Когда все бросились к Василию, Осьмуша остался на месте, и пошел проив сдвинувшейся вперед толпы, любопытствующей и желавшей увидеть, как умрет посрамленный поражением полубог. Подошел к ней, встал рядом, а сразу после утешающих слов Мирославы обнял за плечи.
- Всё, Олен. Кончилось уже. - Просто сказал он ей. - Выплачься. Оно так наверное лучше будет. А потом может и впрямь надо матушке помочь. Василию крепко досталось.
Но обнимая Оленку, парень нет-нет, да глядел в ту сторону, куда сдвигалась толпа, пытаясь высмотреть, что происходит за рядами широких спин загатцев. Чувствовал, что сейчас там решится что-то важное.
Злата тоже стояла особняком, поодаль, имея вид нменого потерянный и отстраненный. Она будто разрывалась между двумя противоречивыми чувствами.
- У Трояна уже нет выбора, золотой мой. Я уже спасена, хоть и заслужила того намного меньше тех, кому не повезло. И, грех какой, рада спасению своему несказанно. Как ни крути, а сладостна жизнь, и не хочется с ней расставаться. А вот Марина... - Цыганка тревожно повела глазами в сторону. - Ее договор был с самим Велесом. И его, Велеса, хотят призвать сюда, чтобы выторговать Марину за жизнь сына. А Велес... Ему любовь не свойственна даже к родным детям. Кто знает, чем это закончится... Даже Кот пока не знает.
Троян понуро выслушал Василия, все еще силясь подняться на ноги, чтобы хотя бы говорить с ним на равных. Но ноги подводили его. Так что ему все равно пришлось сначала принять чужую помощь, показать свою слабость. Было видно, сколь неприятно Змеевичу принимать помощь от простых смертных, и еще более неприятна перспектива предстать перед отцом в таком виде и просить его отказаться от своей воли в обмен на его жизнь. Но примирительный тон Василия, пощадившего самолюбие соперника не ставшего возвышаться над побежденным, сыграл свою роль.
- Я сомневаюсь, что отец согласится. - Будто нехотя бросил Троян, отводя взгляд. - Он... Не из уступчивых.
- А ты хорошенько попроси, отродье! - Это снова сдали нервы у Соловья. Тот буквально прорычал эти слова Велесовичу в лицо, схватив того за раненое горло. - Тебе так и так смерть, а я по глазам твоим вижу, что хочешь жить! Ну так и делай для этого что-нибудь!
Троян захрипел от боли, пытаясь сопротивляться, но окровавленные пальцы лишь соскальзывали по рукаву соловьевской накидки, оставляя размазанные кровавые отпечатки на ткани. Но Соловей и сам отпустил его, как будто брезгливо уронил придушенного ужа, и вытер о штаны испачкавшуюся в крови полубога ладонь. Троян опалил бывшего разбойника ненавидящим взглядом, и все-таки подчинился.
- Пусть все отойдут. И вообще уберутся по домам. Им лучше не видеть отца. А то кто знает, какое обличье он выберет.
Павел, молча слушавший весь разговор, дал отмашку своим людям, и стража Полоцка стала теснить толпу, освобождая пространство. Люди, впрочем, не противились, позволяя оттеснить себя подальше, за пределы поля, но многие пожелали остаться, и хоть одним глазком узреть явление старого, забытого всеми бога.
Чтобы его вызвать, Троян приказал Смоку выкопать неглубокую ямку в центре поля, и выдохнуть туда сперва морозным дыханием, чтоб вышла крепкая льдина, а затем полыхнуть жарким пламенем, чтоб ее растопить. Истаявшая вода образовала собою глубокую лужу, бурлящую и источающую густые облака пара. А потом Троян с обреченным видом капнул в воду несколько кровавых капель, и прошептал что-то, прикрыв глаза.
Этих действий оказалось вполне достаточно, чтобы призвать самого Велеса на землю. Как и тогда, на корабле мятежного Малаха, герои ощутили, как повеяло потусторонним холодом, а только что кипевшая вода покрылась тоненькой корочкой льда и застыла. Потом по ней снова пошли круги и пузыри, но в этот раз это было не кипение. Там кто-то дышал.
Когда Велес появился, даже Смок испуганно взвизгнул, пригнул свою большую голову и трусливо обернул хвост вокруг себя, пряча в него морду. Огромный огнедышащий змей дрожал, как щенок, когда из воды выбиралось громоздкое, неправильное и страшное существо, от которого разило рыбным духом, тухлятиной и тиной. В этот раз Велес принял облик белокожего, плоскомордого нечто, увитого вьющимися беспорядочно по всему телу щупальцами. На его боках трепетали щели жабр, жадно втягивая воздух, от которого раздувалась кузнечными мехами могучая грудь. Две руки-лапы были скрещены на этой могучей груди. Выстроившиеся в два ряда шесть красных глаз с узкими веками смотрели строго и надменно, не мигая и не двигаясь, а подобие рта было искажено в безошибочно-угадываемой гримасе презрения. Он молчал и смотрел на Трояна, совершенно растерявшегося пред нечеловечьим ликом родителя, и стыдливо прятавшего взгляд.
- Отец. - Начал он было свою речь. - Я...
Велес не дал Трояну даже что-то сказать. Похоже, он понял все и так. Он видел израненного Трояна, и его кровь на сабле Василия , видел взрыхленную после поединка землю, видел Маринку, что прижималась к княжичу, и видел, как прячет глаза его потомок. Он просто не мог не понять все как-то иначе. Щупальце со скоростью молнии метнулось к Трояну, и тот уже второй раз был схвачен за шею. Щупальце сдавило его так, что у полубога на глазах выступили слезы, а тело скрутило спазмом. Но тщетные попытки сопротивления не давали ничего, кроме похожести на рыбу, насаженную на крючок рыбака.
- Ты слаб. - Изрек Велес, подымая Трояна над землей все выше и выше, словно вздергивал на петле. - Слаб, как и все люди. Выбрал бытие человеком. Пошел против моей отцовской воли. По матери своей смертной заскучал! И проиграл. А теперь зовешь меня на помощь. Ничтожество. Не смей говорить мне и единого слова.
Говоря это, Велес не удостоил Трояна даже взглядом. Его взгляд был устремлен на Василия.
- Я буду говорить с тем, кто победил. - Гримаса презрения сменилась благосклонным улыбчивым оскалом. - Ты. Помню тебя. Глаз положил на невесту для самого красивого из моих сыновей. И монашку эту помню очень хорошо. Всех вас помню. Вы хотели говорить, или показать мне, как унижен мой род слабостью этого... червя?