- Почему - он? - Олена опустилась на край расстеленного плаща. - Ах, да. Кот сказал. Нет, я им жертвовать не стану. Не смогу. Даже ради всех людей.
Вот и не надо никуда спешить. Некуда. Незачем. Сказка кончена. К чему возвращаться - глядеть, как они все будут рваться-метаться, долбить в стену каменную, надеяться, отчаиваться, умирать по одному, а она тем временем...
- А вы что - будете его сонного держать и ждать, пока мы все не умрем, да? А откуда вы узнаете, что мы умерли? А я как его найду... потом? Я же тоже умру.
Олена, глядя в одну точку, подтянула колени к подбородку, руками обхватила. Остаться рядом с Осьмушей, голубить его, сон его беречь, кудри его русые гладить, в глаза глядеть... как она ему в глаза глядеть будет после такого? А он ей - как? Это уж будет не он, а она - не она. Опротивеют они друг другу, опостылеют.
- Шепот, - сказала она ровным голосом. - Он так жить не захочет. Раз ты знаешь его, значит... и это знаешь. Вот ты сказал, молодым все дороги открыты, да не будет в Безвременьи никаких дорог. И Руси не будет. На ваш, стариковский, век еще хватит, а молодым и вовсе ничего не останется... без Солнца. Цыганка говорила, ему Русью править. Править - погостом? Хорошую же ты ему жизнь приготовил.
Олена бездумно сидела-глядела, как Смок с хрустом и чавканьем пожирает лошажью тушу. Прямо как бабушка. Да, вот. Бабушка. Может, присоветует что? Она безумная, но мудрая... да тут безумье и надобно больше, чем ум-то.
- Должен быть другой выход! - Олена порывисто вскочила на ноги. - Я к Бабушке Яге полечу, спрошу ее! Она все знает! Она брату своему смерти не дала, может, и этого скажет как уберечь!
Снова сникла, опустилась наземь. Судьбу не обойдешь, не обманешь, на коне не обскачешь. Да и... ну-ка вспомни, каким стал бабушкин брат, получив бессмертие?
- А может, Кот ошибается? - спросила она с последней надеждой. - Он нас всех, может, испытывает, глядит, чего все мы стоим, какое решенье примем, что выберем? Шепот. А что если - жизнь за жизнь? Выкупить его? Другой жертвой? Как думаешь, можно так?