Гнев Божий,воплотившийся через Мирославу в яркие молнии, обрушился на Черного Витязя, прервав его самодовольный хохот. Оглушительный разряд опрокинул его навзничь, превратив его кожу на груди и животе в обугленную черную корку. Корчась и дергаясь он полетел в воду, сотрясаясь и дымясь, а вода вокруг него вскипела, запузырилась и стала белой, словно молоко. После такого сокрушительного удара не встал бы больше никто. Но чернобород недаром был богатырем. Он жил, несмотря на смертельные раны, и эта тоже не стала для него фатальной. Он снова встал - точнее некая сила заставила воду обволочь его, а затем подняла пошатывающегося врага. Не успел богатырь встать - как в обугленное тело впились острыми жалами стрелы. Стрела Поундса и вовсе нашла мягкое место, и добралась до органов врага, разнося по его крови жгучую отраву.
Но Чернобород не собирался вот так просто сдаться.
- Ладно. Вы не такие уж черви. - Признал он. - Но я верну вам должок.
Запрокинув голову, Черный Витязь исторг из своих изношенных легких боевой клич, похожий на утробный рев десятка медведей-людоедов. К его хору присоединился и еще один голос. Он был чем-то похож на тот, которым кричало существо в чугунном гробу, когда пыталось вырваться. Против воли от него потянуло страхом, но большая часть героев смогла с ним справиться. Боевой клич Виктора придал им всем решительности. И только Мирослава ощутила, как на момент ее сердце будто сжала чья-то ледяная, мертвая рука.
- А ну, водица! - Крикнул Витязь. - Пролили они мою кровь! Так верни ее им же!
Раны Витязя снова открылись, и из них во все стороны хлынули алые фонтаны крови. Ее было очень много, столько пожалуй и не было в людях, но она хлестала и хлестала, распадаясь на капли. Часть попала на тех, кто стоял поблизости, но вреда им не причинила. Страшны были те капли, что попали в воду. Каждая мельчайшая капелька крови, что касалась мутной воды, срабатывала как бомба. Все вокруг Витязя превратилось в сплошные взрывы неведомой энергии, в которых рождались призрачные алые лезвия, бьющие из-под воды в разные стороны, и больно ранящие все, что попадется. От этого было невозможно уйти, каждый из героев получил ранение. Сильные порезы не лишили боеспособности, но были чертовски болезненны и к тому же закровоточили. Досталось и Алексею - он упал в грязь с раненой ногой, и скривился от боли.
- Э, нет! - Прокричал Витязь.- Не смей помирать, Алешка! Я оставлю тебя напоследок!
Порезаны были и лошади "Тихона", и повредилась его кибитка. У нее отвалилось колесо, она накренилась в бок, а паника ржущих лошадей, обезумевших от боли , довершила дело разрушения транспорта. Борт треснул, и в грязь вывалился княжеский гроб, в котором настойчиво что-то колотилось. Витязь заметил его, и зловеще улыбнулся.
- Так-так. А вот это будет совсем отлично. - И, смеясь, враг начал уверенно продвигаться в сторону гроба.