчас черная тень навалится и раздавит тебя. Или, как огромная черная птица, схватит стальными когтями и унесет в небо. Вряд ли кто из красноармейцев знал, что основной задачей сирены была подсказка пилоту бомбардировщика - чем тоньше выла "труба", тем выше была скорость пикирования, что помогало не отвлекаясь на приборы выдерживать безопасную скорость и вовремя выходить из пике.
"Штуки" нанесли удар с первого же захода, возможно, опасаясь зенитного огня и стремясь поскорее отбомбиться. Одна за другой машины легли на крыло, перевалились и стремительно понеслись к земле - и ударили точно туда, куда и целили. Правда били они больше наугад - ни пулеметного гнезда, ни позиции "сорокапятки", ни укрытого в лесу танка фашистские пилоты не видели, поэтому целились больше по избам с южной окраины деревни. Оглушительный грохот и взметнувшиеся в небо обломки бревен и комья земли - первым ударом разметало две избы чуть позади позиций красноармейцев. Сержанта Оноприенко, одного из его бойцов и рядового Котенко щедро осыпало землей и дыхнуло воздушной волной с сильным запахом взрывчатки - но все трое отделались только звоном в ушах, как и бойцы расчета сержанта Фомина со станковым "Максимом", рядом с которыми бомба разнесла соседнюю избу. Второй, не менее оглушительный удар пришелся по центральной части деревни - разметало избу сразу перед наблюдательным пунктом Шматкова и еще одну, по другую сторону единственной деревенской улицы.
После этого "лаптежники" (как их прозвали красноармейцы за неубирающиеся стойки шасси) резким виражом отвернули от деревни и ушли назад, в южном направлении. Зырянов с облегчением вздохнул - "Хорошо, что никто не начал палить из ручного оружия по стервятникам... Толку никакого, только боеприпасы тратить - да еще и внимание бы привлекли, им только одолжение!"
Защитники Яблоновки очень легко отделались от бомбежки, но пока их внимание было приковано к завывающим бестиям, в их сторону полз и более существенный враг. Три бронемашины оказались двумя легкими танками и штурмовым орудием - те, кто разбирался во вражеской технике, смогли бы определить в бинокль два Pz.Kpfw. II и один StuG III. Сразу у опушки леса они стали расходиться в разные стороны, видимо, намереваясь зайти к деревне с разных направлений. Но Зырянов помнил, что путь фашистов лежал через противотанковые мины - и затаил дыхание в ожидании.
И его ожидание было вознаграждено - грохотом взрыва, лязгом и столбом дыма и пыли отозвался танк, шедший с западной стороны от дороги и напоровшийся на мину. Тут же откинулся люк и двое вражеских танкистов в черной одежде вывалились из дымящего танка - третий, по всей видимости, так и остался внутри...
К сожалению, "Штуг" и вторая "Двойка" мины проскочили - и теперь самоходка ползла в сторону деревни по дороге, а танк заходил на восток, ближе к лесу.
Вскоре за вражескими бронемашинами показались и силуэты пехоты в черных шинелях - пехотинцы Оноприенко, наводчики орудий и офицеры Красной Армии насчитали два десятка вражеских пехотинцев, вышедших из леса на юге и редкими цепями двигавшихся позади вражеских бронемашин в сторону Яблоновки.
В глазах тех бойцов, что расслабились и даже почти заскучали из-за отсутствия "боевой работы", теперь рябило от обилия целей. И они понимали, что "цели" будут ожесточенно огрызаться огнем не хуже нашего, стоит им только хотя бы примерно засечь, где окопались красноармейцы. Каждый понимал, что жить ему, возможно, осталось совсем недолго...