Вкус свободы | Партия

Сложно сказать, повезло ли Гае с внешностью, или же, напротив, очень и очень не сложилось. Дело в том, что Гае достались прекрасные золотистые вьющиеся волосы, крутые бёдра, пышная грудь, и большие голубые глаза. А ещё, она отлично умеет всё это подать. Золотистые волосы Гаи спускаются до самой талии, щекастая моська способна выражать самые разные эмоции. Голубые глаза обрамляются самым разным макияжем: хотите естественным, хотите - кричащим, хотите - вульгарным. Несмотря на внешнюю коренастость, Гая достаточно высока - порядка метра восьмидесяти в ней имеется.
Казалось бы, в чём может быть беда от красивой внешности? Ну, если ты рабыня, твоя судьба, считай, предопределена. С другой стороны, кормят неплохо.

Настоящий характер Гаи мало кто знает. Да и мало кому он нужен. По натуре Гая - актриса, и она играет ту роль, которую, по её мнению, от неё ожидают. В иных случаях от рабыни ожидают строптивости, а в иных - покорности или пугливости. На деле же... Гая очень строптивая. Вот только всю эту строптивость пришлось проглотить, ка кона считает "до поры до времени". В конце концов, мало ли? Вдруг появится шанс... бежать? Казалось бы, куда бежать-то, во всей Империи? Но ведь она слышала речи о беглых рабах. Вдруг и у неё получится, а пока... а пока гримасничаем, строим глазки, завоёвываем доверие. Долго, цинично, не рискуем почём зря. Не стоит. Потом ведь сложней будет.

Гая никогда не знала иной жизни, кроме той, что обладала. Она родилась в рабстве. Своей матери она не знала, так что, никаких семейных привязанностей не было. Единственное, что ей было известно: её мама была красавицей, а её папа... красавцем. Иными словами, Гаю, фактически, специально вывели. Она должна была вырасти в очень красивую рабыню, а для ребёнка это значило: ей не будут портить внешность, а ещё, ей доставалась не самая плохая кормёжка. Бывали даже фрукты. К сожалению, от работы это не освобождало. Зато были уроки. Не как у свободных - те учили гораздо больше и гораздо дольше, но, всё-таки. Гае полагалось знать грамоту, уметь петь, считать. С самого-самого детства головой Гая работала куда как лучше, чем руками. За что была неоднократно по этим самым рукам бита. Перспективы были очевидны даже такой "безмозглой рабыне", как она, поэтому девочка приложила все силы, чтобы лучше учиться. В первую очередь - петь. Это помогло. По работе стали спрашивать меньше, а затем её приметила "Госпожа-Рабыня". Так звали одну очень важную особу, которая тоже была невольницей, однако, по статусу куда выше, чем все остальные рабы. Её хозяин позволял ей принимать решения от своего имени. По крайней мере, в некоторых сферах. Одной из таких сфер была покупка других рабынь в публичный дом, которым владел Кассиус Клефф. В итоге Гаю купили раньше, чем всех остальных девочек в её группе. Началась, можно сказать, лафа. По работе от неё не требовалось ничего. Требовалось хорошо учиться и нравиться навещающей её время от времени - примерно раз в пару месяцев - Госпоже-Рабыне Туссии. Уроков стало больше. Появилась литература - любимый предмет Гаи. Девочка полюбила читать. Просто читаешь, и рассказываешь, что прочитала. Красота! И за это ещё и хвалят! Здорово! Танцы! Актёрское мастерство! Всё это было так интересно! Хотя, сама Гая к тому моменту уже понимала, чего ради всё это, но учиться хуже не стала. Боялась, что от неё могут отказаться. Уже тогда появились наказуемые мысли о том, что, возможно, её купят для того, чтобы она стала такой же "Госпожой-Рабыней"? Ну, не сейчас. Ну, потом, когда она всему научится!
А затем Госпожа Туссия приехала и, удовлетворившись тем, что увидела, забрала Гаю с собой. В дороге она много разговаривала с Гаей. Это была первая серьёзная привязанность Гаи. Девочка вдруг поняла, что ей хочется, чтобы Туссия была ей довольна. И хочется этого даже не потому, что за это могут похвалить или дать награду. Просто... хочется. Она знала, что именно такого отношения от рабов хотят господа. Это чувство, которое очень похоже на то, что в книгах называют любовью. Стоит ли говорить, что когда Туссия однажды решила "избавить девочку от скромности", Гая была практически счастлива? Она очень старалась, да и, как-то, сразу прониклась тем, чем ей придётся заниматься. Тот факт, что первые четыре месяца, которые она прожила в этом публичном доме, её партнёршами были только другие рабыни и, нередко, сама Туссия, тоже повлиял. Гая видела лишь идеализированную сторону своей будущей работы, в упор не замечая всех отрицательных сторон. Четыре месяца её готовили, выискивая того клиента, который готов заплатить сильно завышенную цену за любовь неопытной девственницы.
Реальность оказалась хуже. Не чересчур хуже, но, всё же, хуже. Оказалось, есть огромная разница между любовью красивой умелой партнёрши, особенно если эта партнёрша для тебя, почти что настоящая любовь, и случайным клиентом, который мнит себя великим любовником, но сам не умеет ничего. Вот вообще ничего! И ведь это далеко не худший экземпляр. С такими работать проще всего. А бывают ещё и весьма мерзкие типы. Однако, тут выбор был очень небольшой. Либо ты работаешь хорошо, либо ты работаешь много. Не считая других аргументов в пользу хорошей работы, этот был главный. За прошедшие годы Гая добилась даже того, что ей было разрешено капризничать. Не всегда и не часто, но, всё же. Тем не менее, "любовь" к Туссии не угасла. Однажды Гая даже призналась своей "Госпоже-Рабыне". Она сказала ей "пусть ты, действительно, рабыня, вместе с тем, ты, действительно, госпожа... по крайней мере, для меня". Растроганная Туссия же не прекращала обучение, а однажды посоветовала своему хозяину присмотреться к юному дарованию. Эти слова стали, своего рода, определяющими.
Когда Туссию у господина Клеффа выкупили, в жизни Гаи всё как-то пошло на перекосяк. Начать бы хоть с того, что Туссия заботилась о своих подопечных куда как лучше, чем этот самый Клефф. Гае он быстро стал противен, хотя, казалось бы, он не настолько уж заслужил столь негативную реакцию. Тем не менее, девушка была вынуждена очень много времени проводить рядом с ним: ведь ей, действительно, в будущем, мог грозить тот же статус "Госпожи-Рабыни". Несколько раз Кассиус даже спрашивал мнения Гаи по поводу девочек, которых он покупал. Находясь рядом с Клеффом Гая успела насмотреться на то, как живут свободные люди. Это накладывалось на прочитанное ранее. Приближаясь к свободной жизни и не имея возможности её коснуться, Гая себя чувствовала всё более и более угнетённой, однако она не знала, куда от этого деваться? Внезапно, ей стало мало быть "Госпожой-Рабыней", и она не знала, виной ли тому Кассиус, или же просто, она захотела вкусить свободы.
И вот, однажды, когда они со своим хозяином отправились в один из его межзвёздных перелётов... а ведь будь она свободной, завтра бы праздновала свой девятнадцатый день рождения.

Гая умеет не очень много, но умеет она это достаточно хорошо. В меньшей степени она умеет убираться, стирать, шить. Вообще так вышло, что руки у Гаи - форменные крюки. У неё из рук валится всё, что только можно. То, что у других занимает двадцать минут, у Гаи займёт час. И это плохо. За это наказывают. А торопиться Гае нельзя. Выйдет ещё хуже. Как ни странно, Гае удалось найти себя в другом. В том, чем она, в общем-то, не то, чтоб любит заниматься. Рабыня для плотских утех. Из Гаи вышла хорошая соблазнительница, актриса. Она может прелюдию превратить в игру, из-за которой у клиента слюнки потекут по подбородку, а затем, воплотить обещания в реальность. Разумеется, это начало получаться не сразу, но опыт у Гаи есть. В том числе и опыт, как сделать процесс максимально приятным для себя. Когда его можно сократить до несчастной минуты, когда стоит закрыть глаза и представлять на месте партнёра кого более приятного, а когда... просто простимулировать партнёра сделать так, как тебе нравится. Главное, чтобы клиент был доволен, а для тебя это оказалось как можно менее болезненно. Тогда то, что ты плохо шьёшь, или не можешь протереть стол, не пролив вина на нём, становится не важно. Когда твои услуги стоят дорого, тебя и кормят лучше и, на удивление, клиентов меньше. Ведь не важно, что ты работаешь меньше. Важно, что ты работаешь лучше. Вот и выходит, что Гая - артистичная, красивая, с развитой эмпатией, в меру гибкая и выносливая, а ещё - достаточно сильная молодая женщина.

Он машинально поглядел в ту сторону и увидел гиноида-техника одной из последних моделей, которая всё это время, по-видимому, находилась здесь и не шевелилась, слившись с перегородкой такого же белого цвета, как её корпус. Она и голову отвернула, видимо, иначе Джейк бы заметил её лицо, скрытое под своеобразной «шапочкой», внутри которой было напичкано, как знал парень, сам будучи техником, множество разных датчиков и сканеров, а главное - головной процессор робота. По этой «шапочке» пробегала длинная и на вид глубокая трещина, образовавшаяся, должно быть, после сильного удара. Лицо же... это было миленькое добродушное девичье личико с большущими зелёными глазами и синими губами, под цвет выглядывавших из-под шапочки синтетических волос.
Манипулятор робота, удивительно похожий на тонкую женскую ручку, которую зачем-то обернули листом белого с синим металлопластика, после вопроса мужчины пришёл в движение и поднялся вверх, к шапочке гиноида, пощупал глубокую трещину на корпусе характерным человеческим жестом, будто на голове была ссадина. Кисти робота, кстати, повторяли человеческие. Синтетическая кожа обтягивала их, создавая впечатление человеческих кистей в перчатках без пальцев. Сами пальцы были похожи на женские - длинные, гибкие, приспособленные к тонкой работе. Только ногтей на них не хватало, и поэтому казалось, что они обтянуты плотными напальниками. Джейк знал, что внутри этих пальцев могут скрываться полезные для техника инструменты вроде отвёртки или паяльника.

Лишена эмо-блока, однако, видимо, из-за удачной работы лицевых дизайнеров складывается впечатление, что способна испытывать некоторые простые эмоции вроде любопытства.

Робот сидела боком на полу возле стены и ничего не говорила, только почему-то улыбалась и смотрела, теперь уже повернув голову, на трусы мёртвого мужчины. Джейку могло бы показаться, что с интересом, если бы он не знал, что андроиды-техники лишены эмо-блока. Они были созданы, чтобы проводить техобслуживание отведённой им территории, будь то фабрика или космический корабль. Жутко дорогущая штука, которую позволить себе могли немногие, самые зажиточные граждане Альянса. Правда, как с этим было в Империи, мужчина не знал.

Изящная рыжеволосая девица в слишком яркой для леса одежде.

Боец она вроде бы так себе. Но чертовски изобретательна в плане оружия. И я имею в виду не обычные пукалки, - он тряхнул автоматом за плечами, - а разную биологическую хрень, вроде снотворного газа и прочего. Думаю, она водится с кем-то из городских, кто имеет доступ в биолабораторию и сбывает ей эту гадость. Или сама туда дорожку нашла.
Преступница, встреченная Гаей и Джейком в лесу на планете Свобода.

Парень оказался... может даже, не совсем парнем. Его лицо сейчас было перепачкано в земле, непослушные волосы чуть не доставали до плеч и были прихвачены полоской белой ткани, а на щеке был наклеен пластырь. Вид он имел суровый, пацанский, а вот лицо было смазливым, как у девушки.

Житель посёлка, наблюдавший за Джейком и роботами и затем пойманный Джейком в плен.