Набор игроков

Завершенные игры

Новые блоги

- Все активные блоги

Форум

- Для новичков (3751)
- Общий (17786)
- Игровые системы (6252)
- Набор игроков/поиск мастера (41667)
- Котёл идей (4359)
- Конкурсы (16075)
- Под столом (20442)
- Улучшение сайта (11251)
- Ошибки (4386)
- Новости проекта (14674)
- Неролевые игры (11855)

Конкурс №7. "Кома. Вторжение"

Вниз    Вернуться в раздел "Конкурсы"
Кома. Вторжение
Тема: Прикосновение к иному

Крохотные комнатки-домики, ровные, серые, отстроенные торопливо с одинаковой долей небрежности, тождественные между собой настолько, что кажутся созвучными одна другой. Коробочки. Параллелепипеды. Пять десятков на каждом этаже. Пять десятков этажей.
Я стоял в обшарпанном коридоре одного из ульев Форм и сжимал теплую ручку Лекки. Мне хотелось запомнить это ощущение навсегда и вместе с тем я не мог полностью сконцентрироваться на нем.
Я ждал Кому. Она занимала четыре модуля: два на верхнем этаже, еще два ровно под ними. Я постучал во все четыре двери — без толку, тогда я поставил магнитную заглушку на кнопке лифта с номером 49 и притаился на последнем этаже, у шахт, в углу между двумя густо усеянными граффити стенами.
Как какой-нибудь зверь, я караулил в засаде хозяйку четырех ячеек.
Время тянулось словно прилипшая к ботинку жвачка — противно и с хлюпом. То самое время, которого нет.
Иногда в глубинах улья с монотонным жужжанием поднималась или опускалась кабина лифта, порой доносились визги и хохот из двух ближайших вакантных шахт, все остальное время меня окружала безмолвная и мертвая тишина, я мог различить даже дыхание Лекки, к которому невольно прислушивался.
— Как ты, маленькая? — я опустил голову, ответом мне стала только копна пшеничных волос и торчащий, вздернутый нос, самая пипка — Лекки не подняла глаз и кивнула легко-легко, тихая и робкая.
Тогда же с хлопком открылась дверь на этаже, заветная — дверь Комы. Сидела дома и не открыла. Сука!
Она вышла неуклюже и как-то развязно. Полы шелкового черного халата с полоской цветастого жаккарда на спине развевались в стороны, чуть-чуть не касаясь обшарпанного пола коридора. Домашние туфельки на каблучках так странно контрастировали с потрескавшимся покрытием и грязными инскриптами на стенах, что казались здесь нелепыми. Я видел только прямую спину, покачивающийся при ходьбе зад и совершенно седые волосы до плеч. Инстинктивно выступил вперед в попытке догнать ее, боясь упустить, потянул за собой малышку Лек, но Кома не пыталась сбежать, она чиркнула на ходу старомодной бензиновой зажигалкой и встала недалеко от мусоропровода. Стоя ровно и неподвижно, Кома неторопливо курила, выпуская изо рта удушливые клубы дыма.
— Подождешь меня здесь, малышка? — я спросил дочку шепотом. Лек кивнула и отпустила мою руку — мгновение вышло таким пронзительным, что не вытерпеть. Я оставил Лекки резко.
Шел быстро, но секунды все равно тянулись расползающейся каплей медовой патоки. Я барахтался во времени, словно неудачливый глубоководный пловец в толще воды. Липко.
Мне пришлось собрать волю в кулак, чтобы не наброситься на Кому, а застыть у одной из дверей и продолжить свое терпеливое ожидание. Наноботы-сенсоры, жужжа и попискивая, кружили совсем рядом, принюхивались ко мне будто живые, летучие зверьки, которым я не нравлюсь.
Когда Кома шла обратно, я наконец смог рассмотреть ее лицо с очень острыми, точно прорисованные углем, чертами. Не скажешь, что она — легенда во плоти, ныряльщица, женщина-ковбой, одна из пары, та самая, кто смогла взломать лед Стейта. Если бы я не знал наверняка, я бы, несмотря на ее седые волосы, подумал, что она — одна из тех девиц из Ичиго, которые под кислотой забывают даже дышать. Розовые майка и короткие шортики под халатом смотрелись на ней аляповато.
Она глядела на меня без удивления, но замедлила шаг.
Я успел поймать ее короткий, быстрый взгляд в сторону двери, прыгнул вперед и выкрутил руки ныряльщице за спину, предупреждая заготовленный ею легкий жест пальцами — приказ вездесущим охранным жучкам.

Она не брыкалась, когда я удерживал ее за руки.
— Отпирай! — приказал я.
Кома задрала голову вверх, прожужжал сканер сетчатки, тихо щелкнул сервопривод двери, и мы вдвоем ввалились внутрь, спаянным комком тел, одновременно, как какие-то любовнички. Где-то за спиной, позади, в холодном коридоре осталась моя Лек, я оттолкнул от себя Кому и позвал дочь.
Только когда Лекки оказалась внутри, я позволил входной двери закрыться, а следом ногой распахнул люк бокового модуля — соседняя комната пустовала.
— Побудь там, малышка, нам здесь нужно серьезно поговорить.
Лек послушно вышла.
Я не сводил глаз с Комы. Седовласая сначала пригладила прическу и одежду, потом обернулась, оперлась о стол бедром и спокойно смотрела — наблюдала за мной и Лек. Мне понравилось то, что Кома приняла мое вторжение без истерик.
— Кто ты такой и что тебе нужно? — наконец спросила она. В голосе ни требования, ни угрозы, голос без интонаций, я не сразу понял, что голос искусственный, так, безэмоционально и блекло, говорят все, у кого вместо связок и гортани имплант с вокодером, но настолько качественно проработанного голоса я еще не слышал. Так удачно заменить себе глотку — должно быть, дорогое удовольствие.
— Свен — я представился и оглядел комнату: ровные, белые стены, черный диван обитый кожей в углу, мини-бар и стол, больше ничего, тотальный минимализм, никаких следов жизни, разве что еле различимый, совсем тонкий аромат опиума, — Мне нужно, чтобы ты снова сломала спинальный барьер, Кома.
Она вздрогнула.
— Нет. Я не Кома, и нет, вали отсюда, я вышла из игры.
Она трясла руками так, будто кричала, в тандеме со спокойным, ровным голосом это произвело впечатление.
Впрочем, мне было не до впечатлений. Волна дикого ужаса накрыла меня с головой, я словно нырнул в бездну, ужас вызвал во мне жгучую злость. Не слишком отдавая себе отчет в том, что делаю, я бросился вперед, скрутил руки Комы и нагнул ее лицом к столу. Щека женщины притерлась к холодной мраморной поверхности, ее губы скривились, но она молчала. Ни звука.
Я удерживал ее правой, а левой убрал волосы с шеи — включения не было, только красная звездочка-шрам, как от ожога.
— Врешь так, будто ничего не боишься.
Молчание.
— Мне нужна не ты, а лед, ты взломаешь его. Смогла для себя, сможешь и для меня.
Молчание.
Я сдавил ее запястья до хруста.
Молчание.
Я осознал, что хочу убить ее. Понял, что могу. В тот момент мне
ничего
не стоило
сломать ее.
Тогда же я почувствовал отвращение к самому себе, сделалось мерзко до тошноты. Я отпустил Кому и отскочил в сторону, словно укушенный — я не хотел убивать, но тогда действительно мог, мог по-настоящему. С гадким, смешанным чувством стыда и страха я посмотрел на люк модуля, где ждала Лек, боясь, что дочь могла видеть.
Кома медленно выпрямилась, вновь поправила одежду, прошла к бару. Она наполнила стакан водкой до края и легким движением пустила тот катиться по столу, ко мне. Я поймал.
— Пей. Я не Кома, я — Первая из двойки, ядро Кометы. Мы не взломали лед стейта, его нельзя сломать, потому что на самом деле спинальный барьер — не лед, а недостижимая точка входа в Абсолют. Легенда о Комете — миф ковбоев — неуклюжим ребяткам нравится выдумывать сказки, это их вдохновляет.
Без интонаций.
Я ей не верил.
— У тебя нет выключения. — губы сами собой сложились в презрительную ухмылку — довод на шее Комы говорил вернее тысячи слов.
— У меня нет, зато у второй в один момент стало две и обе сработали.
Отвернулась.
— Сколько тебе нужно? Назови любую цену.
Я старался говорить спокойно, но все во мне клокотало, я испытывал ужас с того самого дня, когда получил уведомление. Мою Лек выщелкнут! Просто
Вот так
мою
Лекки.
Щёлк!
Ужас достиг своего апогея в этой гостиной. Мир падал мне на голову. Кома-не Кома неторопливо качала головой. Она бесила меня: скупыми движениями, блеклым голосом, тем, насколько она безжизненная и вялая, словно мертвая.
И ей все равно.
— Дело не в деньгах, пробилась не я, а Вторая, взошла на плато и сгорела, а меня выбросило.
Комета достала второй стакан и налила водки себе.
Обернулась:
— Дочку?
Я кивнул и в тупом оцепенении посмотрел на свою руку, в которой держал стакан. Оказывается, часть содержимого я уже расплескал по полу. Остатки выпил одним могучим и отчаянным глотком.
— Ты когда-нибудь был в параллелях?
— Пару раз.
Она смотрела в глаза, изучающе, но ее взгляд был непроницаем, в нем не нашлось ни высокомерного смешка, ни удивления, ничего.
— У меня есть сингапурский софт, не ви-ар, всего лишь умелая имитация, иллюзия, но для новичков это лучшее, что может быть. Побудь здесь, я принесу.
Кома застучала каблучками домашних туфель по лестнице, а я прошел к бару и налил себе еще.
Резкая боль в шее настигла меня вместе с очередным глотком.
— Ах ты ж тварь! — я не обернулся, не успел — упал.

***
Когда я открыл глаза, Лекки сидела рядом на полу и гладила меня по волосам.
— Где женщина?
— Ушла.
Обшарпанная коробочка с софтом лежала на моей раскрытой ладони. Я громко вздохнул и до боли зажмурился — ярость и досада во мне в тот момент были настолько острые, что ни прокричать, ни вышептать.

***

Так я остался в комнатах Комет, мы остались: я и Лекки.
Эта проклятая гостиная стала моим пристанищем, диван и бар — все, в чем я действительно нуждался. Лекки я устроил наверху, в спальне Первой.
Боковые модули пустовали. Холодные, необжитые, с кучей пластиковых раскиданных по углам коробок. Я просмотрел их все, нашел десяток разнокалиберных интерпретаторов, тысячу снимков и записи — дневники, которые в более удачное время я бы продал, не задумываясь, а теперь читал взахлеб в надежде найти хоть что-нибудь полезное для ныряльщика.

" Они спрашивают, почему мне это нравится…
Стань крохотной черной точкой, чистой энергией, неуловимой искрой, хитрецом-пронырой, ловкачом, родись заново новой, иной, гуляй вольно, смотри прямо и бесстрашно, так, будто за спиной крылья, будто в ладони зажата опасная бритва, которой можно резать и выжигать.
Можно и не нужно, ведь увильнуть в тысячу раз интереснее!
Это противостояние не Системе, не чистильщикам и даже не глубине, нет.
Это сражение с самой собой, бескровное, потому что стоит только один раз упасть, позволить себе почувствовать полет, и…
Другого уже не захочется, без этого становится невозможно жить
И вместе с тем это не наркотическая зависимость
Почему мне это нравится?
Потому что я люблю это
Люблю
Люблю
Люблю…
И все нараспашку, на свободу, я распускаюсь цветком и чувствую, как по венам струится жизнь
Я в потоке
Я хотела бы тысячу раз отдаваться этому, снова и снова, еще и еще.
И снова!
Чувствовать, как вибрации расходятся смерчем в теле
А в солнечном сплетении селится птичка-колибри
Так не бывает больше нигде
И к новичкам у меня только один вопрос: любишь ли ты Изнанку так же, как люблю ее я? Знания не делают сильней. Силу дает незнание, чистый разум, готовый к реакциям, готовый чудить. Все остальное — несущественно. Для мастерства быть здесь не нужны годы тренировок, я убеждена, нужно просто позволить себе быть. Просто разрешить. Дать отмашку.
Они называют нас ныряльщиками, но я — летун. Не глубина. Нет. Небо! Высь!.."

Параллакс никогда не казался мне интересным, никогда до этих записей.
Ви-ар, он же Парралакс, он же Изнанка, он же Сеть, он же Параллели (и еще десяток названий), теоретически казался мне превосходным инструментом для того, чтобы добраться до сути и не дать Системе выполнить свою программу точечной зачистки в отношении моей дочери.
Правда, будучи дилетантом, я очень неважно представлял, насколько серьезно защищена Система, насколько совершенна программа управления бездны и насколько больно бездна карает тех, кто может угрожать ее целостности. Имей я представление раньше, я бы скорее всего сломался сразу, отступил, даже не пытаясь лезть, но блаженное неведение сыграло свою решающую роль и одновременно злую шутку — теперь у меня была надежда, а по факту у меня не было ничего. Ноль. Зеро.
И я все равно уже не мог повернуть назад.
Было и еще кое-что, нечто, что я могу списать только на божий промысел: мне патологически везло. Несмотря на свой скудный опыт, невозможность сконцентрироваться в нужной степени без нейромедиаторов и амфи, постоянный рассинхрон с техникой и весьма хреновую адаптивность в целом, я каким-то непостижимым образом вычислял точки сборки для фазовых переходов и хитро сливался от самых разных охранных систем вплоть до высоковирулентых нейрофагов и плазмокаустиков. Пару раз, конечно, схватывал мощный головняк, но происходило это, как ни странно, от каких-то полудетских фаерволлов, которыми отгораживались всякие незадачливые брокеры в жалких попытках защититься от нападок акул наподобие Комы на свои банковские счета.
И все-таки дальше третьей фазы я не забирался никогда.

Я предпринял еще одну попытку обзавестись напарником и прогулялся в Кенши, где нашел ковбоя-дервиша, который показался мне сведущим. Паренек в феске набекрень. Его звали Теска. Мы выпили пива, закинулись парочкой нейро, он рассказывал о заплывах, а я слушал, и вот когда я уже сам собрался поведать ему, что планирую, и похвастаться дневниками Комет — мы стояли на улице, курили в подворотне — на Теска накинулась длинноногая девица с волосами цвета, как у моей Лек, накинулась не с ударами — повисла на его шее.
— Это Ляля, — представил Теска, и я понял, что у них все всерьез.
И ушел.
Я не позвал его с собой и не рассказал ничего.

Я был готов впасть в отчаяние, меня останавливала Лекки. Такая тихая, спокойная и кроткая, такая трогательная в своем смирении, в отличии от меня готовая к грядущему.
Отважная крошка Лекки.
Мы заказывали еду, смотрели кино, гуляли, время от времени я читал дочери дневники Кометы вслух.
По ночам я плакал у кровати Лек.

Вторжение я назначил на пятнадцатое. Вечером четырнадцатого встретился с Теска и попросил его прийти в улей как-нибудь на днях. Теска обещал быть. Возвращаясь, я отловил у непальского кафе бродячего рыжего кота и притащил его в модули. Кот не возражал.

***

А ночью вернулась Кома.
С порога юркнула ко мне в постель.
— Зачем?
— Хочу срезать лед Стейта. Войти в Абсолют. Любой ценой.
Холодная решимость во взгляде обожгла.
— Пойдешь со мной в связке?
— Попробую, ты тупоголовый, но упорный. Связку двоих нельзя понять умом, можно только почувствовать. Это взаимодействие на уровне не тела и не ума. Это как секс. А может, лучше...
Слова утонули в запахах опиума и молока, в вибрациях тела, живого, настоящего. Все, кроме горловых связок, было в ней ее собственным... Так тихо, без слов, только шорохи, скрипы, ритм...

Утром она сидела в одной из пустующих комнат возле очередной распакованной коробки со старым деревянным интерпретатором в руках, аккуратно, указательным пальчиком, мазок за мазком стирала пыль.
— Потренируемся скользить?
— Нет, не будем, никаких репетиций и проб, идем сразу. Я в голове. Делай, смотри и не спорь — у меня проблемы с субординацией, могу спалить ко всем чертям, — Кома встала на ноги и потрясла допотопным интером у меня перед лицом, — Номинально ты идешь один, у меня нет включения. Или ты забыл?

Тот день мы провели втроем. Гуляли с утра до вечера. На перекрестках жгли покрышки, неоновые и аргоновые шарики огней вывесок подсвечивали холодные, полупустые улицы, неизменно пахнущие страхом, болотом и водкой — снаружи не происходило ничего нового, новыми были мы сами, все трое. Мы смеялись. Никто не оборачивался нам вслед, казалось, никто не обращал внимания, но все-все, каждый понял, что нашу маленькую Лек ждет выключение. С чего бы нам иначе устраивать это безумие?
Первая и Лекки пели, а я с улыбкой дурачка на лице любовался ими обеими, и понимал, что этот дивный день последний.
И гуляем мы вот так все вместе последний раз.
Такого больше не случится.
Никогда.

Я уложил Лекки спать, и даже когда она уснула, я еще долго вглядывался в ее лицо, поглаживал пальчики и дивился причудливыми тенями ресниц на бархатных щечках.
Кома сварила кофе, на дне джезвы выросли деревья: стволы-потеки, крона-взвесь.
Я не успел допить.
— Ну? Пошли? — спросила она.
И мы пошли.

Фаза первая. Казуальная имплантология.
Кома сказала: "Встретимся там", облизнулась и вытолкнула меня в Параллели.
Я нырнул в надземье. Здесь я не казался себе уязвимым даже в отсутствии Кометы.
В контексте Парралакса пошлое сравнение со слоеным пирогом подходит как нельзя лучше. Правда, неизвестно, сколько именно слоев-фаз в бездне. О том, что находится после третьей, ходят легенды, одна абсурднее другой, глубже ошиваются только хакеры-маргиналы, служебные боты и специальные операторы Системы. Ценным опытом пребывания на глубине, само-собой, никто не делится. Незнание порождает страх. Страх порождает мифы. Однако, в первой фазе все максимально прозрачно и понятно даже мне.
Самая простая с точки зрения дружелюбия к пользователю, с обилием графических интерпретаций, операционных сред и совместимая с любым, даже самым корявым, железом, надземье — основной инструмент контроля хомячков Системой. Цветастая обертка с развлекухой всех мастей.
Я проскочил верхушку быстро, параллельно накручивая "коконы", анонимизируясь и заметая за собой следы.
Полет сквозь массы цветастых образов и лэндскэйпов, рой звуков и эмоций, сужающаяся спираль, интуитивный бросок — и вот, точка смещения для перехода в новую фазу. Бэкап точки на органический носитель (тот самый рыжий кот, пойманный у непальского кафе), перестройка тоналя, разборка и первый фазовый переход, легкий и мягкий...

Фаза вторая. Серьезный подход.
Иной уровень восприятия и виртуальной активности — иные задачи. Биржи, корпоративный менеджмент, дипломатия, документооборот, научная деятельность — профессионалы не размениваются на казуальные примочки и обитают в глубинах, которые куда больше соответствуют их высоким требованиям: инфоемкое пространство без пустых условностей наподобие единой графической среды. Каждая юридическая единица устанавливает свои правила игры внутри операционной среды и поддерживает контакты на уровне командно-интуитивных интерфейсов.
Обыватель сюда не забредает, здешняя инфраструктура не жалует праздношатающихся ныряльщиков. Используй я для входа другой гейт, уже засветился бы перед ботами-лимфоцитами, которыми кишит двойка. По этой же причине сразу после входа я воспользовался идентификационной оболочкой какой-то захолустной сингапурской конторы-калорийщика, которую любезно на выбор представил мне обработчик, что сигнализировал моим спинальным шунтам. Функция позволяла железяке оперативно подменять ID, здесь, в верхних слоях, этот способ анонимизации еще действовал.
Собственно, основной заработок ковбоев концентрируется именно тут и заключается в первую очередь во взломе бирж и промышленном шпионаже, хотя обобщить не выйдет — сколько сфер деятельности, столько и способов заработка: начиная от относительно честных, без явного брутфорса и мошенничества, и заканчивая вариантами грязно и беспринципно выпотрошить мелкие конторки и корпоративных гигантов. Когда-то я начал свое знакомство с параллелью именно с симулятора фрагментов двойки.
Вторжение не предполагало долгого пребывания здесь, однако наличие данной фазы дало мне возможность лишний раз пересобраться и выстроить дополнительные механизмы анонимизации. Лавируя в мягких коконах из мусорной информации между курьерами, пульсирующими инфосферами и жилистыми трафик-потоками, я постепенно смещал восприятие в нижнюю точку фазы. Физической концентрации для очередного фазового перехода оказалось недостаточно. Интерпретатор, предвидя это, прибег к дополнительной электростимуляции, сдобрив эффект дозой нейромодуляторов. Разум на мгновение помутился, а затем заново раскрылся огромным благоухающим цветком, принеся понимание происходящего и потрясающую внимательность к деталям...

Фаза третья. Смертным здесь не место.
Ныряльщики, жаждущие минутной наживы, на тройке не выживают. Здесь ведется охота за информацией — подлинными властью и богатством.
Элита элит. Ставки высочайшего уровня, никакой графики, только интуитивное взаимодействие, достигаемое обычно за счет совершенной имплантологии.
Сместиться сюда и собраться на входе после второй разборки — достижение, достойное ныряльщика. Весь цимес в том, что внутренняя механика фазы предполагает вход только на физическом уровне для авторизованных пользователей, что заставляет прибегать к ухищрениям наподобие масочных сборок под видом интерпретаторов членов правительства или менеджмента соответствующего уровня допуска. Такие действия зачастую неубедительны для охранной механики Системы: баг, дублирование, ситуационная аномалия, недостаточная концентрация или же просто слишком кустарный интерпретатор, могут загубить все старания на корню.
Меня собрала Кома. Я не сразу узнал в пульсации точек знакомый образ, какой-то даже родной, словно я знал ее всегда. Странный, двойной кокон, окружающий ее, светился и излучал энергию на многие мили инфопространства вокруг. Я, хромой интуит под веществами с фонящим коконом и зеленющим эманационным шлейфом, выглядел готовой мишенью для агрессивных нейрофагов и еще более гадких программ-фагоцитов, в достаточном количестве водившихся на тройке, но Кома переплюнула даже меня.
Как мы собирались выжить здесь при такой фонации оставалось для меня не совсем ясным. Я возносил хвалу машинному богу и плыл вслед за Комой, готовый к тому, что до третьей разборки мы, скорее всего, не доживем.
Я заблуждался: у нас не было цели проскользнуть незамеченными мимо нейрофагов, нам всего лишь нужно было оказаться быстрее и нырнуть в разборку. Кома рванула вперед, я не знаю, как она это сделала, я только видел ее жвалы и лихие, энергичные движения, с которыми она резала инфопространство вокруг.
Интер Комы отправил запрос доступа к управлению, я согласился, больше от меня не зависело ничего. В следующую секунду оператор представил нас фазе как частных агентов министерства юстиции по вопросам миграции, а получив синхронные умеренные синаптические импульсы, накормил нас вкуснейшей высокоактивной лизергиновой кислотой. Эффект перестройки восприятия с помощью биохимии наступил мгновенно: я с головой окунулся в буйное месиво красок, звуков и запахов, в котором трассами очень четко угадывались траектории нейрофагов, роящихся у точки разборки.
Тогда же я понял, почему почувствовал Кому родной и что за странный двойной кокон окружал ее.
Комета тащила с собой мою дочь — Лекки шла третьей.
И я закричал.
Звук захлебнулся, звук утонул в потоке вращения — мы вертелись тройкой, синхронно, набирая скорость и обороты, штопором врезаясь в нисходящий поток, одновременно отторгая коконы, превращая те в энергию для толчка у входа в разборку — эти массивные куски информационного мусора оказались не только средством маскировки, но и энергетическим "вербльюжьим горбом".
Я уже не разбирал образы кружащегося, стремительно несущегося вокруг инфохоровода. Я лишь почувствовал мощный толчок и ускорение, разум на секунду померк, оператор сигнализировал угасание, и следом я взорвался страхом, смешанным с яростью.
Моя Лек! Какого ***а эта сука тащит с собой мою Лек?
Моя ярость стала еще одной ступенью ускорения, мы нырнули в разборку, со свистом протаранив защиту нейрофагов, рассыпаясь на тысячи радужных от ЛСД осколков...

Фаза четвертая. Люди — не машины.
Любая система нуждается в соответствующем ее сложности обслуживании и поддержании ее внутренней и внешней инфраструктуры. А Система — и подавно. Даже при текущих технических возможностях — человека попросту не хватит на контроль сложнейшей механики Системы. Для этого существует четвертая фаза — чисто инженерный уровень, принадлежащий ботам-операторам, обработчикам, структурным механикам, безопасникам и еще целому сонмищу живущих своей собственной жизнью служебных программ. Разумеется, наличие человека как структурной единицы здесь не предусмотрено, что вполне объяснимо — происходящие здесь процессы слишком сложны для ограниченного человеческого восприятия, даже усиленного имплантами и веществами.
Однако, находятся умельцы и тут.
Никто ведь не запрещает прикинуться простым ботом-фазером или компонентом какой-нибудь колоссальной софтины-коммутатора. Беда в том, что восприятие перестраивается в зависимости от выбранного программного кожуха, и по фазе кочует уже не совсем человек...
Кома, само-собой, уже бывала здесь, в ее виртуальном бестиарии обитало целое сонмище любезно подготовленных к заселению софтин, которых рандомно при сборке в текущей фазе выдавал интерпретатор.
Я висел в пространстве, выхватывая порции щекочущей энтропии, и не слишком понимал, кто или что я такое, но помнил вопрос: "Лекки? Зачем?"
Вряд ли я озвучил вопрос вслух, вряд ли я вообще умело говорить.
Я точно не умело слышать, но умело воспринимать — поток входящей информации захлестнул.
"Ты так и не понял?
Я иду в связке не с тобой, я иду с твоей дочерью. Сейчас я и есть — твоя дочь. Она спит и видит сны, она же здесь, здесь то, за что Машинерия ее невзлюбила, то, чего боится Система. Быть в моменте целым — это и есть связь. Как ты собирался спасти дочь, если не взял ее с собой? Или ты предполагал, что в Абсолюте на каждого заведена особая карточка, и ты сможешь рыться среди них сколь угодно долго? Как думаешь, почему выключения совершеннолетних и старше — редкий случай? Рой, в отличии от тебя, знает, что дети могут все, их разум кристально чист. Когда мы ходили в связке со Второй, я думала, что она — моя безопасность. Я всегда шла напролом, скользила на пределе, на грани, рискуя тронуться головой и прочие неприятности, и считала, что Вторая — стоп-механизм, который вытащит за шкирку в случае чего. Это в корне неверно. Вторая меня заземляла, она принадлежала земле, поэтому умерла, она верила в свою ограниченность. Твоя дочь может избавиться от выключения в любой момент, любой ребенок может, просто при рождении они не думают об этом, а потом либо родители вливают им в головы принципы послушания Системе, либо… Догадался? Я поняла все это только два дня назад, благодаря тебе"
Реакция-запрос: "Тогда зачем ты, Сука, тащишь мою Лекки с собой? Если она может избавиться от включения, зачем?"
Ответ: "Я же сказала: любой ценой. Она — Бог. Как думаешь, что будет если Абсолют встретится с Абсолютом?"
Меж тем, имплитационный компиллятор, в чьем кохуже находилось то, что было мной, жил своей жизнью и чхать хотел на наличие в своем нутре какого-то квартиранта. Он методично подбирал кванты требуемой информации, поглощал ее, анализировал. Я растворился, утратил волю и больше не существовал в текущем моменте времени как разум. Однако, не все так просто. Мое бессознательное не исчезло, оно оказалось куда сильнее, чем я мог себе представить. Ярость, обида, непонимание, горечь несправедливости, тотальное неприятие, мятеж, бунт, ужас — высшая степень страдания — и желание спасти Лекк исторглись наружу и приняли на себя роль доминантных мотиваторов. Компиллятор нелепо дернулся, сворачивая текущую деятельность и вливаясь в ближайший дата-поток, привлекая пристальное внимание сотен дежурных операндов-экзекуторов, что в момент встрепенулись и рванули следом. Компиллятор пытался перестроиться под натиском непонятной инфобури изнутри, сморщиваясь и разбрасывая только что собранную информацию в разные стороны, пока мое Бессознательное в критический момент не взяло верх над своей программной оболочкой...
Уснувшим и неспособным концентрироваться разумом управляли эмоции и подсознательные желания, которых не интересовали принципы работы программы-донора. Они подчинили себе структуру и вели программу уже выбранным путем, поперечно смещаясь по фазе к новой разборке, вслед за Комой, за Лекки. В последний момент компиллятор, изрыгнув из себя мое бессознательное, тоже стал энергетическим прикормом для очередной и самой болезненной пересборки...

Фаза пятая. Пограничье. Спинальный барьер. Рой.
Серая пустошь, ментальное безлюдье за пределами любого понимания. Преддверие информационного абсолюта. Вход сквозь лед Стейта, выход на плато через личностную реструктуризацию. Боль — опустошение — покой.
Я уже исторгнул из себя злость.
Прозрел.
Простил.
Быть может, я был, а, может, не был.
Я видел прошлое и знал будущее, я грезил наяву, и грезы мои становились физической реальностью вокруг.
Мы все цепляемся за бытие. В мелочах. Во всем.
Это страх смерти, который формирует жизнь, у нее может быть высокий смысл, но она все равно — подлог, потому что продиктована страхом.
Я больше не цеплялся. Я умер, растворился в объятиях дребезжащего и туманного Абсолюта.
Счастливый, несдерживаемый и неудержимый я знал, чего хотела Кома.
И я же знал, что не позволю ей сделать это.
Знал, как.
Я улыбнулся двум женщинам моей жизни:
— Проблемы с субординацией, детка? Придется потерпеть.
Я протянул руку вперед и четко представил, чего хочу, быстро, ловко, и…
Они обе уместилась на моей ладони. Я зажал их обеих в своем кулачке.
Там они могли дышать, женщины, которые научили меня жить, седовласая и юная, сошедшиеся сейчас в одной девочке, которой предстояло умереть, которую должны были выключить.
Девочка-сила!
Вот она.
Смотри ей в глаза.
Брось ее.
Оставь.
Попробуй убить, когда она в моей ладони.
Эй, Абсолют!
Я раскрыл ладонь. Пусто. Никого.



Где-то далеко распахнула глаза, очнувшись от сна, маленькая девочка.
— Папа? — спросила она, увидев силуэт в дверном проеме.
Это пришел Теска.
Рыжий кот вальяжно лежал на подушках и жмурился.
Пахло свежесваренным кофе и, совсем чуть, опиумом.
Автор: Petrovna [offline] , 27.02.2017 20:41 | Отредактировано 14.03.2017 в 10:10 1

Я еще не дочитал, но мне нравится. Хоть это и аниме, но такое, глубокое.
Просто жалко что еще нет комментов. ;)
Автор: Sheks [offline] , 28.02.2017 16:25 2

Качественный каноничный киберпунк. Фазы прописаны с толком, с расстановкой, в такое интересно поиграть, попесочиться. Концовка неоднозначная он стал котом? — тоже гут. И да, прикосновение вполне. Жаль только, что персонажи оставляют равнодушным, но, похоже, это вообще ахиллесова пята СР, игры с поиском границ «человечности» (кто сказал СПГС?) от нее и уводят. Итого: крепкая конкурсная работа.

РР Да, пару раз речевые обороты глаз кольнули, при переходе на средний род, например, смысл ясен, но показалось жестковато.
Автор: AlarDyce [offline] , 01.03.2017 07:03 3

Наноботы-сенсоры
а герой их точно видел (ну или там слышал)? они же маленькие, нано- же
дальше будет целый букет вот такого вот:
ромашка
Параллакс никогда не казался мне и следующее предложение: теоретически казался мне
лютик
графической среды и тут же операционной среды
василек
Обыватель сюда и сразу здешняя
тавты-тавтики-тавтецы
стыдно должно быть, батюшка автор
фарш прекрасен (правда, в паре мест прям завал (и да поможет вычитка вслух!), полегче бы, ну)

по остальному мне есть сказать следующее
Автор: Инайя [offline] , 01.03.2017 18:04 4

тождественные между собой настолько, что кажутся созвучными одна другой
*натужно скрипит мозгами, пытаясь постичь глубину метафоры*
Она трясла руками так, будто кричала, в тандеме со спокойным, ровным голосом это произвело впечатление.
А вот это классно!

А дальше я скис. Не очень я люблю киберпанк. И стиль авторский мне тоже не очень нравится. Прям вот эмоция, нерв через край! Это я могу вытерпеть, но не в сочетании с огромными и не особо интересными кусками текста.

Увы, но я откланиваюсь, не осилив и половины рассказа.
Автору желаю успехов.
Автор: Рикардо Дель Тави [offline] , 02.03.2017 14:18 5

С одной стороны, написано добротно. С другой стороны... этот поток сознания, наверное, имеет смысл для автора. И, скорее всего, для любителей киберпанка, которые любят такого стиля тексты. Но хотелось бы видеть больше осмысленности, так как на большинстве мест возникает вопрос 'почему они делают так?' Есть очень простой пример. Все начинается с того, что главный герой долбится во все четыре двери. Наркоманка внутри точно это слышит. Средства охраны у нее точно есть - вон, нанороботы вокруг жужжат, здоровые твари. Неужели она, перед тем, как выйти покурить (кто вообще курит у мусоропровода, владея четырьмя жилыми модулями?!) не могла проверить, кто подкарауливает её поблизости?..

И так много много раз.

А еще

ничего
не стоило
сломать ее.

Понятно, что написано так для особого выделения момента, но... не смотрится, как по мне.

Персонажи... с одной стороны обладают некими качествами (и странными именами). История Комы, везучесть ГГ, Лекки с её возможностью ломать систему (любой ребенок ломает систему? почему детей еще не перебили?!). Но подоплеки этих персонажей не ощущается...

Не знаю. Написано добротно, но это совсем не тот стиль и не та логика, которую я лично мог бы положительно оценить.
Автор: Black Dragon [online] , 04.03.2017 10:24 6

Честно говоря, мне рассказ не очень понравился по вкусовым соображениям: история показалась мне банальной и скучной, и я не большой фанат псевдотехнического сленга. Однако, сразу оговорюсь - сленг неожиданно makes sense, и совсем уж диких фраз не видно. Система фаз прикольная - хоть, признаюсь, я испытал некоторое разочарование, когда она отошла от семи уровней OSI.

Большой плюс в моих глазах - вот этот пассаж:

совершенно седые волосы до плеч
Да! Да, наконец-то я вижу текст, где этот цвет волос называется "седым". Не "серебрянные", не "белоснежные" - а именно "седые" волосы. Автор, ты молодчина. Мое сердце - с тобой.

Тема прикосновения к иному - раскрыта отлично. Рассказ не очень понравился сюжетно, но не могу не признать его высокий уровень. И "седые волосы". Спасибо, автор. Удач тебе.
Автор: hrisson [offline] , 05.03.2017 21:05 | Отредактировано 05.03.2017 в 21:58 7

Большой рассказ. Глубокий рассказ.

При чтении ощущаешь запах веществ. Их аромат так и сквозит в потоках сознания, которые при описании фаз ещё завихряются и объединяются в причудливые контура. И дело совсем не в всплывающем тут и там опиуме.
Здесь много всего. Есть непонятное, к примеру: что такое выключение и почему его так сильно ГГ боялся? Чего хотела добиться Кома, переселиться в девочку? Что такое этот Абсолют?
Конец, как я полагаю, оставил автор открытым для размышления.

Мне не понравилось это читать. Я терялся в водоворотах описания, не понял то, как разрешился конфликт (кроме того, что девочка спаслась), на возникшие вопросы ответов толком не получил, при чтении прохода по фазам описательные вещества меня отталкивали скорее, чем зажигали любопытство.

Вот цитата из дневника Комы, например, сказала мне, что Кома была крепко накурена, когда писала это.

Поскольку сюжет завязан на спасении Лекки от таинственного выключения, хотелось бы увидеть чуточку больше самой Лекки. Но её нет. Она фантом, сюжетная деталь в рассказе, а не персонаж, наделённый уникальной личностью. Кома Первая вообще странная какая-то.

В тот момент мне
ничего
не стоило
сломать ее.Интересно, но в то же время для такого есть не самый лучший, но всё же приём под названием парцелляция. "В тот момент мне... Ничего. Не стоило. Сломать её." Можно использовать было его, но всё же усердствовать с ним не стоит.
А вот такое форматирование для придачи нужной интонации предложению... Не самое правильное, не самое лучшее.

Мне кажется, рассказ только выиграет, если его сделать легче — подрезать объём, сделать плавнее фразы.
Автор: Romay [M] [online] , 14.03.2017 10:42 | Отредактировано 14.03.2017 в 10:43 8

что такое выключение и почему его так сильно ГГ боялся?
Видимо это умервщление жителя системой, государством, миром в котором они живут.
Автор: Sheks [offline] , 14.03.2017 10:48 9

Это, конечно, догадывается. Но вот остаётся ощущение, что есть в этом выключении что-то большее. И хотелось бы знать, зачем такое происходит. Зачем Система умерщвляет детей? Ответ аля "дети же как Абсолюты" не подходит, потому что мы не знаем, что такое Абсолют, на что способен, как и зачем возник.
Автор: Romay [M] [online] , 14.03.2017 10:51 10

А может...
Автор: GreyB [offline] , 14.03.2017 12:02 | Отредактировано 14.03.2017 в 12:05 11

Уф. Сложно, очень сложно читается - при том, что автор явно умеет писать хорошо. За обилием технических подробностей и сленга про-кодеров крайне непросто уследить за сюжетной конвой, в абстрактных и бесчисленных фазах ты сперва теряешь мотивацию персонажа, а после - и самого персонажа.
Я люблю киберпанк, особенно хороший и качественный киберпанк. Но этот... Соглашусь с Ромой, если рассказ упростить и урезать, это только пойдёт ему на пользу.

Лекки и Свен мне понравились. Кома - меньше, но я её тоже готов принять. Любопытно, что лично я не заметил (возможно пропустил) в тексте ни одного однозначного описания её внешности, кроме седых волос и прислонённого к столу бедра. Как следствие, вплоть до того как она полезла в постель к главному герою, представлял её достаточно фригидной девой лет там 45+. Интересно, какой видит её автор.

Опять же, что за садистская система отключения семейных детей? Я ещё могу допустить, что системе зачем-то потребовалось уничтожить конкретного ребёнка, но зачем выжидать перед этим несколько недель я, кроме как издевательством над несчастными родственниками, это объяснить не могу. Вроде как повестка из "Роя" - ваш ребёнок будет отключен через 38 дней, подготовьтесь морально и забронируйте место на кладбище.

И да, "компилятор" пишется с одной "л", если конечно имеется ввиду общепринятое, а не авторско-сеттинговое, понятие. А "параллакс" с двумя, при тех же условиях, хотя здесь это название и претензий не может быть априори. Но оправданы ли авторские понятия в настолько схожем контексте, без каких-либо уточнений и насущной необходимости?
Автор: Akkarin [M] [offline] , 15.03.2017 19:28 | Отредактировано 15.03.2017 в 19:32 12

И я жалею, что вызвался судить. Вот сразу же. МНОГАБУКАВ. А надо!

Под спойлером мои впечатления от прочтения. Прямо в порядке поступления.



Это эмоции. По факту перед нами киберпанк. И я не могу сказать, что эта история раскрыла тему. Во всяком случае в том смысле, как я эту тему вижу. Все, с чем взаимодействуют персонажи, является частью их жизни. Не является чем-то в принципе Иным. Лукьяненко, изыди!

В остальном это неплохой рассказ. Мотивации персонажей достаточно очевидны и в них легко поверить. У всех персонажей свои изъяны. Есть придающие жизни образам поступки. Когда автор снисходит до объяснения терминологии, мир обретает плоть. Процесс погружения описан хорошо.

Что плохо? Поступки персонажей, которые не вписываются в образ. Не всегда прозрачная логика других поступков. Не до конца раскрытый мир. Что такое Асболют? Что такое Пятая фаза-Пограничье-Спинальный барьер-Рой? И почему это все слито воедино? Что такое Бездна (хотя вроде бы это очередное название Сети, но не совсем)? Автор старается придать Сети больше пафоса, чем это требуется. Перегружает нас синонимами стандартных для киберпанка понятий. И, хотя это в целом соответствует стереотипу Злой Системы, зачем она убивает детей? Причем так, что эта практика общеизвестна? И если спасением от этого является воспитание ребенка так, чтобы он привык ей подчиняться, то почему этого не сделал главный герой? И почему эта черта дочки не находит отражения в рассказе?

В плане стиля, ошибок и прочего… нормально. Это киберпанк, детка! Есть маленькие придирки, но в остальном, если задаться целью прочитать, сделать это можно без кровавых слез.
Автор: Alpha-00 [offline] , 16.03.2017 20:01 13

Интересно, какой видит её автор
где-то выше под спойлером тиснула)
Я ее еще и слышу: ссылка

Спасибо отписавшимся, некоторые ваши очень точные замечания пришлись мне по душе, иногда возникало то неловкое чувство, когда делаешь отсылки к Кастанеде, а тебя сравнивают с Лукьяненко, но в целом неплохо, местами очень четко подмечены шероховатости, а читательское восприятие и вовсе бесценно, особенно когда оно так многогранно!

Рикки, (и тут почти личный разговор)

Енот, ну мы кароч продули, так недооцененными и помрем, видимо хД Не плачь, Енот, я что-нибудь придумаю! хДДД)

Спасибо, ребята, это было прикольно)
Автор: Инайя [offline] , 19.03.2017 02:19 14

В личку автору я уже написал, но все же отмечусь здесь.

Есть произведения, в которых мир намеренно дается непонятным — не объясняются термины, не уточняются устройства, приемы или отсылки (этим, кстати, изрядно забавлялись Стругацкие).
И ты чувствуешь себя немного исследователем, и жадно ловишь, что вот на следующей странице завесу еще немного приоткроют, как бы невзначай.
Но в формате рассказа, к сожалению, это срабатывает очень редко. Да, иногда в сеттинге такое допустимо, но не в ситуации, когда такие вот непонятки встроены в действия и мотивации персонажей. В пятистраничном рассказе я бы хотел, чтобы было четко понятно - кто сделал, что сделал, зачем сделал? Пусть меня обманывают, а потом раскрывают обман, пусть что-то недоговаривают, но куча непонятных слов мне просто мешает. Я из-за них не вижу действия, не могу оценить, а где, собственно, кульминация-то? А вот эта развязка, что она значит для персонажей? Кто в кого переродился, кто с кем слился?

При этом у рассказа очень хороший, звучный язык. В целом интересное, стремительное действие. Звучное название. Вроде бы (наверное?) интересная развязка.
Кое-где интересные описания, например, про уровни системы хорошо написано.
Да и сами персонажи оригинальные. Седая тетка-хакер — это ж круто!!! Правда, она перетягивает на себя одеяло — рассказчик и его дочка на ее фоне выглядят как-то бледно.

Результат: Хорошая попытка. К сожалению, переосложненный стиль не дал мне возможнсоти врубиться в сюжет.
Если бы это был конкурс по "Киберпанку" или хотя бы "сеттинг киберпанк" — оно бы было, возможно, оправдано.
И да, в этом году рассказ выглядит гораздо более профессионально написанным, чем "Беги в смерть". Правда, в том как раз все было понятно.
Автор: Da_Big_Boss [offline] , 28.03.2017 17:27 15

Обещанная ремарка "Кулаками после драки".

Ух. Слоооожнооо.
Ну, на самом деле, это было настоящее прикосновение к иному. То есть, это для меня настолько иное, что я не все поняла. Мне было трудно продираться сквозь тысячи технических подробностей, которые я пыталась понять, потом забивала на них, возвращаясь к сюжету, потом снова отвлекалась на технику. Перегруженность непонятным для меня оказалась критической. Хотя, конечно, описать неведомое невесть что - у авторов получилось. Это было красиво и... непонятно, да. =)
Что зацепило - пронзительно-острая отцовская любовь, трогательная Лекки и совершенно потрясающая Кома. Которая Комета.
Автор: Fiona El Tor [M] [offline] , 18.04.2017 23:23 16

О, Фиона!
И Босс (мне казалось, ты сюда не придешь, ибо в личке же все сказал, а я само-собой соавтору и всем заинтересованным лицам разболтала сразу же).
В общем, спасибо за обратную связь. Лучи добра всем!
Если бы это был конкурс по "Киберпанку" или хотя бы "сеттинг киберпанк" — оно бы было, возможно, оправдано
Колдун? Оракул? Шучу, но просто совпало: ссылка (мы тут по ссылке на четвертом месте, которое четвертое-седьмое, конкурс по киберпанку).
Хоть рассказ писался не конкретно на конкурс, даже не на конкурс ДМ, просто была внутренняя потребность в этой истории и именно в этом сеттинге, а конкурс ДМ сработал в качестве волшебного пинка и волшебных рамок по срокам (но не объемам хД). А дальше я уже решила сходить и посмотреть, все ли в порядке с моей головой, которая это выдумывала. Все в порядке, хорошая голова)))
Автор: Инайя [offline] , 26.05.2017 16:42 17