Мирче стоило подождать назначенного часа, но мать-настоятельница недоумевала, чего ждет сестра, почему не спешит по поручению епископа. Правды открыть, что не в дальнюю дорогу она собралась, Хортица не могла, так что сослалась на непогоду.
- Господь велел не бояться трудностей, - наставительно промолвила настоятельница и уже обыденным, будничным голосом добавила, - эти дожди теперь зарядили на неделю, так что все равно придется ехать по грязи, сестра.
Легенда грозилась рассыпаться от промедления, эх, не была Мирча искусна в лукавстве. Делать нечего, собрав скудные пожитки и навьючив на Рыжуху, монахиня покинула обитель. Один из щенков - совсем юный и резвый, кинулся следом. Как же его звали? Она никак не могла припомнить. Всё в разъездах и в разъездах, сколько собачьих душ появилось без ее участия. Невольно улыбнувшись, что такой редкостью для нее было, взяла сорванца в седло.
Ехать под дождем было не справно. Монашеское одеяние спасало, да не особенно. Мирча свернула с тракта, ведущего прочь от столицы, едва ее уже нельзя было заметить со стен монастырских подворий. Переоделась в какой-то заброшенной сарайке. И вот уже не сестра Мирча, а мещанка средних лет - в длинном платье, шляпке и наброшенном поверх плаще правит обратно к столице. По дороге Хортица все думала, как уберечься от молвы, да знакомых. Имя Мирча совсем непривычное здесь, могло навести любого, кто его услышит, на след монашки. А поручение у нее тайное, такое тайное, что ни враги, ни друзья не должны ведать, куда Хортица направилась. О том отец Клавдий не сказал прямо, да она и сама додумалась.
Перебирая имена, как бусины, она остановилась на одном. Беата. Ее будут звать Беата. Беата Возняк. Оставалось назвать щенка. Но придумать имя ему Мирча-Беата не успела, нужная дверь предстала перед женщиной. Минуту она смотрела на вывеску, силясь прочитать. Благо, буквы были крупные, удобные. "КРОВАВЫЕ ВОЛКИ". Название заставило вздрогнуть. В какую же историю она ввязалась по собственной воле? Но делать было нечего. Торопливо перекрестившись и сделав рукой знак, чтобы приободрить самое себя, Хортица застучала по добротной деревянной двери.
Не открывали ей долго. Да и то говорить, приехать по адресу нужно было завтра. Нет никого, а значит, придется заночевать в том самом сарае, в монастырь возвращаться никак нельзя. На всякий случай Мирча снова постучала и, не надеясь на ответ, уже было собралась оседлать Рыжуху, да двинуться прочь, как дверь резко распахнулась.
На пороге стоял франт в темном камзоле с аккуратной бородкой. Совсем молодой, если бы не седина. Но Мирче было не до деталей внешности, мужчина находился в двух шагах от нее. Она оперлась об косяк, еще раз взглянув. Неужели то померешилось? В нем была сила, но в то же время и не было. Женщина ничего не могла понять. В одну минуту она была готова утвержать: перед ней не маг, в другую чувствовала исходящие от него потоки. Странные, непривычные.
"Амулетов что ли на себя понавешал?" - промелькнуло в голове. Впрочем, с амулетами она встречалась до этого. Известные Хортице не давали такого эффекта.
- Вы хотели бы обогреться? Прошу вас, входите. Я всего несколько минут как вступил во владение этим домом, потому и сам не знаю, какой из каминов лучше натоплен, но здесь хотя бы нет дождя! - речь незнакомца оказалось витиеватой. Хортица с трудом уловила смысл в этом потоке слов и кивнула. Потом мотнула головой.
- Храни вас господь за вашу доброту - сказала она, привязывая лошадь и входя. - Но я прибыла сюда по делу. Щенок вбежал за ней, смешно перебирая толстыми лапами. "Надо его назвать", - совсем не впопад подумала церковница.
Она обратила взор к отворившему дверь. Достала письмо и протянула ему.
- Вот. Мне велено было приехать завтра, но обстоятельства сложились иначе.