Решили герои слишком сильно не мудрить, и избрали самый простой путь - прямо в лес к Бабе-Яге отправиться по клубку путеводному. Поступили они, как их бывший хозяин учил - вынули клубочек с сияющей золотом нитью, да шепнули, мол, приведи нас, вещь волшебная, к избушке старой Бабы-Яги, Костяной Ноги. И как только произнесены были те слова, так сразу нити грубые и грязные засияли золотым огнем, и сам по себе клубочек выпругнул из руки, резво покатившись в глубь леса, и оставляя за собою путеводную золотую нить. Нить эта ярко светилась в окружающем мраке проклятого леса, что лишь облегчало задачу героям. Но лес все равно был слишком темным, чтобы идти по нему без света.
Если Яга и знала сейчас о том, что идут к ней гости незванные, то пока что им препятствий не чинила. Но и без присмотра, поди, не оставила. То недалеко кто-то ворон спугнул, то совсем близко зашуршит что-то по опалой листве, то тень незримая стремительной рысью промчится в густых зарослях. Изредка казалось героям, что даже шепчутся о чем-то их тайные соглядатаи меж собою. А клубок меж тем легких путей не выбирал. Редко катился он по протоптанным тропкам, все сворачивал с них в густые и колючие заросли. Герои продирались через цепкие кусты и сплевшиеся ветвями старые деревья, которые словно бы специально старались зацепить, задержать, уязвить веткой или колючкой. Чернавка глазом своим лес окинула, и поняла - неспроста клубок так идет. Лес был будто живой, постоянно меняющийся. Старые тропы за мгновение зарастали травой, а в других местах прорастали новые. Деревья и пеньки порой оказывались ненастоящими, да и настоящие могли менять свое место. Трудно объяснить, но местами леса будто бы вообще не существовало - Чернавка иногда успевала разглядеть пустое место где-нибудь вдали, где через мгновение из ничего складывались новые деревья, трава, и новые фальшивые тропы. Странное место этот лесок.
Наверное, единственным относительно надежным ориентиром служили человеческие останки. Немало людей тут погибло, немало. Попадались на земле их забытые кости, сохла на чахлой траве чья-то кровь, а на ветвях и колючках остались давние лоскуты одежды других прошедших здесь путников. Попался и один недавний погибший - на него наткнулся Василий, продираясь через очередные кусты. Его рука в один момент нащупала что-то мягкое и склизкое, а в нос ударил давно уж знакомый гнилостный и тяжелый запах разложения. По тому, как много оружия взял он с собой, была ясна его цель убить старую ведьму. Но степень истощения говорила о том, что он даже не добрался до нее, плутая здесь, и убил его голод. Тело гнило здесь уже какое-то время, став пристанищем для колонии жирных, белых личинок, копошащихся в нем. Рядом лежала разодранная котомка, из которой, видать, высыпались почти все съестные припасы. Пуст был и колчан, а тетива лука истерлась и порвалась. Зато Рощин обнаружил почти новую саблю, которую и взял себе взамен той, что подарил Фоке. Ничуть не хуже своей. Может, доведется клинку всё ж попробовать крови Бабы-Яги.
Нить тем временем привела героев к довольно неожиданному месту. Нить резко, будто оборвавшись, скрылась под корнями огромного, сухого дерева, которое уже готовилось завалиться назад с обрыва, на котором стояло. А под корнями обнаружилась широкая, и довольно глубокая яма, из которой противно тянуло сыростью и землей. Туда, вниз, и прыгнул клубочек, и скрылся где-то в глубине этого черного провала - даже свечения было толком не разглядеть. Стало быть, глубоко там, внизу, глубоко. Далеко лететь придется.