- Добираться вам недолго будет, не беспокойтесь. - С довольно-таки неприятной улыбочкой сообщил героям Кот. - Как сыщете золото, так Смерть себя ждать не заставит. А теперь просыпаться вам пора.
Потянувшись куда-то, Кот, кряхтя от натуги, поднял с пола ведро, полное воды, и в последний раз ухмыльнулся героям прежде, чем вывернуть все содержимое емкости на них.
Сильной волной окатила троицу студеная колодезная водица, вырывая их из морока в реальность, и их бесплотные души словно бы рвануло незримым поводком назад, в тяжелые и изношенные мирскими скорбями земные оболочки. Свет резанул по привыкшим к полумраку глазам, в нос ударил запах прелой соломы и тухлой капусты, а холодный воздух заставил мокрые тела продрогнуть. Сумев наконец сообразить, герои зашевелились, и ощутили, что лежат на полу все той же клетушки, где они и были раньше. Только теперь эта клетушка была абсолютно реальна, а за перекладинами, сложенными в крупную решетку, виднелось разгромленное селянское подворье, заполненное людьми самого неприглядного вида. Но разглядывать их времени не было, потому как и в самой клетушке(оказавшейся, к слову, загоном для свиней) присутствовало несколько личностей, заслоняя собой вид и вообще отвлекая на себя внимание. Над самыми героями стоял, широко расставив ноги, пухлый и лысый разбойник с синюшным рисунком рогатого черепа с бубновой мастью во все свое объемное пузо, виднеющееся под жилеткой. Разбойник ухмылялся щербатым ртом, морща в гармошку рыхлые, небритые щеки, и вытрясал из деревянного ведра последние капли воды. Видимо, именно он "взбодрил" троицу, но еще недостаточно, чтобы они могли хотя бы встать. Силы возвращались медленно и неохотно.
- Просыпайсь, покойнички! Некогда дрыхнуть! - Гыгыкая, сообщил лысый, бросая ведро, и обернулся назад. - Эти и впрямь живые! Ну и чего будем делать?
Спрашивал лысый у самого Козыря, что сидел сейчас на том самом перевернутом ведре, на котором в видении восседала Смерть. Он сложил руки так, чтобы соприкасались широко расставленные пальцы. и свесил их меж растопыренных ног, согнутых в низком присяде. Его лицо было бледно, словно он еще мучился от крысиного яда, а некогда живые карие глаза застилали мутные бельма. Но они будто бы и не мешали разбойнику, ибо он очень внимательно смотрел на лежащих перед ним "покойников". Под распахнутой настежь собольей шубой виднелся голый торс, тощий но жилистый, не оставлявший сомнений в крепости удара лихого атамана. Карта верная, постаревшая уже и пошарпавшаяся, висела на положенном месте, на левой части мехового воротника. На поясе толстом болтались ножны с кинжалами и было продето два пистоля, сделанных заморскими мастерами с большим художеством. Козырь улыбался, и в свете пожарищ поблескивал его золотой клык.
- Это хорошо. - Кивнул он. - Ты, Мишаня, связал этих оглоедов, как я тебе велел?
- А то! - Названный Мишаней амбал ткнул носком сапога одного из пленных(по злобе судьбы оказался им именно Рыжий), и заставил героев пошевелиться, чтобы те убедились, что их руки действительно накрепко связаны за спинами. - Как и велел, пан атаман! Не вырвутся! Только это... - Тут Мишаня с сомнением спросил. - А Шепот не узлится, ежели узнает? Он-то настрого сказал всех того. - Проведя большим пальцем по горлу, душегуб звучно крякнул, будто несмазанная дверь, распахнутая пинком. - Ну, чтоб никому про кощеевцев не рассказали.
- Шепот может поцеловать меня в зад. - С раздражением ответил Козырь Семисмертный подчиненному. - А ты, Мишаня, если еще спрашивать будешь много, с ними рядом усядешься.
Резко распрямившись, Козырь встал и потер руки, вразвалочку подойдя к скрючившимся на полу героям.
- Ну что, ребятишки, будем знакомиться. Меня матушка, как родила, все Проней ругала. До ваших имен мне дела много нет, но надо ж вас как-то в учетную книгу записать, прежде чем сторговать кому-нибудь. Вот и ответствуйте уж, как вас звать-величать. А заодно знать хочу, по чью душу из лесу медведь пришел? Чуть его изловили, гада.