- Да. Он действительно был своего рода русский царь. – Подтвердил кот. – Но это было слишком давно. Седая старина.
Францу же Хранитель ответил без особой ясности.
- Все узнаешь, друг мой. Все узнаешь. О вашей избранности и о том, почему же именно вы, я расскажу уже после истории. Она тебе понравится!
А пах Кот... Как кот. Как самый обычный дворовый котяра, какие живут у обычных людей, ловят мышей и бьют горшки.
Дождавшись, пока герои распалят костер и полукругом усядутся подле него, Кот легко, словно бы ничего не весил, вновь вскочил на свисающую с ветвей цепь. Вскочив – неторопливо пошагал по ней, нисколечко не покачиваясь. По цепи он поднимался все выше и выше, но когда он заговорил – голос его звучал так, будто Кот был совсем рядышком со своими слушателями.
- До того, как стать Кощеем Бессмертным, у него было другое имя, обычное и человеческое, как у всех у вас. – Вел рассказ Кот. – Жаль, но я не был так в нем заинтересован, чтобы запоминать, ведь оно так мало значило для сказания. Но все же, Кощей был человеком. Вот, посмотрите.
Огонь костра, который в тени Мирового Дерева стал единственным источником света, вспыхнул сильнее и ярче, и в этом огне перед героями предстал красивый юноша с длинными русыми волосами, да в ладной белой рубахе с узором. Рубаха эта выглядела просто, но сшита была из хорошей ткани, а узоры были сильными оберегами. Лоб был тоже украшен очельем с таким же узором. Некоторые герои смогли узнать этот узор – он защищал носителя от безумия. Будущий Кощей совсем не выглядел воином, у него не было сильных и грубых рук, привыкших к оружию, его пальцы были гибки и длинны – такими хорошо играть на инструментах, красиво писать или кого-нибудь гладить. Лицо было нездорово-бледным, но эта бледность будто придавала ему своеобразной красоты, свойственной только знатным людям.
- Хорош, правда? – Отметил Кот, где-то там наверху идущий по цепи. – Младший из шести сыновей великого князя. И не узнать в нем того, чем он стал. Если только не посмотреть в глаза. В них навсегда застыл страх перед смертью.
Да. Юный наследник был одержим страхом перед смертью. Его фигуру вновь поглотил огонь, а тени на коре Мирового Дерева заплясали, формируясь в что-то новое. И сами собой эти тени формировали новую сцену. Юный Кощей с ужасом смотрит на своего отца, который хрипит, кашляет и тянет к нему руки. Вместе с ним стоят шесть его братьев, но только он настолько сильно напуган зрелищем, что обмочил свои порты, и с визгом бросился вон из комнаты. Следом за ним медленно вышла его черноволосая сестра – будущая Баба-Яга.
- Смерть его отца напугала отрока своим ужасным обликом. – Вещал Кот вкрадчиво. – Бедняга был очень уж впечатлителен, не зря носил это очелье, сделанное ему его сестрой-ведуньей. Девочка уже тогда много знала потаенного, чего знать нельзя. И она пообещала ему найти способ не разделить судьбу отца. А между тем –молодому Кощею надо было заменить отца.
Новая сцена открылась взору героев – молодой Кощей, севший на трон, и с ужасом вжавший голову в плечи, когда на нее опустили корону.
- Он был наследником земель отца, потому как старшие братья уже успели завоевать собственные царства. А младшенький воевать не умел, да и как говорил я, был очень уж впечатлительный и слабенький. Но его поддерживала сестра.
Его сестра появилась только на пиру, на котором он принимал пятерых своих братьев. В разгар трапезы, когда все, кроме нового правителя, были уже пьяны, она появилась за его спиной, и склонилась к самому уху юного Кощея, вкрадчиво шепнув ему.
- Каждый из них хочет тебя убить.
- Правда ли это была? – Вопрошал Кот. – Возможно. Отпрыски князя строили свои владения сами, были решительны, и добивались чего желали. Может статься, каждый из них желал включить владения отца в свои собственные, считая себя заслуженным более других, а особенно более боязливого хлюпика, что удрал из отцовской спальни, испугавшись умирающего родителя. Но важно то, что будущий Кощей испугался скорой кончины. И упредил события.
На том пиру все братья до единого были отравлены. Герои увидели, как во главе стола в тронной зале сидит юный отрок в короне, а остальные места занимают трупы с искаженными в агонии и посиневшими лицами. Сидит – и с глупым хихиканьем попивает вино, слушая, как там, за стеной, кричат дружинники его братьев, которых, словно кур, вырезают его собственные солдаты. Потом все пропало, остался только хохочущий царь с кубком, смеющийся все громче и безумнее, и стареющий на глазах. Тот самый царь, который соединил все завоеванные братьями земли с отцовской, и дал рождение государству под названием Русь, и продолжил ширить его и укреплять.
- Он познал силу. Он полюбил власть. И он полюбил злато. – Мрачно говорил Кот. – И он по прежнему боялся смерти. Вот тогда-то и поименовали его Кощеем. Царем смерти.
Хоть Русь и росла и ширилась, хоть становилась она сильнее, наводя страх на распоясавшихся варваров, ее народ был несчастлив. Новый царь был не в пример былым жесток, и силу своего государства использовал и для того, чтобы держать за горло собственный народ. Он лил кровь и без нужды, ради того, чтобы просто почувствовать свою власть. Он обирал и гнобил рабским трудом людей, и был глух к их мольбам и стонам. Он бездумно копил золото, наслаждаясь осознанием своего богатства, когда всем людям было нечего есть. Своих подданных он держал в страхе лютой смерти. И совершенно ни перед чем не останавливался на своем пути к бессмертию.
Сестра гадала ему много раз. Кости и внутренности всегда предрекали Кощею смерть, доводя его до ужаса. В припадках этого ужаса он разрешал Яге немыслимое. Они с Кощеем приносили людей в жертву темным богам целыми деревнями, пытаясь выторговать Кощею вечную жизнь. Гнали на погибель других людей, чтобы искать в дальних и опасных землях утерянные знания. Сотни безвинных душ, реки крови, которую они пили ив которой купались, пуды непорочной плоти, которую они ели. Я даже не буду рассказывать вам о том, на что ей пришлось пойти, чтобы заучить Неписанный Язык, чтобы все-таки начертать на Игле те три заветных символа, даровавшие Кощею право вечно быть на Земле. И когда узнали люди о том, что не будет их мукам более конца – они восстали.
Пламя полыхнуло особенно сильно – и вот уже оно было везде, ни в малейшей степени не вредя героям. Среди этого моря огня стоял Кощей, крича в агонии. Он горел, и не мог сгореть, сносил удары, и оставался жив, а люди никак не могли уничтожить своего мучителя. Пламя жгло его, но не испепеляло. Стрелы и лезвия пронзали его, но не могли прокусить его плоть, просто отскакивая
- Сестра даровала ему бессмертие, но не силу. После страшной и кровавой борьбы Кощей был свергнут и изгнан прочь, в вечные холода, обреченный скитаться там до скончания времен. Его место занял новый царь, от которого вели род все цари, что были до Ивана Последнего. – Говорил Кот тем временем, показывая сцену того, как обгоревший, искалеченный и оборванный труп бредет сквозь снега и пургу, а его потерявшие цвет глаза глядят вверх, на яркие переливы северного сияния. – Он затаил глубокую злобу на Русь и весь ее народ, и поклялся отомстить им, и забрать то, что принадлежит ему по праву. Он захотел обрести могущество, чтобы создать свое собственное царство, как он называл про себя – Антирусь, и если остальной мир у него в мыслях был в подчинении, то Русь подлежала уничтожению под корень. Она должна была стать такой же пустошью, в какой Кощей оказался.
Кот усмехнулся.
- Великие планы, несбыточные мечты, скажете вы. И будете правы. Но у него было время. Сколько угодно времени. И он им воспользовался. За то время о нем стерли все упоминания, его забыли, его уничтожили, вымарали из истории. Отчасти, для того, чтобы не усомнился никто в праве царской династии на трон при живом помазаннике от другой крови. Имя Кощея зазвучало вновь лишь через многие поколения, и зазвучало совершенно по-новому. Он стал тем, кем его знают сейчас.
А из снежной бури выходил уже не калечный, хромавший и еле-еле идущий труп. Теперь его походка была твердой, прямой и уверенной. Ветер обходил грозную фигуру, закованную в черную сталь. Звучно бряцали угольно-черные, до блеска отполированные доспехи с золотым украшательством в виде слов на Неписанном Языке. Звенела цепь, перекинутая через наплечник с шипами. Руки в когтистых латных перчатках цепко сжимали меч с рукоятью из чьего-то хребта и других костей, и громадным лезвием. Лица у него не осталось – вместо него был обтянутый огрубевшими остатками кожи череп с острыми зубами. В глазницах горел неземной синий огонь. А венчала мертвую голову корона из кинжальных лезвий, символизировавшая то, что власть Кощея – в силе, в оружии, в смерти.
-Хорош, правда? – Сказал кот с усмешкой. - Младший из шести сыновей великого князя. И не узнать в нем того, кем он был. Если только не посмотреть в глаза. В них навсегда застыл страх перед смертью.
Хоть Кощей больше не был человеком, хоть душа его давно умерла, и двигала им все та же застарелая ненависть, безумная алчность и невероятное властолюбие – он все еще умел бояться. Образ отца, хрипящего в постели, не отпускал Кощея. Как не отпускали его зрелище того, как гадает сестрица-Яга - кости и внутренности снова и снова складывались в безобразный узор, предвещающий только смерть.
Яга продолжала гадать ему даже когда стала уже старухой. И она откровенно смеялась над ним, хохотала от души, получая истинное удовольствие от того, как ее брат снова впадает в свой детский страх. Кощей бранил ее, обвинял во лжи, бил, проклял жаждой к людскому мясу, ободрал до кости ногу, свел с ума и выгнал в леса – но снова и снова гадание показывало лишь одно.И тогда Кощей стал думать о наследниках.
- Сэр Поундс был абсолютно прав в своем предположении – Уважительно проговорил Кот. – Воистину, это была блестящая догадка, на грани преждевременного раскрытия истории! Он хотел не ребенка, а лишь сосуд, в котором он переродится, если изыщет кто-то способ его извести с белого света. Но какая же женщина сможет выносить в себе такое зло? Боже, знали бы вы, скольких он погубил…
Кот тяжело и сочувственно вздохнул.
- Хорошо, что и я этого не знаю. Просто потому, что не хочу. Такие подробности совсем не важны для истории, а я все-таки люблю людей, даже если они для меня лишь персонажи в сказке. Много простых женщин погибло в страшных муках, прежде чем Кощей уразумел - ему нужны были особые женщины, одаренные свыше, как царица Василиса Премудрая. Их было восемь, включая ее. Семь из них погибли – такое зло в себе было не по силам выносить даже им.
Тут Кот немного приостановился, и даже проявился из темноты, глядя на Маринку.
- Одну из таких женщин, между прочим, доставлял Кощею твой папа. Во многом благодаря ей он изменился. Но эту сказку он расскажет тебе сам, если ты захочешь знать. Скажу лишь то, что эта женщина была девятой. И она может тебе кое в чем помочь.
Подмигнув Чернавке, Кот снова растворился в дымке. А вместо него возникла тронная зала, уже знакомая всем присутствовавшим – в ней принимал героев царь Иван Последний. Но теперь на троне сидел Кощей, просто сбросив с него старого Еремея.
- Дешевая табуретка у тебя, Еремей, а царский трон. – Насмешливо говорил Кощей, и от звука его голоса даже при осознании наваждения холодело в животе. – У меня в царстве такие в дешевых кабаках ставят. Вы, русские, так и живете в дерьме всю жизнь, и цари не исключение. Зато женщины у вас хорошие. Как дочь твоя.
К большому облегчению слушателей снова заговорил Кот.
- Он захотелне только Василису, но и чтобы русский царь унижался перед ним, чтобы молил и целовал ему сапоги. Но Еремей твердо отвечал ему отказом. И именно это решило дело. Дочь царя было почти некому защитить – Кощей бросил все силы на то, чтобы отвлекать и распылять войска и оттянуть внимание Ивана. Но Кощей не забыл дерзость Еремея, и решился на самое знаменитое свое злодеяние. И вот, мы приближаемся к самому интересному.
Пламя костра вспыхнуло снова, и в нем возник образ высокой, не уступавшей даже Мировому Дереву башне. Эта башня не была отстроена Кощеем, хотя выглядела рукотворным объектом. Она была всегда, и в том или ином виде существовала в каждом из бесчисленных миров. Где-то это вовсе не Башня, а гора, где-то это каменный столб, где-то… Хм… Хоть даже и дерево. Но все это – Ось Мира.
- Ось Мира. – Кот будто смаковал это слово. – Кощей нашел ее в бесконечных своих странствиях, и именно вокруг нее и выстроил свое царство. И подчиняясь своей задетой гордости Кощей задумал повредить ее, сместить, искривить. На это ушло очень много его сил, но ему удалось – и произошел перекос. Множество миров столкнулось с этим миром, и миры эти перемешались меж собою. Если бы ты, Лелислав, спросил Никаса про его астрономические работы – он бы сказал тебе, что не Солнце и Луна ушли с небес – само небо более не наше. Мы находимся под чужими звездами, сразу во многих мирозданиях одновременно, на стыке бесчисленных множеств реального, и бесчисленных множеств нереального. Время остановилось, мы остались в подвешенном состоянии, мы гибнем и разлагаемся! Даже Лукоморье, где берут свое начало истории – умирает. По сути, Лукоморье уже мертво, Лукоморья больше нет. Даже Мировое Дерево уже давно окончило свою жизнь, только этого не видно. А скоро за ним последую и я, его хранитель, вместе со всеми своими сказками и песнями.
Кот трагично умолк, а затем снова заговорил.
- Но в этом есть и прекрасное! Оказавшись в таком незавидном положении, я получил нечто несравнимо-значительное, и может быть, самое ценное, что у меня есть.
Кот выдержал паузу, задержав дыхание, а затем с удовольствием произнес.
- Начало для самой лучшей из моих сказок. Сказке о вас. Сказке, которую я говорю прямо сейчас. Сказке о том, как вы спасете нас всех, совершив путешествие прямо к Оси Мира.